Текст книги "За гранью вечности (СИ)"

Автор книги: AlexanderMay

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 70 страниц)

В паутине были поры, что позволяли добыче дышать, но с каждой минутой оболочка становилась всё твёрже, пока вовсе не каменела. Внутри такого гроба жертва умирала от голода, а через несколько недель к ней возвращался паук, чтобы отведать припасенное лакомство.

– Вот же балаурский рог! Угораздило! – корил себя Даймон, чувствуя, что кокон почти окаменел. – Весь поход насмарку! Мать балаурскую! Проклятье! Надо же было в одиночку пойти! Идиот!

Конечно, судьба обычных жертв Даэву не грозила. Как только он умрёт, тело рассыпется в песок, а его бессмертная душа отправится на кибелиск, чтобы вернуть мужчину к жизни. Но Эфира в ущелье было очень мало, а, значит, дорога к статуе воскрешения, займёт кучу времени, которого нет.

Зов в сердце воина не угасал. Сила до сих пор звала его вглубь лабиринта, и, кажется, сейчас Даймон начал понимать, что это.

– Не балаур – аура Эфирная… – рассуждал командующий, закованный в каменный гроб. – Не асмодианин. Это что-то знакомое… Может, элиец? Но почему я так реагирую на это? Неужто…

Воин не успел договорить, как почуял, что кокон падает на землю. Он рухнул вниз, Даэв снова выругался, не понимая, что происходит. Но лезвие посоха, вонзившееся в окаменелую паутину, расставила все точки над «и». Несколько мощных ударов хватило для того, чтобы разбить клетку на куски, словно фарфоровую вазу.

Даймон выплюнул остатки паутины изо рта, кашлянул от поднявшейся серой пыли и с напускным упрёком промолвил спасителю:

– Что ж ты так долго, дракан тебя дери?

Версетти улыбнулся и собирался было дать оплеуху незадачливому командующему, да сдержался.

– Хотел подольше понаблюдать, как ты мучаешься, – он рассмеялся. – Забавное зрелище.

– Сейчас я тебе! – пригрозил Даймон, но обнаружил, что за спиной нет привычного оружия.

– Держи, – Версетти протянул ему алебарду. – Валялась на дороге в тридцати метрах отсюда. По ней тебя и нашёл.

Командующий вздохнул и прицепил топор на обычное место.

– Я, конечно, многого ожидал, – начал легат Сияния Миражей. – Но ты всё-таки кретин… Одному по тоннелю гулять… Суицидник, дракан мне в зад!

– Не желай, а то сбудется… Меня что-то зовёт туда, внутрь, – нахмурился Даймон и кивнул головой в сторону от лагеря.

– Эфирная ловушка? – серьёзно спросил Версетти. Он прекрасно знал, что с такими штуками не шутят. Шестое чувство Даэва не может подвести. Оно всегда предупреждает о чём-то важном.

– Вряд ли… Чутьё говорит, что оно на юге…

– Оно?

– Да, оно… Не знаю, что именно, но что-то… родное.

– Хм, – задумался Версетти. – Нашей плоти?

– Определённо, – уверенно произнёс Даймон. – Не асм, не балаур. Почему мне кажется, что это…

– Белатрисс? – перебил его воин. – Думаешь, это она зовёт тебя?

Командующий легонько кивнул. Его взгляд налился искренней грустью, засияв холодным светом.

– Тогда… идём! – решительно воскликнул Версетти. – Вдвоём-то мы в такую запару не попадём, дубина!

Даймон даже слегка улыбнулся.

– А как же войско? – спросил он.

– Мы успеем вернуться. Бегом до юга и обратно – не больше суток. Я предупредил офицеров, что вернусь к сроку.

– Предупредил уже… Хорошо, – задумался Даймон. – Но зачем ты вообще за мной пошёл? И как узнал, где я?

– Один из патрульных меня разбудил. Сказал, что командующий «улетел». Я был в шоке, честно говоря, – Версетти вскинул брови и покачал головой. – А нашёл тебя по Эфирному следу – ты же на крыльях долго летел, я прав?

– Прав, прав, – закивал командующий. – Что б мне пусто было, но я рад тебя видеть! – Даймон обнял друга и похлопал ему по спине. Версетти отстранился, приговаривая:

– Хватит нежностей. Лучше скажи, почему кирасу не надел? Я в полном обмундировании, а на тебе – какие-то лохмотья. И паутина с них свисает… Слава Айону, оружие хоть взял. А то вообще смех.

И действительно, Даймон был в обычной одежде. Как говорится, в какой спал, в такой и пошёл. Правда, она уже пришла в негодность после встречи с пауком.

– Не успел я одеться, – отговорился командующий. – Словно мгновенно весь разум опутало. Сам не понимал, куда и зачем лечу.

– Ладно, проехали, – махнул рукой Версетти. – На рожон тогда не лезь. А то до кибелиска месяц отсюда лететь будешь.

Даймон недовольно закатил глаза, и оба Даэва направились пешком в сторону от лагеря. Путь лежал неблизкий и опасный. Но бессмертный капитан гарнизона решил для себя, что должен выяснить, какая сила так яростно звала его.

========== Часть 4. Глава 2. ==========

Комментарий к Часть 4. Глава 2.

Отредактировано.

Пандемониум.

Асмодиане не стали восстанавливать ратушу. Старое здание стало своеобразным символом для всего народа, как память о предательстве тех, кому они доверяли больше всего – Храму Правосудия. Военачальник Видар велел снести обитель Безмолвных и построить на этом месте новую ратушу. Не такую большую и величественную, как прежде, но довольно просторную, чтобы проводить советы и заседания знати и начальств военных легионов.

Об одном из таких советов и пойдёт сейчас речь. На повестке дня стояла всё та же проблема: продвижение войск Пандемониума вглубь Морхейма, частично занятым силами Безмолвных. В зале присутствовали военачальники, командующие, генералы и легаты влиятельнейших легионов.

Слово взял важный мужчина в красном сюртуке – начальник столичной разведки. Он поднялся с кресла, поправил одежды, взял в руки плотный лист бумаги и начал читать:

– Итак, друзья-офицеры, новости пока таковы: вчера на рассвете силами семнадцатого и девятнадцатого легионов мы смогли закрепиться на исследовательской базе вулкана. К полудню туда подтянулись силы одиннадцатого-четырнадцатого легионов. Были выставлены посты и патрули, возведены ограждения. После захода солнца отряд из четырёх человек отправился к Красному утёсу, чтобы разведать позиции врага, но, к сожалению, до сих пор не вернулся. Из этого мы можем сделать вывод, что противоположная сторона кратера занята повстанцами. Для того, чтобы продвинуться дальше, нам необходима атака с двух сторон. По достоверным данным, Иральсиг и горячие источники Халабана тоже под контролем врага. Риваровцы и Безмолвные крепко обосновались там, расставив аванпосты и возведя укрепления. К сожалению, – мужчина положил листок и вытер пот со лба рукой. – Больше ничего разузнать не удалось. Раньше именно Безмолвные составляли основу разведки, а теперь… – он запнулся. – Приходится добывать информацию самим.

Видар, сидевший всё это время с задумчивым видом, непроизвольно почёсывая подбородок, кивнул мужчине и спросил:

– Про Белуслан ничего не известно?

– Вся провинция – под контролем армии Слутгельмира. Крепость нам не отвечает, письма не доходят, – в глазах офицера отчётливо читался трагизм всей ситуации. Несмотря на небольшие успехи, до каких-либо значимых побед было далеко. Да и Пандемониум явно недооценивал повстанцев и Судей. Буквально за месяц враг успел захватить весь Белуслан и перебраться в Морхейм. Столица знала о каком-то оружии риваровцев, но получить его в руки пока не смогла.

– Сядьте, – махнул военачальник выступавшему и обратился к напротив сидящему мужчине. – Что у нас с резервами?

– Шесть легионов запаса, – не пошевелив каменным лицом, произнёс он. – Но на этом всё. Потом начнётся мобилизация Фернона, столицы и островов. Вы же понимаете, что это значит для расы?

– Понимаю, – сквозь зубы прошипел Видар и спрятал взгляд от других. – Первостепенно, нужно выяснить, как Безмолвные гадины так много народа под себя подмяли. Не может быть, чтобы они обошлись без чьей-либо помощи.

– Элийцы? – спросил сидящий справа от военачальника Квасир, легат первого легиона.

– Нет, – уверенно ответил Видар. – Тогда бы на подступах к городу уже стояла стотысячная элийская армия. А мы сидели бы в Святилище и, поджав колени от страха, молили Асфеля о чуде. Но этого не произошло, слава Маркутану.

– А как же Ингисон? – воскликнула Кенсаи, лидер седьмого легиона и единственная женщина на совете. – Белокожие отняли его у нас.

– Это было ожидаемо, – продолжил военачальник. – Грех не воспользоваться слабостью врага для достижения заветной цели.

– Не до Ингисона сейчас, – вздохнул Квасир. – Нам бы внутри Асмодеи с проблемами разобраться.

Кенсаи сомкнула губы и замолчала. Она допускала, что её товарищи правы, но смириться с мыслью, что противник без сопротивления забирает кровью полученные земли обратно, было невероятно тяжело.

– Тогда следует думать, что виной всему – балауры… – выцедила из себя воительница.

– Краллы и враждебные племена оборотней сидят тихо, не высовываются. А их волнения – это обычно преддверие наступления штурмовых отрядов драканов из самой Бездны, – отметил Видар. – Здесь что-то другое, и нам необходимо это понять.

– Остаётся один вариант… – Квасир заглянул главнокомандующему в глаза. – Магия, как бы смешно не звучало.

– У Безмолвных есть пара способных волшебников и заклинателей, – подтвердил начальник разведки. – Я бы не отбрасывал этот вариант.

– Два или три чародея не смогли бы призвать магию такого масштаба, чтобы подавить волю жителей целой провинции. Здесь нужны легионы бессмертных волшебников! Лорду Бритре девятьсот лет назад не удалось подчинить себе Белуслан. Не думаю, что какие-то Даэвы, пускай опытные, сильнее Вождя балауров, – как всегда, парировал военачальник.

– Вдруг мы что-то не знаем? – спросил асмодианский генерал, родом из далёкого Брустхонина. – Вдруг они нашли способ управлять людьми?

– Этого-то я и боюсь… – нависла небольшая пауза. – Мы отвлеклись, – снова взял слово Видар фон Хильдер. – Для того, чтобы выяснить, что задумали повстанцы, используем их же метод. Пошлём в Белуслан группу под видом местных жителей или фанатиков Ривара. Пусть выяснят всё, что смогут по поводу их этого «оружия». Квасир, – он повернулся лицом к офицеру. – Я поручаю набор отряда тебе.

Легат одобрительно кивнул.

– Кенсаи, – вновь прозвучал голос Видара. Женщина молча подняла на него свои кошачьи пылающие бессмертием глаза. – За тобой манёвр на вулкане. Придумай план и отбей кратер. Его высота нам нужна стратегически.

Воительница произнесла:

– Поняла, – и опять скрыла взгляд.

– Остальные пока остаются на позициях и ведут оборонительную тактику, – сурово произнёс Видар и добавил. – Даже не подумайте отступать! Узнаю, что шагнули назад хоть на метр – четвертую! Всем всё ясно?

Зал зашумел вразнобой:

– Да… Понятно… Всё поняли…

– Свободны, – военачальник резко встал с кресла и направился к выходу. Офицеры неспешно последовали за ним, что-то громко обсуждая.

Квасир вышел последним. В мыслях он уже прокручивал всевозможные варианты, как подбросить своих людей повстанцам. Медленно спустившись по лестнице в холл первого этажа, он почувствовал, что его кто-то резко схватил за руку. Офицер дёрнулся от неожиданности, напрягся, но тут же расслабился, узнав лицо мрачной воительницы.

– Кенсаи… Ты меня напугала, – Квасир положил ладонь себе на грудь.

– Прости, – тихо промолвила женщина. – Надо поговорить…

Легат первого легиона заметил грусть в её глазах и хотел спросить, в чём дело, но она его опередила:

– Не здесь… Пойдём.

Кенсаи быстрым шагом направилась к выходу, Квасир вынужден был последовать за ней. У дверей женщина обернулась и, убедившись, что никто посторонний за ней не следит, пошла в сторону жилых районов. Квасир догнал её и спросил на ходу:

– Что происходит?

Она не ответила. Но по взбудораженному взгляду он смог судить, что, вероятно, произошло нечто серьёзное.

Кенсаи забежала в открытый ветхий дом у самой дороги. Она поторопила мужчину и, ещё раз оглядевшись, заперла дверь изнутри.

– И что это за место? – спросил Квасир, изучая взглядом определённо заброшенный дом.

– Это здание собирались снести, а на его месте – построить казарму, – протараторила воительница. – Здесь нас искать не станут.

Первым делом легат Клыков Фенрира решил где-то приземлиться. Он разглядел в углу небольшой комнаты, плотно заставленной всяким хламом, табуретку и, сдув с неё пыль, сел. Кенсаи кашлянула от поднявшегося столба и посмотрела на мужчину. Он изобразил виноватый вид и пробормотал:

– Прости… Так что ты мне хотела рассказать?

Она встала перед Квасиром и заговорила:

– Мне кажется, в этот всём замешаны балауры.

– С чего ты взяла? – асмодианин сложил руки на груди и внимательно смотрел на женщину.

– Последний раз, когда я видела Исагира, он упоминал что-то про «антиэфир». Это было в бараках, за пару дней до диверсии. А потом стало известно, что он на стороне Судей.

– Что такое «антиэфир»?

– Понятия не имею, но звучит не очень… – Кенсаи сомкнула губы в тонкую полоску и покачала головой. – Если эта штука опасна и балауры прознают про неё… Ты знаешь, что может случиться.

– Исагир и ещё восемь легатов пополнили ряды повстанцев. Ис – порядочная сволочь, известная всем своим двуличием и жестокостью. Он, не моргнув глазом, может перерезать своих соперников, даже если они – из его собственного легиона, – Квасир глубоко вздохнул. – Но сотрудничать с рептилиями… даже для него это нонсенс.

– Я не знаю, зачем Ис сделал такой выбор, перейдя на сторону повстанцев, – женщина повела плечами. – Вероятно, Слутгельмир запудрил ему мозги. А вот как раз от него можно ожидать, чего угодно, – закивала она в подтверждение своих слов.

– Исагиру мозги не запудришь. Он не так прост… – Квасир поднялся с кресла. – Он сам кого хочешь облапошит. А Судья… может, ты и права. На его месте я бы искал любого союзника. А дружба с балаурами – очень сильный аргумент против любой армии, – отметил он, прикусывая губу. – Каковы твои планы?

– Видар дал тебе задачу собрать разведгруппу и выяснить о каком-то оружии, – Кенсаи шагнула к легату и посмотрела в его глаза. – Прошу, прикажи ей собрать информацию и об антиэфире. Асфель не представляет, насколько это может оказаться важным.

– Хорошо… Но почему втайне от Видара? Ты ему не доверяешь?

– Доверяю. Не доверяю другим офицерам – вдруг кто-то из них тоже на стороне Безмолвных.

– Как Исагир? – догадался Квасир.

– Да. Правильно подметили на совете, что у Судей великолепная разведка. В разы лучше нашей, – она опустила голову, признавая факт нерасторопности асмодианского войска.

– И ты привела меня сюда…

– Потому что тебе я доверяю, – закончила его мысль воительница.

Квасир хмыкнул и пробормотал:

– Хм… Спасибо… Надо признаться, я польщён. Я передам отряду дополнительные указания.

– Благодарю, – кивнула женщина. – А я буду думать, как вернуть вулкан, – возникла небольшая пауза. – До встречи, – сказала она и пошагала к выходу из дома.

– Угу… – Квасир проследил за ней взглядом и произнёс, когда она была в дверном проёме. – Пусть Асфель укажет тебе путь!

Кенсаи обернулась, скупо улыбнулась и скрылась, оставив офицера в одиночестве.

Квасир и Кенсаи были знакомы давно – оба Даэвы, оба защищали хрупкий мир. Но пересекались они довольно редко. Женщина руководила целым легионом. Но специализировался он на диверсиях в элийских землях, в отличие от Квасира, чей гарнизон редко покидал Асмодею. Виделись бессмертные только на столичных советах, да и там они особо не общались.

Квасир был женат… когда-то. Но с его семейным счастьем случилось самое опасное, что только существовало в мире, – время. Смертным его отмерено мало, они живут, словно в мгновении, чего нельзя сказать о Даэвах. Жена его умерла от старости аж двести лет назад. Дети и внуки – тоже уже давно в руках Айона. Конечно, у мужчины есть множество прапраправнуков, но их такое несметное количество, что он даже в лицо их не всех знает. Почему же Квасир больше не женился? А зачем?.. Чтобы снова испытать горе потери? Тем более, у Даэвов старые чувства, которыми они обладали до Перерождения, угасают очень и очень долго. Несмотря на то, что воин потерял свою вторую половинку два века тому назад, можно с уверенностью сказать, что он до сих пор её помнит и любит – такова природа бессмертных: постоянно жить в прошлом.

Кенсаи переродилась очень давно. Она даже не помнила, когда. И сбилась со счёта лет. Да кому вообще нужны эти цифры, если впереди вечность, и старость обходит тебя стороной? Её сердце тоже было когда-то занято. Но история её жизни, пожалуй, трагичнее биографии Квасира, у которого до сих пор остались пусть дальние, но потомки.

Кенсаи с детства хотела стать легионером. Хотя раньше существовали предрассудки, что женщине в армии делать нечего, пока не случилась война между элийцами и асмодианами. Девушке повезло, и она попала в элитный легион, называвшийся «Топазовый Клинок» под руководством известного Даэва. Шли месяцы, и молодая воительница поняла, что имела неосторожность совершить самую крупную ошибку, которую только можно себе представить, – влюбиться в своего легата. Красивый, высокий, коренастый мужчина: светлые волосы, голубые светящиеся глаза, суровый взгляд – мечта многих девчонок. Но что делать, если он – тот единственный, что отдаёт тебе приказы? Кенсаи думала, что её легат никогда не обратит на неё внимания: мол, зачем она ему. Он – Даэв, а кто она? Обычная девушка, пусть и довольная милая на вид, вышла из небогатой семьи ремесленника, ничем не выделялась. Да и в легионе она была серой массой среди остальных облачённых в броню защитников. Но Маркутан, Ткач Судеб, решил посмеяться над её судьбой и позволил бессмертному влюбиться в неё в ответ. Да так сильно, что он готов был бросить всё и развоплотиться, чтобы не видеть, как она умирает от старости. Красивые слова, скажете Вы. Но история эта была ещё красивей, всего и не рассказать. Спустя какое-то время Кенсаи стала Даэвом, пускай не без помощи своего легата… да кому это интересно? Следует поведать, что было дальше. Теперь никакое время не стало между влюблёнными, и они могли быть вместе. Девушка так и осталась легионеров в отряде, а он – легатом. Годы текли, словно бурная река. Но не мог Маркутан забыть про дар, который он дал Кенсаи. Пришло время расплачиваться…

Она знала, что что-то случилось. Глаза адъютанта предательски выдавали его. Но слова, что он произнёс, были страшнее пламени Фрегиона. Кенсаи заставила его рассказать обо всём. Первая же фраза: «Он не вернулся с задания…».

Как это произошло, никто не знает. Он просто исчез… Навсегда. «Легат не мог так просто и бесследно пропасть», – шептались легионеры. Не мог, но пропал… Сначала считали, что он в плену, но волшебники не смогли обнаружить Эфирную нить, куда его повели. Затем думали, что он развоплотился, но поисковые группы не нашли стигму. Храмовники и высшие жрецы из столицы сказали единогласно: «Его больше нет среди Даэвов. Мы не чувствуем его ауру среди живых…».

Кенсаи не верила. Она поклялась Айону, что найдёт его. Но следов не было. Это был единственный случай, когда Даэв пропал так внезапно и надолго. Прошли века, но боль не угасла. Сердце бессмертного не забывает прошлых чувств. Душу терзает боль, и поделать с ней ничего нельзя. Кенсаи хотела развоплотиться, чтобы излечиться от ран, но не могла. Она убивала себя снова и снова, но всё равно возрождалась на кибелиске, проклиная Айона и Покровителей за немилость. Она по-прежнему живёт и до сих пор исполняет свою клятву.

Конечно, Квасир ничего не знал о прошлом Кенсаи. Да она и не рассказывала о нём никому – слишком много боли и терзаний следовали под руку с воспоминаниями. Его удивило то, что женщина доверилась ему. С чего бы это? Может, его пожилое суровое лицо внушало доверие? Бред, как он считал. По уставу, да что там устав, по закону войны он обязан был рассказать обо всём Видару немедленно, но воин не слишком спешил в ратушу. Это было бы предательством по отношению к Кенсаи: пускай незначительным, но всё же предательством.

– Она мне не сказала ничего такого, что я бы не смог утаить, – убеждал себя легат Клыков. – Про антиэфир мало, что неизвестно: да и то, вероятно, домыслы…

Квасир добрался до привратника, пока размышлял о том, что ему теперь делать.

«Почему меня так задела эта фраза? Я тебе доверяю…» – мысль не давала ему покоя, но ответа он не знал. Душа Даэва – потёмки, как говорится. Кто знает, что творится внутри человека, одаренного вечной жизнью.

***

Элизиум. Храм Стражников.

Небесная столица Элиоса была вот уже месяц как закрыта от туристов и гостей. В городе ввели чрезвычайное положение и комендантский час – а всё из-за политического провала власти. От этого проиграли все: и ремесленники, чьи товары больше не продавались в Элизиуме, и купцы, которые раньше пытались спекулировать на ценах, а оказались в денежной блокаде, и столичный гарнизон, что нынче выполнял абсолютно ненужную, по их мнению, работу – следить за незадачливыми жителями, гуляющими по ночам, и офицеры с Даэвами, которые раньше закупали оружие, доспехи и расходники в небесном городе, и сама власть, что так и не вернула бразды правления в свои руки.

Юный Фаметес ан Ривен старался держаться гордо, но любой дурак понимал, что творится у него в душе. Он корил себя, что из него никакущий император. «Не то, чтобы привести страну к процветанию, так даже власть удержать не смог! Кто теперь я? Неудачник, и только…» – такие навязчивая мысли приходили ему каждый вечер. Юноша был расколот: одна его сторона понимала, что Гелион – лучшая кандидатура на место военачальника Элизиума. До столицы дошли последние новости о том, что Ингисон освобождён. После этого Фаметесу стало ещё хуже. Как странно, что душевная боль может легко перейти в физическую – правитель заболел. Сильно заболел. Он считал, что это – Божий знак, расплата за ошибки. Другая часть юноши хотела мстить, наказать Гелиона за дерзкую выходку. Но на это уже не было сил. Фаметес не мог подняться с постели. С каждым днём ему становилось хуже. Его лечением занимался лекарь из числа Рыцарей Миразента. Под личным контролем верховного магистра, разумеется. Фактически, всё это время из-за недееспособности реального военачальника столицей руководил Раверинтос. Фаметес доверял ему. Он считал, что опытный и мудрый глава Ордена лучше позаботится о городе и о его жителях. А Раверинтос, собственно, и не противился воле юноши.

Дни для Фаметеса проходили одинаково – утром заходил лекарь и давал ему микстуру, затем являлся магистр и рассказывал последние новости. После – завтрак. Так как правитель не мог самостоятельно подняться, ему приносили еду и кормили, как говорится, с ложечки. Позавтракав, юношу оставляли в покое. Затем обед, ужин, новый приём лекарства и сон. И всё повторялось сначала.

Этот день был таким же. Как только целитель покинул покои военачальника, внутрь заглянул Раверинтос с привычной улыбкой на лице. Он медленно вошёл в комнату, держа руки сложенными за спиной, и вразвалку, словно пингвин, подошёл к кровати Фаметеса.

– Тук-тук! – заговорил глава Ордена. – Как поживает наш юный военачальник? – улыбаясь, спросил он.

– Всё так же, дорогой друг, – простонал Фаметес, глядя пустыми усталыми глазами на гостя. – Рад Вас видеть…

– И я безмерно рад, – сказал мужчина и наклонился к голове юноши, чтобы осмотреть его лицо. – Что-то у Вас мешки под глазами. Не спали всю ночь?

– Голова болела, не мог уснуть… – пробормотал он, вздохнул и закрыл глаза.

– Ничего, всё пройдёт, – успокаивал его Раверинтос. – Микстура, что Вам прописал лекарь, точно поможет, уверяю Вас! Это лишь вопрос времени. А пока крепитесь, болезнь очень скоро уйдёт, вот увидите!

– Сомневаюсь… Каждый день всё хуже и хуже. Вот уже дышать тяжело. Наверное, конец уже близко… – печально простонал юноша.

От тона, полного отчаяния уныния, Раверинтосу на секунду стало не по себе. Он скрыл улыбку с лица, но тут же прогнал мрачные мысли.

– Не говорите так… Вы поправитесь. Иначе, кто встанет на трон?

– Гелион… Или Вы… Лучше Вы… чем он…

Услышав эти слова, магистр невольно покраснел и заулыбался. К нему вернулся прежний задор. Он встрепенулся и заговорил:

– Давайте не будем о плохом. Я пришёл рассказать Вам о новостях.

Фаметес открыл глаза, но даже это далось ему очень тяжело. Раверинтос продолжил:

– До нас дошла информация, что самозванец Гелион отправил войска в Келькмарос – воистину идиотский ход! – воскликнул глава Ордена. – Уставшие, голодные легионы вскоре поднимут бунт против него, я уверен! Это тоже лишь вопрос времени. Не понимаю, как до сих пор этого не произошло… Я отвлёкся. В Асмодее сейчас – кровавый хаос: Пандемониум теряет город за городом, пока так называемые «повстанцы» берут под контроль всё новые и новые владения.

– Видимо, не только у нас сейчас кризис… – прохрипел юноша.

– Что Вы сказали? – Раверинтос не расслышал военачальника. – Не стоит тратить силы на слова, господин Фаметес. Они Вам нужны. А я пока продолжу. Так вот, повстанцы захватили восточный склон вулкана Мусфель… или западный, – запнулся мужчина. – В общем, неважно. Это в Морхейме, если что. Думаю, к завтрашнему дню они продвинутся дальше и через неделю выйдут к поселениям. В Бездне ничего нового. Балауры и асмодиане тихо сидят и не высовываются. На наши крепости никто не посягал… Вы меня слушаете? Господин Фаметес?

Правитель лежал неподвижно, закрыв глаза. Раверинтос наклонился к нему, но услышал тихое дыхание.

«Проклятие!» – выругался он про себя. Мужчина выровнялся и громким шагом покинул комнату, оставив спящего военачальника одного. Магистр направился в зал заседаний, где его ждал целитель, что лечил Фаметеса, и верховный жрец Элиоса, начальник Святилища Элизиума – Юклиас.

Глава Ордена торопливо вошёл внутрь и скупо поприветствовал обоих.

– Очень рад Вас здесь видеть, Ваше Преосвященство! – всё же он удостоил жреца отдельного поклона.

Юклиас сложил руки в молитвенном знаке и поклонился в ответ.

– Как поживает господин военачальник? – спросил он.

– Боюсь, прогноз неутешительный… – заговорил лекарь, нахмурившись. – Ему становится хуже, и мы не можем найти действенное лекарство.

– Я молюсь за него каждый день, – грустно промолвил верховный жрец. – Может, мне попробовать провести ритуалы?

– Не думаю, что это необходимо, – вмешался Раверинтос. – Что происходит по воле Айона, то должно произойти. Разве не так говорят в Святилище, Ваше Преосвященство?

– Вы правы, – Юклиас опустил глаза и сложил ладони спереди. – Но не тогда, когда речь идёт о благополучии всего Элиоса. Здоровье военачальника – пожалуй, единственное, что сдерживает неминуемый хаос.

– Хм, – магистр вскинул брови и сделал шаг вперёд. – Так мы лишь отсрочим его, раз он неминуем… Да и господин Фаметес мучается от боли. Мне порой невыносимо смотреть на его страдания… – жалостливо произнёс он.

– К чему Вы клоните? – лицо жреца налилось гневом. Он понял, о чём намекает глава Миразентов.

– Ни к чему, Ваше Преосвященство, – сказал Раверинтос, изобразив невинный вид. – Мы будем стараться, чтобы Фаметес прожил, как можно дольше.

– Хорошо, – кивнул Юклиас. – Но если Вы задумали что-то плохое, знайте, Айон приготовит для Вас отдельный котёл в Преисподней. И Вы будете жариться там до скончания времён! Никакого покоя в потоке Эфира Вам не видать! Я обещаю!

– Мы всё делаем для господина военачальника… Он – наше всё!.. – пробормотал лекарь.

– Мне непонятны Ваши подозрения, – грозно заговорил магистр. – Я клялся Айону, что буду до своего последнего дня оберегать господина Фаметеса!

– Надеюсь, так оно и есть, – отрезал жрец и важно зашагал к выходу из зала.

Длинные полы его мантии с шумом волоклись по мраморному полу. Раверинтос проводил высокого гостя взглядом. Когда дверь захлопнулась с той стороны, глава Ордена вернул на лицо расчётливость и скрыл напускную печаль. Он сощурил глаза и искоса посмотрел на лекаря. Тот тоже глядел на него.

– Сколько ему ещё? – холодным равнодушным тоном спросил магистр.

– Не больше двух недель, – уверенно ответил целитель.

– Долго… – Раверинтос отвернулся и искривил лицо в лёгком негодовании.

– Чтобы никто ничего не заметил, если подумают делать пробы после смерти, – сказал член Ордена. – Это и так максимальная доза.

– Хорошо, – вытянул из себя мужчина. – Пускай. Тогда я откорректирую план. Нам ведь не нужны лишние подозрения, верно? – он исподлобья глянул на товарища. Тот молча кивнул в ответ. – Отлично. Возвращайся в штаб. И не забудь про вечернюю дозу.

Раверинтос и его лекарь в ногу вышли из зала и разошлись в разные стороны. У магистра было ещё много дел на сегодня. Казалось, всего и не успеть…

========== Часть 4. Глава 3. ==========

Комментарий к Часть 4. Глава 3.

Отредактировано.

Тоннель Силентера.

Два элийских Даэва размеренно бежали по тропе ущелья. Для смертных их скорость была невообразимо велика, но им казалось, что ещё были силы для рывка.

– Эфира… мало… – промолвил Версетти в перерывах между глубокими, но ровными вдохами.

– Здесь его ещё терпимо, – угрюмо ответил Даймон. – Скоро будет вообще пустота. Так, сейчас налево, – скомандовал он, и две мужские фигуры дружно шмыгнули в разлом между двумя высокими скалами.

– Темно…

– Не скули, сам захотел идти со мной, – командующий бросил на товарища мимолётный взгляд и продолжил всматриваться вдаль.

– Да без меня ты бы сдох уже в той паутине! – Версетти до глубины души задела выходка Даймона.

– Есть такое… – согласился он. – Ладно, скоро попадём в зал.

– Ты точно знаешь, что нам туда? – нахмурившись, спросил легат Сияния Миражей.

– Да, я чувствую, что оно – на юге.

Версетти нарушил продолжительную паузу:

– После того говорящего древня на распутье, можно было пойти прямо – та дорога вроде тоже ведёт на юг. Она, по-моему, даже короче…

– Да, но здесь безопаснее – и пауков меньше, и другой живности, – прошипел Даймон.

– Как знаешь, – довольно сухим тоном сказал Версетти.

– Вот! Бежим в пещеру! – воскликнул командующий, указав пальцем на тёмное пятно в склоне.

Бессмертные ускорились и спустя несколько секунд вновь забежали в темноту. На вид эта пещера была глубже и длиннее остальных. Света в конце видно не было вовсе. Обнаружив сей факт, Даймон довольно промолвил:

– Значит, верный путь.

Версетти щёлкнул пальцами и в его ладони зажёгся шарик огня. Даэв произнёс пару заклинаний, и сгусток пламени начал сиять ярко, словно солнце, и прекрасно освещать дорогу. Вдруг тоннель в скале резко оборвался, и воины оказались в огромном высоком прямоугольном помещении, напоминавшем некий зал торжеств или, может, зал памяти. Навскидку здесь можно было разместить целую армию и даже не потесниться. Из-за размера зала к потолку вели десятки несущих колонн, исписанных незнакомыми рунами. А потолок, надо сказать, был настолько высок, что даже самый огромный дракон мог без проблем встать на задние лапы и не коснуться его своей мордой.

В каждой из четырёх стен было вырыто по восемь тоннелей, ведущих куда-то в кромешную темноту. Элийцы вышли из одного и очутились на распутье. Даймон невольно улыбнулся и прошептал: