Текст книги "За гранью вечности (СИ)"

Автор книги: AlexanderMay

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 70 страниц)

Вместо ушедших достопочтенных воинов на площадь выбежали шуты и артисты в смешных и причудливых нарядах. Они стали исполнять акробатические трюки и просто смешить толпу. Студентам же сказали развернуться и отойти подальше, чтобы генерал поведал им, куда идти дальше.

– Итак, сейчас мы обходим стражей вон там, справа, – мужчина указал рукой на воинов, несущих службу у самого святилища. – И входим внутрь. Чтоб ни единого звука! – он снова пригрозил пальцем и, махнув рукой, повёл ребят за собой.

Стражи храма спокойно расступились перед колонной, видимо, они уже были предупреждены об этом. Учителя и интендант остались смотреть развлекательное мероприятие – для них вход был закрыт. Дети во главе с офицером поднялись по ступеням и остановились на ковровой дорожке у самых врат.

– Я предупредил, – в последний раз проговорил мужчина и пошагал внутрь, ведя за руку первую пару.

Интерьер храма также напоминал райский дворец: колонны по бокам, картины и пейзажи событий прошлого на высоких сводах потолка, большие круглые окна, пропускающие свет, словно прожекторы, огромные, почти до самого потолка, рельефы – всё было потрясающим. В глубине зала на возвышении у алтаря, в окружении крылатых бессмертных сидела на золотом троне Посланница Сиэль. Когда гости вошли, она привстала и улыбнулась.

– Добро пожаловать в Святилище Сиэлы, – словно напевая, говорила женщина.

Генерал преклонил колено и дал приказ детям поступить так же. Затем он встал и тоже поприветствовал Служительницу.

– Я безмерно рад новой встрече с Вами, госпожа.

Она добродушно кивнула.

– Даэвы проводят вас в комнату.

Бессмертные тут же подошли к ребятам и, разомкнув их пары, встали посередине и предложили руку каждому юному воину. Представьте чувства, переполнявшие детей, когда их за руку взяли святые ангелы. Пар было пятнадцать, Перерождённых – около двадцати, поэтому остальные Даэвы пошли впереди, чтобы открыть дверь справа от алтаря и пригласить гостей на трапезу.

В открывшемся длинном светлом зале вдоль стен стояли накрытые столы, на которых было полно всякой еды. Гостей рассадили по двум сторонам, Сиэль расположилась во главе стола, а Даэвы – подле неё. С другого конца с ребятами сел генерал.

Началась долгая беседа, в течение которой почти каждый бессмертный рассказал свою историю. А истории были разные: кто-то до Перерождения служил на флоте, кто был священником, а кто-то – вообще человеком «с улицы» – обычным сапожником или кузнецом, – каждая судьба была уникальна и неповторима. Дети уяснили, что у каждого есть шанс Переродиться и обрести в дар вечную жизнь, но для этого нужно верить в Бога и усердно трудиться на благо Атреи.

Сиэль более не сказала ни слова. Она лишь наблюдала за беседой, изредка улыбаясь.

– Скажите, а война когда-нибудь закончится? – кто-то из студентов задал бессмертным новый вопрос.

Принялась отвечать девушка в красивом фиолетовом платье.

– Всё, что имеет начало, имеет конец, – нежно произнесла она. – Битвы не могут длиться вечность. Рано или поздно кому-то придётся уступить.

– Что это значит? – ещё раз спросил мальчик.

– Будет победитель, и будет проигравший. Другого не дано.

Даэвы были осторожны в выражениях. Они ни разу явно не намекнули о том, что скоро балауры сдадутся или что-то в этом роде. Из слов бессмертных стало понятно, что до конца ещё далеко.

Когда проголодавшиеся дети опустошили столы, их проводили к выходу. Радостные и сытые юнцы всё ещё находились под невероятным впечатлением от увиденного и услышанного. Представление на площади продолжалось, и учителя, встретившие студентов, разрешили досмотреть спектакль.

Дети, конечно, были увлечены действом, но вот Териана почему-то не забавляли люди в цветастых костюмах. Его взгляд был направлен на Башню Вечности, у самого подножия которого и располагался город. Мальчик никогда не видел Башню так близко. Он думал, что это безжизненная огромная гора, но он ошибался. Теперь можно было во всей красе рассмотреть основание самого величайшего творения Айона. Подножие Башни вовсе не было просто громадным холмом, переходящим в бескрайне высокую скалу. Это была череда огромных и великолепных храмов, выточенных прямо в породе. Вот был один дворец, за ним был второй, ещё выше и прекраснее, за ним третий и так далее. Калейдоскоп красивейших сооружений поднимался по холму и плавно переходил в саму гору. Башни дворцов были всё красивее, выше и причудливее. Даже на высоте в несколько сотен метров виднелись великолепные колокольни и столь же прекрасные купола зданий, торчащих, казалось бы, прямо из камня – значит, и так высоко внутри Башни были помещения. Кто же тогда там жил? Териан не знал.

«Наверное, Служители и стражники Башни», – подумал он.

Взгляд мальчика не покидал Башню всё то время, пока шло представление. У Териана даже затекла шея, но это не остановило его.

Через пару часов, когда торжества прекратились и толпа начала расходиться, детей повели по аллее обратно в сторону порта. Конечно, мальчики были немного расстроены, что праздник так быстро закончился, но зато что они пережили за эти часы: в десяти письмах не описать!

Студенты поднялись на борт, где их уже ждали старые добрые матросы. Белис, как ни странно, тоже оказался на борту. Счастливые Териан и Лекасом подбежали к мужчине и начали рассказывать обо всём, что с ними было.

– …А потом они взяли нас за руку и повели в зал!

– Там было полно еды!

– Мы сидели и задавали вопросы Даэвам, а они нам отвечали! – перебивая друг друга, чуть ли не кричали ребята.

– Ну, хватит, хватит, я всё понял, – засмеялся интендант. – И что же они отвечали?

– Там была красивая девушка в фиолетовом платье! Я просто влюбился с первого взгляда! – воскликнул Лекас. – Настолько хороша! Она сказала, что война не будет вечной и когда-нибудь закончится.

Счастливое выражение лица Белиса тут же скрылось за мрачной миной. Глаза потускнели, и воин о чём-то задумался.

– А почему ты ушёл с парада? – спросил Териан.

– Там было много народа, я пошёл посидеть на скамейке под сиреневыми кронами деревьев в тишине и покое, – отговорился интендант. – Подумал о своём, ну и вернулся на корабль ждать вас…

Териан сразу понял, что в Белисе что-то изменилось: то ли он увидел кого-то или что-то, то ли вспомнил о чём-то грустном и неприятном. Но мальчик не стал расспрашивать у него ничего – если захочет, сам расскажет.

Путь обратно казался не столь долгим, каким по ощущениям была дорога в столицу, теперь с нетерпением ждать прибытия было не надо – впереди детей ждала их родная академия.

По прибытию юный Териан хотел отправиться в Фоэту навестить родителей. Он предупредил об этом Белиса, тот сказал, что с радостью отвезёт его на родные земли. Мальчик хорошо помнил, что у его лучшего друга – Лекаса нет близких, и он решил позвать его с собой – Териан был уверен, что Истрат и Мирен с радостью примут гостя.

Когда Санктум остановился у берегов острова и все пассажиры покинули судно, Териан и Лекас сидели в своей каюте – возвращаться в академию за вещами нужды не было, всё необходимое было при них. Белис сообщил капитану, куда теперь они направляются, и тот стал готовить корабль к новому путешествию.

Фоэта встретила гостей привычным солнечным днём. На море был почти штиль, поэтому корабль медленно плыл усилиями матросов.

– Земля близко! Сушить вёсла, поднять гроты – повеяло ветерком с запада, слава Айону! – скомандовал рулевой.

Когда корабль причалил, был самый разгар дня. В жару все сидели дома, и порт пустовал, поэтому никто не видел, как судно пришвартовалось и высадило двух пассажиров. У мальчиков не было с собой много вещей, только самое необходимое, ведь гостить в «крае солнца» они будут лишь неделю.

Для Териана всё здесь было привычно, будто только вчера он покинул дом. Для Лекаса же и природа, и быт Фоэты были совершенно новыми. Поначалу он чувствовал себя некомфортно в такой жаре и духоте, но вскоре привык. Тем более, здесь он был не один, а с лучшим другом. Мальчики зашли в прохладный портовый дом и за пару монет наняли у смотрителя повозку. Кучер, который явно был не рад гостям в столь жаркий час, неохотно погрузил багаж и, заняв своё место, повёз детей к городу. Териану была знакома эта дорога: сначала равнины, потом холмы и леса. Через пару часов экипаж въехал в черту города – крепостные ворота были всегда открыты.

Териан смотрел в окошко, и его сердце затеребило и сжалось – всю свою жизнь он гулял по этим улицам, смотрел на эти дома. На него нахлынули воспоминания, пусть его и не было всего несколько месяцев. Мальчику так захотелось побежать по дороге самому, чтобы поскорее обнять родителей, но он сдержался.

Повозка медленно проглатывала дом за домом, улицу за улицей. Вот и родной храм его отца пробежал мимо. Через минуту экипаж встал, как вкопанный.

– Приехали, – промычал кучер.

Мальчики спрыгнули со своих мест. Териан облегчённо вздохнул – он узнал дворик и свой дом. Извозчик бросил сумки детей на землю и, фыркнув подобно своим лошадям, умчался прочь. Териан поспешил подняться на крыльцо и начал стучать в дверь так, будто за ней скрывалось главное сокровище всего мира. Минуты полторы мальчик тарабанил в деревяшку, пока замок осторожно не провернулся. Ребёнок отбежал на два шага назад и принял важную позу. Дверь со скрипом отворилась, и за порогом появилось лицо матери. Териан уже не мог стоять на месте, он плюнул на всё, что планировал заранее, и ринулся к женщине, чтобы обнять её. Мирен немного испугалась, но буквально через мгновение закричала:

– Сынок!

Истрат сидел наверху. Но, когда он услышал голос жены, тут же дёрнулся с места и побежал вниз, где увидел эту картину. На душе священника мгновенно полегчало. Он лишь произнёс:

– Териан… Наконец-то… Слава Айону…

Весь день семья в полном составе провела дома. Истрат и Мирен с радостью приняли Лекаса как родного. За обедом ребята рассказали о своих приключениях, о том, как побывали в столице, видели Даэвов и Леди Сиэль – да много о чём: им было, что рассказать.

Териан больше не обижался на отца и попросил у него прощения за свои слова перед отъездом. Теперь-то мальчик понял, что движило им. Сын был очень благодарен Истрату за то, что он настоял на очень жёстком, но мудром решении. За эти полгода академия действительно изменила ребёнка – он стал умнее, взрослее. Отец видел изменения в поведении сына, и они ему нравились. Теперь он по-настоящему гордился своим чадом. Возможно, его будущее будет даже лучше, чем предполагал Истрат. Хотя, с другой стороны, что может быть лучше статуса Верховного жреца? Только какие-нибудь военные звания… генералы всякие, военачальники. Ну, и, конечно, выше всего этого стоит Перерождение. Но, как говорится, это голубая мечта.

Следующим днём родители поводили мальчиков по городку – вроде ничего нового для Териана не было: те же люди, та же спокойная атмосфера, такая же медленная и безмятежная жизнь. Лекас удивлялся быту жителей – в их действиях не было никакой спешки. Это было легко объяснимо – Фоэта находилась далеко от войны, здесь не было причин бояться за то, наступит ли завтра или нет. Не то, что Теобомос – родина мальчика. Там вот уже несколько лет разгорались битвы между людьми и проклятыми ящерами. Жители старались подолгу не покидать свои дома, чтобы не показаться на глаза чешуекожим разведчикам, иногда шнырявшим по селениям в поисках жертв.

В Фоэте Лекасу понравилось. Он сказал, что после окончания академии с радостью согласился бы здесь жить. Вот только отомстит балаурам за смерть родных – и сразу сюда. Такие слова пугали Истрата. Он понимал, чем может закончиться это стремление к битвам, но говорить мужчина ничего не стал.

За эту неделю дети успели побывать везде, где было, что посмотреть: на берегу, на хлебных полях, в лесу, таком знакомом для Териана. Но всё равно настало время прощаться – дни пролетели, словно минуты. Истрат и Мирен проводили ребят до порта. Вновь тягость расставания, пусть и менее скорбная. Ведь через полгода родители снова увидятся со своим чадом. Пусть их встреча будет и недолгой, но счастливой.

Белис на этот раз сам подошёл к мальчикам и поздоровался со священником и его женой. Снова слёзы, снова обещания писать. Интендант втайне от детей обещал Мирен не спускать с них глаз. Она поблагодарила мужчину, и он, как и полгода назад, обнял за плечо Териана и повёл его по трапу на борт «Санктума». Другой рукой он обнял Лекаса, для которого это приключение тоже пришлось по душе.

Судно отплыло, наполнив свои паруса свежим утренним ветром, и Фоэта ушла вдаль. На берегу стояли Истрат и Мирен и провожали рукой корабль, пока тот не скрылся за туманной пеленой, вечно стоящей над морем.

========== Часть 3. Глава 7. ==========

Комментарий к Часть 3. Глава 7.

Отредактировано.

На следующий день.

Элизиум.

Даймон в окружении нескольких стражей Ордена Миразента спускался вниз по тёмной лестнице куда-то в глубины подземелий. Здесь, прямо под Площадью Святых было что-то вроде темницы, скрытой от посторонних глаз. Не сказать, что камер было много, – катакомбы были вырыты, скорее, из-за того, что любой город, будь то даже величественный и прекрасный Элизиум, должен был иметь тюрьму.

Снизу шёл тёплый свет.

«Факелы», – догадался элийский бессмертный.

После лестницы Даэва ждало небольшое помещение, напоминавшее затхлые руины древнего замка. По углам были огорожены толстой решёткой четыре камеры. Около одной из них стояли несколько воинов Миразента с факелами в руках. В центре ожидал Даймона сам правитель Элизиума.

– Добро пожаловать в Храм Музыки, – вежливо поприветствовал Даэва Фаметес ан Ривен.

Воин удивился и с издёвкой переспросил:

– Храм Музыки? Для забавы назвали катакомбы храмом?

– Нет, Даймон, – серьёзно ответил военачальник. – Мы в руинах древнего Элизиума, построенного Леди Сиэль до великого Катаклизма. На этом самом месте располагался известный Храм Музыки. А, если верить рукописям, то где-то рядом должно быть и святилище.

– Мило, – воин посмотрел по сторонам. – И Вы оборудовали его под тюрьму?

– Ну хоть польза есть, согласитесь, – пожал плечами юный император.

Даймон оценил ответ, как «рациональный».

– Кого Вы здесь прячете? – спросил он.

– Обычно никого. Но сегодня… – Фаметес отошёл в сторону, чтобы позволить Даэву приблизиться к камере. Свет от факелов осветил темницу, и бессмертный смог разглядеть лицо секретаря Фараниса из Цитадели Тэминона.

Воин выхватил факел у стражника и вбежал в камеру. Он наклонился над сидевшим в углу мужчиной. Его вид был жалок: столько гематом и резаных ран можно было увидеть разве что на синем трупе.

– Изверги, что вы с ним сделали? – презрительно бросил Даймон.

– Он во всём сознался, – сказал Фаметес. – Выдал всё: как украл письма, как подстроил исчезновение военачальника и как собственными руками убил его.

Даэв внимательно посмотрел на заключённого. Он сидел на коленях и трясся. Мужчина тихо стонал, измученно скривив лицо и глядя опустошёнными, но полными ужаса глазами куда-то вдаль, прямо сквозь бессмертного. Даймон осторожно протянул руку и дотронулся ему до плеча. Тот резко дёрнулся, истошно взвыл и затрясся ещё сильнее, скукожившись и жалобно умоляя:

– Нет, прошу, только не бейте, я всё, всё скажу…

Даэв нахмурился, поднялся на ноги и исподлобья глянул на военачальника.

– Это не он, – низким голосом промолвил воин. – Посмотрите на него: из него выбили признание, а он согласился со всем, только бы больше не били.

Фаметес смолчал.

– Это не допрос, а пытка… Кто это сделал? – бессмертный грозно обратился к толпе Орденцев.

Никто не произнёс ни звука. Наконец, юный правитель пробормотал:

– Допрос проводил сам Раверинтос…

Даймон закатил глаза и через секунду яростно вскрикнул:

– Я же просил! Господин Фаметес, Вы не могли сами провести допрос, да?

– Он бы мне ничего не сказал! – возразил юноша.

– Ага, а теперь довольствуйтесь вымученной ложью! Браво! Мы так и не продвинулись ни на шаг, а асмодиане с драканами, возможно, прямо сейчас идут в атаку на нашу Цитадель! Господин Фаметес, Вы должны прямо сейчас… – Даэв резво пошагал к военачальнику, но стражники Миразента преградили собой ему дорогу. – Это что ещё значит? Господин Фаметес! – воскликнул он, пытаясь растолкать Орденцев.

– Простите, Даймон. Я пока не готов Вам верить, – сухо произнёс главнокомандующий Элиосом, развернулся и в окружении Рыцарей стал подниматься по лестнице на поверхность. – И только попытайтесь освободить заключённого, – донеслось сверху. – Мигом окажетесь на его месте!

Воин громко выругался и вновь глянул на бедного слугу.

«Фаметес, что же ты творишь?.. – в мыслях спросил он. – Раз ты не веришь Даэву, то и бессмертные перестанут тебе доверять…»

***

Через несколько часов.

Арэшурат. Цитадель Тэминона.

Гелион и Даймон уединились в зале совещаний. Дверь заперли изнутри. Снаружи была слышна лишь громкая ругань.

– Это немыслимо! – не верил словам Даэва новоиспечённый военачальник. – Этот мальчишка совсем из ума выжил!

– Не по своей вине, господин Аскалон, – пренебрежительно мотал головой легат Щита Неджакана. – Раверинтос и Орден ссут ему в уши, а он верит каждому их слову! Миразенты становятся всё могущественнее и влиятельнее. Через слово: Раверинтос – то, Раверинтос – сё. Фаметес уже не понимает, что власть – давно в руках Ордена.

– Скоро с мальчишкой расправятся, – заключил Гелион. – Пока он им выгоден, но как только сделает что-то не по их воле…

– Отправится в поток Эфира, – закончил фразу Даймон. – Послушайте, Элизиум уже не оплот власти в Элиосе, Вы ведь понимаете?

– Понимаю, – уверенно произнёс военачальник. – Ещё я понимаю, к чему ты ведёшь. Да, я вынужден взять инициативу в свои руки. Мне нужна лишь поддержка остальных военачальников.

– Если объяснить ситуацию, они поймут и поддержат Вас, – утвердительно кивнул Даймон. – Господа Ференто и Ваталлос уж точно. Они были близкими друзьями господина Фараниса. У господина Телемаха и госпожи Атропос не останется выбора.

– Элизиум не должен знать об этом разговоре и его последствиях, – грозно глянул в глаза Даэву Гелион. – Я готов на всё ради Элиоса. Проклятые асмодиане и балауры объединились против нас, но мы покажем этим выродкам, какой сильной бывает наша раса! С нами Айон!

Даймон поклонился, ибо Гелион тоже был бессмертным. Военачальник Арэшурата продолжил:

– Ты поможешь мне с Ваталлосом и Ференто?

– Да, какой разговор.

– Хорошо, с остальными я договорюсь сам.

– Учтите, господин Аскалон, что действовать надо быстро. Мы понятия не имеем, когда враг нанесёт следующий удар, но, клянусь своим бессмертием, он состоится очень скоро…

– В таком случае, – задумался военачальник. – Нам нужно их отвлечь…

Даэв вопросительно посмотрел на Гелиона.

– Асмодиане и ящеры заняты Бездной. Значит, нанести удар нужно по…

– Балаурии! – догадался Даймон. – Отчаянно!

– Ты прав. Асмы думают, что мы будем наращивать оборону у Крыльев Сиэли. А через пару месяцев, когда Эфирное поле в Бездне восстановится, снова прилетят три Дерадикона и разнесут форт в щепки! Не допущу! Асмам нужна передышка для перегруппировки. Воспользуемся ей и выдвинем войска в Ингисон. Такого они не ждут!

– Этим мы застанем и красноглазых, и балауров врасплох, – продолжил легат. – Скорее всего, в Ингисоне собран небольшой гарнизон асмодиан – все их силы сейчас в Бездне…

– Да, мы заберём себе Ингисон и пойдём на Келькмарос. Они будут вынуждены отступить.

– Но драканы? Как быть с ними? – серьёзным тоном спросил Даймон. – Они не будут сидеть и ждать.

– И тут ты прав. Нужно увеличить свои владения в Бездне до начала атаки на Балаурию. Крепость Ру идеально подойдёт.

Даймон молча слушал рассуждения военачальника.

– Асмы не подберутся к крепости – слишком долго лететь. Опасны только рептилии, но пока в верхней Бездне Эфирная дыра – они и близко не подойдут. Надо действовать быстро. Оставшийся гарнизон Кротана и Западной Сиэли сажаем на корабли и вперёд к Ру! Наши суда жрут Эфира меньше, чем Дерадикон, поэтому мы сможем высадиться на руинах юга верхней Бездны. Завтра же начинаем осаду! За Элиос! За Айона!

Даймон поддержал слова Гелиона. В нём Даэв видел настоящего лидера: сильный, отчаянный, смелый и самоотверженный Гелион был номером один среди элийских бессмертных. Многие дали ему прозвище «Тринадцатое божество». А некоторые и впрямь думали, что он – потомок Серафимов, бывших Служителей Вечности.

Легат Щита Неджакана по указанию Аскалона, или Гелиона, отправился в Бертрон навестить старого знакомого и друга покойного Фараниса ан Дейла – военачальника Бертрона, Ваталлоса ан Боуэна. Объяснив всё, Даймону не пришлось долго ждать ответа от мужчины. Он согласился помочь Гелиону, но взамен попросил кое-что.

– Я отдам ему свои гарнизоны, если ты пообещаешь, что присмотришь за Дариусом.

– Что за ним присматривать? – сухо ответил бессмертный. – Он участвовал в осаде и хорошо проявил себя. Ещё несколько боёв, и…

– Тебе легко говорить, Даймон. Для тебя раны и смерть – обычное дело. Ты уже забыл, что значит дорожить жизнью. Мой сын – единственный, кто остался у меня. Прошу, не подведи…

Даэва сразил тон Ваталлоса. Насчёт Дариуса у Даймона были другие планы, но он был вынужден дать обещание военачальнику Бертрона.

– Не подведу. Можете на меня рассчитывать…

С военачальником Интердики – господином Ференто, проблем не возникло. В память о старом друге он поклялся отмстить ящерам и наказать предателей. Гарнизон земель Интердики вскоре оказался в распоряжении Гелиона.

Госпожа Атропос, губернаторша Теобомоса, получила из Бездны письмо, в котором новый военачальник просил её посодействовать в «делах государственной важности». Пускай Атропос не была воительницей и прирождённым политиком, но понимала, к чему может привести неумелое руководство. Она стала главой полуострова, сменив бывшего губернатора Пигмалиона. За тринадцать лет его правления, Теобомос впал в глубочайший кризис: добыча ценных металлов, а это был основной источник дохода провинции, снизилась почти в три раза, немногочисленное население пустынных земель упало в разы, иммигрировав в процветавшую Интердику. Против Пигмалиона подняли восстание, которое закончилось изгнанием бывшего правителя. На его место встала Атропос, Верховная жрица местного храма, – порядочная и справедливая женщина. С тех пор Теобомос восстанавливал утерянное за те годы. Потому она и согласилась поддержать Гелиона. Ладно, с их полуостровом, но если с Элизиумом произойдёт такое, Элиос развалится в тот же миг. А этого нельзя было допустить ни в коем случае.

Господин Телемах, военачальник земель Элтенена, недолюбливал Гелиона. Он считал его «напыщенным и горделивым петухом», как однажды имел неосторожность высказаться при нём. Аскалон, в свою очередь, назвал Телемаха «бесхребетным и бесполезным слизняком, неспособным даже изгнать краллов с юга». В общем, взаимоотношения – так себе. Но сейчас встал вопрос будущего Элиоса, и личные обиды надо было оставить на втором плане. Гелион лично прибыл в крепость Элтенена для встречи с главой провинции. Удивительно, но аудиенция не закончилась дракой, значит, военачальники всё же нашли общий язык. Итогом переговоров капитан гарнизона Арэшурата остался доволен. Телемах согласился отдать в распоряжение Гелиона треть своих войск, но с условием, что в любой момент может потребовать вернуть их обратно.

Аскалон вернулся в Бездну к утру. Но сидеть в Цитадели он не стал, как прошлый военачальник. Вместе с воздушным флотом он направился к порогу Крепости древнего города Ру, чтобы отбить её от беспомощных в данный момент балауров. Вместе три Дерадикона за короткий срок уничтожили немыслимое количество Эфира. В верхней Бездне, где располагались крепости Кротан и Ру, образовалась огромная Эфирная дыра. Пока она не затянется, а на это могут уйти месяцы, Дерадиконы не смогут летать там. Посему драканы выставили многочисленную пешую армию для обороны Кротана – они понимали, что элийцы захотят вернуть себе форт. Но с крепостью Ру всё было сложнее. Она находится на отдалённом от центрального материка острове. Неимеющие крылья ящеры просто не смогли бы перенести туда подкрепление без своих Чёрных Смертей. А корабли элийцев, способные летать при недостатке Эфира, без проблем способны были подтянуться к замку и потягаться с балаурами за его обладание.

Не имея ни одной опорной базы в верхней Бездне, очень сложно с нуля захватить крепость. Гарнизоны врага могут подойти из соседнего форта, и у захватчиков просто не останется шансов – их окружат и убьют. Крепость Ру была необходима Элиосу стратегически. Разместив там хранителя портала и несколько кораблей, можно быстро переносить войска из Цитадели в верхний Арэшурат, а дальше попытаться оттеснить драканов и из Кротана. Таков был план Гелиона.

========== Часть 3. Глава 8. ==========

Комментарий к Часть 3. Глава 8.

Отредактировано.

На один элийский воздушный корабль помещалось четыре легиона – это более шестисот хорошо обученных бойцов. Аскалон мобилизовал три судна, по тревоге созвал войска из западной крепости Сиэли и Цитадели Тэминона. За несколько часов корабли укомплектовали до отказа: с собой брали провизию, оружие и мощные пушки. Их разместили по бортам, чтобы поддерживать атаку с воздуха.

Такая неожиданная мобилизация, да ещё после недавней осады, застала легионеров врасплох. Они не успели восстановить силы после событий в Кротане и Сиэли, а сейчас им предстояла новая битва – с ящерами. Что поделать, такова судьба воинов-защитников Арэшурата: каждый день рисковать своей жизнью во имя Элиоса.

Гелион понимал, что бойцы устали, но уповал на то, что они успеют отдохнуть во время полёта. Плюс к тому, никаких пеших маршей и погонь не ожидалось: крепость находилась на острове, а кругом была пропасть – особо не разгуляешься. Нужно было лишь выстоять в битве против драканских солдат.

С главной площади Цитадели по очереди отчалили военные корабли. Путь их лежал строго вверх – Ру располагалась почти над головой у элийцев. Хотя это было сильно сказано – расстояние между кольцами Бездны исчислялось сотнями километров. Это значило часов пять пути минимум.

Командованием военачальника было принято решение зайти на кораблях с четырёх сторон. Балаурам будет сложнее попасть из катапульт и башенных орудий сразу в четыре движущиеся цели.

На самом защищённом судне – флагмане Небесной флотилии Элиоса разместили передовые легионы: Щит Неджакана, Пепельные Облака, Сияние Миражей и Коготь Грифона. Здесь же был и Гелион со своей свитой, точнее сказать, стражей. Военачальник был Даэвом, оттого не боялся смерти и сам первым шёл в атаку. Он обожал мечи, любые: одноручные, двуручные – неважно. Считалось, что в Элиосе не найдётся никого искуснее его во владении сим типом оружия.

Корабли медленно поднимались вверх, словно на Эфирной подушке. Далеко внизу осталось сияние купола, охраняющего Цитадель. Даймон, уже одетый в чёрно-белые доспехи легата лучшего легиона Арэшурата, вышел на верхнюю палубу подышать свежим, наполненным Эфиром воздухом. Перед битвой Даэву полезно как следует зарядиться силой этого волшебного вещества. Он подошёл к борту и облокотился о него, наслаждаясь до смерти прекрасным, на его взгляд, пейзажем Бездны.

На переполненном корабле тишины ожидать не пришлось – гам и трёп был везде, даже на прохладной верхней палубе. Кучка воинов сбоку от Даэва сидела за маленьким круглым столом и громко играла в карты.

– Твой ход, слизняк!

– Ты кого назвал слизняком?

Даймон отошёл подальше от шумной компании. Вдали мерцал раскалённый шар Ока Арэшурата, тускло освещающий эти проклятые Айоном места. Иссине-чёрные Эфирные облака струились мягкой творожной пеленой в бескрайнюю даль. Справа за плотными туманами спрятался остров Тёмного Облака – той самой гильдии шиго-торговцев, оккупировавшей рынок Элиоса и Асмодеи. Слева вдалеке сияла огромная голубая воронка, ассоциирующаяся с течением Эфира из Элиоса в Бездну. Несмотря на шум, Даэв называл эти часы затишьем перед бурей. Он любил такие моменты. Воин знал, что очень скоро начнётся ад, но пока было время расслабиться, насладиться мрачным спокойствием и лживым великолепием бескрайнего Арэшурата.

Даймон не заметил, как к нему подошла Сакмис, легат Пепельных Облаков, и устроилась рядом, тоже устремив взгляд в пустоту.

– Скучаешь? – после пары минут ровного тяжёлого дыхания спросила она.

– Нет… – протянул мужчина. – Поражаюсь красотой и одновременно с тем ужасающей воинственностью Айоном забытого края.

– Ох, как сказано, – улыбнулась глазами воительница. – А ты романтик, Даймон.

– Что ты, – усмехнулся он и перевёл взгляд на собеседницу.

Блестящие тёмные волосы, синие глаза, милая улыбка и правильные черты лица. Плюс к этому стройная фигура – как говорил Даймон, «есть на что посмотреть».

«Теперь понятно, что Гелион нашёл в тебе», – подумал он, разглядывая легатшу.

– Романтиком я был, когда за спиной не шуршали крылья, – добродушно сказал Даэв. – А сейчас хочется побольше покоя. Знаешь, уже начинаешь задумываться об «этом».

Сакмис понимающе вздохнула.

– Об «этом» задумываются все, кто прожил больше двух сотен лет, Даймон. Это нормально. Я только что слышала, как воины за столиком обсуждали вопрос, эм-м… когда у бессмертных начинается кризис среднего возраста.

– А-ха-ха, – звонко рассмеялся мужчина. Сакмис тоже осветила лицо улыбкой.

Даймон снова взглянул на соседку. Чем-то она напоминала ему жительницу северной половины Атреи, то ли холодным, сияющим бессмертием взглядом, то ли цвета смолы волосами.

– Давно Вы с Аскалоном… ну…

– Давно, – опередила его женщина. – Эх, Даймон, Даймон. Сколько лет, а ещё смущаешься подобным темам… – улыбнулась она.

– С чего мне смущаться? У меня жена…

– Кстати, как поживает твоя Белатрисс? – заинтересованно развернулась Сакмис к мужчине.

– Давно не было вестей. Можно подумать, у этих «избранных» какие-то секреты, – он показательно закатил глаза.

Даэвы снова предались тишине.

– Аскалон сегодня сам не свой, – нарушила умиротворённый покой Сакмис. – Что-то случилось?

– Элизиум отказался верить Даэвам, – тон Даймона сменился на суровый.

– Оу, – сверкнула глазами воительница, но не стала вдаваться в расспросы. Бессмертному достаточно было заглянуть другому в глаза, чтобы понять, в чём дело. – Наверное, у них есть основания…

– Наверное, – буркнул мужчина и умолк.

Корабль медленно рассекал Эфирную гладь бескрайнего пространства Арэшурата. Над головами воинов из тумана стали виднеться очертания Кольца Фрегиона. Чуть южнее должны были показаться парящие в пустоте руины древнего города Ру, неподалёку от которых и возвели крепость.