Текст книги "За гранью вечности (СИ)"

Автор книги: AlexanderMay

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 70 страниц)

Мать Дариуса умерла при родах, поэтому Ваталлос должен был заменить ему и мать, и отца. Конечно, он любил сына, но делал это балаурски неумело. Постоянно занятый своими прямыми обязанностями военачальник редко появлялся дома. Воспитанием ребёнка занимались, по большей мере, слуги и Эдвард – мужчина, прислуживавший семье военного ещё до смерти прекрасной Хелены – жены Ваталлоса и матери Дариуса. После того, как парня определили в легион, военачальник пожелал, чтобы Эдвард ехал с ним и присматривал всё это время, а тот и не возражал. Слуга любил барского сына, как родного, он долгое годы занимался воспитанием юного офицера. Поэтому можно смело сказать, что то, каким стал Дариус, – заслуга Эдварда. Пусть их отношения были не как отца с сыном, а как хозяина со слугой, мужчине это не доставляло никаких неудобств. Он рад был заниматься с ребёнком, проводить с ним всё своё время. Стоит добавить, что своей семьи у Эдварда никогда не было. Он был бездомным сиротой когда-то очень давно. Добрая Хелена подобрала грязного больного голодного мужчину в Тольбасе – городке на севере Бертрона. Хозяйка дала ему крышу над головой, пустив к себе в дом. С тех пор в качестве благодарности святой сердцем Хелене Эдвард и работал прислугой в их доме.

Как жаль, что жизнь несправедлива. Но на всё воля Айона. Говорят, Всевышний забирает к себе самых лучших… Смерть Хелены была неожиданностью для всех. Женщину посещали лекари во время её беременности Дариусом, но все хором твердили, что всё хорошо – нет причин для беспокойства… Когда хозяйки не стало, Ваталлос долго горевал. Он любил жену больше жизни и поклялся защищать ребёнка от всех невзгод.

Но потом стали появляться спонтанные разломы в Бездну, откуда постоянно прибывали балауры и прочая нечисть. Ваталлос сделал тяжёлый выбор – исполнить свой долг и спасти мирных жителей. Ценою в жизни это получилось – монстров отбросили назад к побережью.

Конечно, Дариус отослал приглашение своему отцу, иначе и быть не могло, но юноше вправду было без разницы, явится на этот раз ан Боуэн старший или нет. По счастливому стечению обстоятельств, военачальник предупредил сына письмом, что будет вовремя.

Ваталлос первым нарушил звенящую тишину в зале:

– Как легион? – спросил он неуверенно, хотя лицо его не выражало ни одной эмоции. – Я слышал, что легат расхваливал тебя.

«Удивительно, что ты поинтересовался…» – подумал Дариус, но не сказал это вслух. Начинать скандал в такой день совершенно не хотелось.

– Он преувеличивает. Я стараюсь, как и все.

Тон разговора был монотонным, а голоса – сухими, словно общаются не родственники, а элиец с асмодианином перед смертельной схваткой.

– Пару недель назад в Южном лесу была стачка, не так ли? Значит, отряд асмодиан всё же нашёл способ прорваться за стену.

Дариус скорчил гримасу – это было военной тайной. Действительно, около двух недель тому назад семеро асмодианских разведчиков было замечено в двух километрах от городской стены. Их следы обнаружили в лесу во время патрулирования. На врага в тот же миг спустили волков – скоро их настигли и уничтожили. Но как неприятель пробрался через укрепления, так и осталось загадкой. Патруль ничего подозрительного не заметил, ворота были закрыты, на стену не забраться – там круглосуточно дежурят лучники. На расследование инцидента в Ингисон срочно направили рыцарей Миразента – лучших из лучших, членов правящего в Элизиуме приората. Так как Ваталлос тоже был членом Ордена, было очевидно, что он знает о случившемся. С местными жителями решили не делиться – лишний страх и паника будут совсем некстати разрастающейся репутации Ингисона как неприступной крепости. Посему дело было засекречено и взято под контроль Элизиумом.

– Кто-то болтлив? – всё же не удержался от вопроса молодой офицер.

– Птица нашептала… – тихо произнёс военачальник.

– Хм… В любом случае, я не знаю, как это произошло. Но беспокоить людей такой ерундой не стоит.

– Что значит, не стоит? А если асмодиане нашли путь через преграду? Это ставит под угрозу весь город. Тем более, если бы это было ерундой, Орден не занялся бы сим лично.

– Тогда Вы знаете всё лучше меня, – Дариус всегда обращался к отцу на Вы. Так уж было принято: и в знак уважения перед родителем, и перед старшим по званию. – Но цель Вашего визита – не отчитывание действий моих и моего легиона, верно?

Ваталлос тяжело вздохнул и протёр глаза ладонью.

– Как ты не понимаешь? В Ингисоне опасно для тебя и Эви…

– С чего такая забота? – перебил его сын.

Мужчина потупил взгляд в раздумьях и вскоре произнёс:

– Да, я был дерьмовым отцом. Но это не значит, что я не волнуюсь за тебя и твоё будущее!

Дариус отвернул голову и часто задышал.

– …Ты знаешь, я люблю тебя, – продолжил глава семьи. – И всегда любил. Я заботился о тебе, как мог. Если бы это было не так, попал бы ты в военную школу Элизиума и в Кинжал Безмолвия? Стал бы тем, кем являешься сейчас?

На последних словах Дариус резко перевёл пылающий взгляд на отца, сжал кулаки и, скрипя зубами, промолвил:

– Я уже откланялся Вам при встрече. Могу сделать это ещё раз, если Вам показалось мало… – в голосе юноши было столько гнева и ненависти, что такому бывалому воину как Ваталлос стало не по себе. Мужчина смягчился и тихо сказал:

– Не надо…

Вновь наступила напряжённая тишина.

– Я всегда желал тебе только лучшего… Надеюсь, ты когда-нибудь это поймёшь, – продолжил он.

– Сложно верить словам человека, который хотел женить меня на Эви только ради собственной выгоды… – вновь выстраданные слова и злобная гримаса на прежде милом лице сына.

– Я лишь поддержал твой выбор, – сказал военачальник, но через секунду понял, что оправдание звучало глупо. – Так скажи, ты по-настоящему любишь её?

Дариус поднялся с кресла и быстрым шагом направился к выходу из гостиного зала. В дверях он замедлился, слегка повернул голову и уверенным тоном произнёс:

– Люблю, – и пошёл дальше.

Отец глубоко вздохнул и крикнул ему вдогонку:

– Дариус!

Он услышал, как стук сапог о пол резко прекратился.

– …Ты сможешь когда-нибудь меня простить?

Ваталлос застыл в ожидании. Две секунды тишины длились, словно год. Но ответа не последовало. Через мгновение из соседней комнаты донёсся удаляющийся ровный звук шагов. Мужчина откинулся на спинку кресла и устремил взгляд в белый украшенный лепными узорами потолок. Он задумался о прошлом и терзал себя настоящим. Настолько, насколько может терзать себя сердце опытного бойца. Ан Боуэн старший просидел в таком положении, практически не моргая, около часа, пока служанка не зашла в гостиную, чтобы протереть пыль. Она подумала, что мужчина уснул, и подошла к нему, чтобы разбудить. В этот момент он резко повернул голову в сторону девушки, и та не на шутку испугалась. Ваталлос скупо извинился и, тяжело приподнявшись, покинул зал.

========== Часть 1. Глава 2. ==========

Комментарий к Часть 1. Глава 2.

Отредактировано.

«Нельзя являться на приём в таком настроении», – пронеслось в голове у Дариуса.

Первым пришедшим на ум способом избавиться от негативных мыслей было – напиться, но этого нельзя было делать ни при каких обстоятельствах! Ведь именно сегодня он попросит руки у своей возлюбленной, и надо быть, как говорится, в трезвом здравии.

Дело шло к вечеру, скоро в Белый Дворец начнут съезжаться нахлебники со всей крепости Иллюзий. Да и самому Дариусу пора бы уже собираться – нельзя явиться на бал последним. По традиции, он должен приехать одним из первых, чтобы лично встречать гостей.

Молодой человек стоял у окна своей комнаты и молча наблюдал, как его работники трудятся в саду: подметают дорожки, стригут кустарники, собирают листву. Вдруг в дверь постучали.

– Войдите, – сказал юноша.

Это был Эдвард. Через его левую руку было перекинуто упакованное одеяние, в котором офицер сделает самый ответственный шаг в своей жизни. Парень улыбнулся и пригласил слугу войти. Эдварду Дариус был искренне рад. С ним у него никогда не возникало ссор, юноша считал мужчину своим лучшим и самым верным другом.

Слуга аккуратно положил костюм на кровать и подошёл к Дариусу.

– Вас что-то беспокоит, мой господин?

Старого Эдварда было не провести – чутьё его ещё не подводило: что-то было не так. Он сильно изменился с тех пор, когда добрая Хелена взяла его под своё крыло. Мужчина стал добр, интеллигентен и очень вежлив. Правильно говорила госпожа:

«Порой самые чёрные люди бывают белее тех, кого с рождения купали в молоке», – эти слова он запомнил навсегда.

– Снова поругались с отцом?

– Это неважно, мой друг, – юноша говорил добродушно, не отрывая глаз от окна. – С сегодняшнего дня всё будет по-другому.

– Переживаете?

Парень кивнул.

– Я хочу, чтобы всё было по-особенному. Но что говорить, так и не придумал, – он глубоко вздохнул и вновь погрузился в свои мысли.

– Ну, тут я Вам не помощник, – развёл руками мужчина. – Говорите то, что считаете нужным, делайте то, что велит сердце.

На лице Дариуса появилась скромная улыбка. Он взглянул на друга и искренне сказал:

– Знаешь, Эдвард, порой ты заменял мне отца… Ты всегда был добр со мной, пусть я часто и не ценил твоей доброты…

– Всё хорошо, мой господин, я не обижаюсь. Мне приятно слышать такие слова от Вас, но… Ваш отец – господин Ваталлос.

– Он ничего для меня не сделал… Ни разу не похвалил, не пожалел, не посоветовал…

Эдвард слегка приобнял воина за плечо.

– Всё будет хорошо, не переживайте. Давайте я лучше покажу Вам Ваш костюм. Кстати, Вы купили кольцо?

Юноша утвердительно кивнул и достал из кармана красную коробочку. Он приоткрыл её, и изнутри засияло шикарное золотое колечко. В центр его был вставлен огромный бриллиант, мягко переливавшийся всеми красками под лучами вечернего солнца. А сбоку от него были выгравированы имена: «Эви» и «Дариус».

– Воистину чудеснейшее украшение! Самое прекрасное из тех, что я когда-либо видел! Сколько же оно стоит? – ахнул Эдвард.

– Немало, мой друг. Но оно стоит своих денег, не так ли? – улыбнулся офицер.

– Оно великолепно! Ваша возлюбленная не сможет устоять, уж поверьте!

Дариус закрыл коробочку и убрал её обратно в карман.

– Буду надеяться, Эд, буду надеяться…

Тем временем в соседней комнате тоже шли приготовления.

Эви и Дариус больше не виделись сегодня. Они должны были встретиться только на балу во время торжественного приёма. Девушка сидела на краю кровати, а сзади над её прической трудилась матушка, умело орудуя всевозможными инструментами.

Конечно, в глубине души юная Эви понимала, что сегодня Дариус может сделать ей предложение, но до конца не верила в это.

– Ты помнишь, когда была маленькой, мы с тобой играли в прятки в твоей комнате? – улыбаясь, вспомнила мать.

– Помню… – нежно ответила Эви.

– …Ты забиралась в шкаф, а я делала вид, что не могу тебя найти, – женщина тяжело вздохнула. – Ах, как же быстро прошло это время… С тех пор мы там ничего не меняли, всё осталось таким, как прежде.

Девушка кивнула, вспомнив, какое счастливое и беззаботное детство у неё было. Когда-то она, громко смеясь, бегала по улице и играла с соседскими мальчишками и девчонками. Но потом завертелось: школа в Элизиуме, академия для девочек… И вот уже девятнадцать лет… А, казалось, только вчера она праздновала с родителями и друзьями своё десятилетие. Большие ярко-голубые глаза Эви улыбались и дрожали. Она всё свое детство мечтала о том, как выйдет замуж, какое у неё будет красивое платье, как все будут её поздравлять… завидовать ей… Ведь так все девочки делают. А теперь, повзрослев, она уже боялась шагнуть на новую ступень своей жизни.

– Кажется, я закончила, – сказала матушка и, улыбаясь, подала дочке небольшое зеркало.

– О, Айон, какая красота!.. – вздохнула от изумления девушка. Её глазки мгновенно налились серебром, но это были слёзы счастья, и в них солнечными зайчиками переливались лучики света. Она крепко обняла маму: «Спасибо…».

Дверь в комнату осторожно приоткрылась, и внутрь вошёл отец.

– Балаурский рог!.. – от увиденной красоты мужчина схватился за сердце. – Родная, ты волшебница!

Эви была уже в платье, в котором пойдёт на званый вечер. Над этим торжеством моды трудился целый штат придворных портных. Шикарное пышное платье небесно-голубого цвета с глубоким вырезом на спине должно было свести с ума всю мужскую половину сегодняшнего мероприятия. Оно идеально подчёркивало стройную фигуру Эви. Дизайн и покрой предложила мать девушки – она хорошо разбиралась в «прекрасном». На тоненькой шейке юной Эви красовалось дорогое драгоценное колье – творение лучших ювелиров Интердики.

Отец семейства облачился в серо-коричневый дублет, а сверху накинул небольшой тёмный плащ – утончённо, по-губернаторски. Нежно-кремовое платье Фемиссы ничуть не уступало дочери, но стиль был более сдержанным – сегодня блистать должна была именно Эви.

Эдвард постучал в комнату гостей и предупредил, что ан Боуэны уже выехали во дворец. Исходя из того, что девушка должна прибыть одной из последних, на подготовку оставалось ещё около получаса.

– Вы едете с нами, Эдвард? – спросил Ромул.

– Да, господин. Это просьба хозяина. Господин Ваталлос оставил Вам свою карету. Я поведу её лично.

– А этот военачальник вполне себе мил, – заметила женщина.

– Разрешите идти? – спросил слуга.

– Да, ступай, – махнул рукой отец семейства.

Эдвард вышел из покоев и тихо прикрыл за собой дверь.

– Волнуешься? – спросила мать у Эви.

После того, как слуга напомнил про скорый отъезд, с лица девушки исчезло сияние. Оно сменилось робкой грустью и волнением. Глазки её приуныли и опустили свой взор на блестящий мраморный пол, а руки безвольно опустились на колени.

– Да, матушка… – тихим голосом ответила она.

– Ничего, это нормально. Я тоже волновалась перед тем, как твой отец…

– Феми, помолчи, – перебил её муж. – Не станет он сегодня делать предложение, успокойся.

– Почему это? – возмутилась жена.

– Мал он ещё для таких поступков. Сколько ему? Девятнадцать, как и Эви? Вот! Мне тогда двадцать четыре было, и всё равно я чувствовал себя ребёнком.

– Ты и есть ребёнок, Ромул! Он – воин, а ты им не был никогда. Их с детства учат быть ответственными. Ты за всю жизнь не стал бы офицером, да ещё второго ранга.

– Прям он сам-таки поднялся до офицера. Мели больше, – не унимался мужчина. – Вспомни, кто его отец. Военачальник! Выше этого звания нет никого. Да сыну его за глаза могли дать этот титул!

– Хватит, Ромул! Не желаю слышать! – Фемисса жестом руки заставила мужа замолчать. – Дариус – хороший молодой человек, и нечего тут обсуждать. Не надо расстраивать Эви, вон, посмотри, на ней лица нет!..

Девушка действительно робко сидела на краешке кровати в шикарном платье и молча слушала, как родители перемывают кости её возлюбленному. Да ей было всё равно, что скажут они. Она любила своего Дариуса, по-детски искренне и самоотверженно.

– …Крошка, всё в порядке, – матушка обняла Эви и поцеловала в висок. – Не слушай этого остолопа. А сделает предложение или нет – лишь Айон знает.

– Пойдёмте уже, а то меня самого сейчас удар хватит, – промычал глава семейства и торопливым шагом покинул комнату.

– Ну, что? Ты готова, милая? – нежно спросила Фемисса, когда муж закрыл дверь.

– Да… Кажется, да, – неуверенно произнесла красавица Эви и, подышав, чтобы немного снять напряжение, встала перед зеркалом ещё раз посмотреть на себя.

– Безупречна! – снова похвалила её наряд матушка и потянула девушку за собой.

Семейство ан Грейв спустилось со второго этажа офицерского дома. Внизу в прихожей их ждал Эдвард в чёрном парадном дублете, прошитом золотой строчкой. Он пригласил их в приготовленную карету, а сам занял место кучера. Повозка тронулась, до Белого Дворца было совсем немного.

Во дворце этом устраивали балы и важные приёмы. В каждом городе найдётся хотя бы одна такая усадьба. В Ингисоне её построили совсем недавно, поэтому она была намного просторнее, богаче и красивее, нежели в остальном Элиосе.

Во дворе уже скопилось множество карет – яблоку негде было упасть. Шикарный приём, что сказать! Но, завидев огромный элитный экипаж, статно въезжавший в ворота, кучера тут же поспешили пришпорить своих лошадей и освободить проезд, чтобы дорогие особы могли беспрепятственно присоединиться к празднеству.

Но повозка не стала останавливаться у парадного входа, она объехала здание и замерла перед дверями на заднем дворе. Когда Эдвард пришёл помогать удивлённым гостям выбраться из кареты, он всё объяснил:

– Вы должны появиться эффектно!

В это время Дариус, облачённый в парадный белый офицерский наряд, стоял у главного входа внутри дворца и встречал всё новых и новых гостей. Тут была вся элита: начиная от торговых магнатов с семьями, заканчивая легатами и центурионами известных легионов Ингисона и Элизиума.

Пока никакой бал не начался, все прибывшие гости растеклись по большому богатому залу первого этажа и залились усердным галдежом: отовсюду доносились звонкий смех, громкие голоса и звон бокалов с изысканными напитками. Дариус показательно улыбался, пожимая руки мужчинам и целуя то в щёчку, то в руку – женщин. Но мысли его были заняты только ней.

«Они уже должны были приехать», – надрывал себя юноша изнутри. За очередным приветствием молодой офицер не заметил, как вдруг весь гам стих. Беседы прекратились, и по залу распространилась ошеломляющая тишина. И только когда генерал, которому Дариус секунду назад отдавал честь, выпучил глаза вглубь холла и прошепелявил: «Дери меня драканский полк…», – воин обернулся, и его грудь в мгновение ока загорелась всепожирающим пламенем, а уста сами собой прошептали:

«О, Айон…».

По выложенной мрамором лестнице из зала второго этажа медленно спускалась неземной красоты девушка, облачённая в прекрасное голубоватое платье, напоминающее далёкое небо и гладь спокойного моря. Она аккуратно ступала хрупкими сверкающими туфельками на блестящие ступеньки, а отец и мать шли рядом, держа её под руки.

Во дворце стало настолько тихо, что были слышны только ровные шаги спускающегося на землю ангела. Весь зал, раскрыв рты, наблюдал за нежными движениями девушки – да, она сегодня – королева бала.

Дариус протиснулся сквозь толпу застывших, словно статуи, гостей, чтобы встретить девушку. Страх и волнение куда-то испарились, осталось только непреодолимое желание скорей прикоснуться к прекрасному созданию. Юноша растолкал всех и вышел вперёд. Он низко поклонился, протянул руку, и в его ладонь мягко скользнула маленькая ручка милой Эви. Он не сказал ни слова, а лишь широко улыбнулся и притянул девушку к себе, обняв за талию. Это было знаком начала торжества. В то же мгновение заиграла музыка, гости разбились на пары и закружились в безумном вихре танца.

Кавалеры приглашали дам, бокалы пустели всё быстрее, оркестр играл всё громче. После первого танца и громких аплодисментов практически сразу заиграл второй, более медленный и нежный. Стоит ли говорить, что и Дариус, и Эви танцевали потрясающе – в основном, именно на них и были направлены завистливые взгляды тех, кто остался в стороне.

После нескольких композиций оркестр взял перерыв и заиграл спокойную музыку, а гости могли немного передохнуть. Тогда к юному офицеру друг за другом стали подходить люди и выражать самыми лестными словами свои первые впечатления о сегодняшнем мероприятии. Конечно, им всем приходилось представлять его прекрасную партнёршу. Стоит ли говорить, что гости непременно осыпали девушку комплиментами.

Обычно через пару часов любой бал превращается в шумный скотный двор с пьяными девицами и обнаглевшими кавалерами, если не пристающими к очередной даме, то яро спорящими на политические темы, что всегда заканчивается дракой. Увы, и этот приём был обречён на такой конец, ибо спиртное в стенах дворца лилось рекой.

Чувствуя скорое приближение бури, опытный в подобных делах Дариус поспешил сопроводить спутницу на прогулку в парк под предлогом «подышать свежим воздухом». Парочка покинула шумный зал и вышла в прохладный двор, окутанный темнотой приближавшейся ночи.

Конечно, обстановка была такой, что молчать нельзя было ни в коем случае, поэтому Дариус, кроме осыпаний девушки самыми изысканными комплиментами, рассказывал ей о себе, своём прошлом. Он поведал, как героически оборонял Южный лес, как лично получил награду из рук легата, как ему даровали звание офицера. Естественно, много фактов было слегка приукрашено, но так, чтобы не вызвать подозрений, – нужно было произвести впечатление, а не сделать из себя героя.

Эви слушала, но не особо внимательно – ей были неинтересны всякие «военные штучки», девушку больше интересовало то, чем же закончится эта прогулка. Но кульминация не заставила себя долго ждать. Дариус провёл девушку к странному, но необычайно прекрасному дереву в глубине дворцового сада – все его тысячи листочков светились в темноте розовато-голубым мерцающим светом. Юноша встал под широкую крону волшебного дерева и взял Эви за руки. Их взгляды встретились. Лучики от сияющих листьев заиграли калейдоскопом в больших блестящих глазах девушки. Парень мгновенно утонул в них и, отбросив к балауру все заготовленные фразы, заговорил нежным голосом от чистого сердца:

– Эви… родная Эви… Я стою перед лицом Айона и благодарю всех Покровителей за то, что когда-то давно встретил тебя. Пускай мы с тобой виделись немного, но оттого каждая встреча была столь желанной… Я вспоминаю, как мы вместе сбегали от стражи моего отца в Бертроне; вспоминаю, как мы сидели на крыше бакалейной лавки и любовались закатом; помню, как ты перевязывала мне руку после той драки с местными хулиганами… Эви, мы так много успели сделать вместе. И каждое мгновение с тобой было для меня вечностью, самой прекрасной вечностью! Этих минут мне хватило, чтобы понять, что мне нужно… ради чего я живу… – он остановился на секунду и крепче сжал ладони девушки. – Я… я люблю тебя…

Не успел он договорить последние слова, как нежные губы девушки коснулись его губ, а руки её сами выскользнули из его рук, обвив шею юноши. Молодой человек притянул Эви к себе сильнее и обнял её за талию, нежно поднимаясь рукой выше по спине. Время остановилось. Две влюблённые фигуры слились в сладком поцелуе. Минута нежности длилась целую вечность. Затем девушка слегка отстранилась и вновь заглянула в глаза юноши, чтобы сказать самое главное: «И я тебя люблю…». Дариуса в мгновение переполнило счастье, он невольно улыбнулся и снова прильнул горячими губами к возлюбленной.

Когда они смогли открыть глаза, юноша мягко разомкнул объятия. Он медленно опустился на правое колено, подведя свою руку вместе с рукой девушки к сердцу. Другую руку он положил себе на плечо. Молодой человек поднял глаза и встретил необычайно большие то ли от волнения, то ли от радости, голубые глаза Эви. В них он увидел отражение своего лица, испуганного, но решительного. Дариус исправился и сделал серьёзный вид, после чего достал из правого кармана пиджака маленькую коробочку и, сжав её в кулаке, начал:

– Дорогая… нет, любимая! Ты окажешь мне великую честь и разделишь со мной остаток моей прежде никчёмной скучной жизни? – офицер раскрыл коробочку, и оттуда в игривых лучах мерцающих, словно светящийся купол, ветвей засиял бриллиант обручального кольца. – Эви, ты станешь моей женой?.. – эти слова Дариус почти прошептал. Его взгляд застыл в ожидании заветного ответа.

Внутри девушки всё затряслось. В огромном бриллианте отразились удивлённые, но при этом невероятно счастливые глаза юной красавицы.

«Конечно, да! Ну, говори же!..» – голос внутри Эви бился в наслаждении, и губы девушки, наконец, произнесли столь желанное:

– Да!.. Конечно, стану!

Лицо юноши засияло в блаженной улыбке, он подхватил невесту на руки и закружил вокруг себя. Эви громко рассмеялась, крепко вцепившись в его спину. Её голос зазвенел в кружащихся над ней листочках и полетел дальше, неся бесконечную радость и упоение.

Влюблённые так и остались бы под волшебным деревом, если бы не вечерний холод, расстелившийся по округе. Воин снял с себя белоснежный мундир и накинул его на Эви.

«Неплохо смотрится», – отметил про себя он.

Парочка вернулась в тёплый дворец, где уже вовсю разгоралось веселье. Пьяный в стельку генерал достал из ножен парадную шпагу и размахивал ей перед испуганными гостями, грозясь «перерезать глотку каждому балауру».

Дариус не стал утихомиривать мужчину – для этого среди присутствующих было слишком много воинов. Он отвёл Эви в сторону, чтобы она не видела сего безобразия. Но мельком девушка разглядела, как полноватый мужичок в усах размахивает оружием на глазах изумлённой публики.

– Теперь ты почувствовала аромат местного колорита? – громко пошутил юноша.

– И часто у вас такое случается?.. – спросила девушка, устремив заинтересованные глазки на импровизированную сцену.

– Каждый раз, – в улыбке произнёс Дариус и снова обнял девушку. – Надо найти твоих родителей. Я хочу просить их благословения прямо сейчас!

Эви улыбнулась в ответ и кошачьим взглядом окинула толпу, ища хоть кого-то напоминающего её родителей.

– Вон они! – радостно вскрикнула девушка, указав пальцем на парочку, мирно беседующую с отцом Дариуса на балконе второго этажа.

Юноша крепко схватил руку невесты, и они поспешили к её родителям, чтобы «узаконить» их недавний разговор.

– А вот и вы, – Ваталлос первым заметил чуть ли не бегущих к ним навстречу влюблённых и дал знак собеседникам обернуться.

– Эви, Дариус, а мы вас ждали, – добродушно сказала Фемисса.

Ромул оглядел счастливых детей и заметил один выделяющийся аксессуар, которого раньше не было на девушке – блестящего золотого колечка на безымянном пальце. Он сразу всё понял. Мужчина поднял глаза на парня и обнаружил на себе его взгляд. В этом мимолётном жесте были понятны намерения, с которыми молодые явились сюда – на тихий балкон Белого Дворца Ингисона.

Ваталлос заметил изменение в выражении лица мужчины и тоже сделал серьёзный гордый вид.

Дариус сжал руку девушки и сделал уверенный шаг вперёд, чтобы говорить.

– Господин Ромул ан Грейв, госпожа Фемисса ан Грейв. Я, Дариус ан Боуэн, сын Ваталлоса ан Боуэна, стою перед Вами и перед Айоном и прошу дать мне и Эви благословение на соединение наших влюблённых сердец священными узами брака. Клянусь любить её вечно и защищать от всех бед. Я стану надёжной опорой для Вашей дочери, буду уважать её мнение и беспрекословно чтить традиции наших семей.

Молодой человек по-воински кивнул и отступил назад. Все сомнения по поводу Дариуса у Ромула мгновенно рассеялись, как тот начал говорить. В голосе юноши он не узнал себя девятнадцатилетнего. Он увидел настоящего мужчину с трезвым умом и серьёзными намерениями.

Глаза Фемиссы покрылись слезами. Она старалась их вытереть дрожащей рукой, но подступали всё новые и новые слезинки – эмоции переполняли сердце матери. Ваталлос стоял ровно, не шелохнувшись, в ожидании реакции отца невесты, как и подобает.

Как только Дариус договорил, губернатор подошёл к влюблённым и по очереди поцеловал их в лоб.

– Я даю вам благословение. Будьте счастливы. Да озарит ваш путь Свет Айона.

Эви в слезах счастья обняла отца, а её сзади – мать. Ваталлос протянул руку сыну. Дариус посмотрел на его ладонь и на миг задумался, пожать или нет. Но, увидев добродушный кивок отца, он крепко по-офицерски поприветствовал военачальника в знак примирения и согласия. Таков уж был момент. Затем отец с сыном тоже обнялись.

Эдвард поднялся на второй этаж в поисках хозяев. Он прошёл по просторному холлу и вдруг увидел то, от чего на его сердце стало хорошо и спокойно. В кой-то веки два воина: Ваталлос и Дариус ан Боуэны – обнялись, а, значит, помирились. Как же слуга хотел, чтобы у отца и сына всё получилось начать с чистого листа. И вот, для этого появился повод.

Когда семьи разомкнули объятия, Дариус и Эви вновь взялись за руки. Счастливый глава семейства ан Грейв поинтересовался у влюблённых:

– Уже решили, когда будете играть свадьбу?

Они смутились от вопроса, и Дариус решил ответить сам:

– Пока не решили. Но чем скорее – тем лучше.

Ваталлос присоединились к разговору:

– Проведём церемонию у нас в Бертроне. Я прикажу подготовить храм.

– А чем Юфросин плох? – отозвалась Фемисса.

– Постойте, – сказал Дариус. – Мы поженимся здесь, в Ингисоне.

– Что? Почему? – хором спросили родные.

– Теперь это наш дом, – глядя в сияющие глаза невесты, прошептал молодой человек. Она добродушно кивнула в знак согласия.

– Ну… Дело ваше, – у Ромула ничего не оставалось, как смириться с сим фактом. Он подмигнул жене, чтобы та не противилась их решению.

– Надо обрадовать гостей! – вдруг пришло в голову юноше, и парочка поспешила покинуть балкон, чтобы выступить перед дворцом.

Жених и невеста, держась за руки, встали около лестницы, ведущей на второй этаж, и Дариус громко заговорил:

– Попрошу минутку внимания! Уважаемые! – он взял с подноса у проходившего мимо официанта два пустых бокала и постучал ими друг о дружку. Звон хрусталя мигом заставил гостей обратить на молодых взор. – Спасибо! – юноша поставил бокалы обратно. – Мы пришли сообщить вам радостную новость, – он перехватил девушку в другую руку, а прежней приобнял её за талию. – Я и Эви решили пожениться!

Зал озарило громкими аплодисментами и криками: «Браво!». Счастливые влюблённые насладились этой минутой блаженства, а затем спустились вниз к гостям, чтобы принять от них личные поздравления.

Первыми к паре подбежали знакомые офицеры. Они отдали честь коллеге и сделали несколько комплиментов прекрасной невесте.

Затем перед молодыми возник силуэт коренастого мужчины лет тридцати пяти на вид. Чем-то он был непохож на остальных: то ли несоразмерно широкими наплечниками поверх элегантного наряда, то ли томной сухой улыбкой, то ли причудливым для Атреи сочетанием короткой остроконечной бороды и тонких усов, то ли приподнятыми в небольшой ирокез русыми волосами, то ли круглой серьгой в ухе, что было для мужчины высших кругов ну очень странным. Эви всматривалась в незнакомца, и всё это не давало ей покоя. Но больше всего девушку поразили глаза мужчины – она отчётливо видела, как серая радужка острых глаз светилась откуда-то изнутри. Будто на зрачках и вокруг них был какой-то рисунок, и… он менялся – переливался, дрожал и играл красками, словно дно мелкого ручейка в солнечную ветреную погоду. Незнакомец приблизился и прислонил три пальца правой руки к брови – это значило отдать честь в воинских кругах. Затем он пожал руку Дариусу и повернулся к девушке, но та не могла оторвать изумлённый взгляд от его глаз… таких волшебных и манящих.

– Что, первый раз Даэва увидела? – рассмеялся Дариус, когда заметил странное выражение лица невесты. – Осторожней, их взгляд гипнотизирует.