Текст книги "Все романы Роберта Шекли в одной книге"

Автор книги: Роберт Шекли

Глава 58

Он снова оказался один и шел, разглядывая толпу на деревянных тротуарах: мужчин в соломенных шляпах, женщин в панамках, зазывал, одетых в клетчатые костюмы, охрипшими голосами расхваливающих незабываемые удовольствия и развлечения. На сцене салуна «Последний час» полуголые танцовщицы под вой кларнетов исполняли танец живота, и их воздетые руки мелькали в свете прожекторов. Кругом была ночь, не имеющая конца.

Дерринджер бродил около увеселительных заведений. То и дело его взгляд выхватывал из темноты странные фигуры и картины на мифологические сюжеты: Пан, скользящий между столиками и с готовностью прислуживающий высоким гостям, Силен с окровавленным густым красным вином ртом. Дерринджера поразили контрасты происходящего здесь – от самого высокого до самого низкого.

К этому времени он успел проголодаться. Сев за один из столиков на лужайке, он совсем забыл о предупреждениях мистера Дьюхилла и с жадностью стал набивать рот давно не виданными сосисками с булкой, запивая все лимонадом. От лимонада несколько саднило горло, и Дерринджер даже подумал, что в него добавлены какие-то лишние пряности. Но он тут же выбросил из головы подобные мысли и продолжал с аппетитом поглощать еду.

И тут воды Леты стали омывать его слабеющий разум. Он подумал, что надо бы что-то предпринять, но забыл, что в таких случаях следует делать.

Дерринджер постарался мыслить и действовать логически. Прежде всего он оглядел себя с ног до головы и искренне удивился, что на нем снова его инспекторская униформа.

– Это значит, что я все еще Инспектор? – спросил он самого себя и оглянулся на искателей развлечений, сидевших повсюду. Неужели он направлен сюда, чтобы кого-нибудь арестовать? Кого же? Однако раз он не помнит, кого именно, будет неправильно, если он сделает это, ибо все вокруг казались ему правонарушителями.

Тогда зачем он здесь? Чтобы присоединиться к этой жадной до развлечений толпе? Неужели он пришел сюда, чтобы поразвлечься? Что он за человек, черт побери? Он ничего о себе не помнит.

Разумнее было бы предположить, что он кого-то ищет. Иначе зачем сюда приходят люди? И он произнес вслух:

– Я пришел, чтобы кого-то найти, но не могу вспомнить кого.

– Хэй, беби. Может, ты ищешь меня? – услышал он женский голос слева от себя. – Меня зовут Фифи.

Дерринджер оглянулся. Фифи оказалась девушкой с лицом, похожим на сердце. Ее рот тоже был сердечком, а на каждой щеке красовались мушки-сердечки. С первого же взгляда он заметил, что она изящна, красива и опасна, а для него – запретный плод. Но он хотел ее.

Любовь с первого взгляда? Не самый лучший вид любви, однако знатоки считают, что это и есть настоящая любовь.

Итак, у Дерринджера начался роман с женщиной, о которой он ничего не знал, кроме того, что ее зовут Фифи.

Дерринджер, как мог, сопротивлялся сложившейся ситуации, однако сам был в восторге, хотя и понимал, сколь опасна она для него. Но ничего лучшего он придумать не мог.

Он угостил Фифи коктейлем. За первым последовали и другие.

Фифи, в свою очередь, познакомила Дерринджера со своей бабушкой.

Та сразу же поинтересовалась, не собирается ли этот молодой человек стать партнером в их семейном бизнесе.

Естественно, Дерринджер спросил, что это за бизнес.

– Отправлять дураков в их последний путь, – с довольным хохотком ответила старуха.

– Что ж, мне это подходит, – согласился Дерринджер.

Потом он познакомился с Домиником и Лестером, старшими братьями Фифи. Они тут же попытались продать Дерринджеру недвижимость в восстановленном Майами-Бич, и только полное отсутствие денег уберегло его от этой оплошности.

В один прекрасный день сюда неожиданно залетела синяя птичка и, что-то прощебетав, уронила Дерринджеру на колени письмо.

Оно было от Элеи.

«Сейчас у меня тяжелые времена. Об этом нет смысла писать. Причина, почему я пишу эту записку, в том, что из источника, который не могу назвать, узнала, что вы очень изменились. Мне сообщили, что вы связались с дешевой потаскухой Фифи и заключаете недостойные сделки с ее бабкой и братьями. Дерринджер, это не похоже на вас. Вы, должно быть, забыли, кто вы. Как друг, я подумала, что обязана напомнить вам об этом. Вы Инспектор и Спартанец, преданно служащий Вишну. Он попросил вас об услуге: найти некий Аппарат (написав так, я не выдала тайны, ибо это всем уже известно). Вы же, должно быть, с головой погрузились в омут смертоносных наслаждений, именуемый Цирком Снов. Эти сны опасны, они ядовиты для вас. Друг мой, я умоляю вас, возьмите себя в руки, отвергните позорно обуявшие вас низменные чувства и помыслы. Они недостойны вас, молодого человека, наделенного исключительным характером и высоким пониманием чувства цели. Я надеюсь, что не перешла границы наших дружеских отношений. Остаюсь преданная вам Элея».

Прочитав письмо, Дерринджер вдруг вспомнил, чего лишили его отравленные наркотиками пища и питье, и пришел в ужас. Он был уже сыт по горло обществом Фифи, чья алчность и мечты о дорогих и красивых вещах стали утомлять его. Поэтому Дерринджер, не медля, указал Фифи ее место, не постеснялся громко высказать свое мнение о ее бабке и дал пару хороших тумаков братцам, как только они попробовали открыть рот.

Он ушел в ту же ночь и сразу же возобновил свои поиски. Мысль о том, где Элея и что с ней, теперь не покидала его. Ибо в ее записке чувствовалась печаль…

Глава 59

Начало работы Элеи в Зоне Развлечений ознаменовалось встречей с назойливым претендентом на ее внимание. Звали его Чарли, и он не понравился ей с первого же взгляда. Чарли, кажется, считал ее своей собственностью.

Однако с Чарли она легко справилась. Гораздо труднее было ладить с собственной матерью.

Как только мать каким-то образом узнала, что Элея после стольких лет, потраченных на служение Богине Диане, наконец-то нашла себе хорошую работу в Зоне Развлечений, она тут же приехала к ней.

Зоя, мать Элеи, всегда мечтала жить в Зоне Развлечений, подальше от куч шлака на Великих Равнинах. Теперь, когда ее муж Растяпа Этельред умер, сбитый на проселочной дороге, Зоя уложила все свои шторы, покрывала и еще что-то из старья и тут же отправилась в Зону Развлечений. Поскольку у нее не было ни гроша, она, разумеется, поселилась в однокомнатной квартире своей дочери.

Зоя, крупная и шумная особа, была полной противоположностью стройной и молчаливой Элее. Пользы от ее появления в жизни дочери не было никакой, если не считать того, что она привезла с собой маленькую синюю птичку-сплетницу. (Эта птичка стоила немало. Бог знает как она досталась Зое.)

Птичка, как и положено, была непоседой, летала то там то сям и приносила на хвосте немало слухов и сплетен.

Именно синяя птица в поисках лакомых кусочков в виде сплетен о знакомых, а то и незнакомых принесла Элее весть о грехопадении Дерринджера. Какой позор!

Птичке также удалось, окинув взглядом Фифи, доставить Элее ее изображение, отпечатавшееся на сетчатке. Одного вида этой девицы было достаточно, чтобы у Элеи возникло к ней отвращение. Именно это побудило девушку написать Дерринджеру несколько резких и нелицеприятных слов в надежде, что они заставят его образумиться. Письмо она переслала с синей птицей, которая могла стать для них неплохим посредником.

Между тем Элея переживала трудное время раздумий. Она разрывалась между своим служением Богине и тревогой за Дерринджера. В последнее время она стала испытывать к Инспектору нечто такое, чего и сама не могла бы себе объяснить. Кроме того, она думала о себе, о своей матери и Эбене, лицо которого часто всплывало в памяти, хотя видела она его всего лишь однажды. И тем не менее какой-то лучик не раз проникал в дальние уголки ее памяти, высвечивая воспоминания о непокорной пряди темных волос, развязности манер и обаянии грубой мужественности.

Ее отношения с Чарли становились все хуже. Элея изменилась, как бы потемнела лицом и душой. Наконец сам Чарли стал жаловаться на то, что она мрачна и неприветлива.

Элея, взглянув в зеркало, убедилась, что все это сущая правда. Более того, она с беспокойством обнаружила, что становится такой, какой хотел бы ее видеть Чарли, – любовницей гангстера! Мечта Чарли сбывалась. Всем, в сущности, было наплевать на нее.

Поэтому Элея написала Дерринджеру, и это письмо пробудило его от тупого лишенного сновидений сна. Сама она, не мешкая, уговорила нескольких своих обожателей прихватить Чарли в путешествие в преисподнюю, а также не забыть его бабушку, двух старших братьев и свою мать Зою.

Сделав все это, Элея заметила, как посветлели ее волосы, кожа, да и в мозгах стало чище. Она была беспощадна и умна. Пора искать свою судьбу, хотя бы подавая напитки перевозчикам дальних грузов и завсегдатаям кафе на Арене в Зоне Развлечений.

Дерринджер бесцельно брел по улицам Цирка Снов. Завернув за очередной угол, он вдруг увидел Таинственного Клоуна. Тот стоял перед ним. Это был не кто иной, как сам Клоун с белым гримом на лице, с красным, круглым, как картошка, носом, в красном в белый горох комбинезоне с широкими раздутыми штанинами, собранными у щиколоток, и в огромных башмаках. Крохотная шляпка с заостренным верхом нелепо торчала на его голове. Он яростно курил, меняя сигарету за сигаретой, прикуривая новую от старой, еще недокуренной. Он был великолепен, настоящий Клоун с нарисованной улыбкой, пускающий клубы табачного дыма.

Глава 60

– Наконец-то! – не сдержавшись, выкрикнул Дерринджер.

Услышав его, Клоун пришел в смятение и принялся рыться в своем большом цветастом саквояже. Открыв его пошире, он начал выбрасывать на землю всякие предметы, внимательно разглядывая каждый и отрицательно качая головой: нет, не то, не то! не то! Наконец он достал клаксон с резиновой грушей. Обведенные гримом глаза Клоуна вспыхнули, разноцветные блестки на его костюме заискрились. Он нашел то, что искал! Клоун надавил на грушу, но вместо звука клаксона послышался нормальный, хорошо поставленный человеческий голос с легким оксфордским акцентом или подражанием ему.

– Вы находитесь в запретной зоне Таинственных Клоунов, мы здесь отдыхаем, когда не заняты своей работой.

– Возможно, вы скажете мне, как здесь очутился я? – спросил растерянный Дерринджер.

– Нет ничего проще, старина, – ответил Клоун. – Вас доставили сюда прекрасная цыганка и ее крайне неприятный дружок.

– Теперь я все вспомнил, – сказал Дерринджер. – Мне кажется, вы ответите на мой вопрос.

– Возможно, – согласился Клоун, – но прежде в качестве штрафа вас ждет испытание.

– Какое?

– Испытание машиной искусственных волн.

– Надеюсь, я выдержу его, – покорно вздохнув, сказал Дерринджер.

– В таком случае пойдемте со мной.

Вдалеке неожиданно появился склон Большой Вершины, а у его подножия – сверкающее золотом кукурузное поле, простирающееся до самого горизонта. Дерринджер шел за Клоуном мимо трибун для зрителей по дощатому помосту, а затем вдоль него, мимо большого механического клавишного инструмента типа каллиопы, мимо биологических туалетов и, наконец, мимо аттракциона «Кривые зеркала». Клоун выглядел в них очень странным, что же касается Дерринджера, то с ним произошла совсем непонятная история: ни в одном из зеркал он не увидел своего отражения.

Он хотел было разобраться в этом, но Клоун поторапливал его и вел дальше.

– Мы займемся зеркалами потом. Нас ждет машина.

Дерринджер увидел, что деревянный помост привел их к бассейну ярдов пятидесяти в ширину, а длину его невозможно было оценить, так как дальний конец терялся в густой пелене пара. Вместе с Клоуном Дерринджер дошел до облицованного кафелем края бассейна и, нагнувшись, попробовал рукой воду. Она была прохладной, но не холодной.

– А теперь что? – спросил Дерринджер у Клоуна.

Тот снова открыл свой саквояж и вытащил из него квадратный кусок брезента. Быстро развернув его, Клоун ловко смастерил небольшую лодку и спустил ее на воду.

– Садитесь, – предложил он Дерринджеру.

Тот послушно вошел в лодку, стараясь не перевернуть ее. Усевшись, он спросил:

– Где же волны?

– Сейчас будут, – пообещал Клоун. Он снова пошарил в сумке, вынул ножницы, каминные часы из позолоченной бронзы, пальто из твида и наконец распределительный щиток. Насколько Дерринджер мог судить, он не был подключен к источнику энергии.

– Готовы? – спросил Клоун.

– Конечно, – ответил Дерринджер.

Клоун нажал какие-то кнопки и включил на щитке рубильник. Дерринджер почувствовал, как под днищем брезентовой лодки забурлила вода. Суденышко стало покачивать.

– Приятно, – промолвил он.

– Отлично. А теперь попробуем вот это. – Клоун повернул ручку реостата. Откуда ни возьмись на лодку со всех сторон стали накатываться волны. Дерринджер едва успел ухватиться за края, как лодка вырвалась вперед наперерез огромной волне.

– Как долго это будет продолжаться? – едва успел выкрикнуть Дерринджер.

– Слишком долго, – ответил Клоун и расхохотался как безумный.

Глава 61

Дерринджера понесло по воде, то вскидывая вверх, то бросая вниз, грохочущие волны безжалостно трепали маленькое суденышко. Дерринджер промок до нитки. Хотя температура в бассейне была терпимой, но воды оказалось слишком много, и непрочной лодке ничего не стоило наполниться до краев и пойти на дно. Дерринджер удивлялся обилию жидкости в таком небольшом объеме. Когда лодка оказалась на гребне особенно высокой волны, он встал, чтобы увидеть хотя бы края бассейна и крикнуть Клоуну, что с него хватит и надо выключить чертов рубильник, но кругом вздымались лишь сердитые серые волны да одинокий баклан кружил над лодкой.

Птица опустилась ниже, она была прямо над ним, и Дерринджер разглядел странные красные и белые полосы ее оперения, а к голове баклана словно прилепилась маленькая круглая шляпка. «Должно быть, Клоун превратился в баклана с помощью кривых зеркал или же виртуального Аппарата», – подумал Дерринджер.

– Эй! – крикнул он птице. – Забери меня отсюда.

Птица что-то держала в клюве. Когда баклан пролетел совсем близко, Дерринджер разглядел небольшой поднос с десертом: миндальные пирожные, банановые хлебцы, воздушный торт, рождественский пудинг, ромовый кекс и фруктовый торт. Но у Дерринджера пропал аппетит, к тому же отчаянная качка плохо отражалась на состоянии его желудка.

– Нет, спасибо, – крикнул он изо всех сил, чтобы перекричать вой ветра.

– Попробуйте ромовый кекс, – настаивал баклан. – Он очень вкусный.

– Спасибо, не могу.

– Хотя бы откусите, он вам поможет.

В конце концов Дерринджеру пришлось отведать ромового кекса. После первого же куска тошнота и головокружение прошли. Все, что окружало его, тоже изменилось.

Глава 62

Теперь Дерринджер оказался в совершенно незнакомом ему месте. Широкие улицы, высокие дома. В центре квартала – огромное квадратное темное здание без окон. Над дверью надпись, выложенная белым кирпичом: Электростанция.

Через улицу Дерринджер увидел бистро, стойка которого выходила прямо на тротуар. Человек в белом колпаке жарил гамбургеры.

Подойдя к нему, Дерринджер, как всегда, первым делом спросил:

– Где я?

– Это Силовое Поле.

– Отсюда далеко до Зоны Развлечений?

– Пожалуй, да.

Именно этого он и боялся. Сев у стойки, Дерринджер заказал гамбургер.

– Здесь всегда так пусто? – спросил он.

– Клиенты еще не подошли, но скоро будут. Эта станция открыта совсем недавно.

– Но должны же здесь быть люди?

– Конечно. Сейчас тут всего лишь небольшая команда для обслуживания станции.

– Где же они?

– Несут дежурство.

– Когда кончится их смена? Они едят в вашем кафе?

– Здесь, у меня, или в кафетерии. Выбор есть. И большинство делает его правильно.

– Где находится эта зона? – спросил Дерринджер.

– По сравнению с чем?

– С остальной территорией Земли.

– Почему вы меня спрашиваете? Я не космолограф, чтобы знать это.

– Мы находимся в нормальном космосе?

– Что до меня, то в самом нормальном.

Дерринджер со вздохом отказался от столь важных для него вопросов.

– Мне нужно вернуться в Цирк Снов.

– Скатертью дорога, – сердито ответил бармен. – Желаю удачи.

– Не скажете, как туда добраться?

– Понятия не имею.

– Как вы сами оказались здесь?

– Испытывал машину искусственных волн. Вот и вынесло сюда.

– То же произошло и со мной.

– Мир тесен, – философски заметил человек за стойкой.

– Как вы собираетесь вернуться? – не успокаивался Дерринджер.

– Я не собираюсь возвращаться обратно. У меня тут хоть и небольшое, но свое дельце. – Бармен показал рукой на гамбургеры. – Все это оборудование прибило волнами к берегу вскоре после того, как я попал сюда. Никто на него не претендовал, тогда я собрал все, наладил, и теперь дела мои идут неплохо.

– Откуда вы получаете продукты?

Бармен хитро улыбнулся.

– Я же не выведываю у вас ваши секреты. Не лезьте и вы в мои.

– Есть здесь кто-нибудь, с кем я мог бы поговорить?

– Лучше узнать об этом на станции.

Глава 63

Дерринджер расплатился за съеденный гамбургер теми монетами, что нашел еще в карманах, и снова пересек улицу. Поднявшись по черным мраморным ступеням, он толкнул массивную стеклянную дверь и вошел в обширный абсолютно пустой вестибюль с куполообразным потолком. За конторкой никого не было. Дерринджер подождал еще несколько минут, однако никто так и не появлялся. Он огляделся и наконец заметил дверь. Потрогав ручку и убедившись, что она заперта, Дерринджер внимательно осмотрел конторку и обнаружил на ней кнопку. Нажав ее, он услышал щелчок открывающегося замка и тогда, подойдя к двери, снова попробовал повернуть ручку. На сей раз дверь открылась и пропустила Дерринджера в коридор.

Освещенный мягким светом настенных бра, он казался бесконечным. Дерринджер пошел вперед, пробуя ручки дверей по обеим его сторонам. Все двери были заперты. Наконец он достиг конца коридора и увидел множество дверей, свободно болтающихся на петлях. Они открывались от одного прикосновения. Проходя, Дерринджер вдруг услышал, как за ним защелкиваются замки. Обернувшись и попробовав дверь, через которую только что прошел, он убедился, что она заперта.

Последняя из дверей привела его в огромный машинный зал. Машин было такое множество, что пустым оставался лишь узкий проход между ними. Гудение работающих механизмов напоминало довольное ворчание только что насытившегося львиного семейства. Но как только за Дерринджером захлопнулась последняя дверь, мерный гул стал перебиваться скрежетом, треском и странным пощелкиванием. Такие звуки означали, что в механизмах что-то разладилось и следует ждать сначала дымка, потом запаха горящего металла, а там уже недалеко и до взрыва.

Дерринджер в панике оглянулся, как человек, попавший в беду и ждущий откуда-нибудь помощи. Он вдруг ощутил какую-то свою причастность к случившемуся, хотя ни до чего не успел дотронуться. Машины агонизировали, они словно стонали от невыносимой боли. Дерринджер попытался что-то отыскать, нажать, выключить, но все, видимо, управлялось автоматически и дистанционно. Ему хотелось кричать, молить о помощи, хотя он понимал, насколько это бесполезно.

Но тут дверь внезапно распахнулась и в машинный зал вбежал встревоженный человек. Он был невысок ростом, коренаст, с коротко остриженными темными волосами. На нем был комбинезон из блестящей, словно металлической, ткани, на плечах и груди – красные нашивки.

Глава 64

– Что вы сделали? – закричал человек на Дерринджера.

– Ничего, – ответил перепуганный Дерринджер. – Я только вошел.

– Кто разрешил вам войти в зал?

– Никто. Я просто искал кого-нибудь, чтобы спросить.

– Разве дверь не была заперта?

– Да, конечно, но я нашел кнопку…

– И вы посмели безо всякого разрешения нажать на нее? Более того, сделали это без страха и даже капли благоразумия? Теперь все ясно. Давайте искать, что еще можно исправить.

Дерринджер послушно следовал за человеком в комбинезоне, который то и дело что-то щупал, куда-то заглядывал и тыкал, недовольно качая головой, и все время что-то бормотал себе под нос. Машины к этому времени уже издавали грохот, напоминающий тарахтенье множества пустых жестянок, уносимых ураганом. Этот звук показался Дерринджеру беспорядочной и ненужной стрельбой перед неизбежной капитуляцией. Он беспомощно стоял и смотрел, как крепкий человек делал свое дело, что-то щупал, в чем-то ковырялся, не переставая бормотать себе под нос.

– Похоже, ослабло крепление подшипника задней траверсы, – заключил он, снова вглядываясь в зубчатые колеса, систему передач и насосные агрегаты.

Наконец он покачал головой.

– Нет, тут что-то посерьезней будет… Дифференциальная обмотка обтрепалась… Но коробка передач, линия поводковых патронов пока в порядке. Теперь… если нам удастся кое-что сделать с балансиром…

За это время в машинном зале стало несколько потише.

– Скорее, – обрадованно воскликнул мужчина в комбинезоне, – дайте мне вашу руку, теперь суньте ее сюда… Вы нащупали искривленный рычажок? Захватите его двумя пальцами, большим и указательным, и чуть сдвиньте от себя, а потом направо… теперь отпустите, он сам должен сесть на место… Вот так…

Грохот саморазрушения смолк.

Дерринджер попытался было вынуть руку, тем более что она уже затекла от напряжения и неестественного положения в чреве машины.

Но только он сделал это, как шум возобновился.

– Не отпускайте рычаг!.. – закричал мужчина в униформе. – Держите его покрепче… Снова от себя, как вы уже делали. Он опять должен сам сесть в гнездо. Повторим еще раз. Вот так.

Шум прекратился, и снова послышалось удовлетворенное гудение машин.

– Лучше, еще лучше. Ради всех святых, не останавливайтесь. Делайте то, что уже делали. От себя, чуть направо, а теперь дайте ему самому опуститься. Не прекращайте. Небольшая ошибка, и все здесь вывернется наизнанку. Представляете, что с нами будет? – Крепыш в комбинезоне полез в карман за огромным носовым платком и вытер мокрое от испарины лицо. – Кстати, не мешало бы познакомиться. Я Горлок, помощник помощника начальника станции, а если коротко – помпом.

– Я Дерринджер, Инспектор…

– Инспектирование – это ответственная и нужная работа, – рассудительно заметил Горлок. – Но, я полагаю, не здесь.

– Я здесь совсем не по служебным обязанностям, – поспешил пояснить Дерринджер. Он чувствовал, что уже без особых усилий может делать необходимые движения рукой, хотя она и оставалась по-прежнему неудобно согнутой, а тело его было искривлено на один бок.

– Зачем вы здесь? – спросил Горлок.

– Меня выбросило волной, когда машина искусственных волн разбилась.

– Неужели, помимо инспектирования, вы еще испытываете эти машины? Или это ваше хобби?

– Ни то, ни другое. Я испытывал эту машину, потому что меня попросил Таинственный Клоун. Это долгая история. Сколько мне еще вот так стоять?

– Пока мы не заменим деталь, – ответил Горлок. – Я сейчас подам заявку. Они, черт их знает сколько лет, не присылают нам запасных частей.

– Нельзя ли сделать какой-то временный ремонт, чтобы мне не стоять вот так?

Горлок покачал головой.

– Боюсь, вы и есть тот временный ремонт.

– Я думаю, что не так уж трудно чем-то заменить меня?

– О, святая неграмотность! – с насмешливым превосходством воскликнул Горлок. – Сделать деталь такого рода, да еще для такой сложной машины, дело непростое даже для первоклассного специалиста, которого у меня, к сожалению, нет, да и у вас тоже.

– Что ж, давайте поищем.

– Такого специалиста нет в нашем субсекторе, хотя бы потому, что в этой машине не разрешается использовать вновь изготовленные детали даже временно.

– А что вы делаете, если случается поломка?

– Ничто здесь не должно ломаться, и ничто не ломается, если, конечно, личности, не имеющие никакого отношения к этой машине, не суют свой нос не в свое дело.

Дерринджер сдержался, чтобы не нагрубить. Он только снова спросил:

– Сколько придется ждать, пока заменят деталь?

– Я тут же направляюсь на ее поиски. Если нам повезет, это займет чуть меньше недели.

– И я все это время буду торчать здесь в такой позе?

– Боюсь, иного выхода у нас нет. Кругом нет никого, кто мог бы заменить вас. Мы среднее звено обслуживания станции в этом секторе, и у нас очень ответственная и срочная работа. К тому же нам тоже нужен отдых. Но вам не надо все время стоять. Я сейчас принесу стул, а также гамбургеры на обед, разумеется, за счет фирмы. Разве этого мало, как вы считаете? Вам гамбургеры с кетчупом? А кофе с сахаром и сливками?

– И то и другое, – ответил впавший в отчаяние Дерринджер. – Послушайте, я не виноват. Я постою, сколько смогу, а если устану, то брошу.

– Я бы на вашем месте не делал этого, – предупредил Горлок. – Если вы оставите машину более чем на пять минут, то все здесь взлетит на воздух. А вы погибнете. Обещаю, что скоро вернусь.

– Не забудьте принести стул. – Это было все, что мог сказать Дерринджер.