Текст книги "test"

Автор книги: fifti_fifti

сообщить о нарушении

Текущая страница: 78 (всего у книги 101 страниц)

Ворлок согласно кивнул и поморщился от боли, немного меняя позу. Эм покосился на его осторожные движения.

– Тебе самому нужна помощь. Надо промыть и обработать рану, – изрек парень, с сомнением смотря на расплывшееся на боку ворлока кровавое пятно.

– Ерунда, это царапина. Что вы с Мэлом заладили? Я в порядке.

Не слушая, Эмбер оттолкнул его руку.

– Дай сюда. Я сам посмотрю.

– У-у-у, поиграем в доктора? – игриво спросил Дан, однако замолчал под суровым взглядом мальчишки. – Ладно, все. Я просто пытаюсь тебя приободрить.

Эм расстегнул молнию военного комбинезона, снятого Данте с какого-то бедолаги.

– Я ценю твои попытки. Как жаль, что сейчас они немного не в тему.

Оглядевшись, парень понял, что никаких подручных средств ему не найти. Ренье действительно несильно ранил Данте: царапина, к счастью, была неглубока. Эм оторвал от своей одежды клочок и, смочив его в воде из реки, принялся отмывать кровь. Он потратил некоторое время, прежде чем понял, что ворлок смотрит на него очень сосредоточенно, глубоким, пристальным взглядом. Эм старался не обращать на него внимания, но Дан вдруг остановил его руку, и светловолосый молодой человек все-таки поднял на него глаза. Ворлок забрал влажную тряпочку и принялся оттирать кровь и грязь с лица своего апрентиса, убирая его челку.

– Кое-кто сказал мне однажды, – Дан опустил руку. – Это не твоя вина. Твой друг сделал свой выбор. Ты можешь это принять или не принять, решение твое. Но легче тебе станет лишь в одном случае: если ты смиришься с мыслью, что тебе придется терять чаще, чем находить.

– Кое-кто сказал однажды мне, что счастья нет ни для кого, – вздохнув, ответил юный ворлок. – Ты был прав, Дантаниэл, это я ошибался. Света нет. Жизнь состоит лишь из череды горьких и бессмысленных потерь.

Данте продолжал оттирать скулы Эмбера, закапываясь в его волосы. Закончив, он положил пальцы на виски мальчика, словно стараясь внушить ему какую-то мысль.

– Я не хочу слышать это от тебя, Эм. Ты не должен сдаваться! Посмотри на меня. Каждый день, каждый миг своей жизни я тратил на то, что жалел. Жалел Адама, Мэла, самого себя, находил сто причин для злобы. Не было ни дня, чтобы я не возвращался в памяти к тому, с чего все это началось. И знаешь, что случилось?

– Я знаю. Это привело тебя к тому, чем ты стал.

– Я превратился в тень, жаждущую лишь смерти и мщения. Пока не встретил одного мальчишку... – Данте поднял подбородок блондина двумя пальцами.

– Которого ты иногда готов убить за инсубординацию?

– Нет. Который делал живым меня самого. Он вытаскивал меня на свет, и я начинаю думать, что во многом этот упертый, не знающий, что он делает, ребенок был прав.

Эм посмотрел на него. В глазах ворлока плескались спокойствие и мудрость, совершенно ему несвойственные.

– Ты самый светлый человек из тех, кого я знаю. Пожалуйста, не дай этому свету погаснуть. Потому что только он важен тогда, когда ты не видишь собственного пути во тьме.

====== продолжение 3 ======

I spent an hour focused on the clock but not the time

Another hour arguing alone inside my mind

Should I stay here and fall apart

Or leave it all behind?

No, the question is not how or when but why

She walked along the ocean where the water meets the sand

Just when I thought hope was lost, she laughed and took my hand

There really is a cure for you, a grand and master plan

There’s a reason why you don’t quite understand

Even if it kills, even if it kills me

I’ll wait right here for you

(Vaeda – Save Your Saviour)

На секунду Эм потерял нить разговора. Он не думал, что Дан когда-нибудь скажет ему такое. Они с ворлоком словно поменялись местами, теперь Эм чувствовал себя заблудшим дитя тьмы, тогда как Дан тянул ему свою руку и предлагал помощь. Данте придвинулся к Эму, наклонился ближе и, понизив голос, продолжил:

– Ты уже смог пройти через столько. Не бросай все на полпути. Я буду присматривать за тобой. Всегда.

И тогда Эм понял, что его создатель сидит невероятно близко. Еще чуть-чуть, и они могли бы соприкоснуться губами.

– Кто тебе это сказал? Никто не знает, что ждет нас за поворотом. Уже завтра мы можем быть не живее, чем Мики.

– Никто этого не знает, даже я.

Эмбер немного помолчал. Затем он выдал то, что так долго вертелось у него на языке:

– Я хотел спросить у тебя кое-что.

– Что?

– Что бы ты ответил, если бы я попросил тебя дать мне немного времени на то, чтобы я подумал о своей дальнейшей жизни? Ты бы мог это понять?

– В каком смысле?

– В том смысле, что… Некоторое время я хочу пожить. Не как ворлок, а как обычный человек. Как делаешь ты, когда хочешь отдохнуть от суеты своих бесконечных дней. Ведь я так толком и не начал свою жизнь... Я не хочу магии и уроков, не хочу напоминания о том, кто я и что я сделал. Я хочу привыкнуть к этому и принять самого себя по новой. С твоей помощью.

Дан прикрыл веки, слушая биение сердца парня. Он понимал смысл просьбы своего ученика и не винил Эма в том, что он никак не может определиться. Кто угодно сбился бы с пути на его месте.

– У тебя впереди целая вечность, Эм. Ты волен прожить ее так, как считаешь нужным.

– Я прошу вас с Мэлом повременить с магией, не упоминать ворлоков и хантеров. Просто оставаться... обычными парнями. Но я хочу, чтобы ты оставался рядом, потому что ты нужен мне, как никто другой. Как думаешь, Мэл сможет это принять?

Данте тяжело вздохнул. Он уже знал, что разговор будет не из легких.

– Я попробую с ним поговорить. Мы с тобой еще и под властью заклинания связи, про это ты не забыл? Если он упрется, нам обоим крышка, – ворлок потрепал своего мальчишку по плечу. – Но я сделаю все, что смогу. Я понял твою просьбу.

– Спасибо тебе.

– Не за что.

Данте наклонился, касаясь губ парня мягким поцелуем. Этот поцелуй не был долгим, однако он оказался достаточно продолжительным, чтобы у Эма немного защипало в глазах. Дан отстранился от мальчишки, смахивая его слезинки.

– Мики будет в лучшем мире. Я редко говорю такое о хантерах, но он хотя бы понял, что был не прав. Он не пропадет.

– Нет никакого лучшего мира. Есть только этот. Тот, который мы создали сами, – Эм потерся о его руку. – И даже я уже не знаю, какой я есть. У меня ничего не осталось, ничего из того, что я знал раньше. Я сегодня… убил человека, Данте.

Ворлок кивнул:

– Он заслужил свою смерть. Ты справился с ним. Я так горжусь тобой, Эм.

Эмбер обнял Данте двумя руками, прижимаясь к нему изо всех сил. Его тепло и поддержка были такими нужными сейчас.

– Я ценю все, что ты делаешь для меня, – неразборчиво пробормотал блондин. – Спасибо тебе, Дан. Ты действительно хороший друг, и я понимаю, почему Мэл так любит тебя. Прости, что я чуть не забыл об этом в один момент.

Дан гладил мальчика по спине и волосам. Эм хотел потянуться к ворлоку, но ощутил, что Данте сам влечет его. Эм покорно сполз и уткнулся лицом в грудь своего создателя. Пальцы Данте пробежались по его шее. Эм ощутил, что мысли его начинают комкаться и путаться, словно кто-то настойчиво проводил там уборку.

Поняв, что Дан сейчас усыпит его, Эм попросил:

– Дан, пожалуйста, не стирай мне память.

– Я не буду. Я просто хочу, чтобы ты поспал недолго. Чтобы ты не мучился.

Эм хотел сказать своему ворлоку еще какие-то важные слова, но не успел: Дан сделал, как обещал, погрузив мальчишку в темноту.

Трехсотлетний колдун тяжело вздохнул и покачал человека в своих руках. Возможно, именно сейчас он ощутил, насколько сильно и действительно искренне он хотел бы помочь этому мальчишке, к которому он привязался всеми фибрами своей бессмертной души. Дан знал, что отвечал за него. И он не собирался отступать.

Небольшой костер на поляне полыхал. Мэлу все же удалось заставить свою магию произвести хотя бы одну крошечную искорку. Он развел огонь недалеко от деревьев и недовольно покосился в сторону, куда ушли Данте и Эм.

– Еще немного, и они пропустят самое интересное, – проворчал он.

Однако ворлоки показались со стороны реки, следуя на небольшом расстоянии друг от друга. Прошло около двух часов с того момента, как они высадились в лесу. Эм выглядел помятым и сонным.

Мэл посмотрел на парней косо, однако не стал ничего комментировать. Вместо этого он сказал:

– Я приготовил все что нужно. Осталось позвать главных гостей.

По его команде Дагон и Элай открыли багажник. Мид и Торквемада уже пришли в себя. Увидев довольные лица ворлоков, они оба подались назад.

– Марлоу! – завизжала Скайлер, когда Дагон довольно грубо помог ей выбраться из багажника. – Ты обещал! Ты обещал, что отпустишь меня!

– В самом деле? – подняв с земли большую ветку, Мэл ткнул ее концом в занявшийся костер. – Я обещал, что не трону тебя. Но за своих друзей отвечать я не могу.

Его оскал дал Скайлер понять, что она жестоко ошиблась, на секунду предположив, что старый враг не обманет ее.

– Отпусти меня! Моя смерть ничего тебе не даст! – продолжала кричать она.

– Напротив. Может, тогда я наконец хоть засну спокойно, – хладнокровно парировал Марлоу.

Скайлер вырывалась и кричала, когда братья волокли ее к дереву. Они привязали ее к стволу веревками, которые обнаружились в багажнике броневика. Охотница не переставала нарушать тишину округи:

– Ты предатель! Ты! Ты обещал отпустить меня!

– Прости. Ты тоже много чего обещала мне. Но мне кажется, ты слишком надолго задержалась на этом свете не за свой счет.

Элай подтащил к соседнему стволу Мида. Тот молчал. Он понял, что игра заведомо проиграна. Отсутствующими глазами капитан уставился в небо. Значит, такова расплата? За перемены, за желание лучшей жизни? Он мог только радоваться, что предусмотрительно сделал перед смертью одну вещь…

– Отберите у него телефон. Он записывал все, что происходило на поляне, – напомнил Мэлу Эмбер.

Марлоу посмотрел на полицейского, который лишь усмехнулся кривой улыбкой.

– Сожалею, но ничем не могу вам помочь. Я уже загрузил видео в Сеть. У меня было немного времени подумать над тем, чего я хочу от остатка своей жизни. По крайней мере я сделаю так, чтобы о ваших зверствах узнал весь мир.

Подойдя ближе, Марлоу быстро обшарил его карманы. Вытащив устройство, он включил экран. «Данные переданы» – гласила надпись на дисплее. Похоже, Мид не обманывал: первая же ссылка, открытая в браузере, вывела Мэла на канал ютуба, где на заглавной странице отобразилось десятиминутное видео со знакомым сюжетом. Ворлок с рычанием пододвинулся к капитану.

– Ты… как заноза под шкурой носорога. Думаешь, ты что-то изменил? Нет. Этот мир стоял без тебя. И он будет стоять, когда тебя не станет. Ты даже не увидишь собственной смерти!

Мид ничего не ответил. Он поднял голову и посмотрел на лучи заходящего солнца, светившие сквозь густые кроны елей. Это было последним, что он увидел. После этого Мэл схватил его за подбородок и молниеносным движением полоснул по глазам. Капитан не дернулся и не вскрикнул от адской боли, а Мэл не успокоился, пока на месте зрачков полицейского не остались два зияющих провала. Он видел, что капитан все еще человек. Его взгляд не выдавал ни капли магии.

После этого Марлоу отошел на шаг. Эм отвернулся, не желая смотреть на отвратительное зрелище.

– Не тронь меня! Не тронь! – кричала Торквемада, когда Марлоу подошел к ней с целью проделать то же самое. Женщина билась и извивалась в его руках, визжа от боли, но Марлоу не останавливался, пока ее глазные яблоки не оказались у него на ладони. С этой тварью все было куда сложнее. В ее венах теперь текла магическая кровь.

– Вы будете вечно плутать во тьме без глаз. А когда ты сдохнешь… Я вырву и твое сердце, – Марлоу отряхнул руки, смахивая с них кровь. Телефон Мида полетел в кучу хвороста.

Капитан с трудом выпрямился, глубоко вздохнул, слушая вопли боли, доносящиеся справа. Он больше не видел этот мир, как не видела его и та, что боролась за его чистоту до самого конца.

От уверенной, властной охотницы не осталось и следа. Всем, что ворлоки видели перед собой, была лишь испуганная женщина, которая была намного старше, чем выглядела. Она кричала и изрыгала какие-то проклятия, но никто не слушал ее. Марлоу плюнул ей под ноги.

– Получай то, что ты хотела, – вот и все, что он сказал.

Закончив привязывать охотницу и капитана полиции к дереву, братья отошли на безопасное расстояние. Мэл перехватил поудобнее палку и тихо, но отчетливо бросил своей старой знакомой и ее ослепшему спутнику:

– Ты узнаешь, что это такое – терять. Терять все. Свое тело и свой разум от боли, которая сжирает тебя целиком.

– Ты думаешь, это конец? Это конец, Марлоу? – брызжа слюной, визжала охотница. – После меня придут другие! Они придут за тобой! И больше у тебя не будет второго шанса! Ты не очистишь свою душу!

– Конечно. Но по крайней мере я буду знать, что ты гниешь в своей могиле. А, да. Я забыл. У тебя не будет могилы. От тебя останется лишь пепел.

Хворост, который накидали братья, был сухой и довольно хороший. Марлоу подошел к пламени и кинул туда прут, который до этого сжимал в руке.

– За мою семью! За Калеба! – громко сказал он.

За ним последовали Элай и Дагон. Оба подняли с земли палки и, поджигая их, по одной забросили в костер.

– За три сожженных деревни!

Данте внес свой вклад. Его прут полетел в костер, сооруженный для Мида.

– За предательство. За то, что думали, что можете уйти безнаказанными.

Эм был последним. Он уже не задавался вопросом, сможет ли стать убийцей. Мид был другом отца, он был человеком, еще несколько лет назад Эм встал бы на его сторону в попытке обезвредить тварей, которые находились теперь по правую руку от него, но сейчас мысль об убийстве вызывала у него лишь чувство торжества. Убивая, Эм мстил. Может, это и значило, что у него не осталось ничего святого, что он окончательно превращался в беспощадное животное, но Эм не жалел. Когда-нибудь все они ответят за свои грехи. И Эм знал, что не станет исключением. Но сейчас…

– За мою мать. За Мики! – уверенно произнес мальчишка. Его горящий прут тоже полетел в костер.

Пятеро ворлоков сделали еще шаг назад. Нечеловеческая боль отразилась на лице Скайлер. Мысли о маниакальной вендетте, о мести всем ворлокам извергались изо рта охотницы бесконечным потоком, но их почти не было слышно из-за рева пламени, усиленного ментальной силой Данте и наполовину восстановившейся силой Марлоу. Черная душа Скайлер, полная злобы, сгорала в очищающем костре. Казалось, она тонет в этом ослепительном сиянии всех цветов и оттенков, утопает в собственном яде. Кровавые дорожки бежали по ее лицу, и казалось, что она рыдает алыми слезами. Эм медленно приблизился к Данте. Тот подал мальчишке руку, чтобы Эм не стоял один.

Убийство всегда давало ворлокам настоящую радость и удовлетворение, но сейчас они молча смотрели на костер, потому что они хотели только одного: конца. Пламя блестело в глазах Мэла и Данте. Оно отражалось в капитанском значке Мида. Играло отблесками на щеках Элая и Дагона. Согревало Эмбера.

Заканчивался небольшой отрезок истории, и на данном этапе каждый из ворлоков пересмотрел многие из своих жизненных принципов и интересов, впустив в душу что-то новое и отпустив старые страхи. Мэл в этот момент прощался со своей мечтой о мести. Он сделал все, как и хотел. Элай и Дагон радовались, что не потеряли друг друга в конце такой странной вереницы событий. А Эмбер… Эмбер крепче сжал руку своего создателя. Ужас смерти и ценность жизни прочно утвердились в его душе; ему пришлось увидеть и пройти через многое, чтобы прийти к принятию веса вечности, который теперь лег на его плечи неподъемным грузом. Он знал, что ему придется нести это бремя. Какой был выбор? Данте же... Он просто оставался рядом. Он знал, что будет стоять рядом со своим учеником и своим создателем до последнего.

Адские крики и проклятия Торквемады смолкли в тишине ночного леса. Мид не проронил ни звука, сцепив зубы крепко, чтобы не доставить тварям ни капли наслаждения. Мэл видел, как капитан обмяк, но умер не сразу. Его тело еще долго корчилось в объятиях огня.

Почти час Эм, братья, Дан и Мэл простояли перед полыхающим местом казни двух людей и смотрели, как их души расстаются с телом. Когда пламя утихло, на обугленных стволах дерева висели лишь жалкие останки. Марлоу и Данте смотрели туда. Каждый знал, что выполнил свою маленькую цель.

Когда пламя стихло, Марлоу подошел и сделал, как хотел. Он вырвал сердце охотницы, на некоторое время задержав его в руке. После этого он бросил его под ноги и наступил сапогом. Лицо его не выражало ни капли эмоций, лишь злоба, ликование и чувство мести согревали его душу.

– Мы всего лишь пыль на ветру, – задумчиво сказал Данте, рассматривая, как ветер уносит пепел.

– Зато у нас впереди – вечность, – кивнув, как и всегда, отозвался ему Мэл. – И все мы ответим за свои поступки. Когда придет время.

Комментарий к продолжение 3 Предпоследняя глава! Я знаю, вы ее ждали!!!!

====== Глава 26. Две недели спустя. Глава последняя. ======

Райли шла по дорожкам кладбища, низко опустив голову. Это было тихое утро, около двух недель спустя после того, как Мики не вернулся домой. Девушка шла мимо замшелых, чуть покосившихся камней, мимо надгробий и надписей. Тысячи людских историй заканчивались в местах вроде этого, как должна была закончиться и эта странная сказка с не очень хорошим концом. Девушка вытерла слезы. Время текло мимо нее, она не замечала бега секунд, потому что все, о чем она могла думать, было лишь потеря. Потеря себя. Потеря любимого человека. Потеря самой жизни.

Удивительным образом складывались некоторые вещи. Иногда сложно предсказать, почему ход вещей поворачивается именно так. Будто цепь случайных событий, решением которых могла стать лишь смерть. Возможно, это было единственным разумным заключением, а возможно, и простой безысходностью, с которой теперь приходилось жить…

Зеленое сверкание капелек росы под ногами бросалось в глаза. Словно сотни искорок горели по бокам от дорожки, а вокруг на всей территории кладбища стояла тишина. Можно было бы сказать, мертвая, если бы в конце концов она не оказалась нарушена шорохом качающихся деревьев. Райли прошагала мимо могил Эмили и Тома Морриганов, мимо крошечной могилки Лиз. Все они были похоронены на городском кладбище Гринвуда, и все они сложили головы в войне, имя которой было сама жизнь.

Райли приостановилась у новой, свеженасыпанной, могилы.

«Ривьера, Мики.

Старший сын и замечательный человек.

Погиб при исполнении долга».

Ниже стояли даты. Они были высечены в камне, навсегда запечатлев там напоминание: «Нет ничего вечного».

Райли снова вытерла слезы. «Погиб при исполнении долга».

Она знала правду, даже несмотря на то, что Эмбер отказался рассказывать ее напрямую. Об этом трубили все каналы новостей: «Страшный пожар в Сейлеме». Или: «Новые Жертвы. Апокалипсис или реальность?» Видео, которое очевидец загрузил на канал ютуба, мигом облетело весь Интернет. Не нужно было напрягать воображение сильно, чтобы понять, что в один момент в деревне с названием Сейлем полыхал настоящий ад. Райли была в шоке, посмотрев репортаж. Капитан полиции, который вел это дело, предал огласке древнюю тайну, которую никак нельзя было открывать. Один бог теперь знал, что за паника начнется в мире, который и так подозревал о существовании неземных сил. Однако никто не говорил Райли, при каких обстоятельствах на самом деле погиб Мики. Эта тайна стремилась ускользнуть туда же, где покоились все секреты, подобные этому: в глубокую темноту.

Внезапно за спиной хрустнула ветка, прервав ход мыслей Райли. Девушка обернулась.

– Прости, я не хотел тебя пугать, – медленной походкой к старой подруге приближался Ким.*

Если кто не помнит, их общий друг из первой части.

– Кимбел? – брови светловолосой ведьмы поползли вверх. – Откуда? Как ты… Я не знала, что ты здесь!

– Я недавно в городе. Мои родители переезжают, и очень скоро я тоже уеду отсюда вместе с ними, – молодой человек неловко пожал плечами и засунул руки в карманы. – По правде, я не хотел тебя тревожить. Я надеялся прийти сюда, когда на кладбище не будет народу, чтобы не мешать.

– Все в порядке, я… Ты не мешаешь, – Райли тоже опустила глаза. – Как ты, как твоя жизнь?

Друг пожал плечами, явно теряясь в том, что стоило говорить после такого большого промежутка времени.

– Моя жизнь? Нормально. Я нашел новую работу, теперь тружусь в государственной сфере и политике, дела идут хорошо. Надеюсь, все сложится и меня повысят. Правда, с девушками не везет, но… Может, хоть в большом городе я положу этому конец, – он неловко провел рукой по волосам.

– Очень рада это слышать, – улыбнулась Райли. – Куда уезжаешь?

– В Вашингтон.

– Ну ничего себе! Это ты круто замахнулся.

– Да у меня… Родители там теперь. Ну и я туда. Насовсем!

Старые друзья помолчали. Затем Ким все же поднял взгляд.

– Я… хотел извиниться за то, что не был на похоронах Мики. Я не сразу узнал, что случилось. Если бы я знал, я…

– Не надо объяснять, – мягко перебила парня Райли. – Я знаю, мы все не очень часто общались в последнее время.

– Да, странно. Раньше мы с Миком были не разлей вода, а потом… – Ким не окончил фразу, словно предоставляя девушке возможность додумать до конца. – Ты веришь в это, Райли? – вдруг сменил он тему, быстро поднимая голову.

– Верю во что? – Райли захлопала глазами.

– Магия. То, что магия существует в мире? Ты же смотришь новости.

Между друзьями снова возникла пауза. По спине Райли пробежал нехороший холодок.

– Многие верят, – отводя тему, сказала она. – Если ты про тот репортаж, то я тоже смотрела его. Отрицать очевидное глупо, Ким.

Молодой человек кивнул.

– Уж кому как не тебе знать об этом больше, чем кому-то еще.

Глаза девушки расширились на секунду.

– Я имею в виду, что Мики же стал жертвой этих уродов. Ты наводила справки?

– Нет, Ким, я… хочу забыть об этом, – Райли болезненно прищурилась.

– Да, конечно. Извини. Я совсем не хотел давить на тебя.

Внезапно взгляд Кимбела затуманился, словно тот вспомнил что-то:

– Просто у меня из головы все никак не идет одна вещь. Странное воспоминание, совсем не то, которым принято делиться на кладбище. Я помню ту ночь в лесу… Еще тогда я должен был догадаться.

– Ночь в лесу? – Райли все больше теряла нить разговора.

– Да. Не знаю, что Мики говорил тебе о ней. Но с тех пор я верю в то, что чертовщина существует, – Кимбел потоптался на траве. – Мы с Ривьерой ушли тогда из дома. Думали, что очень взрослые. Угнали машину его отца. Поперлись в лес… Он тащил меня, а я упирался как бешеный, потому что это не сулило ничего хорошего. И там был этот тип, Райли. Высокий, с половиной лица, обезображенным какой-то болезнью или проклятием. Его руки светились, когда он говорил с нами. Именно тогда я впервые подумал: «Черт побери, что это за демоны?» А потом он просто исчез. Нам повезло, что он не напал на нас. Я думаю, что именно в ту ночь Мики решил, что станет глубже копать под них. Если бы я тогда остановил его…

В голосе друга послышалась горечь. Райли потянулась и взяла его за руку. Ким был словно не в себе. Нехорошие воспоминания играли с его разумом странные шутки.

– Эй… Я знаю, про что ты говоришь. Мики рассказывал мне про это. Это здесь ни при чем. Больше ни при чем. Та ночь не имеет никакого отношения к тому, что случилось.

– Мне очень хочется надеяться, – Кимбел пошевелил ногой пучок пожухлой травы. – Мне страшно думать, что творится в мире, где все еще орудуют эти твари. Мики хотел сделать мир чище.

– Он всегда мечтал стать полицейским. Со смертью Лиз это решение лишь стало сильнее, – спокойно добавила девушка. По какой-то причине ей хотелось отвести эту тему. Сейчас было не время и не место для разговоров о ворлоках.

Ким кивнул.

– Я думаю о нем. Помнишь? Когда мы бомбили по клубам и не знали вообще никаких забот. Мы тогда были отличными друзьями.

– Я помню те дни.

– И я. Эмбер, ты, я и Мики… – губ Кимбела коснулась улыбка.

Казалось, старый друг все больше окунался в прошлое. Его глаза блестели, словно огонь живой памяти зажегся в них. Затем так же медленно он начал угасать.

– С того дня все это началось. Именно в тот день…

– Как на меня напали в клубе?

Райли и Ким быстро обернулись. За их спиной возник Эмбер. Он тоже улыбался печальной улыбкой. Ким окинул друга ошарашенным взглядом с головы до ног. За четыре года Эм немного вытянулся, стал выглядеть взрослее и увереннее. Меж его бровей залегла вертикальная складочка. Черты его лица изменились до неузнаваемости, стали тяжелее, какой-то новый блеск озарял теперь его глаза. Рядом с ним Ким почувствовал себя немного неуютно, словно он никогда не знал этого парня. От прежнего улыбчивого мальчишки в Эмбере не осталось и следа, зато появились какие-то новые звериные повадки... В руке у друга была бутылка начатого виски.

– Эмбер? Откуда... Мы не слышали, как ты подходил, как твои дела, старик? Я думал, ты не живешь тут, – перестав созерцать его, заморгал Ким.

– Я умею появляться из воздуха, – без тени улыбки произнес Эм.

– Ходили слухи, что тебя больше нет. Но я приходил на кладбище и к твоему дому и ничего не обнаружил! Что произошло?

– Это было просто недоразумение. Как видишь, я живее всех живых, – в ярких глазах блондина отразилось восходящее солнце.

– Живее всех живых, – эхом отозвался Ким. В его памяти всплыла та ночь. Тело, распластанное на асфальте. Кровь. Если этот парень выживал так часто, значит, удача определенно была на его стороне. Удача. Или что-то другое? Кимбел прищурился, окидывая Эмбера более внимательным взглядом. Ничего незнакомого или странного, того, что сложно увидеть в других людях. И все же… Впрочем, Ким не стал даже думать об этом. Он вдруг почувствовал, что ему не по себе. Во всем были виноваты полицейские хроники, которые не стоило смотреть так часто.

Друзья молчали. Райли переводила взгляд с одного парня на другого. Словно стена выросла между ними троими теперь, когда пропасть из многих лет и многих событий разверзлась, навсегда отделяя их друг от друга.

– Почему-то я чувствую себя глупо оттого, что пришел сюда. Наверное, зря. Слишком много воды утекло с тех пор, да? – понимающе изрек Кимбел.

Эм сухо кивнул. Их общий друг еще раз покосился на него и Райли.

– Ладно. Извините, что так резко ворвался сюда. Похоже, и правда не следовало.

С этими словами он попятился. Неловко хлопнув Эмбера по плечу и кивнув Райли, он поднял воротник куртки.

– Звоните мне, если что. Мой номер не изменился, – повернувшись к друзьям спиной, он сделал два шага в сторону дорожки. Прошло некоторое время, и вскоре его спина замаячила среди серых надгробий. Ким обернулся один раз, еще раз оглядев Эмбера с ног до головы. Райли задумчиво закусила губу.

– Странная встреча. Никак не ожидала увидеть его тут.

– Прости, что я прогнал его, просто живым не место в этом месте мертвых душ. Я слышал ваш разговор и подумал, он будет только напоминать о том, от чего всем нам пора избавиться. Он не должен лезть куда не следует.

– Тебе не кажется, что он...

– Слишком много думает о ворлоках? Это неизбежно. Теперь все будут знать о нас из-за поганца Мида. По крайней мере из всех нас Ким поступил умнее, просто свалив из Гринвуда, – Эм протянул Райли бутылку. – Надеюсь, он не пойдет делать глупости.

– Надеюсь. Ничего хорошего из этого не выходит. Все, кто узнает о колдунах, будто сам становится ходячим проклятием, – Райли приняла протянутый алкоголь и горько усмехнулась. – Я выпью за это. За то, чтобы Мики стал последним из нас, кого сгубило любопытство.

Эм поддержал ее тост. Он щелкнул ногтем по толстому стеклу, и то издало характерный звон.

– Я присоединюсь, – Эм подождал, когда Райли сделает глоток. Затем друзья сели на землю, привалившись спиной к ограде.

– Как там мистер Ривьера? – спросил парень, вспомнив про отца лучшего друга.

– Не так уж хорошо. Он потерял двоих детей, Эм. Я не думаю, что он оправится от этого удара. Я продолжаю посылать ему лучи светлой магии. Но его состояние уже ничто не исправит, – горько отозвалась Райли.

– Говорят, все, что ни делается, к лучшему, – Эмбер изучал солнечные пятна на траве. – Интересно. Что хорошего в этой ситуации?

– Ничего.

Эм вытащил из рук девушки бутылку и покрутил ее. Райли перестала делать вид, что читала этикетку, потому что на деле ее взгляд оставался пустым.

– Тебе не обязательно опекать меня как маленькую, – вдруг изрекла она. – И появляться из ниоткуда каждый раз, как тебе кажется, что я в опасности.

– Я не опекаю. Я просто делаю то, что сделал бы друг. То, чего я не успел сделать для Мики.

Печальные глаза девушки прикрылись.

– Тогда скажи мне честно, Эм?

Молодой человек глянул на нее.

– Как погиб Мики? Кто его убил?

Эм закрыл глаза.

– Я не могу, Райли. Ты же видела новости. Я рассказал тебе все, что мог. Это было самое жуткое зрелище, которое я когда-либо видел. Я не очень хочу это вспоминать и не хочу, чтобы тебя мучили кошмары. Нужно... просто жить дальше.

– Как ты справляешься с этим? На тебя столько всего свалилось, а ты… держишься, как стальной. Я не могу забыть тот вечер, когда ты сказал, что он не вернется. Что мне сделать, чтобы вывести из памяти ту ночь?

В голосе подруги послышалось отчаяние. Эм поднял руку и обхватил Райли, прижимая ее к себе. Сердце сжалось от тоски. Тот кошмар двухнедельной давности не шел из головы у обоих друзей. Самым тяжелым был момент первой встречи. Райли в ту ночь, впрочем, и так поняла, что случилось что-то плохое. Эм моргнул, вспоминая, как он аппарировал прямо к ее двери, держа на руках тело лучшего друга, завернутое в материю. Наверное, за всю жизнь он не делал ничего более жестокого, ничего более холодного. Эм не стал ничего объяснять. Он сказал все, как и просил Мики: их друг погиб как настоящий герой. Это было все, что Эм мог сделать для Райли. Некоторое время он оставался рядом, пока не понял, что девушка приняла этот факт. Самая сложная часть прощания, смирение с тем, что все это, все, что происходило, – реальность. Та ночь мелькала вспышками в сознании обоих друзей. Ночь. Площадка перед квартирой Райли. Кровь. Слезы. Скорая. Холод.

Снова вернувшись в сознание, Эмбер прогнал жуткие миражи.

– Не вспоминай. Не надо, – сказал он то ли самому себе, то ли Райли.

– Иногда мне хочется, чтобы у меня не было памяти. Четыре года назад ворлоки убили мою сестру. Теперь погиб Мики. Я не знаю, как справляться со всем этим.

– Хочешь, я попрошу Данте? Я же уже предлагал…

– Нет! – зрачки ведьмы сверкнули. – Я сказала тебе. Пусть это противоречит всему, но… Я хочу сохранить память. Пусть все останется так, как есть!

Эм замолчал. Лишь его рука сжалась на плече Райли чуть крепче. Он переживал за свою подругу. С того вечера девушку словно подменили, от прежнего улыбчивого и светлого человека в ней не осталось почти ничего. Невысокая, изящная и хрупкая, Райли напоминала травинку, по которой прошелся мощный сапог. Эм не мог винить ее в этом. Он и сам ощущал себя словно в параллельном мире и пока не очень представлял, как выбираться обратно.