Текст книги "Драконы севера (СИ)"

Автор книги: Алексей Фирсов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 62 страниц)

Глава 23

ЛОЩИНА

Через три дня моя армия вышла к Саггертону.

Замок Биррок барона Корки в пяти милях от города окружал пестрый и шумный лагерь его вассалов.

– Не менее пятнадцати тысяч, государь! Две тысячи рыцарей и их люди – арбалетчики, лучники и пикинеры. Одних обозных и челяди тысячи три наберется.

Мы с Эльсинером озирали окрестности замка. Отсюда с холма местность опускалась немного вниз, примерно на полмили, а потом приподнималась к следующему скалистому холму, где и возвышался сложенный из темного камня замок Биррок.

Он был раза в три больше чем корнхоллский замок. Два кольца стен с башнями охраняли сердце замка – огромную круглую башню донжона. По холмам вокруг замка вольно раскинулись сотни палаток, шалашей, повозок с навесом.

– Донжон построен на скале из огромного гранитного камня – его не пробить ничем!

– Раньше не было бомбард, Хэрри!

За нашими спинами по холму строились квадраты пехоты. Перед ними заняли позиции бомбарды. Вились дымки над тлеющими фитилями.

Люди Эльсинера встали на левом фланге, а моя кавалерия на правом.

Здесь у меня было десять тысяч пехоты и пять тысяч конницы.

В двух сотнях шагов позади квадратом выстраивался мой обоз. Это тоже идея Фрусберга. Повозки, стоящие друг за другом и связанные между собой – отличная защита от внезапной конной атаки.

Мои люди уже узнали вкус победы. Под Лонгфордом они сломали хребет рыцарской конницы и теперь ни черта не боялись.

Я отправил к барону Корки Эльсинера с ультиматумом:

Бароны должны дать мне вассальную клятву и присоединиться к моей армии в походе на восток.

Через час Хэрри приехал с ответом.

– Бароны собрались на совет и ждут вас, ваше величество!

Жасс встрепенулся.

– Грегори, это ловушка! Они захватят вас в заложники!

– Семюель, мне ли бояться этих баронов? Мне, сыну дракона!

Хэрри, а что скажешь ты?

– Я согласен с коннетаблем – это похоже на ловушку… Я давно знаю многих из рыцарей, что сейчас там, рядом с Корки… На лицах некоторых из них я видел смущение…

Там что‑то затевается… Думаю, государь, вам не надо ехать к ним…

– Поезжай, Хэрри и передай следующее:

Короля не зовут на совет вассалы. Король сам созывает вассалов!

Я даю им час – если они не приедут сюда ко мне со словами вассальной клятвы на устах – я буду считать их врагами и прикажу атаковать! Мои люди устали стоять на месте и им пора размяться!

Хэрри уехал, но не вернулся. Ответ последовал, но по-другому. Заревели трубы в лагере и на стенах замка Биррок.

Конница выезжала и строилась в шеренги. Блестели доспехи. Пестрой лентой вытекали из замка пехотинцы с арбалетами и щитами.

– Они готовятся к бою, Грегори! Но атаковать латной конницей вверх по холму глупо и против правил!

– Они будут ждать нашей атаки, Семюель. Они подождут, когда мы спустимся в лощину.

– Здесь удобная позиция – мы наверху, а они внизу! Нам не следует спускаться, государь!

– А как иначе вынудить их к бою? Они ударят первыми и развяжут мне руки! Кроме того, до захода солнца не более двух часов. Пора разбивать лагерь или драться!

Развернув коня, я поскакал на левый фланг.

Капитан Гризелл со своими латниками вошел в состав отряда Хэрри, и я полагался на него. Только он сможет возглавить этот сборный отряд конницы.

Капитан выехал от строя ко мне навстречу. На нем полный доспех. Забрало шлема откинуто вверх.

– Барон Эльсинер не вернулся из замка. Мы думаем, что его взяли в заложники. Теперь вам возглавлять отряд. Скажите рыцарям, что мы атакуем людей Корки, если они нападут первыми. Будьте готовы, капитан!

– Я выполню любой ваш приказ, государь!

Капитан говорил твердо и прямо смотрел в глаза.

Я подъехал к строю тевтонцев.

Князь Фрусберг грыз куриную ногу прямо в седле.

–Guten apetit!

–Danke schon, Herr! – О, вы говорите на нашем языке?

– Я изучаю с Гретой не только любовные позиции!

Князь улыбнулся.

– Вы хотите послать меня вперед и вызвать этих парней на бой?

– Угадали! Идите и выманите тех парней вниз в лощину, а мы вам поможем содрать с них шкуру!

Квадрат тевтонского полка двинулся вниз по склону под рокот барабанов. Развевались знамена, колыхались древка пик. Бомбардиры перед строем тянули три бомбарды. Бомбардиры, вцепившись в лафеты, удерживали бомбарды на склоне, не давая им укатиться вниз.

В задних рядах шли разодетые в разноцветные одежды воины с двойным жалованием, ветераны сражений, положив на плечо длинные клинки двуручных мечей.

Князь ехал рядом на коне, догрызая вторую куриную ножку.

– Их сомнут и перебьют…

– Они умеют стоять против конницы, Семюель…

Две тысячи пехотинцев шли вниз в лощину под удар рыцарской конницы.

Они быстро достигли лощины и остановились, выравнивая строй. Фрусберг проехал вдоль строя, подняв обнаженный меч к небу. Наемники взревели.

Нервы у баронов не выдержали.

Трубы проревели атаку. Набирая скорость шеренги латников, поскакали вниз с холма, на тевтонцев, охватывая их полукругом. Пики опущены вниз.

Тевтонцы сами ощетинились пиками. Словно в лощине возник гигантский еж. Бомбарды выпалили одновременно. Картечь ударила прямо в ряды атакующих. Почти в упор! Поднялись клубы дыма. Перед бомбардами возник вал из сраженных коней и людей, еще живых, но уже бьющихся в агонии.

Бомбардиры, бросив бомбарды, побежали назад, сливаясь со строем полка. Не попавшие под огонь бомбард шеренги латников, повернув коней, набросились на «ежа» с двух сторон.

Лязг стали, треск аркебуз и крики доносились сюда наверх невнятным шумом.

Я махнул рукой, и мои пешие полки, набирая скорость, поспешили вниз, на помощь тевтонцам. Они не шли, а почти бежали, первые шеренги – выставив копья вперед.

Пехота и арбалетчики противника тоже спешили вниз, и я дал новую команду. Семь бомбард на холме рявкнули хором. Мой конь вздрогнул, но остался на месте. Малыш привыкал к этому грохоту…

Мячики снарядов понеслись вниз и ударили в толпу бегущих пехотинцев противника. Ужасающий эффект! В толпе воинов мгновенно возникли несколько дорожек смерти, заваленных сраженными телами. Одно ядро убивало сразу не менее десятка воинов.

Еще одна команда, и моя конница пошла вниз с холма, нацеливаясь на фланги неприятеля. Подкованные копыта глухо били в землю.

На холме остался я со своими телохранителями и семь бомбард с командами и прикрытием.

В отличие от сражения под стенами Лонгфорда теперь я видел все.

Пехота и конница обрушились на рыцарей южной марки почти одновременно. Конница Гризелла увязла в схватке, а Гринвуду повезло больше. Он смял край рыцарской толпы, и, широко заводя правый свой фланг, выскочил выше на склон. Латники, рубя пехоту, погнали ее вниз в лощину, но многим южанам повезло не попасть под эту «косу». Пехота тяжело побежала выше на склон, назад в лагерь. Страх, похоже, охватил этих людей. Их никто не преследовал, но, бросая оружие, они бежали под защиту стен замка.

Группа всадников появилась из ворот замка и понеслась вправо по холму в сторону города. Барон Корки спасал свою шкуру? В любом случае их следовало остановить!

Послать я мог только себя.

Я обернулся. Мои горцы надели шлемы поверх своих беретов. В глазах нетерпение, охотничий азарт как у волка, завидевшего бегущего оленя… Обнаженные мечи на плечах. Бордовые плащи лениво перебирает ветерок. Выхватив из ножен меч–бастард, я крикнул:

– Горцы, а ну‑ка поймаем вон тех зайцев! Ату их!

Я дал шпоры Малышу, и он рванулся вниз по склону.

– Ату! Ату! – неслось мне в спину.

По дуге забирая вправо, мы пронеслись через лощину, оставив общую схватку слева, и вылетели вверх по пологому склону.

Всадники попытались подать влево, но они не успели. Мы сшиблись с ними в большую беспорядочную кучу. Мой Малыш грудью врезался во всадника. И конь и рыцарь полетели на землю. Визг и ржанье лошадей неслось отовсюду. Лязг стали противным скрежетом резанул по зубам… Меня рубанули мечом по левому плечу. Я отмахнулся куда‑то попал. Мой конь встал. Конь без седока, бешено кося бельмами, храпел слева совсем рядом. Через него рыцарь в шлеме с опущенным забралом попытался достать меня мечом. Я подался вперед, и меч лязгнул позади меня о стальную юбку моего коня.

Я ударил мечом в ответ, метясь рыцарю в шею, но мой противник прикрылся щитом и попытался нанести еще один, но колющий удар… Мои горцы набросились на него как цыплята на червяка, и ему стало не до меня.

Я успел выставить меч. Справа рыцарь в светлой броне, в саладе с забралом, выбив из седла горца, приблизился вплотную. В правой руке его боевой молот с клевцом.

Я отбил удар, с болью заметив зазубрину на лезвии меча.

Мы были так близко, что могли соприкоснуться коленями. В ближней схватке – клевец отличное оружие!

Рыцарь ударил Малыша по голове. Конь заржал и дернулся влево уходя от опасности, развернув меня спиной к противнику, и тот мгновенно этим воспользовался.

Гулкий удар и ослепительная боль в правой лопатке! Меч выпал из руки моей …сама рука повисла как плеть.

Клевец застрял в моей броне, и рыцарь выхватил длинный кинжал. Клинок лязгнул по моему шлему… Он целился в мое лицо…

В груди похолодело… Я обезоружен и ранен… Меня сейчас убьют… Рыцарь не собирался брать меня в плен – он меня узнал!

Пока я развернул коня, противник нанес еще удар в сочленение моих доспехов в бедро. Он целился в пах, но кинжал соскользнул. Резкая боль и жар…

Неловко левой рукой я вытянул свой кинжал из ножен на поясе…

Рыцарь в черненых доспехах и без шлема, налетев на моего врага, повис на его правой руке. Тот левой рукой в латной перчатке бил нового врага, целях в лицо или висок, но мой спаситель ловко уворачивался… Их кони храпели.

Блеск стали… звонкий удар…

Кайл Макнилл, брат Нелл, выдернул из петли в моем седле двуручный меч и ударил прямо перед моей грудью колющим ударом в грудь рыцаря в светлой броне. Панцирь он не пробил, но сумел выбить его из седла.

Падая, рыцарь увлек за собой своего противника без шлема, и тут я узнал своего спасителя – Хэрри Эльсинер падал под копыта злобных перепуганных коней, так и не отпуская руку врага с кинжалом.

Кайл вернул меч в петлю и подставил мне свое плечо.

– Держитесь, лорд Грегори!

По спине текла вниз к пояснице кровь. Плечо и рука не желали мне повиноваться. Бедро жгло огнем. Кружилась голова. Во рту пересохло…

– Король ранен! Помогите, парни!

Меня извлекли из седла и на руках спустили на землю бережно, как стеклянную вазу.

– Помогите, Эльсинеру! Как он?

– Лежите государь, он в порядке!

Я лежал на плаще на левом боку и истекал кровью. Вокруг меня лес ног и множество испуганных лиц,…Но мне уже все равно…

– Снимите шлем и расстегните панцирь!

– Не толпитесь! В круг, парни! В круг!

Надо мной склонился Хэрри. Лицо в крови…

– Я твой должник, Хэрри…

– Держитесь, Грегори! Сейчас вынем клевец и снимем доспехи!

– Быстрее…

Я вскрикнул не в силах терпеть, когда клевец в хрустом и треском выдернули из меня.

Но теперь я мог лечь на спину.

Подхватив плащ за концы, меня быстро потащили прочь. Но спасительное забытье не пришло. Мне было очень паршиво! Каждое движение отзывалось скрежещущей болью в плече.

Меня спустили в лощину, и здесь за меня взялся Каллум, наш хирург. С меня содрали доспехи и одежду и наложили тугие повязки, а затем, укрыв плащом, потащили наверх на холм, с которого я всего несколько минут назад пошел в атаку.

В своей палатке, выхлебав полкувшина воды пополам с вином, я занялся своим лечением.

В начале тем, что ближе – порезом на бедре. Потом правой лопаткой. Было очень больно тянуться левой рукой к раздробленной лопатке.

Я скрежетал зубами, но тянулся. Каллум с любопытством наблюдал за моими манипуляциями…

Через несколько минут потный и совершенно обессиленый я повалился на постель. От моих ран остались только шрамы да озноб по коже. Мой пояс с янтарем остался где‑то на поле боя.

– Теперь я вижу, что больше не нужен вашему величеству…

– Ступай, Каллум… Позови Эльсинера…

Грета вытирала пот и пятна крови с моей кожи влажным куском ткани. Губы дрожали…

– Ты испугалась?

Кивок в ответ. Я поймал ее руку и сжал пальцы в своей ладони.

– Не бойся, все прошло!

Вошел Эльсинер и опустился на колено перед походной постелью.

– Что там в лощине?

– Победа, государь! Уже стемнело и потому многие люди баронов успели бежать…

– Как ты оказался в той группе всадников?

– Барон Корки – брат моей матери… Он пытался склонить меня на свою сторону. Я не согласился. Тогда он приказал меня задержать и обезоружить. Видя успех вашего наступления, он решил отступить в Саггертон. В гарнизоне его люди, а в гавани стоят корабли…

Вы перехватили его вовремя, государь!

– Я твой должник… Но мне не сказали о вашем родстве…

– Все об этом знаю – это не тайна! Сочли что вам об этом тоже известно…

– Мне жаль, что столько воинов погибло из‑за упрямства Корки…

– Власть застила ему глаза и разум…

– Кто тот рыцарь, что меня ранил?

– Мой кузен – баронет Морсби. Я пленил его.

– Он разбил тебе лицо… Сейчас нет сил, но завтра я вылечу твои раны…

– Мои раны как награды – я получил их в бою, защищая моего друга и государя!

– Ты действительно – мой друг!

Я протянул руку, и мы обменялись крепким рукопожатием.

– Ваша рука в порядке?

– Как видишь. Но отдых мне не помешает…

Эльсинер ушел, и я погрузился в сон как в яму, без сновидений…

СТАЛЬЮ И ОГНЕМ

Глава 1

БЕЙ, БАРАБАН!

Проснувшись рано утром, я обнаружил под боком посапывающую Грету. Тевтонка уснула в одежде, обняв меня одной рукой. Но спала она очень чутко. Стоило мне пошевелиться – открыла глаза и быстро села на постели.

Красноватые отблески зари раскрашивали полотно палатки.

Светло–соломенные волосы выбились из‑под чепца Греты. Она сейчас мне напомнила Сью. Что‑то было общее в их лицах… Или в выражении лица…

– Доброго утра, государь.

– Я просил называть меня по имени.

– Извините…

– Не извиняйся – подними моих пажей – пусть принесут одежду.

– Я уже с ночи все приготовила… Грегори…

Только сейчас я заметил разложенную на сундучке одежду и белье.

– Благодарю, милая…

Я погладил девушку по щеке. Она поймала мою руку и поцеловала.

Бомбарды, что мы выкатили наверх напротив замка Биррок, приготовлены к стрельбе. Впрочем, это только демонстрация силы. Калибр бомбард мал, и стены замка им не взять.

Позади квадраты пехоты. Люди барона заперлись в замке и сдаваться не хотели. Я приказал вывести вперед перед бомбардами барона Корки.

Он шел в растрепанной одежде, без берета, со связанными за спиной руками. Ветер спутал его седеющие волосы, бросил на лицо… Я пытался с ним говорить утром, но он молчал. Поражение оглушило барона, лишило воли …

– Пора!

Капитан Гризелл в сопровождении трубача поехал шагом поближе к башне ворот.

Трубач протрубил. Как только смолкли серебристые звуки, капитан прокричал:

– Его величество король Севера и правитель Лонгшира предлагает гарнизону сдаться и сложить оружие. Всем будет сохранена жизнь! Если вы не сдадитесь, барону Корки, вашему господину, отрубят голову, здесь и сейчас!

Гризелл повторил мое требование еще раз, громко и четко.

Замок замер. Ни звука в ответ. Между зубцов видны головы защитников. Они смотрят и молчат.

Я махнул перчаткой.

Забили барабаны.

Два тевтонца поставили барона на колени, разорвав на груди камзол, стянули вместе с рубашкой вниз, обнажив шею и плечи. Вперед выступил профос–палача из полка Фрусберга. Рослый, крепкий парень с двуручным мечом. Вычурная гарда меча была едва ли не шире плеч самого палача.

Встав в одном шаге от барона, палач положил лезвие меча плашмя на плечо пленника, примериваясь. Потом, легко приподняв меч, положил его себе на правое плечо. Он держал рукоять двумя руками и, повернув голову, смотрел на меня. Ждал сигнала. Барон тоже повернул голову и смотрел в мою сторону. Но на лице было полное равнодушие. Пустота…

Били мерно барабаны. Палач и барон смотрели на меня, а я смотрел на них. Время словно муха, завязшая в меду, еле–еле барахталось… Подъемный мост медленно пополз вниз. Ворота распахнулись. Из-под сводов башни выходили вассалы барона и складывали оружие к своим ногам… Я не собирался рубить голову барону, и спектакль был разыгран только для его людей.

Пленников было так много, что я приказал разоружить простых воинов и отправить по домам. Но перед этим их заставили похоронить погибших во вчерашней битве.

В ямы на холме легли две тысячи горцев, тевтонцев и лонгширцев. Я бы с удовольствием приказал отрубить барону Корки голову, но казнить пленного и не моего вассала – это значит раздувать пламя междоусобицы здесь на юге.

Почти три сотни пленных рыцарей и баронов заполнили помещения башни донжона. Прочие погибли или успели скрыться вчера вечером после разгрома отрядов южной марки.

Назначив Гризелла коннетаблем замка, я повернул полки и реджименты к городу.

Саггертон довольно большой город рядом с устьем Дойла.

День сегодня солнечный, и весь город с холма казался нарисованным на холсте яркими сочными мазками. Стены светлого камня, светлые стены домов, крытых яркой черепицей, и за ними вдали море. Голубые воды пролива, за которыми в дымке берега Конфландии. Город красив издалека, а вблизи он смердел, как и все остальные… От рва под городской стеной воняло удушающее. Дождя не было уже больше двух недель. Здесь мы разыграли ту же комедию – вывели барона Корки перед рядами пехоты, поставили на колени. Пришел палач, примерился к шее барона.

Гарнизон сдался и открыл ворота. Ворота и стены рядом заняли горцы.

Но я не спешил входить туда, а потребовал явиться ко мне нобилям – влиятельным городским лицам. Два десятка в разной степени испуганных мужчин разных возрастов явились быстро. Я обвел взглядом их лица.

– Сьеры, гарнизон сдался и мне не придется прибегать к осаде. Но город выплатит мне не позднее недели 100000 талеров серебром. В противном случае мои воины войдут и, все перетряхнув, возьмут все до последней серебряной ложки.

Нобили глухо зароптали.

– Если сьерры недовольны, я могу поднять стоимость вашего спокойствия до 200000 талеров.

Воцарилась тишина.

– Начальник порта здесь?

Вперед вытолкнули потеющего толстяка лет пятидесяти. Он поклонился мне.

– Ваше величество, Джеймс Грисон, начальник порта…

– Сколько кораблей в гавани?

– Шесть, ваше величество…

– Без моего разрешения ни один корабль не покинет порт. Отвечаете головой!

Я обернулся к свите.

– Капитан Макнилл, вы со своей ротой отправляйтесь немедленно и возьмите порт под охрану!

– Сделаю, государь!

– Я не вижу здесь епископа Эскобара!

– Епископ болен, ваше величество, и вот уже неделю не покидает постели в аббатстве…

– Капитан Макинтайр, аббатство под охрану!

Так я отправил в город шесть рот пехоты по всем важным местам. Кроме порта и аббатства Святого Ирвина, где засел болезненный епископ, я приказал оцепить и взять под охрану: ратушу, городской арсенал, тюрьму, центральнуюрыночную/ площадь у собора, квартал оружейников. Каждую роту сопровождал кто‑то из нобилей. Моя армия расположилась на берегу Дойла в двух милях от города. Я приказал поставить повозки квадратом, а вокруг насыпать вал и вырыть ров.

– Вы не дадите парням погулять в городе?

Фрусберг был удивлен.

– Князь, этот город принадлежит герцогине Лонгфорда, а значит и мне как ее сеньору и будущему мужу. Уничтожать или портить приданое невесты перед свадьбой – глупо!

Князь расхохотался.

– Город выложит серебро, и через неделю я прошу вас отплыть в Тевтонию и нанять для меня три полка полного состава, а также закупить аркебузы. Вы готовы сделать это?

– С огромным удовольствием, ваше величество!

Били барабаны, развевались знамена. Рота за ротой мои люди входили в Саггертон.

Город притих. Население сидело по домам и ждало всяких напастей, грабежей, насилия и поджогов. Во главе горцев в полном доспехе, но без шлема я ехал по грязноватой улочке к центру города.

Любопытные взгляды провожали нас из‑за ставень и жалюзи. Почему люди в городах так терпимы к грязи? Отбросы, дерьмо, трупы крыс и собак попадались на каждом шагу. Ходить пешком или ездить на коне по этим улица – большое испытание для такого как я сельского жителя! На рыночной площади у потемневшего от времени собора возле каменного черного столба суетились люди. Простолюдины грузили в дошатую повозку у столба головешки и всякую вонючую труху.

Увидев меня, уборшики встали на колени. Шапки не снимали, таковых не имелось. Чумазые, в грязной одежде.

– Что за костер здесь жгли?

– Двух сестер-ведьм спалили вчера, ваше величество!

Сбоку к моему стремени подскочил городской советник – он представился там за воротами. Но его имя мгновенно стерлось из моей памяти.

Теперь я понял почему и чем воняло здесь… Горелой плотью… Сожженным мясом…

– У вас здесь заседает церковный суд?

– Да, ваше величество, в аббатстве.

– Как часто казнят ведьм?

– Почти каждый день, ваше величество… А мой дом вот здесь – этот в три этажа. Я с радостью предлагаю его вам, ваше величество! Казни отлично видно из окон!

– Благодарю, советник, но я хотел бы вначале посетить аббатство и навестить больного епископа.