Текст книги "Повелительница с клеймом рабыни (СИ)"

Автор книги: Анастасия Трусс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 73 страниц)

– Нет, – наконец ответил демон. – Не должна.

– И?

– И я скажу Деланей, чтобы она пришла к тебе, – ответил за племянника старший Кавэлли, склоняя голову. – Что бы ты могла надеть на неё регалию, и обозначить границы её власти.

Милена удовлетворённо кивнула. А Ферокс наблюдая за этим семейным представлением, понял, что только что стал свидетелем, того, как старый демон окончательно капитулировал перед молодой полукровкой, признавая её власть.

– Если это всё, – Милена закрыла шкатулку и поставила её на широкий подлокотник своего трона. – Тогда, можете быть свободны.

– Это всё, – сказал Верде, и чуть помешкав, слегка поклонился.

Элендар неохотно последовал его примеру. Так и не проронивший ни слова Драйк, тоже склонил голову.

Ферокс уже собирался подняться с трона, и забрать свою супругу, предоставляя демонам самостоятельно покинуть его мир, как подал голос неугомонный ерат.

– Милена, ты совсем про меня забыла! – нагло заявил Рейф.

Повелитель драконов вперил в него тяжелый взгляд – Ферокс понимал, что этот безумец связан с Миленой, и связь эта, скорее всего, навсегда – но всё равно, эта рыжая блоха позволяла себе слишком много.

– Крови хочешь? – устало спросила девушка.

– Хочу. И не только крови, – нахально оскалился ерат, но глянув на помрачневшего Ферокса, тут же сдал позиции. – Но настаивать не стану. Только крови…

– Убить его, конечно, нет возможности, – задумчиво произнес повелитель драконов, то ли обращаясь к своей жене, то ли просто размышляя вслух. – Но хорошенько высечь, что бы знал своё место, вполне можно…

После этих слов, любому здравомыслящему существу полагалось бы заткнуться, и убраться прочь, не оставив после себя даже запаха. Только Рейф к здравомыслящим не относился:

– Я – всего лишь верный пес. Мое место – рядом с любимой хозяйкой…

«Он что, действительно не понимает, как нарывается сейчас?» – с некоторым изумлением подумал Ферокс, чувствуя раздражение. На его руку легли тонкие пальцы Милены. Ферокс повернулся к ней – демонесса успокаивающе погладила его ладонь, взглядом прося не обращать внимания.

– Не нужно, Ферокс, – тихо сказала Милена. – Он того не стоит, – и чуть повернув голову, велела. – Рейф, пошел вон!

– Ааа?..

– Получишь свою мензурку с кровью позже!

– Но…

– Драйк, убери его отсюда!

– Слушаюсь, госпожа, – слуга невозмутимо шагнул вперёд.

Рейф попытался увернуться от цепких рук демона, но не преуспел в этом. Драйк изловил его сзади за шею, приподнял в воздух на вытянутой руке, снова поклонился Милене, и вышел из зала, унося извивающегося ерата, как нашкодившего кота – за шкирку.

Ферокс некоторое время обозревал пространство опустевшего тронного зала, затем посмотрел на жену, которая всё ещё поглаживала его ладонь.

– Если я в ближайшее время увижу его здесь, то вырву ему ноги. Собственноручно.

– Как пожелаешь, – Милена чуть улыбнулась. – Только проследи, чтобы он не умер при этом.

– Непременно, – криво усмехнулся чёрный дракон.

Когда обязанности повелителя драконов всё же заставили Ферокса вернуться к делам, Милена буквально поселилась в библиотеке – она помнила условие, которое поставил ей муж: знать мир драконов не хуже, чем мир демонов. В этом ей помогала Хертта, хранительница библиотеки. А однажды, зайдя в книжный зал, Ферокс обнаружил там Килгара. Он сидел на почтительном расстоянии от Милены, (видимо, чтобы ребёнок не решил, что золотой дракон как-то посягает на его мать), и звучным размеренным голосом рассказывал о том, как первые драконы закладывали основы нынешнего устройства мира. Несмотря на вежливо-отрешённое выражение лица, Ферокс видел, что Килгар весьма доволен происходящим.

«Он с самого начала поверил в неё, – подумал чёрный дракон, переводя взгляд на свою жену. Она внимательно слушала золотого дракона, иногда что-то записывая в пергамент, который держала на коленях, или задавала уточняющие вопросы. – Дракон мудрости увидел потенциал там, где я не видел ничего».

Несмотря на то, что каждую свободную минуту Ферокс уделял жене, он всё же поймал себя на мысли, что ему не нравится, что Милена подолгу находится вдали от него. Поэтому, он приказал поставить в своём кабинете тяжёлое удобное кресло, небольшой стол рядом, а все книги, что нужны Милене, доставлять из библиотеки сюда. Демонессу удивило его решение, но она не возражала – ей нравилось находиться рядом с ним. Часами находясь рядом, занимаясь каждый своими делами, они могли не обмолвиться и словом, но обоих это устраивало. Иногда Ферокс ловил на себе её задумчивый взгляд. Милена смотрела на него, и дракон понял, что дорого дал бы за то, чтобы узнать, о чём она думает. Но никогда не спрашивал её об этом.

Ферокс пытался проанализировать то, что чувствует сам, глядя на свою жену. Он понял, что пренебрежение, которое он испытывал ранее, ушло, вместе с презрением, которое он испытывал к её человеческой составляющей. Милена стала ему по-настоящему интересна. С каждым днем она по капле всё больше вживалась в его мир, всё больше открывала в себе дракона, и Ферокс незаметно для окружающих, тихо радовался каждому её новому успеху.

День проходил за днём, как бусины, нанизываемые на нитку, складываясь в недели.

Тихий шелест пергаментов, едва слышный треск магических печатей, парящих в воздухе над рабочим столом повелителя драконов. Мягкое освещение люминесцентных кристаллов, вечерние сумерки, заглядывающие в открытое окно кабинета.

Поставив роспись и оттиск личной печати на очередном документе, Ферокс откинулся на спинку кресла, посмотрел на жену. Её кресло стояло ближе к окну – стол, широкий подоконник, и пол вокруг кресла, занимали пухлые фолианты (к вящему неудовольствию Хертты) принесенные сюда их библиотеки.

Милена удобно разместилась в своём кресле, книга лежала у неё на коленях, на левом её развороте лежал лист пергамента, на который она заносила свои пометки. Девушка прижала пальцем строку, которую хотела записать, её взгляд уже скользил дальше по тексту, а правой рукой она вслепую шарила по столику, пытаясь отыскать перо, которое уже давно упало на пол. Понаблюдав немного за этими бесплодными поисками, Ферокс вздохнул, и поднялся из-за стола, мановением руки развеяв все парящие над ним печати. Он приблизился, подобрал перо, и вложил в ищущие пальцы жены. Милена, увлечённая чтением, даже не заметила, откуда оно взялось. Просто получив инструмент, вернулась взглядом к нужным строкам и принялась строчить в своем пергаменте. Закончив, Милена устремила взгляд в пространство, откинувшись на спинку кресла, и вздрогнула, заметив, наконец стоящего рядом мужа.

– Ферокс? – спросила она. – Что-то не так?

– Ты уже долго занимаешься, котёнок, – ответил он, кивая на стопку пухлых книг, лежащую возле её кресла. – Тебе нужно прерваться.

– Долго, – согласилась Милена, переворачивая страницу. Она отложила перо и потянулась, разминая затёкшую от долгого сидения спину.– Но пока недостаточно…

Ферокс смотрел на неё, и ловил себя на мысли, что его жена – красива. Не той яркой опасной красотой, какой красивы женщины мира драконов или демонов, но другой, спокойной, чуждой для обоих миров, и от того – более редкой, и очень притягательной.

– Тебе нужно отдохнуть, – Ферокс забрал книгу с её колен, закрыл, и положил на стол.

– Но я не устала…

Дракон вдруг наклонился, и поднял девушку на руки, прижал к себе, заглянул в глаза.

– Устанешь, – пообещал он, чувствуя, как его кровь откликается на близость женского тела. – Ты очень устанешь, и тебе нужен будет отдых…

– Ферокс, – вздохнула девушка, тем не менее, обнимая мужа за шею. – Как мне изучать мир и историю драконов, если ты прерываешь меня?

– Я расскажу тебе что-нибудь, – произнёс мужчина, касаясь губами её шеи, обдавая её кожу своим горячим дыханием. – Что будет тебе полезно в твоем образовании… – Милена чуть запрокинула голову, подставляясь под его ласку. – Но после…

– О чём ты мне расскажешь? – лукаво произнесла девушка, и тут же почувствовала лёгкий, но ощутимый укус в шею. – Ай!

– Это единственное, что тебя сейчас интересует? – спросил дракон, выходя из кабинета, и направляясь к спальне.

Их секс по-прежнему был яростным и страстным. Ферокс не боялся навредить ребёнку – его кровь делала тело Милены сильным, и оно служило надежной защитой для плода. А демонесса с готовностью отдавалась жаркому желанию, откликалась на зов крови, принимала в себя дракона, крича от наслаждения. Она говорила «Я хочу тебя», не пытаясь списать это на инстинкт продиктованный кровью, Ферокс наслаждался ею в полной мере, и сладкий туман похоти накрывал их обоих.

В одну из таких жарких ночей, когда они лежали рядом на развороченной постели, отдыхая после очередного страстного безумия, Милена сказала:

– Ферокс, мне надо учиться искусству боя.

– Что? – переспросил дракон, поворачиваясь на бок, и глядя на неё.

– У меня есть своё оружие, – пояснила демонесса, садясь на постели, поджимая ноги. – Демоническое оружие, моя коса – Проклятие света. Я знаю самые азы, выучила перед Светлым лесом. Но мне надо оттачивать мастерство, мне нужны тренировки.

– Зачем тебе это? – поинтересовался дракон, и, не без удовольствия, оглядывая её обнажённое тело, освещённое светом звезд, льющимся из окон.

Милена склонила голову, и её алые глаза блеснули в полумраке:

– Жена повелителя драконов должна уверенно держать своё оружие. К тому же, – она взяла руку Ферокса, и прижала его ладонь к своему животу. – Разве мать твоего сына не должна быть сильной?

Дракон чуть улыбнулся, признавая её правоту, но потом нахмурился:

– Ты права, котёнок. Но не повредит ли это тебе? – он погладил её живот широкой горячей ладонью. – И ему? Чистокровные драконессы во время беременности могут, при необходимости, даже сражаться… Но ты наполовину человек.

Милена накрыла его руку своими ладошками, но её взгляд стал жестким:

– Твоя кровь сделала меня достаточно сильной. Я не рвусь в настоящее сражение. Но человеческая кровь не помешает мне научиться обращаться с оружием.

Это прозвучало вызывающе, и Ферокс не удержался от усмешки – он уже заметил, что его супруге очень не нравится, когда ей напоминают о её человеческом происхождении. Что ж, это можно поставить ей только в плюс.

– К тому же, – продолжала она. – Меня тренировал демон. А насколько я знаю, стили сражения драконов и демонов значительно отличаются. Ты хотел, чтобы я в совершенстве знала мир драконов, значит, и эту сторону жизни мне надо знать.

Ферокс вдруг рассмеялся и, обхватив её за плечи, и откинулся на подушки, опрокидывая девушку на себя. Она вскрикнула от неожиданности, но в следующий момент прижалась к нему, сложив руки у него на груди, и уложив на них подбородок.

– Ты смеёшься надо мной? – Милена нахмурилась.

– Нет, котёнок, – Ферокс пропустил меж пальцев её волосы. – Мне нравится твоя решительность. Если это не повредит ребенку, я не против твоих уроков. Что требуется от меня?

– Мне нужен наставник, – ответила она, прижимаясь щекой к его груди. – Кто-то, кто меня научит…

– Наставник… – задумчиво протянул дракон, поглаживая тонкое плечо жены. – Твои занятия должны быть регулярными, значит, я тренировать тебя не смогу. В идеале, тебя мог бы тренировать Аден, сын Ансгара… Но вряд ли наш сын останется спокоен, когда он кинется на тебя с мечом… – немного поразмышляв, Ферокс решил. – Что-нибудь придумаем, котёнок. А сейчас… – он перевернулся, опрокинув демонессу на спину, нежно погладил пальцами чешуйчатое крыло, и, не произнося больше ни слова, поцеловал её губы, с удовольствием ощущая, как охотно Милена отвечает ему, как тянется к нему всем телом, как его кровь снова зовет её…

Ферокс сдержал обещание – он нашел подходящего наставника для своей жены. Точнее – наставницу. Куолла Биттори – драконесса-воительница. Опытная, закалённая в боях, и уже достаточно долго пожившая, чтобы обрести снисходительно-благосклонный взгляд на воинствующую молодежь. Высокая, статная, с копной густых ярко-красных волос, жёсткими чертами лица, и цепким взглядом. Она была прирождённым воином, и приказ вышестоящего начальства был для неё всем. Когда её призвал к себе сам повелитель, и обрисовал, что от неё требуется, драконесса отнеслась к заданию со всей серьезностью. С этого дня к занятиям Милены с книгами, добавились по несколько часов в тренировочном зале. Куолла, не жалея, гоняла свою венценосную подопечную, не взирая на статус. Но при этом, зная о деликатном положении своей повелительницы, соблюдала осторожность.

Так и текло время: для Милены – в бесконечных занятиях и тренировках; для Ферокса – в его повседневных обязанностях повелителя, Советах, судах, совещаниях, решениях. Временами и Милене приходилось вспоминать, что она, пусть и формальная, но повелительница драконов. Она присутствовала на официальных мероприятиях, и каких-то приемах, но это было редкостью.

Люцифер держал слово, и покровители Милены в Реншааре не появлялись. Наиболее частым гостем из Преисподней был Вельзевул. Всё, что касалось союза драконов и демонов проходило через его руки. Время от времени приходила Лилит. Её дела союза не интересовали, она появлялась лишь за тем, чтобы вытащить Милену из библиотеки или тренировочного зала. Милена ворчала, но Ферокс видел, что её радуют визиты Верховной демонессы, вся суть которых сводилась к женской болтовне обо всем и не о чем. С Лилит Милена позволяла себе отдыхать, и только поэтому Ферокс терпел то, что демонесса заявляется в его дворец, как к себе домой. Понятия дружбы между демонами не существовало, но те отношения, которые устоялись между Миленой и Лилит, были довольно похожи на неё.

Но, чем больше проходило времени, чем ближе подходил срок родов, тем чаще Ферокс испытывал беспокойство. Ему нравились те отношения, которые установились у него с женой. Нравились её спокойный взгляд и сдержанный тон, нравилось не видеть в её глазах страх и ненависть. Ферокс понимал, что ему хорошо с Миленой. Но сколько ещё это продлится? Что будет, когда ребенок покинет её чрево, и перестанет быть связующей нитью между чёрным драконом и демонессой-полукровкой? Останется ли Милена такой как сейчас, или к Фероксу вернётся та несдержанная нервная девчонка? Повелитель драконов с нетерпением ждал рождения своего сына… но и свою жену, ту, которую он обрёл за эти месяцы, он не хотел терять.

Но были и другие мысли, тревожащие повелителя драконов – как Милена будет относиться к своему сыну? Когда с неё спадет эта спокойная отрешенность, и она вспомнит о ненависти, которую испытывает к отцу своего ребенка… Не спроецируется ли эта ненависть на ребёнка? Как-то Милена поклялась ему, что никогда не возненавидит собственного сына, кем бы ни был его отец. Но то были лишь слова… К тому же, Милена – демон. А демоны не способны любить своих детей. Не придется ли Фероксу ограждать своего ребёнка от его матери?

Время шло, перетекая из будущего в прошлое. Ребенок рос в утробе матери. Милена оставила тренировки с Куоллой, почти не занималась в библиотеке. Она стала молчаливой и задумчивой. И могла часами просиживать в кресле, с рассеянной едва заметной улыбкой, глядя куда-то внутрь своих мыслей, и поглаживая себя по округлившемуся животу. Ничто не вызывало беспокойства, но тревожные мысли одолевали Ферокса, и он старательно, хоть и безуспешно, гнал их от себя.

Сын повелителя драконов родился ночью, когда Реншаар и его окрестности сотрясала буря. Первый крик наследника трона драконьего мира смешался с воем ветра и грохотом грома.

Ферокс вошёл в комнату, когда её покинули служанки и повитуха, и устремил взгляд на свою жену. Милена сидела в постели, облокотившись спиной на подушки, и держала на руках младенца, который жадно сосал материнскую грудь. Мужчина приблизился к кровати, и жена подняла на него взгляд. Она выглядела бледной и усталой, но её глаза сияли.

– Ферокс, – тихо произнесла она. – Посмотри – он такой красивый…

Дракон протянул руку, и коснулся головы младенца, покрытой тонкими чёрными волосами. Ребёнок тут же оторвался от груди матери, и посмотрел на отца. Посмотрел пронзительными чёрно-красными глазами, точно такими же, как у самого Ферокса. Повелитель драконов смотрел на малыша, и с трудом верил в происходящее – перед ним был его сын, настоящий чёрный бог-дракон. Ферокс уже сейчас чувствовал силу, таившуюся в крошечном теле ребенка. Кажется, он до последнего момента не верил, что демонесса-полукровка, сможет родить ему истинного бога-дракона. Но ребёнок, смотрящий на него, его же собственными глазами развеивал все сомнения.

– Да, – так же тихо ответил дракон. – Он – красивый.

Очень осторожно Ферокс забрал ребёнка из рук Милены, выпрямился, не отрывая взгляда от сына. Новорожденный дракон целиком помещался в двух ладонях отца:

– И очень сильный.

Магия ребёнка потянулась к нему, и Ферокс осторожно потянулся своей в ответ. Сила отца и сына встретилась, признавая друг друга. Глаза ребёнка вспыхнули яркой огненной вспышкой, и Ферокс улыбнулся – его сын, настоящий чёрный бог-дракон.

А в следующий момент ребёнок беспокойно заворочался в отцовских руках, капризно закряхтел. Мужчина вернул малыша матери, и смотрел, как Милена нежно прижимает ребенка к себе, целует его в лоб и снова поднимает взгляд на мужа:

– Каким будет его имя?

Ферокс сел на край кровати, притянул к себе Милену, прижал её к груди, так же как она прижимала к себе его сына.

– Ориан, – сказал чёрный дракон. – Его имя – Ориан Деймарр Айрелл Нэррет.

– Ориан, – повторила Милена, гладя малыша по голове.

Ребенок повозился на руках у матери, и заснул, прижав сжатые кулачки к щекам.

Последующие дни показали, что как минимум одна тревога Ферокса была напрасной. Наблюдая за своей женой, чувствуя её настроение, видя, как она смотрит на сына, как разговаривает с ним, как нежно прикасается к крошечному дракону, Ферокс понял – она никогда не возненавидит этого ребёнка. Чтобы не произошло между ней и её мужем – Милена никогда не оттолкнет своего сына.

А вот изменилась ли Милена по отношению к нему самому, Ферокс понять не мог. Она предсказуемо проводила больше времени с сыном, нежели с мужем. И повелитель драконов чувствовал, что она больше не тянется к нему с той силой, с какой тянулось во время беременности. Но отторжения к себе мужчина тоже не чувствовал. Она словно смирилась со своим положением, предпочитая извлекать из него максимальную пользу и удовольствие. Подумав, дракон решил, что это его вполне устраивает.

Когда Ориану исполнилось два с половиной месяца, Милене пришлось возвращаться в Зиграден. Дети драконов рано оставляли материнскую грудь – к двум-трем месяцам у них отрастали коренные зубы, и это значило, что младенец бессмертной расы больше не нуждается в дополнительной защите и питании материнским молоком. А это значило, что ей больше не нужно неотступно находиться рядом с сыном.

Ферокс видел, что Милене не хочется покидать мир драконов, который почти год был для неё спокойным убежищем от жестокости её новой жизни, и в то же время… Ферокс видел в её глазах решимость истинного демона, который не желает, что бы его властью распоряжался кто-то другой. В течение всего срока, что Милена не появлялась в Преисподней, к ней регулярно приходила Деланей Кавэлли, с отчетом о положении дел в Зиградене. Но теперь Милена сама хотела распоряжаться своим городом.

Но прежде, чем отпустить жену в Зиграден, Ферокс был намерен сделать ещё кое-что. Он долго обдумывал этот шаг, и пришел к выводу, что это необходимо.

– Котёнок, – позвал повелитель драконов, после того, как Милена попрощалась с Орианом, и, дождавшись, пока он уснет, уложит сына в кроватку. – Подойди ко мне.

Сам он стоял на балконе детской – не хотел, чтобы их разговор помешал малышу спать. Милена подошла к мужу, автоматически поправляя на запястье браслет, с помощью которого она перемещалась между мирами. Ферокс осторожно приподнял её лицо за подбородок, вгляделся в рубиново-алые глаза с вертикальными зрачками. Погладил пальцами высокие скулы:

– Ты очень изменилась за это время, котёнок. И мне очень нравятся эти изменения…

– У меня был хороший стимул, – губы девушки тронула улыбка, и она бросила взгляд в комнату, где в своей кроватке тихо сопел маленький дракон. Потом она снова взглянула в глаза мужу, улыбка пропала с её губ. – Я не хотела такой жизни, Ферокс, но другой у меня нет, а эту я терять не хочу. Я не знаю, насколько сильной смогу стать, но за рамки своей человеческой сущности я выйду. Я – демон, пусть и полукровка. И я хочу быть достойной матерью своему сыну, твоему наследнику.

– Милена, на которой я женился, была не способна на столь разумные мысли, – заметил дракон.

– Милена, на которой ты женился, повзрослела, – в тон ему ответила демонесса. – И, хочется верить, что поумнела.

– В последнее я верю, – серьёзно сказал Ферокс. – И именно потому, что верю, делаю это…

Ферокс протянул руки, и одним движением разомкнул один из двух тонких кожаных ремешков, охватывающих шею демонессы. Милена даже вздрогнула, когда поняла, что сделал её супруг.

– Котёнок ведь не будет больше делать глупостей, из-за которых на него пришлось надеть эти украшения, верно?

Демонесса, словно не веря, смотрела на «оковы неволи», которые дракон держал на ладони. Она протянула руку, коснулась пальцами ремешка, снова подняла взгляд на мужа.

– Мне же не придется жалеть о своем решении, да, котёнок?

Милена сжала в кулаке ошейник, не отрывая взгляда от лица Ферокса. В её глазах он видел недоверие, легкое смятение и… благодарность. Демонесса покачала головой:

– Не придётся. Никогда.

И Ферокс поверил её словам. Более того, когда Милена покинула мир драконов, он связался с Люцифером, посредством всё того же чёрного зеркала. Без предисловий повелитель драконов потребовал, чтобы демон избавил Милену от второго ошейника. Люцифер явно был не доволен этим требованием.

– Зачем тебе это? – спросил демон.

– «Оковы» нужны были, чтобы она не сотворила с собой непоправимого. Сейчас нужда в этом отпала, и я не хочу, чтобы мать моего сына носила ошейник, как комнатная зверушка.

– Забавно, – задумчиво протянул Люцифер, после недолгого молчания. – Сперва ты ограждаешь Милену от её покровителей. Теперь хочешь, чтобы я избавил её от «оков»… Уж не ревность ли это, Ферокс?

– Ревность? – усмехнулся дракон. Он понял, что демон пытается задеть его, и не собирался доставлять ему такого удовольствия. – Вот уж не думал, что услышу подобную чушь от тебя. Ты-то должен понимать, что это – собственнический инстинкт. Милена, в силу своего происхождения должна подчиняться тебе, но все же, она – моя. Ты сам отдал её мне. Ты не забыл об этом? Я не был против, когда ты захотел уложить её в свою постель, но всему есть предел. Сними с моей жены свой ошейник.

Люцифер едва заметно нахмурился. Ему явно не нравился тон Ферокса. Повелитель демонов не привык к подобному, но вынужден был признавать, что дракон может себе позволить это. В итоге, владыка Ада согласился. И при первой же встрече, снял с Милены «оковы неволи». Разумеется, после того, как демонесса полностью удовлетворила его в постели.

Милена продолжала меняться, продолжала подстраиваться под свою новую жизнь. Эти изменения словно слои невидимой брони накладывались на личность Милены. И Ферокс ловил себя на мысли, что ему нравятся изменения, нравится то, какой становится его жена, не теряя при этом ни одной грани своей личности.

Спокойная Милена – жена повелителя драконов.

Улыбчивая и ласковая – заботливая мать для своего сына.

«Порочный котёнок» – та, кто с радостью откликалась на зов драконьей крови в постели своего мужа.

Та, которую, в последствие, стали называть Ледяной королевой Зиградена – холодная надменная демонесса, не позволяющая отразиться на своем лице ни единой эмоции.

Ферокс понял, что не представляет её другой. И не хочет видеть её другой. Да, его жена не чистокровная драконесса, но в ней достаточно крови её предка, чтобы повелитель драконов получал то, что ему нужно. А видеть, как его жена развивается, как из затравленной девчонки становится истинным чадом двух своих миров – это было сродни наблюдению за шлифовкой драгоценного камня. Когда каждая новая грань начинает играть новым слепящим блеском.

Милена быстро вникла в суть правления городом, и очень скоро её старшим родственникам только и оставалось, что быть на подхвате. Признаться, Ферокс не ожидал такой хватки от полукровки, но уже смирился с тем, что его юная жена полна сюрпризов. У девочки обнаружился неожиданный управленческий талант. Не иначе, кровь Нуара, которого с детства готовили к правлению, заговорила в ней в полный голос. Милена выстроила себе график, при котором две недели она проводила в Зиградене, а две – в мире драконов, с мужем и сыном. Ферокс сам неоднократно наведывался в Зиграден. Ему было интересно понаблюдать за Миленой в этой обстановке. И увиденное радовало его. От той нервной, взбалмошной девчонки, что надерзила двум повелителям, не осталось и воспоминания. Ферокс видел правительницу – холодную, собранную, руководствующуюся не эмоциями, но разумом. Повелитель драконов был в восторге от такой Милены.

Но она менялась, приходя в мир драконов. Такая же спокойная, не дающая волю эмоциям, но не такая холодная. Очень нежная со своим сыном… и очень страстная с мужем в спальне. И она перестала бояться своего мужа. Ферокс чувствовал это.

В один из дней, зайдя в свой кабинет, Ферокс обнаружил там Милену. Это было несколько необычно – прошло несколько лет с тех пор, как она часами просиживала здесь. Кресло давно убрали, а у повелительницы драконов появился свой рабочий кабинет.

Сейчас Милена сидела на подоконнике, задумчиво глядя в темнеющее небо.

– Котёнок, – произнес Ферокс. – Что-то случилось?

Демонесса словно не услышала его, продолжая задумчиво смотреть в одной ей видимую точку. Мужчина нахмурился, и, приблизившись, коснулся плеча жены. Она обратила к нему задумчивый взгляд.

– Ферокс, ведь низкая рождаемость бессмертных рас обусловлена их долголетием, верно?

Дракон даже опешил от такого неожиданного вопроса, но кивнул:

– Верно. Если клетка бессмертна, ей не требуется регулярное воспроизводство. К чему этот вопрос?

– Но у некоторых Лордов совета по нескольку детей, – продолжала Милена. Кажется, она не столько ждёт ответа, сколько рассуждает вслух.

– Да, – Ферокс снова кивнул. – Но разница в возрасте у них, как правило, в несколько сотен лет. К чему этот разговор?

– Несколько сотен лет… – медленно произнесла Милена. – Но… Ориану всего три года… – взгляд демонессы стал каким-то беспомощным.

– Котёнок… – потрясенно выдохнул Ферокс, поняв, наконец, о чём она говорит.

– Мне кажется, я снова жду ребёнка, – по-детски растерянным голом сообщила Милена.

«Невозможно!» – первое, что подумал Ферокс. Никогда ещё за всю историю существования драконьей расы, у дракона не рождался второй ребёнок через такой мизерный срок, после первого. Может ли Милена ошибаться? Или… может этот ребёнок вовсе не его? Последняя мысль дракону откровенно не понравилась.

Он протянул руку, положил ладонь на живот жены. Милена настороженно замерла. Магия дракона осторожно позвала, и Ферокс почти сразу ощутил отклик. Отклик собственной силы, крошечный всплеск магии чёрных богов-драконов.

– Невероятно, – прошептал дракон, посмотрел в глаза жене. – Котёнок…

Милена положила ладонь на его руку, и робко улыбнулась.

Да, это было невероятно, но факт оставался фактом – Милена снова носила его ребёнка. Была ли причина в том, что его жена наполовину человек – люди быстро плодятся, или причина была в другом? Откровенно говоря, Ферокса это мало интересовало. Он был уверен, что у него будет один наследник, но вторая беременность Милены заставила его задуматься, сколько вообще детей у него будет. На этот вопрос ему ответила сильнейшая ясновидящая, которая обреталась отшельницей где-то на границе мира. Ферокс навестил её лично. Старая драконесса не удивилась визиту повелителя, и ответила на его вопрос до того, как мужчина успел его задать:

– Ты будешь отцом троих детей.

А когда у его жены родилась двойня, повелитель драконов понял, что уже устал удивляться. Старая ясновидящая оказалась права – детей у него действительно стало трое.

Ферокс стоял на пороге спальни, в окна которой лился свет двух солнц. В кресле, стоящем между двух колыбелей сидела Милена, покачивая на руках дочку – малютку Лерден. Младший сын – Террелл, лежал в своей кроватке и оглядывал пространство бессмысленным взглядом. Рядом стоял Ориан и с растерянной улыбкой смотрел на младшего брата. И глядя на эту идиллическую картину, повелитель драконов вдруг осознал себя… счастливым. У него был сын – его наследник, который обещал вырасти не менее сильным, чем его отец. Было двое младших детей, которые тоже унаследовали силу чёрных богов-драконов. И у него была Милена – его жена. И глядя на неё сейчас, Ферокс неожиданно для себя понял, что испытывает к ней нежность. Настоящую, ту самую нежность, которая перерастает в нечто больше, и Ферокс чувствовал это. Чувствовал, что эта нежность вот-вот закончит свою метаморфозу, и поставит его – чистокровного чёрного бога-дракона – перед фактом: он любит свою жену. Демонессу-полукровку, родившую ему детей, и заполнившую собой и ими ту пустоту в его жизни, о наличие которой он даже не подозревал. И он не знал, что ему делать с этой любовью. Впервые за очень долгое время, Ферокс ощущал растерянность, и не знал, как ему поступить.

Драконы никогда не говорили о такой тонкой, эфемерной субстанции, как любовь, вслух. Способность испытывать её, не отменяла того что драконы – тёмная раса, для которой на первом месте стоит материя. Дети могли озвучить свою любовь к родителям, как и родители не молчали о своей любви к потомству – эта любовь была естественной и понятной. Любовь между мужчиной и женщиной носила у драконов совсем иной характер.

Если совсем молодые драконы, не разменявшие еще первую сотню лет, и могли пространно рассуждать о ней, толком не понимая, о чём говорят, то старшие считали это пустым сотрясанием воздуха. Любовь была слишком нелогична, слишком непонятна, слишком подвержена эмоциям, чтобы усугублять её ещё и словами. Любовь была чувством, импульсом, внутренней связью, которая произнесённая вслух, становилась частью мира, которого совершенно не касалась. Поэтому, любовь драконов всегда была молчалива. Дракон, в сердце которого зародилась любовь, тянулся к своему объекту вожделения внутренней силой, безмолвным признанием, взглядом и прикосновениями – и этого было достаточно. Совместный полет был сродни взаимному признанию. Особенно отчаянные, не желавшие делить друг друга ни с кем, связывали себя клятвой верности. Безусловно, красивая, но, по сути, страшная клятва, при которой гибель одного партнера влекла за собой скорую смерть другого. Но находились и такие.