Текст книги "Все романы Роберта Шекли в одной книге"

Автор книги: Роберт Шекли

Кеч плыл на север, солнечные дни сменялись закатами и вечерними сумерками, потом приходила ночь, усыпая сияющими звездами величественный небесный свод. Стоя у румпеля долгими ночами, Деннисон смотрел на прекрасную картину звездного неба. Звезды медленно плыли по безоблачному черному небосводу, спускаясь к западу, давая дорогу новым светилам, встающим на востоке. Он заново знакомился с Медведицами и Орионом, этими верными небесными спутниками. Нашел по астрономическому атласу Близнецов и Андромеду и даже выискал Канопус, звезду, давшую имя яхте.

На девятую ночь Деннисон так же дежурил у руля. Он смотрел, как небо на востоке светлеет, занимается заря. Затем над горизонтом показался узкий краешек солнца. Солнечный диск поднимался все выше и выше, и наконец пустынную водную гладь озарило утро.

Солнечный окоем пересекала неширокая темная тучка. Между тучей и морем Деннисон разглядел косые черные линии. Приближался шквал, и как раз с наветренной стороны.

«Может, еще и пронесет», – подумал Деннисон. И несколько мгновений ему казалось, что шквал действительно их минует. Деннисон глянул на компас и выровнял курс. Но когда он снова поднял голову, шквал шел прямо на их кеч. Черные косые дождевые струи надвигались с ужасающей быстротой, и спокойные волны уже подернулись рябью под порывами приближающегося неистового ветра.

– Шквал! – заорал Деннисон. – Давай наверх!

Он быстро освободил фал фока, и парус упал на кокпит. Шквал был уже меньше чем в пятидесяти ярдах от яхты, на траверзе. Деннисон круто заложил руль, чтобы встретить первый удар кормой.

Джеймс вылетел на палубу весь взъерошенный, с красными и опухшими со сна глазами. Бросив один-единственный взгляд на приближающийся шквал, он ринулся к грот-мачте и на бегу рывком распустил узел фала, удерживавшего грот, потом поспешил к кливеру и стакселю.

Ударил первый дождевой залп. Деннисон никак не мог развернуть судно кормой к ветру. Штурвал накрыло складками упавшего грота, и толком повернуть его не получалось. Деннисон отбросил ткань в сторону, но складки парусины зацепились за руль. Пришлось их распутывать. Порыв шквала налетел сбоку и развернул кеч бортом к ветру. Яхта накренилась. Капитан Джеймс тем временем воевал с кливером, который застрял на середине мачты. Наконец он дернул изо всех сил, кливер освободился и упал вниз. Джеймс, путаясь в складках парусины, стал пробираться к стакселю.

Деннисон боролся с румпелем. Он почти ничего не видел – косые струи дождя больно хлестали по лицу, заливали глаза. Шквал бушевал уже в полную силу. Бешеный ветер сорвал спущенный только наполовину стаксель. Капитан Джеймс не устоял, его рвануло вперед вместе со стакселем. Ветер неистово трепал парус, а Джеймс намертво вцепился в переднюю шкаторину и дергал что было сил, стараясь сорвать стаксель. Снова застряла! Но вот внезапно стаксель соскользнул вниз по своей мачте. Двойной блок, закрепленный на верхушке упавшего паруса, едва не раскроил капитану голову. Джеймс отпрыгнул назад, спасаясь от просвистевшего совсем рядом блока, но споткнулся о кнехт и упал на палубу, прямо в ворох мокрой парусины и перепутавшихся фалов.

Деннисон видел, что капитан упал. Кеч был повернут к ветру кормой и немного – правым бортом, как раз сейчас его снова начало разворачивать. Деннисон не знал и никогда не узнает, случайно или нет он сделал в следующее мгновение именно то, что сделал.

Почувствовав, что яхту снова разворачивает ветром, Деннисон сильно вывернул руль, стараясь ее выровнять. Только на этот раз он вывернул руль не в ту сторону, что нужно. Яхта крутнулась вокруг длинного киля и встала бортом к ветру и бушующему морю. Ветер тут же ударил в подставленный борт, мачты заскрипели от перегрузки, и яхта сильно накренилась – еще немного, и она могла бы перевернуться.

Капитан Джеймс, запутавшийся в стакселе и беспорядочном ворохе разбросанных по палубе снастей, покатился вниз. Он попытался уцепиться за поручень, промахнулся и перелетел через борт, в воду.

Деннисон не выпускал из рук румпеля. Но вот кеч неуклюже выровнялся и закачался на волнах. Ветер утих. Бешеный шквал пронесся дальше так же быстро, как налетел.

Деннисон тупо уставился на нос судна, пытаясь осознать, что же произошло. На палубе никого не было – только груда промокших парусов и путаница фалов.

Капитан вывалился за борт.

Какое-то мгновение Деннисон раздумывал, что можно такого предпринять, чтобы помочь капитану Джеймсу? Он даже начал приподниматься со своего места, но резко сел обратно. Джеймса смыло за борт во время шквала! Вот именно! Капитан перестал существовать, исчез с яхты, из мира, из жизни. Мечты Деннисона обернулись явью. Капитана больше нет! Деннисон остался один, и кеч теперь принадлежит ему.

Его охватило необъяснимое чувство триумфа. Судьба, которая никогда не была с ним ласкова и упорно подкидывала одну гадость за другой, почему-то решила наконец передохнуть. И очень вовремя! Проклятье, это первый подарок судьбы за тридцать четыре года. Корабль, деньги – и все это его, только его! Теперь-то как раз и начнется настоящая жизнь. То, что капитан исчез, не поразило Деннисона, не вызвало никаких сожалений. Он даже не удивился. Ему казалось, что все так и должно было случиться, что это было предопределено с самого начала. И, выкинув из головы неудачливого капитана, Деннисон начал строить планы.

Ему не хотелось идти в Нью-Йорк. К черту Нью-Йорк! На борту полно воды и пищи. Можно проложить новый курс, на юго-запад, к Панамскому каналу, а там его ждут не дождутся далекие южные острова Тихого океана.

Но при переходе по каналу у него могут спросить документы… Это рискованно. Может, лучше отправиться на юг, обогнуть мыс Горн…

Стоп, погоди-ка! Какого черта? Он ведь запросто может выдать себя за капитана Джеймса. И никто на канале ни о чем его даже не спросит. Разве что попросят показать сертификат на право вождения судов. А в таких сертификатах обычно значится только имя и адрес владельца. Там ни слова не сказано о внешности владельца, дается только описание судна, его длина, место изготовления, максимальное водоизмещение, мощность мотора и все такое прочее. Он запросто может воспользоваться документами Джеймса – это совершенно безопасно.

Да они вообще могут не потребовать никаких документов!

Конечно, сейчас ему предстоит немало потрудиться, и лучше с этим не откладывать. На «Канопусе» после этого шквала такой беспорядок! Нужно срочно этим заняться, привести все в надлежащий вид. А потом надо будет спуститься вниз, разобраться в картах…

Внезапно волосы у Деннисона встали дыбом, в животе похолодело. Как будто ниоткуда возникла рука и ухватилась за поручень.

Деннисон не мог пошевельнуться, только смотрел прямо перед собой, широко раскрыв глаза. Появилась вторая рука. Потом показались голова и плечи капитана Джеймса, который тяжело подтянулся на поручне и пристроил локти на фальшборт. Тело капитана все еще свисало за бортом. Деннисон заметил, что совсем рядом с капитаном через борт свисает несколько складок кливера. Забраться по ним на палубу будет легче легкого.

Деннисон поднялся на ноги. Яхта качнулась, и его едва не сбросило с кокпита.

– Оставайся, где стоишь! – крикнул Джеймс. – Без тебя выберусь!

Деннисон послушно опустился обратно на кокпит. Капитан Джеймс выжидал. И когда яхта вновь накренилась, он рывком подтянулся. Но даже сил капитана Джеймса не хватило, чтобы перебросить усталое тело через высокий фальшборт.

Тут Деннисону пришло в голову, что он мог бы покончить с капитаном одним ударом. Он вскочил и подался вперед.

Яхта заложила крутой вираж, и Джеймс напряг все силы для решающего броска. Он перевалился через борт, с трудом поднялся на ноги и вцепился в главный гик. Деннисон снова присел на кокпит. Джеймс подковылял к нему, придерживаясь за гик, и опустился рядом.

– Пронесло! – выдохнул Деннисон, гадая, отражается ли на его лице все, что он на самом деле думает, или нет. Станет ли Джеймс обвинять во всем его?

– Еле выкарабкался, – прокомментировал капитан.

Деннисон кивнул.

– Не думаешь о подобном, пока это не сваливается тебе на голову, – сказал капитан и усмехнулся. Деннисон усмехнулся тоже, его переполняло восхищение капитаном.

Шквал был сейчас далеко по левому борту, и небо у них над головой сияло голубизной. Кеч выглядел так, словно по палубе прошелся ураган. На обеих ногах Джеймса наливались синяки, а руки были содраны в кровь.

– Вы бы смазали ссадины йодом, – предложил Деннисон.

– Понятное дело. В следующий раз, будь добр, предупреди меня чуточку пораньше, когда увидишь, что идет шквал.

– Хорошо, – ответил Деннисон. Капитан спустился в каюту.

Старый дурак ничего не заметил!

Судьба и случай снова плюнули Деннисону в лицо. «Чуть-чуть удачи, – подумал Деннисон, – и кеч был бы уже мой. Кеч и две тысячи шестьсот долларов плюс полная свобода. Страх господень, что вытворяет жизнь, чтобы посмеяться над человеком.

Мне никогда не везет. Успех всегда сопутствует кому-то, но не мне.

Все, что у меня есть, я вынужден брать с боем».

После шквала Деннисон впал в глубокую и безнадежную депрессию. Удача была так близко! Прямо сейчас, если бы все шло как надо, он был бы единоличным владельцем кеча с почти тремя тысячами в кармане и шел в Панаму, а там и в Тихий океан. Он был бы хозяином своей собственной судьбы, сам, без дураков, и ни у кого не просил бы милостыни.

Вместо этого он оставался слугой, работал на чужой яхте, направляющейся прямиком в Нью-Йорк, и ему ничего не светило в будущем, кроме жалких меблированных комнат. Уколы праведного язычка сестры, потеря остатков чувства собственного достоинства, изнурительная борьба за побег из мрачного северного города и возвращение на какой-нибудь тропический островок без копейки за душой…

Ради всего святого, ну почему капитан не сдох во время этого шквала!

Деннисон видел только один проблеск надежды во мгле, которая окутывала его настоящее и будущее. Раз уж такое однажды произошло, почему бы ему не случиться снова? Все еще может повернуться к лучшему.

Если капитан упадет за борт…

«Довольно, пора называть вещи своими именами. Если я убью капитана. И не нужно ждать следующего шквала».

Деннисон преисполнился гордости самим собой, когда подумал о слове «убийство». Так честнее. Нужно смотреть фактам в лицо. Больше никаких грез о случайном совпадении, никаких мечтаний на тему «Ах, если бы!». Раз уж удача, судьба или случай не приходят ему на помощь, он сам должен себе помочь.

Разве он не в состоянии ухлопать этого тупого, жирного, наглого и самоуверенного капитанишку? Да каждый день предоставляется куча шансов. Может ли он воспользоваться одним из них?

Конечно, может!

Деннисону пришлась по вкусу мысль о том, что он – убийца. Он станет одним из немногих, одним из тех отчаянных типов, которые не останавливаются ни перед чем. Он войдет в круг избранных, в братство проклятых и отверженных. На его лбу будет гореть клеймо, посвященные смогут увидеть эту надпись: «Держись подальше от этого парня». В его глазах зажжется огонь, и тот, кто разглядит этот пламень, десятой дорогой обойдет человека, чьи деяния начертаны на лице.

Никто не думает смеяться над убийцами.

Деннисону ужасно понравилась эта идея, но он не собирался приводить ее в исполнение немедленно. Сперва нужно все тщательно обдумать, взвесить все варианты и выбрать лучший.

Убийство принесет ему яхту стоимостью по меньшей мере пять тысяч плюс почти три тысячи долларов наличными.

Шансов, что убийство раскроют, никаких.

Что до самого дела, до совершения этого убийства… Ну, быть-то убийцей неплохо, но совершить убийство своими руками неприятно. Да, он должен взглянуть правде в глаза. Ему нравится тайно лелеять мысли об убийстве. Но совершить его страшновато.

Деннисон попытался отыскать причину этого страха, но мысли ускользали. Ему было даже трудно сосредоточиться. Он сильно обгорел на солнце. Хотя он прекрасно знал о коварстве тропического солнца, но последние несколько дней не позаботился о том, чтобы защитить себя в должной мере. Что только не вытворяет солнце в открытом море! Теперь Деннисон напялил рубашку с длинными рукавами и шляпу. Но солнце продолжало обжигать запястья и затылок. Его грудь и спина стали алого цвета, и время от времени обморочно кружилась голова.

Ладно, оставим это. Нужно думать о предстоящем убийстве.

Все должно произойти в мгновение ока. Когда это страшное мгновение пройдет, начнется новая жизнь. Провала быть не может – человек, способный убить, способен на все!

Вот и хорошо. Он убьет капитана.

В течение нескольких дней Деннисон чувствовал себя, как после принятия доброй дозы наркотиков. Его пьянила мысль о том, что он может совершить убийство, может прямо в эту самую минуту, а возможно, в следующую. Восторг высшей пробы наполнял его сердце, он знал, что его жертва ни о чем не подозревает и не будет подозревать, пока не станет слишком поздно. Тогда страх и животный ужас промелькнут в глазах несчастного – но только на миг.

Когда капитан будет спать на своей койке, Деннисон подкрадется к нему, сжимая нож. Может, стоит сделать это прямо сейчас? Когда капитан поднимал голову, чтобы взглянуть на вымпел на верхушке мачты, Деннисон исподтишка следил за толстяком, который, казалось, вот-вот потеряет равновесие. Стоит подскочить к нему и толкнуть…

– Что за чертовщина творится с тобой в последнее время? – спросил Джеймс в полдень одиннадцатого дня.

– Со мной? Ничего.

– Ты выглядишь странно.

– Да ничего со мной не творится, кэп.

– Ты недавно скалил на меня зубы. С чего бы это?

– Просто так. На солнце обгорел, – ответил Деннисон, наскребывая щетину на подбородке.

– Да ну? Ты что, заныкал где-то бутылку?

– Нет! Я не пью, кэп!

– А ну, дыхни.

– Кэп!

– Слышал, что говорю? Подойди ко мне и дыхни, черт тебя возьми!

Деннисон покорно подошел к капитану и дыхнул ему в лицо. Джеймс пожал плечами.

– Гм, ты совсем не пьян. Но запомни, Деннисон: перестань ходить вокруг меня и скалить зубы.

– Хорошо.

– Я не позволю хихикать надо мной, понял? – продолжал Джеймс. – Особенно всякому безденежному сброду. Потому прекрати эти свои штучки!

– Я и не думал смеяться над вами! – запротестовал Деннисон.

– Прекрати! – повторил Джеймс и отвернулся.

Деннисон с трудом сдерживал ярость. Его ткнули мордой в грязь, поставили на место, осадили, утерли нос! И кто? Человек, которого он собирается убить!

Мысль об убийстве, ранее туманная и неопределенная, обрисовалась со всей ясностью. Черт, он сделает это, и чем скорей, тем лучше. Возможно, даже завтра.

Тем же вечером Деннисон обнаружил, что у него начался жар. Его обожженная грудь покрылась волдырями. Похоже, солнечный ожог. Он проглотил соляную таблетку и решил, что назавтра наденет рубашку поплотней.

Деннисон сверился с картой и увидел, что «Канопус» находится почти на середине пути между Сент-Томасом и Бермудами. На следующий день они преодолеют эту самую середину, четыреста миль от Сент-Томаса и четыреста – до Бермудских островов. К западу остались лежать Багамы, до них шестьсот миль. Саргассово море раскинулось с востока, а за ним, через три тысячи миль, Африка.

Здесь же океан оставался безлюдным. Грузовые суда ходили тут редко, а парусники и того реже. Это заброшенное тихое местечко, где царит безветрие, неожиданные шквалы и пучки саргассовых водорослей, просто создано для убийства. Завтра. Завтра или никогда! Когда кеч минует середину пути.

На двенадцатый день плавания Джеймс, завершив полуденные наблюдения, спустился вниз для вычислений курса. Он вынырнул из каюты, ухмыляясь.

– Половина пути, – сказал Джеймс.

– Точно?

– Ага, как раз половина. Двенадцать дней. Двигаемся мы что-то слишком медленно. Хорошо бы, если б нас подогнал какой-нибудь ветерок.

Капитан окинул взглядом лениво плещущие волны. С востока дул легкий бриз. Кеч делал примерно три узла.

– Да, ветер нам бы не помешал, – согласился Деннисон.

– А то. Эти проклятые «конские широты» надоели до смерти. Штиль и шквал, штиль и шквал. С ума сойти.

– Пустынное местечко, – сказал Деннисон, оглядывая горизонт.

– Какое есть. Но мне это по душе. Люблю, когда есть где разгуляться.

– Я тоже, – кивнул Деннисон. – Мы действительно на середине пути?

– Железно. Наблюдения и расчеты сходятся. Следи за курсом, парень!

Кеч, оказывается, повернул на десять градусов к ветру. Деннисон выровнял яхту по курсу.

– Не забывай о руле, – сказал Джеймс. – Хоть на соплях, но мы должны выбраться из этих поганых широт. Глянь! Ветер снова пропал.

– Да.

– И больше никаких снов наяву.

– Снов наяву?

– Вот именно. С того первого шквала ты бродишь по судну, как лунатик. Витаешь в облаках, Деннисон. Что с тобой, черт возьми?

Деннисон почувствовал, как кровь приливает к его обожженным щекам.

– А что со мной такое?

– Да то самое. Тебя что, баба ждет в Нью-Норке?

– Да. Одна девушка.

Джеймс зашелся смехом.

– Готов поспорить, какая-нибудь маленькая шлюшка.

– Я буду более внимательным, кэп, – пообещал Деннисон. – Просто я себя неважно чувствую. Солнце так и жарит.

– О'кей, – сказал Джеймс. – Перестань бредить и думай о насущном, Если бы ты был повнимательней, мы бы не попали в тот шквал. И меня бы не вынесло за борт.

Деннисон молча смотрел на него.

– Конечно, я выкрутился, – продолжал Джеймс, – и это главное. Но ничего могло бы и не случиться. Мне не хотелось бы, чтобы такое повторилось. Потому думай о деле. Ты снова сбился с курса.

Деннисон выровнял курс и снова уставился на капитана.

– Пойду вздремну часок, – сказал тот. – Пока еще твоя вахта.

– Кэп…

– Что еще?

– У меня есть шанс остаться с вами, после того как мы прибудем в Нью-Йорк? Мне правда нравится с вами работать, капитан.

– Мы уже все обговорили, – ответил Джеймс. – Ничего не изменилось.

– Но это реально?

– Лучше не рассчитывай на меня.

– Но шанс у меня есть?

– Считай, что нет.

Джеймс повернулся и двинулся вниз по трапу. Деннисон проводил его взглядом. Чувство безысходности охватило его, заглушая ненависть и гнев, разбивая желания и надежды в прах.

Деннисон закричал:

– Капитан Джеймс!

– Чего тебе? – отозвался капитан, не успевший дойти до конца трапа.

Деннисона захлестнуло отчаяние, его руки, сжимавшие штурвал, дрожали.

– За кормой акула! Плывет за нами.

– Черт побери, и что с того?

– Кэп, мне она не нравится, – испуганно ответил Деннисон. – В ней все двадцать футов, а то и тридцать. Похоже, эта тварь собралась перекусить наш руль.

– Не сходи с ума, – сказал Джеймс. Но все же поднялся по сходням. – Большая, а? Какого вида?

– Не знаю точно, – ответил Деннисон. Его трясло. В горле пересохло, руки дико прыгали. Он покрепче вцепился в штурвал. Полуденное солнце обрушивало жар на его затылок, кровь в висках грохотала.

– Может, мако, – предположил Деннисон.

– Не в этих водах. – Джеймс пересек кокпит и вскарабкался на корму. – Скорее, «кормилица». Они не опасны. Но, может, мы сумеем подстрелить ее из нашего акульего ружья. Где же эта тварь?

– Там, прямо под нами, – ответил Деннисон. Капитан Джеймс подступил к краю кормы, небрежно придерживаясь одной рукой за бакштаг.

– Что-то не видать.

– Была под рулем. Видите?

Джеймс нагнулся пониже, вглядываясь в прозрачную голубую воду. Деннисон поднялся, его тело казалось неповоротливым и безжизненным. Он подумал о Сент-Томасе и минуте, когда чуть не убил негра. Он подумал об Эррере. У тебя всего одна минута. Прежде чем ты поймешь, что произошло, минута пройдет, и шанс будет упущен навсегда…

– Ничего, – сказал Джеймс. Он начал распрямляться.

Минута проходила… проходила…

Руки Деннисона вырвались вперед, хватая капитана за бока. Он толкнул Джеймса изо всех сил. Капитан упал, тяжесть его тела перевесила, рука не удержала бакштаг. Он плюхнулся в воду, подняв фонтан брызг, и тут же вынырнул.

– Акула! – завизжал капитан. – Акула!

– Да нет, не акула! – крикнул Деннисон в ответ. – А вы, кэп. Вы – за бортом. На полпути! Четыреста миль до Сент-Томаса и столько же до Бермуд. Выбирайте, что вам больше нравится – и полный вперед!

– Деннисон! Что за дурацкие шутки?

– А может, вам лучше направиться к Багамам? – орал Деннисон. – Курс на запад, шестьсот миль. Вы их не пропустите! Плывите, кэп! Плыви, сукин сын!

– Прекрати! – заорал Джеймс в ответ. – Положи кеч в дрейф, Деннисон! Я возвращаюсь на борт!

– Дудки! – разрывался Деннисон. – Ты уже покойник, кэп! Может, ты этого еще не понял, ты еще дышишь, но это все равно! Ты покойник!

Кеч, подгоняемый легким ветром, скользил по волнам быстрее, чем может плыть человек. Джеймс нагнул голову и загребал воду мощными руками, стараясь нагнать судно. Но когда он поднял голову, кеч был уже в пятидесяти ярдах и продолжал удаляться.

Деннисон сидел на кокпите и смотрел на Джеймса, который теперь казался не более чем жирной черной точкой на волнах. Половина первого пополудни, солнце пекло немилосердно, как, впрочем, и положено в тропиках.

Чувство бешеного восторга охватило Деннисона. Он сделал это! Выждав нужный момент, он атаковал и не промахнулся! Все кончено. Убийство совершилось. Деньги и яхта – его. Месть удалась.

Он знал, что с этой минуты для него начинается новая жизнь.