Текст книги "Повелительница с клеймом рабыни (СИ)"

Автор книги: Анастасия Трусс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 73 (всего у книги 73 страниц)

Эпилог

Эпилог

Прошло несколько месяцев с того момента, как Врата Бездны были закрыты, а богини-создательницы исчезли навсегда. Миры, постепенно, избавлялись от последствий, что нанесли Древние своим кратковременным пробуждением. Правда, в некоторых местах так и остались прорехи межмирья – трещины в пространстве. Никто пока не знал, как их убрать и возможно ли это вообще. И будут ли они, со временем, расширяться, и приведёт ли это к каким-либо последствиям? Честно говоря, меня саму это мало волновало. По крайней мере, до тех пор, пока этих самых возможных последствий не было. А проблемы настоящего времени беспокоили меня куда больше.

Врата Бездны. Я стала видеть их всякий раз, как засыпала. А иногда не требовалось даже засыпать – достаточно было просто закрыть глаза на какое-то время и Врата возникали передо мной. И я слышала Древних… Они начинали говорить со мной, шептать… И эти существа хотели, чтобы я отвечала им, разговаривала с ними… и, почему-то, именно от этого всё холодело внутри. Я совершенно не хотела вести с ними разговоры – их даже слушать было тяжело – их голоса, словно, ввинчивались в сознание; можно сказать, что они и не разговаривали вслух. Но я чувствовала, что если не буду отвечать, Древние найдут способ, как заставить меня. И я разговаривала с ними, говорила всё то, что они хотели знать… Хотя, на первый взгляд их вопросы были простыми и странными. Им было интересно, как ощущается боль; как ощущается тепло тела другого человек (или существа); что такое слёзы и почему можно плакать из-за смерти кого-то другого… Они хотели знать, что такое привязанность к кому-то; они не понимали, что такое ненависть… В каком-то смысле, они напоминали детей, которые не знают самых элементарных вещей. Только дети не пугают так сильно… Правда, со временем привыкаешь ко всему, и даже к такому.

После того, как я возвращалась в мир яви, я ещё долго слышала голоса Древних. А их присутствие рядом со мной теперь ощущалось постоянно. Я чувствовала, что пока я бодрствую, всё то, что я ощущаю, передаётся этим древним сущностям. Эмоции, мысли, чувства… Древние, словно, познавали через меня эту жизнь. И я знала, что им это нравится. Что они наслаждаются этим. И им было всё равно, что именно я ощущала – злость, страх, наслаждение, любовь… Они разделяли со мной всё. А я… я пока и сама не могла объяснить, что чувствую от их столь навязчивого присутствия в моей жизни. Но я чувствовала Бездну, чувствовала безумие… Я больше никогда не оставалась одна… Я слышала от Древних такое, что никогда не осмелюсь произнести вслух… И не только они видели мой мир моими глазами… Я сама заглядывала в Бездну… Я видела воспоминания созданий, которые правили вселенной задолго до демонов, ангелов и драконов… Иногда, это становилось невыносимым. Особенно, когда я осознавала, что это навсегда. Что Древние всегда будут со мной.

Я пришла к Фероксу, когда чувство присутствия Древних стало совсем невыносимым. Перед этим я долго сомневалась – правильно ли поступаю. Я чувствовала себя неуверенной… растерянной, в каком-то смысле… Привычка – справляться со всем самой, тотально укоренившаяся за последние два десятка лет – никак не хотела меня отпускать. Справляться с чьей-то помощью казалось мне… неправильным. Мне, до сих пор казалось, что таким образом я показываю свою слабость. Но, зеркальной комнаты больше не было; страхи и переживания стали копиться внутри; голоса Древних сущностей звучали всё громче и громче, доводя, чуть ли, не до срыва, который я не могла показать. Да и сон перестал быть моим убежищем. В какой-то момент у меня промелькнула мысль – воссоздать комнату с зеркалами. Чтобы у меня, снова, была возможность запираться в ней. Но я понимала, что тогда я вернусь к тому, с чего начала. Что я, снова, закроюсь от Ферокса. Что я… отниму сама у себя то, что получила, благодаря тому, что доверилась своему мужу. И именно поэтому я сейчас стояла перед кабинетом Ферокса, собираясь духом – зайти. Ведь, кроме как Фероксу, я больше никому не могла сказать о том, как мне нелегко.

Потянувшись к дверной ручке, я замерла, так и не взявшись за неё. Голоса… Они хотели знать, почему я чувствую сейчас то, что чувствую. Почему я пришла сюда, почему так долго не решаюсь зайти…

– Расскажи… расскажи… Делись с нами всей своей жизнью, как мы делимся с тобой, – твердили они.

Мне стало страшно. Я обхватила себя руками, отступила от двери… Я ощущала, словно, Древние вламываются в моё сознание… Как будто, они просто берут то, что так хотят… Что они проникают в мои мысли, чувства, примеривают их на себя… Это было тошнотворное чувство. Как будто я уже не принадлежала самой себе, а была некой… пищей для древних созданий, которую они медленно, с наслаждением, поедали по кусочкам. «Только вот… поедать они тебя будут вечно. И это никогда не закончится, – сказала я самой себе. – И сама ты с этим, пока, не справишься. Тебе нужна помощь, как бы ты не отпиралась от этого». И я, чтобы не передумать, быстро открыла дверь и зашла.

Как только зашла я, тут же, наткнулась на внимательный взгляд Ферокса, пробирающий до мурашек.

– Ты долго не решалась зайти, котёнок, – произнёс дракон, откладывая в сторону лист плотного пергамента.

– Да, – кивнула я, совсем не удивившись, что он уже давно знает о моём присутствии. – Почему-то, это оказалось сложнее, чем я думала.

– У тебя что-то случилось? – Ферокс спрашивал, хотя ответ был ему уже известен.

У меня в этот момент было столько мыслей в голове… а я не могла произнести даже одну единственную фразу: «Ты мне нужен». Я боролась сама с собой, со своими привычками, принципами, ощущением… ощущением, что признаваясь в том, как мне тяжело, я признаю своё поражение. Ведь, как ни крути, а я была демоном, для которого слабость и нужда в ком-то, являлась синонимом проигрыша этой жизни. Так долго… так долго я не мыслила иначе. Да и не видела в этом никакого смысла. Потому что думала, что мне, всё равно, никто не поможет. Ферокс заставил меня пересмотреть свои взгляды, довериться, поверить… Но, несмотря на это, я кажется ещё не смогла полностью осознать это. Осознать, что мне можно быть слабой, что я могу просить о поддержке… Я всё это знала, но… это было, как будто, знание, которое я не могла примерить на себя. Как будто ты просто что-то знаешь, но не чувствуешь. Как, например, теоретически ты знаешь вкус какого-то блюда, прочитав о нём в книге, но, тем не менее, не можешь его, как следует, представить. Так же было и со мной. Мало – знать. Надо переступить через себя и сделать то, что так хочется.

«Я же уже пришла к нему, – думала я. – Назад пути нет. Теперь нельзя взять и уйти. А даже если бы и можно было… Снова остаться одной? С этими невыносимыми голосами и снами? Нет, не хочу!».

 – Мне… нужна помощь, – слова, которые было очень сложно произнести, я сказала очень тихо – не дракон и не расслышал бы.

Ферокс поднялся из-за стола, и подошёл ко мне. Я прижалась к нему, уткнувшись лбом в его грудь, ощутила его руки, обнявшие меня… И у меня, как будто, груз свалился с плеч, как бы банально не звучала эта фраза. Я почувствовала, что могу расслабиться… что даже голоса Древних теперь звучат тише… словно, сила Ферокса оградила меня от них.

– Это из-за Врат? – спросил он.

Мне оставалось только кивнуть:

– Я пыталась справиться сама… но не смогла. Я понимаю, что это навсегда. Что к этому просто стоит привыкнуть. И я знаю, что привыкну. Но… не сейчас. Эти голоса… такие громкие. И они не замолкают ни на мгновение. Даже во сне… Хотя, во сне ещё хуже. Там я не только слышу, но и вижу. Порой мне кажется, что я этого больше не вынесу. Я знаю, что последнее – лишь моя минутная слабость, но… – я подняла глаза на дракона. – Я не хочу… не хочу терпеть это одна.

– Тебе и не нужно, котёнок. Я, ведь, тебе говорил, что ты всегда можешь прийти ко мне.

– Говорил, – я слабо улыбнулась. – Но я только сейчас осознала, что, действительно, могу это сделать. Знаешь, – я вздохнула, вновь, прижавшись к нему. – Мне было так сложно переступить через себя, что в какой-то момент даже захотелось заново создать ту комнату с зеркалами, из которой ты меня вытащил. Лишь бы… не обращаться за помощью. Но… ведь, тогда всё было бы впустую. И я так этого и не сделала. Но сам факт этой мысли… Кажется, именно эта мысль и была слабостью, а не то, что я пришла сюда.

Ферокс подхватил меня на руки и, вместе со мной, сел в кресло.

– Ты можешь рассказать мне всё, что чувствуешь, – сказал он. – Всё, что тебя беспокоит. Но если хочешь… можешь просто молчать рядом со мной – если от этого тебе становится легче.

Я прислушалась к себе – я сама ещё плохо понимала, чего же я хочу. Что мне поможет: выговориться или просто помолчать, чувствуя, как сила чёрного дракона укутывает меня, словно, плащом? Наверное, в этом случае, было и то и другое.

– Это глупо прозвучит, но… Древние – они как дети, – начала я. – Как будто они ничего не понимают в этой жизни. Чувства, эмоции, мотивы… это им настолько чуждо, что… вообще, странно, что они захотели это выяснять. Они хотят знать, что такое боль, наслаждение, злость…

– Каким образом?

– Через меня. Как я поняла, всё, что чувствую я, они могут примерить на себя. Вроде бы, что в этом такого? Но… я больше не могу остаться одна. Они всё время говорят, говорят, говорят… требуют. Даже сейчас я их слышу. Хотя, в твоём присутствии их голоса, почему-то, звучат тише. Наверное, это ещё одна причина, почему я пришла, – призналась я.  – Мне кажется, что я больше не принадлежу себе. Что я существую лишь для того, чтобы быть источником эмоций для Древних.

– Это не так, котёнок.

– Знаю. Но, пока у меня именно такое чувство. Оно пройдёт… Может не скоро, но пройдёт. И я смогу ужиться с Древними в своём сознании. Но пока… можно, я буду чаще к тебе приходить?

– Ты спрашиваешь глупости, – Ферокс покачал головой, коснулся моих волос. – Ты знаешь ответ – всегда, когда тебе это нужно. И неважно – насколько часто.

Я прикрыла глаза, отдавшись этим чувствам – спокойствию и надёжности. Мне было хорошо с Фероксом. Пусть даже сейчас этими моими эмоциями питались Древние. Я чувствовала себя защищённой… Как ребёнок, когда после прочтения страшной сказки в темноте, он включает свет и понимает, что никаких чудовищ нет. Или что рядом есть кто-то большой и сильный, кто прогонит любых чудовищ. Хотя, нет… Наверное, даже в детстве у меня не было такого ощущения защиты, как сейчас. И я знала, что приду к Фероксу ещё много раз… может даже уже и после того, как я привыкну ко всему.

Я снова стояла перед дверью в кабинет мужа, и снова никак не решалась войти. Это уже стало ритуалом – я приходила к Фероксу за поддержкой, и минут десять топталась на пороге, убеждая себя, что я не проявляю слабость, что пользуюсь возможностью и правом, которые чёрный дракон сам дал мне. Отучаться от двадцатилетней привычки оказалось сложнее, чем я думала.

Но в этот раз Ферокс сам открыл дверь.

– Проходи, котёнок, – сказал он. – Я ждал тебя.

– Ждал?

– Да, – он чуть улыбнулся. – Уже несколько дней.

Я даже слегка растерялась. У меня не было какого-то особого графика, когда я приходила к Фероксу за помощью. Когда я жила в мире драконов, было проще – я могла в любой момент прийти к мужу. Но когда я жила в мире демонов, я старалась справляться сама, и шла к Фероксу только когда понимала, что больше не выдержу. Раз на раз не приходился, и когда мне снова понадобится поддержка моего дракона, он знать не мог. И, тем не менее, он ждал меня.

– Древние снова беспокоят тебя?

– Да, – вздохнула я. – Мне кажется, что их голоса, как будто стали тише, но всё равно…

Я потерянно развела руками. Ферокс обнял меня, прижал к себе. Я блаженно прикрыла глаза.

«Может, я пришла не потому, что меня донимают Древние? – мелькнула вдруг шальная мысль. – Может, мне просто хотелось оказаться рядом с ним? Пренебречь собственным расписанием и правилами, и прийти к нему?».

– Я хочу тебе показать кое-что, – сказал Ферокс.

– Что?

Он выпустил меня из объятий, провёл вглубь кабинета. У стены, справа от его рабочего стола стояло что-то высокое, метра два с половиной, почти такое же в ширину, и накрытое тёмно-бордовой тканью.

– Что это? – спросила я, ощутив какое-то беспокойство.

Ферокс не ответил. Он стянул ткань и я, с некоторым изумлением, уставилась на собственное лицо – под занавесью оказалось огромное зеркало. Осознав это я, против воли, попятилась, отворачиваясь.

– Стой! – сказал дракон, и в тоне его прорезались приказные нотки. – Не отворачивайся! Смотри!

– Зачем это? – спросила я, остановившись, но продолжая отворачиваться.

Зеркала по-прежнему были для меня больной темой. Зеркальной комнаты больше не было, мне больше не придётся резать руки, разбивая свои отражения, чтобы загнать свою слабость поглубже внутрь себя. Но моя память по-прежнему была при мне. Умирающая Кэтэрина, моя собственная искалеченная душа, испуганная затравленная девчонка – всё это я видела в зеркалах. В зеркалах я видела боль, слабость, страх – мои боль слабость и страх. Всё это было синонимом смерти.

Ферокс подошёл ко мне, встал за спиной, положил ладони мне на плечи.

– Смотри, – велел он. – Смотри в зеркало, Милена.

– Я… не хочу, – тихо ответила я.

Его пальцы сжались на моих плечах, и он чуть встряхнул меня:

– Смотри!

Тихо выдохнув и прикрыв глаза, я повернула голову, подождала ещё пару секунд, и подняла веки.

– Что я должна увидеть?

– Себя.

Я посмотрела на своё отражение. Невысокая стройная женщина, лет двадцати пяти на вид. Длинные тёмно-русые волосы, узкое лицо, большие алые глаза. Черный корсет с переплетением красных и золотых лент, длинная черная юбка с разрезами. Чёрные крылья – правое пернатое, левое чешуйчатое.

– Я увидела, – сказала я, попытавшись отвернуться.

– Не увидела, – ответил Ферокс, не позволив мне отстранится.

– Ферокс, чего ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты увидела себя, – он интонацией выделил два последних слова. – Именно себя – не свои страхи, не своё прошлое, не свою слабость, надуманную или реальную. Я хочу, чтобы зеркала перестали быть для тебя пугалом. Поэтому – смотри.

Я обречённо посмотрела в зеркало. Мне было неприятно стоять перед огромной отражающей поверхностью, но я слишком хорошо знала своего мужа, и эти его интонации – он решил, что мне это нужно, и моё мнение роли уже не играет. Я смотрела на своё отражение.

«Увидеть себя». Что он этим хочет сказать? Я вижу себя – вот она я – Милена Кавэлли, демонесса-полукровка, правительница Зиградена, повелительница драконов… Я – сильная. Двадцать лет я училась быть сильной, и я стала такой… Но почему мне так неприятно смотреть на своё отражение? Или видеть свои портреты?

Сначала была Кэтэрина. Наивная, невинная, глупая бабочка. За свою короткую жизнь она узнала радость спокойной жизни, любовь… предательство и боль… Она смотрела в зеркало, и видела себя грязной и виноватой. И перерезала себе горло, глядя в зеркало.

Потом была Милена Деланье. Она была совсем недолго. Маленькая девочка, нелюбимая высокопоставленным отцом за то, что оказалась дочерью, а не сыном. Что она видела, глядя в зеркало? Я этого не знала, не помнила… Наверное, она чувствовала какой-то отголосок вины. Дети часто смотрят на взрослых, как на идеальных существ, и если взрослы злятся, дети уверены, что в этом их вина.

Потом была Милена Бэлоу. Сирота, взбалмошная девчонка, чей язык, зачастую, опережал здравый смысл. Она смотрела в зеркало, и… что она там видела? «Ничего особенного» – просто девчонка, миловидная, даже симпатичная. Не серая мышь, но и не та, кому на роду написано разбивать сердца. Таких, как она – сотни.

Потом появилась Милена Кавэлли. И в самом начале она видела в зеркалах напуганное слабое существо, бессильное и бесправное, которое создано лишь для того, чтобы быть игрушкой в чужих руках, исполнять чужую волю, чужие прихоти. Но Милена Кавэлли менялась, переламывала себя, убивала, сжигала, и возрождалась, как пресловутый феникс из пепла. Она преодолевала свои страхи, перекраивала свои моральные нормы, то, что казалось неприемлемым, стало в порядке вещей. То, что недопустимо для человека, нормально для демона. И Милена Кавэлли выбрала быть демоном, вырывать из себя человеческие страсти и слабости, и стать частью своего нового мира, своих новых миров – демонов и драконов. Она хотела стать сильной, хотела показать, тем, кто считал её ничтожеством, что с ней тоже стоит считаться. И она смогла сделать это.

Я смогла сделать это. Занять своё место в жизни, и место не самое плохое. Мне приходится приклонять колени, и выполнять приказы. Но вокруг меня много тех, кто приклоняет колени передо мной и выполняет мои приказы. Я больше не глупая бабочка, не запуганный ребёнок, не взбалмошный подросток, не бесправная игрушка… Так почему я не могу смотреть на себя в зеркало? Даже после того, как Ферокс разрушил мою зеркальную комнату… После того, как зеркала перестали быть необходимостью, болезненным, но необходимым ритуалом, а стали просто… зеркалами… Почему?

Ферокс… Я подняла взгляд, и посмотрела на его отражение. Он стоял за моей спиной, большой, сильный … Повелитель мира, чёрный бог-дракон, могущественный и безжалостный… Мой муж... Мой дракон… Мой… Он стоял за моей спиной, и я чувствовала его надёжность, его силу.

Я снова посмотрела в глаза своему отражению… Кэтэрина, Милена Деланье, Милена Бэлоу, новоявленная Милена Кавэлли… Я смотрела в зеркала, и видела их всех – все их слабости, все их страхи… Видела, и тащила за собой, как ненужный бесполезный багаж. Зеркала стали порталом в прошлое, блики от зеркальных поверхностей высвечивали слабость. Я тянула и тянула их, боясь отбросить, потому, что они были гранями моей личности, и  боялась потерять хоть одну. Потому, что думала, стоит уступить себе – и эти слабости из прошлого, станут явью. Выскочат на меня из зеркала, и сожрут. Говорят, друзей надо держать близко, а врагов ещё ближе. Мои главные враги смотрели на меня из зеркал – моё прошлое, в котором я была слабой. Я заперла его в зеркале, и раз или два в год добавляла в эту тюрьму очередную узницу, разбивая зеркала, и пряча настоящую себя, прячась за бронёй Ледяной Королевы.

«Я хочу, чтобы ты увидела себя» – сказал мне Ферокс. Ферокс, который убедил меня, что я не должна справляться со всем одна, который сказал, что он всегда будет рядом, что я могу прийти к нему за помощью, и ни разу не отказался от своих слов.

Я закрыла глаза. В темноте под веками я увидела их – красивую девушку лет шестнадцати с серебристыми вьющимися волосами, и огромными сине-зелёными глазами; маленькую девочку в нарядном платье; девочку-подростка в джинсах и футболке; девушку, в роскошном платье, с ритуальной короной на голове…и затравленным взглядом. Я смотрела в зеркало, а видела их всех. Я устала от них…

Я чувствовала за своей спиной мощь чёрного дракона, чувствовала его большие горячие ладони на своих плечах…

Я услышала звон стекла, и увидела, как образы в темноте под веками рассыпаются на осколки. Теперь в последний раз. Они мне больше не нужны.

Я открыла глаза, увидела своё отражение. Невысокая стройная женщина, лет двадцати пяти на вид. Демонесса. Правительница. Подданная. Носящая в себе кровь чёрных богов-драконов. Повелительница. Жена. Мать. Я. Милена Кавэлли.

Я чуть улыбнулась, и моё отражение улыбнулось мне в ответ.

– Вот теперь ты видишь себя, – сказал Ферокс за моей спиной.

Он склонил голову и поцеловал меня в макушку. Я отвернулась от зеркала, и повернулась к дракону. Протянула руку, погладила его по щеке.

– Ферокс…

Как я ненавидела его, когда он только вошёл в мою жизнь. Как он стал дорог мне теперь.

– Ферокс, – я потянулась к нему, он наклонился, и я смогла обнять его за шею.

Он сжал мою талию, и выпрямился. Мои ноги оторвались от пола, но наши с драконом глаза оказались на одном уровне. Я запустила пальцы в его длинные чёрные волосы, и, подавшись вперед, поцеловала мужа в губы.

– Знаешь, чего я хочу? – спросила я, прерывая поцелуй.

– И чего же?

Я бросила взгляд в окно – там сгущались вечерние сумерки, скоро начнут зажигаться звёзды.

– Я хочу в полёт, – сказала я.

Ферокс удивленно приподнял брови, а потом понимающе улыбнулся.

* * *

Сидя на спине стремительно летящего чёрного дракона, я подставляла лицо встречному ветру, чувствовала, как он трепет мои волосы, одежду, перья в крыле, ласкает кожу. Я ощущала, как огромные крылья Ферокса рассекают воздух, как перекатываются мышцы под чёрной чешуёй, как изгибается, регулируя направление, длинный гибкий хвост. Я чувствовала движения дракона, как свои собственные.

А ещё, я чувствовала себя счастливой. Да, моя жизнь была полна боли и ужаса – как моих собственных, так и чужих. Мои миры жестоки, они ломают и перекраивают под себя, и если оказаться недостаточно сильной, чтобы пережить эти перемены – они уничтожат тебя. Я не строила иллюзий, что моя жизнь будет лёгкой – то, что сегодня удалось избежать крушения мира, не значит, что завтра не наступит какая-то новая угроза. И всё же – я была счастлива. Потому что я знала, пока у меня есть он – мой чёрный дракон, мой мужчина, мой Ферокс, пока у меня есть мои дети; пока есть те, кого я люблю – меня не сломать. Сила – это не только магия и личное могущество, сила – это внутренний стержень, позволяющий подняться после каждого падения. У кого-то этот стержень держится на упрямстве, гордыни или опыте. У меня – на любви. К моему мужу, к моим детям, к моим наполненным жестокостью мирам. Банально? Да! Чаще всего истина звучит именно, как банальность.  Но от этого она не перестает быть истинной.

У меня есть они, а я есть у них. И мы будем жить. Мы – будем.

Конец