Текст книги "Повелительница с клеймом рабыни (СИ)"

Автор книги: Анастасия Трусс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 73 страниц)

– Всё, что угодно, ты и так должна была делать! Делать и молчать!

Киора вздрогнула всем телом и, словно не веря, опустила взгляд, глядя на клинок, впивающийся в ее тело. Этого мало, чтобы убить демонессу, но ей было больно. Стоя на коленях, служанка ухватилась за лезвие руками, в нелепой попытке вытащить его из себя, но молодой Кавэлли держал клинок твердо, и она лишь бесполезно резала ладони.

– Господин Кристиан, – хриплым от боли голосом произнесла она. – Молю вас…я…

– Ты решила, – холодным голосом отозвался парень, и чуть повернул рукоять меча – лезвие шевельнулось, расширив рану в теле Киоры. – Что Аккэлия Кавэлли ниже тебя, и посмела говорить о ней этот нелепый вздор…

– Нет, господин, – ответила демонесса, продолжая бесполезно хвататься за лезвие и резать руки – кровь из ладоней, кровь из раны на животе лилась на пол темными ручейками. – Вы, ошибаетесь…

Кристиан снова шевельнул мечом, вздернув его чуть выше. Рана стала еще больше. Кровь полилась изо рта Киоры…

– Господин Кристиан… – прохрипела Киора, закашлялась и вдруг перевела взгляд на сидящую в кресле девочку. – Госпожа Аккэлия… прошу, дайте мне возможность искупить… – ее тело продернулось мучительной судорогой – она была насажена на меч Кристиана, как бабочка на булавку – изо рта вышел и упал на пол темный кровавый сгусток. – Искупить мою вину…

Сэбия, до этого мига не отрывающая восторженного взгляда от Киоры, посмотрела на Аккэлию. Девочка сидела в кресле, поджав под себя ноги, и смотрела на старшую служанку задумчивым взглядом. Сэбия уже видела у этой девочки такой взгляд, когда заставала ее в библиотеке. Когда маленькая демонесса изучала очередной фолиант, весом едва ли не превышающий ее собственный, ее темные блестящие глаза имели такое же выражение. В них был вопрос, стремление к познанию, желание понимания. Эта девочка стремилась знать – знать, что будет дальше.

– Крис, – произнесла Аккэлия Кавэлли, и ее тихий голос, казалось, заставил умолкнуть все звуки в комнате – даже хрип обреченной Киоры. – Зачем ты говоришь с ней так долго? Раз ты решил, что она виновна, зачем тратить на нее слова?

– Да, ты права, Келл, – Кристиан усмехнулся – он явно был доволен словами маленькой сестренки. – Достаточно болтовни.

– Господин, умоляю!.. – Киора вскрикнула когда меч снова шевельнулся в ее теле.

– Знаешь, Келл, – обратился молодой Кавэлли к сестре. – Я недавно был в маминых темницах. Так там пленники говорили маме тоже самое: «Умоляю, пощадите!»…

– И мама их слушает? – с искренним интересом спросила Аккэлия.

– Нет, конечно! Она не обращает на их слова никакого внимания.

– Значит, мы должны брать с неё пример, – девочка склонила голову на бок, глядя, как обреченная демонесса давится собственной кровью.

– Совершенно верно! – согласился Кристиан; он обернулся, посмотрел на сестру. – Эта дрянь оскорбила тебя, Келл. Ты и решай, что я должен с ней делать…

– Госпожа… – обреченно прохрипела Киора.

Почему-то даже Сэбии в этот миг стало жутко. Она понимала, когда демон жаждет крови оскорбившего его. Но она не понимала, как в это вписать взаимоотношения этих двух молодых демонов – младших Кавэлли. Их природная жестокость к окружающим туго сплеталась с совершенной противоестественной верностью друг к другу. Почему-то молодую демонессу Сэбию это пугало едва ли не больше, чем участь обреченной Киоры.

– Реж ее, – сказала Аккэлия, выпрямляясь в кресле. – Медленно. Я хочу знать, насколько велика должна быть смертельная рана для высшей демонессы, и как долго ее можно наносить.

– Келл, – с неподдельной нежностью произнес Кристиан, но Сэбию передернуло от этого – столько чуждости, зловещности, и жестокости было в этой интонации. Как такое было возможно, служанка не могла понять, но было именно так – нежность и жестокость одновременно. – Я всегда завидовал твоей тяге к познанию.

Девочка улыбнулась брату, и повторила:

– Реж.

И Кристиан стал резать. Он неторопливо вел меч вверх, разрезав мягкую плоть, уперевшись в ребра, и продолжая также не торопливо резать их, словно не замечая плотности кости. Киора кричала. Громко безнадежно, безумно. Молодой демон разрезал ее до плеча. И ее тело от живота распалось на две части, словно чудовищный цветок: левое плечо в одну сторону, правое плечо шея и голова – в другую. Брызнула кровь, залив лицо и руки Кристиана Кавэлли. И в следующий миг тело Киоры обратилось в прах. Сэбия стояла, онемев от какого-то инфернального ужаса.

Молодой Кавэлли обратил залитое кровью лицо к сестре:

– Что скажешь, Келл?

– Сорок две секунды, – маленькая демонесса восторженно посмотрела на брата. – Я считала. Ты резал ее сорок две секунды. И она была жива…

Кристиан бросил меч на пол, и подошел к сестре. Залитый кровью, он представлял собой страшное зрелище, но девочка смотрела на брата с неподдельным восторгом. Он протянул руку, и погладил маленькую демонессу по щеке, оставляя на бледной коже разводы крови.

– Я никому не позволю оскорблять тебя, Келл, – сказал он. – И так будет с каждым, кто не усвоит это.

И Аккэлия верила ему – Сэбия это видела. Вера и привязанность… Как такое могло быть в мире демонов, пусть и приобретая такую жуткую форму? Ответа демонесса не находила. Да и хотела ли? Она перевела взгляд на то, что осталось от Киоры. Вот что бывает с теми, кто забывает о том, кем он является. Кто становится слишком самоуверен. Кто забывает, что хозяева для тебя – всё.

Сэбию радовала смерть Киоры. Её радовало то, сколько боли и ужаса та испытала перед тем, как обратиться в прах. Наслаждение… наслаждение чужими страданиями… то, что так естественно для демона. И, вместе с этим, она понимала… понимала, почему после того, как она привела Киору, её не выгнали. Сэбию оставили, чтобы она видела, что может произойти с ней самой, если она, вдруг, забудется. И Сэбия хорошо усвоила урок.

– Чем хочешь заняться теперь, Келл? – Кристиан посмотрел на разводы крови на лице сестры, потом на свои руки, видимо размышляя, смывать ее или и так сойдет.

– Чем заняться? – девочка задумалась на секунду. Окинула залитого кровью брата, и ее глаза заблестели. – Ты говорил о маминых темницах… Я хочу посмотреть. Да, мама запрещает мне туда ходить, но... – сестра с надеждой смотрела на брата – её манили застенки места, где мама проводила так много времени.

От упоминаний о темницах Милены Кавэлли Сэбию пробил холодный озноб. Мрачные подвалы дворца, где томились те, кто был обвинён в предательстве родного мира. Или те, кто просто не понравился кому-то из Верховных демонов или самой Милене Кавэлли. В темницах была вероятность встретить одного из Верховных демонов – Велиара, который, время от времени, навещал свою ученицу, коей являлась правительница Зиградена.

– Мама сейчас с Верде – занимается отчётами. Так что… если она и спустится в темницы, то ещё не скоро, – задумчиво протянул Кристиан, и усмехнулся, увидев радостную улыбку Аккэлии. Он наклонился и подхватил сестренку на руки. – Идём.

Девочка радостно пискнула, обхватила демона за шею. Ее платье тут же пропиталось кровью с его одежды. Кристиан повернулся, и его взгляд наткнулся на Сэбию.

– Ты еще здесь? – похоже, он уже забыл, что служанок было двое.

– Вы меня не отпускали, господин Кристиан, – почтительно ответила демонесса, хотя больше всего ей хотелось сейчас уйти и лишится, наконец, общества младших Кавэлли, хотя бы на сегодня. Ее пугали эти двое, с их странными, совершенно невозможными для демонов отношениями.

– Да, верно, – кивнул Кавэлли, оглядел свою гостиную – прах и кровь на полу. – Наведи тут порядок – и свободна. На сегодня.

– Да, господин, – девушка поклонилась.

Кристиан пошел к выходу. Адская гончая поднялась, и пошла за молодыми Кавэлли.

– Эта псина не сдаст нас маме? – с сомнением спросил Кристиан.

– Не знаю, – честно ответила Аккэлия, глянув на адскую гончую. – Если мне не будет угрожать опасность, может он не расскажет…

– Если он расскажет, мама мне устоит выволочку за эту экскурсию… и тогда я спущу с него шкуру, – парень глянул на пса. – Слышь, зверюга?

Пес издал невнятный звук – не то чихнул, не то рыкнул – но пренебрежительное ехидство отчетливо скользнуло в этом «ответе». И все трое вышли.

Сэбия дождалась, пока стихнут их шаги и звук голосов, и позволила себе облегченно выдохнуть. Она до конца не могла поверить в собственную удачу. Она опасалась, что убив Киору, и успокоив сестру, Кристиан захочет продолжить свое развлечение с ней. Но молодой демон предпочел провести время с сестрой. Если удастся не попасться ему на глаза в ближайшее время, то есть надежда, что юный Кавэлли забудет о ее – Сэбии – существовании.

Демонесса посмотрела на лужу крови, присыпанную серым прахом, и почувствовала, как ее губы растягиваются в довольной усмешке:

– Как же приятно будет больше никогда тебя не видеть, надменная сука.

Конечно, не известно, кого назначат на место Киоры. Но осознание того, что больше не придётся выполнять указания этой стервы, приносило несказанное удовольствие. Но долго злорадствовать Сэбия себе не позволила. Нужно навести порядок в комнате, и убраться отсюда поскорее, пока Кристиан Кавэлли не вернулся в свои покои. Судьба дала Сэбии шанс избежать участи игрушки молодого господина, и нужно быть полной дурой, чтобы его упустить.

Глава 8

Я иду по пустыне. Она кажется мне бесконечной. Я не вижу – куда именно я иду. Я ничего вокруг не вижу – я в центре песчаной бури. Песок попадает в глаза, рот… На мне только тонкое платье, нисколько не помогающее – горячий ветер обжигает незащищённую кожу. Глаза болят и слезятся… Горло дерут песчинки, заставляющие заходиться в приступах жёсткого кашля… Я, то и дело, босыми ногами проваливаюсь по щиколотку в мягкий песок. Тяжело… Я устала. Я хочу перестать идти, лечь, закрыть лицо руками и дождаться, пока буря не занесёт меня песчаным одеялом и я не усну навсегда. Но… я продолжаю идти. Всё дальше и дальше… не видя пути.

«Кто я? Как я здесь оказалась? Что я здесь делаю? Куда иду? – возникают в голове вопросы, на которые я не знаю ответы. – Я что-то ищу? Но, что? И что будет, когда найду? Если найду, то всё вспомню?».

– Иди сюда… – раздаётся не один, но хор невидимых голосов. – Иди сюда… Иди сюда… Иди сюда…

Я не могу понять, откуда они доносятся. Я оглядываюсь, но из-за песка ничего не могу разглядеть.

– Где вы?! – кричу я, снова закашливаясь, надеясь, что меня услышат.

– Иди сюда… Сюда!.. – повторяют голоса.

Мне начинает казаться, что те, кто зовут меня, совсем близко. Рядом. Ведь, я так чётко слышу их… словно, у себя в голове. Я пытаюсь бежать, чтобы быстрее найти их. Но получается плохо – песок в глазах и под ногами не даёт этого сделать.

– Вы… вы знаете, зачем я здесь?! – вновь кричу я. – Вы скажете мне – кто я?!

– Ты здесь, чтобы дать нам свободу! Освободи нас! Освободи! – голоса не умоляющие, а требовательные, приказные.

– Я должна вас освободить? Но, откуда? И почему я?

– Это – твой долг! Ключ должен исполнить своё предназначение! Иначе, в его жизни нет смысла! Ты – наш ключ! Наша свобода!

– Я – ключ? – я переспрашиваю, не понимая. – Но… получается, что я от какой-то двери?

– Да! Ты ключ от врат!

В эту секунду, песчаная буря, неожиданно, прекращается. Стихия перестаёт бушевать. Но, вместо синего неба, которое я ожидаю увидеть, я вижу черноту. И откуда-то я знаю, что это – не небо мира демонов, а совсем другое – чуждое для меня.

«Мир демонов? Что за мир демонов? Почему я думаю о нём? Там тоже чёрное небо?».

Я смотрю вокруг. Всё серое… И я понимаю, что меня окружает вовсе не песок. Это – прах. Прах, оставшийся от многочисленных смертей бессмертных. Их тела… Это не пустыня. Это – огромная, на сколько хватает глаз, могила. Могила, по которой я иду. Мне становится страшно. Я хочу уйти отсюда. Но я не знаю – куда. Мне кажется, что кроме этого мрачного места больше ничего не существует.

Я разворачиваюсь, с намерением пойти в ту сторону, откуда пришла, надеясь, что там что-нибудь будет. Что-то, кроме серого праха. Но… мои глаза наталкиваюсь на чёрный мрамор. Я поднимаю голову. Передо мной огромные массивные колонны. Они настолько высокие, что я не вижу, где они заканчиваются, теряясь в высоте. Колонны стоят по бокам от, таких же чёрных, двухстворчатых врат. Я вижу надписи на незнакомом языке – они, тонкими змеями, украшают колонны сверху до низу. На самих вратах, закрытых на тяжёлую цепь с большим замком, изображены две женщины, держащиеся за руки. Одна на одной створке, другая – на второй.

Я касаюсь колонны – она холодная, как лёд. Я делаю последний шаг, оказываясь у самых врат.

– Освободи нас! Освободи! – я, вновь, слышу голоса и теперь понимаю, откуда они доносятся – из-за врат. – Исполни своё предназначение!

Я, как зачарованная, послушно касаюсь цепи… и от этого прикосновения замок рассыпается в пыль, а цепь спадает и я роняю её.

– Освободи! Открой! – голоса становятся торжествующими.

Я толкаю створки изо всех сил, но… ничего не получается. Мне не удаётся их открыть.

– Нужна вторая часть ключа! – говорят голоса разочарованно. – Приведи его! Приведи вторую часть ключа и освободи нас!

– Вторая часть ключа? А как… – я хочу спросить, но не успеваю – чья-то рука ложится мне на плечо.

Я оборачиваюсь. Рядом со мной стоит девушка… и её лицо кажется мне очень знакомым.

– Глупое дитя… Что же ты делаешь, Кэтэрина? Уходи отсюда! – говорит мне она. – Уходи немедленно! И забудь про это место!

– Что?.. Почему?

– Уходи! – повторяет она, как будто, не слыша.

И её голос раздаётся болью у меня в ушах. Больно… Страшно…

– Почему, мать?! Почему ты не хочешь, чтобы мы освободились?! – звук голосов тоже начинают причинять боль.

Я, в ужасе, бегу оттуда… Я падаю… встаю и продолжаю бежать…

– Найди… найди вторую часть ключа и освободи нас! – несётся мне вслед.

Я резко села на кровати. Огляделась. Я была в спальне повелителя Преисподней. Сам Люцифер, в расстёгнутой рубашке, сидел в кресле и внимательно смотрел на меня:

– Снова Дайона?

– Нет, – я выдохнула, пытаясь привести мысли в порядок. – Кажется… это был просто сон. Странный непонятный сон.

Я задумалась о том, когда же я, в последний раз, что-то видела во сне. Кошмар или нет – неважно. И поняла, что это было очень давно. Обычно, засыпая, я просто проваливалась в забытье, в темноту. Мне ничего не снилось. У меня не было снов… последние лет десять. Только Дайона… Лишь, Белая богиня забирала меня в мир видений всё это время.

– Нет, Милена, ты не права, – Люцифер встал, подошёл ко мне, коснулся пальцами моей щеки. – Я чувствовал магию. Не враждебную, не агрессивную, как было в прошлый раз, но она была. Что ты видела?

– Пустыня, – ответила я, смотря на него снизу вверх. – Песок… Нет, не песок – прах бессмертных. Не знаю – демонов или нет, но… я уверена только в том, что видела бескрайнюю могилу. Я шла по ней, атакуемая бурей… долго шла. Пока не услышала голоса, которые звали меня. Я не помнила – кто я и надеялась, что эти голоса скажут мне об этом.

Я замолчала, вспоминая тот страх, беспомощность и растерянность, что ощущала во сне. Я, вновь, почувствовала себя такой же слабой, как когда-то… Мне были ненавистны эти ощущения. И этот сон, который пробудил их во мне, я бы постаралась, как можно быстрее, забыть. Но, Люцифер был непреклонен.

– Дальше, – потребовал он.

– Я спросила тех, кто звал меня: «Зачем я здесь?». Они сказали, что я должна их освободить. Потому что это – мой долг. Что ключ должен исполнить своё предназначение. А я им и являюсь.

– Они сказали, что ты ключ? – темные глаза Люцифера хищно прищурились.

– Да. Что я – ключ от врат. И я увидела эти врата. Высокие, чёрные… с надписями на незнакомом языке. На них была повешена цепь с замком. И голоса, что говорили со мной, доносились из-за них. Я дотронулась до цепи, и она рассыпалась, а замок упал. Но дальше… я не смогла открыть. Голоса стали кричать, что нужна вторая часть ключа… что я должна привести его.

– Его? Значит, это мужчина?

– Наверное… не знаю. Я, вообще, не поняла, о чём была речь, – честно призналась я.

– Что было дальше?

– Я увидела... – начала я и запнулась.

Теперь, помня – кто я и как выгляжу… я поняла, что девушка из сна была моей точной копией. Только… голос был немного другим. И я его вспомнила. Это был голос моей матери – Адалиссы. Моей создательницы… единственной, кто мог назвать меня «Кэтэриной».

– Ты не хочешь мне о чём-то рассказывать, Милена? – мужчина приподнял моё лицо за подбородок, заставляя смотреть в свои глаза.

– Нет, повелитель, – чуть нервно ответила я, почувствовав угрозу в его голосе. – Просто… я только что осознала – кого именно видела. Я… я видела у этих чёрных врат Адалиссу.

– Адалиссу? Что она тебе сказала?

– Она сказала мне уходить и забыть про это место. И последнее, что я помню… это то, что голоса называли её матерью и спрашивали её, почему она не хочет их свободы. На этом – всё.

– Значит, «мать», «врата» и «ключ», – Люцифер отпустил моё лицо – голос его был задумчив.

– Повелитель… мой сон… он вас чем-то обеспокоил? – я осмелилась взять его руку, прижать его ладонь к своей щеке. – Вы думаете, что это означает, что Адалисса скоро проснётся?

Последнее меня теперь страшило. Я осознавала, что как только Чёрная богиня завладеет моим телом, я сама исчезну. Моё существование будет стёрто.

– Нет. Не думаю, что этот сон связан пробуждением Адалиссы, – Люцифер высвободил свою руку, и я не смогла сдержать разочарованный вздох, что вызвало усмешку мужчины. – А вот ключ и врата – это интересно. Похоже, что старые легенды начинают оживать, – он вернулся в своё кресло и позвал меня. – Иди сюда, Милена.

Я с готовностью подошла к нему, повинуясь его жесту, села ему на колени. В такие моменты я, на самом деле, ощущала себя кошкой в руках любимого хозяина. По идее, это должно было задевать мою гордость, но… не задевало. Скорее, наоборот, мне это нравилось. Было ощущение, что в это время я снимаю с себя всю ответственность за кого-либо и за что-либо. Своего рода, становлюсь свободной от обязательств, отдавая всю власть над собой Люциферу. Власть над жизнью, мыслями, желаниями… Я была совсем не против этого.

– Часть ключа… – тем временем продолжал размышлять повелитель Преисподней. – Свет, рождённый тьмой… Могут ли эти слова относиться к светлой человеческой душе, порождённой отцом-демоном?

Я не понимала, о чём он говорит. Но осознавала, что говорит он не со мной, а просто думает вслух. Это значило, что ответа Люцифер от меня не ждёт и каких-либо слов – тоже. Я могла только слушать его. Слушать и пытаться понять. И ещё… в эти моменты можно было прикасаться, не спрашивая. До тех пор, пока демон не выкажет своё недовольство мной.

Я осторожно коснулась пальцами его груди, потянулась губами к шее… Почему-то, мне всегда казалось, что кожа Люцифера пахнет горьким шоколадом, корицей и ещё чем-то… терпким, притягательным. Разумеется, самому демону я никогда об этих ассоциациях не говорила. Хотя, в запахе кожи каждого мужчины я видела что-то определённое. У Ферокса я ощущала, едва уловимый, запах металла и, как ни странно, хвои. Велиар – стойкий запах крови. Вельзевул – запах старых книг и крепкого кофе. Асмодей – ваниль и запах табака. И так можно продолжать до бесконечности. Иногда мне даже казалось, что мне не надо видеть лица мужчины. Что я, запросто, узнаю его по запаху.

Люцифер положил руку мне на спину, между крыльев, крепче прижимая к себе. Его пальцы легко прошлись по перьям и чешуйкам, от чего я, мгновенно, покрылась мурашками.

– Повелитель… – тихо выдохнула я, но мужчина приложил палец к моим губам, давая понять, что мой голос ему сейчас не нужен.

– Будем считать, что я прав и одна часть ключа у меня теперь есть. Осталось найти вторую и понять, что можно с вами сделать, – продолжал он говорить о том, о чём смысл мне был пока недоступен.

– Повелитель, прошу прощения, что нарушаю ваш покой, – в комнате, словно из ниоткуда, материализовалась Альма.

– Что-то срочное? – Люцифер знал, что без веской причины его советница так бесцеремонно к нему не явится.

– Да, повелитель. Савариса Кавэлли нашли и доставили в Пандемониум.

– Что? Моего отца уже нашли? – поразилась я и, тут же, пожалела об этом – сила владыки Ада, мгновенно, скрутила болью от чего я упала ему на грудь, тихо застонав.

– Разве я позволял тебе разговаривать, Милена? – спокойно спросил он.

– Простите, повелитель, – сказала я, почувствовав, как боль уходит. – Я… была несдержанна.

– Так сильно хочешь видеть своего отца? – Люцифер поймал мой взгляд.

– Нет. Совсем нет. Наоборот, я предпочла бы никогда его не видеть, если бы такая возможность существовала.

– Кстати… Какие причины с подвигли тебя, двадцать лет назад, изгнать его? – этот вопрос Люцифер задавал мне в первый раз. – Я помню, как ты хотела, чтобы он был рядом с тобой. И то, что ты отстранила его от себя, было несколько неожиданно.

– Мне стали ненавистны его чувства ко мне, – сказала я. – Так ненавистны, что… я не хотела видеть его. Ни рядом, ни вообще когда-либо.

– И что же это были за чувства?

– Желание обладать мной. Не как отец – любить, заботиться… А просто трахать меня, – откровенно призналась я – какой смысл был скрывать это. – Да, я знаю, что мой отец – демон и что такое отношение к дочери для него вполне нормально. И, возможно, знай я об этом с самого начала, я даже смогла бы принять это – смириться, не подпускать его к себе, но оставить в Зиградене. Но… он обманывал меня. Изображал из себя любящего и заботливого отца, а оказалось… всё совсем не так.

– Ты была в нем разочарована? – не знаю почему, но Люцифер был доволен моими словами – я это чувствовала.

– Да. Наверное, разочарование – это самое подходящее слово, – я, подчиняясь жесту мужчины, слезла с его колен. – Разочарование до такой степени, что Саварис Кавэлли прекратил для меня существовать. Он как призрак из прошлого, которое не хочется вспоминать.

– Призрак прошлого тебе, всё равно, придётся сейчас увидеть. Альма, – обратился Люцифер к советнице. – Где сейчас находится Саварис?

– В темнице вашего дворца, повелитель.

– Милена, пойдёшь со мной к нему, – демон не спрашивал – просто озвучивал факт.

– Да, повелитель, – я нашла свою одежду и стала одеваться.

– Мне стоит созвать Совет? – спросила Альма.

– Пока нет, – отозвался владыка Ада. – Я сам пообщаюсь с Саварисом.

Видит Тьма, мне очень не хотелось встречаться со своим отцом. Идя по коридору, позади Люцифера, хотела лишь того, чтобы эта встреча закончилась, как можно, быстрее. И ещё меня беспокоила связь Савариса с Самаэлем. Да, Саварис не знал, что именно с ангелом смерти он общался по поводу рождения ребёнка с внешностью Адалиссы. Не знал, что это Самаэль навёл его на Ребекку Деланье. Теоретически, их связь невозможно было проследить. Но мир демонов частенько подкидывал самые неожиданные и, часто неприятные, сюрпризы. Так почему бы ему не сделать это снова? Вдруг, Люциферу станет известно обо мне, Самаэле, Кэтэрине и Аббадоне? Я не знала, к чему это может привести. Смерть кому-то из нас вряд ли грозила, но я была уверена, что последствия будут большими.

– Неужели ледяная королева нервничает перед встречей со своим отцом? – кажется, я плохо контролировала своё лицо, раз Люцифер заметил что-то.

– Нет, повелитель. Я не то, чтобы нервничаю… Скорее, я не хочу, стерев образ своего отца из сознания, возрождать его вновь, – охарактеризовала я часть того, что ощущала.

– Чтобы образ не возрождался, ты можешь просто убить Савариса, когда он перестанет быть нужен, – предложил мне повелитель.

– Правда? Я смогу это сделать? – это предложение меня заинтересовало.

– Сможешь. Но с условием, что я буду присутствовать при этом.

– Зачем вам это повелитель? Или… вы не доверяете мне в том плане, что думаете, что моя рука может дрогнуть? – в интонации моего голоса скользнула лёгкая обида: «Неужели за двадцать лет я не доказала, что ничем не отличаюсь от чистокровных демонов? Что убить кого-то для меня труда не составит? Пусть даже и того, благодаря кому я появилась на свет».

– Не в этом дело, Милена, – он жестом позволил мне поравняться с ним.

– А в чём? – я сразу же поверила, что владыкой Ада, действительно, движут иные причины. – Вы позволите мне узнать?

– Нет необходимости. Во всяком случае, пока.

Я не стала настаивать. Для меня самой смерть Савариса была идеальным вариантом. Кроме негатива этот демон давно ничего не вызывал и убить его было проще простого. Чтобы, насовсем убрать это ничтожество из своей жизни. К тому же, и мне и Самаэлю, думаю, будет спокойнее после его смерти. Мне – точно.

Мы зашли в темницу. Привычное сырое помещение. Что в Зиградене, что здесь… они ничем не отличаются.

Я увидела своего отца, скованного цепями. Судя по всему, его ещё никто не допрашивал. На нём было всего несколько рваных ран, которые я идентифицировала, как следы укусов питомцев Асмодея. Саварис не изменился внешне: то же молодое лицо, те же чёрные волосы… Словно и не было этих двадцати лет. Он посмотрел на меня, глаза его нездорово блеснули:

– Ты стала ещё красивее… Милена.

Несмотря на то, что это, вроде бы, был банальный комплимент, меня передёрнуло от отвращения. Мне даже близко подходить к нему не хотелось. И разговаривать с ним желания не было.

– Повелитель, вы позволите мне… просто присутствовать здесь? – обозначила я то, что я не желаю ни отвечать Саварису, ни вообще контактировать с ним.

– Просто присутствовать у тебя не получится, Милена. Или ты считаешь, что взял тебя с собой для этого?

– Нет, повелитель, – я виновато склонила голову. – Простите, что вызвала ваше недовольство. Я сделаю всё, что прикажете.

– Разумеется, сделаешь. Но можешь успокоиться – разговаривать с этим подобием Высшего демона буду я, а не ты.

– Благодарю, повелитель, – я была рада избавиться от необходимости допрашивать отца. – Но… тогда зачем я здесь?

– Скоро поймёшь, – Люцифер подошёл ближе к Саварису, оставив меня стоять ближе к двери.

– Милена, как ты можешь… как ты можешь быть такой покорной? – в голосе Высшего демона изумление. – Это же… это не ты. Ты… ты не может вот так просто преклоняться перед кем-то. Только… не ты. Ты же была совсем другой…

– Я могу ему не отвечать, да? – я даже не взглянула на Савариса, полностью отдав своё внимание Люциферу.

– Конечно, – демон остановился шагах в трех от Савариса. – Отвечать он будет сейчас мне. Но, перед этим… Саварис, ты игнорируешь своего повелителя? Милена, ты же обладаешь магией «контроля крови», верно? – обратился демон ко мне.

– Да, – кивнула я.

– И на твоего отца она тоже действует, не так ли?

– Так, – перед моими глазами была моя последняя встреча с отцом, где я использовала на нём свою способность.

– Тогда, я хочу, чтобы ты наказала своего отца за его непочтительное поведение.

– Как прикажете. Только, повелитель… я могу… могу вас попросить? – самой себе то, что я хотела, мне казалось наглостью, но я всё же осмелилась сказать. – Могу я вас попросить не назвать этого демона моим отцом?

– Полностью отрицаешь какую-либо связь с ним?

– Если можно так сказать. Не хочу ассоциировать его с собой хоть как-то.

– Милена… я же так люблю тебя! – вновь подал голос Саварис. – Я на всё ради тебя готов! Только бы ты… позволила мне… позволила быть рядом с тобой!

– Да, я понимаю тебя, Милена, в том, что ты не хочешь иметь с этим ничтожеством ничего общего, – повелитель смотрел на Савариса с презрением. – Да и к семье Кавэлли он имеет теперь весьма отдалённое отношение. Хорошо, я услышал твою просьбу.

Я посмотрела на Люцифера с благодарностью. «Отец»… я больше не знала этого понятия, этого слова. Слова, которое когда-то было для меня близким и родным. Когда-то… когда я, такая беспомощная… слабая… нуждалась в поддержке этого демона, который висел передо мной сейчас в цепях. В поддержке отца, который смог бы оберечь и защитить свою дочь, а не того, кто видел во мне другую женщину и мечтал овладеть моим телом. Да, я давно стала другой. Уже давно я не нуждалась в том, чтобы обо мне заботились, защищали… поддерживали. Не нуждалась, но… я запомнила навсегда – из-за кого я этого лишилась. И сейчас, смотря на эту тварь, которая утверждала, что любит меня, я, не моргнув и глазом, использовала «контроль крови». Я мысленно, с упоением, рвала каждый сосуд, каждую вену… С наслаждением смотрела, как корёжит Высшего демона от невыносимой боли. Мстила ли я ему сейчас, исполняя приказ Люцифера? Да. Всю ту душевную боль, которую я испытала после разрушения своих наивных иллюзий, я сейчас превращала в его боль – физическую.

«Я убью тебя, Саварис, – думала я, смотря на мучения мужчины. – Как только ты станешь бесполезен, я навсегда сотру твоё существование. Без сожалений… с величайшим наслаждением… В присутствии повелителя или нет – без разницы. Я уничтожу тебя».

– Хватит, Милена. Ты увлеклась, – голос Люцифера заставил вспомнить зачем я здесь. – Убивать его будешь потом.

– Прошу прощения, повелитель, – искреннее раскаяние в этот раз изобразить не получилось, но видимо Люцифер этого и не ждал – ему достаточно было того, что моя магия перестала истязать Савариса.

– Итак, Саварис, ты готов приветствовать своего повелителя? Или моей подданной можно и дальше вымещать на тебе свои детские обиды? – заговорил повелитель Преисподней с Саварисом.

«Что ж… честная формулировка, – с некоторой досадой подумала я. – Слишком уж заметно, что я не просто исполняю приказ, а что это – лично».

– Я… приветствую вас, повелитель. Да падёт Тьма на ваших врагов, и да будут ангелы ползать у ваших ног, – похоже, продолжения со мной Высший демон, всё же, не хотел, а жаль.

Люцифер не стал отвечать ему церемониальной фразой, а сразу перешёл к делу:

– Как ты познакомился с матерью Милены Кавэлли – Ребеккой Деланье?

– Зачем вам это знать, повелитель? – в голосе демона недоумение.

– Милена, – повелитель произнёс только моё имя, но я знала, что делать – магия, как собака, спущенная с цепи, бросилась на моего родителя, злобно в него вгрызаясь.

Снова крики боли… Снова моё наслаждение… До тех пор, пока Люцифер не поднял руку в жесте, приказывая мне остановиться.

– Как ты познакомился с Ребеккой Деланье? – повторил он свой вопрос.

– Я… я встретил её… – Саварис закашлялся собственной кровью. – Встретил её в мире людей. И… полюбил.

– Ты держишь меня за идиота, Саварис? – губы повелителя дрогнули в гневно-брезгливой гримасе. – Думаешь, я поверю в твою любовь к смертной? Ладно, я перефразирую вопрос. Ты знал, что от твоей связи с этой женщиной родится дочь с такой же внешностью, как у Адалиссы?

– Нет.

– Неужели, это – правда? – с усмешкой обратился ко мне Люцифер.