Текст книги "За гранью вечности (СИ)"

Автор книги: AlexanderMay

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 70 страниц)

– Почему ты отказался? Не нравится Верховный Судья? – с усмешкой в голосе спросила Кенсаи.

– Не хочу вмешиваться в эти дела. Меня они не касаются.

– Ох, дорогой мой, ты ошибаешься, – рассмеялась она. – Ещё как касаются! Ты – Даэв и должен охранять мир в Асмодее. Придётся к кому-то примкнуть. Или желаешь стать отшельником?

– Не самая плохая мысль, – прошипел Териан.

– Всё дерзишь?.. Эх, ладно. Гарнизон Исагира, говоришь? Что ж, спешу обрадовать, что наши войска отбили вулкан, а эти хвалёные последователи Безмолвных – предатели, попросту говоря – сбежали, да только пятки сверкали. И Исагир вместе со своей шайкой пустился так резво отсюда улетать, что не догнать было!

Териан ничего не ответил. Ему было всё равно, кто победил в этой битве. Хотя, если бы столичные войска не осадили вулкан, то находился бы Даэв всё там – в саркофаге, истекая собственной кровью. Так что в глубине души он был рад приходу гарнизона Кенсаи.

– И что ты хочешь от меня? – мужчина повернул к бессмертной голову и внимательно посмотрел в её светящиеся глаза.

– Ты сильный воин… – серьёзным тоном заговорила она. – Ты стоишь сотен обычных солдат. Помоги нам в войне с Безмолвными, и я помогу тебе.

Териан ожидал этих слов и снова отвернулся.

– Ты мне не поможешь…

– Я отведу тебя к Видару и расскажу всё. Я упомяну, что и благодаря тебе Асмодея снова сможет спать спокойно. Он простит тебя, я обещаю.

– Мне не за что извиняться… – сквозь зубы пробормотал мужчина.

– Опять ты упрямишься, – Кенсаи покачала головой. – У тебя есть время подумать. В любом случае, отпустить тебя я не могу – ты же пока враг народа, так что сиди здесь, набирайся сил и хорошенько подумай о моём предложении, – женщина встала, погладила Териана по щеке и грациозной походкой вышла из комнаты.

Оставшись один, Даэв сильно ударил кулаком по стене – он ненавидел быть в капкане. Отправляться к Видару, умолять его о прощении и снова идти в битву он не собирался. Планы асмодианина были куда грандиознее – помешать балаурам вновь захватить мир. Но, надо сказать, в последнее время ситуация сильно осложнилась. Если раньше ящеры были в сговоре с Храмом Правосудия, то теперь в голове Териана всплыл вопрос: а выгодно ли драканам продолжать поддерживать Асмодею, разрозненную междоусобицей? Очевидным был ответ: нет, не выгодно. И этот вывод не давал Даэву покоя. Если раньше он знал, что ожидать от балауров, то теперь всё усложнилось настолько, что сами ящеры, вероятно, не знают, как поступить.

«Одно верно – сроки сдвигать они не будут, слишком много подготовки шиго под хвост… Итак, остаётся около шести месяцев до атаки на Элиос. Вдруг балауры решат нанести удар сначала по Асмодее? Это им будет выгоднее и проще сделать. Значит, времени в обрез… Да-а… – Териан прокрутил в голове эту мысль несколько раз. – Пора уходить отсюда».

Была уже глубокая ночь. Бессмертный просчитал, что хижина, в которой его оставили, охраняется. Он посмотрел в окна: идеальный способ смыться – стражи нет, решёток тоже. В углу комнаты валялась его старая одежда: рубаха и брюки – все изрешечённые острыми шипами и насквозь пропитанные уже подсохшей кровью. Но другой одежды не было. Териан натянул на себя эти окровавленные лохмотья, подошёл к окну и стал ждать, пока на улице не станет слишком тихо.

Из-за того, что в Даэва влили большой объём Эфира, пусть и разбавленного, чутьё стало острым и воспринимало любые шорохи и запахи в десятках метров от бессмертного, даже за стеной.

Улучив момент, асмодианин осторожно открыл створки деревянных окон и принялся выбираться из домика. Это было нелегко, если вспомнить, что всего несколько часов назад он, словно решето, валялся в своей крови и слюнях на полу темницы. Но Эфир делает своё дело, превращая невозможное в возможное.

Через минуту Даэв спрыгивает на твёрдую землю. Шестое чувство подсказывает, что вокруг чисто – только у двери за углом два вооружённых стражника. Собравшись с силами, Териан начинает бежать прочь. Позади него остаётся вулкан, слева – утёс, справа и впереди – огромный лагерь войск Пандемониума, а за ним аванпост. Асмодианин решает двигаться к утёсу. На вершину ведёт прямая дорога, но чутьё твердит о том, что туда лучше не соваться.

«Ладно, – соглашается с ним Даэв. – Придётся в обход…»

Глаза бессмертного быстро обнаруживают удобный подъём. Не надо быть закоренелым скалолазом, чтобы забраться по нему. Но в состоянии, в каком находится Териан, любой подъём покажется отвесной скалой.

Открывать крылья бессмертный не собирается, он чувствует, что у него не хватит сил их удержать.

«Вперёд, – говорит себе асмодианин и делает первый шаг. – Рука сюда, потом сюда. Так, правая нога, левая, – мужчина медленно переставляет конечности, чтобы не рухнуть вниз. Склон довольно полог, но очень ступенчат – приходится преодолевать огромные каменюги. Силы расходуются быстро – долго не продержаться. – Есть!» – наконец, говорит себе он, забравшись на самый верх – всего метров восемь-десять над землёй.

Чутьё мгновенно начинает твердить об опасности – рядом асмодиане. Много. Даэв пригибается и смотрит по сторонам. По главной дороге медленно идут с десяток экипированных лучников.

«Смена караула… – догадывается он. – Как вовремя…»

Териан делает неосторожный шаг и случайно задевает босой ногой булыжник. Тот начинает падать с утёса вниз и с жутким грохотом разбивается.

«Мать балаурскую!» – выругивается Даэв, но уже поздно – стража заметила его.

– Эй! Кто здесь? Стоять! – кричит главный из них.

Бессмертный решает бежать – единственный разумный вариант против лучников. Начальник поста мигом приказывает остальным стрелять в шпиона, но все промахиваются – бессмертный успевает просчитать траекторию полёта стрел и машинально уклоняется от них. Тогда охрана начинает бежать вслед за ним. Стоит ли говорить, что раненый Даэв не может составить конкуренцию по скорости десятку натренированных лучников.

Асмодианин бежит изо всех сил, он знает, что ему нельзя на кибелиск. Сзади уже доносятся яростные крики:

– Схватить его! Живьём взять!

Даэв не знает, куда бежать. Но вдруг его шестое чувство подхватывает слабый, но стремительный поток Эфира.

«Разлом? – думает он и не ошибается. Справа в тридцати метрах ярко светит маленький кружок пространственного разлома. – Надо успеть!»

Териан ускоряется до предела. Сфера становится всё уже – ясно, что ей уже почти четыре часа, и она скоро закроется. Может, даже через минуту. А, может, и меньше!

В пяти метрах от портала Даэв слышит:

– Целься!

Три метра, два, прыжок!

– Пли!

Асмодианин успевает в разлом как раз в тот момент, когда он уже вспыхивает, чтобы закрыться навсегда. Быстрый толчок телепортации, и Териан Лекас падает лицом в невысокую траву. Глаза слепит яркий свет – здесь уже день. Над ухом Даэва свистит чёрная стрела и с визгом вонзается в дерево – она тоже успевает пролететь через портал вслед за мужчиной.

Обессиленный асмодианин пытается перевернуться, но все силы он израсходовал на последний рывок. Тяжело и быстро дыша, он теряет сознание прямо здесь – на опушке молодого леса где-то в Элиосе.

========== Часть 4. Глава 10. ==========

Комментарий к Часть 4. Глава 10.

Отредактировано.

Форт Альквимия. Белуслан.

Слутгельмир и его верная свита важно спустились на причал. Воздушное судно о чёрных парусах медленно качалось под облаками. К предводителю Безмолвных подошли несколько асмодиан – все с повязками на лицах, чтобы их никто никогда не узнал. Слутгельмир мимолётным хитрым взглядом оценил встречающих: потрёпанная мешковатая одежда, старая обувка, за поясом сверкали по два изогнутых кинжала.

– Добрый день, господа! – приветственно расправив руки в стороны, произнёс один из таинственных повстанцев и направился к Теням. – Вы к нам с подарками?

Верховный Судья сжал губы в тонкую полоску и слегка улыбнулся.

– Как вы и просили, мой добрый друг, – обычным для него, но довольно высоким для мужчины голосом пропел Слутгельмир. – Всё на корабле.

– Отлично. Подвозите тележки! – грозно скомандовал мужчина стоявшим позади него людям в масках.

Судья в свою очередь свистнул и, повернувшись лицом к палубе, сделал рукой жест, мол, спускайте груз.

На длинном трапе корабля Безмолвных тут же показались несколько человек в обычной рабочей одежде – с виду простые грузчики. Они стали осторожно спускать на своих спинах большие деревянные ящики. В них что-то громко гремело, определённо – стекло.

– Не разбейте там, остолопы! – изредка покрикивал на трудяг Судья, с упоением наблюдая за их действиями.

Повстанцы тем временем подвезли к трапу восемь металлических тележек. Они помогли рабочим погрузить груз и торопливо увезли его в недры форта, словно кто-то их неустанно преследовал.

– Что ж, – показательно отряхнув руки, заговорил глава Теней. – Сделка есть сделка.

– Угу, – кивнул повстанец в маске и достал из-за пазухи тряпичный свёрток. – Здесь всё, – на этих словах он передал его в уже протянутую руку Слутгельмира.

Мужчина аккуратно развернул мешочек, и на свету ярко-красным засияла горстка драгоценных камней.

– Хм-м, – улыбнулся Судья. – Достойная плата, – он спешно скомкал свёрток и убрал его в мантию. – Но ведь я знаю, что в форте есть нечто более ценное пары десятков рубинов, м?

Его хитрый намёк сразу понял главарь повстанцев. Он развернулся и велел Безмолвным следовать за ним.

Небольшой порт у ворот крепости находился высоко над уровнем моря – в снежных горах восточного Белуслана. Соображения безопасности, так сказать. Перед свитой Верховного Судьи предстала высокая стена, слегка наклонённая внутрь форта – для лучшей обороны. Внутри крепости было крупное поселение повстанцев и лаборатория – ею называли глубокую шахту прямо в горном склоне. Вход туда был разрешён только старейшинам и рабочим, обычные последовали культа Ривара не имели доступа к её секретам.

Процессия вошла в высокие ворота. Слутгельмир сразу скорчил лицо в отвращении – вонь в крепости стояла жуткая. Надо признаться, это было ожидаемо. Повстанцы слабо понимали, что такое цивилизация. Они жили в убогих домишках, все отходы и грязь выливались прямо на улицу. Еду централизованно готовили на кострах, вокруг которых постоянно собирались дурно пахнущие грязные люди в каких-то обносках – если не чтобы поесть, так чтобы погреться.

«Звери в лесах живут лучше», – заключил Слутгельмир, следуя за своим спутником по широкой улице.

Мужчина даже закрыл нос ладонью в кожаной перчатке, чтобы не так сильно ощущать аромат местного быта. Он мельком обернулся на своих подчинённых, шагавших чуть позади. Они, кстати, поступили так же.

– Пришли, – повстанец остановился у двери большой хижины и махнул гостям головой. – Вам туда.

Слутгельмир вошёл первым. Он осторожно поднялся по хрупкой лестнице, открыл скрипучую дверь и оказался в довольно просторном, но тёмном и душном помещении. По краям комнаты была куча всяких тумб с книгами. Окна были занавешены старыми шторами. На стенах висело множество светильников, но свечи горели далеко не все, оттого внутри было темно. В противоположном конце Судья разглядел большой стол и мужскую фигуру, вразвалку сидящую за ним. Кресло слегка хрустнуло, когда хозяин увидел гостей.

– Добро пожаловать в форт Альквимию, господа, – хриплым прокуренным голосом заговорил мужчина. – Один из последних оплотов свободы на этой половине Атреи.

Слутгельмир криво ухмыльнулся и, громко отбивая каждый шаг, подошёл к нему.

– У вас здесь мило… – оглядываясь по сторонам, сказал Судья.

– Присядьте, – хозяин указал толстой волосатой рукой на кресло напротив. Оно было лишь одно, поэтому его занял сам предводитель Безмолвных. Его свита же устроилась за спиной, обступив начальника. – Вы уже получили награду?

– Сполна, – улыбчиво кивнул он. – Остаётся надеяться, что реагенты не пропадут зря.

– Как и рубины, кхе-кхе, – мужчина громко закашлял и сплюнул в ведро, стоявшее сбоку. – Очередная партия будет готова через два дня. Пришлите корабль – мы всё погрузим.

– Не сомневаюсь… – сощурившись, проговорил Судья.

– Я знаю, зачем Вы лично суда пожаловали, кхе-кхе-кхе, – повстанец снова залился кашлем. – Но пропустить Вас в лабораторию я не могу.

После этой фразы Слутгельмир важно положил локти на стол и вытянул руки.

– Дорогой Вы мой… – начал он. – Наша потребность в идгеле растёт изо дня в день. А ваша хвалёная лаборатория уже не справляется с объёмами его производства, и мне придётся что-то с этим делать.

– Исключено! – грузный мужчина громко хлопнул ладонью по столу, что аж Верховный Судья дёрнулся. – Я не дам вам рецепт идгеля. Тогда он попадёт куда не следу…кхе-кхе-кхе… куда не следует.

– Вы можете мне доверять.

– Мне нравились времена, когда Вы платили – мы делали. Теперь, когда Ингисон снова у белокрылых, всё стало сложнее… Я вынужден покупать драну у вас, но вы ведёте свою игру, – хозяин, приговаривая, покрутил толстым пальцем около носа Слутгельмира, отчего тот недовольно сморщился. – И если балауры не займ…

– Из-за балауров не беспокойтесь, – перебил его Судья и обратился к своей свите. – Выйти всем! – Безмолвные послушно удалились. Когда в комнате остались только двое переговорщиков, мужчина продолжил. – Наша общая подруга ясно дала понять, что она – на нашей стороне, что бы ни случилось. А насчёт Ингисона… Разве Вы забыли, почему я подговорил Видара начать наступление? Я пошёл с Вами на сделку, причём не очень-то выгодную для меня! Я вам – Ингисон с огромными плантациями балаурской драны, вы мне – идгель и верных солдат.

– Я никому об этом не рассказал, как и обещал! – промолвил повстанец. – Но Ингисон-то теперь не ваш. Договор расторгнут. Не по моей, и не по Вашей вине. Но больше людей я вам давать не буду.

– Думаете, я распространялся? – немного обиженно заговорил Слутгельмир. – Да самые верные из моих псов до сих пор не знают, что идгель существовал в этой лаборатории уже как два года. Всё было продумано, – он поднялся с места и сам начал стучал кулаком по столу. – Вы как бы случайно обнаружили свойства этого вещества, а Исагир – моя фарфоровая кукла – по иронии судьбы наткнулся на вас в этом форте! – его тон немного смягчился. – Конечно же, он сразу же доложил обо всём мне… И хвастался потом, что начало добычи идгеля – его заслуга, ха-ха. Пусть будет так, пусть он думает, что и это, и захват нами Ингисона несколько месяцев назад – его победы. Как же я люблю этих бравых воинов… Знаете, по-моему, «бравый» – мягкий синоним слова…

– «Глупый?» – перебил его хозяин.

– Да… – задумавшись, ответил Судья. – Пожалуй, да.

– Не заговаривайте мне язык, – сурово заговорил повстанец. – Мне надоело платить больше, чем я получаю – это первое. Второе: лаборатория Альквимии – единственное место на Атрее, где будут создавать идгель. Третье: на моих людей больше не рассчитывайте. Мы не наёмники. Мы несём слово Ривара – свободу, вот что нужно этому проклятому миру!

– Хорошо, хорошо, хорошо… – Слутгельмир вежливо, но резко остановил его. – А если я пообещаю, что балауры поддержат вас в войне против Пандемониума и Элизиума? Ведь, насколько я знаю, ваши агенты распространились и по всему Элиосу. Говорят, их сейчас там даже больше, чем в Асмодее. Только вот для всего вашего братства сейчас наступили сложные времена: охоты на повстанцев, выслеживание шпионами…

Риваровец стал слушать внимательней. Судья меж тем продолжал:

– Поддержка балауров вам нужна, как никогда! А поручиться за вас перед леди «А» могу только я… – он ехидно улыбнулся. – Вы же знаете, кто это?

– Знаю… – пробормотал хозяин форта.

– Вот и прекрасно! Поэтому не стоит делать поспешных решений и заговариваться о расторжении договора… Мы нужны вам… Нужны, как никогда… И Вы, мой дорогой друг, это прекрасно понимаете.

Как ни крути, слова Слутгельмира были очень и очень убедительны. Глава повстанцев Альквимии понимал, что без чьей-либо поддержки братству не выжить. Но послушать Безмолвных – означало стать их вассалом, такой же фарфоровой куклой, грозно выглядящей, но очень хрупкой, какой считал Исагира сам Верховный Судья. Что же выбрать? Похоронить свои мечты и поставить крест на идеях? Предать слово Ривара? Или пойти на поводу у Теней и принять их помощь? В любом случае, какой бы выбор повстанец ни сделал, это означало признать своё поражение: либо перед Пандемониумом, либо перед Безмолвными. Мужчина был ярым приверженцем клана, другой бы и не смог возглавить его, поэтому решение, которое он озвучил, было вполне логичным и ожидаемым для Слутгельмира.

– Понимаю… Вы выиграли… Забирайте, что нужно… Но мне необх… кхе-кхе… необходимы гарантии того, что ни вы, ни балауры не оставите нас в нужный момент!

Внутри Судьи всё затрепетало. Он знал, что это означало власть над крупнейшей повстанческой армией в Атрее. На лице засияла хитрая улыбка, которую он хотел скрыть, но не мог.

– Я даю Вам эти гарантии, – выдавил из себя он. – А теперь позвольте пройти в лабораторию. Всего наилучшего!

Счастливый мужчина, пританцовывая и напевая весёлую мелодию себе под нос, покинул дом начальника и вышел к своим, оставив озлобленного, но полного отчаяния предводителя повстанцев наедине со своими мыслями.

– Всё прошло, как нельзя лучше, – сказал он своим подчинённым. – Идёмте к скале. Я взял билет на всех, ха-ха…

Процессия, громко переговариваясь, направилась к шахте. Надо было пройти через весь форт, чтобы добраться до скалы, в которой проделан широкий тоннель. Около входа дежурило несколько человек. На вид они были одеты более прилично – сразу видно, не последние люди в клане. Увидев приближающуюся к ним колонну асмодиан в чёрных доспехах, они вытащили из-за пазухи мечи и загородили проход.

– Сюда нельзя! – грозно сказал один из них. – Вы кто такие вообще?

Слутгельмир вышел вперёд, чтобы ответить, но его перебил громкий ор сзади. Он невольно обернулся. Остальные Тени достали оружие и встали в боевые стойки, защищая своего предводителя.

Оказалось – опасности не было. Всего лишь кучка повстанцев около большого костра. Они подняли вверх кружки и громко закричали хором:

– Свобода и оружие! Свобода и оружие! Свобода и оружие!

Затем они громко плюхнулись на землю и загалдели, начав трапезу.

– Это что? – удивился офицер Безмолвных, наблюдая за картиной. – Их клич?

– Похоже… – с нотками жалости в голосе ответил Верховный Судья.

Стражники у входа в пещеру всё ещё ждали его ответа, поэтому он повернулся к ним и сказал:

– У нас есть разрешение вашего главаря.

– Пустые слова! – оскалился сторож. – Никому из посторонних сюда не войти!

Слутгельмир ехидно улыбнулся и мурлыкнул:

– Ну мы ведь не хотим боя, верно?..

Безмолвные уже были готовы к схватке, но первыми не нападали. Повстанцы тоже встали в стойки. Вдруг их старший увидел вдали толстую фигуру начальника форта. Тот стоял на улице и усердно махал им, мол, не мешайте, пусть идут. Страж, безусловно, удивился, но спорить не стал. Он велел своим товарищам убрать оружие и пропустить гостей.

Слутгельмир откланялся и важно вошёл в шахту. За ним проследовала его многочисленная свита. Сначала проход был довольно узок, пускай и высок, но он постепенно расширялся. Вскоре стены стали гладкими, отполированными.

– Вот мы и здесь… – весело пропел Верховный Судья.

Впереди был слышен какой-то гул. Безмолвные зашагали осторожнее. Спустившись по длинной лестнице вниз, выточенной прямо из камня, они оказались в большом помещении. Вдоль всего зала в несколько рядов стояли столы. На каждом из них стояла куча всевозможных склянок, сосудов, колб. На некоторых шипели перегонные машины – здоровые металлические устройства с кучей трубок. Между столами ходили туда-сюда асмодиане в неком подобии халатов. На лицах были маски, а глаза их защищали толстые очки.

Тени спустились вниз. Здесь на них никто не обращал внимания, словно их и не было, – все были заняты работой. Слутгельмир замер, хитрым и острым взглядом осматривая зал. О чём он думал, было не ясно. Но лицо его нахмурилось. Определённо, он что-то планировал. У противоположной стены мужчина разглядел три арки, ведущие, надо полагать, в разные помещения. Он приказал Безмолвным идти за ним и медленно, озираясь по сторонам, направился к самой правой.

Войдя внутрь, Судья опешил на мгновение. Вдаль вёл длинный коридор, по бокам которого стояли соединённые между собой длинными трубами чаны или котлы. Они почти не издавали никаких звуков, лишь изредка громко булькали. Слутгельмир прошёл дальше. В конце его ждала огромная печь, куда или откуда вели все эти трубы. Она тихо шипела, а изнутри веяло сильным жаром. Глава Теней решил к ней близко не приближаться – мало ли что. Развернувшись, он пошагал обратно, чтобы осмотреть два оставшихся помещения.

У прохода в среднюю арку, его чуть не сбила тележка с бутылями, наполненными какой-то прозрачной жижей. Её везли наружу несколько замотанных в ткань с головой повстанцев.

«Видимо, они все ходят в масках из-за отравляющего действия идгеля…» – заключил Слутгельмир.

Через арку мужчина увидел такой же длинный коридор с котлами по бокам, но они жутко бурлили, и около каждого стояло по несколько человек с такими тележками.

«Сливают готовый продукт», – догадался он.

Изнутри исходил какой-то странный, довольно неприятный запах, поэтому Судья решил туда не соваться, чтобы не отравиться, не дай Айон. Вместо этого он направился к левому проходу.

На удивление, там было пусто. Коридор был не таким длинным, как два остальных, а в конце валялась груда камней. Вдали мужчина разглядел множество кирок и других инструментов. Некоторые валялись прямо на земле, некоторые были вдолблены в стены.

– Ага… – сказал он вслух. – Эта комната ещё не окончена. Хм-м, ну ладно…

Слутгельмир с важным видом вышел в центр зала, где трудились рабочие в халатах и недовольно пробурчал, расставив руки в стороны:

– И это всё? Я ожидал большего…

Он махнул рукой и направился вверх по лестнице, крикнув своим:

– Осмотритесь тут и достаньте рецепт! Я прогуляюсь пока.

Безмолвные переглянулись, пожали плечами и разбрелись по лаборатории, принявшись усердно мешать повстанцам выполнять свою работу.

Судья, конечно же, не собирался прогуливаться. Ему был противен быт в этом форте, и он хотел поскорее покинуть его. Чем он, собственно, и занялся. Предельно быстрым шагом он вышел из шахты и, стараясь не замечать хаоса вокруг, направился в порт.

Ворота в крепость всегда были открыты, поэтому мужчина беспрепятственно покинул её. У корабля его встретил озадаченный матрос, куривший, сидя на деревянном ящике. Слутгельмир торопливо прошёл мимо него, даже не заметив. Матрос хотел поприветствовать командира, но не стал, увидев его безразличие. Он успел лишь открыть рот, выронив бычок, и взмахнуть рукой.

Судья забрался на судно и заперся в своей каюте. Он присел на кровать и зажмурился. Перед глазами стояли какие-то образы: детство, родители, свадьба, скандалы, смерть жены. Мужчина зарычал и резко открыл глаза. Перед ним всё плыло, но на душе было поразительно спокойно.

– Надышался всё-таки… – промычал он, громко дыша. – Мои-то остолопы были в шлемах… А я… Н-да… Сильная штуковина. Надо быть с ней осто… ост…

Вдруг его голова закружилась. Он не заметил, как лёг на спину и закрыл глаза. Голоса в голове заговорили громче. Слутгельмир пытался их отогнать, но не получалось. Он понял, что вот-вот потеряет сознание.

«Нет! – кричал прямо у него в ушах женский голос. – Пожалуйста! Ты же обещал! Нет! Не-ет!..»

Судья очнулся. В глаза светил чудовищно яркий свет. Казалось, он исходил отовсюду, и скрыться от него невозможно. Слутгельмир сморщился и попятился назад. Вдруг он коснулся спиной стены. Мужчина всё же попытался разомкнуть веки, привыкнув к непонятному свечению, и осмотрелся. Он стоял в углу какой-то комнаты. Лицо асмодианина охватил ужас. Он узнал её. На стене сбоку висело большое зеркало. Слутгельмир подбежал к нему и выпучил глаза, увидев себя в отражении.

Он очнулся маленьким мальчиком – лет шести-семи от роду: большие глаза, худощавое телосложение, пышные чёрные волосы. Судья коснулся ладошкой зеркала – его отражение послушно повторяло все движения. Он не мог поверить своим глазам, с недоверием всматриваясь в своё детское лицо.

«Это сон… – говорил он себе. – Проклятый идгель, или что там ещё в воздухе намешано…»

Слутгельмир сильно зажмурился, но, когда снова открыл глаза, перед ним всё ещё был мальчик.

– Мать балаурскую! – вслух выругался он.

Вдруг он услышал быстрые чужие шаги и голоса.

– Мама?.. – будущий Судья выпучил глаза и сделал несколько шагов. – Мама?

Из комнаты мальчик выбежал в холл, всё такой же дьявольски яркий свет ослеплял глаза. Около двери Слутгельмир увидел расплывчатую женскую фигуру. Скоро за ней появилась вторая – мужская. Они стали громко спорить и кричать друг на друга, размахивая руками. Мальчик остановился в проёме и старался не показываться им на глаза. Кто знает, что за кошмар всплыл в его памяти…

Силуэты вскоре приобрели чёткие очертания. Длинноволосая асмодианская женщина в домашнем платье что-то доказывала мужчине в чёрной мантии – такой же, в какой ходил сам Слутгельмир. Мужчина орал громче и несколько раз замахивался мощной когтистой рукой на бедную женщину, но не бил.

– С тобой невозможно жить! – надрывно кричала она. – Ты тиран! У меня больше нет сил!

– Заткни пасть, потаскуха! – громко рычал мужчина. Его глаза давно запылали красным, что означало всплеск неудержимой ярости.

– Ты такой же, как твой отец!.. – бросила ему в лицо женщина, но тут же донёсся сильный хлопок, она громко вскрикнула и отлетела на метр назад, упав на пол и ударившись головой.

Мужчина всё же не выдержал и с размаху ударил жену по лицу. Его напряжённая рука медленно опустилась вниз. Он стоял и молча наблюдал, как женщина, рыдая, отползает от него, как пытается ухватиться за дверь, чтобы встать, но снова падает.

Глаза мальчика наполнились слезами ужаса. Он закричал:

– Мама! – и бросился к женщине.

Она обняла его и, тяжело дыша, проговорила:

– Сынок… Я люблю тебя… А теперь иди…

Мать, что было сил, оттолкнула ребёнка от себя и жалобным голосом велела:

– Беги в комнату и запрись там!.. Чтобы не произошло…

Мальчик увидел, как к нему медленно подходит отец. Он испугался, крикнул:

– Нет! – и побежал в свою комнату, судорожно закрыв за собой дверь и заперев замок.

Ребёнок забился в дальний угол и сквозь слёзы испуганными до предела глазами наблюдал, как кто-то безуспешно ломится к нему в комнату. Он закрыл глаза. До его ушей снова донеслись громкий крик матери, хлопки от ударов и яростное рычание отца…

Слутгельмир открыл глаза. Перед ним на этот раз предстал огромный, украшенный цветами зал. Он, молодой двадцатилетний парень, находился у алтаря. К нему вёл широкий проход, по которому медленно ступала асмодианка в красивом пышном белом платье. Куча народа, сидевшая по обе стороны от прохода, стоя аплодировала невесте. Юноша сжал кулаки в счастливом предвкушении. Его взгляд встретился с пронзительным и таким светлым взглядом невесты, что внутри молодого человека всё затрепетало. Она словно говорила ему своим нежным голоском:

«Потерпи… Ещё немного, и я буду твоя…»

«К балауру терпение!» – сказал себе он и в тот же миг бросился к невесте, взял её на руки и страстно поцеловал прямо посреди прохода. Ошеломлённые гости сначала замолчали, но потом залились радостными овациями, бросая вверх шляпы и шарфики и забрасывая влюблённых словами поздравления.

Слутгельмир на руках донёс невесту до алтаря, не отводя взгляда от её манящих счастливых глаз. Священник (им, кстати, был сам верховный жрец Бальдр) обвенчал молодожён прямо так: девушку – на руках жениха, а жениха – с головой утонувшего в прелестных глазах возлюбленной и, казалось бы, не замечавшего ничего, что творилось вокруг.

– Я люблю тебя… – со всей нежностью прошептал юноша.

– И я тебя… – ответил нежный голосок невесты.

Но вдруг счастливое лицо девушки охватил ужас. Она стояла перед Слутгельмиром уже не в красивом свадебном платье, а в обычной домашней одежде. Интерьеры зала торжеств волшебным образом сменились на спальню тогда ещё старшего судебного дознавателя Храма Правосудия.

Мужчина был в ярости. Он сжимал в руке окровавленный меч, а рядом с девушкой лежало бездыханное тело какого-то асмодианина. В животе была сквозная рана, и алая кровь струйками стекала на краснеющий ковёр комнаты.

– Слутгельмир! Не надо, прошу!.. – взмолилась жена и упала перед мужем на колени, заливаясь слезами страха. – Умоляю!.. Прости меня!.. Я не хотела!.. Я…я… Он…

Но договорить девушка не успела. Холодные глаза мужчины презрительно посмотрели на неё, рука бросила меч, тот с лязгом упал около двери. Две когтистые лапы жестокого Безмолвного Исполнителя медленно сомкнулись на тонкой шее женщины. Она раскрыла рот, чтобы набрать воздуха, но ей это не удалось – руки мужчины уже крепко сжимали её глотку. Зрачки расширились до предела, девушка не могла кричать. Она схватилась руками за широкие запястья мужа и пыталась оттянуть их от себя, но что могла сделать хрупкая женщина против прекрасно подготовленного мужчины?

Она упала на спину, а, точнее, муж с силой прижал её к полу. Женщина хрипела что-то напоминающее:

– Слутгельмир… Не надо…

Но равнодушный взгляд супруга давал понять, что шансов на спасение для неё уже нет. Ноги асмодианки дёргались и бились по земле. Но вдруг все её мышцы расслабились, ноги обмякли и опустились на землю, а лицо, раньше преисполненное болью и ужасом, окаменело. Стеклянный взгляд девушки устремился куда-то вдаль. Мужчина отпустил её горло, голова жертвы сама повернулась набок и застыла. Из приоткрытого рта тонкой струйкой потекла кровь. На шее женщины остались синеющие синяки от лап Слутгельмира.

Мужчина встал, оперевшись на колено, и стал рассматривать то, что натворил. Почему-то на его душе стало спокойнее, когда он понял, что его жена мертва. Как будто, что-то тяжёлое отлегло от сердца и больше не побеспокоит его никогда.

Вдруг в комнату кто-то вошёл. Из-за спины хозяина послышался громкий вздох от ужаса увиденного.

Слутгельмир обернулся. В дверях стоял его отец. Его лицо застыло в страхе. Он поднял глаза на сына, но не увидел в них ни капли грусти или скорби.

– Что… ты натворил? – спросил уже пожилой мужчина.

– То, что должен был, – хладнокровно ответил Исполнитель. – Прости меня, отец…

Вдруг вся комната, мебель, люди обратились в песок и завертелись в бешеном вихре вокруг Слутгельмира. Он стоял в центре импровизированного торнадо и кричал:

– Не-ет! Остановите этот кошмар! Прошу-у!

Но спустя мгновение всё исчезло. Теперь мужчина находился в толпе людей на опушке леса неподалёку от крепости Белуслана. Все были одеты в чёрное, как и он. Перед ним было несколько могил. Он прочёл про себя имена на камнях: