Текст книги "Все романы Роберта Шекли в одной книге"

Автор книги: Роберт Шекли

Глава 101

Когда Дерринджер шел по низкой лощине тропических джунглей, где, казалось, очень и очень давно на него напал леопард, его вдруг окликнули:

– Дерринджер! Подождите!

«Не может быть! – подумал он. – Однако это она, Элея!»

Она догнала его, слегка запыхавшись.

– Я вернулась на стоянку кораблей, чтобы повидаться с вами. Куда вы идете?

– Назад, в бараки Спартанцев.

– Вы этого хотите? Будете снова Инспектором?

– Ну как сказать? Не очень хочу, но что мне остается? А что вы делаете здесь?

– Я вернулась, чтобы отдать вам ваш значок. – Она протянула его спартанский значок. Им он когда-то застегнул ее разорванную леопардом одежду. Это было в начале их знакомства.

– Напрасно беспокоитесь. Я хотел, чтобы он остался у вас.

– Но вы не сказали мне этого. Как я могла это знать? Кроме того, я не хочу хранить ваш значок.

Она наклонилась и приколола значок к его униформе. Он удержал ее руку. Элея посмотрела на Дерринджера, и он увидел волнение на ее лице. Однако он мог лишь гадать о его причинах.

– Элея… – произнес он.

– Да, вы что-то хотите мне сказать?

– Я не умею говорить.

– И все же говорите.

Что-то похожее на гримасу боли или смущения пробежало по его лицу, голос его звучал сдавленно:

– Хорошо, я скажу, хотя я полон смущения и боюсь, что умру от стыда, если вы будете смеяться надо мной. Я люблю вас, Элея. Я полюбил вас, как только впервые увидел. Ваш светлый облик помогал мне, когда, казалось, весь этот безумный мир пошел против меня. Я думал о вас, сражаясь в поединке на Арене. И в Зоне Смерти ваш облик поддерживал меня и вселял надежду. О, Элея, я знаю, вы служите Богине, я же Спартанец. Однако я перестану быть человеком, если сейчас же не признаюсь в том, что нежно люблю вас.

– О, Дерринджер, я тоже вас люблю! – воскликнула Элея и неожиданно очутилась в его объятиях. Они ухватились друг за друга, как за якорь спасения, эти два гордых человеческих существа, победивших свою гордыню и нашедших в себе мужество признаться в своих чувствах.

Дерринджер внезапно рассмеялся.

– Я знаю, что должен сейчас сделать! Я уйду в отставку, откажусь от звания Спартанца и должности Инспектора, ибо я готов вместе с вами служить вашей Богине! – восторженно воскликнул он.

– Вы этого не сделаете, Дерринджер, – остановила его Элея. – Я решила, что достаточно послужила миссис Вишну и всему, что за нею стоит.

– Элея, могу ли я надеяться, что вы согласитесь стать моей женой?

– Конечно же, можете, вы большой глупый недотепа!

Они снова целовались, и казалось, ничего, кроме этого, в мире больше не существовало.

Наконец, переведя дыхание, Элея спросила:

– Какой ты хочешь, чтобы была наша жизнь, дорогой? У тебя есть какие-нибудь планы?

– Да, еще бы! – живо откликнулся Дерринджер. – Ты этого не знаешь, но я стал очень богатым человеком.

Вынув бумажник, он показал ей вечный чек Вишну.

– Крупный куш, – тихо прошептала Элея. – Что же теперь?

– Сейчас я вызову для нас какой-нибудь вид транспорта. У тебя есть компьютер?

Элея отстегнула, а затем сняла с запястья свой персональный компьютер. Дерринджер, настроив его, переслал по факсу копию чека-распоряжения Вишну и тут же связался с частным Бюро персональных развлечений, исполняющего все мечты и капризы богатых людей.

– Прежде всего мне нужен космический корабль, – сделал заявку Дерринджер, – небольшой, очень хороший, любого типа. Пришлите его немедленно сюда, где я нахожусь. А затем мы решим, какие я еще сделаю заказы.

Компьютер гудел и щелкал.

– Проверка… проверка…

Вдруг его экран погас, а спустя несколько секунд снова зажегся. Замелькали строки: «Весьма сожалеем, сэр, но миссис Вишну, новая правительница Земли, сняла с себя ответственность за долги и обязательства мистера Вишну, ее бывшего супруга, исчезнувшего в неизвестном направлении. Мы очень сожалеем, что не можем выполнить ваш заказ».

– Не печалься, это не имеет никакого значения, – успокаивала Дерринджера Элея, когда он отдавал ей компьютер. – Мы прекрасно обойдемся и без этих денег.

Взявшись за руки, они зашагали к границе Зоны Развлечений и вскоре покинули ее, вернувшись в реальный мир своего времени и пространства. Это был предел мечтаний для них обоих.

Божий дом

Часть I

В области, отдельной от обычного пространства-времени, хоть и расположенной под строго определенным углом к нему, царили на протяжении без малого вечности тишина и покой. Все в этой области пребывало в состоянии потенциальности. Здесь не было ни земли, ни воздуха, ни воды, ни атомов или кварков, ни электронов, ни фотонов, ни даже нейтрино, этих бесконечно малых странников космических пространств.

Здесь не было также ни света, ни тьмы, поскольку и фотоны, и антифотоны пребывали в том же состоянии потенциальности, столь близком к небытию, что разницу можно просто не принимать во внимание. Да и саму потенциальность в настоящее время нельзя было признать действительной, хотя она, вполне возможно, существовала вчера и вновь возродится завтра.

И вот сюда, в эту самую область, прилетел сигнал. И потенциальность прекратила свою долгую спячку, хоть и с известной неохотой, и – хлоп-хлоп! – преобразилась в реальность. Образовалась атмосфера, чтобы сигналу было где звучать. Появились фотоны, чтоб он мог стать видимым. И возникли разумные богоподобные существа, чтобы сигнал был услышан и понят.

Только что тут вовсе ничего не было, и вдруг расстелился луг в каплях росы, причем каждая капля сияла своим неповторимым блеском. Вот одна из капель начала пухнуть, разбрасывая радужные отсветы по округлым бокам, и пухла до тех пор, пока не лопнула. Тогда на луг выступил некто в облике человека. Выступил и стал наблюдать за другими каплями, поджидая, чтоб они тоже распухли, лопнули и явили других богов. И наконец все двенадцать вакансий оказались заняты. Высшие боги, древние, как Вселенная, новорожденные, как утро, стояли на сочной траве и созерцали друг друга. Они знали, зачем вызваны к жизни. Но следовало дождаться того одного, кому будет поручено привести план в исполнение. Того одного, чье имя Астурас.

У всякого занятия свои поклонники. Если вы рок-звезда, непременно найдутся люди, готовые пасть вам в ноги и поклясться в вечной любви к вашим губам, глазам и волосам. Но если вы Артур, дипломированный специалист по сравнительной мифологии, опубликовавший всего-то несколько работ, вашим поклонником окажется разве что старик иностранец с короткой седой бородкой и темным морщинистым лицом. Впрочем, подчас и одного поклонника довольно, чтобы круто изменить вашу жизнь.

Артуру недавно перевалило за тридцать, он был довольно высок и, как положено ученому, сутуловат. В настоящий момент он мог считаться безработным: какому университету понадобился бы человек его специальности со столь скромным послужным списком? Хорошо хоть, у него был домик, оставленный ему родителями, и скудный доход от их страховок. Была у него также невеста, красавица Мими, но, по правде говоря, их отношения в данную пору оставляли желать лучшего.

Однако поклонник? Артур и не ведал, что у него есть поклонник, вплоть до того дня, когда мистер Аводар пожаловал к нему домой. День был знойный, типичный для Таити-Бич, центра округа Магнолия – это к западу от округов Дейд и Броуард, штат Флорида. Округ основали на осушенных землях после того, как согласно программе мелиорации штата уничтожили добрую половину болот Эверглейд, вдесятеро уменьшив число аллигаторов и белых цапель и обеспечив землей беспрерывно растущее население – пенсионеров и сборщиков фруктов. Таити-Бич был невзрачным городком на 300 тысяч жителей, большую часть которых составляли недавние иммигранты из беспокойных стран Центральной Америки.

День выдался жаркий, как всегда. Потели даже кипарисовые доски, которыми был обшит коттедж, равно как и балки, скрепы и прочие деревянные детали, не дающие дому рассыпаться. Сам Артур потел лишь с одной стороны: передняя его половина была обращена к кондиционеру, обвевающему грудь прохладой. Зато спина не ведала такого комфорта и мокла без передышки. Занят Артур был тем, что сидел за старым дубовым столом с выдвижной крышкой, унаследованным от отца, и пытался разобраться в ставках подоходного налога.

Послышался стук в дверь. Артур был рад-радешенек оторваться от нудного дела, встал, накинул рубашку с короткими рукавами и пошел открывать. За дверью стоял старик с белой бородкой и загорелым морщинистым лицом.

– Мистер Фенн, – произнес старик с акцентом, который, судя по урезанным шипящим, мог сформироваться в Дамаске, где-нибудь неподалеку от ворот Алеппо. – Очень рад вас видеть. В жизни вы выглядите много лучше, чем на фотографии.

– Где вы видели мою фотографию?

– В «Журнале ханаанских древностей». Они напечатали ее в том же номере, где опубликована ваша замечательная статья.

– О какой статье речь?

– Она называлась «Ключ к беседе с богами: доисламские обряды, как они сохранились в современных обычаях палестинских племен». Между прочим, меня зовут мистер Аводар.

Артуру вспомнилось, что он выложил полсотни долларов за право напечататься в этом журнале, а вот его снимок и краткую биографию редакция поместила бесплатно.

– Ну что ж, входите, мистер Аводар, – пригласил Артур.

Скинув с кушетки сваленные там журналы и газеты, он пригласил гостя сесть и осведомился, что подать – кофе или чай.

– Ничего не нужно, – отказался старик. – Я еду к родным в Хайели. На улице меня ждет такси. Просто решил воспользоваться случаем познакомиться с вами и выразить восхищение вашей статьей.

В статье описывался древний ханаанский текст, упоминание о котором Артур нашел в отчете о путешествии по Великой Сирии, составленном неким французом, месье Дюброком, в XVII веке. На английском отчет Дюброка никогда не воспроизводился. В частности, путешественник излагал историю, якобы услышанную от переводчика Али и касающуюся старинного, пользующегося дурной славой «ключа к беседе с богами». Али утверждал, что именно этот ключ царь Соломон применял, когда вызывал демонов, богов и духов. Согласно Дюброку, маги, ясновидцы и алхимики с тех самых пор искали утраченный ключ, но безуспешно. Вроде бы копия ключа была у Никола Фламеля[256]256
  Французский писец-нотариус и увлеченный алхимик (1330–1418). По преданию, сумел получить «философский камень», превращающий любые металлы в золото. (Здесь и далее примеч. перевод.)


[Закрыть] – в конце XIV столетия тот получил ее от какого-то еврея по имени Авраам. В Париже, на правом берегу Сены, недалеко от Шатле, до сих пор стоит «башня Фламеля», однако ключ бесследно исчез.

– Да, я написал такую статью, – подтвердил Артур. – Я изложил все это как интересную легенду, не более.

– Ваша позиция мне ясна, – откликнулся Аводар. – Хотелось бы добавить к статье кое-что, вам не известное.

Артур вновь предложил гостю присесть, и Аводар принялся рассказывать. Его, Аводара, семья была в течение многих столетий хранителем ключа Соломона – эту честь им вверила семья Вижисов, первоначальных обладателей сокровища, которые получили ключ от него самого, мудрейшего из мудрых. Род Вижисов вымер, последний из них пал в сражении при Лепанто.[257]257
  Прежнее название греческого острова Нефпактос. У его побережья испанцы и венецианцы разгромили в 1571 году турецкий флот.


[Закрыть]

– Так реликвия перешла к нам, Аводарам, – закончил старик. – И мы хранили ее, как святыню, все эти годы…

Он развернул принесенный с собой пакет. Там, укрытая слоями промасленного шелка, лежала старинная книга на древнееврейском в деревянном переплете с медными заклепками. Артур благоговейно принял ее, подержал в руках.

– Спасибо, что показали мне такое сокровище.

– Я намерен пойти на большее, – заявил Аводар. – Возьмите ее, дорогой мистер Фенн. Она ваша. Дарю ее вам.

– Я не вправе принять от вас подобный дар. Ей, должно быть, нет цены.

– Она и впрямь бесценна. Тем не менее, как ни парадоксально, для меня она ценности не представляет. Точнее, представляет угрозу – владение этой книгой может стоить мне жизни.

– Не понимаю, – признался Артур.

– Предметы такого рода в современной Сирии вне закона. Они считаются языческим святотатством худшего толка.

– Должны же власти сообразить, что вы вовсе не поклоняетесь этой книге! Что она вызывает лишь антикварный интерес…

– Атмосфера в современной Сирии такова, что люди лишались головы за обладание предметами гораздо менее значительными. Фанатизм укрепляется, выискивая ересь даже там, где ее нет и в помине. Мне бы следовало уничтожить эту книгу давным-давно. Но когда я полностью осознал угрожающую мне опасность, было уже поздно. Мне удалось выскользнуть из моей страны и перебраться в Америку. Здесь я начну новую жизнь.

– Почему бы вам не продать эту книгу? – осведомился Артур. – Торговцы антиквариатом предложат вам за нее кучу денег…

– Ее вероятная цена без доказательств ее происхождения, представить которые я не могу, составит не больше нескольких сот долларов. Предпочитаю отдать ее вам, мистер Фенн. Надеюсь, она сослужит вам лучшую службу, чем сослужила мне.

Поскольку гость поставил вопрос таким образом, Артуру не оставалось ничего другого, кроме как принять дар. Вскоре после этого мистер Аводар отбыл на своем такси к родственникам в Хайели. Артур спрятал книгу в деревянном переплете в надежное место и не вспоминал о ней, пока не впутался в неприятности с Сэмми.

Овладеть ключом царя Соломона было большой удачей. И на той же неделе удача улыбнулась Артуру снова, по крайней мере, сперва казалось, что это удача. Он получил письмо от адвоката из Майами с уведомлением, что дядя Сеймур, человек с суровым ртом и смешливыми глазами, включил Артура в свое завещание. Может быть, по капризу: они не общались годами, – и такое случилось ровно за два дня до того, как дядю угораздило насмерть подавиться крабом в ресторане в Майами-Бич. К письму был приложен чек на двадцать две тысячи долларов.

Артур тут же позвонил своему лучшему другу Сэмми Глюку.

– Двадцать две тысячи – сумма миленькая, – сказал Сэмми, когда встретился с Артуром вечерком в заведении под вывеской «Слава Богу, пятница» на старом шоссе, проходящем через Таити-Бич. – Но вряд ли такую сумму назовешь практически полезной.

– Совершенно с тобой согласен, – отозвался Артур. – Конечно, со стороны дяди Сеймура это было славно. Однако лучше бы он мне оставил либо гораздо больше, либо гораздо меньше. На то, чтобы открыть свое дело, этого слишком мало, а для того, чтобы просадить на собачьих бегах, – слишком много…

– И все-таки сумма в самый раз, – объявил Сэмми.

Ему было слегка за двадцать, черные волосы курчавились, а тощее тело было обряжено в свежую спортивную рубаху, широкие бежевые штаны и белые мокасины с кисточками.

– Как тебя понять?

– Сумма в самый раз для того, чтобы вложить в рискованное предприятие, которое может умножить ее десятикратно, а может и оставить тебя без гроша. Особенно если шансы отчетливо склоняются в пользу первого предположения.

– В пользу десятикратного умножения? – переспросил Артур, желая удостовериться, что не ослышался.

– Именно, – ответил Сэмми. – В том маловероятном случае, если проиграешь, сможешь просто забыть о завещании дяди Сеймура. Но если твой маленький риск окупится, ты сможешь открыть дело с весомыми деньгами. Идеи на сей счет у меня тоже есть.

Сэмми был младшим брокером в компании «Коллинз, Эймтри и Диссендорф» – небольшой маклерской фирме, расположенной в скромном синем одноэтажном домике, зато в престижном районе Таити-Бич, на так называемой «Миле чудес».

О чем только не подумалось Артуру в этот момент, но, на его беду, ему припомнились опасные строки из адресованного неудачникам стихотворения Киплинга «Если»:

 
И если ты способен все, что стало
Тебе привычным, выложить на стол,
Все проиграть и вновь начать сначала,
Не пожалев того, что приобрел…[258]258
  Перевод С. Я. Маршака.


[Закрыть]
 

Впечатляющие слова, в особенности для такого человека, как Артур, который и сам считал, что ему нужен бы руководитель.

– Расскажи мне подробнее, что ты предлагаешь, – попросил он.

Сэмми заказал еще один коктейль и поведал Артуру об «Объединенных рудниках Багиа» – бразильских золотых копях, акции которых предлагаются на Ванкуверской бирже. Фирма Сэмми приняла в этом предприятии посильное участие.

Единственное, что было известно Артуру об акциях золотых копей в Бразилии, – то, что они наверняка рухнут. Знание, добытое дорогой ценой и переданное от отца к сыну. И он не преминул сообщить это Сэмми.

– Вот именно, – ухмыльнулся тот.

– Что «вот именно»?

– «Объединенные рудники Багиа» рухнут непременно. Практически полная гарантия. Эти идиоты копают в вулканической зоне жилу, которую вычерпали еще полвека назад. Ходят слухи, что они «подсолили» землю – сами подбросили золота, чтобы подогреть интерес к своей затее, и развернули крупную рекламную кампанию. Невесть почему рынок сошел с ума, и акции Багиа взлетели до небес.

– Спасибо, – только и сказал Артур.

– Извини, за что?

– Ты вполне успешно доказал мне, что встревать в эту аферу не стоит. Куда мы сегодня отправимся – на хай-алай[259]259
  Игра в мяч, распространенная в Латинской Америке.


[Закрыть] или на собачьи бега?

– Да нет, ты меня не понял, – перебил Сэмми. – Я не предлагаю тебе купить эти акции в надежде на то, что цена взлетит еще выше. Я хочу, чтобы ты купил их в расчете на то, что не позже чем через неделю она провалится в преисподнюю.

– Почему бы мне не наделать из этих денег бумажных голубей и не побросать их в окошко? Все-таки это более веселый способ пойти по миру, чем тот, что ты предлагаешь.

– До тебя все еще не дошло, – заявил Сэмми. – Я вовсе не советую тебе покупать акции для игры на повышение. Я советую взять их на короткий срок и сыграть на понижение.

– По сути, я ничего в этом не понимаю, – признался Артур. – Моя специальность – шумерская и хеттская мифология, а не биржевая игра.

– Постараюсь объяснить. Когда берешь на короткий срок, то тем самым покупаешь право продать акции через определенный срок по определенной цене. Если курс вырос, тебе возвращаются вложенные деньги. Если упал, ты срываешь куш. Поскольку у тебя двадцать две тысячи долларов и моя персональная гарантия, я сумею получить под твой вклад кредит. Это даст тебе возможность сыграть гораздо крупнее, чем ты сумел бы при нормальных обстоятельствах. И тогда каждый пункт падения курса даст тебе… давай-ка посмотрим…

Сэмми принялся быстро строчить на бумажной скатерти, царапая цифру за цифрой, как оглашенный. Артур буквально физически ощущал, как карман вспухает от долларов. Итог получался впечатляющий. И ему нравилась сама идея поставить шальные деньги на кон. А то, что можно сделать ставку на падение курса акций, никчемных от природы, казалось ему верхом хитроумия.

Тем не менее еще уцелевшая капля осторожности заставила его осведомиться:

– А потерять я могу только то, что вложил?

– Это в самом худшем случае, – заверил Сэмми. – И это крайне маловероятно. Куда вероятнее, что ты заработаешь состояние, объявишь меня гением и пригласишь партнером в будущую фирму.

– Сам-то ты вкладываешь деньги в эту аферу?

Сэмми кивнул с серьезным видом.

– Вкладываю на короткий срок все, каждый цент, какой только могу выпросить или одолжить.

– Но как? Как могло случиться такое? – воскликнул Артур в то скорбное утро через четыре дня, когда Сэмми позвонил ему с печальными новостями.

– Самый, черт побери, жуткий провал на моей памяти. А ведь я кручусь в этом бизнесе уже почти три года. Казалось, «Объединенные рудники» вот-вот рухнут в тартарары, и вдруг очередная пробная шахта, которую и бурили-то ради того, чтобы не придрались контролеры, пробила купол – это технический термин в геологии…

– Ближе к делу, – мрачно буркнул Артур.

– …и – бац! – бур, когда его подняли, оказался будто позолочен. Наткнулись на какую-то полоумную жилу, которой там не должно бы быть и в помине, а она есть, и настолько богатая, что по сравнению с ней Кимберли в Южной Африке – просто куча дерьма.

Красочное выражение Сэмми частенько вспоминалось Артуру позже, когда этот разговор ушел в историю, а он сам столкнулся с проблемами такого масштаба, что дни финансового краха стали казаться ему чуть ли не золотым времечком. Но в тот момент он ощутил прилив бешенства.

– Значит, мои денежки плакали?

– Боюсь, дело обстоит еще хуже, – объявил Сэмми.

– Что может быть еще хуже? Я потерял сто процентов и вышел из игры, верно?

– Не в том случае, если воспользовался кредитом. Учти, я попал точь-в-точь в такое же положение.

Если Сэмми рассчитывал, что это сообщение утешит Артура, то зря. Смешно, но убытки брокера никогда не оборачиваются на пользу клиента.

– Я воспользовался кредитом? Как тебя понять?

– Я же объяснял тебе. При покупке пакета акций ты оплатил из своих денег лишь малую долю стоимости. Если бы их цена упала, ты заработал бы состояние, как я и предсказывал. Но раз все обернулось так, как обернулось, – боюсь, теперь ты должен состояние банку.

– Сколько же?

Очень тихо, почти шепотом, Сэмми ответил:

– Без малого миллион.

– Долларов?

– Это в настоящую минуту. А курс лезет вверх как бешеный.

– Как бешеный? Значит, может получиться еще хуже?

– Может, – согласился Сэмми. – А может и лучше, много-много лучше. Почему я пока и откладываю продажу твоего пакета.

– Что и как может получиться лучше? – пришел в недоумение Артур. – Разве что я грохнусь замертво…

– Обнаруженная жила расположена в непосредственной близости к вулкану. В любой миг может грянуть извержение. Если так, золото будет похоронено под миллионами тонн лавы, и ты в полном порядке.

– Велика ли вероятность извержения?

– Насчет вулканов ничего нельзя предсказать наверняка.

– А когда этот самый вулкан извергался в последний раз?

– В августе 1867 года, – ответил Сэмми печально.

– Сэмми, продай мой пакет.

– Артур, но извержение может и произойти!

– Нет, я желаю выйти из игры.

– Ты способен заплатить миллион?

Артур покачал головой, потом сообразил, что по телефону Сэмми этого не увидит, и сказал в трубку:

– Ты прекрасно знаешь, что двадцать две тысячи – все, что у меня было. Не считая ста тридцати долларов на текущем счету.

– Ты в беде, – провозгласил Сэмми. – Противно говорить тебе это, но это правда. Они будут требовать с тебя деньги по суду.

– Вероятно, это логично, – ответил Артур, слыша, как голос отдается в ушах эхом, словно голова пуста, как бочонок. – Что ты мне предлагаешь?

– Хочешь прямого ответа?

– Нет, обвяжи его розовой ленточкой. Разумеется, я хочу прямого ответа!

– Тогда лучше придержи пакет. Если выйдешь из игры сейчас, то окажешься должен больше, чем можешь заплатить. Если же затянешь на несколько дней, долг станет еще серьезнее, но, по крайней мере, сохранишь за собой шанс на извержение.

– Да-да, – откликнулся Артур. Чудовищность его положения помаленьку начала доходить до него, растекаясь по поверхности мозга, где не было ни единой толковой мысли, один только страх. – Наверное, я подожду… Как долго можно тянуть?

– У тебя есть еще три дня. Или, если добудешь еще пятьдесят тысяч, можно продлить сделку.

– Кажется, я выберу три дня, – произнес Артур. Долго не мог решить, что говорить дальше, и наконец спросил: – Этот вулкан… Как он называется?

– Икструэхембла. На каком-то индейском наречии это значит «сумасшедшая обезьяна».

– Спасибо за перевод. Понимаешь, захотелось узнать, что напишут на моей могиле.

– Эй, не вешай носа, парень! Может, что-нибудь образуется…

– Например, найдут секретное дополнение к завещанию дяди Сеймура, в котором он, по зрелом размышлении, решил выделить мне еще пятьсот тысяч…

– А что, такое возможно? – тут же загорелся Сэмми, вновь преисполнившись надежды.

– Все же более возможно, чем то, что Икструэхембла решит извергнуться вовремя и спасти мою задницу…

Повесив трубку, Артур потянулся за сигаретой. По меньшей мере, можно больше не опасаться, что он умрет от рака легких. А по правде говоря, в ту секунду рак представился предпочтительнее, чем более вероятная перспектива – длительный срок в тюрьме Рейфорд за… как это называется, когда накупают всякой всячины на деньги, которых нет?

Он задумался на мгновение и вспомнил. Мошенничество в особо крупных размерах – вот как это называется.