Текст книги "Драконы севера (СИ)"

Автор книги: Алексей Фирсов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 62 страниц)

Глава 32

КОЛЫБЕЛЬ

В надвигающейся темноте я едва не прошел мимо хижины.

Маленький домик прислонился к скале. Двухскатная крыша уходила под снег. Окно закрыто ставней. Дверь наполовину перекрыта снежным сугробом…

Я накрыл Сью своим плащом и руками стал откапывать дверь хижины. Быстро темнело. Дверь изнутри закрыта на щеколду. Я приложил ухо к двери – глухая тишина. Может, старая Марта уже умерла, и наш путь оказался впустую…

Обнажив кинжал, наощупь я откинул щеколду. Скрипя дверь распахнулась… Закрыв глаза, я быстро нашел ауру старушки – в глубине хижины она еле теплилась бледно–желтым цветом. Слава богам! Она жива!

Я вернулся к санкам, поднял Сью на руки и занес в хижину. Запер дверь на щеколду. Против волкалака эта дверь не устоит, но думаю, пока ему не до нас…

В мешке заспинном я нащупал огниво и трут.

В тлеющем огне трута мало что было видно. Первым делом я дошел до очага. Здесь лежало несколько палочек хвороста. Больше дров я не заметил. Но зато рядом стояла широкая скамья.

Хворост ярко вспыхнул, осветив это жалкое жилище. Я нашел зазубренный тупой топор и в несколько мгновений разнес скамью на куски. Теперь у огня в очаге была пища.

Оглядевшись, я нашел в хижине стол. Его я тоже изломал на куски. На грохот и стук топора никто не отреагировал…

На полке у очага я нашел огарок свечи, зажег его и направился к старой Марте. Старушка лежала на примитивной деревянной кровати. Маленькое сухое тельце закутано в горский мохнатый плащ. Совсем новый – видимо Сандерс принес… Бедняга Сандерс… Мьюри осталась без отца, Ани без мужа…

Я откинул плащ. Морщинистое лицо, ввалившиеся глаза. Она еле дышала…

Я положил одну ладонь на ее лоб, другую на костлявую грудь. Ледяные иглы закололи кончики пальцев, потом иглы превратились в наконечники стрел. Потом руки онемели, до локтей, до плеч…

Стиснув зубы и закрыв глаза, я стоял над умирающим телом Марты и перекачивал в нее свою жизненную силу… Аура ее наливалась оранжевыми, потом красными красками. Я убрал руки… Меня качало, как одинокое дерево под северным ветром…

Вернувшись к Сью я опустился на колени и снял с нее плащ. Я помассировал ей виски, потер щеки – бесполезно, она лежала как каменная…

– Перенеси свою женщину на постель, колдун… – хрипловатый голос старухи заставил меня вздрогнуть. Я обернулся. На фоне огня в очаге я видел только ее черный силуэт…

Марта шагнула ко мне и охнула…

– Лорд–дракон…. – она поспешила опуститься на колени, но я не дал ей этого сделать. Я встал и обнял ее худенькое костлявое тельце…

На старом морщинистом лице горели удивительно молодые, яркие глаза.

– Я не дракон, матушка, я его сын…. Помните мою мать – Селину?

– Ты сын Селины… – Костлявая рука с коричневыми пятнами ласково погладила мой рукав. – Как быстро пролетели годы… Двадцать лет?

– Да, матушка…

– Что с твоей женщиной?

Я собрался с духом и рассказал ей все.

– Сестра–жена… В старых преданиях о таком часто упоминается… Драконы брали в жены своих сестер, и от этого союза рождался очень сильный маг–дракон… Не зря вас влекло друг к другу… Этот зов крови вам не пересилить…

– Но мы со Сью не драконы!

Марта погладила большой живот моей любимой…

– Сын дракона, ты пришел сюда к Драконьему Зубу не зря. Пикты называли эту скалу – «Колыбель драконов».

– Почему – колыбель?

– Здесь есть тайная пещера, я ее случайно нашла. Ваш лорд–отец мне об этом не говорил. Да и кто я такая, чтобы знать тайны вашего рода? По преданиям пиктов именно на эту скалу прилетали драконихи, чтобы родить потомство.

– Ты отведешь нас туда?

– Я сегодня благодаря тебе, мой мальчик, словно сбросила пятьдесят лет! Я проведу вас туда – на исходе зимы расщелину, отделяющую возвышенность от Драконьего Зуба, забивает снегом и льдом, и можно пройти… Но очень осторожно… – Марта улыбалась, и морщины на ее лице еще больше углублялись. – Нужно идти сейчас, ночью, завтра может быть поздно…

По-прежнему бесчувственную Сью, завернув в плащ, я привязал к санкам.

Марта шла впереди, и довольно резво для своих преклонных лет, опираясь на длинную палку. Яркая луна полнолуния заливала снега вокруг волшебным светом. При таком ярком сиянии можно было читать книгу…

До расщелины мы шли около час.

Марта остановилась, не оборачиваясь, произнесла:

– Осторожно – расщелина под нами… Не наступай на мои следы и ступай плавно и медленно.

Монолит скалы был от нас футах в ста. Скала была в тени, и пещеры я не мог разглядеть.

Я медленно шел за Мартой, плавно переставляя ноги… И стараясь не думать о пустоте там под ногами…

«Белая обезьяна! Не думать о белой обезьяне! «Она тут же появилась в моей голове – лохматая, но с печальной мордочкой… Я был ей очень рад…

«Я не думаю о белой обезьяне, я не думаю о белой обезьяне!» – крутилось в моей голове. Обезьянка почесала голову и показала мне язык.

Я выгонял из головы белую обезьяну, но она не уходила….

Наша борьба с обезьяной продолжалась, пока я не уперся в спину Марты. Снег замел расщелину, но не доверху. До края карниза было еще шесть футов. Я подсадил Марту наверх.

Сью вместе с санками мне было не поднять. Я отвязал тело сестры, обхватив обеими руками, приподнял как можно выше. Марта, ухватив Сью под мышки, похоже изо всех сил тянула наверх, а я подталкивал снизу. Наконец Сью удалось затащить на карниз, ноги еще свисали…

– Фу–у–ух! – Сказал снег за мной и подо мной и исчез из-под моих ног. Я камнем рухнул вниз… Я судорожно вцепился в то, что оказалось под моей рукой… Сильный рывок, и я повис на руках. Перед лицом скала, под ногами ничего, только снежная пыль… Оказалось, что я вцепился в полоз санок, а они зацепились за что‑то наверху – не разглядеть. Я пошарил ногами по скале. Опереться не на что…

Перехватился повыше. Полоз потрескивал, но держался.

«Выберусь – подарю Мьюри санки из чистого золота» – мелькнуло в голове…

Перехватившись выше, я еще подтянулся… Правая нога нащупала что‑то – крохотный каменный выступ. Я осторожно перенес давление на него. Он держался. Руки в перчатках соскальзывали. Я зубами стянул их поочередно и выплюнул вниз. Теперь дело пошло. Скоро я стоял на санках и, обхватив скалу обеими руками – отдыхал. Выше шла гладкая стена, зацепиться не за что. Сколько времени я смогу так простоять? Край карниза мне не был виден, пока там не появилась голова Марты.

– Мальчик мой, ты цел?! Держись!

Я держался, пока по моей окоченевшей руке не ударилась узловатая веревка. С ее помощью, перехватываясь по узлам, я забрался на карниз. Веревкой оказались платье и накидка Сью, порванные на полосы. Как Марта смогла так быстро ее связать? Или я уже не чувствовал времени? Сунув заледеневшие руки подмышки, я поспешил за Мартой по карнизу вдоль скальной стены. Сью здесь не было…

Карниз резко поворачивал влево по изгибу скалы. Слава богам, что эта ночь была тихой и безветренной! Справа вниз уходил почти отвесный каменный склон, теряясь в ночной тени… Через десяток шагов я добрался до края пещеры. Ее зев был огромен. Здесь поместился бы и трехэтажный дом из Корнхолла. Верх пещеры густо покрывали гирлянды инея.

На входе снега не было, но дальше огромным языком лежал слежавшийся сугроб в рост человека. Марта шустро его одолела – я следовал за ней. Снег был примят полосой – Марта здесь волокла Сью. Не зря я влил в нее столько сил!

Чем дальше мы углублялись в пещеру, тем светлее становилось…

Зал, открывшийся моим глазам, был поразительным чудом!

Масса кристаллов горного хрусталя роскошной пирамидой возвышалась в центре. Лунный свет, проникая через отверстие в скале выше, дробился на гранях, испуская едва приглушенные блики голубого света по всем поверхностям пещеры. Здесь было тепло, и я сразу понял откуда – в дальнем конце пещеры пробивался парящий ручей воды. Я приблизился. Пол под ногами был ровным и шершавым…

Горячий ручей струился в огромный каменный бассейн. В нем можно было бы свободно купать сразу два десятка лошадей!

Рядом с бассейном на плаще, в одной длинной белой рубашке, лежала на спине Сью. Ее огромный живот возвышался горой…

Я сбросил свою куртку и подложил Сью под голову… Она застонала и открыла глаза…

– Где мы?

– Это пещера в скале Драконьего Зуба. Марта говорит, что пикты называли эту скалу – «Колыбель драконов», потому что драконихи прилетали сюда рожать потомство…

– Жаль я не дракониха и не могу летать… – слабо улыбнулась Сью.

Рука Марты легла на мое плечо.

– Мы должны выйти из зала, нам здесь не место.

– Я должен быть рядом если боль вернется!

– Нет! Ты должен выйти из зала, сын дракона! Она сама все сделает – кровь заговорит в ней! Она родит дракона и останется живой. Вот когда она это сделает – мы вернемся!

Она тянула меня за руку с невесть откуда появившейся силой.

Я оглянулся на Сью.

– Иди, Грегори – все будет хорошо…

– Ты только позови, малыш, и я мигом буду рядом!

– Я позову… она улыбнулась.

Я нагнулся и поцеловал ее в губы, крепко и сильно. Марта тянула меня за руку, Сью обнимала за шею.

Наконец старушка меня одолела.

– Иди же – прошептала Сью.

Я шел, оглядываясь через плечо, в горле стоял ком, и я не смог бы сказать ни слова…

Мы вышли из зала, и Марта усадила меня на пол, прикрыв краем своего плаща.

– Поверь старой ведьме из Аусбурга, все будет хорошо, мой мальчик.

– Ты ведьма?

– А разве не похожа? – захохотала она, открыв беззубый рот.

– Там за проливом, на запад от Конфландии, я родилась в деревеньке в ста милях от Аусбурга почти девяносто лет назад… Моя мать была известной повитухой, и я как только у меня появилась первая кровь, ходила с нею и помогала в родах.

Ее выдали церковникам как знахарку и ведьму, и мать забрали воины епископа. Больше я ее не видела. Я была красивая девчонка – в это сейчас трудно поверить. Мать научила меня грамоте. Но окрестные парни боялись за мной ухаживать… Бабы беременели, и мои услуги потребовались.… Три года я, невинная девушка, принимала роды у крестьянок и горожанок. Ни одна не умерла, ни один ребенок не родился калекой. Для моих земляков это показалось колдовством. А это был просто дар бога… Моя слава гремела по всей провинции. В одну поганую ночь пришел и мой час. За мной явились люди епископа. Эти ребята ничего не боялись. Меня изнасиловали впятером… Потом тюрьма. Меня держали в колодках голой три месяца. Там я выкинула плод, зачатый насильниками, и едва не умерла… Меня лечили, чтобы здоровую притащить на пытки… Пытки я не выдержала… Их невозможно выдержать… На моей родине очень умелые палачи и специально для женщин предназначенные инструменты… Я призналась во всем, что они мне говорили… Меня должны были зажарить живьем в железной клетке… Но прилетел твой отец… Он выхватил клетку из огня… Он принес клетку через все королевство, через пролив, через весь остров, сюда к этим горам в долину Холлилох… Я была скорее мертвой чем живой когда лорд–дракон разорвал мою клетку, и я выпала как птенец из гнезда на землю у ворот вашего замка. Я выжила. Мой полет в лапах дракона казался всего лишь сном…. Но как иначе я могла избежать казни и оказаться в чужой стране…

Я полюбила твоего отца, мой мальчик, он ответил на мои чувства. Двадцать лет я жила в вашем замке и была его хозяйкой. Но годы берут свое… Я стала седеть, и морщины появились на моем лице. Мой лорд все чаще обращал свой золотой взор на других женщин. Я ушла из замка и поселилась в этой хижине…

Лорд-дракон прилетел ко мне… В последний раз я увидела живого могучего дракона…

Он уговаривал меня вернуться. Я отказала дракону… Он принял мой выбор…

За мной прислали людей двадцать лет назад, чтобы помочь вашей матери, и я приняла вас двоих и перерезала ваши пуповины. Но Селину мне было не спасти…

Больше я не видела моего дракона… Я очень рада, что перед смертью довелось увидеть хоть вас …

Крик Сью был ужасен. Я подскочил и бросился в зал.

– Остановись! Ты все испортишь! – Марта вцепилась в мои ноги. После ее исповеди я не мог обойтись с нею грубо. Я нагнулся, пытаясь расцепить ее руки. Она не поддавалась. Я не мог справиться с девяностолетней старушкой!

Крик Сью повторился, он ударил по ушам и, вибрируя, превратился в рев. Сью не могла реветь как зверь!

Я оцепенел. Яркая вспышка света ударила по глазам… Я ослеп… Руки Марты разжались. Но я не мог сделать и шага…

Зрение медленно вернулось. Прикрывая глаза – мерцание кристаллов горного хрусталя больно ударило по глазам – я шагнул в зал.

Я дошел до бассейна. Одежда Сью лежала на плаще. Ее самой не было…

Шумное пыхтение справа. Я развернулся и обомлел… Ноги приросли к полу…

У стены пещеры, на каменном выступе на три фута поднявшимся над полом – золотой дракон с черными крыльями. Золотая чешуя мерцала, каждая чешуйка словно зеркало…. Изогнув шею, дракон смотрел на меня янтарными огромными глазами…. Лезвия гребня на шее лежали поваленным частоколом и отливали сталью. Черные как смоль и мерцающие как бархат крылья сложены и прижаты к огромному гибкому телу. Мощный хвост, сияя чешуей, загнут на полу кольцом, как у сидящей кошки…. Писк привлек внимание дракона. Из-под крыла показалась крохотная золотистая голова. Крохотный дракончик, не больше дворовой собаки, выбрался на свет и, вытянув шейку, зашипел на меня.

Дракон, нет, дракониха нагнула шею и ласково облизала детеныша длинным алым языком….

Не веря своим глазам, я подходил ближе, взобрался на уступ и, осторожно протянув руку, коснулся чешуи. Она была теплой как человеческая кожа, но твердой как скала под ногами…

– Сью… – прошептал я, задрав голову. – Какая же ты огромная?! Как мне теперь носить тебя на руках, любимая?

Дракониха, наклонила голову и лизнула меня горячим языком по лицу. Клыки в ее пасти были длинной в локоть. В ноздрю пролезла бы моя голова…

Я обнял краешек этой гигантской, прекрасной и ужасной морды и заплакал. Слезы текли по щекам, горло перехватило…. Я плакал от радости и от горя. Сью жива, и дракончик появился на свет… Но я потерял мою любимую…. Я потерял ее навеки…

Внезапный порыв ветра вырвал морду дракона из моих рук, яркая вспышка света проникла даже через зажмуренные веки. Я упал навзничь и ударился головой…

Держась за пульсирующий от боли затылок, я поднялся на ноги. Дракониха исчезла. Сью, моя любимая, сидела на камне, совершенно голая, и держала на руках розового младенца. Он жадно сосал ее грудь.

– Грегори! Не стой столбом! Принеси одежду, пока мы не замерзли… окончательно…

Я подхватил Сью вместе с ребенком на руки и отнес к бассейну. Я держал ее в руках, но не верил своим глазам…

– Ты вернулась… Как?

– Ты так ревел, что мое сердце не выдержало… – в золотых глазах Сью стояли слезы…

– Ты можешь превратиться в дракона, а потом в человека?

– Легко, любимый… И ты сможешь…

– Давай побудем пока людьми… – попросил я и поцеловал ее в губы. Совсем рядом наш сын сосал грудь, а мы жадно целовались, словно пили воду после великой жажды.

Закутав Сью и младенца в плащ, я вернулся за Мартой.

Она лежала на том же месте, мертвая…. Глаза открыты, и на морщинистых губах улыбка. Любовница моего отца и повитуха моей матери ушла к предкам.

ЭПИЛОГ

Дракон летел над лесом совсем низко, поджав лапы.

Огромный белый волк мчался со всех ног вниз по склону, петляя между деревьев. Ужас гнал его вперед. Он пытался уйти в сторону, но плевки огня с неба вставали на его пути.

Волкалаку не было другого пути – он бежал к озеру Холли.

Все обитатели замка Холлилох и деревни, остолбенев, смотрели как на льду озера золотой дракон с черными крыльями рвет на части огромного белого волка. У волкалака не было шансов… Визг смертельно раненного зверя и рев дракона…. Расшвыряв окровавленные останки вокруг, дракон расправил крылья, брезгливо вытер лапы о снег и взмыл в небо, легко и быстро как голубь с ладони…

Он летел над долиной, ныряя в низкие тучи. Он снижался до самых вершин сосен… Он не ревел, он пел песню о победе над смертью, о новой жизни…

Много лет спустя этот день все вспоминали горцы. Они говорили – это случилось до того дня, когда дракон порвал волкалака, или это случилось после того дня…..

ГНЕВ ДРАКОНА

Глава 1

ПОЛЕТ

Сью спала, положив голову мне на колени. Сытый младенец тоже уснул. Его завернули в мой камзол.

Луна ушла, и здесь в колыбели драконов медленно погасло свечение горного хрусталя за моей спиной. Сумрак надвинулся со всех сторон. Но я ничего не боялся… Моя любимая была рядом…

Я прикрыл мою семью краем плаща от сквозняков.

Теперь все изменится. Кто рискнет пойти против нас?

Откинувшись на глыбу кварца, я медленно погружался в сон…..

Проспал я должно быть долго. Меня разбудил плач младенца.

Кристаллы кварца ослепительно сияли. Ведь уже взошло солнце. Сью рядом не было.

Наш младенец не унимался… Я поднялся на ноги, после сна сидя, ломило в спине.

– Сью! Где ты? – я крикнул, но только эхо мне ответило.

Я взял кроху на руки. Раскрывая беззубый рот, он покрикивал с закрытыми глазами – должно быть, проголодался. Крохотные пальчики на ручках шевелились…

Как же женщины обращаются с ними? Я покачал его тихонечко.

– Шу–шу–шу… Не кричи… скоро мама придет, молока принесет… – я нес какую‑то чушь…

Малыш перестал кричать и приоткрыл глазки. Золотисто-янтарные глазки внимательно глянули мне в лицо. Я задохнулся от неведомого мне ранее чувства… На меня смотрел мой сын, мой дракон, мой наследник.

Обмирая от нежности, я бродил по залу, покачивая кроху, и бормотал ему всякую чепуху. Он меня разглядывал, и очень серьезно… Хорошо, что не плакал.

Где же ты, Сью? При ярком свете дня, проникающем в пещеру, теперь стало возможным разглядеть новые подробности. Налево от бассейна с парящей водой уходил темный коридор. Направо на скале неведомым образом была отшлифована до блеска гранитная плита, и по ней вязью бежали буквы драконьего языка.

«Во вторую луну года Багровой осы увидел свет Крайхэрд, сын Эберхарди.

В десятую луну года Черной черепахи увидел свет Герхэрд, сын Крохэрди….

И так длинный список драконьих имен… Плита исписана на две трети.

В самом низу я, вздрогнув, прочитал:

«В четвертую луну года Красного волка увидел свет Кранхэрд, сын Сьюхэрди»

Вчера была четвертая луна, и год Красного волка начался два месяца назад.

Кто сделал эту надпись? Ну что ж – Кранхэрд – имя как имя!

Не слыша моего голоса, кроха опять взялся пищать.

Я наклонился к нему.

– Привет, Кранхэрд!

Он замолчал, внимательно на меня посмотрел и улыбнулся! Клянусь, я видел улыбку на его крохотных губах!

Покачивая младенца и бормоча ему разные разности, я обошел вокруг груды горного хрусталя и приблизился к темному коридору. Оттуда явственно сочился запах желтых слив. Похоже, там лежало золото!

Младенцу Кранхэрду надоели слова, он требовал молока и начал вопить не переставая.

– Крепкая глотка у тебя, мой милый!

Я кругами ходил вокруг центра зала и тихонько зверел… Куда же исчезла Сью?

Вот так всегда! Она исчезает, поставив меня перед фактом своего поступка! А я жду и нервничаю, черт меня побери!

Мое раздражение передалось крохе, и он завопил еще пуще…

– Кранхэрд, не вопи ты так, ну где я тебе возьму молока?!

Порыв ветра едва не сбил меня с ног. Знакомая уже вспышка света.

– Где вы, мои дорогие? – разнеслось по залу.

С облегчением я обернулся.

Румяная, резвая как птичка, Сью спешила к нам с протянутыми руками.

Она одновременно поцеловала меня и забрала кроху из моих рук. Я облегченно перевел дух…

Сью присела на свернутый плащ, быстро освободила грудь и кроха успокоился. Ему было чем питаться.

– Хочешь, я дам тебе вторую грудь? – прищурилась Сью, уловив мой завистливый взгляд.

– Благодарю, я пока еще не так голоден…. Где ты была, милая?

– Я летала, Грегори! Это чудесно! Это так необычайно здорово! Это почти как восторг любовный в твоих объятиях…

– Я нашел надпись на стене…

– Это о нем, о нашем малыше.

– Кто дал ему имя, и кто сделал надпись?

– Грегори! Это магия! Имя новорожденному дает это место, и сама пещера записывает это на стене… Уж не думаешь ли ты, что ночью я овладела ремеслом каменотеса?

– Здесь очень необычное место и оттуда – из коридора, пахнет сливами…

– Нет, я запах не ощутила, но ты теперь можешь находить золото по запаху – посмотри что там…

– Но там темно, Сью и факела здесь нет. Огниво и трут я оставил в хижине.

– Хорошо, пойдем вместе. Вот только он закончит.

Малыш заканчивать не торопился. Сью хихикнула.

– Он так сильно тянет сосок – проголодался, крохотулька моя!

Сью шла впереди, освещая путь шариком белого пламени на раскрытой ладони. Светло было от него шагов на десять… Коридор был очень высок и широк – как раз для дракона – если бы ему вздумалось прогуляться.

Я шел следом и нес спящего малыша. Начался легкий подъем, коридор заворачивался плавно вправо. По шершавому полу было легко идти – ноги не скользили.

Запах сливы становился все сильнее и приторнее. Неужели мы нашли сокровищницу дракона? Может быть, нашего отца?

Внезапно вы вышли в зал. Света с ладони Сью было недостаточно, чтобы осветить его весь. Столько золота я никогда не видел в жизни! Сугробы, курганы грязно–желтого металла в разных видах: монеты, слитки, посуда, статуэтки, рукояти мечей. Поблескивали драгоценные камни.

Ради этой свалки тусклого металла герцог Бронкасл убил нашего отца и готов был убить нас.

Здесь уже давно никто не бывал. Толстый слой пыли покрывал все эти сокровища.

– Грегори, теперь ты настоящий король! С этим золотом ты можешь купить все и всех!

– А все будут готовы убить меня и тебя ради этого металла! Об этом месте никто не должен знать!

– Не проболтайся своему пажу, Грегори!

Сью нагнулась и извлекла из кучи сокровищ статуэтку – обнаженная девушка, стыдливым жестом закрывающая грудь и низ живота…

– Она похожа на тебя, Сью – такая же аппетитная попка и тонкая талия…

Сью засмеялась.

– Вернемся назад… Я прихвачу ее с собой.

Мы вернулись в зал с горным хрусталем.

– Что‑то надо поесть, и все же следует как‑то выбраться отсюда…

– Бедненький, ты тоже проголодался…

Сью поцеловала меня в губы.

– Сью, волкалак уже, наверное, залечил свои раны и будет нас ждать. Ты справишься с ним?

– Его уже нет, любимый, я порвала его на части как кухарка старую тряпку! Ты же не думаешь, что я улетела только чтобы размять крылышки? За тебя и за нашего малыша я порву на клочки всю королевскую армию!

Через расщелину Сью перенесла меня и малыша просто – в пасти. Я очень неуютно ощущал себя в этой влажной горячей пещере. Драконий язык упирался мне в спину, младенец пищал в руках.

Когда она взлетела – мое сердце упало до самой задницы – страх был просто животным….

Хорошо, полет был не долог.

У хижины Марты Сью выпустила нас на снег. Мои ноги подгибались… Порыв ветра бросил меня на колени. Вспышка света… Кружилась голова, меня мутило…

– Вставай, неженка! – Сью забрала малыша из моих рук.

– Подожди – я сейчас приду в себя…

Зачерпнул снег, вытер им лицо – стало легче.

– Нет, милая, я больше так не полечу… Да и вдруг ты задумаешь чихнуть?

Сью захихикала. Ей явно нравилась ее новая сущность.

Тело Марты она перенесла в когтях – мы решили похоронить старую женщину – положить в хижине и сделать из ее домика погребальный костер.

К нашему удивлению и радости в хижине мы нашли Сандерса. Он был плох. Волкалак порвал ему левую руку и перекусил левую же ногу. Как он дополз до хижины – не понятно?

Я залечил его раны, но с похоронами Марты пришлось подождать… Ее тело мы закопали в снег рядом.

Я прошел по окрестностям, нашел тела трех солдат… Нашлись и наспинные мешки с продуктами…

Тела я закопал в снег.

Три дня мы жили в хижине. Еды хватало. Сью слетала в лес и принесла несколько сухих деревьев. В хижине было жарко. Правда, малыш требовал пеленок и быстро их пачкал. Вскоре от длинной тонкой рубашки Сью остались одни кружева… Я отдал Сью свои нижние брюки и рубашку с камзолом, иначе она осталась бы совершенно голой…

Сандерс умолял нас оставить его здесь – он понял, что мы терпим эти лишения только из‑за него. Сью предложила ему заткнуться и быстрее набирать сил…

Я посоветовал ей взять кроху и лететь к замку, оставив меня и Сандерса, но она предложила заткнуться и мне…

На четвертый день из долины потянуло теплым ветром… Весна пришла.

– Надо уходить, милорд, снег станет сырым и просядет. Мы будем проваливаться на каждом шагу. За неделю не дойдем!

– Черта с два я пойду пешком! – заявила Сью – Надевайте по два плаща и полетели!

– Полетели?! – Сандерс был сбит с толка.

Я застонал.

– Только не лететь…

Но лететь пришлось… Какой мужчина может переспорить женщину? Верно! Никакой!

Я перетянул талию потуже и сунул туго спеленатого малыша за пазуху. Ему это чертовски не понравилось и он взялся вопить не переставая… Мы с ловчим, завернулись каждый в два плаща.

– Не оборачиваться! – приказала Сью.

Ветер ударил в спину, раздувая плащи. Вспышка света озарила мельчайшие неровности на скалах. Горячий ветер, треск пламени… Огромная когтистая лапа осторожно обхватила меня за бока, и земля ушла из-под ног.

Перепуганный Сандерс завопил совсем рядом. Я открыл зажмуренные глаза и подмигнул ему. Он поперхнулся криком… Бедняга, неверное, замочил штаны…

Скалы, пылающая хижина и лес пронеслись под нами с бешеной скоростью. Сердце замерло, дух захватило…

Путь, который занял двое суток, Сью одолела шутя за несколько минут.

Каменная река, гора, спуск к озеру, озеро…

Здесь на берегу дракониха, я все не мог привыкнуть к тому, что это моя милая Сью, аккуратно высадила нас в сугроб.

Я провалился по пояс в снег и пару минут не шевелился, блаженно ощущал, что я на земле…

– Вылезайте, лентяи! Слабая женщина носит их на руках, а они разлеглись как на перине! Где слова благодарности? Грегори, неси ко мне скорее кроху!

Придерживая вопящего младенца, я, барахтаясь в снегу, несколько минут выбирался на дорогу…

Сью, подбоченившись, стояла на дороге и хохотала. Я обернулся. Сандерс засел в сугробе и не желал, а может, не мог оттуда выбраться.

Я отдал малыша Сью, причем он сразу же замолк, и поспешил на помощь ловчему.

– Милорд, оставьте меня…

– Я помогу тебе!

– У меня кажется ноги отнялись…

– Чепуха!

Я извлек его из сугроба, как пробку из бутылки и почти волоком протянул к дороге.

– Вставай, дружище, мы же дома!

Со страхом Сандерс смотрел на Сью.

– Ты никогда не видел дракона, Сандерс?

– Нет, миледи, видел, но никогда не летал в его когтях….

Из деревни уже спешили наши люди. Впереди бежала матушка Дрю.

У нее в доме мы и дожидались людей из замка, позавтракав ее знаменитыми пирожками. Адель прискакала и привела в поводу двух лошадей. Она с радостным визгом повисла у меня на шее. Усмехаясь, Сью смотрела на нас.

– Ад… Алан, приветствуй же миледи и нашего сына…

– Нашего сына – Карла! – подсказала Сью. Все верно, люди не должны знать имя дракона…

– Миледи, я счастлив снова вас видеть! Примите мои самые искренние и радостные поздравления!

Адель и Сью расцеловались в щеки.

– Ой, какой лапулечка! – тут же засюсюкала Адель над нашим крохой.

– В замке все хорошо? Как Нелл себя чувствует?

Лицо Адель вытянулось. Она виновато посмотрела мне в глаза, о чудо! Эти глаза никогда не выглядели виноватыми!

– Милорд, миледи… Нелл умерла в родах… позавчера ночью….