Текст книги "Драконы севера (СИ)"

Автор книги: Алексей Фирсов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 62 страниц)

Глава 6

КИНЖАЛ ЛЕЙТЕНАНТА

– Эй, детка! Откуда ты взялась?

– Подожди нас, мы идем! – Орали восторженные гвардейцы со стены.

Сью остановилась точно посреди двора. Древко копья звонко стукнулось о камень пяткой.

– Эй, ублюдки! – крикнула Сью, подбоченясь и широко расставив ноги. Ее груди вызывающе торчали остриями сосков. – Я, дочь дракона и хозяйка этого замка, зову вас на танец смерти! Подходите поближе!

Белоснежная кожа и золотые волосы – словно богиня сошла в небес во двор нашего замка. Она была безумно хороша и дьявольски опасна.

Теперь меня никто не замечал, и я мог спокойно делать свое дело, а Сью сделает свое. Я побежал к башне. Навстречу мне пробежали трое гвардейцев. Они меня не увидели, даже задев плечом – обнаженная девушка манила их как свеча мотыльков. Они даже не взяли оружия. Им предстояло в этом раскаяться.

В дверях башни я оглянулся. Сью уже окружало кольцо гогочущих самцов сходящих с ума от похоти. Копье закрутилось в руках Сью…

Я быстро спустился в подвал башни по знакомым истертым ступеням. У запертых на внутренний замок дверей, на табурете сидел солдат, фонарь, мерцая огарком свечи, стоял у его ног.

– Где пленники?

– Здесь же, где им быть! – он поднялся, совсем меня не опасаясь.

– А ты кто?

– Твоя смерть!

Я ударил кинжалом снизу под подбородок, прямо в мозг.

– Легкая смерть – тебе повезло… – Я пнул рухнувшее тело, нагнулся и срезал ключ с пояса мертвеца.

Сбросив с головы шлем, я распахнул дверь.

В лицо мне смотрела тьма.

– Это я – лорд Грегори! Выходите!

– Милорд – это вы?

– Быстрее! Сестра во дворе бьется с солдатами – вы должны нам помочь!

На свет фонаря показались лица пленников. Конюхи Серрей и Саймон, наш егерь Брауни, поваренок Дженис, брат Люси Говард и, наконец, хромающий стражник Шварц. Правая половина лица Шварца была в запекшейся крови, глаз почти закрыт опухолью, но левая сторона скалилась от радости. Они повалились передо мной на колени…

– Друзья, встаньте – не время для почестей – надо помочь миледи – в подвале есть еще кто‑то?

– Джон тяжело ранен, не может встать, а Мартин умер к утру…

Я побежал по ступеням наверх.

Сью плясала танец смерти – копье в ее руках то порхало бабочкой, то обрушивалось молнией.

Она не на мгновение не оставалась в одной позе или на одном месте, ее гибкое тело двигалось в быстром волнообразно ритме.

Тела мужчин, пытавшихся схватить ее, катились на булыжник двора, дергаясь в агонии. Ни один удар не проходил мимо, каждый удар приносил только смерть.

Ужас овладел сердцами солдат, и они побежали прочь, забыв про оружие и такое соблазнительное девичье тело.

Вырвавшись во двор, мы уложили четверых мерзавцев, которые бежали нам навстречу, вопя во всю глотку с безумно выкаченными глазами.

Сью застыла в атакующей позе, взяв копье двойным перехватом…

Она тяжело дышала, ее округлые груди высоко вздымались.

В окружении мертвых тел и потеков крови она стояла ожившим возмездием… Капли, струйки чужой крови пятнали белую кожу…

При виде ее наши люди просто остолбенели – вряд ли кто из этих мужчин видел так близко обнаженную девушку – ведь горские женщины очень скромны, и даже муж, прожив жизнь с женой, мог никогда не увидеть ее полностью обнаженной.

Я сорвал с плеч плащ и набросил на плечи Сью, она обняла меня, выронив копье, и заплакала.

Подхватив ее на руки, я обернулся.

Наши люди все стояли на коленях

– Говард, бери копье! Берите оружие убитых, подоприте дверь в старый донжон – там может быть кто‑то остался. Шварц за старшего – проверь, заперты ли ворота и калитка! Пошли кого‑то на стену – следите за дорогой!

Всю дорогу до своей комнаты Сью плакала, прижавшись лицом к моей груди, а я нес ее содрогающееся тело и с трудом сдерживал слезы.

Я внес сестру на третий уровень башни к ее комнатам.

Распахнутая настежь дверь встретила нас темным провалом и густым запахом крови…

Я предал Сью кинжал и обнажил меч. Она подняла левую руку, направив ладонь к двери, но магический огонек не вспыхнул на ее ладони. Магии не было, и я не ощущал никого живого в комнате Сью. Просто мрак и больше ничего…

На подоконнике я взял подсвечник, кресало лежало здесь же, несколько ударов и затеплился огонь свечи.

Свеча разгоралась все ярче – тени побежали прятаться по углам, за мебелью и шторами. Мы вошли, держа оружие наготове, сначала в гостиную, потом в спальню также через распахнутую настежь дверь. Запах крови усилился. Кругом валялись вещи и одежда, выброшенная из шкафов.

На постели сестры кто‑то лежал. Мы приблизились…

Это была Люси. Обнаженное тело, ремнями притянутое за руки и ноги к столбикам кровати. Разрезанное горло зияло кровавым кошмарным ртом. Лицо белое, в черных пятнах синяков сохраняло удивленное выражение. «За что это сделали со мной? Почему со мной это сделали? Я не сделала никому дурного – за что?»

Кровь пропитала всю постель.

Сью протянула задрожавшую руку и коснулась плеча мертвой девушки.

– Она еще теплая… Это произошло недавно. Почему мы не поспешили?! Почему?! Мы могли ее спасти! Почему…

Сью упала на колени перед постелью, и рыдая, стала резать кинжалом ремни на руках Люси, открылась сорванная кожа на запястьях. Бедняжка вырывалась из пут. Как долго ее мучили? На бедрах синяки и пятна крови, рядом, на простынях грязь от сапог…

– Брось – ей уже не помочь. Одевайся, и уходим – эти мерзавцы должны вернуться из деревни со своим лейтенантом – их надо убить всех…

Сью поднялась с колен и приблизила ко мне искаженное злобой лицо в засохших капельках крови…

– Да! Я сама вырежу им сердце!

Солдаты с факелами в руках поднимались по спиральной дороге к замку, но там

было больше десятка, или они кого‑то взяли из деревни – еще женщин для насилия?

– Стрелять по моему сигналу – напомнил я Шварцу и другим людям, взявшим на изготовку арбалеты.

Сью, в моем охотничьем костюме и с копьем, ждала у калитки ворот, рядом с грудой мертвецов. Не отрываясь, она смотрела на ворота, словно ничего не видя вокруг.

– Их там не десять, а больше.

– Мне все равно – процедила Сью сквозь зубы. Ее распущенные волосы лежали на плечах, и ленточка из волос исчезла.

Из калитки плечом к плечу мы вышли навстречу врагам.

Они остановились у самых ворот, при свете факелов всех было хорошо видно. Впереди лейтенант, следом солдат нес кого‑то, скулящего как щенок, на плече. Немного отстав, шли остальные, нагруженные добычей. Подъем к замку их утомил, они переругивались и потели. Они действительно тащили из деревни женщин и еду. Я увидел сноху Пэрриса со связанными руками и синяком на левой скуле.

Лейтенант – худощавый, с короткой бородкой брюнет, смотрел на нас с удивлением. Золоченый нагрудник, знак его чина, тускло блестел.

– Так это ж ублюдки дракона! крикнул кто‑то из солдат.

Лейтенант попятился и, вдруг выхватив из рук солдата девочку в испачканном зеленом платье, прикрылся ею, прижав к груди.

Я махнул мечом и бросился вперед. Сверху ударили арбалеты. Но Сью меня опередила. Я зарубил только двоих.

Ее копье било без промаха.

После нескольких кровавых минут лейтенант остался один. Загнанная в угол крыса. Прижавшись к скале спиной, он держал перед собой девочку, сунув кинжал к ее горлу. Я сразу ее узнал – девятилетняя внучка Пэрриса, нашего дворецкого, Мьюри часто бывала в замке, и совсем недавно наш отец в день рождения подарил ей бусы из янтаря. Она молча смотрела на нас, огонь факелов блестел в ее глазах полных слез. Ее необутые ножки беззащитно свисали из-под задравшегося платья.

– Не подходите! Я ее прирежу! – истерично вопил лейтенант.

– Отпусти мою дочь! – Кричала ее мать, вырываясь из рук Шварца… – Не трогай ее, мерзавец! Убийца!

Мы окружали гвардейца полукругом, и ему некуда было бежать. Наши люди мрачно молчали…

Сью бросила копье себе под ноги и шагнула вперед.

– Не подходи, сучка! Я ее точно зарежу!

– А потом? – Тихо спросила Сью и сделала еще шаг, протянула вперед руки, ладонями кверху.

– Ты можешь убивать только безоружных?

– Отпустите меня, и она останется живой! Ну, быстро!

Сью стояла от лейтенанта в одном шаге. – Возьми меня вместо нее, ведь она совсем ребенок, а тебе нужна женщина. Я права?

Он не долго думал, переложил кинжал в левую руку, которой прижимал к себе Мьюри, а правую протянул к Сью.

Сестра шагнула навстречу и, схватив его за обе руки, ударила коленом между ног. Девочка выпала из рук гвардейца. Мы с ревом бросились вперед. Сью сидела верхом на лейтенанте и бешено кромсала его лицо и шею его же кинжалом.

Глава 7

ГОЛОС ВЕРЕСКА

На лысом холме над озером на длинной поленнице лежали двадцать шесть тел – жители деревни и слуги лорда Холлилоха – люди дракона. Тело Стива положили рядом с Люси…

Под порывами ветра взлетали вверх края плащей. Вереск под ветром пел свою тоскливую песню. Он тщетно пытался погасить факел в моей руке.

Сью, стоявшая рядом со мной, кутаясь в плаще, сделала шаг вперед, глубоко вздохнула и запела:

 
Мой горец – парень удалой,
Широкоплеч, высок, силен;
Но не вернется он домой,
Он на изгнанье осужден.
Как мне его вернуть,
О, как его вернуть?
Я все бы горы отдала,
Чтоб горца вновь домой вернуть.
 

Все стоявшие вокруг погребального костра люди плакали. Предательская влага текла по моим щекам.

Я прощался с этими людьми, с отцом и прошлой жизнью.

Все уже никогда не вернешь назад, и моя жизнь не будет прежней…

Когда сестра закончила петь и вернулась ко мне, глотая слезы, я подошел к поленнице и поджог ее.

Пламя, раздуваемое ветром, поднималось все выше и выше, закрыв от наших взоров мертвые тела…

За поминальными столами на деревенской площади тихо, молча люди пили эль, жевали жареное мясо. Их взгляды неотступно следовали за нами.

Выпив по чаше эля, мы с сестрой спустились на берег озера. Плеск волн о галечный берег заглушал тоскливую песнь вереска.

Я обнял Сью за плечи. Она молча положила голову на мое плечо.

Прозрачные волны озера Холли плескались у наших ног. Было странно и страшно в этом новом мире – мы не ощущали ауру других живых существ и не ощущали присутствие духа озера. Наш мир лишился магии. Значит, наш отец и вправду был последним драконом на земле.

В книге бытия было написано о том, что пока живут драконы – есть магия, не будет драконов – магия исчезнет совсем.

Тело отца мы не нашли, как не нашли и гроб мамы в открывшемся после пожара подземелье. Мы стали сиротами…

– Откуда твоя песня. Сью?

– Ее я записала со слов Шварца – он часто мурлыкал себе под нос, а я настойчивая, ты же знаешь… Ну и еще кое‑что добавила от себя…

– Наш старина Шварц – сплошная загадка…

– Отец знал про него все.

– А я не знаю ничего, ни про Шварца, ни про сокровища нашего рода… Теперь бы золото очень нам пригодилось – жители равнин ради золота готовы на все! Они придут и убьют всех… Герцог не нашел пути в сокровищницу отца – он будет искать ее. Вернется с армией и будет искать. Сокровища дракона – хорошая приманка…

– Ты хочешь дождаться герцога здесь?

– У нас нет армии чтобы воевать со всем королевством… Представь – какая толпа всякого отребья явится с герцогом на поиски сокровищ… Надо уходить дальше в горы… Нам не спрятаться среди людей. Наши глаза нас выдадут…

– Надо поднять горские кланы Холлилоха, а потом и всего Севера! Грегори, я не хочу прятаться в горах всю свою жизнь! Я убью герцога и магистра или умру сама! Другого пути у нас нет!

Я смотрел в ее решительные янтарные глаза и мне было стыдно за только что высказанные слова – бежать в горы, бросить свой дом и своих людей… Как мне пришло в голову!? Но мысль раскрывала соблазнительные картины: Занесенная снегом в горах хижина. Наши обнаженные сплетающиеся тела при свете яркого горящего очага… Жить одним… Наслаждаться любовью, не зависеть ни от кого и ни от чего… Прочь от мира людей… Бежать, спасая жизнь, или остаться, дать бой всему королевству и умереть… Я вспомнил отца.

«Честь дороже жизни, – говорил он, – бесчестный человек как подлая тварь – крыса готовая ради набитого желудка и спасения своей личной шкуры на любую подлость и любое преступление».

– Честь дороже жизни... – прошептала Сью. Близнецы даже думают об одном и тоже одновременно.

Выбирать нам не из чего – нас ждал путь мести и крови…

Мы со Шварцем копались в оружейной, отбирая то, что необходимо для оснащения нашего маленького отряда, когда пришел Говард. Он тяжело переживал смерть своей сестры, и его бледное лицо теперь постоянно кривилось в попытке подавить слезы.

– Милорд к Вам явились вожди кланов долины Холлилох….

Мы переглянулись со Шварцем – ведь только что я обсуждал с ним – как поднять горцев на войну с королевством. Именно Шварц как горец из южных кланов мог дать мне хороший совет. Он жил в замке уже около десяти лет, этот крепкий здоровяк, широкий в кости, слегка похожий на медведя кривоватыми ногами и валкой походкой. Хотя на охоте я не мог его догнать – по скалам он передвигался просто стремительно… Он откликался на имя Шварца, но это было не горское имя…«Шварц – это еще одна тайна нашего замка – говорила Сью».

– Пригласи горцев сюда, и подайте эль…

В долине Холлилох всегда жило два клана: на правом берегу клан Макнилл, на левом берегу – клан Макклони. Отец рассказывал нам, что пока он долину не избрал себе домом и не построил здесь замок, кланы враждовали. Воровство овец, девушек и даже убийства были обычным делом. А поскольку каждый клан был сообществом кровных родственников, убийство любого его члена превращался в кровавую войну на истребление всех мужчин противоположного клана.

Кланы истребили бы друг друга, если бы не дракон. Страх перед ним сначала заставил горцев сплотиться и покончить с кровавой местью. Потом им пришлось дать клятву верности лорду–дракону. Все споры и обиды между кланами разрешал отец, и его приговор бы окончательным.

В остальном они были свободны, они не платили податей никому, они сами выбирали своих вождей и пасли своих овец, где им заблагорассудится.

Наши слуги не были родом из этих кланов. «Горец – плохой слуга» – любил говорить отец.

Они вошли, обнажив седые головы, и в оружейной стало тесно. Десять пожилых мужчин – старейшины кланов, закутанные в свои шерстяные клетчатые плащи, они казались еще более широкоплечими.

Я пригласил их сесть. Говард разнес им кубки и налил в них эль. Эль быстро развязал этим молчунам язык.

– Мы узнали о происшедшем и явились на помощь. Кланы приютят ваших людей милорд и помогут вам с миледи укрыться в горах… Наши ворожеи потеряли свою силу – эта зима будет очень суровой… Волки придут из лесов, и наши стада будут в большой опасности….

– И это все что вы хотели сказать?! – Сью стояла в дверях оружейной, в моем зеленом охотничьем костюме и с полюбившимся копьем в руке. Золотые волосы струились по плечам. Сверкали янтарные глаза.

Горцы встали – они приветствовали дочь дракона глухим ворчанием. В кланах женщины не имели права голоса при принятии решений. Все решал круг воинов – взрослых мужчин.

– Мы не будем прятаться в горах и холмах как перепуганные кролики! И не тех волков вы боитесь! Двуногие волки придут в долину еще до зимы, придут с именем единого бога на губах и с алчностью, горящей в глазах! Сначала они возьмут ваших овец, потом ваши души и жизни, а потом заберут и вашу землю! Землю, где лежат кости ваших предков!

Горцы роптали – ведь им упрек бросала юная девушка, по возрасту подходившая им во внучки… Сью вышла к центру оружейной комнаты, озирая лица горцев. Они прятали глаза.

– Говорят, что сто лет назад жители равнин боялись одного имени кланов Макнилл и Маклони!

Говорят, теперь горцы кланов озабочены только сохранностью своих стад и ценами на шерсть на рынках королевства! Вправду говорят или лгут!? Говорят, что вместо мужества деньги поселились в ваших сердцах!

Лица горцев побагровели от оскорблений.

– Милорд, уймите свою сестру, не гоже женщине нас учить!

– Я не женщина! – Сью оскалилась как волчица. Мурашки побежали у меня между лопаток. Такой я ее никогда не видел.

– Я не женщина – я дочь дракона!

Горцы были поражены в самое сердце – видимо, они ждали, что Сью сейчас и здесь превратится в дракона и начнет рвать их на части и откусывать головы. Их руки скребли по рукоятям мечей, а ноги были готовы бежать вон…

Золотые голодные глаза дракона смотрели на них в упор… На мгновение страх посетил и мою душу…

Я выступил вперед, пора было и мне что то сказать:

– Ваши предки дали клятву верности нашему отцу. Вы завтра пришлете от каждого клана в замок по триста парней, с запасом еды на неделю – оружие мы им дадим сами. Мы начнем войну против королевства и лично против герцогов Бронкасл и не опустим оружия пока его поганые головы не украсит шпиль на башне! Мне не нужны никакие иные трофеи – все, что возьмут ваши парни на равнинах, достанется только кланам.

Они ушли, не возразив и не высказав согласия.

Мы проводи их до ворот и смотрели вслед, пока они на своих коротконогих пони не исчезли за поворотом дороги.

– Ты напугала этих молчунов! И немного меня! – я обнял Сью за талию. Она хитро прищурилась.

– Мужчинам надо поставить задачу и дать крепкого пинка – тогда все получится!

– Пинок получился крепкий… Навряд ли их женщины позволяют себе с ними так говорить…

– Грег, ты наивен – их женщины не только говорят, но и пускают в ход кулаки, конечно, за закрытыми дверями! Признайся – если бы ни я, то ты бы до сей поры распивал с ними эль и разводил дипломатию. Эти горцы наши вассалы – я им напомнила об этом.

Наши люди раскопали спуск в кладовые и винный погреб, и очаг на кухне, на ужин был запечённый окорок, свежий хлеб с хрустящей коркой и бокал вина. Я ужинал на башне ворот. Подо мной вереница жителей деревни медленно поднималась в замок, нагруженная скарбом. В своих домах они не могли спастись в случае внезапного нападения. Над моей головой снова вился флаг с золотым драконом. Люди шли и кланялись мне – в их глазах было облегчение – кто‑то опять управлял их жизнью и брал под защиту…

Ветер играл на зарослях вереска тревожную песнь Севера…

Глава 8

ГОРЦЫ

Утром едва рассвело, еще не всходило солнце, меня разбудил Говард. Вчера я произвел его в камердинеры. Бедняга Джейк, так же как и старина Пэррис, не пережил ночи резни и, его пепел улетел вчера в горное небо.

– Милорд, вставайте – пришли горцы…

– Миледи уже встала? Пошли за нею.

Сестра отказалась ночевать в своих комнатах и ушла спать вечером в библиотеку в старом донжоне. Я ее хорошо понимал – спать на постели, на которой замучили и убили нашу Люси, было просто невозможно…

Сполоснув лицо и руки в тазике в спальне, я быстро оделся, надел клетчатый горский берет, который вчера нашел в своем гардеробе, и спустился во двор. Распахнутые настежь ворота конюшен опять напомнили об угнанных в ночь резни конях. Где мой Малыш, кто угостит его сухариком?

Войну придется начинать пешком или на горских пони. Угрюмый мерин покойного лейтенанта мне не понравился.

Я заглянул в конюшню. У морды мерина стояла маленькая Мьюри и угощала его пучком клевера. Единственный конь в замке аккуратно брал травинки из ее рук, смешно оттопыривая толстые губы. А на детской мордашке цвела улыбка. Мать Мьюри стояла рядом, положив руку ей на плечо. Отец Мьюри, Сандерс – наш лучший ловчий, еще неделю назад ушел в горы на охоту и до сих пор не вернулся. «Хорошее» его ждет возвращение – известие о смерти отца.

У ворот стоял Шварц и через приоткрытую калитку переругивался или шутил с горцами – издалека было не понять… только неразборчивый гул голосов, отражаясь от сводов ворот, разносился по двору.

Сью не было. Ее поддержка мне бы не помешала…

– Милорд – Шварц посторонился, пропуская меня вперед.

Горцы заполонили всю мощеную дорогу перед воротами. Их было не меньше тысячи. Они болтали, чем-то закусывая на ходу. Среди мужчин женщины, с волосами, упрятанными под береты.

Передние чуть подались назад, освобождая мне пространство. Множество взглядов скрестилось на мне.

Один из старейшин шагнул вперед и громко заявил:

– Вы звали – мы пришли!

– Друзья! – Тишина побежала от передних рядов где стояли старейшины кланов назад.

– Я сказал друзья, потому что тот, кто пришел в трудный час и протянул руку помощи – тот истинный друг!

Пока стоят эти горы, пока жива наша семья – этого мы никогда не забудем! Я поднимаю кланы для борьбы с врагом, что подло напал на наши земли и колдовскими чарами захватили в плен моего отца – лорда Холлилоха! Мы встретим их на перевале и убьем всех! А потом вторгнемся на равнину и отобьем у мерзавцев нашего лорда! Пусть их кровь течет к морю! А теперь в замок – немного эля пред дорогой в бой не помешает!

Горцы взревели. Обнажившиеся лезвия мечей молниями засверкали над головами.

По моей команде Шварц и Говард распахнули ворота. Я вошел во двор – за мной втекала река горцев.

На мостовой двора горели костры, на них жарились целые овечьи туши. Вскрытые бочки эля пускали пену через край и быстро пустели.

Старейшины кланов пили рядом со мной за накрытым столом, прочие горцы размещались у костров и бочек, как им было удобно. Наш просторный двор стал маленьким и напоминал ярмарку в Корнхолле. Через два часа я уже был пьян. Играла флейта и бубен отбивал ритм – горцы, голые по пояс, плясали боевой танец. Наши слуги смешались с горцами и не отставали в питье эля и прочих делах.

Я сходил в отхожее место за конюшнями и, облегчив мочевой пузырь, сообразил что пора бы найти Сью, ведь ей не помешает выпить немного …

В донжоне, на лестнице меня начала мучить икота. Переступив через недозатертое кровавое пятно, я добрался до знакомой бойницы. Потайная дверь в подвал была открыта. Оттуда мерцали блики огня.

– Заходи смелее, Грегори – позвал голос Сью.

Я вошел, все еще икая, и онемел. Икота тот час же исчезла…

Старый подвал, наверно, никогда не видел столько света. Во всех держателях горящие факелы, на полу масляные лампы. Свет добрался даже до высокого сводчатого потолка.

Огромный деревянный чан парил водой. Вокруг стояло с десяток подсвечников с горящими толстыми свечами из библиотеки.

На табурете рядом, покрытая пылью бутыль вина и три кубка.

Сью сидела по горло в воде, ее золотые волосы были высоко забраны на затылок.

– Иди к нам, братик… – лукавые золотые глаза манили меня и обещали что‑то, от чего сладко заныло в груди.

– Почему к нам? – развязывая шнурки на камзоле, я спустился вниз и приблизился к чану – Ты не одна?

С плеском из воды появилась голова, две тонкие руки убрали длинные темные пряди мокрых волос от лица, словно раздвинув занавес. Девушка протерла глаза и ойкнула. Милое курносое лицо и карие глаза с густыми бровями, почти сросшимися над переносицей.

– Это Нелл, она из клана Макнилл – Сью извлекла руку из воды и обняла девушку за шею.

– Милорд…

Она так мило покраснела…

– Забирайся к нам… томно сказала Сью – такое удовольствие лежать в теплой воде… Похоже, она уже отхлебнула вина.

– Я вам буду мешать, леди, мне стоит уйти.

– Он такой скромный, наш Грегори – сказала Сью, обращаясь к горянке – но очень нежный... – Они захихикали…

Меня это немного разозлило, а ведь я собирался уходить.

Обернувшись к девушке спиной, я быстро начал раздеваться.

– Смотри, какая у него мускулистая спина и попка тоже крепкая… – не унималась Сью – Еще по глотку? – послышался плеск вина в кубки.

Оставшись в нижних штанишках, я повернулся к чану. Две пары девичьих глаз оценивающе озирали меня. В моей крови было много эля, и я подумал – Какого черта – пусть смотрят, и снял с себя последнее. Горянка ахнула и отвернулась. Но я уже был в чане, сев на дно на корточки – воды было почти под подбородок. Вода был не горячей, но теплее моего тела… В этом чане могло поместиться и пять человек, и никто бы друг другу не мешал… Сестра и Нелл находились на одной стороне, я на другой, и мы друг друга не могли коснуться. Их тела светились белым молочным светом в воде. Вода здорово расслабляла, эль еще шумел в голове. Здесь можно и уснуть, но как при этом не нахлебаться воды?

Сью усмехнулась и отпила из кубка.

– Хочешь?

Я, не поднимаясь, на корточках передвигаясь по дну, подплыл к ней. Нелл испуганно наблюдала за моими перемещениями, держа кубок с вином у шеи.

– Я ждал тебя, ты не пришла, а горцы явились на наш призыв…

– Нелл мне все рассказала… – перебила меня она – выпей с моих губ…

Она набрала вина в рот. Я приблизился. От воды порозовевшее лицо Сью рядом, и припал губами к ее сладким губам – струйка вина побежала в мое горло, я пил это вино даже когда струйка иссякла….

Я сидел по горло в воде – напротив девушек. Нелл отвернулась от меня спиной и спрятала лицо. Я видел только ее гибкую нежную спину в каплях воды и пряди мокрых волос. Сью прижимала ее к груди, что‑то шептало на ухо…

– Милорд уже уходит? – томно спросила Сью. Но прозвучало это как приказ.

Я выбрался из чана, подобрал одежду, подхватил недопитую бутылку вина и вышел вон. За мной оставались мокрые лужицы следов.

Я поднялся в библиотеку, попутно размышляя о том, почему в присутствии сестры я становлюсь тряпкой, а она крутит мной и другими людьми как ей угодно. Нет, я не был зол, я был печален и огорчен. Страсть, вожделение схлынули. Я жаждал сестру, а получил другую. Я впервые познал женщину. И что теперь с этим делать? У горцев строгие порядки, и девушка, лишившаяся девственности до брака, подвергалась всеобщему осуждению. Мы идем на войну – там все может произойти… Переживу ли я этот год, увижу ли первый снег в долине и что будет с сестрой, с Нелл? Проживем этот день, а что будет завтра – увидим!

Приведя мысли и одежду в порядок, я опять спустился во двор.

Шварц встретил меня у самой двери.

– Милорд, к перевалу я направил разведчиков. Они пришлют голубя, если заметят врага.

– Отлично, только боюсь, что сегодня нам горцев не сдвинуть с места…

– Они ищут миледи – хотят услышать ее песню…

– Она там, в подвале донжона – но лучше пошли кого-то из девушек…

Я вернулся к столу. Половина старейшин кланов уже дремали, положив отяжелевшие головы на руки и на стол. Остальные пытались плясать в кругу своих соплеменников.

Я сел во главе стола, на свое кресло. Похоже, меня никто не замечал. Горцы как дети веселились во дворе. Вместо траура гульба… Но может, отец все же жив? Я не мог сказать горцам о том, что он умер… я сам в это до конца не поверил…

Мое появление осталось незамеченным, но приход сестры вызвал приветственные крики и возгласы.

В руках сестры была ее любимая маленькая арфа.

Через несколько мгновений Сью уже стояла на неоткрытой еще бочке, возвышаясь над всеми. Она по-прежнему была в моем охотничьем костюме, только теперь ее голову украшал горский берет, кокетливо сдвинутый на ухо.

Она ударила по струнам, и к ней подключились флейта и бубен. Звонкий голос Сью заполнил двор, и горцы замолкли, ловя каждое слово:

 
Мой горец – парень удалой,
Широкоплеч, высок, силен;
Но не вернется он домой,
Он на изгнанье осужден.
Как мне его вернуть,
О, как его вернуть?
Я все бы горы отдала,
Чтоб горца вновь домой вернуть.
 

Печальная на похоронах, эта песня вдруг превратилась в плясовую. Бубен задавал ритм.

 
О, как его вернуть?
О, как его вернуть?
Я все бы горы отдала,
Чтоб горца вновь домой вернуть.
 

Сестра пела, а горцы пустились в пляс. О великий Эрхард, отец драконов! Она и из них будет вить веревки…