Текст книги "Драконы севера (СИ)"

Автор книги: Алексей Фирсов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 62 страниц)

Глава 17

КРОВЬ ДАРХЭРДА

Габриель я нашел в библиотеке.

Она сидела у камина в моем любимом кресле, завернувшись в теплый плащ, и читала толстый фолиант. Ричард, брат Адель и Бернадетт, с недавних пор мой паж, подкладывал дрова в камин и украдкой разглядывал магичку. Да, парень в том возрасте, когда первая влюбленность бьет юношу по голове внезапно и сокрушительно.

– Ричард, ступай отдыхать. Я составлю свиту леди.

Паж раскланялся и с неохотой удалился.

– Как надолго, Грегори, ты составишь мне свиту? О, я вижу, Дороти прогнала тебя прочь, и ты в поисках теплого местечка на ночь!?

– Боги, откуда этот игривый тон? Ты читаешь эротический трактат?

Габриель тряхнула головой и рассмеялась.

– Я жду тебя и просто взяла первое попавшееся, чтобы убить время… Честно говоря, я все ждала твоего появления через тайный ход, а не буднично – через дверь!

– Здесь нет тайного хода.

– Есть, Грегори, я его сразу же обнаружила!

– Где он?

– Один поцелуй, и я открою тайну…

Я приблизился к ней и, заглянув в слегка сощуренные лукавые глаза, обхватил ее губы своими. Поцелуй плохо вышел. В нем не было страсти и чувственности. Попробуйте поцеловать женщину, которая с трудом сдерживается от смеха! Гарантирую – ничего не получится! Кроме раздражения и ощущения, что вас обманули – не ждите ничего!

– Ты издеваешься надо мной?

– У тебя был такой удивленный вид, Грегори! Тайный ход в собственном доме, и он тебе не известен?! Однако!

Я попробовал поцеловать нахалку в шею, но она, пискнув, ловко увернулась и мгновенно оказалась на ногах.

– Будем играть в догонялки или посмотрим тайный ход?

– В догонялки у тебя нет шансов, Габриель! Это мой дом и моя библиотека, и твоя магия против меня не подействует.

– О, король Грегори вознамерился поймать даму и овладеть ею прямо на письменном столе предков?!

– Почему на столе?

– На полу же холодно!

Мы смотрели друг другу в глаза. В карих глазах девушки прыгали искорки веселья.

– Не разжигайте мои фантазии, леди!

– Я смиренно прошу прощения, мой повелитель!

Паршивка опустилась передо мной на колени и жалобно посмотрела снизу вверх. Дурачилась, и с большим удовольствием. При этом она была начеку, и я уверен – стоит мне шагнуть к ней, быстро окажется на ногах, а то и по другую сторону тяжелого письменного стола.

Я вернулся к креслу и уселся, откинувшись на спинку.

– Габриель, ты сегодня игрива как кошка! Но я тебе не мышка!

Дверь в тайный ход обнаружилась за старым дубовым стеллажом.

– Как ты нашла его?!

– Я вижу линии силы, Грегори. Переплетение в этом месте показалось мне весьма загадочным. Я воздействовала на их узел, и вот результат!

Вниз уходил коридор из светлого камня. Ступени убегали вниз и влево. Не было запаха сырости, плесени или затхлости… Здесь даже было тепло, как в хорошо натопленной комнате. В держателе на стене воткнут факел. Как только моя рука обхватила рукоятку – в чашке вспыхнул язык желтого родного без копоти пламени.

– Это ты сделала?

– Нет, я полагаю – это магия вашего рода. Так идем?

Я шагнул по ступеням вниз. Я шел и смотрел под ноги. Пыли на ступенях не было. Все это выглядело так, словно здесь каждое утро производится уборка, и неведомый уборщик сметает пыль и разгоняет пауков.

Коридор узок – только для одного человека – вдвоем бок о бок не пройти. Габриель шла следом, я слышал стук ее каблучков.

Я считал ступени. Когда дошел до ста – остановился и обернулся.

– Сто ступеней – мы опустились минимум на сто футов! Вокруг скала. Продолжим?

Глаза Габриель азартно блестели.

– Надо идти до конца лестницы – По меньшей мере до завершения спуска!

– Нас будут искать – поднимут тревогу.

– Уже ночь и все спят, Грегори! Ты трусишь?

– Не смешите меня, герцогиня!

– Так вперед, мой рыцарь!

Она потянулась ко мне и поцеловала в губы.

Еще сотня ступенек, и лестница закончилась. Горизонтальный неосвещенный коридор уходил вглубь.

Здесь можно было идти рядом вдвоем, и Габриель моментально взяла меня под руку.

– Я никогда здесь не бывал…

– Но твой отец – истинный дракон – он хозяин этого замка и скорее всего именно он построил этот ход. Куда он может вести?

– Увидим…

Шли мы не долго. Коридор вывел нас в большое помещение. Стоя у стены, мы не могли увидеть других стен или потолка – все терялось во мраке.

– Здесь факелы на стене. Коснись их Грегори!

Я так и поступил – проходя вдоль стены, касался рукояток факелов, и они загорались. Один, второй, третий,…десятый… двадцатый….

– Грегори!

Испуганный вскрик Габриель.

Как оказалось – я прошел вдоль стены круглого зала примерно четверть его окружности. Но уже теперь были видны его размеры. Огромная полусфера из светлого камня, но не песчаника или мрамора… Что‑то другое… Главное было то, что возвышалось в центре зала.

ДВЕРЬ….Скорее не дверь, а ворота… Две гигантские створки из темного дуба, покрытые орнаментом. Каждая створка шагов десять в ширину и примерно в десять человеческих ростов высотой.

Габриель стояла рядом с притолокой двери и осторожно касалась ее рукой. Дверь стояла на полу. Я обошел ее по кругу. Дверь в зале. Огромная дверь для драконов.

– Что это, Грегори?!

– Дверь Исхода…

– Исхода?

Я коротко пересказал Габриель ту часть книги Бранхэрда, в которой говорилось об Исходе и о Двери в соседний мир.

– Только истинный дракон сможет ее открыть?

– Так написал старый мерзавец Бранхэрд….

– Твой отец – привратник у двери в другой мир! О, боги, это …это… так прекрасно!

– Чего же здесь прекрасного? В темном зале дверь, которую мне не открыть….

– Твой сын сможет это сделать?

– Он истинный дракон, и ему это будет по силам, но только когда? Сейчас ему нет и года…

Габриель обняла меня.

– Грегори – ты только представь – открыть дверь и уйти в другой – лучших, красивый и беззаботный мир! Где нет зимы и непогоды, где всегда весна и лето, и где нет жадных, злобных и похотливых людей, помешенных на убийствах!

– Люди не все таковы, Габриель! И потом – в эту дверь, туда, ушли драконы, и навряд ли им понравится наше появление! Не ждут ли за этой дверью жадные, злобные и похотливые драконы?

– Грегори, зажги все факелы! Ну, пожалуйста!

Она смотрела так умоляюще кротко… Вдруг черты лица ее смазались. Я отшатнулся…

Сью улыбнулась мне. Сочные алые губы раздвинулись, даря улыбку. Золотистые глаза сверкали любовью.

– Я люблю тебя милый…

– Габриель… это жестоко…

Лицо моей сестры, словно камыш на ветру, колыхнулось… Опять Габриель была передо мной.

– Прости, Грегори… Ты и вправду ее очень любишь….

Ком в горле мешал мне говорить. Слезы туманили мой взор. Я молча кивнул и, отвернувшись, пошел вдоль стены, зажигая факелы.

С каждым днем магические силы Габриель росли… Теперь она может менять свой облик… Какие еще таланты откроются в ней… Не взращиваю ли я опасного врага рядом?

Когда я вернулся к двери, Габриель стояла, приложив к Двери ухо .

– Что здесь можно услышать? Не морочь себе голову.

– Я слышу веселый женский смех…. Я хочу туда, Грегори…

Я поднял голову. Наверху на дверной притолоке теперь мне померещилась вязь слов драконьего языка. Пятясь, я отошел до самого коридора. Теперь надпись была хорошо видна.

«Дверь Дархэрда откроет только кровь Дархэрда».

Так значит не сокровища искал в нашем замке магистр Брокен… Не из‑за сокровищ умер мой отец… Оборотням–волкалакам и магистру потребовалась кровь моего отца… Они знали о Двери в соседний мир?

– Почему дверь стоит именно здесь, Грегори? Здесь нет источника силы. В чем причина?

– Источник силы здесь откроет только истинный дракон.

И я перевел Габриель надпись над дверью в иной, более светлый и счастливый мир.

– Дархэрд?

– Так звали отца…

– В тебе тоже его кровь, Грегори, а значит, и ты сможешь открыть дверь в другой мир!

– Не думаю, что этого достаточно… Я не ощущаю здесь потоков силы, и я просто не знаю, что мне делать с этими воротами…

Мы рассматривали ворота в иной мир еще долго.

– Как полагаешь, Грегори, драконы приходили сюда в образе людей? По тому коридору, что прошли мы?

– Насколько я их узнал, соплеменники моего отца слишком гордились своей мощью и внушающим ужас обликом, чтобы переходить в иной мир в человечьем обличьи. Да и размер этого зала и самой Двери говорит о том же.

– Тогда как они сюда попадали?

– Видимо, есть скрытый проход или туннель для драконов.

Габриель пошла вдоль стены, внимательно ее разглядывая и временами ощупывая торцы белых шершавых камней.

Я сел на пол, спиной прислонившись к стене.

Отгадка приносит новую загадку и так без конца…

Глава 18

ЗУД В РУКАХ

Габриель не нашла других ходов, и мы вернулись в библиотеку донжона тем же путем.

Я проводил магичку до ее комнат и направился в свои комнаты. Горцы бодрствовали на постах. Тишина окутала замок. На часах было уже далеко за полночь.

Сонный Майк помог мне раздеться, и я отправился в постель, планируя понежиться наутро подольше под периной.

Но как говорится – человек полагает, а Господь – располагает.

На рассвете меня разбудил Майк. В дверях стоял Гвен.

– Что‑то важное?

– Государь, из поселка прибежала девочка, дочь вашего ловчего Сандерса. Она говорит, что отец вернулся и умирает.

Сандерс был действительно плох. Исхудавшее, морщинистое обветренное лицо. Провалившиеся закрытые глаза. Полопавшиеся губы. Тяжелое сиплое дыхание…

Я сел у его постели. Положив руку на лоб ловчего, я убедился что у него жар.

Ани – жена Сандерса, стояла рядом, замерев в страхе. Слезы текли по щекам, но она не издала ни звука.

– Он ранен?

– Да, государь…

Откинув одеяло и приподняв длинную рубаху, я обнаружил причину – правую ногу Сандерса пожирал «Антонов огонь». Плоть гнила заживо, и все началось от раны на голени. Вонь гниющего мяса ударила мне в лицо. Сжав зубы, я размотал повязку и положил ладонь на черную плоть, горячую, сочащуюся гноем… Другая моя ладонь легла на лоб Сандерса.

Буквально распростертый на теле ловчего я дышал запахом смерти, и меня начало мутить. Но пальцы закололо привычными иголками. Мой дар проснулся и заработал. Я закрыл глаза и начал дышать ртом. Бледная аура Сандерса медленно наполнялась яркими цветами. Мои руки по запястья словно окунули в ледяную талую воду. Вместо боли и онемения я ощутил то знакомое каждому мальчишке чувство – нестерпимый зуд в пальцах и ладонях от игры в снежки, от долгого барахтанья в сугробе – ледяной поцелуй зимы.

Мне было десять лет, когда зимой на льду озера мы со Сью и детьми наших слуг заигрались до самых сумерек – съезжая с горки на деревянных санках. Мороз крепчал… Азарт не давал нам ощутить холод, забравшийся под кожу рук через теплые перчатки, но когда я вернулся в тепло – я взвыл – зуд в покрасневших кистях, словно раздувшихся от мороза, был нестерпим. Я начал чесать ладони, но зуд стал еще сильнее. Я заплакал навзрыд, зажав кисти рук под мышки и раскачиваясь на скамье у камина. Мне казалось, что я сейчас умру от этой боли и от этого зуда! Я был невыносимо одинок и беспомощен… Испуганная Сью унеслась наверх и привела отца. Он встал передо мной на колено и, взяв мои руки у запястий, запустил зудящие мои кисти в свою густую шевелюру. От его волос шел пряный густой мускусный запах. Прикосновение волос отца, ощущение их тепла и шелковистости успокоили зуд, сквозь пелену слез я смотрел в золотистые глаза отца и улыбался….

Сандерс заворочался. Открыв глаза, я обнаружил, что лечение закончилось. Нога ловчего пришла в полный порядок. Оставался лишь запах гниющего мяса.

– Ани, проветри комнату! Воды мне – для рук!

Сандерс теперь просто спал. Легкая испарина на лбу, но дыханье ровное.

– Он сам пришел?

– Его нашли у каменной реки ваши егери – Кайл и Ирвин, государь, и сразу принесли ко мне… Благодарю вас, господин!

Ани упала на колени и попыталась поцеловать мои ноги.

Но я поднял ее, обхватив за плечи.

– Пусть отдыхает, как придет в себя, пришлите за мной…

Зарядил противный мелкий дождь. Я ехал в замок верхом и терялся в догадках. Еще весной Сандерс с десятком горцев из долины отправился к Драконьему зубу, чтобы спустившись в провал пройти дальше на север в горную страну и попытаться найти там хоть какие‑то следы Сью.

Сандерс вернулся к зиме и один. Что он пережил и что увидел?

На завтрак явились обе дамы. Бодрая, веселая Габриель и ледяная, молчаливая Доротея.

– Вам нездоровится, графиня?

– Благодарю вас, государь, все хорошо…

Ровный, бесцветный голос. Взгляд в блюдо.

Завтрак прошел в тишине. Габриель улыбалась, но не сделала ни единой попытки разрядить напряженную обстановку. Я подозвал Серрея и шепотом дал ему указания.

– Графиня, позвольте показать вам мой замок?

Доротея приоткрыла ротик, намереваясь видимо пожаловаться на нездоровье, но видимо вспомнила о том, что недавно произнесла, и закусила губу. Порывисто встав, она протянула мне руку с изгрызенными ногтями.

Насмешливый взгляд Габриель сопроводил нас до двери.

Мы спустились по лестнице, прошли по коридору. Я отворил дверь и пропустил Доротею вперед.

Она вошла и охнула.

Мы вошли в круглую комнату со сводчатым белым потолком. Свет, проникающий через четыре круглых отверстия в потолке заделанных разноцветным стеклом. Красный, желтый, синий и зеленый. Солнце не светит на улице, пасмурно, и потому цвета не яркие, а бледные, рассеянные…

Раньше здесь стояли деревянные скамьи и в центре большой деревянный чан для воды.

Теперь же стены зала выложены изразцами, а в центре комнаты круглый бассейн, шага в четыре диаметром, обложенный розоватым мрамором. Из двух медных труб через золотые краны в бассейн стекает вода, холодная и горячая, смешиваясь и пенясь. Я подошел и попробовал воду. Теплая – в самый раз! Перекрыл краны, повернув длинные блестящие ручки.

– Раздевайтесь, дорогая…

– Я… я… вовсе не грязная…

– Тебе надо расслабиться. Теплая вода не повредит ребенку…

Она смотрела на меня испуганными глазами.

– Зачем вы меня сюда привели? Голенькая Габриель вам бы больше была по нраву здесь!

– Может быть… но сегодня я выбрал тебя!

Я помог ей раздеться. Вернее, я раздел ее, а она мне не сопротивлялась. Расшнуровал платье, развязал завязки на рубашке и нижней юбке.

Она безвольно стояла передо мной, глядя в пол и опустив руки. Ее тело изменилось за те месяцы, что я провел на юге между Давингтоном и Хагерти.

Ее груди выросли по меньше мере раза в три. Тяжеловесные, с расплывшимися пятнами вокруг сосков.

Они соприкасались с округлым животом, на коже которого я с огорчением увидел полосы растяжек. Зад Доротеи отяжелел, и на ставших рыхлыми ягодицах стали видны мелкие ямки…

– Вы раздели меня, чтобы посмеяться над тем, какая я уродина стала?

Тихий дрожащий голос. Я нагнулся и увидел, что она кусает губы и слезы бегут по щекам.

Я опустился перед нею на колени и обнял за бедра.

– Ты напрасно злишься на меня! Малышке это не понравится!

Под кожей животика прокатился бугорок движения.

– Ты прекрасна – поверь! В тебе новая жизнь! Ты совершаешь великое волшебство – твое тело творит дитя – нового человека! Скоро ты станешь матерью и красота твоя вернется и умножится! Поверь!

– И я умру…

– Я не дам тебе умереть! Ты здесь со мной, и я буду рядом пока младенец не увидит свет.

– А потом? Что потом?

– Вы с малышкой всегда будете рядом со мной!

– Ты женат… Ты – король… Не лги мне… рядом ты не будешь…

Подхватив Доротею на руки, я отнес ее к бассейну и помог войти в воду по ступеням. Очутившись по шею в воде, она несмело улыбнулась. Впервые сегодня.

– Здесь и вправду приятно…

Раздевшись, я присоединился в моей подруге.

Мы сидели в воде рядом. Поверхность слегка парила и мерцала. Вода для бассейна грелась на кухне в специальном чане и по трубе текла сюда. В корнхоллском замке вода шла горячей из‑под земли. Жаль, что у меня нет в запасе королевского мага, чтобы выстроить мраморный зал с нескончаемыми струями подогретой воды! Но зато у меня есть магичка!

Словно услышав мои мысли, Доротея спросила:

– Габриель – колдунья?

– Она сильная магичка благодаря природному дару и своей девственности.

– Она – девственница?!

Удивление и радость смешались на лице Доротеи.

– Ты мне не лжешь, Грегори?

– Она девственница, и я с нею не сплю, клянусь честью!

– Но ты провел вчера ночь с нею!

– Мы работали в библиотеке, а спал я у себя и совсем один. Ты ревновала меня?

– Да…

Голова Доротеи легла на мое плечо.

– Но ты не любишь меня.

Она вздрогнула, но промолчала.

– Я убил Даниеля Харпера.

– Я знаю…

– Не весной, а две недели назад на берегу западного моря.

Она вздрогнула еще раз.

– Это не имеет значения больше…

Наклонившись, я поцеловал ее в пухлые губы, нежно и долго…

Моя ладонь коснулась тугого животика. Ребенок шевельнулся. Крохотуля уперлась чем‑то мне в ладонь и притихла. Я мысленно погладил ее по головке. Ощутил радость и довольство. Моя дочка тоже была рада нашей встрече…

За обедом я объявил дамам о том, что завтра уеду в Корнхолл и вернусь через неделю с малышами и музыкантами.

Габриель восприняла это явно с неудовольствием, а Доротея с нескрываемым облегчением.

Вечер я провел в библиотеке с Габриель, а после легкого ужина пришел к Доротее.

При свечах она занималась рукоделием вместе с камеристками. Увидев меня, графиня изменилась в лице. Девушки встали и поклонились мне.

– Ваше величество, вы зашли проститься перед дорогой?

– Я пришел согреть вашу постель, леди.

Девушки переглянулись и, подчиняясь жесту графини, вышли из комнаты. Я приблизился и предложил руку. Доротея улыбалась, глядя мне в глаза снизу вверх. Светло-голубое широкое платье по цвету было ей к лицу и скрадывало ее полноту.

– А если мне не нужно греть постель?

– Тогда с болью в сердце я покину вас, и мой путь будет печален и долог…

Она подала мне руку и встала с кресла. Мы пошли в спальню и там под перинкой любили друг друга нежно и неторопливо, словно пробуя редкостное блюдо.

Утром, попрощавшись с дамами /Доротея всплакнула/, я заехал в поселок у озера.

Увидев меня, Сандерс попытался встать, но я его остановил. Тогда Ани помогла мужу сесть на постели, опираясь спиной на подушку. Мой ловчий был слаб, как младенец.

Я сел на стул рядом с постелью.

– Я не нашел следов миледи, государь…

– Это понятно и без слов. Но что с твоими спутниками?

– Айдан погиб под камнепадом… Байлиг, Колин и Элар погибли в лапах хищников… Раненый Дугал и Хэк, Гуз и Гризел остались в теплой долине…

– Теплая долина?

– В трех днях пути от Драконьего зуба есть долина, там в изобилии бьют горячие ключи и растет трава и кустарник… Кругом льды, а там тепло… Множество непуганой птицы… Они будут ждать меня по весне…

– Они смогут там перезимовать?

– Парни крепкие – выдержат…

– Хорошо, я вернусь через неделю. Семьям погибших я заплачу серебром…

– Все знают вашу доброту, государь…

Оставив Ани мешочек с тысячей талеров, я вышел на улицу, где меня ждали мои люди, сел в седло и отправился на юг, в Корнхолл.

Глава 19

ВОЛЧОНОК

Долина Холлилоха словно замерла в ожидании зимы. Голые деревья качает северный ледяной ветер.

Я еду во главе горцев. Рота лейтенанта Черча оставлена в замке для охраны.

Осень – грустная пора! А поздняя осень пропитана печалью…

Скоро снег ляжет на землю и деревья, на скалы и дороги. Мороз скует в своих оковах все живое.

Мы будем ждать весну, пробуждение жизни и цветения…

Хорошо когда есть чего ждать.

Где же Сью? Неужели и впрямь за Студеным морем? Но там нет ничего – ни островов, ни скал!

Или все же дальше на север есть неизведанные земли?

На картах. что у меня имелись в библиотеке – севернее нашего острова ничего нет – только море.

Нанять капитана с кораблем для разведки на север?

Но теперь до весны эти планы не смогут осуществиться….В бурное зимнее море не выйдет ни один капитан даже за большие деньги.

Пообедать мы остановились на перевале в бастионе. Здесь дежурила сотня горцев из долины. Они менялись каждую неделю. Горцы Холлилоха восприняли эту новую повинность спокойно. Здесь им выплачивали жалование и выдавали бесплатно мясо и хлеб.

Горцы смешались. Люди Гвена нашли здесь друзей или родственников. Шумные объятия, насмешки, и даже дружеские подзатыльники. Я поднялся на стену бастиона и наблюдал за ними сверху. Парни дурачились, как дети, и подначивали друг друга. Старшим на этой неделе здесь был старший брат Нелл – Гайл. Он переминался с ноги на ногу за моей спиной.

Мне не о чем было говорить с ним. Бастион содержался в порядке. Люди трезвы и снаряжены хорошо – в кольчугах, с мечами–полуторниками и арбалетами.

– Поторопи с обедом Гайл, до темна мне нужно прибыть в Харперхолл.

– Сделаем, ло… гм… ваше величество!

Он загремел сапожищами вниз по лестнице.

Для горцев я по–прежнему лорд Грегори…

К ночи без происшествий мы достигли Харперхолла.

Барон Джаред с десятком конных воинов поджидал меня при въезде в городок.

– У города стоят лагерем люди из клана Макинтайр, государь!

– Сколько их?

– Примерно сто.

– Чего они хотят?

– Неизвестно.

– Утром поговорим с ними.

– Несколько дней назад они пытались напасть на вас? Слухи ходят разные… Говорят, что вы убили их вождя одним ударом…

– Старина Бойд получил то, за чем долго гнался…

– Как Дороти, государь?

– Она в добром здравии и обживается в моем замке на правах хозяйки.

Мы въехали в замок Харперов когда уже совсем стемнело. Полная луна еле-еле бледнела сквозь низкие плотные тучи.

Истошно выли псы. Меня учуяли? Во дворе множество людей: псари, ловчие, егеря.

– Сожалею, государь, но в конюшне нет места для всех коней. У меня в замке заночевали местные рыцари, они охотились и не успевали до ночи вернуться в свои замки.

Пришлось идти в зал и принимать приветствия подвыпивших охотников. Они мои вассалы и положение обязывает…

– Удачна ли охота, дорогие сьерры?

Пять рыцарей с оруженосцами возле камина уже изрядно употребили гретого вина и, перебивая друг друга, принялись хвастаться своими успехами.

– Рыцарь Фицвильям добыл редкого – белого волка, государь!

Фицвильям уже сладко похрапывал в кресле. Его небрежно растолкали и представили мне.

Лет пятидесяти, и судя по сизому носу и багровым щекам – большой любитель выпить.

– Что за чудо–зверя вы добыли, рыцарь?

– Государь, это всего лишь волчонок, но мех очень редкий – белый!

– Надеюсь, вы не успели стянуть с него его редкую шкуру?

– Я в замке посажу его на цепь, и когда вырастет – цены ему не будет! Мои егеря связали ему лапы и морду, а барон разрешил оставить зверя на ночь в подвале…

– Покажите мне свой трофей, рыцарь.

– С удовольствием, государь!

В сопровождении Джареда и подвыпивших рыцарей–охотников я отправился в замковый подвал.

Открыв тяжелую дверь, мы спустились по стертым грязным ступеням и при свете факелов вместо волчонка обнаружили на полу голого, грязного мальчишку, связанного по рукам и ногам. Он пытался перегрызть веревки на руках, но безуспешно.

Рыцари оторопели. Я подошел поближе и присел на корточки. Мальчишка смотрел на меня злобно исподлобья.

– Привет, Карл, давно ли ты сбежал ?

Последний из рода Бронкасл зыркнул на рыцарей.

– Два дня назад…

– Оборотень… оборотень… – раздалось за спиной.

– Государь, будьте осторожны, это, по–видимому, оборотень!

Я обернулся.

– Оставьте нас с ним наедине, сьеры!

Джаред, уходя, покачал головой и воткнул факел в держатель на стене.

– Я сниму твои веревки, если ты пообещаешь вести себя смирно.

– Да…

– Что – да?

– Обещаю…

Обнажив кинжал, я перерезал веревки на руках и ногах оборотня.

Карл тоскливо смотрел на мой кинжал.

– Куда ты бежал, юный волкалак? По моим следам? Хочешь перегрызть мне глотку?

Его взгляд был красноречив.

Я снял свой плащ и накинул ему на плечи.

– Присядем.

Мы сели на каменную скамью, по разные концы.

Карл кутался в плащ, что на его худеньких плечах казался огромным. Его босые ноги не доставали до пола.

– Поговорим как двое мужчин – ты – Бронкасл, а я – лорд Холлилоха.

Вот уже год прошел, как твой отец нанес моей семье удар. Он убил моего отца и похитил тело моей матери. Его люди сожгли мой замок. Я не знаю – зачем он это сделал, могу только догадываться. Потом погиб твой брат – Генрих. Мы сошлись с ним в бою, и я одолел…

– Вы зарубили его, когда он еще не успел превратиться в волка…

– Если бы я позволил ему завершить превращения, то умер бы я, а не он.

– Вам его было не одолеть в честном бою!

– Зато моя сестра одолела твоего отца и именно в честном бою. Моя сестра исчезла. Умерла твоя мать. Что будем делать, юный Бронкасл – продолжим битву? Ты как полагаешь – мне сложно сейчас тебя убить? Просто перерезать горло клинком? Задумайся – почему я это не сделал до сих пор?

Мальчик молчал.

– Потому что я не люблю совершать необратимые поступки… Я готов предоставить тебе шанс для честного боя. Но пока ты слишком мал. Когда ты станешь мужчиной – приходи ко мне и потребуй поединка – увидим кому боги улыбнутся. Теперь же – я твой опекун и ты будешь моим пажом и будешь скакать рядом и в походе и в битве. Проявишь себя настоящим мужчиной – станешь оруженосцем, а потом и рыцарем. Я не подниму на тебя руку, но и ты клянись не причинить мне и моей семье вреда. До твоего восемнадцатилетия мы заключим перемирие. Ты согласен?

Я протянул ему руку, и он пожал ее не по–детски твердо.

– Клянусь не причинять вреда вам и вашей семье до моего восемнадцатилетия, король Грегори!

Глаза волкалака горели красноватым светом.

Утром, когда я покидал Харперхолл, горцы клана Макинтайр встретили меня у окраины.

Они не держали обнаженного оружия в руках и, сняв береты, смиренно ожидали меня.

– Приветствую мужчин клана Макинтайр!

Вперед выступил крепкий рослый парень в теплом лохматом плаще.

– Я – Дуг, государь, вы спасли мне жизнь год назад у замка Гринвудов. Со мной девяносто парней из клана, и мы просим принять нас к себе на службу…

Дуг, былой противник Крейга Макконохи… Я, признаться, его не узнал.

– Хорошо, парни, но клан отпустил вас?

– Старейшины не смогли избрать вождя. Им трудно договорится, и теперь в клане нет вожака… Нам никто не запретил уйти.

– Я отправлю вас в Давингтон к Крейгу – в его реджименты – ему нужно крепкое пополнение. Он сделает из вас умелых воинов.