Текст книги "Повелительница с клеймом рабыни (СИ)"

Автор книги: Анастасия Трусс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 73 страниц)

Глава 33

Глава 33

Когда мы с Фероксом вернулись в спальню сына, он, действительно, уже пришёл в себя. Он был бледен до серости, но глаза вернули себе привычный чёрно-огненный цвет. А выражение лица Ориана было крайне недовольным, почти обиженным. Он ещё лежал в постели, но судя по решительному виду сына и мрачному взгляду Килгара, Ориан уже собирался встать, в чём у него с золотым драконом были явные разногласия.

– Повелитель, – Килгар сразу же, обратился к Фероксу, – господин Ориан очнулся, но ещё не оправился. Ему следует ещё, хотя бы, сутки оставаться в постели. А лучше, двое.

Судя по этим словам, самого главу золотых драконов Ориан слушать не собирался. И даже уже успел привстать на кровати. Но под тяжёлым взглядом отца быстро передумал. Почти.

– Отец, скажи этому… целителю, что я не собираюсь целый день проводить в постели. Я себя чувствую прекрасно! – заявил сын.

– Не сомневаюсь в этом. Но твоё ранение было слишком серьёзным. И пока Килгар не позволит тебе встать, будешь отлёживаться, – отрезал Ферокс.

– Но отец...

– Я всё сказал. Или хочешь со мной поспорить?

Ориана насупился – поспорить он явно очень хотел. Но благоразумно не стал потакать этому желанию – знал, чем могут быть чреваты споры с отцом.

– Нет. Но тогда, я хочу увидеть Келл. Хочу быть уверен, что с ней всё в порядке. Это-то я могу?

Ферокс повернулся ко мне:

– Где сейчас Аккэлия?

– Я поручила её Лер. Думаю, Келл в её комнатах.

– Килгар, приведи сюда демонессу, – приказал Ферокс главе золотых богов-драконов.

– Как прикажете, повелитель.

Когда Килгар вышел, сын посмотрел на меня:

– Мам, ты как?

Да уж… пришла к раненому сыну, а о самочувствии он меня спрашивал. Ирония, чтоб её…

– Со мной всё хорошо, Ориан, – подошла я к нему, присев на край постели. – Но я очень за тебя испугалась. Как ты себя чувствуешь?

– Не может быть «хорошо», – как и его отец, Ориан мне не поверил, и начисто проигнорировал мой вопрос. – После того… что случилось, – молодой дракон настороженно глянул на отца – он не знал, в курсе ли Ферокс этой истории или нет.

– Я рассказала обо всём твоему отцу, так что… он знает об Айорверте.

– Прости, мама… – вдруг произнёс Ориан, а когда я, в изумлении, посмотрела на него, продолжил. – Я пытался сделать так, чтобы этот эльф просто ушёл… чтобы больше не появлялся в твоей жизни, но… где-то жил. Ведь ты… стольким пожертвовала ради этого. Но, у меня не получилось …

– Не будь глупцом, Ориан, – заговорил Ферокс. – Твоей вины в этом нет. Кто-то должен был умереть – либо эльф, либо Аккэлия. Думаю, выбор очевиден. И для твоей матери – тоже.

– Твой отец прав. Ты поступил так, как было необходимо. В отличие от меня.

– О чём ты, мама?

Как же сложно мне было начать говорить… говорить о том, что я чуть не допустила. Да, я никогда не считала себя идеальной матерью, но… не думала, что могу не помочь… не защитить своих детей. Это казалось невозможным… нереальным до этого дня. Неважно, какие причины к этому привели… почему это произошло… я оправдать себя не могла.

– Ориан… тогда, когда ты сражался с Айорвертом, я... – «Давай, Милена… Чем дольше ты тянешь с началом, тем труднее тебе будет начать». – Я… я должна была что-то сделать. Должна была вмешаться, но… не смогла. Я смотрела, как вы сражаетесь, и не могла заставить себя сдвинуться с места. Ты был в опасности, а я, словно, впала в какое-то оцепенение. Я… испытывала такой страх... – наверное, это признание далось мне сложнее всего. – Я понимаю и понимала тогда, что Айорверт… был мне никем и, всё равно, что-то останавливало меня от того, чтобы напасть на него. Даже зная, что сам он не испытал бы никаких сомнений. И я бездействовала… В итоге, когда тебя ранили, тебя спас Крис. Если бы его там не было, я не знаю… успела бы я вмешаться или нет.

Хотелось произнести слово «прости», но язык не повернулся. Я всё продолжала думать о том, что было бы, если бы Ориан тогда погиб… как бы я жила после этого… с пониманием того, что у меня была возможность этому помешать. Нет, я не представляла… Боялась представить. Представить, как я, из-за одной ошибки – оставив Айорверта в живых – теряю своего ребёнка. Родного ребёнка… не этого чужого светлого эльфа, который до самого конца меня ненавидел. Наверное, за всю свою бессмертную жизнь я не смогла бы себя простить. Да и не только я. Может, никто и не сказал бы этого вслух, но… я была уверена, что и Ферокс и мои дети… они бы всегда это помнили… из-за кого потеряли своего первенца и старшего брата.

– Ориан, я… – я хотела ещё что-то сказать – уже и не вспомню, что именно.

Только в следующий момент Ориан резко сел в постели, а я оказалась прижата к широкой груди сына его порывистым объятием.

– О чём ты говоришь, мама? Ты что… в самом деле чувствуешь себя в чём-то виноватой? Не смей… слышишь?!.. не смей винить себя в чём бы то ни было! Чтобы там не наговорила эльфу эта Белая стерва... – последние слова он, будто, выплюнул. – А мы знаем, что всё было совсем не так. Что ты хотела спасти его… хотела защитить…

Но, в этот раз, я должна была защищать не его… И отпусти меня – ты не забыл, что ты ранен?! – я нащупала руками повязку – крови не было, рана не открылась, но кто знает, как эта… светлая сила могла повлиять на организм дракона – во всяком случае, я сомневалась, что резкие движения пойдут на пользу.

– Я был ранен, но уже всё зажило, – мне показалось, что его объятья, наоборот, стали крепче. – Так что, не думай об этом. А Айорверт… пусть его уже и нельзя было считать твоим сыном… но для тебя он им был. И то, что ты не смогла ни напасть на него, ни, тем более, убить – совершенно естественно. Даже если кто-то поставил тебе это в вину, – сын мрачно глянул поверх моей головы.

– Никто ей не ставил этого в вину, – послышался раздражённый голос Ферокса – мой муж терпеть не мог оправдываться, перед кем бы то ни было. – То, что твоя мать изначально просто отпустила Айорверта – это было ошибкой – да. Но всё остальное… нет. Любовь матери к своим детям, пусть и практически чужим, иногда принимает нелогичную форму. Заставляя делать или, наоборот, не делать то, что противоречит здравому смыслу. Могла ли твоя мать поступить по-другому и не отпустить Айорверта? Может быть, и нет. Честно говоря… я уверен, что она не смогла бы лишить его жизни. Но теперь, когда эльф мёртв, обсуждать это не имеет смысла.

Я хотела сказать что-то ещё – им обоим, но не успела. На пороге комнаты появилась Келл. Лерден успела переодеть её – на малышке было длинное чёрное бархатное платье со вставками из золотой парчи, в волосы вплетены тонкие чёрные и золотые ленты. Разумеется, пришла она не одна – за Келл шёл обеспокоенный Кристиан, за ним – Лерден и Террелл. Невозмутимый Килгар шествовал в арьергарде.

– Ориан! – Аккэлия бросилась к брату. Но самостоятельно забраться на высокую кровать малышке не удалось, и подошедший Крис подсадил её. Девочка с беспокойством оглядела перевязанную грудь дракона. – Тебе больно?

– Нет, малышка, – Ориан с улыбкой коснулся щеки сестрёнки. – Я в полном порядке. Это – царапина.

– Я так испугалась за тебя, – тихо сказала Келл, обхватывая его ладонь обеими своими руками. – Этот эльф, он…

– Он трусливо использовал грязные фокусы, – перебил её Ориан. – Забудь о нём, Келл. Ты сама не пострадала?

Девочка покачала головой, коснулась пальцами своей шеи, там, где остался тонкий след от кинжала эльфа, и с лёгкой улыбкой ответила:

– Это – царапина.

Но потом улыбка её померкла:

– Он серьезно тебя ранил, я видела…

– Он мёртв Келл, – снова мягко перебил её дракон. – Он мёртв, а ты жива. И я тоже жив. Это главное.

Ориан вдруг поднял взгляд на стоящего у кровати Кристиана:

– Спасибо, брат.

Тот лишь кивнул, улыбнувшись уголком рта.

– Мама, – ко мне подошла Лерден, коснулась моего плеча. – Крис нам рассказал всё. Неужели это правда? Этот эльф…

– Был моим старшим сыном, – со вздохом закончила я. – От смертного человека.

– Мама, как ты себя чувствуешь? – спросил Террелл, тоже подходя ко мне.

Я посмотрела во встревоженные глаза сына – ему было глубоко наплевать на эльфа. Его беспокоило, как я пережила его смерть. Впрочем, как и Лерден.

– Всё нормально. Мне немного муторно, но это пройдёт. Главное – Ориан оправится от раны, и Келл не пострадала, – я накрыла руку дочери на своём плече ладонью. – Мои дети, те, кто мне действительно дорог – все живы. Остальное я переживу.

Я посмотрела на Ферокса. Тот тихо переговаривался с Килгаром. Похоже, золотой дракон объяснял повелителю свою точку зрения на лечение его наследника. И судя по тому, как часто Ферокс согласно кивал, отвертеться от постельного режима Ориану не удастся. Оно и к лучшему.

Страх за жизнь старшего сына отхлынул. Скребущее чувство вины за мой промах с Айорвертом притупилось. Это позволило моим мыслям вернуться в привычное прагматичное русло. Я смотрела на Криса, вспоминая, как он действовал на пустоши, и чувствовала, как в моей голове формируется решение.

И я оставила Келл с Орианом. Но Кристиану велела вернуться со мной в Зиграден. Мне нужно было поговорить с ним, и кое-что сделать. И делать это нужно было в мире демонов.

Фероксу мой уход в Преисподнюю явно не понравился, но мне пришлось пренебречь его недовольством. Есть такое понятие – «надо». А для правительницы, как, впрочем, и для повелителя, оно зачастую перевешивает понятие «хочу».

Теперь я шла к своему кабинету во дворце Зиградена, а насупившийся Крис топал за мной. Он не хотел уходить из мира драконов. Не хотел оставлять раненного брата, и младшую сестру. Но я решила иначе – у меня были на то причины. Крис о них пока не знал, и потому был недоволен. Весьма недоволен.

В кабинете я не села за свой рабочий стол, а направилась к дальнему углу комнаты. Там вокруг невысокого стола стояли три удобных глубоких кресла. Этакий комфортный уголок неформального общения. Некоторые из тех, кто посещали меня по каким-то деловым вопросам, не любили общаться со мной через рабочий стол. А поскольку это были Верховные демоны, с их желаниями приходилось считаться.

Я села в одно из кресел. Крис, всё ещё угрюмый, занял второе, и вопросительно уставился на меня. Я не стала тратить время на предисловия, и сразу перешла к сути.

– Крис, там, в межмирье, ты смог воспользоваться Проклятьем Света, демоническим оружием, хозяином которого не являлся. Как тебе удалось подчинить его?

Недовольство мигом исчезло с лица сына. Демон сделался задумчивым, потом неуверенно пожал широкими плечами:

– Я не знаю. Честно говоря, я сам не понял, как решился на это. Просто… я злился. На этого эльфа, за Келл; на Ориана, за то, что предложил тому уйти, – он запнулся, посмотрел на меня с сомнением, но решительно закончил. – Да и на тебя, если честно, тоже.

Я только вздохнула, понимая, что злиться на меня в тот момент он имел полное право. И жестом предложила ему продолжать.

– С моим оружием соваться было бесполезно. А ты стояла и ничего не делала, – тон сына на миг стал обвиняющим, но почти сразу вернулся к растерянной задумчивости. – А когда эльф ранил Ориана, я понял, что ждать больше нельзя. Сработал, практически, на инстинкте. Выхватил у тебя косу… и вот, – он развёл руками, как бы говоря, что остальное мне известно.

Я кивнула и, чуть подумав, спросила:

– Что ты почувствовал, когда коса оказалась в твоих руках?

Мне вспомнился мой собственный первый опыт в приручении своей косы. Демоническое оружие обладает своим характером и собственной волей. А характер Проклятья Света оказался более чем своенравным.

Крис помолчал, вспоминая. Где-то через минуту, он заговорил:

– В первый миг мне показалось, что коса извернётся у меня в руках, как змея, и снесёт мне голову, – он нахмурился. – Эта дурацкая железяка была просто в ярости, когда я схватил её. Я… даже успел испугаться. Но этот ублюдочный эльф… – Крис осёкся, глянул на меня. – Извини. В общем, он уже собирался прикончить Ориана, и времени переигрывать уже не было. Я вдарил по косе импульсом силы, и мысленно велел заткнуться. И она… как будто послушалась. Она раздражалась, но слушалась. Она хотела убить эльфа, а не меня.

Кристиан замолчал и посмотрел на меня в растерянности:

– Почему у меня это получилось, мама?

Я тоже успела подумать над этим. И ответ, пожалуй, у меня был:

– Демоническое оружие служит лишь тому, кому было предназначено. В других руках оно просто не будет подчиняться. За одним исключением – Верховный демон Войны может подчинить себе любое демоническое оружие, кому бы оно ни принадлежало.

Глаза Кристиана изумленно расширились.

– Когда я только получила свою косу, – продолжила я, – мне нужно было очень быстро научиться управляться с ней. Нужно ли говорить, что на контакт эта, как ты выразился, дурацкая железяка, идти категорически не хотела. И мне пришлось обратиться к Абигору. Он усмирил косу без труда.

– Хм… – отозвался Крис и, посмотрев на свои большие ладони, пробормотал. – Наследственность, значит…

К Абигору Кристиан относился так, как и положено демоническому отпрыску – ненависти не было, но если бы Крис мог, то он бы с удовольствием убил своего отца. Просто для поддержания собственного реноме.

– Не могу сказать, что мне не нравится обладать таким умением, – ухмыльнулся он, но тут же снова нахмурился. – Но зачем ради этого разговора надо было возвращаться в Преисподнюю? Могли и в Реншааре поговорить…

– Мы вернулись не ради разговора, – я чуть улыбнулась сыну. – Разговор это так – небольшое вступление.

– Тогда зачем?

Я не ответила. Только произнесла мысленно имя. Произнесла особым образом, с теми каплями магии, что были мне доступны. Чтобы тот, к кому я обращалась, услышал и пришёл.

Он вошёл в кабинет через пару минут. Высокий, мускулистый, но не массивный – гибкий как хлыст. Облачённый в чёрную кожу – штаны, безрукавка, зашнурованная под самое горло, наручи почти до локтей. Прямые чёрные волосы зачёсаны в высокий хвост, и всё равно длиной доходили почти до пояса. Демон поклонился мне:

– Вы звали меня, госпожа Милена?

– Да, – кивнула я. – Киеран, моему сыну нужно выковать его демоническое оружие.

Киеран Дельгадо – глава семьи Высших демонов, которая испокон веков занималась тем, что делала особое оружие – понимающе кивнул. Глаза Криса радостно сверкнули:

– Наконец-то!

– Если ты справился с моим оружием, – усмехнулась я, глядя на его поистине детскую радость, – то и со своим сможешь управиться. Я лишь надеюсь, что ты не разнесёшь с ним половину Преисподней.

– Ни в коем случае, – счастливо заявил Крис, вставая с кресла. – Максимум – треть.

Он подошёл к Киерану, и тот, окинув молодого демона быстрым, и как мне показалось, несколько снисходительным взглядом, протянул руку, и коснулся пальцами лба Криса. Так оружейник считывал тип оружия, которое наиболее подходит демону. Заняло это не больше минуты.

– Ну, что это будет? – с мальчишеским нетерпением спросил мой сын.

– Меч, – равнодушно пожал плечами оружейник – он явно другого и не ожидал. – Двуручный клеймор.

– Отлично! – удовлетворённо сказал Кристиан.

Что ж, это было предсказуемо – мой сын всегда предпочитал двуручники другому виду клинков.

– Мне понадобится около суток на эту работу, – сообщил мне Киеран.

Я кивнула. Любой из его семьи мог сделать прекрасное демоническое оружие. Но я хотела, чтобы клинок для моего сына глава Дельгадо ковал сам, и он понимал это.

– Приступай прямо сейчас, – сказала я.

Демон коротко поклонился, и покинул кабинет, не проронив больше ни слова.

Я встала с кресла, подошла к сыну, посмотрела в его глаза.

– Кристиан, ты понимаешь, что демоническое оружие не игрушка – это сила и ответственность, – я не спрашивала, а утверждала, потому что знала – он понимает. – Я надеюсь на твоё благоразумие.

Довольная ухмылка сошла с его губ, он ответил мне серьёзным взглядом. И я впервые обратила внимание, что его глаза поменяли цвет – раньше они были тёмно-карими, как янтарь, с яркими красными вкраплениями в радужке (я так и не смогла понять, от кого у него такие глаза). Сейчас же его глаза больше отдавали в красноту оттенка пролитой крови. Глаза Верховного демона Войны.

– Я всё понимаю, мама, – каким-то очень взрослым тоном ответил мне сын. – Я не заставлю тебя волноваться, и жалеть о принятом решении.

Я погладила Криса по щеке, и он наклонился ко мне, чтобы я могла поцеловать его. Я не стала говорить, что не в его силах заставить меня перестать волноваться за него. За всех них.

– Можешь возвращаться в Реншаар, если хочешь, – сказала я.

– А ты разве не собираешься возвращаться?

– Нет, у меня ещё есть дела здесь. И их нельзя отложить.

Кристиан нахмурился. Ему явно было неспокойно от того, что я собираюсь остаться, предлагая ему уйти.

– Мам, всё в порядке? – подозрительно спросил он.

– Ничего не в порядке, Кристиан, ты же знаешь, – устало улыбнулась я, имея в виду все события последних дней. – Но я справлюсь. Мы справимся.

Крис неуверенно улыбнулся, но всё ещё медлил. Он хотел вернуться к братьям и сёстрам, а вот меня оставлять не хотел. Но у меня действительно было ещё два важных дела, и компания сына сейчас была нежелательной…

– Всё будет нормально, Крис, не переживай.

– Ладно, – медленно протянул он.

Не похоже было, что я смогла убедить Криса, но он всё-таки решил отправиться в мир драконов.

Оставшись одна, я задумалась. Что ж, о Кристиане я позаботилась. Теперь нужно было подумать об Аккэлии. Она осталась без стража… Усилием воли, я заставила себя унять всколыхнувшуюся было боль – сейчас у меня не было времени на собственные переживания. Оплакать Кая я смогу и потом, если оно у меня будет это «потом». Сейчас мне надо было думать о дочери. Сколько бы времени ни было отпущено мне (нам), ей нужен защитник. Даже, если она будет постоянно находиться в Реншааре, рядом с драконами, всё равно, мне нужно было, что бы рядом с ней был кто-то, кто, не задумываясь, отдаст за неё жизнь, и убережёт, и не будет мучиться выбором, кого он должен защищать. В идеале – это могла быть ещё одна адская гончая. Но для этого пёс должен быть при Келл со щенячьего возраста, и пройдёт несколько лет, прежде чем гончая достигнет нужного уровня осознания и возможностей. Приставить к ней кого-то из слуг – демонов или драконов – я считала не приемлемым. Тёмные расы, есть тёмные расы – для них собственная жизнь превыше всего. И я не собиралась выяснять степень верности подданных повелительнице драконов или правительнице Зиградена ценой безопасности моей дочери.

Но у меня были мысли, о том, кто может помочь мне с решением этой проблемы. Я коснулась своего браслета, и создала портал, который привёл меня в богато обставленную залу. Спустя несколько секунд появилась служанка – красивая рыжеволосая демонесса.

– Госпожа Милена, – поклонилась мне девушка.

– Твой хозяин дома?

– Да, госпожа. Идёмте, я провожу вас к нему.

Демонесса привела меня в относительно небольшую комнату, своеобразную помесь кабинета и гостиной. Впрочем, в этом дворце любая комната может очень быстро превратиться в спальню.

– Сладкая моя! – приветствовал меня Верховный демон Похоти, облачённый в длинный кардиган цвета красного вина, и чёрные узкие брюки, заправленные в мягкие сапоги.

Он вольготно развалился в глубоком низком кресле возле пылающего камина, рядом на столике, вырезанном из цельного куска красной яшмы, стоял бокал, наполненный чем-то изумрудно-зелёным. Высокая тонкая бутыль с аналогичным содержимым примостилась тут же.

– Асмодей, – сказала я, приближаясь. – Уделишь мне немного времени?

– Конечно, сладкая. Садись, – он указал взглядом на ещё одно кресло, стоящее напротив него.

Я села, а демон сделал знак служанке, и та поставила на столик ещё один бокал и наполнила его тем же зелёным напитком. Подала бокал мне. Асмодей так же знаком велел демонессе уйти, не отрывая от меня взгляда тёмных глаз.

– Итак, я тебя внимательно слушаю.

– Когда я привела тебе в подарок драконессу, ты сказал, что я могу попросить о чём-то за неё. Твоё предложение ещё в силе?

– Разумеется, – ответил демон, отпивая из своего бокала. – Я имею привычку отказываться от своих слов. Но это не тот случай. Почему ты не пьешь?

Я посмотрела на бокал в своих руках, и отпила глоток. И тут же моё горло обожгло огнём с горьким привкусом полыни и густыми нотками аниса.

– Ох… – я с трудом подавила приступ кашля, и шумно задышала ртом. – Слишком крепко для меня…

– Чистый абсент, – с удовольствием сообщил Асмодей, наблюдая за мной. – Колдовство зелёной феи.

– Извини, Асмодей, – я отставила бокал на столик. – Но если эта фея околдует меня, я не смогу объяснить, зачем пришла.

– Неплохо сказано, – демон улыбался, но не той сладкой улыбкой, от которой у меня леденела кровь. – Чего же ты хочешь, сладкая?

Я вздохнула. Мне не хотелось вдаваться в подробности, но я знала, что Асмодей всё равно потребует их. Мне не хотелось привлекать его внимание к Аккэлии, но у меня не было выбора – помочь в моей проблеме мог только он.

– В Зиграден проник шпион светлых эльфов, – начала я. – Он не смог подобраться ко мне, и попытался убить мою младшую дочь…

– Да, я что-то слышал об этом, – загадочно улыбнулся демон Похоти.

Меня не удивили его слова – процентов тридцать обитателей Преисподней живут тем, что шпионят за одними своими хозяевами, и докладывают другим. У каждого Верховного демона есть свой штат шпионов, обретающихся при дворах других Верховных или просто интересных им личностей. Надо признать, у меня тоже есть своя служба осведомителей, которая пасётся и в Пандемониуме, и при дворах моих покровителей, и близ некоторых других Верховных. Про наиболее влиятельные семьи Высших демонов и говорить нечего. Периодически, служба безопасности Зиградена отлавливает шпионов, и устраивает показательные казни. Но как бы жестока не была кара, количество желающих сунуть нос не в своё дело не убывает.

– Тогда, возможно, тебе известно, – спокойно продолжила я, – что эта попытка не увенчалась успехом. Но эльф убил адскую гончую, которая была стражем при моей дочери.

Асмодей кивнул, и я продолжала:

– Аккэлии постоянно нужна защита. Растить для этого новую гончую у меня нет времени. И я подумала – нет ли в твоём зверинце кого-то, кто мог бы подойти на эту роль?

Демон Похоти молчал, откинувшись на спинку кресла, и поглаживая пальцами подбородок. Я не настаивала на скором ответе, взяла со столика бокал с абсентом и отпила крошечный глоток. Верховные демоны, помимо прямых своих обязанностей, нередко заводили себе хобби. Так демон Лжи Велиар, превратил своё хобби – пытки – в свою работу. Соправитель Люцифера – Вельзевул – обожал шахматы. А демон Похоти, помимо своего основного призвания, увлекался тем, что собирал разных колдовских животных. Особая порода низших демонов – жуткая помесь зверей и человекоподобных тварей – была его любимцами. Но и помимо них в загонах Асмодея обитали самые разные создания, среди которых мог найтись тот, кто мне нужен.

– Твоя младшая дочь, – наконец произнёс Асмодей, задумчиво постукивая пальцами по подлокотнику кресла, – нежданный подарочек от Аббадона. Дочь Ледяной королевы Зиградена – маленькая принцесса…

Мне не нравилась его задумчивость. Не нравилось, что его мысли сейчас направленны на мою Келл. Я столько времени делала всё, чтобы о ней знали как можно меньше, чтобы вспоминали о её существовании как можно реже, а теперь сама заговорила о ней с Верховным демоном. Но выбора у меня не было – мне нужно было найти нового охранника для неё. Демон вдруг улыбнулся:

– Знаешь, сладкая, я думаю, у меня есть то, что тебе нужно.

Он поднялся из кресла, взмахом руки открыл портал и протянул мне ладонь. Я вздохнула и вложила руку в его пальцы. Я понимала, что Асмодей, как и любой Верховный демон, будет вести свою игру, в чём бы она не заключалась. Но мне приходилось играть.

Портал вывел нас к загонам с любимцами Асмодея. Низшие демоны – чуть разумнее животных – крупные, размером с телёнка, покрытые короткой чёрной шерстью, с похожими на собачьи, головами. Тела тоже походили на собачьи. Сходство нарушали только непропорционально широкие для собак плечи, и передние лапы, которые больше напоминали руки – длинные, бугрящиеся мышцами, четырёхпалые с толстыми чёрными когтями, но всё же это были руки.

Твари, около десяти особей, бесновались у дальней стенки загона. Но стоило им учуять присутствие хозяина, как они с радостным рыком понеслись к нему, прижали оскаленные морды к решётке, подобострастно завиляли длинными змеиными хвостами. Асмодей усмехнулся, просунул руку меж прутьев решётки, потрепал радостно подставленные холки. Между тварями завязалась небольшая потасовка за право лизнуть хозяйскую руку.

– Очаровательные зверушки, не правда ли? – с улыбкой спросил меня Асмодей.

– Не правда, – честно ответила я, отступая на шаг. Когда-то Асмодей сказал мне, что очень хочет увидеть меня в загоне с этими тварями. Это было давно, но я не была уверена, что он отказался от этой идеи. – Ты ещё не познакомил их с Нижони?

– С драконессой? – он подошёл ко мне. – Ещё нет. Она делает всё, чтобы мне не было с ней скучно. Девочка оказалась очень понятливой…

– Мне так не показалось, – хмыкнула я.

Он усмехнулся, отошёл от загона.

– Пойдём, сладкая.

Загон с любимцами Асмодея располагался в одном из внутренних дворов дворца демона Похоти, под открытым небом. От двора в стены лучами разбегались коридоры. В них находились крытые клетки его зверинца. Асмодей шёл по коридору, я молча шла за ним. Мы то и дело проходили мимо клеток-камер, за решётками которых обретались самые разные твари. Я видела какие-то паукообразные тени, что-то похожие на крупных кошек со змеиными телами. По стенам одной камеры сидело что-то, похожее на голых худых человечков, размером с крысу, с рваными кожаными крыльями.

У одной их клеток я даже непроизвольно задержалась. На какой-то миг мне показалось, что я вижу древнего – того, многорукого и безлицего. Но, присмотревшись, поняла что ошиблась. По камере бродило нечто… Казалось, что какой-то сумасшедший скульптор соединил четыре человеческих торса – к бедрам первого немыслимым образом приклеились плечи последующего. Двигалось оно, как гигантская гусеница – на руках. К каждому «торсу» крепилось по три пары длинных мускулистых рук. С одного конца, по-видимому, переднего, находилась голова – сухое измождённое лицо, похожее на обтянутый кожей череп, со слепыми бельмами глаз, в обрамлении длинных пегих волос. Существо бестолково бродило по камере, открывая и закрывая пасть, и вываливая наружу длинный чёрный язык.

– Нравится? – поинтересовался остановившейся Асмодей.

– Что это за тварь? – с отвращением спросила я.

– Ты удивишься, сладкая, но это – человек.

Поймав мой изумлённый взгляд, демон поправился:

– Точнее – несколько людей. Эксперимент одного человеческого мага – явно талантливого, но, похоже, совершенно безумного. Я так и не понял, что он хотел создать. Но маг почил в муках, а этот эксклюзивный образец достался мне.

Я лишь покачала головой – можно сколько угодно говорить о жестокости и извращённости демонов, но порой мне казалось, что им ещё далеко до людей.

Мы пошли дальше, и у одной из клеток к нам присоединился демон, как я поняла – смотритель этого зверинца. Выглядел он так, что мог сам бы занять одну из клеток. Красивое молодое лицо, с миндалевидным разрезом глаз и высокими скулами… но только с одной – с левой – стороны. Правая представляла из себя бугристую мешанину шрамов и ожогов серо-бурого цвета. Сожжённые губы не прикрывали острых зубов, а лишённый век глаз полыхал мрачным багрянцем. Тело демона скрывала куртка из плотной коричневой кожи, и такие же брюки, но я подозревала, что подобные изменения претерпело не только его лицо. Да, ходить за зверушками Асмодея – опасное занятие.

Мы остановились у одной из клеток. За решёткой таился полумрак, что-то, напоминающее стену скалы с парой пещер где-то под потолком, и переплетение толстых древесных стволов от пола до середины камеры. Повинуясь жесту Асмодея, смотритель снял со стены возле клетки какую-то сбрую, свитую из множества серебристых цепочек, открыл решётку и прошёл в камеру, скрывшись за деревьями. Минуту спустя откуда-то из мрака послышалось гулкое рычание, затем шипение и ругань демона.

Я с сомнением покосилась на Асмодея, но тот ответил мне таким безмятежным взглядом, что я не решилась задать вертящейся на языке вопрос.

Смотритель появился из тени массивных стволов, ведя на позвякивающей сворке животное. Почему-то я ожидала, что это будет что-то вроде адской гончей – тёмное и массивное. Но…

Начать с того, что этот зверь был светлой масти – серебристо-серая шерсть, короткая на теле и значительно более длинная на гибком, словно змеином, хвосте. Сам зверь был высок, около ста десяти сантиметров в холке, и по-кошачьи изящен. Узкая вытянутая морда, большие треугольные уши, миндалевидные глаза, словно залитые тёмным серебром с вертикальными трещинами чёрных зрачков. Тонкие длинные ноги, оканчивающиеся неожиданно широкими лапами.

Зверь шёл с ленивой вальяжностью, словно показывал, что просто сделал смотрителю одолжение, позволив ему обрядить себя в сбрую из сворки и намордника.

– Кто это? – спросила я, глядя как смотритель с поклоном передаёт Асмодею цепь.

– Создатель этих животных называл их сумеречными шакалами.

– Шакал? – с сомнением переспросила я. По мне, так он больше походил на лису с излишне вытянутыми ногами и мордой. – А почему сумеречный?

– Без понятия, – пожал плечами Верховный демон. – Возможно, просто потому, что это сочетание слов показалось их создателю красивым. Эльфы какую только чушь не выдумают…

– Его создали эльфы?

– Тёмные. Группа их магов пыталась создать то, что тебе так нужно, сладкая – верных и сильных стражей.

– Пытались? – я снова посмотрела на зверя. – Хочешь сказать, у них не получилось?

– Получилось, – Асмодей ухмыльнулся, и не спеша двинулся обратно по коридору. Я пошла слева от демона, сумеречный шакал с независимым видом шёл справа. То, что его ведут на поводке, на гордый вид зверя никак не влияло. – Получилось лучше, чем они хотели. Видишь ли, сладкая, они хотели создать не тупую шавку, выполняющую приказы, а умного, на грани разумности, стража, способного оценивать обстановку и принимать решения. И им это, как ни странно, удалось – сумеречные шакалы очень умные и сильные создания. Но есть нюанс – страж с таким уровнем интеллекта должен сам признать своего хозяина, выбрать его, как объект охранения.

– А шакалы не захотели признавать тёмных эльфов своими хозяевами, – с пониманием закончила я.

– Верно. Ген послушания не привился, и у шакалов выработались свои собственные критерии выбора хозяев. Но выявить эти критерии эльфам так и не удалось. Поняв, что не могут контролировать таких опасных животных, эльфы решили их уничтожить. Но звери оказались действительно умными – они почувствовали, какую участь готовят им их создатели. И напали первыми.