Текст книги "Драконы севера (СИ)"

Автор книги: Алексей Фирсов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 62 страниц)

Глава 3

СОКРОВИЩЕ ЗАМКА ХАРПЕР

Из Хаббарда я, конечно же, опять заехал в замок Харперов.

Барон Джаред дал мне вассальную клятву, преклонив колено. Я принял клятву и объявил его коннетаблем замка.

Ужин по этому поводу был дан праздничный. Мясо косули, запеченные перепелки и фаршированные рыбины украсили стол. Красное и белое вино из подвалов замка было превосходным

Потом были танцы.

В Харперхоллле оказались неплохие музыканты.

Доротея обзавелась целым выводком свеженьких девиц в качестве камеристок. Мои офицеры танцевали с ними. Я кружил хозяйку дома. Мой новоиспеченный коннетабль сидел за столом и печально смотрел на танцующих. Из блестящего придворного превратиться в коменданта провинциального замка – это, конечно, не был повод для его веселья!

– Грегори, мне нужно сказать тебе что‑то важное!

– Говори, моя прелесть!

– Здесь слишком много посторонних ушей…

– В твоем замке есть посторонние уши?!

– Я хотела бы говорить с тобой наедине!

– А как я хочу этого!

– Я знаю, что у тебя на уме!

– Только ты!

– Сегодня – да, а – завтра?

– Завтра будет еще один день.

– Ты уедешь, а я останусь ждать! Ты как зимнее солнце – все его ждут, но оно так редко выходит из‑за туч и так ненадолго!

– Но солнце не исчезает навсегда, оно обязательно возвращается!

– Только это спасает меня от тоски длинными одинокими ночами!

Доротея взяла меня под руку, и мы покинули зал. Звуки лютни и свирели затихли за закрытой дверью.

Мы поднялись на второй этаж и прошли до самого кабинета в конце коридора.

Свечи горели на столе в канделябре. Постель приготовлена и светилась белоснежными простынями. Обняв за талию свою даму, я попытался вести ее к этому алтарю любви, но графиня заупрямилась.

– Грегори, не спеши, выслушай меня сначала!

Я обнял ее и начал короткими поцелуями ласкать ее обнаженную шею.

Ладони Доротеи уперлись в мою грудь.

– Подожди, Грегори, выслушай меня!

С трудом я прервал ласки. Наши лица были так близко, что мы почти касались носами друг друга. Аромат жасмина забирался в мои ноздри.

– Грегори, я разорена!

– Кем?

– Жизнью, обстоятельствами, людьми! Какая разница – кем или чем?! У меня нет средств содержать этот замок!

– Его буду содержать я! Это не проблема!

– Но мои долги ростовщику?

– Разве я не вернул графу все расписки?

– Я опять влезла в долги! После смерти графа никаких средств в замке я не нашла, и это странно – он был так прижимист!

– У кого ты взяла в долг?

– В Корнхолле у Тудоров есть контора, ростовщическая контора. Я заняла 20000 талеров месяц назад и они, увы, закончились.

– С Тудорами я договорюсь, малыш, что еще?

– Два поместья на юге, что были моим приданым, Джаред передал в управление герцогу Лонгфордскому до погашения долга, и доходов у меня больше нет, Грегори…

– Джаред, похоже, обобрал вас до нитки! Для чего ему потребовалась такая куча денег?

– Джаред оплачивал расходы королевы–матери…

– Разве королева была бедна как церковная мышь?

– Содержание ее двора оплачивал регент, а он очень прижимист был… Королева пользовалась кошельком брата как своим…

– Благосклонность королевы дорого обошлась вашей семье, Доротея!

– Увы,… она потупила глаза. – Просить у тебя денег я не могла, но Джаред настоял…

– Он знает о наших отношениях?

– Да…

– Для чего сокровища дракону – для того чтобы дарить тому, кого любишь! Недостатка в средствах больше у тебя не будет.

Я поцеловал ее в губы. Она пылко и благодарно ответила.

Мысль царапнула мою голову – «А не поискать ли золото покойного графа?»

– Ты искала в замке деньги покойного графа?

– Конечно, Грегори, но ничего не нашлось!

– Попробуем вместе и сейчас! Где его любимые комнаты? Здесь?

– Нет – эта комната обычно пустовала. Он любил сидеть в зале внизу или на верхней площадке донжона при хорошей погоде.

– Начнем с донжона!

Донжон – главная башня замка Харперов – это квадратная махина из серого камня стоял рядом с основным зданием, и туда вел коридор. Вооружившись зажженным факелом, мы пошли в темноту.

Доротея шла рядом и показывала дорогу. Она вцепилась в мою руку и шла рядом, постоянно соприкасаясь со мной бедром. Она чего‑то боялась.

Дверь, ведущая в донжон, приоткрыта.

– Дверь не закрывается?

– Обычно нет…

Мы вошли в обширный зал с высоким сводчатым потолком. Здесь царил сумрак, пахло плесенью и мышами. Скамьи и лари темнели вдоль стен. Довольно скупая обстановка! Я прошелся вдоль стен, осторожно принюхиваясь. Увы! Сливами не пахло. На следующий этаж мы поднялись по темной лестнице, проложенной в толще стены. Здесь также царило запустение. Оставалось подняться на площадку донжона.

Доротея дрожала.

– Чего ты боишься?

Ее зубки выбивали дробь. Она прижалась ко мне. Я наклонился к ее лицу – она крепко зажмурила глаза.

– Может быть, дальше я пойду один?

– Я… только… с тобой…

– Не бойся, зайчонок мой!

Наконец последняя дверь, несколько ступенек, и мы на площадке донжона, прикрытой от осадков крышей на массивных брусьях.

– Пришли… Убийца и прелюбодейка… – прошелестел бесплотный голос.

Ахнув, Доротея тяжело повисла в моих руках.

Туманные струи у парапета стекли в тугой комок.

Призрачный граф Харпер злобно уставился на меня прозрачными глазами.

Я с любопытством рассматривал призрачного врага.

В нашем замке в Холлилох таких субстанций не имелось.

– Какого дьявола вам не лежится в могиле, милейший?

– Заткнись, наглец, спит с моей женой и все ему мало…

– Жаль, что я не могу убить тебя второй раз! Но очень интересно, почему ты появился именно здесь? В этом месте.

– Не твое дело, молокосос…

Смерть явно не смягчила характер графа.

Я улыбнулся и закрыл глаза. У призрака имелась легкая зеленоватая аура, и она явно привязана была к полу, как бы росла из него.

Открыв глаза, я, осторожно опустив бесчувственную графию на пол, приблизился к призраку и ощупал камни под ним.

Покойный граф сквернословил не переставая. Но я ощутил запах сливы. Золото было здесь! Факел лег на каменный пол, и это света не прибавило.

Обнажив кинжал, я попытался отковырять шов между камнями. Лезвие соскользнуло, и блестящая царапина возникла на камне. Я провел кинжалом рядом и еще и еще… Вместо четырех булыжников в пол были вмурованы искусно замаскированные под камень слитки золота.

– Грабитель… Убийцы… Мерзавец…

– Убирайся в свой склеп!

Я разозлился немного и хлопнул в ладоши, словно пытаясь поймать муху.

– А–а–аах…

Призрак растаял.

– Давно бы так…

Спрятав кинжал в ножны, я вернулся к графине.

Похлопал ее по щечкам, но без толку. Приходить в себя она не пожелала.

Тогда я запустил руку под юбку и отправился разыскивать знакомый путь к воротам радости и наслаждения. Это подействовало. Доротея заворочилась, задвигала ногами, и не успел я ахнуть, как меня наградили оплеухой. Графиня быстро села.

– О боже, Грегори, извини меня! На миг мне почудилось что это мой старый муж пробирается под юбку.

Доротея с опаской огляделась.

– Я его прогнал, малыш, и наконец‑то нашел твое наследство! Смотри! Здесь, по меньшей мере, пятьдесят фунтов золота!

– Ты нашел сокровище! Милый Грегори!

– Главное сокровище этого замка – это ты!

Мы долго целовались над золотыми булыжниками, пока факел не затрещал, готовясь погаснуть. Подхватив его, мы поспешили вниз в нашу уютную белоснежную постель.

Голенькая Доротея прижималась к моему слегка запотевшему боку. Мы отдыхали после бурного восторга плоти.

– Грегори, я кажется беременна…

Я от такой новости затаил дыхание.

– Самое главное ты оставила напоследок! Как давно была кровь у тебя?

– Ох, ты и об этом знаешь?

– У меня сестра-близнец, и с 13 лет я уже узнал об этой особенности женского организма. Но ты так и не ответила.

– За две недели до смерти графа…

– Так, ляг на спину и расслабься…

Я сел на постели и, закрыв глаза, сосредоточился. Ярко–алая аура Доротеи пылала передо мною. Крохотную ауру ребенка я не сразу распознал. Зеленоватые нити магии оплетали ауру крохотного существа.

Я похолодел… Еще один дракон! Как это могло случиться?

– Ты молчишь, Грегори? Ты не рад?

– Зайчонок мой, ты понесла от меня…

– Не удивительно! Твоя магия изменила меня, милый Грегори!

Положив руку на плоский еще живот Доротеи, я мысленно потянулся к малышу, словно погладил котенка по шерстке.

Ощущение любви, родства, тепла вернулось ко мне с удвоенной силой. Маленькая, совсем крохотная девочка–дракон отозвалась на мой призыв….

Подлинное сокровище замка Харпер…

Глава 4

ОБЪЯСНЕНИЕ

Подготовкой к коронации занимались три человека: Элар Тудор, Крейг Макконохи и епископ Симон.

Капитан Макгайл с двумя конными ротами отправился на юг с письменным приказом – встретить мой караван, арестовать Адель и отправить под охраной в замок Соммерсби. Выслушивать оправдания и мольбы этой лживый особы я не желал. Убить ее я не мог. Моя злоба схлынула.

Мое повеление о запрете церковных судов на землях графства и о запрете преследовать ведуний мои гонцы развезли по всем селениям и замкам. Отец Симон одобрил мои действия.

– Заявить о своей поддержке во всеуслышание я не могу. Мои единоверцы привыкли к другому отношению к ведуньям и колдунам.

Отцу Симону как новому епископу приходилось сохранять осторожность в поступках и словах.

Весь день я провел в лагере горской пехоты, наблюдая за учениями. Пять квадратов пехоты, ощетинившись пиками, под мерный гром барабанов передвигались по лугу. Их четкие перестроения радовали глаз, но я на мгновение представил эти стройные квадраты под выстрелами бомбард и поежился. Новое оружие могло стать грозной силой. Но я был доволен учениями, и я распорядился выдать Крейгу Макконохи премию в 10000 талеров.

Обучение пехоты целиком заслуга моего горца.

– Как ты заставил их держать ровно строй?

– В каждом ряду стоят ближайшие родственники – братья, племянники, кузены. Когда рядом все свои, кровные родственники – все идет проще и легче. Никто из них не побежит из боя, если рядом стоит брат или кузен. Чтобы держать строй, они несколько дней ходили, положив на плечи длинные пики и придерживая их руками. Этот месяц я измотал их тренировками!

– Выдай всем по пять талеров! – обернулся я к Бертольду Тудору.

– Это двадцать пять тысяч, милорд!

– Они будут в надежных руках! – засмеялся я.

В лагере латной конницы занимались подгонкой оружия и снаряжения. Эти люди с малолетства выучены мчаться в седле и орудовать копьем. Но две сотни молодых дворян оставлять бездельничать не дело! Я предложил им каждую неделю проводить небольшой турнир, но с реальным призом от меня. Мои новые латники восприняли идею с огромным энтузиазмом. Я, конечно, не сказал молодцам, что их первый турнир пройдет в честь моей коронации.

Подготовка шла полным ходом.

Говард с помощникам каллиграфическим почерком расписали множество приглашений на церемонию – всем аристократам, всем вождям горских племен, всей городской верхушке Корнхолла. Завтра их повезут гонцы по землям севернее Клайва, и тайны больше не будет.

Через четыре дня я надену на голову корону королей Лайонбурга. Моему другу Руперту это вряд ли понравится.

Корона и все регалии были доставлены из Холлилоха и ждали своего часа в моих комнатах. Весь следующий день был занят примеркой платья к коронации. Портные измучили меня и искололи булавками, но наконец все позади, я мог отправиться поплавать в свой мраморный бассейн.

Парящая ласковая вода расслабляла тело и вымывала из головы тяжелые, мрачные мысли. Может быть, стоило привезти сюда Доротею? Но теперь я боялся за нее и за малышку. В своем замке она среди своих проверенных людей, а здесь слишком много чужих лиц. Кто‑то из моих врагов обязательно попробует нанести мне удар. Я не хотел, чтобы в этот момент рядом находилась Доротея.

Я потерял за год трех женщин, и терять четвертую я не хотел. Да что говорить – не хотел! Я боялся подумать о таком исходе!

Сидя в постели уже поздним вечером, я просматривал списки приглашенных на коронацию. Смутное беспокойство скреблось в груди.

Крики, топот ног за дверью, звон стали.

Я потянулся в мечу в изголовьи, но тут дверь с треском распахнулась и ударилась об стену. Несколько человек ввалилось в мою спальню. Горцы охраны пытались противостоять кому‑то. Сплетение тел распалось. Один горец отлетел к стене, другой в кровати. Третьего стража незнакомец в пропыленной одежде пнул ногой в причинное место и, овладев алебардой, быстро двинулся ко мне.

Вперив в меня гневный взглял, шумно дыша, на расстоянии двух шагов стояла Адель. Отшвырнув алебарду на пол, она уперлась кулаками в бока.

– Объясни мне это Грегори! Что за идиотский приказ?! Ты приказал меня арестовать?!

Зеленые глаза метали молнии. Мужская одежда вся в дорожной пыли, берет съехал на ухо, торчащие в беспорядке волосы.

От двери приближались горцы с алебардами наготове, но в явном смущении. За их спинами пробирался в комнату Гвен Макнилл.

– Гвен! Выведи всех в коридор! Оставь нас наедине!

Моя стража, подобрав пострадавших товарищей, удалилась. Дверь осторожно прикрыли.

Адель села на постель.

– В чем дело, Грегори? У тебя новая пассия? Или опять чернявая худышка, эта вертлявая вдовушка, греет твою постель?! Куда ты ее припрятал? Почему ты бросил нас в Гвинденхолле?!

– Вон там, на столе лежат бумаги – прочти их.

– При чем здесь бумаги?! Не увиливай, Грегори!

– Прочти…

Быстрыми шагами она прошла по комнате, развернула бумаги и побледнела.

Рука, державшая письмо, задрожала. Адель оперлась о стол.

Она смотрела в бумаги остановившимся взглядом и молчала.

Я ждал объяснений, плача, мольбы, но она молчала.

– Ты можешь объяснить это?

Она молчала.

– Как твой муж и как сеньор, принявший вассальную клятву, я спрашиваю – объясни мне это!

Адель положила бумаги на стол и нетвердой походкой приблизилась ко мне. Глаза опущены вниз. Она опустилась на колени и одним жестом сбросила берет и откинула свои волосы с затылка вперед. Обнажилась шея.

– Твой меч в изголовии – руби….

Голос был, тих и прозрачен, как у призрака.

– Ты не можешь мне честно сказать обо всем?

– У предателя нет честного слова….

– У тебя были причины? Скажи мне, Адель? В этой самой комнате в начале зимы я принял твою вассальную клятву, и ты поклялась мне в верности и обязалась не причинять вреда мне, не покушаться ни на мою личность, ни на мое имущество, ни на мою честь, ни на мое семейство!

Адель молчала. Она словно окаменела.

– Ты вынесла малышей из замка и передала людям герцогини?

– Я принесла их отцу Бенедикту для обряда крещения… до возвращения миледи я хотела, чтобы они вошли в лоно церкви… некрещеные души в страшной опасности находятся…

– Что было дальше?

– Меня оглушили, ударив сзади… Когда пришла в себя, отца Бенедикта и малышей уже не было….

– Кто убил священника?

– Не знаю… Не мучь меня… убей сразу…

– Тогда, зимой, я спас тебя от яда, а ты отплатила мне совсем не той монетой!

– Лучше бы я тогда умерла…

– Письма кому ты передавала?

– Отцу Бенедикту… После похищения малышей я ничего не написала… более ничего…

Моя старшая сестра… Мария… она в руках церковного суда…. Меня заставили шпионить за тобой и за миледи…

Я смотрел на ее тонкую, нежную шею, на затылок, опускавшийся все ниже.

Я не хотел ее смерти. В Гвинденхолле я в тот вечер, не задумываясь, перерезал бы ей глотку, но теперь… Теперь я не хотел ее смерти.

– Я не желаю тебя больше видеть! Убирайся в замок Соммерсби и живи там!

Через пять лет я расторгну наш бездетный брак! Убирайся вон!

– Лучше смерть…

– Говорят, что пятьсот лет назад предателей топили в болоте, заваливая валежником и притаптывая ногами. Живи! Но убирайся от меня подальше!

Она поднялась на ноги и все так же с опущенной головой дошла до двери на негнущихся ногах.

Жалость, боль, презрение – все смешалось в моей душе.

Дверь за Адель закрылась, закрыв еще одну страницу моей жизни. Но почему комок в горле? Почему так тяжело в груди?

Глава 5

КОРОНА СЕВЕРА

Коронация была проведена в соборе Корнхолла.

Перед хором на высоком помосте со множеством ступеней – для аристократов, возвели трон – специально изготовленный высокий стул со спинкой.

Помазание было назначено на выходной день. Накануне мои горцы и люди епископа Симона взяли на себя охрану собора. С первыми ударами колокола я в сопровождении епископов и баронов направился в собор и пришел туда еще до того, как освятили воду.

Свита разместилась справа и слева от алтаря, посередине – место для короля.

Торжественно внесли мирницу – шкатулку с особым веществом – миром.

Епископ в парадном облачении готовится начать мессу, и я встал на ноги.

Прелат обратился ко мне со словами:

– Просим тебя о милости: для нас и вверенных нам церквей сохранять каноническую привилегию, блюсти закон и справедливость, оберегать и защищать нас так же, как каждый епископ и вверенная ему церковь поддерживают короля в его королевстве.

Конечно же, я даровал им испрошенное и дал обещание.

Запели молитву и два епископа Симон и Иоанн под руки повели меня к алтарю, перед которым я лег лицом вниз, раскинувшись крестом, чтобы подняться только по окончании пения. Передо мной на алтаре – королевская корона, меч в ножнах, золотые шпоры, скипетр, жезл, увенчанный «рукой правосудия», а также башмаки, туника и королевская мантия – все из синего шелка, усеянного золотыми драконами; королевская мантия исполнена наподобие облачения священника, но без капюшона.

Монахи закончили пение, и я, встав перед алтарем, снял с себя одежду, оставляя лишь рубашку и шелковую безрукавку с глубокими вырезами спереди и сзади, заколотыми серебряными аграфами.

Мой шамбеллан – барон Майлз Гринвуд надевает на меня башмаки, барон Джаред прикрепляет шпоры и тотчас снимает их. Епископ Симон опоясывает меня мечом, затем возвращает ножны на алтарь и, вкладывая обнаженный клинок в мои руки, произносит:

– Возьми этот меч, данный благословением Божьим…

Звучит молитва, во время которой я возлагаю меч на алтарь, снова беру его из рук епископа и тотчас передает коннетаблю – Сэмюелю Жассу, тот будет держать меч передо мной до конца церемонии в соборе. Лицо его серьезно и торжественно. Ритуал он воспринимает очень серьезно, мой коннетабль!

Вслед за этим епископ открывает мирницу, достает из нее немного мира и смешивает его с елеем в дискосе, стоящем на алтаре. Аграфы на моей одежде расстегиваются, и пока я стою на коленях перед епископом для посвящения, епископы над ним читают три молитвы.

Епископ произносит посвятительную молитву и осуществляет обряд помазания, помазывая голову – вернее макушку, грудь, спину, оба плеча и локти на сгибах. Каждое помазание сопровождается словами прелата:

– Помазываю тебя освященным миром во имя Отца, Сына и Святого Духа…

Священнодействие это происходит под звучание антифона – постишного пения двух хоров. После этого одежды мои застегивают, и шамбеллан королевства облачает меня в далматику и королевскую мантию с таким расчетом, чтобы правая рука оставалась свободной. Епископ надевает на средний палец моей правой руки короля кольцо, говоря:

– Прими кольцо, знак Святой Веры… – Затем он читает молитву. Потом в правую мою руку вкладывается скипетр со словами:

– Прими сей скипетр, регалию королевской власти… – и читается вторая молитва.

Потом в левую руку он вкладывает жезл правосудия, говорит:

– Прими жезл добродетели и справедливости…

Епископ Симон перечисляет по именам, с соблюдением ранга, всех баронов. Когда они собрались вокруг меня, прелат, взяв с алтаря корону, возлагает ее на мою бедную голову. Сразу же все собравшиеся бароны поддерживают корону руками, пока епископ произносит: – Господь коронует тебя короною славы и правосудия…

А затем опять молитва. Обращаясь ко мне, он говорит:

– Будь постоянен и храни впредь государство, вручаемое господом нашим…

В заключение епископ призывает благословение Божие на короля.

По окончании этой церемонии епископ в сопровождении баронов возводит меня на трон, установленный на возвышении, чтобы новый государь был виден всем присутствующим, и начинается месса.

Во время чтения Святой книги я встал, и корону с моей головы сняли.

После этого я поцеловал святую книгу, пахнущую ладаном и воском.

В качестве дара вынесли хлеб, серебряный бочонок с вином и тринадцать золотых монет. К ним и от них меня сопровождают бароны, поддерживающие корону, а впереди несут обнаженный королевский меч. По прочтении «тихой молитвы» звучит просьба, чтобы на короля и на народ снизошло благословение Божие.

Епископы приблизились ко мне и поцеловали в щеку. Месса окончена, и бароны ведут снова меня к алтарю, где я причащаюсь.

Далее епископ заменяет большую корону, возложенную на меня, меньшей по размеру и более легкой по весу: в этой короне я и должен вернуться в замок. Когда древняя корона Севера легла на мою голову, приветственные крики заполнили огромное помещение. В этот момент край солнца заглянул в высокое окно, и самоцветы на короне брызнули разноцветными огнями. Именно в это время дня солнце освещало именно это место в соборе, и его я выбрал еще пару дней назад для большего эффекта.

– Да здравствует король Грегори!

Ревели басом вожди горцев. Аристократы тоже кричали, но без особой радости. Они уже просчитали ситуацию. Против меня они не пойдут, но если король Руперт окажется сильнее, они легко перебегут к нему. Сейчас, чувствуя себя мятежниками, они приветствовали меня, но что будет завтра? Я должен держать их в стальных рукавицах и поближе к горлу. Я самозваный король, и я первый в своей династии, моему сыну корона же будет принадлежать по праву! Если я удержу ее на своей голове…

Моя схватка с Рупертом неизбежна, и чем быстрее я буду действовать, тем больше шансов на успех.

Здесь же в соборе я совершил первое королевское деяние – возвел в рыцари Крейга Макконохи и Гвена Макнилла.

Ночь, как положено, они провели в храме, подле своего вооружения, в молитвах и размышлениях. Рано утром всем приготовили ванны. Вымывшись, они надели льняные рубашки, полукафтаны, шитые золотом, пурпурного цвета мантии.

Королевский меч коснулся их плеч, и я обзавелся двумя новыми рыцарями.

По выходу из собора им приготовили великолепных скакунов, затем облачили в кольчугу из двойных колец, которую не пробить ни одному копью, на ноги им надели стальные поножи, и золотые шпоры; на шею повесили щит с изображением золотого дракона, а головы прикрыли шлемами, выложенными драгоценными камнями; затем принесли копья с ясеневым древком и стальным острием замечательной закалки и мечи работы мастера Тудора.

Корнхолл, превратившийся неожиданно для себя в столицу королевства, бурлил. Центральная улица, ведущая к замку, была оцеплена горцами в праздничных новых мундирах. Блистала начищенная сталь. Толпа волновалась. Едущие за мной пажи разбрасывали в толпу серебряные талеры горстями.

Мой боевой конь, Малыш, гордо вышагивал подо мной в богатой, вышитой гербами попоне, волочащейся почти по мостовой.

Трубачи впереди дули что есть мочи в серебряные трубы. Развевались флаги.

За мной конными следовали мои офицеры и бароны с моих земель. Но впереди ехали два новых гордых рыцаря. Передо мной два пажа несли мой королевский меч в ножнах, украшенных самоцветами.

Красочная и шумная кавалькада двигалась к замку. Там во дворе уже накрыты столы и суетились многочисленные слуги.

На завтра мои латники покажут себя на турнире в честь коронации. Приз уже объявлен мною – великолепные доспехи аугсбургской работы, что раньше принадлежали герцогу Бронкасл.

Утомительный ритуал позади, а впереди веселье. Но мое сердце сжимает тоска. Я далеко шагнул от своего безоблачного существования под крылышком отца в тихой горной долине. Я потерял отца, сестру. Я потерял жену…

Чем дальше я иду, тем больше и тяжелее потери. Но остановиться уже нельзя.