Текст книги "test"

Автор книги: fifti_fifti

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 101 страниц)

Через минуту тяжелого молчания Мэл докурил. Он выбросил сигарету и повернулся, взглянув на Данте. Налетевший порыв ветра взъерошил его темные волосы.

– В любом случае, – Марлоу тяжело вздохнул, словно решаясь сказать что-то еще, – я даже понимания не требую, я и сам не знаю, как поступил бы на твоем месте. Но я просто хочу, чтобы ты знал…

Данте слегка повернулся к нему, с подозрением ожидая еще каких-нибудь сногсшибательных новостей. Случайно встретившись с Мэлом взглядом, он ощутил, что зеленые глаза друга проникли в самую глубь его души. Данте вздрогнул от этой резкой перемены настроения. А затем, к удивлению, Марлоу порывисто пододвинулся и заключил Данте в объятия, так крепко, насколько хватало его сил. Он зажмурился, вдыхая знакомый запах сигарет и волчьей шерсти.

Дан не успел отреагировать. Старший товарищ поспешно произнес в его ухо:

– Ты знаешь, что лучше тебя друга у меня не было никогда. Я просто хочу, чтобы ты помнил об этом. Всегда.

Что-то в его голосе предательски дрогнуло. Выбросив сигарету, Мэл поднялся на ноги и поспешно зашагал прочь, больше не смотря на своего собеседника.

Дантаниэлу хватило всего секунды, чтобы опомниться. Он вскочил и рванул за другом, хватая его за руку. Темноволосый ворлок замер от рывка. Он стоял подозрительно молчаливый, отвернувшись и спрятав лицо в тумане. Туман – это все, что обступало их вокруг. Данте непонимающе потянул Марлоу к себе. Тот выглядел так, словно ему нужна была помощь.

– Марлоу, повернись ко мне…

Мэл только прикрыл веки, морщась от острой внутренней боли. Сердце Дантаниэла колотилось где-то в горле, потому что и он ощущал всеми клеточками души – сейчас происходило что-то неправильное, что-то было не так.

Когда Марлоу немного справился с собой и смог говорить, он опустил плечи. Данте силился разглядеть его лицо, но не мог. А затем Мэл глухо произнес:

– Знаешь, о чем я больше всего жалею?

Он медленно обернулся. На одну секунду Данте стало страшно от вида его больших, подернутых блестящей дымкой глаз. Быстрее, чем Дан успел понять, быстрее, чем он успел вздохнуть, Марлоу резко приблизился к нему. Выражение его лица изменилось с решительного на болезненно-обреченное. Он стиснул зубы, как если бы каждый шаг давался ему с огромным трудом. Небольшое промедление перед тем, как решиться. После этого Мэл притянул своего апрентиса к себе и порывисто стиснул его шею. Прикрыв ресницы, он нашел губы Данте, впиваясь в них поцелуем, от которого у черноволосого парня выбило дыхание. Данте так и стоял, парализованный, ощущая грубый напор человека, который всю жизнь запрещал ему целовать себя даже вскользь. Сейчас один владыка темного царства мог сказать, что творилось у Мэла в голове. Его рот казался таким властным и настойчивым. Данте почувствовал, как молния пролетела по всему его телу, заряжая каждую клеточку, заставляя сердце колотиться и делая дыхание прерывистым. Из-за этого он испытывал странную слабость и легкое головокружение. Мэл прижался к нему всем телом. От изумления Данте рефлекторно обхватил его одной рукой. Он раскрыл губы, немного подаваясь вперед и касаясь кончиком носа щеки лучшего друга. Боль, смятение и слепая обида отходили на второй план. Данте терялся в реальности происходящего. Поцелуй был такой горячий. Данте чувствовал губы Мэла как свои собственные, они оставили на его коже привкус горечи и тоски. Привкус разлуки. Дан захотел встряхнуть Марлоу за плечи и спросить его, что за концерт тот устроил, но не успел сделать этого: лучший друг прекратил поцелуй так же быстро, как и начал. Он отстранился от Данте, прикладываясь лбом к его лбу и крепко зажмуриваясь.

– Я больше всего жалею о том, что не могу поворачивать время вспять… – договорил Марлоу.

А затем – на это ему понадобилось лишь мгновенье – он исчез, просто растворился в воздухе бесследно, быстрее, чем с его губ слетело заклинание перемещения.

Последнее, что ощутил Дантаниэл, были скользнувшие по его груди ладони. Тепло прикосновения Мэла быстро растаяло на коже. Дан остался один стоять на ледяном ветру, который вдруг показался невероятно пронизывающим. Его сердце билось в ушах. Отчаяние и тяжелая грусть поднимались волной, хотя появление этих чувств было трудно объяснить. Просто Данте на подсознательном уровне знал, что что-то не так.

Мэл как будто… приходил попрощаться?

– Данте? – в тумане раздался негромкий голос Эмбера.

Волк стряхнул оцепенение, крепче заматывая простынь, все еще чудом держащуюся на его бедрах.

– Я не хотел вам мешать, просто тебя долго не было и… я проснулся, – немного сонный и дрожащий, блондин показался за его спиной.

Данте ничего ему не сказал. Он вглядывался в плотную молочную дымку. Запах гари все усиливался. Ворлок обернулся к своему ученику, растерянно взглянув на него.

– Я рад, что вы помирились, – Эм сделал еще один неуверенный шаг вперед.

– Мы не мирились. Слушай… Там на поляне, когда ты выходил за границы… не произошло ничего странного?

Эм нахмурился, собираясь с мыслями, но Данте избавил его от ненужных потуг. Не дожидаясь ответа, он бесцеремонно влез в голову мальчишки, роясь в его вчерашних воспоминаниях. Цвет постепенно спадал с его лица, пока он слушал то, что бормотал про себя его ученик.

– Была одна вещь, мне тоже было некогда тебя об этом спросить… – ничего не подозревая, начал Эмбер выкладывать все подробности. – Та женщина с темными волосами… Она сказала Мэлу, что держит у себя его отца, и…

– Почему вы мне сразу ничего не сказали? – взревел Дантаниэл, и без того все поняв. От злости он моментально покрылся шерстью на висках.

– Да когда нам с тобой было разговаривать! У меня челюсть до сих пор болит… Да и плюс ко всему, я вообще не в курсе ваших разборок! Куда ты… Данте?

Дан перестал слушать его. Сбросив с себя злополучную простыню, он встал на четыре лапы и в мгновение ока обернулся волком. Зарычав, как бешеный, он ринулся вверх по улице, надеясь лишь на одно: успеть.

Комментарий к продолжение 1 http://s019.radikal.ru/i636/1504/11/654e9d4ed79e.jpg -картинка к главе

====== продолжение 2 ======

Начинался дождь. Увидев издали дом Мэла, волк понял, что его надежды не оправдались. Он опоздал.

Руины. Там были только одни руины.

Обломки коттеджа дымились и тлели под стекающими каплями, а Данте с ужасом осознал, что это значило. Он рванул вперед изо всех сил, не жалея своих лап и легких.

Нельзя было терять ни секунды драгоценного времени. Он несся впереди ветра, рассекая густой и плотный туман. Краем глаза ворлок заметил мелькнувшее слева светлое пятно – знакомую белоснежную шкуру снежного барса. Не отставая, Эмбер следовал за своим создателем с решительным взглядом, даже не сомневаясь, что его помощь окажется необходима.

Данте очень жалел, что не мог аппарировать сейчас, ведь после ночи сплошных нервов и абсолютного морального и физического истощения он все еще чувствовал себя слишком слабым. Ворлок внутренне молился, чтобы его страхи не сбылись, а Мэл не совершил непростительную, фатальную глупость.

Он увидел знакомую фигуру издали. Марлоу стоял у пограничной заставы рядом с огромным великаном Рэмиром. Все происходило как в замедленной съемке. Мэл повернулся к стражу. Хлопнул его по плечу. Сделал шаг назад. Рэмир открыл перед ним ворота выхода из деревни. Мэл в последний раз обернулся на Поселок Чародеев. Увидев несущегося на него волка, он прищурился, грустно улыбаясь ему через пространство, разделяющее их. А затем он решительно шагнул за пределы силового поля. Занавес опустился, как погребальная вуаль, скрывая его из виду.

Данте добежал до преграды, налетая на нее грудью, царапая ее лапами и когтями. Он хрипел, как загнанная собака, и задыхался в собственном бессилии.

– Данте! Данте, стой! – Эмбер догнал его, тут же превращаясь в человека. Он хотел схватить ворлока за толстую шкуру, чтобы тот не разбился о преграду.

– Мэл… – как не в себе рычал наполовину человек, наполовину волк.

Он не мог поверить в то, что происходило, и потому барахтался в руках своего апрентиса, как беспомощный щенок, продолжая кидаться на барьер.

– Дан, стой. Не нужно. Да перестань ты…

Дантаниэл не хотел ничего слышать. Почему Мэл пошел сдаваться им в руки? Если Данте не испытал половины того испуга, когда Марлоу собирал свою разведывательную группу, то теперь страх накрывал тяжелой волной, и от него хотелось выть, хотелось царапать, хотелось рвать зубами небо, землю, что угодно, лишь бы только получить шанс задержать мгновение и вернуть Мэла обратно. Вельзевул бы его побрал. Данте ненавидел себя за то, что не догадался о его намерениях сразу.

Эм развернул его к себе с потрясающей силой, фокусируя на себе обезумевший волчий взгляд.

– Перестань… – тихо прошептал мальчишка и скрутил запястья бесконечно превращающегося парня. – Так ты не поможешь ему, Данте.

– Отстань. Не держи меня!

Данте столкнулся с Эмом и ударил его грудью, чтобы освободиться. Тот снова едва-едва не упал, отшатнулся назад и споткнулся о камень, чудом ухватившись за волшебную преграду. Найдя баланс, Эм снова метнулся вперед. Он обхватил Данте поперек корпуса обеими руками. Волк хрипел и рвался, его отчаянная ярость в любом случае пересилила бы все попытки Эмбера остановить обезумевшее создание, если бы только Данте не начал слабеть от ощущения безысходности.

Движения ворлока стали тише через несколько минут. Он начал оседать на землю и повис в руках мальчишки, как старая ветошь. Некоторое время Эм не отпускал его, а когда уверился, что Данте уже не может вырываться, прижал к своей груди.

– Тихо… Тихо… – он гладил вздрагивающие плечи обезумевшего парня. – Мэл сильный, они не смогут его схватить.

– Черта с два, Эмбер! Он пришел со мной попрощаться. Он даже… Он даже дом свой сжег, потому что собрался сдаться в их поганые лапы! Ты это понимаешь?

В глазах волка плескались физически ощутимые безнадега и боль. При одном представлении того, что переживает сейчас его создатель, Эмберу тоже хотелось завыть от тоски, ведь, поставив себя на его место, он осознал: он сам ни за что не пожелал бы увидеть, как его наставник с хладнокровной улыбкой идет на верную смерть. Сейчас чувства Данте для Эма стали острее, чем его собственные. Эм знал, что должен был помочь вернуть Мэла любым способом, но не мог разжать руки и выпустить бьющегося Дана за пределы территории. Таким образом эту проблему не решить. Уже не решить...

Эм прикрыл глаза, справляясь с хаосом собственных эмоций.

– Данте, пойдем к Элаю и Дагону. Вместе мы придумаем что-нибудь, слышишь? Мы придумаем, как вернуть Мэла!

– Я пойду за ним.

– Нет. Ты за ним не идешь. Ты нужен мне здесь… – Эм гладил его шею и плечи. Он коснулся губами макушки парня, стараясь передать ему хотя бы часть своего тепла. – Я не хочу тебя потерять.

Данте дрожал. Он лихорадочно вцепился блондину в предплечья, содрогаясь под каплями дождя, которые стекали по их обнаженным спинам. Как исправить все это теперь?

– Пойдем, – Эм потянул его на себя. – Пойдем к Элаю и Дагону. Мне кажется, у меня есть кое-какие мысли на этот счет.

Данте не хотел уходить. Он хотел выйти за проклятую загородку, схватить Мэла и втащить его обратно, чтобы он был тут, рядом с ним, прямо сейчас, но Эмбер держал слишком настойчиво и сильно. Слушая на удивление спокойные, ледяные мысли мальчишки, ворлок отдался в его руки. Он позволил себя увести, хотя и передвигался с ужасающим трудом. Сейчас он почувствовал себя плохо, как будто расстался с частью собственной плоти. Он и понятия не имел, что в один день ему придется подумать о том, что он больше никогда не увидит Мэла.

Но этот день пришел. И для Данте он стал чернее самой смерти…

Мы говорили, что пытаемся выиграть

Или потеряем всё...

Я оставил тебя в солнечном свете,

Но скучал по тебе сильнее всего.

И все эти мелочи

Казались бесконечными.

Когда я миллион раз говорил, что люблю тебя...

Но лишь про себя.

(Ghost – One Less Reason)

Оказавшись за барьером, Марлоу сжал кулаки. Он не думал ни о чем, не собирался жалеть о своем решении, не боялся неизбежного и даже не трудился над тем, чтобы стать невидимым, ведь теперь в этом уже не было никакой надобности. Он поставил перед собой всего лишь одну цель – дойти и поговорить с той женщиной, счеты с которой стоило свести уже давным-давно.

– Ворлок! – закричали охотники, увидев на подходе темноволосого мужчину лет тридцати на вид, в кожаной жилетке и с ярко-зелеными глазами.

– Скайлер! Ворлок! – кричали охотники. Суетясь и бегая по всей поляне, они принялись с опаской отступать назад.

Конрад тоже заметил чужака. Мэл шел к ним, сжав кулаки и гордо подняв подбородок. Его поза, с достоинством выпрямленная спина – все это говорило о том, что он явился с твердыми намерениями. Ренье узнал этого парня. Скайлер не понравится, если хантеры растерзают его быстрее, чем она увидит Марлоу лично.

– Держать собак! – рявкнул Ренье, давая собратьям знак оставаться на месте.

Мэл улыбнулся тонкой, но ехидной улыбкой и перевел взгляд с одного испуганного лица на другое. Охотники настороженно целились в него из арбалетов и пистолетов, ожидая любого подвоха от дитя тьмы, за которым они гонялись столетиями. Марлоу привычно сунул руки в карманы штанов. Его сережка качнулась от легкого движения плеч.

– О нет, – лениво протянул он. – Вы все меня не очень интересуете. Мне нужна Торквемада.

– Черта с два ты получишь ее! Открыть огонь! – приказал Риджвуд, который держался напряженно, как стальная пружина.

Он навел дуло на Марлоу. Щелкнул затвор.

– Не стрелять! Это какая-то ловушка! – Конрад обернулся, кидая гневный взгляд на ослушавшегося хантера.

Мэл поднял руки, показывая, что даже не собирается бороться. Каждый его жест сопровождался пристальным вниманием со стороны охотников, которые буквально поедали чужака глазами.

– Здесь нет никакой ловушки. Поверьте, если бы она была, вы бы уже лежали на земле лицом вниз, захлебываясь в собственной крови.

Марлоу перевел взгляд с дул пистолета на людей.

– Позовите мне сюда эту женщину. У меня есть что ей сказать.

Услышав шум, Торквемада подняла голову. Все это время она сидела на земле, привалившись к дереву и зажимая зубы от боли. Ее раны безумно саднили, но она старалась держаться из последних сил, чтобы не покидать отряд. Услышав голоса, Скайлер с трудом встала. Рана на ее животе была особо глубока и доставляла женщине немало проблем. Когда Торквемада вышла к собратьям, ее взгляд скользнул поверх их голов. При виде незваного гостя Скайлер едва не потеряла дар речи. Ей пришлось схватиться за ствол ближайшего дерева, чтобы не упасть от изумления и слабости.

– Ты… – прошипела она, рассматривая Марлоу со смесью ненависти и сумасшедшего, нечеловеческого презрения. Охотники расступились, давая женщине дорогу.

Скайлер молча смотрела на ворлока, не спеша подходить к нему близко. Те, кто находился рядом, видели, как изменилось ее лицо. Оно стало неподвижным и не выражало ничего, кроме злобы. Скайлер будто загипнотизировали. Ненависть в ее глазах обжигала, подобно раскаленным углям, и любой отвернулся бы, не выдержав такого, и только Мэл спокойно выстоял это испытание.

Немая борьба взглядов охотницы и ворлока длилась с несколько минут, потом Скайлер прикрыла веки, справляясь с плещущимися в ее душе эмоциями. Мэл не двигался. Торквемада вся подобралась, словно была готова прыгнуть вперед и вцепиться оппоненту в лицо. Марлоу невесело усмехнулся. Все те годы, что он бегал, скрываясь от своей участи, сейчас показались ему лишь пустой тратой времени. Вот к чему он пришел в итоге. Просто выйти и заглянуть в лицо смерти, опустить руки и признать, что столетия скитаний не стоили ломаного гроша.

Зачем нужно было так долго обманывать темноту?

– Как ты постарела. Ужасные морщины, – сделал Мэл «комплимент» охотнице, прерывая свои невеселые размышления. – Кто-нибудь говорил тебе, что вечная жизнь не так уж и хороша, если неправильно питаться?

– Заткнись! Ты… жалкий трус, который боится показать свое лицо… Мы схватим тебя в мгновение ока и вырвем тебе глаза и язык! Так что на твоем месте я бы была осторожна в своих действиях!

Марлоу забавлялся ее гневу. Стыд за собственное поражение при их недавней встрече изводил Торквемаду сильнее физической боли, но ее вялые попытки выглядеть устрашающе вызывали лишь снисходительную улыбку.

– Со мной и что похуже случалось. Твои угрозы не пугают меня.

Скайлер сделала несколько шагов к злейшему врагу, заглядывая ему в лицо. Она презрительно сморщила нос, будто ей не нравился запах, который исходил от ее оппонента.

– Ты насквозь пропах собственной сущностью, Марлоу, – женщина с отвращением сплюнула под ноги.

– Прости. Я думал, это всего лишь смердит гора трупов твоих бывших дружков.

Охотница отступила от него на шаг.

– Ладно, достаточно! Я вижу, ты подумал о том, что я тебе сказала, и решил принять разумное решение, сдавшись нам в руки?

Взгляд ее скользнул по потрепанной одежде Мэла. Чуткий слух охотницы ловил каждый шорох на поляне, Скайлер даже принюхивалась к воздуху, в надежде учуять неподалеку присутствие других колдунов. Она начала обходить Марлоу слева, рассматривая его как диковинную, очень древнюю скульптуру.

Скайлер видела его именно таким при их памятной встрече несколько столетий назад. Он ничуть не менялся. Однако что же заставило его, одного из могущественнейших ворлоков, которых все еще носила земля, просто так прийти со склоненной головой? Торквемада напряженно остановилась в стороне, держась крайне настороженно.

– Я решил, что предложу тебе кое-что, – отозвался Мэл, словно прочитав ее мысли. – Тебе следует над этим подумать. Надо полагать, твои силы так же ничтожны, как и раньше, иначе ты ни за что не стала бы трусливо прятать моего отца в подвале в надежде, что однажды я приду к тебе сам.

– Я делала это не ради того, чтобы ты пришел. Точнее, не только. Мне просто доставляла радость мысль о том, что мы можем мучить его вечно. Я расскажу тебе, что мы делали с ним. Готова поспорить, тебе это понравится! – слова срывались с языка со змеиным шипением.

Марлоу едва заметно моргнул. Кулак его инстинктивно сжался.

– На самом деле, – он чуть склонил голову, – и я пришел к тебе не для того, чтобы убивать, хотя мне очень хочется сделать это. Я хочу предложить тебе... сделку.

– Я не заключаю сделок с ворлоками. Я лишаю их жизни, как только могу дотянуться до их горла!

– Давай представим, что не до всех ворлоков ты можешь дотянуться. Один щелчок моих пальцев, и я исчезну. А те колдуны, что стоят сейчас за моей спиной в невидимом обличье, прирежут твою хваленую армию, как котят.

Услышав его слова, хантеры начали целиться в воздух, слепо тыкая пистолетами наугад. Марлоу рассмеялся при взгляде на их нелепые, ошалевшие лица.

– Ты лжешь! – прошипела Торквемада, на всякий случай отходя еще на шаг назад.

– А ты проверь меня. Они останутся тут, пока ты не примешь верное решение. После этого они уйдут.

– Что ты предлагаешь? – глаза Торквемады тревожно метались.

– Я иду с тобой. Взамен ты отводишь своих людей от этой границы и больше никогда не приходишь сюда. Я знаю, чего ради ты затеяла всю эту погоню. Тебе всегда хотелось получить меня. Я дам тебе то, что ты хочешь. Но ты должна уйти. И отпустить моего отца.

– А не слишком ли ты много просишь, дорогуша? Одной твоей дешевой шкуры для этого маловато!

Мэл поднял руку в воздух, делая вид, что собирается щелкнуть пальцами и тем самым подать знак своей невидимой армии.

– Не хочешь? Ладно, – жизнерадостно оскалился он, демонстрируя белоснежные глазные зубы.

Охотники снова наставили пистолеты на Мэла.

– Подожди! Я не сказала тебе «нет»!

Зрачки Скайлер загорелись огнем тревоги и любопытства. Она искала подвох в такого рода соглашении, но Мэл прекрасно знал ее тон. Скайлер всегда ослепляло только желание личной мести, она не могла не проглотить такую наживку. Женщина на секунду опустила взор. Она словно обдумывала какую-то идею.

Но в следующую секунду произошло нечто неожиданное: она вдруг резко подскочила к Мэлу и вскинула руку в воздух. Миг – и лезвие сверкнувшего в ее руке кинжала вошло колдуну точно в живот. Марлоу поморщился от боли, качнувшись немного в сторону.

Мики и другие хантеры вздрогнули от этой сцены. Все произошло настолько быстро, что они не успели сделать ни шагу в сторону Скайлер.

На доли секунды на поляне воцарилась тишина. Никто не нападал. Армия невидимок, которых обещал им этот колдун, не спешила защищать своего предводителя.

– Я так и знала… Блеф, – тихо сказала Скайлер, осторожно подходя к Мэлу и склоняясь очень близко к его лицу. – Трава за ним не была примята! За все эти годы я неплохо изучила тебя, Марлоу. Кто вообще пойдет защищать твою трусливую, насквозь пропахшую гнилью шкуру?

Мэл дернулся, превозмогая боль, но Скайлер ловко провернула нож, прочно удерживая свою жертву на лезвии.

– Ты пойдешь со мной. Но на моих условиях, – резко произнесла она, чувствуя, как по ее руке бежит теплая ворлочья кровь.

– Ты испортила мне жилетку. Сука, – выдавил Мэл прежде, чем в его глазах сгустилась темнота.

С этими словами он начал оползать на одну сторону.

– Оцепить здесь все! Когда придет катапульта, начать атаку! – крикнула Скайлер, жадно хватая Марлоу за грудки. – А мне надо поговорить со своим старым другом.

Комментарий к продолжение 2 http://nextcity.org/images/daily/House_Burnt_thumb.

JPG

====== Глава 21. План. ======

Приму удар в подбородок, сдеру кожу с колена,

Приму миллион ударов, прежде чем уступлю.

Крик – это все, что у тебя есть, а я истекаю кровью.

Я всегда возвращаюсь, я никогда не исчезаю.

Даже если здесь и сейчас сделаю последний вздох.

Я нуждаюсь в тебе, не уходи от меня...

Потому что я совершил ошибку.

Кажется, я повернул не туда.

Где-то на этом пути

Я доверился судьбе.

И все, что я знаю, – тебя нет.

Я никогда не увижу тебя снова.

(Wrong Turn – Blackout City Kids)

Вот уже двадцать минут Данте метался по гостиной Элая и Дагона и не мог успокоиться даже на секунду. Он рычал от бессилия, как дикий лев, насильно посаженный в клетку и не обращал внимания на призывы друзей к здравому смыслу, а также их попытки унять его бешенство.

По лицу было заметно, что Данте наполовину спятил от беспокойства. Максимум, на что Элай и Дагон смогли уговорить несчастного друга, – хотя бы намотать на бедра простыню, чтобы не шокировать окружающих сильными сторонами своей личности. Правда, для этого им пришлось приложить все свое умение убеждать и даже немного силы. Под глазом Элая начинал наливаться синевой большой расплывчатый фингал.

Данте было не до приличий и вежливости. Он ненавидел время за то, что оно текло так болезненно быстро. Он уже устал задаваться бесконечными вопросами о том, что делать. Он рвал и метал, начиная то угрожать друзьям, то рваться в бой, то изрыгать проклятия. Сейчас у него наступил новый период – Данте замолчал, но вибрации его волнения от этого не прекратились. Наоборот, они резонировали, отскакивая от стен и передаваясь всем присутствующим.

Элай и Дагон сочувственно следили за перемещениями друга по комнате. Как раз, когда Дагон в очередной раз хотел предложить ему присесть, тот вдруг прекратил скакать, а затем резко согнулся пополам и схватился за бок, начиная оползать на левое колено.

Эмбер, до этого сидевший на диване, тут же вскочил со своего места и подлетел к ворлоку.

– Данте, чего ты? – он заглянул в его лицо, но Дантаниэл только хрипел и не мог выразить ничего внятного.

– Мэл… – бессмысленно повторял Дан, раскачиваясь, как сумасшедший. – Мэл...

Отчаявшись помочь ему, Эм страдальчески посмотрел на братьев. Он искренне желал, чтобы те объяснили ему ситуацию. Терпению его медленно, но верно подходил конец.

– Я думаю, это значит, что он чувствует все, что делают с его создателем, – негромко предположил стоящий у окна Дагон. Руки его немного подрагивали.

Элай сидел за столом и бессознательно выдергивал перья. Он волнения он начал частично превращаться в птицу. Когда братья услышали новости, принесенные им Эмбером и Данте, они не поверили своим ушам. Они знали, что Мэл не мог просто так уйти и сдать себя в лапы этим тварям – это было так не похоже на него. Но теперь, при виде свалившегося на ковер и захлебывающегося в собственных ругательствах Данте, светловолосые ворлоки начали верить в то, что это не чья-то дурацкая шутка.

В комнате воцарилась полная тишина – та тишина, что давит на барабанные перепонки и распирает стены.

– Дан, пожалуйста, перестань, – шептал Эмбер, прижимая ворлока к себе. Он хотел успокоить его хотя бы немного, но какие слова ободрения могли бы сработать сейчас?

– Мэл… – Данте не слышал ничего вокруг.

– Ребят, я не могу на него смотреть, когда он такой. Нам нужно сделать что-нибудь, я вас очень прошу… – сказал парень еще через пару минут, окончательно сдавшись в своих попытках привести Данте в чувства.

– Хочешь, отведем тебя в кухню? Там ты его действительно не увидишь… – глубокомысленно заметил Элай, продолжая вытаскивать перья и сбрасывать их на пол.

– Это не смешно! Нам нельзя сидеть сложа руки. Если с Мэлом что-нибудь случится, вы же понимаете, Данте никогда себе этого не простит!

– Эмбер, какие твои идеи? Чтобы ты знал, там, за преградой, сотни охотников. Что мы тебе рассказываем? Ты сам там был. Мы специально скрылись в деревне, чтобы избежать этих идиотов. А теперь мы по доброй воле должны идти обратно?

– Я не знаю! Может, есть какое-то заклинание? Вам же виднее! Вы должны помочь своему другу!

Элай и Дагон переглянулись. Против этого аргумента им было нечего возразить. В комнате снова наступило недолгое молчание. Братья раздумывали над тем, что можно сделать в такой ситуации.

Вдруг Дан снова тихо застонал. Эм заглянул в его лицо, решив, что тот хочет что-то сказать.

– Мэл еще жив… Я пойду за ним. Я пойду за ним, что бы ни случилось… – отчетливо и очень решительно произнес он.

Дагон и Элай нахмурились. Эм обнял своего создателя крепче.

– Вы же понимаете, парни… Нам придется сделать это, я все равно не удержу его долго. Я не могу бросить его… – заметил он, утыкаясь носом во взмокшую черную макушку.

Данте до боли вцепился в его предплечья. Эмбер стиснул зубы и подтянул его к себе, чтобы тот не сполз на пол.

Некоторое время братья переглядывались, словно обмениваясь безмолвным мнением на этот счет. Каждый из них осознавал, как это было рискованно; даже если они найдут Мэла живым, где гарантия, что им самим удастся выбраться невредимыми? Фиолетовые глаза Элая скользнули по линии плеч брата, по его лицу. Обхватив пальцами очередной пучок перьев, коршун вырвал его с корнем, даже не посмотрев, что по его руке ручейком бежит кровь. Дагон проводил взглядом алую каплю. Кулаки его были стиснуты, словно он собирался с последними силами. Ожидая решения братьев, Эм едва не спятил от беспокойства. А потом Дагон изрек:

– Ладно. В конце концов, Мэл наши задницы тоже не раз вытаскивал. Хоть он и был занозой, от него живого больше пользы, чем если он вдруг скопытится, – лис со вздохом взглянул на Эмбера. – Но нам нужен план. Без плана мы и сами станем просто жалким пушечным мясом.

Эм вздохнул, облегченно зажмурившись. Он не находил ответ на вопрос, почему так нервничал из-за Данте, но сидеть под защитой магии тогда, как его создатель завязывался в узел от нервов, он не мог. Эм понимал, каково ему, потому что помнил, как больно терять близких.

– Мэл не говорил вам, ребят, куда собирается пойти? Хотя бы что-нибудь? – прищурившись, спросил Эм.

Элай внимательно прислушался к себе. И у него, и у Дагона возникало смутное ощущение, что эта информация должна быть в их сознании, но, когда они пытались вспомнить, что они могли знать о планах Мэла, в голове их не возникало ничего, кроме нудного жужжания.

– Кажется, нет, – отчаявшись разобрать что-то через этот гул, Элай потер переносицу, – но в любом случае, теперь это могут знать только охотники…

Данте съежился на этих словах. Его тело изнывало не столько от физической боли, сколько от мысли, что он терял драгоценные секунды понапрасну. Как бы он хотел, чтобы все это кончилось. Он злился на Мэла всего лишь каких-то несколько часов назад, но никак не мог предвидеть, что останется без него. Вероятность того, что он мог больше не увидеть Мэла никогда в жизни, сживала его со свету. Он никогда не хотел, чтобы все обернулось так.

– Мы пойдем туда, ребят, – решил Эмбер. – Примем обличье невидимок, и… я, кажется, знаю, кто нам сможет помочь, – последние слова он проговорил уже тише.

Услышав их, Данте резко поднял голову и уставился на своего мальчишку, будто видел его впервые.

– Конечно… Твой дружок-хантер! – разные глаза ворлока загорелись от возбуждения. – Он ведь знает дорогу в церковь!

В его взгляде появилась такая надежда, что Эмбер не посмел сказать «нет».

– Я надеюсь, Дан, – он помог своему создателю подняться с пола. Выглядел Данте до крайности плохо, бледный и встрепанный, с красными пятнами, проступившими от напряжения по всему лицу.

Элай и Дагон согласно кивнули.

– Ладно. Дайте нам хотя бы полчаса, ребят… Я хочу. Побыть наедине со своим братом, – негромко сказал Дагон.

Эм поджал губы. Он только надеялся, что им с Данте не придется прощаться друг с другом.

====== продолжение 1 ======

Эмберу стоило большого труда дотащить Данте до дома. Дан ковылял, как ходячий мертвец, заваливаясь то на одну, то на другую сторону. Он смотрел прямо перед собой и не видел ничего. Эм волок его за локоть, пробираясь в слепом наползающем тумане, который обступал дома плотным маревом.

Возле руин особняка Мэла Данте остановился. Он некоторое время глазел на дымящиеся обломки его темного жилища. Во взгляде бывшего преподобного, в его душе бушевала настоящая буря при виде того, во что превратился дом, который Мэл всегда так любил.

– Пойдем, – Эмбер мягко, но настойчиво потянул его за руку.

– Он знал… Сукин сын, он знал, чем все это кончится, – Дантаниэл содрогнулся от собственных слов.

– Он вернется. Мы найдем его, Дан…

Данте несогласно дернулся, но Эм был настойчив. Он решительно увел ворлока от печального зрелища.

Они дошли до дома в абсолютном молчании. Оделись в полной тишине. В полной тишине сели за стол, не смотря друг другу в глаза. В полной тишине посидели некоторое время, чтобы просто собраться с мыслями. Эмбер думал о том, как странно складывалась его жизнь. Куда бы он ни шел, неприятности находили его на каждом шагу, не давая передышки даже на мгновенье. Еще он подумал о том, как это будет нелепо – если они с Данте погибнут там, в неизвестности, зажатые в кольцо охотников за ведьмами. Закончить свою жизнь просто так, толком ее не познав, вдали от дома и… рядом с Данте?