Текст книги "Повелительница с клеймом рабыни (СИ)"

Автор книги: Анастасия Трусс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 73 страниц)

Я лишь вздохнула. Похоже, до нее дошли слухи, что любовницы Ферокса редко задерживаются в его постели дольше, чем на одну ночь. Но я все же заметила:

– Не помню, чтобы я или Ферокс говорили об этом. Нет, Диэнна, это не последний раз. Ты еще не единожды окажешься в нашей постели. До тех пор, пока нам это нравится. А теперь, иди.

– Как прикажете, повелительница, – девушка торопливо поклонилась – я видела, как её обрадовали мои слова – и вышла из спальни.

«Надо постараться снова найти Криса и остальных, – решила я. – А потом – Ферокса. Боюсь, как бы эти видения, которые я вижу, не означали, что у нас остаётся всё меньше времени до пробуждения Адалиссы».

Глава 13

Глава 13.

– Значит, я был прав, когда решил не верить этой Дайоне, – произнёс Террелл после рассказа Криса.

Они сидели в беседке, в самом дальнем конце дворцового сада, дополнительно закрытые магическим щитом Террелла. Их не могли ни увидеть, ни услышать даже случайно. У любого, кто наткнётся на это место, появлялось непреодолимое желание – немедленно уйти отсюда. Хотя, главным образом, скрывались дети Милены не от слуг или случайных прохожих, а от самой главы Кавэлли. Они знали, что мать, если узнает об их заинтересованности в последних событиях Преисподней, может запросто, напрямую, запретить им лезть в это. Ещё и нерушимую клятву с них возьмёт. И тогда они совершенно ничего не смогут сделать. Поэтому, единственное, что оставалось наследникам повелителя драконов и бастарду демона войны – это постараться, как можно дольше, не сталкиваться с Миленой. По крайней мере, до тех пор, пока они не определятся с дальнейшими действиями.

– Трудно поверить в то, что в теле мамы живёт спящее древнее божество. Мало того, Мать всех демонов, – Лер поёжилась, представив это неприятное чувство – что под твоей кожей существует кто-то ещё… кто-то, кто в любую минуту может захватить твоё сознание и стереть само твоё существование.

– Ну, в теле мамы ещё и Хищница живёт, так что не так уж это и непривычно, – заметил Крис.

– Хищница – это другое, – покачала головой драконесса. – Как бы мы к этому не относились, Хищница является неотъемлемой частью мамы. По сути, это она и есть, только… полностью лишённая чувств, присущим драконам или людям. А Чёрная богиня – совсем иная сущность. Чужая. И, в отличие от Хищницы, Мать демонов опасна для мамы. Смертельно. От неё надо избавиться. Иначе, маму не спасем.

– Проще сказать, чем сделать. Мы имеем дело с теми, с кем не могут справиться Верховные демоны и наш отец. С богами-создателями, – Ориан не питал излишних иллюзий по поводу того, что он, его братья и сестра в этом случае способны на многое. Да, силы им было не занимать, но когда имеешь дело с божествами, о силовом превосходстве и речи не идёт.

– Предлагаешь всё оставить на Совет Преисподней, который, при возможности, просто убьёт маму, не найдя другого способа избавиться от Чёрной богини? – поинтересовался юный демон.

– Я вовсе не это имел в виду. Я, лишь, обозначаю уровень сложности, с которым нам придётся столкнуться. Что это будет очень непросто.

– А мне показалось, что ты готов сдаться, не начав…

– Следи за словами, Крис! – дракон отчетливо зарычал на брата.

Крис прищурил глаза, упрямо посмотрев на Ориана. События, развивающиеся вокруг Милены Кавэлли, вызывали в нем нервозность, граничащую со страхом. Последнее чувство было откровенно противно сыну Верховного демона, и он заглушал его природной агрессией и дерзостью.

В другое время Ориан бы это понял, и не стал бы заострять внимание на выпады демона, вот только… Молодой дракон и сам испытывал похожие чувства, и высказывания Криса не способствовали тому, что бы он держал себя в руках.

Братья напряглись, буравя друг друга злыми взглядами. Лерден в очередной раз обозвав их про себя «несносными мальчишками», уже хотела призвать их к порядку, но…

– Успокоились. Оба. Быстро. – Три коротких слова, словно три тяжелых камня гулко бухнули в повисшей напряженной тишине.

Ориан, Кристиан и Лерден вздрогнули, одновременно повернувшись к Терреллу. Тот сидел на земле, прислонившись спиной к столбу беседки, и смотрел на братьев. И взгляд его был более тяжелым, чем интонация, с которой он произнес слова. Под его взглядом было не уютно. Он словно напоминал, что под личиной молчаливого апатичного книгочея, таится воин, не менее умелый, чем его старший брат, сильный маг, и черный дракон, с жестким характером, унаследованным от отца. Эта сторона личности редко выходила на поверхность, но сейчас из глаз младшего сына повелителя драконов смотрела именно она. Под этим взглядом братья осознали всю нелепость своего поведения.

– Извини, Ориан, – буркнул Крис. – Я дурак.

– Я не лучше, – откликнулся старший дракон. – Забыли.

Лерден тихонько выдохнула, бросив на Террелла благодарный взгляд. Тот едва заметно кивнул, показывая, что понял ее.

– Кстати, как ты всё это выяснил, Крис? – Встрепенулась девушка. Это вопрос волновал ее с того момента, как Кристиан закончил свой рассказ. – Неужели мама всё же рассказала тебе?

– Не совсем, – нехотя ответил Кристиан. – Я разговаривал не с мамой. Я разговаривал с Хищницей.

– С Хищницей? – изумился Ориан. – Знаешь, Крис… шанс того, что Хищница тебе что-то расскажет, также мал, как если бы это была мама. Что ты сделал?

– То, что должен был, – отчеканил демон, всем своим видом показывая, что подробностей не будет. – Чтобы спасти маму, нам нужна информация. Я ее добыл. Всё.

Снова повисла тишина. Драконы напряженно смотрели на демона. Они знали, что такое Хищница. Они знали характер и возможности своего младшего брата. Предположить, каковы были его действия – не сложная задача. А вот как к этому относиться – понять сложнее.

– Итак, что нам известно? – снова заговорил Террелл, опять разрушая неприятное молчание. – Две богини-создательницы. Черная и Белая. Они создали ныне живущие расы. Несколько столетий назад они исчезли. Теперь объявляется Белая богиня и хочет воскресить свою сестру. Возвращение Черной богини повлечет за собой хаос и пробуждение древних богов. И, что важнее, ее пробуждение повлечет смерть нашей матери, потому что богиня займет ее тело.

Террелл умок, оглядел всех по очереди, словно призывая дополнить, если он что-то забыл. Все молчали. Отчасти от того, что дополнить особо было нечего, отчасти от того, что были слега шокированы такой словоохотливостью брата.

«Это потому, что он очень боится потерять маму», – подумала Лерден, а вслух сказала:

– Получается, не так уж много мы знаем.

– По крайней мере, мы знаем, кто наш враг – Дайона, – сказал Крис.

– Допустим, – кивнула драконесса, – но что нам это дает? Что мы можем?

Снова воцарилась тишина. Ответ напрашивался сам собой, и был неутешительным.

– Хорошо, – наконец произнес Ориан. – Попробуем подойти к вопросу с другой стороны. Что еще нам нужно узнать, чтобы иметь возможность как-то влиять на события?

– Как убить Белую богиню? – тут же выдвинул идею Крис.

– Не будем отвлекаться на несбыточные мечты, – хмуро ответил Террелл.

– Почему богини вообще исчезли несколько сотен лет назад? Что произошло тогда? – наконец произнесла Лерден. – Должна же быть причина. Что-то случилось с телом Черной богини, раз теперь ей нужна новая оболочка.

– И что тогда с телом Белой богини? – подхватил ее мысль Ориан. – И с ее силой, кстати, тоже. Если Дайона решила действовать через мир сновидений, через Террелла, значит… значит с могуществом матери ангелов что-то случилось. Иначе, зачем бы ей понадобилась чья-то помощь?

– Она ослаблена, – кивнул младший дракон.

– Этот же вывод можно сделать из того, что говорилось на Совете, – подтвердил Крис. –Она не может явиться в своём истинном облике даже во сне. Верховные демоны пришли к тому, что с физической оболочкой Белой богини что-то не так. Мама даже хотела что-то выяснить у богини по этому поводу, но не вышло, так как последняя узнала о предательстве.

– Интересно, как она узнает о том, что происходит за пределами ее сновиденного мира? – Задумчиво произнес Террелл.

Лерден неплохо знала эту тягуче-задумчивую интонацию. В голове брата зрел какой-то план. Она спросила:

– Ты что-то придумал?

Террелл помолчал, раздумывая, потом медленно ответил:

– Возможно, у меня получится то, что не успела сделать мама.

– Хочешь попробовать вытянуть информацию из Дайоны? – уточнил Ориан.

– Да.

– А если она больше не позовет тебя на свидание? – скептически уточнил Крис.

– Позовет, – Террелл даже ухмыльнулся, – если поймет, что я недостаточно рьяно выполняю ее задания.

– Вот, кстати, еще один момент, – вспомнила Лерден. – Дайона хотела чтобы ты убил этого человека… как его?

– Лекс Мейснер.

– Да. Чем он может ей мешать? – Лерден повернулась к Кристиану. – Крис, ты что-нибудь знаешь о нем?

Демон задумчиво склонил голову и пожал плечами:

– Он ерат. Убивает обычных и низших демонов, пьет их кровь, поэтому живет дольше обычного человека. Он был с мамой с самого начала, как она попала от людей в мир демонов.

– Как он вообще оказался рядом с ней?

– Драйк говорил, что в мире людей, пока мама не знала кто она, он был кем-то вроде ее телохранителя. Зачем он ей теперь, я не знаю.

– Возможно, – задумчиво произнес Ориан, – есть смысл спросить об этом его самого.

– Только осторожнее спрашивай, – предостерегла Лерден. – Люди – хрупкие. Даже ераты. Если Дайоне нужна его смерть, в наших интересах проследить, что бы она не получила желаемого. Пока, по крайней мере.

– Не получит, – пообещал брат. Еще немного помолчал, раздумывая, и спросил. – Ну, что мы решили на данный момент?

– Пусть Террелл ждет приглашения от своей новой подружки, – усмехнулся Крис. Брат покосился на него, но промолчал. – А мы пока будем отбиваться от запретов мамы лезть «в ее дела». – Последние слова он выразительно выделил голосом. – Не прятаться же нам в этой беседке до конца всей этой заварухи.

Остальные понимающе усмехнулись. Никто не сомневался, что как только Хищница оставит сознание Милены, она сразу же бросится разыскивать сперва Криса, а потом и своих драконов, чтобы запретить им соваться в это дело.

Тут Лерден пришла в голову мысль, от которой она ощутила смятение, граничащее с паникой:

– Крис, ты говорил с Хищницей…

– Да, – демон напрягся, почувствовав настроение сестры, – и что?

– И когда уходил, она… еще ну… была?

– Ну да…

– Но, получается, там с ней осталась Келл? – драконесса с беспокойством смотрела на Криса. Братья-драконы, тут же подобрались и с нарастающей тревогой уставились на него. Как Хищница относится Аккэлии, они прекрасно знали.

– А, – Кристиан успокаивающе махнул рукой. – Не волнуйся, Лер. Я потому и задержался. Я нашел Келл, объяснил ей, что с мамой лучше сейчас не встречаться, успокоил. Отвел в ее покои, и поставил на них защитный контур. Хищница ее недостанет. Я Келл «ключ» оставил. Когда мама вернется, Аккэлия сможет сама разомкнуть контур.

– Почему ты не забрал ее сюда? – Спросила Лерден. Братья немного расслабились, но драконесса все еще хмурилась.

Крис поморщился:

– На наш «военный совет»? Ты бы стала объяснять Аккэлии кто, зачем и почему хочет убить ее мать?

Прозвучало это резко, но извиняться демон не собирался. А вот Лерден виновато потупилась:

– Да, ты прав, конечно. Но мне все равно не нравится, что Келл там… с ней. Мы уже закончили. Крис, приведи ее к нам, а?

Ответить Кристиан не успел – Ориан поднялся со своего места:

– Я приведу Келл.

– Почему это ты? – подозрительно спросил Кристиан, как показалась Лерден, почти с ревностью в голосе. – Я сам могу это сделать.

– Не сомневаюсь, – фыркнул дракон. – Но если Хищница еще там, не думаю, что вам стоит встречаться. А если там мама, вряд ли она тоже будет в восторге от вашей последней беседы.

– И что? – нахмурился Крис.

– Ты – Кавэлли, а она – глава семьи. Она может приказать так, что ты обязан будешь подчиниться.

– Интересно, кто меня сможет заставит, – проворчал юный демон, поморщившись, явно вспомнив что-то неприятное.

– Крис, оно тебе надо? – Ориан сложил руки на груди. Демон несколько секунд смотрел на брата снизу вверх, но потом махнул рукой:

– Ладно. Иди.

Ориан кивнул, открыл портал и ушел.

– Пойдем в Игровую, – сказал Террелл, поднимаясь на ноги. Лерден и Кристиан кивнули.

* * *

– Мирталь двигается по небу с северо-запада, через центральный меридиан, – говорила Аккэлия, проводя пальчиком по проекции темно синего звездного неба, развернутого над центральным столом в Игровой. – Путь занимает около восьми месяцев. – За ее пальцем послушно тянулось сверкающее белое пятнышко – звезда. – И приходя в Дом, она завершает созвездие Клинок Сильфины…

– Клинок Сильфиры, – поправил сестру Террелл.

Девочка кивнула, запоминая. Над центральным столом Игровой была развернута панорама ночного неба мира драконов, со всеми созвездиями, скоплениями и кометами. Иллюзию поддерживал Террелл, сидевший здесь же за столом с очередным звездным атласом в руках. Келл сидела напротив, с восторгом глядя на звездные скопления, созданные для нее братом, и с удовольствием делилась подчерпнутыми из книг знаниями. Сидела она на коленях у Ориана. Наследник мира драконов в беседе о звездах не участвовал, довольствуясь ролью кресла для младшей сестренки. Что его, впрочем, полностью устраивало.

Чуть поодаль на низком пуфике перед большим зеркалом сидела Лерден. Драконесса проводила гребнем по своим длинным черным волосам, с задумчивой улыбкой наблюдая за Аккэлией. Сейчас это был улыбчивый открытый ребенок. Она не опускала глаза в пол, стараясь быть как можно незаметнее, не сжималась в испуганный комок, когда кто-то из драконов касался ее, не обращалась к братьям и сестре на «вы». Совсем не похожая на того маленького дикого зверька, которого Ориан однажды привел в Игровую. Отпрыскам повелителя драконов пришлось проявить немало такта и терпения, что бы заслужить доверие маленькой пятилетней демонессы. Любая попытка драконов подступиться к ней, разбивалась о ледяной барьер демонстративного уважения, готовности подчинятся, недоверия и страха. За свою короткую жизнь Аккэлия Кавэлли хорошо усвоила навыки выживания в мире, где все решает сила. Она знала, что у нее есть мать и брат-демон, которым она нужна, которые, как могут, оберегают ее. Весь остальной мир был ей враждебен, и с ним надо было вести себя так, чтобы не вызвать его гнев. И маленькая демонесса долго не могла принять того факта, что трое могущественных драконов не являются частью этого враждебного мира. Их ласковое отношение казалось ей какой-то жестокой игрой, и стоило ей только поддаться, как ее ждет суровое наказание. Уверения матери и Криса не приносили результатов.

«Я просто не могу по-другому», – сказала Келл Милене, когда та попыталась выяснить причины недоверия младшей дочери. И это было все, что малышка могла сказать.

Но драконы тоже были упрямы. Раз за разом, Ориан приводил Келл в мир драконов. Эти визиты давались девочке непросто, но тут уж приходилось проявлять настойчивость. И по крупицам это себя окупало. Келл нравились цветы, которые показывала ей Лерден. Однажды она заинтересовалась книгой, которую увидела в руках Террелла. Демонесса ничего не сказала, но дракон уловил ее взгляд. Он положил фолиант на стол перед девочкой, сказал:

– Посмотри.

И не дожидаясь ответа, ушел за книжные полки, чтобы не смущать ее.

А однажды, Кристиан привел Келл к драконам, когда над миром сгустился глубокий вечер, и демонесса впервые увидела звездное небо. Как загипнотизированная она вышла на балкон, не в силах оторвать взгляда от тысяч алмазных россыпей на темно синем небе. Они отражались в темных глазах девочки, и впервые эти глаза словно ожили. В них не осталось страха, настороженности, покорности – только неприкрытый восторг.

– Что это? – прошептала Аккэлия.

– Это звезды, – ответила Лерден.

– Звезды, – завороженно повторила девочка.

Она все смотрела и смотрела, желая, казалось, впитать в себя это огромное небо со всеми его звездами. Драконы и Крис застыли у входа на балкон, неуверенно переглядываясь, боясь сделать лишнее движение, спугнуть. Первым сориентировался Террелл. Он отступил вглубь комнаты, открыл портал и исчез в нем, чтобы через пятнадцать минут вернуться, таща в охапке телескоп и треногу к нему. Увидев это, Лерден восторженно округлила глаза, решилась приблизиться к сестре, и стала негромко рассказывать ей все, что знала о звездах и созвездиях. Пока братья пытались установить и настроить телескоп.

С тех пор ситуация переломилась. Аккэлия с нетерпением ждала визитов в мир драконов. Вечерних визитов. Дневное яркое небо оставляло демонессу равнодушной. Драконы понимали, что для девочки они являются лишь обязательным приложением к звездам, но, по крайней мере, Келл перестала дичиться их. А потом Террелл догадался сводить ее в дворцовую библиотеку, чем и покорил маленькую демонессу, оказавшись первым из драконов, к кому девочка робко обратилась по имени.

В другой раз, когда братья собирались на ежедневную тренировку, девочка коснулась руки Ориана, и спросила, можно ли ей посмотреть. Посмотреть, конечно, можно было. Посмотреть, потрогать оружие, сказать свое мнение, дать совет, да хоть поучаствовать – что угодно, лишь бы поддержать этот интерес, и не позволить Аккэлии снова замкнуться в своем коконе.

Так, шаг за шагом, медленно и кропотливо, драконам удалось проложить дорожку к недоверчивому сердцу маленькой демонессы. Она стала свободнее вести себя с ними, она чаще смеялась, она перестала бояться их. Она поверила им. Поверила, что могущественные драконы, как мама и Кристиан, любят ее. Поверила, и позволила себе полюбить в ответ.

– А почему Клинок Сильфиры становиться виден только когда Мирталь замыкает его? – Спросила Келл. – Пока она не приходит в Дом, не видно не одной звезды этого созвездия.

Террелл озадаченно посмотрел в атлас. Созвездие действительно не было видно пока последняя звезда Мирталь не встанет на свое место. Почему так происходит, он не знал. Он глянул на брата, но Ориан лишь пожал широкими плечами – он знал о звездах еще меньше.

– Не знаю, – признал Террелл. – Но выясню.

Келл удовлетворенно кивнула. Большую часть информации Террелл добывал в гильдии астрономов – небольшая группа драконов, которые больше предпочитали смотреть на небо, чем себе под ноги. Предводитель гильдии, золотой дракон, желая услужить сыну повелителя, предложил было свои услуги в просвещении маленькой демонессы, за что удостоился такого взгляда от молодого дракона, что больше не заикался об этом.

– Тебе так нравятся звезды, Келл, – с улыбкой произнесла Лерден.

– Да, – девочка разглядывала иллюзорное небо. – Они такие красивые. Их много, и все они разные.

Драконесса улыбнулась, отложила гребень.

– Келл, подойди, пожалуйста, – позвала Лерден. – У меня есть кое-что для тебя.

Аккэлия заинтересованно посмотрела на сестру. Ориан вздохнул, обхватив малышку ладонями за пояс, снял со своих колен и поставил на пол. Демонесса подошла к Лерден. Девушка выдвинула ящик столика, за которым сидела. Там, в россыпи драгоценностей – заколок, ожерелий, колец, подвесок, браслетов – стояла небольшая шкатулка, вырезанная из цельного куска розового кварца. Лерден взяла шкатулку, и протянула ее сестре:

– Я сделала это специально для тебя, Келл.

Девочка осторожно взяла шкатулку, погладила пальцами гладкие прохладные бока, и открыла ее. Внутри, на темно-синем бархате лежала… звезда. Глаза Аккэлии восторженно округлились. В тонкую оплетку из белого золота был заключен алмаз, огранка которого походила на восьмилучевую звезду. Внутри камня, как маленькое сердце, бился и переливался невесть как запертый в него белый искрящийся свет, словно действительно взятый у звезды.

– Лерден, это… – прошептала Келл, и замолкла, с благоговением касаясь пальчиком граней камня. У малышки просто не находилось слов.

– Тебе нравится? – Спросила драконесса.

Девочка подняла на нее взгляд темных глаз, в которых еще отражался заточенный в камень свет, и, подавшись вперед, порывисто обняла сестру. Лер звонко рассмеялась, погладила малышку по волосам.

Кристиан все это время сидел на полу, сражаясь с головоломкой – круглой сферой, которая должна открыться, если правильно расположить покрывающие ее поверхность серебряные и медные пластинки. Считалось, что это детская игрушка, подаренная маленькому Ориану главой Золотых драконов. Но игрушка оказалась настолько хитроумной, что наследник трона, а затем и младшие драконы успешно обломали об нее зубы. Периодически обитатели Игровой снова вступали в схватку с непокорной сферой, но игрушка стойко выдерживала натиск, оставаясь неприступно закрытой. Демон отложил головоломку, встал и приблизился к сестрам, посмотреть на причину таких бурных восторгов.

Келл осторожно подняла камень за притороченную к нему цепочку. Подвеска закачалась, ловя на себя новые блики света, отчего ее собственный внутренний свет засверкал еще ярче.

– Ого, – присвистнул Крис, разглядывая украшение. – Как ты это сделала, Лер? Что там внутри?

– Звездный свет, – усмехнулась драконесса, давая понять, что своих секретов выдавать не собирается. Она взяла из рук Келл цепочку и повесила ее на шею девочки. Демонесса приподняла украшение, разглядывая мерцающий в глубинах алмаза свет.

– Спасибо, Лерден, – прошептала она, – Очень красиво. А свет всегда будет мерцать? Не погаснет?

– Пока тебе нравится подвеска, – ответила Лер, снова берясь за гребень и проводя им по волосам, – пока ты будешь носить ее, он не погаснет.

– Значит, он будет мерцать всегда, – сообщила малышка, прикрывая ладонью весящую на груди звезду.

Драконесса улыбнулась, взглядом указала на открытый ящичек с украшениями, попросила:

– Выберешь мне заколку?

Аккэлия кивнула, и деловито поворошила драгоценности. Выбрала и протянула сестре пару небольших зажимов в виде золотых эльфийских лилий с крошечными сапфировыми росинками на лепестках.

Лерден взяла их, заколола волосы над висками, посмотрела на Келл.

– Какая ты красивая, Лер, – с восторгом сказала девочка, глядя на сестру.

Лер улыбнулась, протянула руку, погладив сестренку по голове:

– Спасибо, малышка. Ты тоже будешь очень красивой, когда вырастешь, Келл. Ты и сейчас уже очень хорошенькая…

И что-то случилось в этот момент. Вот перед Лерден стояла маленькая улыбающаяся девочка, ее младшая сестренка, довольная красивым подарком, и обществом старших братьев и сестры. Мгновение – и ребенок исчез. Перед девушкой стояла собранная осторожная демонесса, с тенью в темных глазах, без намека на улыбку. Словно вернулся тот дикий осторожный зверек, которого Ориан впервые принес в Игровую.

– Нет, – произнесла Аккэлия. В глазах ее мелькнул страх, но голос был серьезен и тверд. – Мне нельзя становиться красивой. Ни в коем случае.

– Что? Это ещё почему? – Лер не могла понять, что удивило ее больше – случившаяся с Келл метаморфоза, или ее слова. – Келл… Ты просто не веришь, что так будет? Поверь, это не так…

– Нет! Я не хочу быть красивой! – Девочка упрямо замотала головой. – Мне… мне этого нельзя!

– Да кто тебе сказал такую глупость?! – поразилась драконесса. Подняла взгляд на братьев, словно желая убедиться, что и они слышат те же слова, что и она. Ориан и Террелл напряженно прислушивались к разговору, не понимая, что происходит. Только Крис глядел мрачно, и, как показалось Лерден, осуждающе. Но не вмешивался. Девушка снова посмотрела на Аккэлию. – Тебе можно быть красивой. И ты будешь…

– Это тебе можно быть красивой, Лер, – глаза Келл, подозрительно, заблестели, но смотрела она очень серьезно. – Ты – дракон. Ты живёшь в мире драконов. Ты сильная и у тебя есть сильный отец, который тебя любит и оберегает. А я – демон. Демон, живущий в Преисподней и лишённая магии. Пустышка. Красота для такой, как я… это приговор. Если я вырасту красивой… даже мама меня не защитит.

Лерден шокировано молчала, все силясь понять, что эта малышка имеет в виду.

– О чём ты говоришь, Келл? – Подал голос Ориан. Казалось, он догадался, что имеет в виду Аккэлия, но судя по интонации, очень надеялся ошибиться. – От чего мама тебя не защитит?

– Не защитит от участи игрушки в руках кого-то сильного, – девочка обернулась к брату. – А я стану ею, если буду красивой. Если на меня обратят внимание. Стану безвольной вещью в чьих-то руках. Красивая вещь, с которой можно делать все, что угодно – мучить, когда захочется… иметь, когда вздумается… Я не хочу такой судьбы. Я лучше буду незаметной тенью, до которой просто никому нет дела, чем чьей-то собственностью.

Молчание – потрясенное, тяжелое, гнетуще – накрыло собой Игровую. Взгляды трех драконов скрестились на маленькой демонессе. Её слова тогда поразили их, не хуже удара молнии. Да, в мире драконов, как и в мире демонов все тоже решает сила. Слабые там не выживают, и раса белых драконов тому пример. Но одно дело знать это, как данность, и другое – когда это знание касается кого-то, кто близок и дорог.

– Келл… – Лерден наконец нашла в себе силы заговорить. – Послушай, малышка…

– Не надо, – прервал её этот взрослый, не по годам, ребёнок. – Чтобы ты не сказала, это ничего не изменит. Я знаю, вы, – она медленно обвела взглядом драконов, – хотели бы защитить меня. Я благодарна вам, поверьте. – Девочка снова обернулась к сестре, – Но это невозможно, Лер. Я, всё-таки, не дракон. И твой мир – не мой. Мой мир – это Ад. Он – другой… жестокий… Я это знаю и принимаю. И жить мне там придётся самой, и выживать – тоже. И я знаю, что наступит день, когда ни мамы, ни Криса, ни, тем более, вас не окажется рядом. И я должна быть к этому готова. Вот и всё.

Вот и все. И троим драконам нечего было ответить на это. Все было правильно, все закономерно. Вот только, не должен был пятилетний ребёнок произносить такие слова. Не должен был осознавать и принимать подобное.

Аккэлия печально оглядела их. Легкая атмосфера, царившая в Игровой до этого разговора, лопнула, как мыльный пузырь. Девочка погладила пальцами алмазную звезду на своей груди, и повернулась к Кристиану.

– Крис, отведи меня в Зиграден. У меня скоро занятия с Драйком, мне не хотелось бы опоздать.

Брат кивнул, шагнул к девочке, взял ее на руки. В отличие от драконов, он давно понимал, какое его сестренку ждет будущее. С того самого момента, как стало понятно, что эти огромные темные глаза, треугольное личико и густые черные волосы – не просто очарование детства, а обещание самой настоящей красоты, острой и яркой, которую, как не старайся, не спрячешь. И демон жалел, что не успел остановить Лерден с этим разговором. А может оно и правильно. Аккэлия знает, что ее ждет. Это знает он сам, и знает мама. Пусть теперь и драконы знают об этом.

Демонесса повернулась к сестре:

– Спасибо за звездочку, Лер, она мне очень нравится. Я ее всегда носить буду.

Девушка подняла на нее слега ошарашенный взгляд. А Келл уже обернулась к Терреллу:

– Не забудь, ты обещал узнать, почему Клинок Сильфиры не виден без Митраль.

Брат молча кивнул.

Кристиан открыл портал.

– Ренэтус, пойдем! – позвала Келл.

Черная адская гончая, верный страж маленькой демонессы, не отходящий на нее ни на шаг, поднялся со своего места возле балконных дверей, где всегда укладывался во время визитов его подопечной к драконам, встряхнулся и потрусил к демонам. Кристиан кивнул братьям, послал короткий взгляд сестре, и шагнул в портал. Адский пес скользнул следом, и трещина между мирами закрылась.

Некоторое время в Игровой стояла напряженная тишина. Лерден невидяще смотрела в глаза своему отражению. Террелл так же слепо буравил взглядом страницы звездного атласа, что до сих пор держал в руках. Ориан задумчиво уставил в одну одному видимую в пространстве точку.

– Это… неправильно, – наконец произнесла Лерден. Она ни к кому конкретно не обращалась, похоже, даже не осознавала, что озвучивает свои мысли. – Наша сестра… недолжна жить… вот так…

Ориан вдруг поднялся со своего места, решительно пошел к двери. Драконесса вздрогнула, устремила на него взгляд:

– Ты куда?

– Пойду, поговорю с отцом.

«О чем?» хотела спросить девушка. Но не спросила, поняла. Ее алые глаза озарились надеждой, она торопливо встала, оправила складки длинного сиреневого платья.

– Я с тобой!

Террелл ничего не сказал. Просто закрыл книгу, оставив ее на столе, встал и пошел следом.

Ферокса они нашли в его рабочем кабинете. Повелитель драконов стоял в окружении призрачного света хитросплетенных магических печатей, которые висели в воздухе вокруг него. Так же в воздухе застыли несколько мерцающих алым текстов и две схемы, напоминающие фамильные древа. Все это великолепие медленно вращалось вокруг Ферокса, подчиняясь движениям его рук, соединялось линиями, распадалось, видоизменялось.

Войдя в кабинет, Ориан в нерешительности остановился. Отец не любил, когда ему мешали работать, и подумал, что выбрал не лучшее время для разговора.

Но Ферокс бросил на молодых драконов спокойный взгляд, и слегка кивнул, показывая, что сейчас закончит. Он тоже знал, что его дети не станут беспокоить его по пустякам, и если неожиданно являются сразу втроем, то считают свое дело важным.

Печати потухли, алые тексты истаяли, съемы и линии истаяли голубоватой дымкой. Повелитель драконов повернулся к своим визитерам.

– Отец, если ты не занят, я хотел бы поговорить с тобой, – сказал Ориан.

Ферокс знал, что, старший сын говорит не только от себя, но и от имени Террелла и Лерден. Так у них повелось – высказывался всегда Ориан, а младшие молчанием подтверждали каждое слово.

– Я не занят, – ответил Ферокс. Он прошел за свой стол, сел. Молодые драконы остались стоять, хотя кресел в кабинете хватило бы на всех. – О чем ты хочешь поговорить?

– Об Аккэлии.

Ферокс едва заметно нахмурил брови:

– Слушаю тебя.

– Я прошу тебя позволить Аккэлии не возвращаться в Преисподнюю, и остаться в мире драконов.

– Нет, – без раздумий ответил Ферокс.

Он произнес это так же спокойно, не выделяя интонацией, не повышая голоса, но Ориан хорошо знал отца – это то самое «нет», которое не подлежит ни обсуждению, ни изменению. После такого «нет», единственное, что имело смысл, это забыть о том, на что прозвучал этот ответ. Старший сын даже растерялся от столь быстрого и категоричного ответа:

– Но… почему?

– Потому, что это мое решение, – так же спокойно ответил Ферокс. – Место демона – в мире демонов.

– Но отец…

– Ориан, – вот сейчас повелитель драконов чуть повысил голос. – Ты слышал мой ответ. – Он устремил взгляд на младших детей. – Вы все трое его слышали.

Старший сын повелителя даже слега растерялся. Он не ожидал такой категоричности. Он не привык спорить с отцом, и оспаривать его решения. К тому же, как показывало время, Ферокс оказывался прав, давая тот или иной ответ.