Текст книги "Все романы Роберта Шекли в одной книге"

Автор книги: Роберт Шекли

Глава 16

Том, должно быть, задремал после слишком плотного автоматического обеда, поскольку немного погодя кто-то потряс его за плечо.

– В чем дело? – недовольно пробормотал Том. – Я еще не закончил спать.

– Очнись, срочно требуется твоя помощь, – сказал Шиш. – Чрезвычайное происшествие!

Том поморгал и выпрямился. Да, он по-прежнему сидел за столиком в ресторане, а напротив него сидел Шиш с озабоченным выражением на лице.

– Какая помощь? Что произошло?

– Только не впадай в панику. У нас возникли проблемы с иммунной системой.

– Моей?!

– Да нет, городской.

– А что могло случиться с городской иммунной системой?

– Разве ты не почувствовал? По городу циркулирует нечто чужеродное без Сертификата Одобрения. Мы должны уничтожить чужака.

– Не понимаю, с какой стати, – сказал Том. – И при чем тут я?

– Как я уже объяснял тебе, все жители, имеющие Сертификат Одобрения, подключены к иммунной системе города, которая постоянно заботится о том, чтобы ни одно разумное существо, чуждое Галактическому Центру, не имело возможности свободно в нем циркулировать.

– Почему бы просто не сказать чужаку, чтобы он убрался подальше?

– Иммунная система работает по иному принципу. Если в городе обнаружена чужеродная материя, ее немедля должны атаковать все приписанные к городу формы жизни, включая и тебя, ради сохранения нашего Галактического Центра, который хранит всех нас. Это первейший долг каждого гражданина!

– Что за чужак? Как он попал сюда?

– Это не наше дело. Все, что нужно, мы уже знаем. А именно, что неодобренная форма жизни слоняется вблизи данного сектора и все горожане, включая нас, обязаны атаковать ее и уничтожить.

– Но оно мне ничего не сделало! – воскликнул потрясенный Том.

– Иммунная система руководствуется не эмоциями, а соображениями безопасности. А ты, между прочим, входишь как составная часть в Галактическую Систему Антител.

– Не знаю, смогу ли я уничтожить кого-нибудь, кого я даже не знаю, – пробормотал Том.

– Мотивация тут абсолютно ни при чем. Как только ты учуешь запах чужака, твое тело сделает за тебя остальное.

Они вышли на улицу, которая внезапно наполнилась агрессивными шайками из мужчин и женщин, некоторые из них были вооружены бейсбольными битами и тяжелыми ножками от столов. Толпы маршировали по авеню и бульварам, раздраженно фыркая и издавая низкое угрожающее рычание, и, к своему изумлению, Том обнаружил, что производит те же самые звуки.

Они с Шишем присоединились к шайке горожан, обследующих один из внутренних пригородов Галактического Центра. Этот район состоял преимущественно из небольших открытых площадей, окруженных невысокими зданиями, опоясанными ажурными галереями, поэтому им не понадобилось много времени, чтобы обнаружить чужака. Выдало его розоватое сияние, пробивающееся из-за мусорных баков в глухом тупике.

– Кто это? – шепотом спросил Том у Шиша.

– Сонный. Нетрудно определить по оттенку сияния.

– Сонный? Как это понимать?

– Существо, которое навещает Галактический Центр во сне.

– А разве так бывает?

– Случается время от времени, – пожал плечами Шиш. – Разумеется, никому не дозволено видеть сны о Галактическом Центре без Сертификата Одобрения.

Сонный открыл глаза и сказал:

– Привет! Надо же, какой замечательный сон мне приснился. Здесь я чужак, друзья мои, но я дружелюбен и незлобив.

– Этот человек выглядит как любой другой, – заметил Том. – С виду совершенно безобиден, разве что туповат.

– Судить не нам, – покачал головой Шиш. – Самое главное, у него нет Сертификата!

– Не вижу вреда в том, что кто-нибудь всего лишь увидел во сне…

– Явиться сюда во сне, – перебил его Шиш, – согласно закону совершенно то же самое, что в собственном физическом теле. В действительности же сонные визиты в Галактический Центр во многих отношениях гораздо опаснее.

– Но нельзя же винить его в этом! Люди не способны сознательно контролировать свои сны!

– Прекрати, – нахмурился Шиш. – Незачем искать оправданий его поступку. Закон есть закон, он прост и защищает нас всех. Каждому, кто претендует на сны о Галактическом Центре без официального одобрения, придется смириться с последствиями.

Вместе с толпой разгневанных горожан они приблизились к сонному, который радостно улыбался, совершенно ничего не подозревая. Том опасался, что не сможет нанести первый удар, но ему и не пришлось. На запах чужака сбежалась вся округа, и первыми, ужасно рыча, набросились на него жильцы соседних с помойкой домов. Мороженщик, торговавший в этом квартале, размахивал гигантским мачете для рубки льда, продавец горячих сосисок посыпал злодея жгучим перцем и поливал ядреной горчицей. Представители иных профессий также изощрялись в смертоносных трюках, каждый на свой лад.

Жалобные вопли несчастного раздирали душу Тома, но руки его сами по себе вцепились в чужака, в то время как его разум топтался где-то поодаль, горестно причитая. Сонный яростно сражался за жизнь, но враги окружили его со всех сторон. Тогда он поспешно присел на корточки, уткнулся головой в колени, ухватился за пятки… И свернулся в круглый прозрачный объект, отыскав себе убежище в блаженной каталепсии сна без сновидений. В таком состоянии чужак был неуязвим для ударов, бессильных против рогового панциря его прозрачного экзоскелета.

– Рад, что мы наконец покончили с этой работой, – сказал ученик пекаря, деловито вытирая руки о замасленный фартук.

– Ну прямо дрожь пробирает, когда глядишь на эту пакость, – пожаловалась девушка из бакалеи.

– Не выношу сонных, – заявил дорожный инспектор, – вот уж чужаки так чужаки. Меня от этих мерзавцев просто тошнит!

– Все кончено, – сказал Шиш. – Мы с честью выполнили свой долг, сограждане, избавив наш город от опасного присутствия. Кто знает, какие еще сны могли ему присниться?!

Попытавшись представить вероятные ночные кошмары, толпа горожан в ужасе содрогнулась. И Том вместе с ними, поддавшись коллективной эмоции. Однако сам он не нашел в чужаке ничего отталкивающего и даже особенно чужого. Бедняге попросту не повезло, угораздило увидеть не тот сон в неподходящее время! Но Том отнюдь не собирался обнародовать свою точку зрения, будучи новичком в Галактическом Центре, не так уж далеко ушедшим от чужака.

– И что теперь? – спросил он у Шиша.

– Надо избавиться от него и тем завершить дело.

– Но как?

– В Пламени Великого Очищения. Так мы называем свалку, где сжигают мусор. Кто-то из горожан должен отнести его туда и проследить, чтобы жертвоприношение завершилось надлежащим образом.

– Разве в Галактическом Центре нет муниципальных работников?

– Только не для чужаков. Наши мусорщики не желают иметь с ними дела, опасаясь заразы. Глупо, конечно, но что еще можно ожидать от простых, неотесанных парней?

– Кто же выполнит эту миссию?

– Привилегия предоставляется самому свежеиспеченному гражданину из присутствующих, – объяснил Шиш.

– О, – сказал Том и увидел, что вся толпа глазеет на него. – Не хочешь ли ты сказать?..

Ответ был написан на мрачных лицах окружающих.

Том кивнул, хотя ему ужасно не хотелось этого делать. Но если он откажется, то прослывет правозащитником чужаков, а дурная репутация, более чем вероятно, доставит ему кучу различных неприятностей. Он наклонился и поднял тело, заключенное теперь в твердую прозрачную субстанцию. Шар оказался удивительно легким, в центре его был хорошо виден чужак, странно скорченный и с закрытыми глазами.

– Куда надо идти?

– Видишь вон ту авеню, что сворачивает налево? Пламя Великого Очищения находится в самом ее конце. Дистанция довольно длинная, но пользоваться общественным транспортом запрещено, если несешь чужака. Впрочем, прогулка на свежем воздухе пойдет тебе на пользу! Так что в путь, Том Кармоди, а когда вернешься, найдешь меня в кафе «Эксцельсиор».

– Но разве ты не пойдешь со мной?

– Я бы с удовольствием, – сказал Шиш, – но мне только что позвонили на мой внутренний мобильник. Возникли кое-какие срочные дела. Вот мой адрес, так, на всякий случай. – Он вынул из кармана визитную карточку и вручил Тому. – На всякий случай! С тобой все будет в порядке, а я скоро вернусь. Пока.

И Том отправился в путь, держа окукленного чужака на руках. Он дошагал до поворота, на который указал Шиш, и свернул налево. Авеню оказалась очень длинной и прямой, она тянулась ровной полосой до самого горизонта. Тому показалось, что он разглядел на самой линии горизонта пляшущие языки пламени, там-то, вероятно, и происходит Великое Очищение. Да, дистанция впечатляющая, зато найти место назначения нетрудно.

Он зашагал дальше по авеню, с обеих сторон окаймленной торговыми центрами со старой мебелью и уцененной посудой, бесчисленными складами электронного оборудования и крытыми рынками, где по дешевке распродавали подержанные космолеты. Это была ужасная улица, и Том пребывал в ужасном настроении. Он все шел, шел и шел и вдруг услышал голос, который негромко произнес:

– Ой, майн мазель!

Том огляделся. Однако на целый квартал не обнаружилось ни души, и тогда он понял, что этот голос прозвучал внутри его собственной головы. Но он не имел отношения к Тому Кармоди. Это был совсем чужой голос.

– Чужак? – позвал Том. – Это ты?

– А кто же еще? – сварливо сказал голос. – Насколько я понимаю, кроме меня, здесь никого нет. Если не считать тебя, разумеется! И не зови меня чужаком, я Шмулька. Надеюсь, я не слишком много прошу, желая услышать собственное имя?

– Но как тебе удается разговаривать?

– И что? Я окуклился, но не онемел. – Голос помолчал и тяжко вздохнул. – Ой-ой, сперва концлагерь, а теперь вот это. И что я такого сотворил? Увидел один маленький глупый сон, вот и все.

– Согласен, – сказал Том. – Мы не можем нести ответственности за наши сны.

– Таки да, вы не можете, а Шмулька может? За что меня наказали, за ночной кошмар?

– Такой здесь у них закон, – сказал ему Том, пожимая плечами.

– Ха-ха! Закон мешугене!

– Возможно, но это же их Галактический Центр.

– Конечно, конечно. А ты, значит, ни в чем не виноват.

– А что я могу поделать?

– Почему это, интересно, все говорят одно и то же? – ехидно хмыкнул голос. – Куда ты меня несешь?

– К месту Великого Очищения, – честно ответил Том.

– И что за место?

– Слишком жаркое, насколько я понимаю.

– Ничего себе начинается неделька… Торквемада, сколько ты успел спалить жидов?!

– Не надо так, Шмулька, – печально вздохнул Том. – Я тут ни при чем, это не моя идея.

– А ты бы сделал что-нибудь для Шмульки, кабы мог?

– Разумеется!

– Ну так обойдемся без Великого Очищения.

– Не вижу, как бы я смог это сделать, – подумав, ответил Том. – За мной наверняка наблюдают.

– Не проблема. Бросишь в огонь мой кокон, и никто ни за что не догадается, что Шмульки там уже нет.

– А где ты будешь?

– В твоей голове! Вознося молитву за искупление твоих прегрешений.

– Не знаю, нравится ли мне эта мысль, – подумав, ответил Том. – Обычно я никого не пускаю к себе в голову.

– Так попробуй, что тебе терять? Я буду сидеть тихо, обещаю. Ты даже не почувствуешь.

– Ну, если так… Ладно. Но с этой секунды никаких разговоров!

– Эй, а разве я что-нибудь говорю?

Шмулька явно был из тех, кто любит оставить за собой последнее словцо, но Том не ответил на его риторический вопрос, и тот умолк. Дошагав до места Великого Очищения в полнейшем молчании, Том наконец избавился от кокона, швырнув его в бушующий огонь.

– Ты еще здесь? – не выдержав, спросил он, покидая свалку.

– Я уже пообещал тебе, – огрызнулся голос, – и буду молчать!

Том вернулся в «Эксцельсиор», увидел, что Шиш еще не пришел, и заказал себе кофе. Он чувствовал себя превосходно, ведь не каждый день человеку удается спасти брата по земному разуму. Том давно уже решил для себя, что невезучий Шмулька именно с Земли.

Глава 17

В то самое время, когда король осуществлял свой побег из дворца, принцесса Робин, его нареченная невеста, развлекалась в своем гигантском плавательном бассейне, устроенном рядом с ее шале на дворцовой территории. Этот бассейн был подарком короля, преподнесенным принцессе в день ее восемнадцатилетия, когда они с королем обручились. Подарок отличался воистину галактическими размерами, так что дальний конец бассейна невозможно было разглядеть из-за низко висящих облаков. Принцесса стояла на туманном, слегка покатом песчаном пляже, специально сконструированном так, чтобы выглядеть пустынным брегом нескончаемого моря.

(На самом деле в Галактическом Центре не существует ни природных морей, ни даже крупных внутренних озер. Сама вода была долгое время неизвестна Центральным Галактианам, которые поневоле довольствовались ртутными лужицами вплоть до 11232-го по новому стилю. Именно тогда вода была наконец открыта, и питьевая, и прочие ее разновидности.)

Зайдя по колени в воду, Робин играла со своей ручной акулой. Это была ненастоящая акула, разумеется, всего лишь паж, одетый в костюм акулы: встроенное в костюм компьютерное обеспечение гарантировало абсолютное акулоподобие его движений. Принцессу сопровождала ее фрейлина Миранда, специально натренированная на выражение искреннего сочувствия, увлеченного интереса и полного понимания мельчайших деталей принцессиной жизни, включая искусную импровизацию на тему этих деталей.

И вот, пока они играли с ручной акулой, бросая ей акульи бисквиты, чтобы паж Эдвард исправно их поедал (принцесса с распущенными волосами, светлыми, легкими и пушистыми, а Миранда в голубом чепце, из-под которого выбивалась жесткая смоляная прядь), обе они заметили вдалеке некий плавающий объект. Объект постепенно подплывал все ближе и ближе к берегу, подгоняемый легким ветерком, который создавали машины.

– Что это? – спросила Робин.

Миранда посмотрела на объект долгим, пристальным взглядом и начала в эпической манере:

– Подплывающий к берегу загадочный объект на первый взгляд казался ничего не означающим, совершенно невинным обломком, и, однако, ему предстояло сыграть свою роль в судьбе ничего не подозревающей принцессы, столь юной, любящей, доверчивой и чистосердечной, что она отказывалась замечать малозаметные, но притом безошибочные знаки усиливающегося безразличия со стороны красивого, молодого, прямодушного, однако странным образом закомплексованного короля бесконечного пространства, невзирая на все неоспоримые достоинства его нареченной невесты Робин, которая являла собой чистейший образец благородной красоты, превосходных манер, первоклассного воспитания и высочайшего положения в обществе.

– Смотри-ка, он уже подплывает! – воскликнула Робин.

– Роковой объект подплывал все ближе и ближе, – сказала Миранда. – Поношенный башмак, не более, доверху наполненный водой, однако сохранивший плавучесть благодаря миниатюрным антигравам, впоследствии обнаруженным в его каблуке. Принцесса наклонилась, чтобы поднять его, и сразу же заметила…

– Постой! – закричала Робин, подбегая к воде, откуда поспешно выудила кавалерийский сапог высотой до половины бедра. Кожа, из которой он был пошит, на ощупь казалась мягче, чем у сказочной змеи, что проживала в бочке с маслом, на голенище его была выжжена эмблема. Робин уставилась на эмблему с первым предчувствием грядущей потери.

– Робин устремила взгляд на эмблему, темнеющую на размокшем, но изящном сапоге, – продолжила Миранда, – и с упавшим сердцем обнаружила в ней нечто хорошо знакомое. «Да ведь это…» – подумала она, и ее прелестная нижняя губка внезапно задрожала…

– Хватит! – прикрикнула Робин, почувствовав внезапное раздражение от того, что ее действия подвергают комментариям прежде, чем она успеет их совершить, даже если это делается с самыми лучшими намерениями. Ее нижняя губка задрожала, как и сказала (или предсказала?) Миранда. – Да, это эмблема короля! Но как его сапог попал в мой бассейн?

Миранда подняла брови, но ничего не сказала.

– Давай говори, что думаешь.

– Принцесса была умна, – сказала Миранда. – Ей понадобилась всего секунда, чтобы обо всем догадаться. Дальний конец бассейна расположен вблизи от Калитки Эльфов, которая находится как раз на границе между уютной, благоустроенной и совершенно безопасной территорией дворца и таинственной неизвестностью Галактического Центра, населенного простонародьем и жуткими беззаконными личностями. Возле этой калитки король, намереваясь идти пешком, снял свои верховые сапоги, ибо не нуждался более в лошади, и один сапог из пары, небрежно брошенной королевской рукой в сторону раздевалки, устроенной на дальнем берегу бассейна, по чистой случайности угодил прямо в воду и в конце концов доплыл до противоположного берега, где принцесса Робин, по той же случайности, невинно забавлялась с любимой акулой.

– Похоже, так оно и было, – сказала Робин. – Но что король делал у Калитки Эльфов, ведущей в город? Нет-нет, не рассказывай, Миранда, я сама знаю, как это выяснить. Дай мне телефон.

Миранда вручила ей мобильник. Принцесса мысленно набрала номер, послушала гудки, потом кто-то снял трубку.

– Сыскная служба «Тромбоид», говорит Дженкинс.

– Это Робин. Я хочу знать, где сейчас находится король.

Робин наняла Дженкинса сразу же после того великого дня, когда король впервые оказал ей знаки особого внимания. Мать принцессы справедливо указала дочери, что им совершенно необходима информация о времяпрепровождении короля, ведь этот милый молодой человек славится своей невероятной рассеянностью. Служба «Тромбоид» сослужила Робин хорошую службу. Принцесса всегда была изысканно одета и элегантно причесана, в какое бы время дня или ночи королю ни вздумалось «заскочить на огонек», как он любил именовать свои визиты.

– Где это у меня?.. – сказал Дженкинс. – Ага, вот. Рапорт агента 334-А. Зачитываю: «Моя просьба повысить мне зарплату до сих пор осталась без ответа, и я хотел бы…» Нет, не то. Ага! Читаю: «Король был замечен, когда покидал дворцовую территорию тайным и трусливым образом, странно не соответствующим его обычной открытости и мужественности. Король дошел до калитки у дальнего конца бассейна, принадлежащего принцессе Робин, скинул кавалерийские сапоги, один из которых упал в бассейн, надел пару легких кроссовок, а затем с целеустремленным видом вышел из калитки и устремился в город, который, по всей видимости, имеет бесконечное протяжение».

– Король отправился в город?

– Так тут написано.

– Но он никогда ничего подобного не делал!

– На сей раз, получается, сделал.

– А в какое место города он направился?

– Это нам неизвестно, принцесса.

– Как это неизвестно? И вы еще имеете наглость называть себя сыскной службой?

Помолчав, Дженкинс сухо сказал:

– Наш договор, как я вынужден напомнить вам, принцесса Робин, предусматривает информацию о местонахождении короля в любое время суток в пределах территории королевского дворца. Но в нем ничего не сказано о том, что нам положено делать, если король покинет эту территорию.

Робин отшвырнула телефон и сказала Миранде:

– Похоже, он покинул дворец. ТАК он никогда еще не поступал!

– Некоторые мужчины совершенно не способны на предательство, – меланхолически заметила Миранда. – Пока в один прекрасный день без всяких видимых причин не поступают именно ТАК.

Зазвонил телефон. Это опять был Дженкинс.

– Наш агент тут кое-что поблизости обнаружил. Это записка, адресована вам. Прочитать?

– Как вы смеете читать мою корреспонденцию?

– В нашем договоре сказано, принцесса, что мы обязаны просматривать вашу почту и сообщать вам ее содержание елико возможно скорее. Все это в тех бумагах, которые вы подписали.

– Ну хорошо, читайте, читайте.

– Тут написано: «Привет, детка, вынужден смотаться в город по важному делу. Вернусь как только смогу. Чао!». Подпись: Ральф Рекс.

Робин положила мобильник и посмотрела на Миранду, которая, как обычно, все слышала, а фрейлина, в свою очередь, взглянула на юную принцессу глазами, полными искреннего сочувствия.

– Этот ублюдок сбежал от тебя!

– Так оно и есть, – тупо сказала Робин. Реакцией на ошеломительную новость стала внезапная слабость, предвещающая ей в ближайшем будущем полноценную мигрень. И все-таки этого надо было ожидать. Когда ты молода, красива, талантлива и мила, и у тебя прелестные волосы и великолепная фигура, и ты собираешься замуж за короля бесконечного пространства и вообще на вершине полного счастья… Дела при таких обстоятельствах могут развиваться лишь вниз, а не вверх.

– Я знала, знала, что все чересчур хорошо, чтобы быть правдой! – Принцесса топнула ногой. – Проклятье! Вот так бы и шлепнулась на песок и заколотила пятками!

– Ты можешь, конечно, – сказала Миранда. – Кто вправе тебя осудить? Но ты ведь знаешь, то есть я хочу сказать, принцесса Робин прекрасно знала, что в сложившихся ныне обстоятельствах она должна быть стойкой и отважной принцессой и обратиться за советом к той, что всегда была ее лучшей и мудрейшей советчицей, невзирая на свои экстравагантные манеры и злой язык. Принцесса думала, разумеется, о своей родной матушке, леди Гвендолен Иннит.

– Конечно! – сказала Робин. – Спасибо тебе, Миранда. И как я сама не догадалась? Мама всегда знает, что надо делать!

– Если тут вообще что-нибудь можно сделать, – сказала Миранда, – леди Иннит точно скажет, что именно. Храни тебя бог, принцесса!

Последние слова Миранды были адресованы уже пустому воздуху. Поскольку Робин, едва задержавшись, чтобы накинуть на купальник пеньюар, вступила в хромово-стеклянную кабину Транслятодора, и тот, будучи заранее настроен, в мгновение ока перенес ее в материнское поместье.