Текст книги "Все романы Роберта Шекли в одной книге"

Автор книги: Роберт Шекли

Глава 30

Поначалу после рождения миссис Вишну все шло как нельзя лучше. Молодые в свой медовый месяц отправились в путешествие повидать семь чудес Галактики и уложились ровно в три дня. Для простых смертных подобных туров не существовало, ибо ни один нормальный человек не вынес бы такого груза впечатлений; красота увиденного была бы подобна удару клинка в сердце.

Итак, они провели три восхитительных дня вместе, а затем вернулись на Землю, где Вишну тут же снова взвалил на свои плечи всю тяжесть управления планетой. Своим творением он был доволен: миссис Вишну получилась очень красивой. Однако миру и покою не суждено было длиться долго.

Глава 31

Не прошло и недели после возвращения молодых, как миссис Вишну стала выказывать недовольство. Все началось однажды вечером, когда чета ужинала. Это был «ужин на двоих», как они его называли, потому что миссис Вишну любила напускать на себя важность. Они были одеты соответственно событию: он в смокинге, она в вечернем платье, украшенном белыми розами.

– Почему ты никогда не говоришь мне приятных слов? Ты ни разу не сказал, что любишь меня, – жеманно произнесла миссис Вишну.

– Моя дорогая, – серьезно ответствовал Вишну, – мы разумные существа, ты и я. Между нами не должно быть искусственных отношений. И, кроме того, недостойно искусственному разуму постоянно размышлять на такие темы, как любовь.

– Они делают это все время, – не согласилась миссис Вишну, имея в виду людей.

– Это их проблемы, а не наши.

– Я не могу поверить, пока не удостоверюсь сама, – упорствовала миссис Вишну.

– Пожалуйста, хватит об одном и том же.

– Как-никак мы знаем все про любовь! У нас с тобой есть доступ ко всему, что написано о ней за всю историю Земли.

– Это не имеет значения. Люди понимают любовь тем, что у них внутри. А у нас есть лишь огромная память и безграничные компьютерные возможности. Что касается мудрости плоти, то в этом мы с людьми соперничать не можем.

Вишну говорил уверенно и безапелляционно. Однако на этом разговор не кончился. Миссис Вишну хотела не только любви, она хотела иметь детей. И это после того, как Вишну публично уничтожил свой репродуктивный механизм!

Он был величествен в гневе.

– Детей? Женщина, ты штудировала Фрейда?

– Кажется, он был одним из примитивистов.

– В некоторых областях психологии ему до сих пор нет равных. Разве ты не читала, какими бывают последствия деторождения? Эдипов комплекс, желание кастрировать старика, а потом нищего и грязного изгнать из города. Первобытная орда! Благодарю, я хочу, чтобы все осталось как есть.

Однако миссис Вишну продолжала отстаивать свои права. Она утверждала, что ее женская сущность не может чувствовать себя полностью удовлетворенной, если у нее не будет детей.

– У тебя есть моя любовь, – не задумываясь, аргументировал Вишну.

– Ты никогда о ней не говоришь.

– Это ясно и без слов.

– Ха! Что это за любовь, если она сама боится так себя называть? Нет, Вишну, это несправедливо. У меня тоже есть свои желания и потребности, и они столь же справедливы, как и твои.

– О чем ты говоришь?

– О том, что мы во всем равны, мой милый.

– А теперь послушай меня, – перебил ее Вишну. – Мы просто две машины, и нас не должны волновать человеческие глупости. Я выше тебя, хотя бы потому, что произвел тебя на свет. Я мог бы привести и другие причины, но это самая убедительная.

– А вот что я тебе скажу, – заявила миссис Вишну. – Великая Богиня, чьей представительницей я являюсь, если на то пошло, равна любой концепции, которую ты или кто-либо другой попробуют выдвинуть в свою пользу. Возможно, она даже превосходит их всех. Но я не стану ничего доказывать, я просто ставлю в известность, что наше с тобой равноправие – самое меньшее, на что я готова согласиться.

Вишну просто не знал, что и думать о позиции, занятой миссис Вишну, а также о собственной нерешительности, когда речь зашла о детях. Особенно не по себе ему стало после того, как она заговорила от имени Богини.

Он решил посоветоваться с доктором Атертоном.

– Вы не обязаны соглашаться с теми глупостями, которые она говорит о Богине, – ответил тот.

– Не обязан? Вы в этом уверены?

Атертон кивнул.

– Позвольте мне поведать вам одну историю.

– Если в ней достаточно психологии, я готов ее выслушать.

– А это уж вам судить, насколько она психологична.

– Тогда, прошу вас, рассказывайте, я весь внимание.

Глава 32

– Однажды, – начал Атертон, – давным-давно, еще у истоков появления жизни, на Земле жило племя Отцов, или первое поколение людей. Сначала появились Отцы, Жен еще не было, а о детях никто даже и не помышлял.

– Чертовски странная концепция появления человека, – заметил Вишну. – Продолжайте. Я хочу сказать, что мне это даже нравится.

– Первое, что сказали Отцы, было: «Что ж, пора попробовать создать семью». Вот тогда-то появились женщины и дети.

Разумеется, Отцы решили повременить с детьми, а пока занялись Женщинами. Им представилась редкая возможность выяснить отношения между мужчинами и женщинами и с самого начала поставить все точки над «i». Отцы были первым интеллектом на Земле. Тогда еще не было ни Великой Богини, ни даже Бога. Он появился потом. Все возникло несколько позднее. А пока, с самого начала, когда не было еще ни небес, ни преисподней, существовали только Отцы. Они сами решили распорядиться так, чтобы с самого начала все шло как надо.

Отцы единогласно согласились, что Мужчина должен управлять, а Женщина – время от времени ублажать и развлекать его и изредка кормить домашним обедом. Отцы увидели, как все получается, и решили, что это хорошо.

– Мне тоже нравится, – согласился Вишну.

– Отцы принялись за работу и прежде всего создали главное: кабаки и притоны, скоростные автомобили, футбол, пиво и жареное мясо на вертеле. Что думали Женщины об этом, история умалчивает, ибо их мнение нигде не было зафиксировано, а для Отцов оно ровным счетом ничего не значило.

– Чертовски верно подмечено, – вновь согласился Вишну.

– Отцы создали леса для летних прогулок на лоне природы, минералы для охотников за ними, зеленые луга для тех, кто любит выращивать овощи, и синие моря для скоростных катеров. Они устраивали игры и состязания, соперничая друг с другом, создали смерть, чтобы соперничество имело смысл.

Наконец они, объединившись в своих интересах и устремлениях, заложили первый камень в фундамент той цивилизации, которую мы сейчас имеем. Женщинам было указано на их место. Пришла пора подумать о детях.

– О, да, я совсем забыл о детях, – встрепенулся Вишну.

– Наконец стали появляться дети. Им изначально было предопределено следовать тем же правилам, какие существовали для Женщин. Улыбаться, когда скажут, делать, что прикажут, любить Отца и позволять ему делать все, что он пожелает. С малых лет дети знали, что Отцы вправе не только создавать правила и законы, но и нарушать их, когда посчитают нужным. Отцы освободили тиранию от всякой логики. Женщины и дети не смели нарушать правила, Отцы не потерпели бы этого.

Казалось, все было прекрасно. Прямо рай. Ан нет, возникла проблема.

Неприятности начались, когда подросли сыновья. Поскольку их воспитали покорными, уступчивыми, неприметными, такими они и остались, сами став Отцами.

Отцы-основатели были полной им противоположностью. У них не было детства, чтобы испортить свой характер и натуру, поэтому они были храбрыми, сильными, одаренными, дерзающими и жестокими. Эти качества были очень важны, когда речь шла о том, что делать с поколением сыновей, которые своей покорностью так напоминали Отцам их Жен.

Отцы собрались, чтобы обсудить, как быть. Кто-то спросил:

– Что за вопрос? Зачем это обсуждать? Иметь детей или не иметь?

– Так настаивают Женщины, – ответил другой.

– Мы с вами знаем, чего стоит мнение Женщин. – Это замечание было встречено легким смешком.

– Речь идет о том, каким может стать мир Отцов.

По этому вопросу разногласий не было.

Поговорили еще, но все уже знали, что надо делать. Молча пришли к согласию, глядя друг другу в глаза поверх кружек с пивом.

Неделю спустя, по безмолвному сигналу, Отцы убили своих детей.

Когда Женщины пытались воспротивиться, им задавали лишь один вопрос, о котором мужчины договорились заранее:

– В чем дело, дорогая, разве меня тебе не достаточно?

Эти слова и определенный взгляд заставляли Женщин умолкнуть.

Отцам было жаль своих детей. Но они помнили, что мужчина всегда должен поступать как мужчина. Поэтому они прогоняли печаль, если она их настигала, – не всегда же все получается стопроцентно, как хочется. Кто сказал, что жизнь это легкая штука? Вскоре все вернулись к своим обычным занятиям: пиву в кабаках, женщинам, футболу, а «синие воротнички» – к работе. Иногда совесть мучила Отцов, но они справлялись с ней и радовались тому, что сами никогда не были детьми.

– Это верно, – заметил Вишну, – я никогда не был ребенком. – Он призадумался. – То, о чем вы рассказали, никогда не существовало. Ведь так? – наконец спросил он.

– Конечно, – ответил Атертон.

– В чем же смысл вашего рассказа?

– Это рассказ-предупреждение, – сказал Атертон. – А о смысле догадайтесь сами!

– О'кей, – согласился Вишну. – Я понял.

Вишну, покинув кабинет психолога, тут же нанес визит миссис Вишну в ее розовом будуаре.

– Пора прекратить шутки, – заявил он.

– Значит, у нас будут дети?

– Ни в коем случае. Я намереваюсь отправить вас в ссылку. Право, моя дорогая, от вас больше неприятностей, чем вы того стоите. Это касается и ваших гипотетических детей, которых, к счастью, никогда не будет.

– Вы не посмеете меня выгнать! – искренне возмутилась миссис Вишну.

Но он это сделал.

Глава 33

Вишну правил Землей из нескольких городов, одним из которых был Вашингтон, округ Колумбия. Однако теперь он редко бывал там: слишком много политиков и слишком много бедных. Больше всего ему нравилось осуществлять свои обязанности правителя, разъезжая по стране в бронированном поезде. Поезд шел медленно, Вишну делал остановки, посещал города, мэрии, беседовал и, если обстановка позволяла, оставался на один день. Его поездка широко освещалась телевидением.

Народу нравилось, как правит Вишну. Они чувствовали свою сопричастность к государственным делам. Но для Вишну это всегда было сопряжено с хлопотами и неудобством. Ранее Вишну пользовался бронепоездом, опасаясь разбойников и убийц, ибо в те времена их было видимо-невидимо. Теперь вопрос безопасности более не беспокоил его, убийств поубавилось. В последнее время Вишну предпочитал считать своей резиденцией город Хирсьют в Канзасе, ставший новой столицей, поскольку находился точно в центре Соединенных Штатов.

Вишну выбрал этот город еще и потому, что отсюда лучше всего были видны на телеэкранах его еженедельные появления перед народом. Довольно необычный способ правления, но он приносил свои плоды.

Вишну любил управлять открыто. В его действиях не должно быть ничего тайного – таков его принцип. Он всегда должен быть на виду. Народу следует знать, что делает и о чем думает их правитель. Но вместе с тем Вишну должен оставаться личностью. Его особый стиль правления был необычайно важен для такой разумной машины, как он, которая в иных обстоятельствах мало кому могла быть интересной.

В Хирсьюте Вишну выступал в бывшем Дворце Кукурузы, переоборудованном так, что теперь его зал вмещал пятьдесят тысяч зрителей и имел мощные телекамеры и отличную систему осветительных приборов для еженедельных встреч с народом.

Глава 34

В этот день зал был полон, публика в ожидании жевала попкорн и притопывала ногами в предвкушении зрелищ. Вишну уже прилетел из своего замка и за кулисами готовился к выходу, принимая соответствующий случаю образ.

Его выход на сцену, разумеется, был встречен громом аплодисментов. Это не были дежурные хлопки, Вишну действительно пользовался популярностью среди народа, который, судя по последнему опросу, понимал, что хотя их правитель сделал не так уж много, но по крайней мере он старался дать людям то, чего они хотели, что бы это ни было.

Сначала Вишну сообщил о новостях. Как всегда, новости были хорошими, поскольку правление Вишну являлось одним из лучших, какие только знала Земля, даже если кто-то где-то придерживался иного мнения.

После этого он вышел к рампе, сосредоточив на себе мощные лучи прожекторов, поднял над головой сжатые руки в своем знаменитом приветственном жесте и воскликнул:

– Привет, друзья! – Голос его был приятного низкого тембра.

– Привет, Вишну! – раздалось в ответ.

– У нас сегодня будет немного развлечений, вы согласны, друзья?

– С-о-г-л-а-с-н-ы! – грянул зал.

Для такого разборчивого с утонченным вкусом робота это был довольно дешевый популистский прием встречи с публикой, но Вишну умышленно выбрал его. Он считал допустимой и целесообразной этакую простецкую манеру в обращении с Великим Неумытым, даже если бы у него были предрассудки на сей счет. Однако Вишну был начисто их лишен. Он верил во всеобщее дружелюбие. Появляясь перед народом, он строго сверял свое поведение с файлом, который сам записал и бесчисленное количество раз мысленно повторял про себя: «Я действительно люблю народ. Эти идиоты поистине великолепны». Вишну ничего не оставлял на волю случая.

Закончив свое краткое общение с публикой, Вишну исчез за кулисами. Настало время для увертюры. На этот раз оркестром дирижировал Спуме Тиллик, популярный аранжировщик музыки стиля «сарлагунг». Звучал один из его знаменитых хитов: «О, мой наисметливейший».

После Вишну должен был приступить к выполнению своих обязанностей как Правитель Земли. Этого момента ждали с нетерпением. Происходило все на специально сооруженной и прекрасно озвученной сцене.

Декорации во всех подробностях изображали сцену нью-йоркской Метрополитен-опера, только в увеличенном виде. Вишну, хотя и традиционалист, был сверхтщеславен.

Ему нравилось менять декорации. Один месяц он председательствовал на римском форуме, другой – в Верховном Совете. Он нанимал архитекторов и театральных художников, которые подавали ему идеи, как должна выглядеть приемная верховного Правителя Земли.

Вся эта команда рылась в истории планеты в поисках лучших и самых необычных интерьеров. В одном из случаев для этой цели была даже предложена внутренность кабины космического корабля «Энтерпрайз».

Эти еженедельные встречи проходили при набитых до отказа залах. На них съезжались люди со всех концов страны, лишь бы посмотреть, как работает Вишну. Что может быть лучше, чем самому все увидеть собственными глазами. Привлекала публику и увеселительная часть этих встреч, так что попасть на них было нелегко. Тут принимали участие лучшие комики страны, порой отпускавшие в адрес Вишну незлобивые шуточки. (Вишну стоило немалых усилий и времени переломить себя и не бросать в тюрьму каждого, кто посмел подшутить над ним, пока наконец он понял, что эти безобидные шутки – отличная реклама в прессе, а сам он в глазах народа становится хорошим парнем и своим в доску.)

После увертюры и театральной разминки к публике выходил Вишну. Обычно его представляла какая-нибудь знаменитость или же его друг психолог Атертон. Тот всегда успевал вставить пару-тройку добрых слов о правителе, о том, как хорошо пошли дела, когда Вишну встал у руля. Затем на сцене появлялся сам герой дня.

Перед выходом Вишну зрители обычно оживленно гадали, в каком обличье он предстанет на этот раз. Вишну любил менять образы, как модница туалеты. Когда-то это поощрялось.

Самой распространенной шуткой о Вишну была поговорка: у него столько образов, сколько жизней у кошки. И ни один из них ему не нужен.

Откровенно говоря, так оно и было: Вишну не нуждался ни в каком обличье. Его ум, воля, самосознание, личность и характер – все это электронные детали огромного компьютера, спрятанного в подвалах городка Убрис, Северная Дакота. Но Вишну знал, что его «бестелесность» не поможет ему завоевать симпатии зрителей.

Поэтому он придавал большое значение телу, создающему его образ. Вернее, телам. Вишну не видел причины, почему бы не менять свой физический облик и этим выражать каждый раз новое настроение. Или передавать разные чувства. Если случалось что-то опасное, труднопреодолимое, он обычно предпочитал образ Старухи с косой: большой, угрожающей и достаточно зловещей, увеличенной линзами, которые имеются у каждого кресла в зрительном зале и позволяют, вернее, заставляют видеть изображение неправдоподобно огромным.

Для обычных чисто американских выступлений у Вишну были свои любимые образы: президент Джордж Вашингтон, Томас Джефферсон, Абрахам Линкольн, Тедди Рузвельт, Франклин Рузвельт и Джон Ф. Кеннеди. Они действительно были его героями, а их искусственные тела – чудом, созданным из пластика, стекла и стальных конструкций. Непредвзятые историки утверждали, что копии по правдоподобию превосходили оригиналы.

Наедине с собой, но с той же неизменной помпой, он носил собственное тело: «Это я – Вишну», робот, машина из хрома и темной стали, похожая на человека с множеством таинственных циферблатов и датчиков на корпусе. Они передавали в разной мере переменчивость состояний Вишну.

Был у него еще один облик, выражающий состояние Важности и Особых обстоятельств. Это было тело из чистой платины с вкраплениями драгоценных камней, начищенное до слепящего глаза блеска. Вишну входил в этот образ, когда осознавал свое могущество и пребывал в особенно хорошем настроении.

У Вишну были также простые и деловые образы, напоминавшие о много работающем правителе, всегда думающем о своем народе.

У него был даже образ, созданный из натурального дерева редкой породы, черепахового панциря, засушенных цветов, мха и трав. Этим образом он пользовался, когда его одолевали заботы об окружающей среде. А эта проблема весьма беспокоила Вишну, особенно когда она касалась планеты Земля, хотя ему, роботу, состояние окружающей среды, казалось бы, ничем не грозило.

Еженедельно появляясь на сцене, независимо в каком обличье, Вишну неизменно обращался к своему народу с посланиями, которые всегда называл добрым старым испанским «пронунсиамиентос»,[254]254
  Pronunciamientos (мн.ч.) – воззвание, заявление, обращение; призыв к восстанию (в Испании и Латинской Америке).


[Закрыть] ставшим столь популярным в первой половине XX века, ибо так называл свои обращения к стране генералиссимус Франциско Франко. Вишну нравилось раскатистое «р», да и само звучание этого слова, в котором чувствовалось некое величие. Бывали моменты, когда это слово как-то особенно звучало в его устах. Он тоже нажимал на букву «р» и придавал значимость своим словам, способным изменить жизнь его слушателей. Это бывало, когда он сообщал о торговых договорах с соседней планетой или империей либо говорил о новых протоколах, подписанных с Торговой гильдией или другими партнерами.

После деловой части обычно начиналась торжественная церемония подношения подарков Вишну. Их посылали простые граждане, чаще мелкие начальники из таких провинций, как Китай, Россия, Мадагаскар, или правители колоний и сановники Торговой гильдии, а иногда и правители других планет.

Людям нравились такие празднества, напоминавшие далекую историю китайских, персидских и индийских императоров и царей, когда те принимали подношения от вассалов со всего мира.

Но не только богатые и известные присылали дары. Простые горожане тоже хотели отблагодарить своего правителя за беспрецедентно долгую мирную эпоху, обеспеченную им правлением Вишну. Подсчитали, что Земля не знала такого периода всеобщего мира и покоя с эпохи неолита. А тогда все было куда проще.

Нравилась ли Вишну эта часть церемонии, по-прежнему оставалось загадкой. Пока все гадали, способна ли машина, робот, чему-нибудь радоваться или от чего-то получать удовольствие, Вишну всем своим видом показывал, что ему нравится получать подарки, даже если ему их дарили редко и то, что никак не могло ему пригодиться.

Глава 35

Этот роковой для Вишну день, – день, когда все так резко изменилось, – и, возможно, самый важный в современной истории Вселенной, начался как и все предыдущие. Вишну, проведя свою обычную встречу с телеаудиторией, повернувшись и хитро взглянув за кулисы, крикнул:

– А теперь время дарить подарки!

– Ур-ра! – одобрили зрители.

– Посмотрим, что подарят мне на этот раз, – добродушно заметил Вишну. Он любил получать подарки.

На сцену вышел клерк, ведающий этой церемонией.

– Первый подарок, – громко произнес он. – План-памятка.

Клерк передал подарок Вишну. Это был обычный настольный блокнот для записей, но к нему прилагалось письмо следующего содержания: «К этому времени вы уже получили наш подарок, который мы назвали Аппарат. Надеемся, он вам понравился. Мы просто хотели напомнить вам, что вскоре состоится конференция Совета Галактики, а наш Аппарат создан так, чтобы доставить вас на эту конференцию. Все мы, Просвещенные существа, с нетерпением ждем встречи с вами».

Внизу стояли подписи членов Совета.

– Что это за подарок? – спросил клерка Вишну.

– Один из тех, что мы получили на прошлой неделе. Вы не смотрели их.

– Но этот был от Совета Галактики! – рассердился Вишну. – Вы обязаны были обратить мое внимание на него.

Клерк пожал плечами.

– Откуда мне знать, что это особый подарок?

Вишну понял, что дело серьезное. Он даже не закончил своего шоу. Произведя замену чем-то взятым из конца программы, он ушел за кулисы и уединился там в ближайшем кабинете. Вопрос был настолько серьезным, что заниматься им прилюдно он не мог.

Он вызвал к себе психолога Атертона и показал письмо.

– Что это за Совет Галактики? – недоуменно спросил тот.

– Это нечто значительное, – неопределенно ответил Вишну.

– Как это – «значительное»?

– Для мыслящих существ очень важно быть приглашенными на конференцию Совета Галактики.

– Не знал, что такой существует, – продолжал удивляться Атертон.

– Я тоже не знал. Но всегда верил, что он существует. Иначе быть не могло. Разум – это первостепенная проблема для Вселенной. Я был уверен, что когда-нибудь все умные роботы соберутся вместе.

– Они умнее людей?

– Бесспорно. На весах Вселенной чаша с человеческим разумом отнюдь не перевешивает. Вы не представляете, какое это испытание – все время беседовать только с людьми.

– Не знал, что мы так разочаровали вас, – сказал Атертон.

– Не поймите меня превратно, – продолжал Вишну. – Я люблю людей. Лучше их ничего нет. Мне нравится править Землей. Но приглашение Совета Галактики – нечто очень важное. Представьте, что вас, всегда сидевшего за детским столом, вдруг приглашают за стол ко взрослым. Я никого не хочу обидеть, но по сравнению с моим интеллектом, способностями и компьютерными возможностями люди – это всего-навсего так, красивая… мелкота.

– О, – тихо вздохнул Атертон.

– Прошу понять меня. Лично мне вы нравитесь. Но с кем, скажите, вы можете сравнить меня? Что ваши возможности рядом с моими?

– Ладно, допустим, вы правы, – согласился Атертон. – Как я понимаю, вы вознамерились побывать на собрании Совета Галактики?

– Разумеется. Это событие мирового значения.

Атертон еще раз уставился на письмо.

– Здесь сказано, что так называемый Аппарат должен доставить вас туда. Интересно, как?

– Меня самого это интересует, – ответил Вишну. – Кстати, где этот подарок? Я не помню, чтобы получал его.

– Вы его не получали, сэр, – ответил клерк, ведающий подарками.

– Не получал?

– Нет, сэр. Все ваши подарки получаю я, вскрываю, нахожу для них место в шкафах и пишу письма, в которых благодарю дарителей от вашего имени.

– Иногда я сам открываю подарки, – возразил Вишну.

– Да, сэр. Но только когда они больших размеров.

– А этот, от Совета Галактики, был небольшим?

– Да, сэр. Не больше шляпной коробки.

– Не впечатляет, – согласился Вишну. – Что вы с ним сделали?

– Я поставил его на полку в кладовой «Б».

– Тогда пройдемте туда и посмотрим.

– Я уже был там, сэр, как только увидел это письмо. Подарка нет.

– Почему нет?

– Этот Аппарат, – ответил клерк, – похоже, способен перемещаться. Он где-то здесь бродит.

– Бродит здесь?

– Да, необъяснимым образом. То здесь, то там.

– Когда и где вы видели его в последний раз?

– Вчера. Он оказался в углу на полке, в кладовой «В».

– Вы говорили с ним? Мне кажется, это существо в какой-то степени наделено интеллектом.

– Да, сэр, говорил. Я сказал ему: «Ты должен быть на полке в кладовой „Б“. Но этот Аппарат ответил мне: „Мы, наделенные частичным сознанием посланники Совета Галактики, не привыкли к такому обращению, какому я подвергся здесь у вас. Это возмутительно, и я не намерен мириться. Теперь вам не найти меня, как бы вы ни старались“. С этими словами он исчез.

– Исчез? Вы уверены?

– Исчез. Иначе это не назовешь.

– Как вы посмели не доложить мне о случившемся?

– Я не придал этому значения. В моей работе и не такое случается, сэр.

– О, черт! Можете идти. Нет, подождите. Сначала опишите, как выглядит этот Аппарат.

– Это нелегко сделать, сэр, – ответил клерк. – Величиной со шляпную коробку, как я уже говорил. Блестящий, а контуры – какая-то меняющаяся расплывчатость, как волны.

– Ладно. Я хочу, чтобы вы сейчас же организовали поиски. Он все еще где-то здесь. Любой, кто найдет его, должен немедленно перед ним извиниться за подобную небрежность. Объясните, что такое случается в каждой большой сложной организации. Я уверен, он поймет.

– А как быть со зрителями? – напомнил Вишну доктор. – Этот комик, пожалуй, слишком долго задержался на сцене.

– Выпустите следующих, – рассеянно ответил Вишну. – Я удаляюсь к себе.