Текст книги "Драконы севера (СИ)"

Автор книги: Алексей Фирсов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 62 страниц)

Глава 23

ТУРНИР В РАЗГАРЕ

Герцог принял мои условия, и спустя час в его палатке был подписан акт о передаче мне города Давингтон с портом и замком в полное пожизненное владение.

Лежа на животе, герцог слабой рукой подписал акт в присутствии представителя Гербовой палаты и двух рыцарей: Рамсея и Гринвуда.

Выглядел мой противник скверно. Лицо серое, в каплях пота. Его большое тело буквально растеклось на досках стола. Он тяжело дышал. Запах испражнений тяжелым и душным облаком окутал всю палатку. Мне стало его жаль.

– Приступайте, лорд Грегори! Молю вас всеми святыми! – прохрипел несчастный.

Я откинул покрывало с его спины. Под полотном, сложенным на спине, я увидел багрово – черные сгустки крови у хребта и белые кусочки костных обломков, торчащих из этой кошмарной массы. Я положил ладони прямо на это месиво. Закрыл глаза, сосредоточился.

Пальцы сразу же закололо иглами. Потом пришло ледяное онемение. Оно поднималось с каждым мигом все выше по рукам. Моя спина заледенела. Ледяная стужа глодала мой хребет. Я скрипел зубами, но держался. Откуда приходит этот холод, почему в такие моменты я дико мерзну?

Холод поднялся выше локтей и, задержавшись на несколько мгновений, растаял без следа.

Я, дрожа в ознобе, отошел от стола. Гринвуд набросил на плечи плащ и подал заранее согретое красное вино в кубке.

Благодарно кивнув, негнущимися пальцами я поднес кубок к губам. Пряный запах корицы и дурман вина ударили в ноздри. Я выпил кубок в четыре глотка, и мне стало лучше.

Барон Рамсей ощупывал спину герцога и крутил головой. Осторожно он стер кровавые пятна. Ужасная рана исчезла. Круглыми глазами герцог смотрел на меня, раскрыв рот.

– Боли нет?

– Нет…

– Пошевелите ногами!

Ноги шевелились.

– Это чудо! Грегори, вы совершили чудо!

– Полежите еще часок, и можно вставать! А я откланяюсь. Признаться, устал я сегодня!

Я похлопал герцога по плечу.

Его рука сжалась на моем запястье.

– Грегори, уезжайте сегодня же! Завтра будет поздно!

– Не говорите ничего, милорд!

– Молчи, Рамсей! Уезжайте, Грегори! Король не выпустит вас отсюда!

Я возвратился в свой лагерь уже в сумерках.

Вокруг ристалища горели факелы, и прохаживалась стража. Трибуны аристократов охраняли слуги с фонарями. Иначе местный народец живо приберет к рукам все то, что плохо лежит.

Мне дали совет уезжать. Но бежать с турнира под покровом ночи, как преступник?! Этот бесчестный поступок только опозорил бы меня. Честь дороже жизни! Упрямство взыграло во мне. Я уеду только после завершения турнира!

Совет был мне дан, но друг ли мне этот советчик? Нет!

Любопытная Адель ждала меня в моей палатке.

– Грегори, ты излечил герцога от его ужасной раны?

Я протянул жене акт, подписанный мной и герцогом.

– Герцог подарил мне город Давингтон с портом и замком. После турнира заедем осмотреть новое приобретение.

Но Адель не была настроена веселиться.

– А если нам не откроют ворота?

– Я их новый хозяин, и они не посмеют меня не пустить!

– Герцог может оспорить этот акт?

– Пусть попробует, тогда я вызову его на поединок. Герцог не похож на бесшабашного юнца…

В распахнутом проеме палатки появился мой паж Дуган.

– Милорд, к вам прибыл незнакомец и срочно желает с вами говорить.

– Таинственный незнакомец?

– Он закутан в плащ, с ним двое слуг без гербов.

– Хорошо, проводи его сюда!

Встревоженная Адель взяла меня под руку.

– Этот поздний визит мне не нравится, Грегори! Позови кого-то из рыцарей, я не хочу, чтобы ты встречался с незнакомцем наедине! А если он – убийца?

– Адель, не пугай сама себя, ступай в палатку и жди меня.

– Обещай быть осторожным!

– Обещаю!

Я нежно поцеловал ее в губы и, проводив до выхода, остался ждать своего таинственного гостя.

Мой лагерь уже отходил ко сну. Слуги и воины разбрелись по повозкам. Рыцари давно уже храпели в своих палатках. Караульные горцы укрылись в тени повозок.

Только в узком проходе открыто стояли воины с алебардами при факелах.

В сопровождении двух горцев закутанный в плащ человек подошел к моей палатке.

– Добрый вечер, сьер! Прошу войти в мое скромное походное жилище.

Элегантно поклонившись, гость прошел в палатку. Я вошел следом и задернул полог.

– Снимайте плащ, барон Джаред, я вас узнал!

Барон откинул капюшон на спину.

– У вас взволнованное лицо, барон! Присядем! Бокал вина?

– Лорд Грегори, на вино времени уже нет! Я еду в Харперхолл, к сестре, и вам советую оседлать коня и мчаться со мною вместе!

– Что за пожар, дорогой барон?

Смуглое лицо брата Доротеи исказилось в судорожной гримасе.

– Я не знаю, как вам удалось вернуть разум королю, но вы, видит бог, сделали это напрасно!

– Не вы ли сами, весной к Корнхолле, уговаривали меня сделать это, и как можно быстрее?

– Господь знает, кого лишать разума, а кого рассудка, Грегори. А вы вмешались в божье дело, и результат ужасен!

– Что случилось?

– Королева–мать исчезла два дня назад… Мало того, ее апартаменты оцеплены стражей, а слуги заперты в подвале. Сегодня днем по тайному ходу я прошел в спальню ее величества… Королева мертва! Ее тело покрыто ранами от кинжала. Этих ран не менее десятка! Она лежит вся в засохшей крови на своем ложе!

Король скрывает смерть матери и завтракает и обедает в присутствии двора с большим аппетитом! А сегодня вечером без объяснений и обвинений все приближенные королевы схвачены стражей и отправлены в тюремный замок. Я избежал этой участи – меня предупредили. Я вынужден бежать, дорогой Грегори! Смерь королевы Анны – дело рук Руперта, я уверен! Король собирает завтра Большой совет. Хорошего ждать не приходится! Что за чудовище вышло из-под ваших рук?

– Король Руперт – чудовище?

– Его глаза пусты и холодны, даже когда он смеется! Бегите, Грегори, утром будет поздно!

– Что ж, передайте наилучшие пожелания Доротее, ваша сестра прелестна, дорогой барон!

– Вы пожалеете, что не послушали меня!

– Ступайте, барон, мне пора отдыхать. Завтра поединок с бароном Рамсеем.

– Желаю вам дожить до этого поединка, Грегори!

Джаред раскланялся и, накинув капюшон, быстрым шагом вышел вон.

Мне дали два одинаковых совета в один вечер. Дракон бежит от короля – смешно!

Я не дам повода над собой смеяться.

Я позвал Дугана и, умывшись, отправился к Адель.

Бернадетта и Адель сидели в раскладных сиденьях и тихо беседовали. Жестяной фонарь со свечой внутри бросал на их лица желтоватые отсветы.

Дамы поднялись мне навстречу.

– Кто это был? Что он сказал?

– Один знакомый!

– Ты очень красноречив, Грегори!

– Барон Джаред, уезжая на север, заехал пожелать мне удачи в поединке.

– Для этого он укутался в плащ с головы до пят?

– У каждого свои причуды, миледи! – я пожал плечами.

Дамы были не удовлетворены моим рассказом, но я пожелал им спокойной ночи и отправился спать к себе в палатку.

А утром я увидел короля.

Король во главе придворной свиты выехал, чтобы посмотреть на турнирные поединки. Трубачи, знаменосцы, телохранители короля в полудоспехах и, наконец, его величество на белом жеребце в белом костюме, расшитом золотом. Даже сапожки короля были из белой кожи.

Король Руперт повернул коня, и вся свита последовала за ним мимо моего лагеря. Я был на коне, рыцари и оруженосцы рядом. Бернадетта и Адель собирались разместиться в носилках. Появление короля перед нами было внезапным событием.

Не покидая седел, я моя свита обнажили головы и приветствовали короля наклонив головы.

– Вы обманули меня, лорд Грегори!

Голос короля был веселым, тон шутливым, но глаза холодны.

– Я не мог обмануть ваше величество.

– Я принял вас за лекаря в день нашей первой встречи, а вы заявили, что вы горец!

– Я родился и вырос в горах, ваше величество, а значит, могу именоваться горцем.

– Но вы не сказали, что вы лорд и сын дракона!

– Ваше величество, хвастливость никогда не была моим пороком!

Король засмеялся.

– Присоединяйтесь ко мне и проводите до турнирного поля!

Мы ехали рядом, стремя в стремя.

– Ваши дамы не любят ездить в седле, мой горец?

– Они открыли здесь новый способ передвижения, ваше величество, в носилках им удобнее.

– Как вам понравился город, турнир?

– Я очарован, ваше величество, красотой города и мощью его укреплений!

– Укрепления вас особенно интересовали, мой горец?

– Нет, ваше величество, меня больше интересовал сам турнир, ведь я первый раз участвую в нем.

– Но уже довольно успешно! Я слышал, вы покалечили вчера герцога Давингтонского?

– Это преувеличение, ваше величество! Я выбил его из седла, а ушибы свои герцог воспринял как ужасные раны. Сегодня, я полагаю, он будет уже на ногах.

Король внимательно смотрел в мои глаза.

– Глаза такого цвета я никогда не встречал.

– Я унаследовал их от отца, ваше величество.

– Ваша сестра-близнец, что с нею? Ее никто не видел, и она не приехала с вами сюда, на турнир.

– Моя сестра больна, к сожаленью, ваше величество, и вынуждена остаться в нашем замке в горах.

– Вы так убедительно лжете, мой горец, что я готов поверить!

– Ваше величество, как и подобает великому государю, знает многое такое, что нам, его подданным, не может быть известно!

– У вас льстивый язык, мой горец! Но вам меня не обмануть! Если хотите быть моим другом – говорите со мной откровенно!

– Вы боитесь меня, Руперт?

Король изменился в лице. Глаза сузились, рот оскалился.

– Если не боитесь – напрасно! Когда я обернусь драконом – я растопчу и разорву вашу свиту за несколько мгновений! Вы меня утомили. Говорите, что вам надо, и я раскланяюсь. Мне пора готовиться к поединку с бароном Рамсеем.

– Вот вы как заговорили?!

– Вы требовали откровенности – извольте! Я вернул вам, убогомому умалишенному – разум. Вы – дело моих рук. Так же легко я смогу этот разум у вас забрать! Не забывайте об этом и держите ваши королевские руки подальше от меня…

Король опустил глаза. Его руки судорожно мяли золоченые поводья.

– Вам нечего сказать, ваше величество? Тогда скажу я. Верните тела моих родителей, и я закончу войну с герцогами Бронкасл и буду вашим смиренным подданным.

Пока я не похороню родителей – война с герцогами будет продолжена! Но при этом союзников герцогского семейства я щадить, не намерен!

– Их тела отправлены покойным герцогом в Конфландию к королю Филиппу. Попробуйте испугать его!

– Доказательства?

– Вы не верите королю?

– Не верю!

Похоже, Руперт был в бешенстве. Моя откровенность ему не понравилась. Все хотят откровенности – но никому она не нужна! Парадокс!?

– Я пришлю вам бумаги, подтверждающие мои слова! – процедил он сквозь зубы.

– Буду ждать, ваше величество!

Я поклонился королю и дал шпорами коню. Моя свита следовала за мной к нашим палаткам у края ристалища.

Но переломить копье с бароном Рамсеем мне не удалось. Барон не явился на ристалище. После троекратного вызова его герольдами победа была присуждена мне.

Напрасно я влез в турнирные доспехи! Бормоча проклятия, я потел в своем снаряжении пока оруженосцы снимали все железо с меня.

Однако Адель была довольна. Я победил – не рискуя ничем!

Король Руперт разместился на главной трибуне, потеснив судей. По бокам от короля восседали две дамы – герцогиня Лонгфордская и Бернадетта.

Со своей трибуны я видел, как они втроем смеялись и угощались вином и фруктами.

– Сестра рядом с королем и очень довольна!

– Полагаешь, королю она понравилась?

– Почему бы и нет, Грегори! Король не женат, а Бернадетта молода, хороша собой!

– Ты прекрасней, чем она, Адель! Она – еще не распустившийся бутон, а ты – как молодая роза на заре – капельки росы дрожат на твоих нежных лепестках….

– Благодарю, мой муж… Как поэтично! Какие лепестки вы имели в виду?

Мы, смеясь, поцеловались.

На ристалище тяжело скакали кони, трещали, ломаясь копья. Рыцари рвались к победе перед лицом короля.

Присутствие короля вызвало невиданный в ранние дни приток зевак. Поля вокруг ристалища забиты толпами народа.

– О чем говорил с тобой король, Грегори?

– Он был восхищен моей супругой!

– В твоих глазах я вижу неправду!

– Король желает иметь меня среди своих друзей.

– Что ты ответил ему?

– Он пожелал услышать откровенный ответ и получил его. Как видишь – король доволен!

– Я не довольна, Грегори! Ты не все мне говоришь!

– Когда ты злишься – ты становишься еще красивее!

– Так ты злишь меня нарочно?

Я засмеялся, и Адель ущипнула меня за руку.

После завершения копейных поединков к моей трибуне явился лейтенант королевской гвардии. Он представился как сьер Тайлор. От имени короля он передал приглашение на вечерний бал во дворце мне и моей супруге.

Адель умоляюще смотрела на меня.

– Сьер Тайлор, передайте его величеству, что мы с благодарностью принимаем приглашение!

Завтра последний день турнира и вручение приза победителю, которого изберут судьи и дамы. Послезавтра я покину гостеприимный Гвинденхолл и отправлюсь на север, домой. Скорей бы!

Мы опять вернулись на постоялый двор «Королевская милость». Теперь его название казалось мне очень даже пророческим.

Бернадетта и Адель готовились к балу. По своей уже сложившейся привычке я дегустировал вино на первом этаже в компании барона Хэрри Эльсинера.

Барон был мрачен. Насупившись, он цедил вино молча.

– Дорогой Хэрри, вы погружены в мрачные думы?

– Грегори, вы знаете, что по приказу его величества арестованы все приближенные королевы–матери?

– Король раскрыл заговор?

– Ходят разные слухи, но о заговоре ничего не известно. А что вам известно, Грегори?

– Последние дни я жил в лагере, и слухи до меня не доходили. Кроме того, у меня мало знакомых в городе и при дворе. Я полагал, что услышу новости от вас.

– Сейчас в королевском замке заседает большой совет. Что он решает?

– Заниматься гаданием – пустое дело, Хэрри! Едем на бал – там уж что‑то узнаем. Но все же я думаю, что время регента уходит!

Королевский замок был ярко освещен сегодня.

В большом зале для приемов придворные и аристократы, съехавшиеся на турнир, в лучших парадных одеждах, обсуждали последние новости. Ровный гул от голосов заглушал музыку. Ждали короля.

Я устал любезно улыбаться чужим и неинтересным мне людям, с такими же искусственными улыбками на губах. Адель шепталась с сестрой за моей спиной. Больше всего на свете я хотел бы сейчас перенестись в замковую библиотеку, в Холлилох, и просто читать новую книгу у горящего камина, слушая треск поленьев. Многолюдное это собрание меня раздражало. Быть придворным – не моя стихия.

Наконец‑то жезлоносец удар жезлом и объявил выход короля.

– Его величество, повелитель и хранитель Севера и Юга – король Руперт!

Король двинулся по широкому, проходу озирая согбенные спины и наклоненные головы. За ним шли два гвардейских офицера с короткими алебардами в руках. А за ними шли члены большого королевского совета, во главе с регентом–архиепископом Михаилом. Судя по вытянутым лицам этих господ, ничего радостного они от короля не услышали.

Я с любопытством рассматривал архиепископа. Осанистый мужчина, грузный, средних лет, в парадной сутане с длинным посохом епископа в руке. Орлиный крупный нос церковного иерарха был гордо приподнят, а губы поджаты. Он шел, не глядя на окружающих.

Король дошел до помоста и уселся в свое кресло под вышитым золотыми львами балдахином красного бархата. По бокам встали офицеры с алебардами.

Члены королевского совета встали рядом с помостом. В зале было тихо.

Архиепископ обернулся к королю и, увидев его одобряющий кивок, произнес густым басом:

– Большой королевский совет принял решение о прекращении полномочий регента и завершения регентства в связи с выздоровлением его величества. Да здравствует его величество король Руперт!

И все вокруг завопили:

– Да здравствует, король Руперт!

После этого объявления начались танцы.

Я двигался по кругу за другими парами, рука об руку с Адель, и порой ловил на себе взгляд короля.

Действительно ли королева–мать убита, и король, зная об этом, совершенно спокоен?!

Что произошло с нею? Две встречи с королевой–матерью не породили симпатию к ней, но, переводя ситуацию на себя, я не мог понять короля.

Второй танец я оказался в паре с герцогиней Лонгфордской.

– Я хотела бы познакомиться с вами поближе, дорогой граф. Вы такой таинственный и молчаливый – настоящая загадка!

– Увы, загадок нет! Я весь как на ладони перед вами, дорогая герцогиня!

– Можете называть меня по имени – Луиза, а я вас буду называть по имени.

– Как угодно, Луиза, я в вашем полном распоряжении!

– Не искушайте меня, Грегори, а вдруг мне захочется испробовать это полное распоряжение?

Карие глаза герцогини были совсем рядом под красивыми ровными дугами бровей. Яркие губы трогала улыбка. Герцогиня была чуть выше меня, и ее грудь, стиснутая корсетом, была так близко! Соблазнительные округлости холмиками выпирали из-под края корсета.

– Ваш муж не ревнив, Луиза?

Она рассмеялась.

– Конечно, ревнив, как все старые распутники, но ему 65 лет и благодаря подагре он не смог сегодня быть при дворе! Сегодняшний вечер я сама себе хозяйка! А ваша жена, Грегори! Она так и сверкает на меня своими кошачьими глазками! Она большая ревнивица, как я вижу!

– Мне не в чем упрекнуть мою жену, Луиза.

– Настоящий рыцарь говорит вашими устами! Раскройте мне вашу тайну, Грегори, почему король не сводит с вас своего взгляда?

– Он смотрит на вас, самую обворожительную даму этого вечера, а вовсе не на меня.

– Вы льстец! – Она игриво засмеялась.

Наклонившись к моему плечу, она быстро прошептала:

– Вы и вправду можете превратиться в дракона?

– В любой момент, Луиза! Хотите сейчас?

– О–о–о! Сейчас не стоит, Грегори! Но как-нибудь, наедине, где-то за стенами города… я могла бы увидеть вас в облике этого волшебного зверя?

– Вам стоит только пожелать, Луиза!

На третий танец меня подхватила Адель.

– О чем вы так мило ворковали с этой заносчивой дылдой?

– О тебе, моя радость!

Адель фыркнула.

– Позвольте не поверить! Она строила вам глазки!

– Ты ревнуешь меня?

– Я знаю, что высокие женщины не в твоем вкусе, Грегори. Никакой ревности!

– Я – счастливейший из мужей!

Глава 24

ОКОНЧАНИЕ

Весь следующий день я провел, наблюдая за поединками со своей трибуны. Мои рыцари на третий день также не принимали участия в поединках. Они размещались на моей трибуне и наслаждались зрелищем.

Блистали доспехи, пестрые гербы на флагах и попонах коней сливались в сумбурную мозаику. Копьев было сломано не мало.

В третий день блистал победами рыцарь с юга под именем Ланселота, он скрыл свое настоящее имя и сражался без герба.

Таинственность рыцаря только раззадорила пыл его противников.

Но Ланселот был непобедим. Он выиграл десять поединков, выбив противников из седел, и три поединка по очкам.

Дамы были очарованы таинственным рыцарем и его изящными манерами. Король Руперт не сводил с него глаз.

В четырнадцатом поединке Ланселоту пришлось туго. Один из вассалов герцога Лонгфордского едва не выбил его из седла.

Трижды они сходились и трижды ломали копья. Судьи назначили четвертый бой.

Приготовив копья, противники ждали сигнала. В блистающих доспехах Ланселот на сером коне и вассал герцога – рыцарь Кэмпбелл, в пестрой бригандине и головой волка на навершии шлема, на кауром жеребце. Шлем Ланселота украшала накладка в виде головы дракона.

– Ланселот будет признан победителем турнира!

– Не спеши, Адель, бой еще не окончен!

– Ох, скорее бы!

Звучит труба. Коней пришпорили. Противники несутся навстречу друг другу. Копья направлены.

Удар! Рыцарь Кэмпбелл покинул седло, и не по своей воле.

Крики восторга вокруг ристалища, свист, улюлюканье! Под пенье труб победитель делает круг почета. Он одолел всех противников сегодня!

– Грегори, он великолепен!

Адель не усидела на скамье и стояла, хлопая в ладоши.

На вечерню в собор Гвинденхолла явились все участники турнира. Рыцари, приняв ванну, завив волосы и надев парадные одежды, горделиво поглядывали по сторонам. Пока не начиналась служба, все пытались опознать среди этой пышной публики победителя дня – Ланселота.

Но на ристалище он был в шлеме. В соборе, в парадных блистательных одеждах, как его узнать? Ланселотом мог оказаться любой!

Архиепископ служил в храме сегодня самолично. Пять епископов и множество церковников ниже рангом помогали ему.

Коленопреклоненная Адель истово молилась, прикрыв глаза, по правую сторону от меня. Бернадетта, разместившаяся по левую сторону, искоса из под ресниц посматривала на нас. Видно было по легкой улыбке, что мысли у нее не столь благочестивые, как требовало место.

Я поднял голову и посмотрел вверх.

Собор Святого Марка казался созданием не человеческих рук, а произведением самого всевышнего! Мощные колонны возносили арки его сводов на высоту более 50 футов. В этом огромном пространстве мог бы легко пролететь и дракон, не задевая крыльями колонн.

Мощные звуки органа просто потрясали все существо. Казалось, вибрируют стены, вибрирует сердце в грудной клетке! Мороз по коже и бесконечный восторг вызывали эти звуки, не сравнимые ни с каким другим земным звуком!

Рыцари и дамы выходи из собора притихшие и погруженные в мысли.

Но впереди был королевский прием, где должны были судьи назвать имя победителя и вручить ему приз.

Сегодня танцы начались еще до появления короля.

Музыканты старались, как могли. Слуги разносили вино в серебряных кубках.

Блистательное общество веселилось от души.

Адель и Бернадетта закружились с пригласившими их кавалерами, и я остался в одиночестве. Но ненадолго.

Ко мне приблизился лейтенант Тайлор.

– Его величество приказал мне сопроводить вас, сьер граф, в его кабинет!

Я последовал за лейтенантом сначала по длинному коридору, увешанному портретами, потом по лестнице этажом выше, потом по коридору направо. У дверей кабинета стояли два гвардейца в полудоспехе. Два пажа глазели в окно на двор.

Но мое появление привлекло всеобщее внимание.

Лейтенант Тайлор постучал в дверь и распахнул ее передо мной.

– Ваше величество!

Я поклонился, но не слишком низко.

Большая комната была просто заставлена канделябрами с горящими свечами. Они стояли на столе, на камине, на полу. Пожалуй, этим вечером в этой комнате было более светло, чем днем! Кто‑то явно боялся темноты!

Король Руперт стоял у изящного инкрустированного стола, заваленного бумагами. Он пристально смотрел на меня и крутил в руке гусиное перо.

– Вы скучали на турнире, граф, я это заметил.

– Сегодня не было скучно. Таинственный рыцарь добавил перца в эту похлебку!

Король сморщился.

– В похлебку? А впрочем, вам виднее – вы с герцогом Давингтонским затеяли этот турнир – вам и расхлебывать!

– В чем причина недовольства вашего величества?

– Герцог уехал вчера вечером в Давингтон, сказавшись больным. Ланселот является победителем турнирам по очкам, но никто его не знает. Исчезает барон Джаред – доверенное лицо королевы, наконец!

– Но я-то здесь и к вашим услугам!

– Барон Джаред не сказал вам – куда он направился? Он же был у вас позавчера вечером?!

– Барон отправился по поручению вашего величества и более он мне ничего не сообщил.

– Я вам не верю, граф! Вот – возьмите – здесь переписка герцога Бронкасл с королем Конфландии Филиппом. Как я и обещал!

Сверток бумаг перекочевал со стола в мои руки.

– Благодарю вас, ваше величество!

– Но я пригласил вас не за этим, граф!

Король прошел до противоположной стены и приоткрыл дверь.

– Прошу вас, герцогиня!

Маргарита Бронкасл вошла и приветствовала нас приседанием.

В черном платье и черном чепце она напоминала вспушившуюся ворону. На черном фоне ее лицо было белым, словно обсыпанное мукой.

– Я хотел бы примирить вас! Ваши семьи понесли утраты – граф лишился отца, а герцогиня – мужа и сына. Этот раздор вреден для всех, особенно для мира в королевстве.

– Пусть горец вернет моего сына! – лицо герцогини исказила ненависть.

– Ваш сын в безопасности – пока вы сидите тихо, герцогиня!

– Тогда лучше охраняйте своих!

– Маргарита, умерьте ваш гнев! – король вмешался в нашу перепалку.

– Прочтите это! – герцогиня ткнула в мою сторону свернутый в трубочку лист бумаги.

– Что это?

– Это то, чего вы не ждали!

Я развернул листы и похолодел. Пальцы онемели.

Знакомый округлый почерк жены.

Адель писала подробно о замке Холлилох. Об численности слуг и охраны. О тайных ходах. О подслушанных разговорах. О Сью и ее драконьей сущности. Обо мне и моих разговорах с сестрой.

Моя жена шпионила за мной!? Судя по письму, оно было адресовано аббату Марку – личному секретарю архиепископа, и написано еще зимой до рождения сыновей.

Я прочитал письмо трижды. Мое лицо горело.

– Это – фальшивка! Моя жена не предавала меня!

– Письмо написано до того, как она стала вашей женой! Но вы зря полагаете, что это письмо – единственное! Спросите‑ка у своей бывшей монахини – кто вынес ваших малышей из замка! Кто помог моим людям их выкрасть!

Герцогиня торжествовала. Она наслаждалась зрелищем моего унижения.

– Верните моего мальчика, и я раздобуду вам все письма вашей женушки своему церковному начальству!

– Через неделю в Корнхолле я передам вам сына в обмен на письма.

Я говорил механически, почти не слыша самого себя.

Адель меня предала?!

Я вернулся в зал для приемов и выпил два кубка вина, чтобы заглушить свой гнев и притупить щемящее чувство отчаяния.

Меня предали!

Я стискивал зубы, но злоба росла и наполняла меня черной волной!

Я задыхался среди этих веселых танцующих господ! Рука тянулась к кинжалу на поясе. Выхватить сталь и убивать! Убивать! Я смотрел в пол, иначе, увидев Адель – я не смог бы сдержаться – и перерезал бы глотку этой лживой сучке!

Повернувшись на каблуках, я выбежал из зала во двор, потом по ступеням на стену. Вцепившись в каменный край зубца, я смотрел на город в огнях и ничего не видел. Прохладный ветер с севера овевал мой лоб, но не приносил облегчения.

«Четырнадцать слов… голос Сью был тих и печален… Четырнадцать слов, а потом твое имя…»

Я произнес эти слова и с облегчением исчез во вспышке света.