Текст книги "За гранью вечности (СИ)"

Автор книги: AlexanderMay

сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 70 страниц)

***

Остров Теней. Арэшурат.

Все эти дни ни Гелиону, ни Сакмис не давали воды. Про еду речь даже не шла, что уж тут говорить. Но Даэвы стойки к лишениям – жажда вряд ли убьёт бессмертных, ведь их питает Эфир, который в Бездне струится, как вода.

– Сколько прошло времени? – донёсся слабый женский голос из соседней клетки.

– Балаур его знает… – промычал Гелион. – Я бы спросил у этих молодцов, если бы мог подойти к решётке…

Мужчина дёрнул руками, и тяжёлые металлические оковы громко зазвенели.

– Не надо было пытаться убивать себя, – сказала Сакмис без капли укора. Её тон был равнодушен и холоден, словно она разговаривала не с реальным человеком, а с иллюзией где-то у себя в голове.

– Хороший был шанс… – вздохнул бессмертный и презрительно глянул на две короткие цепи, торчащие из стены и пола. К ним были прикованы его кандалы на руках и ногах таким образом, что мужчина мог сидеть только в одном положении. Руки Даэва висели над головой на толстой цепи, чтобы тот не мог дотянуться ею до собственной шеи и попытаться задушить себя.

– Думаешь, тебя бы снова не схватили на кибелиске? – из-за ржавой решётки звучал всё тот же отстранённый голос.

– Какая разница? Хотя бы шанс был… – Гелион отвернулся и в сотый раз осмотрел тускло светящимися глазами своё жилище: две грубые сухие стены, вместо ещё двух – толстые старые решётки, низкий потолок, пол с кучей мелких камешков по углам – никаких удобств. Рядом с пленником отражались от большого масляного фонаря в коридоре такие же цепи, висящие со стены. – Как же чудесно, что Даэвам не нужно ходить по нужде, – криво усмехнулся мужчина. – А то запах от моих панталонов мигом бы дошёл до тебя.

Сакмис даже не улыбнулась. А Гелион и не знал этого: до камеры женщины не доходил свет от фонаря, оттого он не видел её лица, а лишь слышал голос, доносящийся из темноты.

– Знаешь, Гелион, мы с тобой знакомы так давно… – снова звенящий эхом голос. – Я потеряла счёт годам.

– Я и не считал… – промычал он в ответ и прислонил затылок к холодной стене.

– Что мы сделали за это время?

Мужчина удивился вопросу. Он повернул голову в темноту, тщетно пытаясь разглядеть в ней силуэт пленницы.

– Мы выполняли свою долю, защищали Элиос и сидели в этой балауровой решётке! – он сильно ударил кулаками по стене, забренчав цепями. – Но ничего… Я отсюда выберусь и тогда мир узнает, каким я бываю в гневе!..

– Я не об этом… – холодный голос незримой Сакмис озарял клетку Гелиона и летел гулким эхом дальше.

Спустя минуту молчания она произнесла:

– Я о нас с тобой… Чего мы достигли?

Пыл Гелиона вмиг улетучился. Он тяжело вздохнул и опустил голову.

– Сакмис… Ты же знаешь…

– Что знаю? – ровным холодным голосом перебила она.

– Я… не могу объяснить, – Аскалон покачал головой, пялясь в каменный пол.

– Ты любил меня хоть когда-то?

Мужчина вновь посмотрел в темноту, но ничего не изменилось. Из соседней клетки всё ещё не сияли глаза бессмертной воительницы.

– Почему ты спрашиваешь об этом сейчас?

– А я любила… – словно не слушая его, промолвила легат Пепельных Облаков. – И приходила к тебе снова…

– Сакмис…

– …И снова…

Гелион закрыл глаза и напряжённо задышал.

– Я устала, Гелион, – донеслось из пустоты. – Прости меня…

Сердце бывшего военачальника вдруг сжалось. Он понимал, зачем женщина начала этот разговор, и решил во что бы то ни стало отговорить её от глупости.

– Сакмис, нет, – огрызнулся он. – Не поддавайся. В тебе ещё есть силы, я знаю…

В ответ – молчание.

– Сакмис! – крикнул мужчина и снова зазвенел кандалами. – Вспомни те моменты, когда ты улыбалась. Ну же! Ты смеялась, радовалась жизни и нашим встречам. Они были чудесны… А твой легион? Это твоя семья! Станет ли мать бросать своих детей, ответь мне! Сакмис!

– Пожалуйста, – послышался тихий голос. – Замолчи.

– Нет, я не замолчу! – воскликнул Гелион и машинально попытался подняться на ноги, но пара цепей, сковавшая руки и ноги, вернула его в реальность. Мужчина плюхнулся обратно и, выругавшись про себя, продолжил. – Я не отпущу тебя, слышишь?! Да, балаур тебя дери, я люблю тебя, люблю! И ты меня любишь. Мы выберемся отсюда и, я обещаю, сможем, наконец…

Воина перебил звон замка и скрип открывающейся решётки. В глаза ударил яркий свет от нескольких факелов. В камеру вошли шестеро в шлемах и доспехах.

– Господин Гелион, – низким голосом промолвил один из них. – Вы должны пройти с нами.

Пленник громко усмехнулся.

– Видишь цепи? Сними их сначала, а уже потом говори.

Стражник подошёл к военачальнику и снял перед ним шлем. Гелион поднял глаза, и по его лицу растеклась ехидная улыбка.

– Я – центурион Щита Неджакана, – промолвил страж. – Вы меня помните?

– Конечно, помню, – довольно буркнул бессмертный.

– Нас не должно быть здесь. Легион дежурит в Западном Крыле Сиэли.

– Но вы здесь… – хмыкнул Гелион. – А стражи нет… Вы здорово нашалили, я прав?

– Со стражей всё в порядке. Четверо охранников спят на своих постах, ещё двое заперты в чулане подземелья. Вас приказали доставить в Элизиум… Вы знаете, что сделал господин Фаметес?

– Мальчишка? – он удивлённо вскинул бровь. – Не представляю.

– Он отправил девять легионов в Асмодею. Сейчас, когда в Бездне нам срочно нужны люди.

– Занятно, – изображая нетерпение, бросил Даэв. – Так ты хочешь…

Ответом послужил поворот ключа в кандалах Гелиона. Через минуту бывший военачальник был свободен от оков. Он поднялся на ноги, потёр запястья и счастливо вздохнул:

– Ну наконец-то… В соседней камере сидит легат Пепельных Облаков. Освободите её.

Страж послушно кивнул, и вскоре скрипнул замок и в наручниках Сакмис.

Гелион услышал знакомый звук шагов. Он бы узнал его из миллиона. Мужчина хитро улыбнулся и развернулся к выходу. Под свет масляного фонаря, висящего в коридоре, вышла черноволосая фигура. Взгляды Даэвов встретились. Но в глазах Сакмис не было радостного огонька. Гелион увидел её взгляд – умоляющий, расстроенный, то в то же время абсолютно равнодушный. Мужчина невольно стянул с лица улыбку и сказал стражникам:

– Эй, закуйте её… Живо!

Легионеры удивлённо оглянулись на него. Центурион вытянул руки вперёд и произнёс:

– Не волнуйтесь, господин Гелион, это – шок. Вы пробыли здесь очень долго. Скоро Вы выберетесь на поверхность, и всё будет, как раньше.

– Ты не понимаешь! – крикнул он, перебрасывая взгляд то на стража, то на воительницу. – Закуй её немедленно! Это приказ! Она может…

Сакмис улучила момент, когда все были заняты выкриками военачальника, и, печально посмотрев на возлюбленного, рванула по коридору в сторону выхода.

– Хватай её! – Гелион указал рукой на убегающую фигуру. Легионеры замешкались, но, заметив отсутствие пленницы, которая только что стояла рядом, мигом ринулись за ней.

Для изголодавшегося Даэва женщина двигалась весьма и весьма резво. Она быстро преодолела коридор и взбежала по винтовой лестнице на поверхность. Около входа, прислонившись к стенам, спали четверо мужчин в форме легионеров Стражей Святости. Около их тел валялись чарки с недопитым вином. Сакмис, не останавливаясь, побежала к краю острова Теней. Почти добежав до обрыва, за которым была бескрайняя пустота, она услышала сзади громкий крик Гелиона:

– Стой! Сакмис! Нет!

Женщина обернулась и встала спиной к пропасти. На её лице появились грусть и мимолётный страх. Глаза резко прекратили сияние, словно бессмертие в одночасье покинуло воительницу. Огонь и мерцающие переливы исчезли, глаза потускнели и стали такими, какими увидел их Аскалон при первой их встрече. Гелион встал как вкопанный. Он смотрел на неё, часто дыша и выкрикивая:

– Прошу! Нет! Не делай этого! Сакми-ис!

К ней уже бежали все шесть стражей. Только Аскалон стоял около входа в подземелье и в бешеном ожидании смотрел на неё. Сердце отбивало яростный ритм. Он увидел, как взгляд женщины посеребрел от внезапно подступивших слёз. Всё, что она сказала, было тихое:

– Прости…

– Не-е-ет! – заорал он и молнией рванул к обрыву.

Сакмис подняла глаза вверх, расставила руки в стороны и подалась назад. Закрыв глаза, она почувствовала, что там уже нет земли. Всего одно движение, и легат Пепельных Облаков падает в объятия пустоты. Силуэт женщины в тот же миг скрылся за краем небольшого островка нижней Бездны.

Гелион готовился к прыжку, обогнав стражей. Он мысленно считал шаги до обрыва, как вдруг кто-то навалился на него сзади, сбив с ног. Мужчина обернулся и разъярённым взглядом вцепился в обидчика. Это был центурион Щита Неджакана. Держа Даэва за плечо, он произнёс:

– Нет, Вы слишком слабы! У Вас не будет сил раскрыть крылья, Вы умрёте, и всё – насмарку!

– Пошёл прочь! – прорычал Гелион и с бешеной силой врезал кулаком по лицу элийца. У легионера в ту же секунду из носа хлынула кровь, он обмяк и отключился.

Даэв рывком поднялся и побежал дальше. До края было несколько шагов. Но ещё один страж вцепился в его ногу и свалил бессмертного на землю. Гелион ударил второй ногой ему по голове, и хватка вмиг ослабла. Мужчина развернулся к краю острова, и тут на него навалились ещё двое, прижав обратно к земле. Словно не замечая этого, он дополз до обрыва и остервенелым взглядом уставился в пропасть. Силуэт женщины был уже далеко внизу – не догнать.

Гелион вцепился пальцами в каменную породу, сломав все ногти разом, и закричал. Он понимал, что это было прощание, и Сакмис уже не появится на кибелиске. Не будет больше её улыбки, упрёков по поводу его вспыльчивости, долгих приятных бесед и нежных объятий – всё исчезло. И самое страшное было то, что у Гелиона не останется даже её стигмы – частички души, воспоминаний и чувств, что могла бы заполнить дыру в его разбитом сердце.

Гелион зажмурил глаза, скорчил лицо и продолжил кричать. Как ему хотелось в этот момент тоже броситься вниз в надежде не увидеть больше этот проклятый кибелиск. Но он чувствовал, что не сможет развоплотиться. Даже сейчас. Аскалон всегда боялся этого момента, ведь он знал, что всё так и произойдёт. С самого начала. Но всё равно убеждал себя, что это не так, что так не может быть… Говорят, после смерти Даэвы видят прошлое, а некоторые – будущее. Какую же злую шутку сыграла с Гелионом судьба, подарив вместе с крыльями повторяющееся раз за разом страшное видение: как любимая ему женщина падает с обрыва вниз, а он не может её спасти…

========== Часть 6. Глава 9. ==========

Комментарий к Часть 6. Глава 9.

Отредактировано.

Два дня спустя.

Храм Легионов. Элизиум.

Храм Легионов был местом сбора руководства крупнейших легионов и проведения советов. Нередко подобные встречи проводились в Храме Стражников, где во главе круглого стола сидел сам военачальник Элизиума. Также здесь можно было создать свой собственный легион, записаться добровольцем в исследовательские миссии или подать заявку на вступление в уже существующий отряд. Это было излюбленным местом городских мальчишек. В детстве каждый мечтал, что, когда вырастет, вступит в элитный легион и станет его центурионом, а может и легатом.

Почти всегда у входа в Храм Легионов галдела толпа зевак, ожидая появления бойцов того или иного боевого отряда. У каждого легиона были свои уникальные доспехи, свой герб и флаг, поэтому узнать, под чьим руководством сражается воин, было довольно легко.

Ваталлос ан Боуэн в окружении двух стражников вбежал в переговорный зал, нагло распахнув перед собой массивные двери. За большим круглым столом сидели несколько мужчин. Первым на нежданного гостя обратил внимание Версетти – новоиспечённый военачальник Арэшурата. Он сидел спиной ко входу и в тот же миг обернулся, бросив косой взгляд на гостя. Узнав в незнакомце капитана гарнизона Бертрона, Даэв едва заметно кивнул ему и вновь отвернулся. Остальные медленно и устало подняли глаза на мужчину.

– Где мой сын? – требовательным тоном воскликнул военачальник, замерев в двух шагах от стола и бегая глазами между сидящими за ним.

Фигура, расположившаяся рядом с Версетти, отодвинула кресло и поднялась, затем оправила одежду и важно повернулась лицом к гостю. Ваталлос тут же бросился к ней, узнав в ней сына, и крепко прижал к себе. Дариус ан Боуэн похлопал отца по спине и первым отстранился.

– Расефиэль, мой генерал, – без эмоций произнёс он и приложил три пальца к брови.

Тон юноши был спокоен, словно они с отцом виделись только вчера и не было никаких безумных путешествий.

– Ты в порядке? Что с тобой случилось? Где ты был? – схватив Дариуса за плечи, начал расспрашивать военачальник.

– Со мной всё прекрасно, – так же сухо пробормотал юноша, никак не реагируя на жесты мужчины.

Ваталлос внимательно посмотрел ему в глаза: в них не читались ни радость, ни грусть, ни страх, ни обида – лишь холод и равнодушие. После неловкой паузы слово взял правитель Элиоса, сидящий напротив Версетти:

– Присаживайтесь, господин Ваталлос. Я так понимаю, нам нужно многое Вам рассказать.

Ан Боуэн старший резко повернул голову на военачальника Элизиума и, растерявшись, отпустил сына и присел рядом с креслом Дариуса. Через секунду своё место занял и юный офицер.

За большим круглым столом больше не было никого, только несколько стражников безмолвно стояли за спинами важных особ. Сам зал был весьма просторен: высокий круглый потолок с объёмными узорами и громадной люстрой, нависающей над столом, вдоль стены на красном бархате висели щиты с гербами известнейших легионов Элиоса, между ними из широких окон по помещению разливался тёплый солнечный свет, бликами отражающийся от глянцевой поверхности огромного деревянного стола.

– Итак, Ваш сын уже успел поведать нам обо всех своих приключениях за последнее время, – продолжил Фаметес. – У Вас будет время выслушать эту историю, а пока что господин Версетти хотел что-то предложить.

– Да, – кивнул военачальник Арэшурата и, нахмурив брови, громко вздохнул. – Господин Фаметес, я начал говорить о том, что мне доложили неприятные новости с острова Теней. Господин Гелион и легат Пепельных Облаков Сакмис сбежали из темницы подземелья острова.

– Не может быть… – промычал юный правитель и вскинул брови от удивления. – Как это могло случиться?

– Стражи тюрьмы были отравлены вином, в которое подсыпали снотворное. Охранников камеры Гелиона скрутили и заперли.

– Кто это был?

– Мы предполагаем, что легионеры Щита Неджакана, – эти слова дались Версетти нелегко. Он запнулся и сжал губы, опустив глаза, но через пару секунд продолжил. – Во время побега Гелиона и его соратницы Западное Крыло Сиэли не досчиталось воздушной лодки… а легион, что там дежурил – шестерых бойцов.

Фаметес нахмурился и покачал головой.

– Их имена уже известны?

– Да, – уверенно ответил Версетти. – Даэв по имени Даймон, которого я восстановил в должность легата, сообщил мне обо всём.

– Опять Даймон… – хмыкнул военачальник Элизиума. – Где ни трагедия – там Даймон, где ни заговор – там Даймон…

– Я уверен, что он непричастен к инциденту, – Даэв повысил тон, уверенно защищая своего товарища. – Ему нет смысла помогать тому, кого он заточил. А те легионеры, по словам центуриона, наоборот, поддерживали Гелиона и агрессивно высказывались по поводу его задержания.

– Щит Неджакана – лучший легион Арэшурата! – продолжил упрекать военачальника Фаметес. – Какого балаура в нём творится такой бардак?

Версетти не ответил. Он, не поднимая взгляда, сложил пальцы в замок и промолвил:

– Всех заговорщиков публично казнят на рассвете. Это мой приказ. Даймону я сделал выговор – он всё понял.

Фаметес вздохнул и отвернулся, посмотрев в окно. Конечно, он знал, что Версетти и Даймон – старые боевые товарищи, и понимал, что этот выговор был скорее похож на дружескую беседу, чем на строгое замечание. Тем более Даэвы редко критикуют друг друга: они относятся ко всему спокойно, ведь за их спинами нет сумбура и спешки, присущей людям. Но правитель не стал никак комментировать свои мысли. Он вновь глянул в светящиеся глаза Версетти и продолжил расспросы:

– Нашли след Гелиона и Сакмис?

– Гелион пропал, – серьёзно ответил Даэв. – О Сакмис же пришло известие из Святилища Элизиума, – Версетти снова опустил взгляд и начал нервно перебирать пальцами. – Верховный Жрец Юклиас прислал весточку. Правда, я не знаю, почему она была адресована мне в Арэшурат, а не Вам… – мужчина достал из внутреннего кармана клочок бумаги с порванной печатью. Он развернул его и стал медленно читать. – Уважаемый я. Сегодня стало известно, что легат Пепельных Облаков – Перерождённая по имени Сакмис обрела вечный покой в потоках Эфира. Её душа отныне принадлежит Айону, – Версетти сложил бумагу и спрятал обратно в одежду. – Я не знаю, что произошло, – вздохнув, промолвил бессмертный. – Мы, конечно, допросим задержанных – наверняка они что-то видели и знают, но каким-то образом Сакмис погибла во время побега и больше не появилась на кибелиске. Жрецы Святилища тут же заметили скитания чужой души в потоке Эфира – это их работа. А затем они сделали ещё одну запись в Матрикуле: теперь уже о чьём-то развоплощении.

– Выясните все подробности случившегося и найдите Гелиона! – строго промолвил Фаметес, опустив растерянный взгляд и вглядываясь в своё отражение на лакированном столе. – Он опасен. Особенно, сейчас…

Версетти молча кивнул. Конечно, он понимал, чем именно опасен Аскалон: неуравновешенный, вспыльчивый и требовательный к мести. С одной стороны, Версетти не особо страдал, когда Гелион де-факто руководил действиями элийской армии: Даэвам было привычно сломя голову бросаться в бой. Но с другой стороны, основной контингент войск составляли смертные, и Версетти заботился, в первую очередь, о них. А Гелион, как известно, никогда не церемонился с живой силой: как своей, так и противника. Поэтому, взвесив все «за» и «против», опытный полководец встал на сторону Фаметеса.

– Остаётся последний вопрос, в котором и заключается моё предложение, – сказал Версетти. – Необходимо как можно скорее найти развоплотившейся бессмертной замену: как с точки зрения наличия крыльев, так и – с командования легионом.

Ваталлос ан Боуэн, прежде сидевший тихо, перевёл грустный взгляд с сына на военачальника.

– И что ты предлагаешь? – заискивающе спросил глава Бертрона.

– Пепельными Облаками должен руководить опытный Даэв, – ответил Версетти. – Я рассматриваю кандидатуру Белатрисс. Она пока не привязана ни к какому легиону. Тем более ей будет приятно находиться рядом с супругом – легатом Щита Неджакана.

– Белатрисс – на важном задании, – часто заморгал Фаметес, перебив собиравшегося что-то сказать Ваталлоса. – Но, на мой взгляд, это хорошая мысль.

– Хорошо, – кивнул военачальник Бездны. – С этим разобрались. Теперь второе: кто займёт место Сакмис в рядах Перерождённых?

– У нас есть список из полсотни кандидатов, – сказал юный правитель Элиоса, поёрзав в кресле. – Они давно ждали чьего-либо развоплощения.

– Да, Вы правы, но позвольте вмешаться. Большая их часть стара и уже искушена мундирами, – Версетти важно вскинул брови и опустил глаза на бледные ладони. – Нам не нужен бессмертный полководец или аристократ с крыльями. Нам нужен воин. Свежий, сильный, самоотверженный, – взгляд Даэва плавно переместился на безучастно сидящего рядом Дариуса, словно витающего в облаках и совершенно не слушающего офицеров.

– Дариус… Дариус! – отец пнул его локтем, тот дёрнулся и поднял на мужчин глаза.

– Хм, – Фаметес внимательно посмотрел в как и прежде холодные глаза юного офицера. – С головой Ариссы Ваши шансы на крылья заметно повысились.

– Это и есть моё предложение, – услужливо кивнул Версетти, переводя взгляд то на Фаметеса, то на Дариуса.

Ваталлос ан Боуэн не ожидал такого. Он не понимал, при чём здесь голова Ариссы Ужаса, прозванной так в Элиосе. Глаза мужчины метались между соседями, но он не подавал виду удивлению или растерянности. Ведь это был шанс для его сына. Возможно, единственный. Внезапная перспектива затуманила разум военачальника Бертрона. Он решил сперва как можно яростней поддержать эту идею, а уже потом разобраться, что к чему.

– Господин Фаметес, – промолвил Ваталлос. – У моего сына прекрасные рекомендации. Он молод, амбициозен, физически развит и умён не по годам. Его кандидатура… достойна, – сказал он, чтобы не повторяться со словом «прекрасна». – Я считаю, Дариус подходит для Перерождения как никто другой, даже судя по его прежним заслугам и отзывам. Увы, мне пока не известны подробности его недавнего приключения… – мужчина перевёл строгий взгляд на сына и резко умолк.

– А подробности весьма просты, – продолжил Версетти. – Ваш сын на судне шиго направлялся к Туманности Святой Крови, чтобы его перехватили наши корабли и отправили на осаду Ткисаса. Но шиго предательски остановились у крепости балауров, и Дариус попал в плен к ящерам, где он и добыл в одиночку голову военачальницы балауров в Арэшурате и по совместительству первой слуги Тиамат. Затем тем же маршрутом добрался до нашей Цитадели.

Ваталлос недоверчиво нахмурил брови, глядя в равнодушное лицо Дариуса. Юноша сидел смирно, почти не моргая, словно обсуждаемое за круглым столом вовсе не касалось его. Отец мысленно спросил его, в чём дело, и ответил себе сам, уповая на шок от увиденного и пережитого. Ваталлос, как и Версетти, не представлял, как мог человек в одиночку убить Ариссу, но бывший легат Сияния Миражей выразился ясно: голова была именно её – а он бы не стал говорить так, не удостоверившись в этом.

– Это правда? – тихо спросил отец сына.

– Чистая, – грозным тоном ответил Дариус, не поведя и взглядом.

– Я даю добро, – после небольшой паузы промолвил Фаметес. – Дариус ан Боуэн – достойная кандидатура, я согласен с Вами. А Вас, Дариус, – он сдержанно посмотрел на юношу. – Я поздравляю со скорым Перерождением.

Офицер лишь кивнул. Он сощурился и уставился вниз, сложив руки в замок. Ваталлос и Версетти переглянулись, но не сказали ничего.

Через несколько минут военачальник Арэшурата поймал ан Боуэна старшего в коридоре Храма Легионов, остановив его за плечо.

– С ним всегда так? – тихо спросил Версетти, озираясь по сторонам.

Ваталлос только покачал головой.

– Раньше такого не было, – потерянным взглядом смотря куда-то вперёд, ответил глава Бертрона. – Дариус обычно за словом в карман не лезет, а тут словно воды в рот набрал…

– Ладно, – вздохнул Версетти. – В Святилище уже послано распоряжение Фаметеса. Пусть твой сын готовится. Может, к церемонии и отойдёт от этих причуд.

После заседания Ваталлос пытался догнать сына, торопливо ушедшего в сторону Штормовой Верфи, но не смог: тот не отзывался и игнорировал всех вокруг. Что же такого увидел юноша в Бездне, что, вернувшись, так сильно изменился? На этот вопрос ан Боуэн старший не знал ответа.

***

Три дня спустя.

Святилище Элизиума.

Глава Бертрона, как всегда, опоздал на церемонию. На этот раз не по своей вине – офицеры его гарнизона задержали своего капитана для принятия отчёта о ликвидации разведчиков краллов с северных плантаций. Ваталлос пытался отговориться, мол, потом, но настойчивые легаты были непреклонны. Пришлось ненадолго сдвинуть расписание и явиться в Элизиум на полчаса позже планируемого.

Для небесной столицы церемония Перерождения – всегда событие. К тому же происходит оно довольно редко – может случиться так, что целые десятки лет не будет проводиться подобного празднества. По непреложному закону новый Даэв может появиться только после развоплощения одного из старых – таким образом остаётся постоянным количество бессмертных, и не нарушается баланс между силами Даэвов и людей, как за годы до Катаклизма, когда Перерождали каждого второго, и в итоге смертных практически не осталось из-за бедствий, нахлынувших по всей Атрее. Орды крылатых воинов заполонили мир, и Эфира стало не хватать на всех – начались природные катастрофы: громадные волны, землетрясения и тому подобное. Конечно, Башня Вечности вырабатывала огромное количество Эфира, но он постоянно расходовался и для поддержания целостности Барьера между землями людей и балауров, и для нужд бессмертных. Быть может, дефицит Эфира в те годы и спровоцировал прорыв армии ящеров сквозь Щит в Эйроне.

Путь от Дороги Славы до самого Святилища украсили разноцветными лентами и бутонами цветов. По сторонам стояли жители и гости столицы и приветствовали дорогих гостей. У самого Храма собрался почти целый легион стражников города. За широко распахнутыми дверями вглубь помещения тянулась дорога из легионеров, выстроенных по стойке смирно вдоль длинного красного ковра, ведущего к алтарю.

Церемония Перерождения не славилась никакими угощениями или пафосными словами из уст Верховного Жреца или офицеров. Она точь-в-точь следовала многовековым традициям Элиоса и, можно сказать, была скромной по сравнению с другими праздниками.

Близкие родственники и высокопоставленные гости собрались внутри восстановленного после переворота Святилища. Не было только Ваталлоса и самого виновника торжества. Вдруг весь зал обернулся, услышал сзади быстрые шаги. Это был ан Боуэн старший. Он явился последним из гостей и, пройдя между легионерами, занял место в первом ряду перед алтарём. Рядом с ним сидели Фаметес, новоиспечённый магистр Ордена Миразентов Канеус и легат Щита Неджакана Даймон, только что вернувшийся из Бездны, ведь именно его легионер должен был сегодня обрести крылья. Запыхавшийся Ваталлос сухо поприветствовал соседей и продолжил нервно ожидать начала торжества.

На улице послышались волнения и нарастающие овации – идёт. По дороге, устланной цветами, гордо отбивал шаг Дариус ан Боуэн. Его глаза были полны решимости и смотрели далеко вперёд. Кулаки были сжаты, а мышцы тела напряжены – это можно было смело свалить на волнение. Белый парадный камзол с эмблемой Щита Неджакана слева на груди блестел в лучах солнца – с погодой, определённо повезло: ни единого облачка. Светлые волосы до плеч были зачёсаны назад, лицо – гладко выбрито, а острые карие глаза считали минуты до появления в них привычного для Даэва огонька.

Изменился ли Дариус с момента беседы в Храме Легионов? Кто знает. Юношу не видели вплоть до нынешнего момента – он сидел в снятой комнате гостевого дома в верхнем Элизиуме и не показывался никому на глаза. Дату церемонии он получил из письма, но даже посыльному дверь не открыл – тот был вынужден просунуть важное послание под дверь.

Но сейчас на вид Дариус был решителен, как никогда. Словно он всю свою жизнь шёл к этой цели. И вот оставались считанные шаги. Перед ним уже предстал порог Святилища, а оглушительные овации толпы, провожающей его от самой Дороги Славы, разразились с новой силой.

Дариус остановился за порогом, поравнявшись с первой парой легионеров, стоящих по сторонам и обращённых к нему лицом. Юноша мельком оглядел присутствующих и равнодушно встретил на себе их заинтересованные взгляды. Дариус сделал шаг, и огромные тяжёлые щиты, которые всё это время воины неподвижно держали в руках, опустились на землю, а затем бойцы в начищенных латах встали на колено, преклонив голову. Ещё пара шагов – и новые два легионера послушно опускаются на пол, выказывая этим уважение перед будущим Даэвом. Юноша ускоряет шаг, и череда из стражников Элизиума отточенными до автоматизма действиями кладёт щиты и преклоняется перед офицером в белом мундире.

В зале стоит напряжённая тишина, нарушаемая только звоном металла и шагами виновника торжества. У алтаря на возвышенности воина ждут трое важных персон: Верховный Жрец Юклиас, магистр Ордена Миразента Канеус и верный приспешник Святилища – один из безымянных заместителей Юклиаса – все в парадных нарядах.

Дариус неторопливо забирается на ступеньки и встаёт в трёх шагах от священника со свитой. Высокие двери в Святилище медленно закрываются, и гама толпы на улице больше не слышно.

Юклиас незаметно поправляет спадающую драгоценную диадему и, сложив руки за спиной, делает шаг вперёд.

– Дариус ан Боуэн, – официальным тоном говорит священник. – Волей Айона и Элизиума тебе оказана великая честь: встать на защиту Света и обрести Перерождение. Встань на колени и скажи, готов ли ты оставить прежнюю жизнь позади.

Юноша медленно опускается на колени. Он вынимает из ножен парадный меч и кладёт его перед собой. Глаза офицера смотрят на жреца. Глубоко вздохнув, Дариус говорит:

– Готов.

– Готов ли ты, – продолжает Юклиас. – Отречься от своего имени и обрести новое, на которое ты будешь откликаться целую вечность?

– Готов, – уверенно повторяет он.

– Готов ли ты оставить позади все свои воспоминания и начать историю своих свершений заново?

– Готов.

– Готов ли ты впитать в себя силу Эфира и подчиняться ей до скончания веков?

– Готов.

– Готов ли ты получить вечную жизнь, а вместе с ней и обязанности, что будут возложены на тобой Айоном?

– Готов.

– Готов ли ты самоотверженно сражаться с врагами Элиоса и всеми своими действиями приносить мир и процветание в эти земли?

– Готов.

– Клянёшься ли ты беспрекословно исполнять заповеди Даэва и не нарушать их, пока свет твоих глаз не померкнет во тьме?

– Клянусь, – всё так же монотонно отвечает юноша, продолжая смотреть в глаза Верховного жреца.

Зал с замиранием сердца наблюдает за церемонией. Все стараются даже дышать так, чтобы этого не было слышно – настолько тихо должно быть в Храме во время клятвы.

– Клянёшься ли ты, – продолжает проговаривать давно заученные фразы священник. – Соблюдать законы и чтить традиции Атреи?

– Клянусь.

– Клянёшься ли ты защищать невинных и наказывать виновных соразмерно их вине перед Всевышним?

– Клянусь.

– Клянёшься ли ты с гордостью носить имя Даэва и не предать доверие, оказанное тебе Творцом?

– Клянусь.

– Клянёшься ли ты отдать свою душу Айону, когда тому придёт время?.. – Юклиас задаёт свой последний вопрос, ответ на который Дариус даёт лишь спустя несколько секунд напряжённых раздумий.

– Клянусь…

– Встань, безымянный Даэв.

Юноша поднимается на ноги, оставляя оружие на земле. К мечу в тот же миг подходит приспешник жреца и, быстро поднимая его, уносит прочь.

– Это оружие смертных, – говорит Юклиас. – Отныне ты будешь носить новое, выкованное лучшими мастерами Элиоса – твоей родины.

С этими словами младший священник преподносит Дариусу другой меч, отлитый из дрениума и золота – своего рода символ Перерождения, вручаемый каждому новоиспечённому Даэву.

– Храни его с честью.

Юноша берёт обеими руками клинок и, вознеся его к небу, молча убирает в ножны. Приспешник возвращается на своё место, Юклиас подходит к офицеру вплотную и кладёт руки ему на плечи.

Весь зал наблюдает за действом. Сейчас начнётся молитва, во время которой юноша отопьёт из кубка и… потеряет сознание, чтобы Переродиться. Первые ряды внимательно смотрят на творящееся перед ними. Вдруг Даймон замечает на себе пронзительный взгляд Канеуса. Легат Щита Неджакана делает вопросительное лицо, но каменная физиономия магистра не меняется. Даймону кажется, что взгляд Даэва заметно грустнеет. И вот, когда Юклиас начинает произносить слова молитвы, Канеус отворачивается от воина и устремляет взор вновь на Перерождаемого.