Текст книги "Повелительница с клеймом рабыни (СИ)"

Автор книги: Анастасия Трусс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 64 (всего у книги 73 страниц)

На мои плечи легли чьи-то тяжёлые ладони. Но я не обернулась – знала, что это безликий Древний. И мне было всё равно. «Аккэлия… Он посмел произнести её имя… и так просто захотел посмотреть на неё, как… на какую-то диковинную зверушку!». Мои руки сжались в кулаки. Это была уже не ярость – это было бешенство. После того, как у меня отняли мою малышку, я и так была на грани. А просьба серафима посмотреть… на Келл, которую забрали… стала последней каплей.

Здравый смысл попытался пробиться сквозь пелену бешенства: «Этот серафим – посол, Милена. Люцифер сам позволил ему быть здесь. Люцифер не будет доволен, если ты что-то сделаешь. Да и что ты можешь сделать? Он же серафим! По силе не уступающий Верховному!». Но… голос за моей спиной был куда громче:

– Мать… Ты злишься… Уничтожь того, кто вызывает твой гнев!..

Я ощутила, как моя кровь, словно, начала закипать. Я чувствовала… чувствовала, что могу сделать всё, что угодно! И неважно – кто передо мной! Пусть даже сам Люцифер! Кажется, Берталан что-то ещё говорил, но я его уже не слушала. Я шагнула вперёд. Шагнула и ударила серафима магией – не сильно, убивать я его не хотела. Пока.

Берталана швырнуло через весь зал, спиной он ударился о стену и рухнул на пол. У него ушло около полу минуты, чтобы подняться.

– Как ты… – начал он, с изумлением смотря на меня. – Это – невозможно!

Мне было плевать – возможно это или нет. Злость, ярость… отчаяние из-за потери Келл… всему этому нужен был выход. Кто-то должен был ответить за все эти мои эмоции. Кто-то должен был… страдать. Мучительно, медленно… За то, что у меня забрали мою дочь!

«Серафим… он же создание света… творение Дайоны, – посетила меня мысль. – Он связан с ней! С той, по чьей вине Келл сейчас не со мной!». Да, мысль была не особо логична. Ведь, сама Белая богиня оставила своих детей очень давно. Они давно ничего о ней не знали и в том, что она вернулась, их вины не было. Но… в тот момент меня это не волновало. Я просто увидела ещё одну причину – оторвать этому послу крылья, по самые основания.

– Милена… Извини, кажется, тебе не понравилась моя просьба. – Берталан, похоже, не чувствуя опасности, сделал шаг в мою сторону. – Я больше не стану об этом просить, но… позволь мне ещё, ненадолго, остаться в Зиградене. Если хочешь, я не буду попадаться тебе на глаза.

– Мать… Уничтожь его! Уничтожь!.. Дай волю Хаосу, что бушует в тебе!

– Ты останешься в Зиградене, Берталан. Но, отнюдь, не как гость.

Я чувствовала, как во мне начинает бушевать сила. Я не знаю – Хаос это был, о котором говорил Древний или нет, но… я чувствовала свою власть. Чувствовала, что мне подвластно всё. И я увидела, как эта сила, словно щупальца, накинулась на Берталана, подчиняясь моей воле. «Щупальца» обхватили тело серафима, обездвижили его. Сила Берталана метнулась навстречу, защищаясь. Но… её было недостаточно. Её было мало. Я почувствовала, что улыбаюсь. От осознания того, что магия существа, не уступающая Верховному демону, для меня ничего не значит. Она казалась такой незначительной…

Я подошла к обездвиженному серафиму, посмотрела в его глаза… В них, до сих пор, не было страха или чего-то подобного. Только удивление, интерес… Меня это разозлило ещё сильнее. Я хотела видеть страх, ужас… Хотела слышать его вопли и крики!.. Чтобы он, в полной мере, осознал, что продолжительность его бессмертия полностью в моих руках!

– Твой повелитель, вряд ли, будет доволен твоими действиями, Милена, – вдруг заявил Берталан.

– Недовольство моего повелителя – не твоя забота! – прошипела я – Ледяной королевы здесь не было и в помине. – Лучше подумай о том, что свой Эдем ты больше не увидишь!

– Милена, – начал серафим и тут его глаза расширились – он смотрел за мою спину. – Хозяин лабиринтов… – его голос стал сиплым… от ужаса.

Я глянула назад, рассматривая безлицего Древнего:

– Значит, ты Хозяин лабиринтов? – и вновь повернулась к Берталану. – Ты его видишь?

– Да…

– Он красив, правда? – странный вопрос пришёл мне в голову, но тогда он мне показался совершенно нормальным, ведь сама я считала, что Древний очень красив.

– Это… с какой стороны посмотреть… – несмотря на отчётливый страх в голосе мужчины, он, похоже, успел взять себя в руки. – Милена… Я не знаю, что происходит, но… Тебе нужно к Люциферу. Прямо сейчас.

Я презрительно фыркнула – сказанное показалось мне полнейшей глупостью:

– Я сама решу, когда мне нужно будет к Люциферу.

– Уничтожь его, Мать… Уничтожь… – вновь заговорил Древний и, в этот раз, Берталан его слышал.

– Почему… почему ты называешь её Матерью? – серафим уже разговаривал не со мной, но, кажется, для Хозяина лабиринтов существовала только я.

– Потерпи немного, – я повернулась к Древнему, коснулась его… мне понравилось это ощущение. – Я хочу, чтобы он страдал. Если я его уничтожу… страдать он не будет, – я погладила его по щеке – у меня было стойкое ощущение, что под этой кожей нет плоти и крови – только сила… пьянящая разрушительная сила, к которой хотелось тянуться… завернуться как в плащ.

– Милена, какое отношение ты имеешь к Адалиссе? Это же не только внешность. Я хочу знать…

Я нехотя оторвалась от Древнего и снова посмотрела на серафима:

– Для тебя это уже не имеет никакого значения.

Магия подняла Берталана в воздух. И, таким образом, ведя за собой Берталана, я спустилась в свои темницы, предварительно заставив серафима замолчать – разговоры закончились. Хозяин лабиринтов продолжал следовать за мной…

Я сидела на высоком резном кресле, закинув ногу на ногу, и наслаждалась зрелищем, открывшемуся передо мной.

Обнажённый серафим был прикован цепями в широкой нише в стене. Кольца цепей были вбиты не слишком высоко, и Берталан был вынужден стоять на коленях. Кожа с его тела, до шеи, была содрана полностью – я не давала его регенерации исцелять его. Все шесть крыльев были сломаны. В руках я вертела тонкий кинжал, которым недавно вырезала глаза серафима. На широком подлокотнике кресла лежала чёрная шёлковая лента, залитая чёрным сургучом с личной печатью Люцифера – гарантия жизни Берталана. Я держала её перед глазами, и всё равно не была уверенна, что даже возможный гнев моего повелителя убережёт ангела от смерти.

Хозяин лабиринтов сидел прямо на полу у моих ног. Он мало обращал внимания на Берталана. Основное время он смотрел на меня. Да, несмотря на отсутствие глаз, я знала, что он смотрит… смотрит с обожанием.

– Ты, ведь, так хотел узнать меня, Берталан, – произнесла насмешливо я в тишине, прерываемую лишь стонами серафима. – Считай, что таким способом ты меня узнаёшь. Очень близко.

Я поднялась и под моими ногами зашуршало – это были куски кожи, снятые с ангела и вырванные из его крыльев белые перья. Меня развлекало использовать это, как ковёр, ступая своими босыми ступнями… Я втянула носом воздух – темница была пропитана запахом крови создания Эдема. От этого чувства мне хотелось урчать, как довольной кошке. Я подошла к Берталану, схватила его за волосы, заставила поднять лицо, лишённое на какое-то время глаз:

– Скажи, ты ещё хочешь узнавать меня?

– В других условиях… вполне… – с трудом, но выговорил ангел.

В порыве ярости я ногтями вцепилась в его щеку, раздирая её. Не знаю – было ли это упрямство у серафима или что-то ещё, но оно выводило из себя. Крики и вопли я от него услышала, но мне этого было мало! Я хотела услышать мольбы! Хотела его сломать!

– Убью… Уничтожу тебя!..

Сила переполняла меня… Мне больше не хотелось, чтобы Берталан обитал здесь неделями… Мне просто хотелось стереть само его существование… и плевать на последствия, какими бы они ни были!

Я тяну руку к его шее… Я знаю, что как только я сожму его горло, серафим умрёт. Но тут… в один миг всё исчезло. И сила, и ярость… Ледяная королева пришла в себя.

«Ох, Тьма! – я в шоке смотрела на прикованного серафима и никак не могла понять, как же я смогла это сделать. – Это… невозможно! Я не могла одолеть серафима! Своей магией…». Я резко обернулась – я помнила, что здесь должен был быть Древний. Но его не было – Хозяин лабиринтов исчез. В темнице были только я и Берталан.

«Так, и что мне теперь с ним делать?! – смотрела я на серафима. – Извиниться и отпустить? И что потом? Будет ли он жаловаться Люциферу? А если будет, то как на это среагирует Люцифер? В конце концов, я же не убила посла! Но… вот в чём проблема – сама я не могла бы пленить серафима. А вот магия Чёрной богини… Да и Древний был здесь, называя меня «Матерью»… Люцифер придёт к такому же выводу. Похоже, до полного пробуждения осталось совсем мало времени – дни, если не часы. И что тогда? Меня, наверняка, приговорят. А Келл сейчас у Люцифера – я не смогу её забрать, чтобы… Она останется одна, в мире демонов! Нет, я не могу так рисковать. Но и убить серафима я сейчас не смогу – я не настолько сильна. Остаётся один вариант – оставить его здесь, пока всё не закончится. Тогда, если последствия и будут, я их переживу. Главное, чтобы до того момента о Берталане никто не узнал».

– Я так понимаю… ты пришла в себя? – как он это понял, лишённый глаз, я до сих пор не представляю. – Расскажешь, что с тобой было?

– Ты испортил мне настроение – вот и всё. Этой причины тебе мало?

Я отвернулась от него и шагнула к двери.

– Собираешься оставить меня здесь? Ты… не сможешь держать меня здесь… вечно.

– Вечности и не нужно. Ты просто останешься до тех пор, пока всё не решится.

– Ч… что?! Нет, Милена… прошу тебя!.. – такого тона я от него не слышала даже тогда, когда снимала с него кожу. – Не лишай меня возможности… возможности – увидеть конец!

– Конец? – тихо произнесла я, выходя из темницы. – Даже серафимы уже не верят, что мы сможем спастись?

Я поднялась в свои покои, подошла к окну… Зиграден. Мой город. Город, который, как и всё остальное, может быть уничтожен совсем скоро. И я не имела ни малейшего представления, как это предотвратить.

– Привет, Милена, – сильные руки обхватили меня за талию. – Что-то мы с тобой в последнее время так мало общались… Я соскучился.

– Аббадон, – вот уж с кем мне сейчас хотелось общаться меньше всего. – Тебе не кажется, что ты кое-что забыл? Например, то, что явился в Зиграден без согласования?

Обычно, я не заостряла на этом внимание, просто закрывая глаза на наглое периодическое появление демона Бездны в моём городе. Но сейчас я была в таком гнусном состоянии, что мне хотелось только одного – чтобы Аббадон убрался.

– Какая ты злая сегодня, моя дорогая, – я не видела, но чувствовала, что мужчина ухмыляется. – Неужели это из-за того, что тебя лишили нашей прелестной дочурки?

После этих слов мне захотелось развернуться и вцепиться ногтями ему в лицо. И раздирать, раздирать, раздирать!.. Так, чтобы кожа лоскутами висела! Лишь гигантским усилием воли я заставила себя подавить это, почти непреодолимое, желание. Толку от этого, всё равно, не было бы. Разве что повеселила бы Верховного демона. А он и так был в слишком хорошем настроении.

– Тебе-то какая разница? Вряд ли тебе до этого есть хоть какое-то дело.

Я слегка дёрнулась, чтобы определить – будет ли демон меня удерживать, если я начну вырываться. Поняла, что – да, будет. Я чувствовала, что отпускать он меня не собирается.

– Ну, почему же? Мне очень интересно, какое отношение бесполезная пустая девчонка имеет к этой истории с апокалипсисом наших миров. Это, ведь, так? По другой причине она бы Люциферу и даром не сдалась. А может… мне её навестить во дворце Люцифера? Бедной малютке, наверное, так страшно там одной, без своей заботливой мамочки? Как думаешь, Милена? Как-никак, я её отец.

Мне здорово помогла привычка не реагировать на попытки Верховного демона меня задеть. Во всяком случае, делать вид. К тому же, я прекрасно знала, что свою угрозу он не сможет воплотить в жизнь.

– Ты и сам знаешь, что даже подойти к ней не сможешь, Аббадон, – спокойным тоном сказала я. – Разве что, нарушив прямой приказ повелителя. А ты, каким бы безумным не был, этого не сделаешь. Не так ли?

– Возможно. А, может быть, и нет. Но сколько холодности в твоём голосе, моя дорогая. Как будто тебе безразличен этот разговор о малышке Аккэлии. Но я-то знаю, что это совсем не так, – его голос стал вкрадчивым, змеиным. – Как бы ты ни старалась это скрыть, мне известно, что ты очень переживаешь за нашу дочь.

– Вряд ли здесь подходит определение – «наша», – я позволила себе выдать своё раздражение. – Зачем ты пришёл? Если развлечься, то ты уже и сам заметил, что я не в настроении.

– А, ведь, ты поразительно не похожа на себя прежнюю, Милена, – Аббадон развернул меня к себе и схватил за запястья так сильно, что я поморщилась от боли. – Прежняя ты была бы счастлива меня видеть.

– О чём ты говоришь? – я взглянула прямо ему в глаза – с ненавистью и злостью. – Я никогда в жизни не была тебе рада. Я всегда тебя ненавидела, и ты это знаешь. Хотя, как покровитель ты меня и устраиваешь.

– Какая откровенность! – мужчина рассмеялся. – Но ты лжёшь, когда говоришь, что никогда не была мне рада. Вспомни… вспомни тот чудесный лес, созданный для тебя Адалиссой… Вспомни, как ты каждый день ждала встречи со мной, обнимала меня… И вспомни, как потом кричала… моя маленькая бабочка… Кэтэрина.

Если бы я сказала, что у меня, как будто, земля ушла из-под ног после слов Аббадона – это было бы слишком слабое определение тому, что я почувствовала. «Откуда… Откуда он мог узнать об этом?! У меня же не осталось ничего общего с Кэтэриной! Совершенно ничего! – мысли, чехардой, проносились в моей голове. – А на последнем Совете его не было. Хотя… если он знает об Аккэлии, что ему мешает знать и о Кэтэрине? Тварь… Ненавижу!».

Я должна была что-то ответить Аббадону – молчать было нельзя. Заминка выдавала нервозность.

– Сам, наконец, догадался через столько лет или подсказал кто? – произнесла я – холодом моего голоса можно было заморозить пламя.

– Что, неужели, нисколько не удивлена? И отпираться не будешь? – судя по всему, мужчина остался недоволен моей реакцией.

– Не вижу смысла, – я пожала плечами. – Ведь, об этом было сказано на последнем Совете. На который ты, правда, не соизволил явиться. Так что, о моём прошлом Кэтэрины известно теперь довольно большому количеству Верховных.

– А мне об этом рассказала моя родная мать. Пусть она ею уже давно не является, – сказал Аббадон. – Кроме того, что-то я заподозрил ещё тогда, когда понял особое отношение к тебе Самаэля. Ведь, за всю свою долгую жизнь, он относился подобным образом только к Кэтэрине. Для любого демона и так, более чем странно, полюбить. А уж целых два раза… очень сомнительно. И когда Дайона рассказала мне о том, что ты – Кэтэрина… у меня исчезли все сомнения. И странное поведение ангела смерти тоже нашло ответ.

Правда о моём прошлом, мгновенно, отошла на второй план. За всё время, с тех пор, как Дайона дала мне знать о своём существовании – чуть больше двадцати лет назад – она никого из своих бывших детей не удостаивала своим вниманием. Её интересовали только Врата Бездны и возможность их открыть. Она и моих детей во всё это впутала только для того, чтобы достичь этого. «Но, Вельзевул на Совете предположил, что Аббадон является второй частью ключа. Если это действительно так… то интерес Белой богини к нему вполне объясним. Что она могла ему сказать? И… в таком случае, зачем он здесь?» – во мне поселилась тревога – у меня не было такой хорошей интуиции, как у Лер, но я ощутила, что… что-то произойдёт.

– Значит, ты видел Дайону? Я не ошибусь, если предположу, что ты, также как и я, видел её во сне?

– Не ошибёшься. Моя мамочка не может сейчас влиять на физический мир. Во всяком случает, так она утверждает.

– И Дайона затащила тебя – Верховного демона – в свой мир, только для того, чтобы рассказать тебе о моём прошлом Кэтэрины? Она бы не стала тратить на это свои силы, если дело было только в этом. Что ей от тебя было нужно?

– Мне кажется, что ты уже и сама догадалась, Милена. Мы оба нужны ей для одного и того же – для открытия Врат Бездны. Как две части одного ключа, – подтвердил он мои худшие догадки. – Мать прямо заявила мне, что хочет разрушить всё, что существует сейчас. Разрушить все существующие миры, уничтожить все расы… И, честно говоря, возможность этого меня привлекает, как демона разрушения. Я бы не отказался увидеть агонию миров… гибель всего… Стать свидетелем столь масштабного события…

Аббадон получал удовольствие от того, что говорил – я видела это. Безумие в его глазах, голосе… Он, на самом деле, желал увидеть конец всему. Мной завладел страх, и я знала, что за ледяной маской его уже не скрыть.

«Значит, тогда, когда Аббадон изнасиловал Кэтэрину, Врата, действительно, открылись? Но, в таком случае, почему же ничего не происходило, когда я – Милена – спала с Аббадоном? Ведь, если мы  части ключа, Врата Бездны должны были открыться давным-давно. Что же было не так? Если бы я, при перерождении, лишилась свойств ключа, план Дайоны был бы неосуществим. И ей не было бы смысла связываться с Аббадоном. Но она ему всё рассказала… Да и фамильяр богини прошлого и будущего ясно дал понять, что чтобы мы не делали – Врата откроются. Значит, для открытия должны быть ещё какие-то условия».

– Ты хочешь сказать, что поддерживаешь Дайону в её желании, Аббадон? – «Если это так, то шанса у нас практически и нет. Хотя, он и до этого-то стремился к нулю» – подумала я.

– Ммм… Я думал над этим.

– Но тогда ты и сам погибнешь! Хоть ты и безумен, но не самоубийца! Кроме того… ты, ведь, предашь повелителя Люцифера, встав на сторону Белой богини.

– Беспокоишься обо мне?

– Ещё чего! – со злостью ответила я. – Я беспокоюсь за себя! Исчезать я не хочу… А если Дайона пообещала тебе, что ты избежишь этой участи, и ты ей поверил, то… ты ещё безумнее, чем я всегда считала! И отпусти меня, наконец!

Вместо этого, Аббадон так сжал мои запястья, что я застонала от боли.

– Да, я безумен, – не стал отрицать мужчина, улыбаясь. – Но я, отнюдь, не идиот, чтобы поверить в обещания этой белой лицемерки.

– Но… тогда зачем ты здесь?

В этот момент перед моими глазами всё поплыло. Я моргнула пару раз, пытаясь сконцентрироваться. Мир чётче не стал. Наоборот… краски поблекли, комната, словно, начала растворятся. Я не понимала, что происходит. Но это мне напомнило тот случай, когда Дайона затащила меня в свой мир, когда я бодрствовала. Но… что-то было иначе. Голова закружилась… и если бы не Аббадон, я бы рухнула на землю.

«На землю?» – я широко распахнула глаза в изумлении. Мы были в лесу. Точнее, на зелёной лесной поляне. Но… это был не мир Дайоны. Это была реальность. Реальность, которую я узнала. «Мир Кэтэрины… Место, где она жила. Но как… почему мы здесь?!».

– Что ещё за фокусы? – сказал Аббадон, недоуменно оглядываясь.

– Как славно, – раздался вдруг голос откуда-то из-за спины демона. – Что вы оба оказались в нужное мне время, в одном месте, и мне не пришлось вас разыскивать по отдельности.

Аббадон отпустил мои руки и обернулся. В нескольких метрах от нас стояла молодая девушка. Невысокая, с тонкой фигурой светлой эльфийки. Белые волосы ниспадали до самой земли, огромные светло-синие глаза смотрели с иронией и превосходством. Я вспомнила её... Я видела этот образ в том сне, в котором Белая богиня рассказала мне о моём сыне.

– Дайона! – выдохнула я.

– Ты вернула своё физическое тело? – спросил Аббадон.

– Увы, нет. Это, – она плавным движением изящных рук провела по своему телу. – Иллюзия. Правда, очень хорошая иллюзия.

– А то, что вокруг? – спросила я, хотя ответ мне был известен.

– Реальность, – улыбнулась Дайона. – Это та самая реальность, тот кусочек мира, где жила маленькая глупышка Кэтэрина. Ты же узнала это место, верно, Милена?

– Зачем мы здесь? – спросила я, мельком глянув на Аббадона. Тот сосредоточенно смотрел на Богиню, и по его лицу ничего нельзя было прочесть.

– А как ты сама думаешь? – очень мне не нравилась эта самодовольная улыбка Дайоны. – Этот уютный уголок твоего бывшего мира, ни о чём тебе не напоминает? Не навивает каких-нибудь сладких воспоминаний?

Мне даже оглядываться вокруг не пришлось – я прекрасно поняла, о чём говорила Дайона. Именно здесь много лет назад Аббадон изнасиловал Кэтэрину. Богиня посмотрела на демона.

– Аббадон, я надеюсь, тебе не надо объяснять, зачем вы здесь?

– Можешь не трудиться, – криво усмехнулся он. – Я понял.

Я тоже поняла. Поняла, и у меня всё похолодело внутри. Мозаика сложилась. Мы с Аббадоном – две половинки ключа, и наша близость откроет Врата Бездны. Только случиться это должно в определённом месте. И, возможно, в определённое время. Здесь и сейчас.

Я попыталась отстраниться от Аббадона, но тот изловил меня за запястье, не позволив отойти даже на шаг. Я попыталась высвободить руку, но он дёрнул меня к себе, и обхватил меня за плечи, заставив прижаться к его груди. Смотрел он при этом только на Дайону.

– Значит, – произнёс он, – если я сейчас трахну Милену, Врата откроются, и Древние вернутся?

– Верно, – довольно улыбнулась Дайона. – Древние вернутся, повелители миров падут, миры завоют в агонии. Адалисса пробудится ото сна, обретёт собственное тело, а ты получишь её любимое дитя в своё полное распоряжение. И никто не помешает тебе сделать с Кэтэриной… или Миленой – как тебе больше нравится? – всё, что пожелаешь.

– Проклятье, как заманчиво, – Аббадон оскалился в свирепой усмешке, посмотрел на меня. – Слышишь, Милена? Согласись, это даже звучит очень возбуждающе.

Я слышала, и меня охватывал ужас. Нет, не от того, что я достанусь демону Бездны, а от того, что поняла – в эту самую секунду судьбы миров повисли на волоске.

– Хватит разглагольствовать, – сказала Дайона, глядя на демона. – Не теряй времени.

– Время, – задумчиво повторил он, всё так же прижимая меня к себе. – Оно для твоей цели также важно, как и это место, верно, мамочка?

Богиня склонила голову на бок, её глаза чуть прищурились:

– Допустим. Какое это имеет значение для тебя?

– Да, в общем-то, никакого…

Дайона снова усмехнулась, кивнула на меня:

– Тогда возьми её, заставь её кричать под тобой. Пусть Врата Бездны откроются под её вопли.

Я дёрнулась в руках Аббадона, скорее по инерции, чем действительно надеясь вырваться. Он не обратил внимания на мои трепыхания, продолжая смотреть на Богиню.

– Возьму, непременно. И кричать она будет, пока не сорвет голос. Только… – он на миг замолчал, словно задумался о чём-то, и закончил, с ухмылкой глядя Дайоне в глаза, – …не сегодня.

Демон Бездны разжал руки, выпуская меня из объятий, и как-то демонстративно задвигая себе за спину. Наверное, у нас с Дайоной было одинаково изумлённое выражение лиц.

– Что ты несёшь? – спросила она.

– А чего ты ждала? – Аббадон сложил руки на груди, продолжая криво ухмыляться. – Что я буду безмозглой пешкой в твоей игре? Агония миров, крах их повелителей, полное разрушение, и как приятный бонус: Милена в моё безраздельное пользование – прекрасная перспектива. Я даже ненадолго позволил себе поверить в это. Но видишь ли, дорогая мамочка, ты не учла один нюанс…

Богиня нахмурилась, зло поджав губы, а Аббадон продолжал:

– Я тоже часть тех миров, которые ты хочешь разрушить. Когда пробудятся Древние, когда пробудится Хаос Адалиссы, что останется мне? Вряд ли в своём новом миропорядке, вы со своей обожаемой сестрицей найдёте место для меня. Я существую, пока существует мир, в котором я был рождён. И с моей помощью ты его не разрушишь.

– Но… – кажется, Дайона даже растерялась от такого поворота. – Зачем ты тогда согласился на моё предложение?

– Чтобы ты была уверенна, что у тебя есть Ключ от Врат, и не искала другого способа открыть их. Я ведь прав, время соединения Ключа тоже важно? И если это время упустить… – он не закончил, театрально разведя руками.

Я слушала, и мне хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что я не сплю. Конечно, я сама говорила Аббадону, что он хоть и безумец, но не самоубийца, но до конца не верила в истину собственных слов. Всё же он – демон Разрушения. И что может быть для него притягательнее, чем полное, глобальное разрушение всего сущего?

Дайона, похоже, думала о том же. Растерянность пропала с её лица, сменившись выражением презрительной надменности.

– Ну, надо же, – язвительно протянула она. – И давно ты стал таким… рассудительным? Давно стал ставить здравый смысл выше собственных желаний? Насколько я знаю, ты всегда ставил своё удовольствие превыше всего, поэтому тебе так нравилась жизнь демона…

– Считай, что я повзрослел, – издевательски заявил Аббадон. – Можешь возвращаться в свои сновидения. Врата не будут открыты…

– Ты – самовлюблённый ублюдок, – как-то очень спокойно сказала Дайона.

– Ну уж, – слова богини совершенно не задели демона, – кому, как не моей дорогой мамочке знать, какой я ублюдок.

Дайона вдруг расхохоталась. Каким-то сумасшедшим смехом. Я вздрогнула, ощутила, как напрягся стоящий рядом Аббадон – ему, как и мне не понравилось это неожиданное веселье Богини. Дайона тряхнула головой, и её длинные белые волосы взметнулись в воздух.

– Наглый, самонадеянный мальчишка, – сказала Дайона, и лицо её исказила гримаса свирепой радости. – Ты что о себе возомнил?!

Её волосы, сверкающим облаком, парившие вокруг головы, вдруг, словно живые, метнулись вперёд, как сонмище тончайших щупалец неведомой твари. Аббадон среагировал мгновенно – я почувствовала, как он выбросил в Дайону какое-то заклинание. Только… оно прошло сквозь богиню, как пушечное ядро сквозь мираж – не причинив никакого вреда. Её волосы удлинились, обмотали запястья демона, шею, пояс, ноги… Он захрипел, словно у него пропал голос, страшно оскалился, и даже я чувствовала напряжение его тела, с каким он старался порвать связывающие его путы.

Я попятилась прочь, инстинкты кричали мне, что надо бежать. Но ноги, словно прирастали к земле. Дайона глянула на меня из-за пелены собственных волос:

– Не торопись покидать нас, Милена. С тобой ещё ничего не закончено…

Аббадон дёрнулся – раз, другой, стараясь вырваться из опутавших его, как паутина, волос. Но не сбросить их с себя, ни сорвать у него не получалось. Демон зарычал – яростно и бессильно.

«Как же так? Тело Дайоны – иллюзия, она сама сказала. А этот мир, я и Аббадон – реальны. Как Дайона может воздействовать на реальность? Как она – иллюзия – может удерживать вполне реального Аббадона? Как она может одним только взглядом не позволять мне сделать и шага?».

– Глупец! – босые ступни богини оторвались от земли, она приподнялась в воздух, настолько, чтобы её лицо оказалось напротив лица пленённого демона. – Ты, кажется, забыл, что я – богиня. Да, пока лишённая тела, и большей части своей силы. Но я – создатель. А ты, всего лишь, создание, – она мягко скользнула по воздуху, сокращая расстояние между собой и Аббадоном. Её волосы всё так же пушистым облаком вились вокруг её головы, но держали мужчину, как стальные канаты. – Ты – одна из созданных мною кукол.

Она запустила пальцы в длинные волосы Аббадона, чуть запрокинула его голову:

– Я так старательно показывала свою слабость, что вы все поверили в неё. Но у меня ещё достаточно сил, чтобы заставить тебя сделать то, что нужно мне, мой дорогой сын.

И Дайона, подавшись вперёд, поцеловала демона Бездны в губы. Я видела, как тело мужчины дёрнулось, словно его ударило током. А потом напряжение оставило его – Аббадон перестал сопротивляться. И одновременно с этим волосы Богини опали с его тела. Дайона оторвалась от его губ. Я не видела его лица, зато видела её – довольная, полная превосходства улыбка. Богиня погладила мужчину по щеке:

– Ну вот, теперь ты снова тот, кем тебе так хотелось быть – Верховный демон Бездны и Разрушения.

Аббадон отступил от неё на шаг. Оглядел парящую перед ним в воздухе женщину, но, похоже, не нашёл это зрелище интересным. Обернулся, и посмотрел на меня. И было в его взгляде то, что напугало меня: ни единой мысли в глазах – только похоть, звериное желание обладания, присущее демону безумие и что-то ещё, тёмное и злое, чему я не знала названия. Он смотрел оценивающе, с интересом, с… предвкушением. Его губы кривились в едва заметной хищной улыбке.

– Аббадон?.. – произнесла я с тревогой. – Ты меня слышишь?

– Нет, Милена, – вместо Верховного демона, ответила Дайона – в её голосе было торжество. – Он тебя не слышит. А если и слышит, твои слова для него ничего не значат.

– Что ты с ним сделала? – я отступила на шаг, лишь походя отметив, что моё тело снова меня слушается.

– Ничего особенного. Просто сейчас в его разуме главенствуют лишь инстинкты. Теперь он будет делать только то, что желает, не думая о последствиях. Как ты думаешь, Милена, чего или, вернее, кого он хочет сейчас?

Я смотрела на Аббадона и перед моими глазами встала сцена из моего прошлого… Когда я, пытаясь шантажировать главу красных богов-драконов, поранилась в его присутствии. Тогда у Ансгара были точно такие же глаза, как у демона Бездны… В них было только одно желание… никаких мыслей – только инстинкт… инстинкт – завладеть мной. Тогда меня спас Ферокс. В этот раз… меня не спасёт никто.

Я отступила ещё на шаг.

– Нет!.. Аббадон, приди в себя! Ты не хочешь этого!.. Не хочешь… – но смотря в его безумные глаза, я понимала, что… ещё как хочет.

Я оглянулась в сторону леса. Посетила мысль – бежать. Бежать, бежать… даже зная, что это бессмысленно. Чтобы хоть что-то делать… не стоять на месте… не ждать покорно своей участи. Чтобы не быть… такой же беспомощной, как тогда, когда я была Кэтэриной…

– Сегодня произойдёт ровно тоже, что и тогда, Милена, – вновь заговорила Дайона. – В том же самом месте. Ключ станет един и Врата Бездны откроются. И ты, выполнив свою функцию, исчезнешь навсегда. Как и миры. И я думаю, что тебе лучше не сопротивляться, – богиня, с насмешкой на губах, покосилась на Аббадона, который смотрел только на меня. – Иначе будет только больнее. Хотя… Аббадон не в первый раз трахнет тебя – думаю, ты его привычки хорошо изучила. И сейчас он не будет их сдерживать. А, ведь, если бы ты согласилась помочь мне добровольно, я бы могла сделать так, чтобы он был самым ласковым любовником из тех, что у тебя были.

– Ласковый Аббадон? – ещё шаг назад. – Нет, такого сотворить даже ты бы не смогла.

– Ну, мы этого уже никогда не узнаем. Можешь утешать себя этой мыслью. Собралась убегать, Милена? Ты же понимаешь, как смешно это выглядит? Да, это не мой мир – это реальность. Но... в том-то и дело, что в реальности от Аббадона тебе не спастись. Таким способом ты только раззадоришь его… как убегающая жертва – хищника. Так что, просто прими свою участь.

Нет, это – последнее, что мне хотелось сделать. Да, я понимала, что Дайона права. Это глупо – думать, что у меня есть хоть малейший шанс спастись. Я только отсрочу неизбежное и то… Сколько времени понадобится Аббадону, чтобы настигнуть меня? Не больше минуты. Но я не могла… не могла безропотно сделать то, чего хотела Дайона. Мне это претило.