Текст книги "Небо над войной (СИ)"

Автор книги: Шайкаллар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 67 страниц)

– Итак, вы здесь, – он их внимательно оглядел. Заметив знакомый двуручник, храмовник удовлетворенно кивнул. – Отлично.

– Там много невинных, сэр Меттин, – сэр Агата предсказуемо вставила своем мнение.

– Невинных? – капитан усмехнулся, бросив на нее насмешливый взгляд. – Вряд ли, – он обернулся к тевинтерцам, его глаза вспыхнули опасным фанатичным огнем. – Давай ударим сейчас. Убьем этих магов крови!

– Всегда “за”, – Айнон вынул ножи из набедренных ножен и ступил вслед за храмовниками.

В коридорах они столкнулись лишь с двумя магами, которые ничего не успели сделать, потому как оба уже через миг оказались убиты Айноном. Капитан храмовников одобрительно хмыкнул, и отряд двинулся дальше. Сама по себе планировка пещер была поразительно похожа на ту, в которой был запечатан демон Мерриль. Очевидно, что “строители” у них были одни. Так что тевинтерцы ничуть не удивились, когда, резко вильнув, коридор вывел их к руинам какой-то площади с очередной страшной статуей на другом ее краю.

На площади, куда они стремительно вышли, было довольно людно. Множество магов и их родственники были заняты своими делами, кто-то сидел на обрушившихся камнях рядом со своими скромными пожитками, другие готовили еду в котелках над кострами. Некоторые горячо спорили, что-то обсуждая. Пара магов стояла ближе к единственному выходу и следила за толпой. Но стоило отряду храмовников выскочить из темного туннеля, как резко наступила тишина, а в следующий миг все бросили свои дела. Вскоре все, кто магом не являлся, испуганно прижались к стенам, а сами маги выступили вперед, готовясь атаковать

Айнон резко крутанул ножи и упал в низкую стойку, одновременно укрываясь тенями. Он стремительно рванул вперед, направляясь к ближайшем магу крови. Как бы это ни было странно, но маги крови всегда отличались от других отступников, даже если они не колдовали. Не сказать, что разительно, но в них определенно было что-то неправильное. Позади с радостным кличем в магов врезались храмовники.

Сражаясь с ними на одной стороне, Айнон наконец оценил наличие плюсов. Доблестные рыцари Святого Ордена, не сдерживаясь, били “Карой” или чем-то из своего арсенала всякого, кто попадал под их лезвия, без труда разбивая любые щиты и лишая магов силы. Однако спустя минуту стало понятно, что с магией крови это работало не так хорошо, как с обычной. Что удивительным не было. Впрочем, даже толпе магов крови тяжело сопротивляться толпе храмовников с поддержкой вроде убийцы.

Айнон огляделся. Все маги были сокрушены грозной дланью Церкви, остались лишь жмущиеся у стен пещеры родственники. Храмовники встали у выходы, следя, чтобы никто не сбежал, а к нему самому двигались их капитаны. На взгляд Айнона они скорее надвигались с разных сторон. Меттин светился самодовольством, а вот Агата выглядела грустной. Рядом встал Фенрис, и Айнон чуть расслабился.

– Благодарю за помощь, – храмовник великодушно кивнул им.

– Меттин, они сдались, – Агата устало вздохнула.

– Наш долг очевиден, – Меттин невозмутимо пожал плечами, очевидно, не видя проблем. – Они все должны умереть.

– Маги – возможно, но нельзя убивать остальных просто за помощь родным и друзьям!

Пару мгновений капитан сверлили друг друга взглядами, а затем резко обернулись к тевинтерцам. Айнон почувствовал, как предупреждающе зашевелились волоски на коже. И тут же, как по команде, в голове заплясал десяток вариантов развития событий и возможностей избежать самых неудобных.

– Ну, думаю, вы тут сами разберетесь, – Айнон вежливо улыбнулся и вскинул пустые ладони вверх. – Кодекс гильдии запрещает вмешиваться во внутренние дела братств или гильдий.

– Орден оплатил тебе уничтожение угрозы, – Меттин угрожающе прищурился. – Она еще не уничтожена.

На миг Айнон представил их лица, если бы он уничтожил Мередит и вывесил ее голову на главной площади Казематов. Проклятье, как можно было оказаться между жерновами храмовничьего фанатизма? В этот момент, наконец, встрепенулась сэр Агата.

– Я не позволю тебе это сделать, – она недовольно нахмурилась. К счастью, она обращалась к капитану, а не к тевинтерцам.

– Наконец-то ты показала свое истинное лицо, сэр Агата, – храмовник ликующе вскинулся. – Ты предала орден.

Айнон моргнул. Десяток вариантов сжались до одного. Кажется, самое время спасать себя любимых. В следующее мгновение он очаровательно улыбнулся и, вынув лезвие, шагнул вперед. Сэр Меттин с интересом следил за ним, а Агата изумленно вскинула брови, затем она вздрогнула и медленно осела, выскальзывая из его рук. Айнон стряхнул лезвие и, убрав его в ножны, глянул на Меттина.

– Предатели не являются членами братств или гильдий.

Капитан Меттин удовлетворенно усмехнулся.

– Орден не забудет оказанной услуги, – он развернулся к храмовникам, теряя к тевинтерцам всякий интерес. – Убить их. Убить их всех!

Спасибо, что жизнь сохранили. Айнон перехватил запястье Фенриса и крепко сжал, решительно дергая его в сторону выхода. К счастью, Фенрис не сделал ни попытки вмешаться в начавшуюся резню, лишь болезненно нахмурился и сжал губы в тонкую линию. Убийца крепче сдавил запястье и торопливо нырнул в пещерный туннель, стремясь быстрее покинуть жуткое место, в мгновение ока заполнившееся дикими, полными ужаса и мольбы криками, многократно усиленных эхом.

Айнон глубоко вдохнул свежий воздух, но облегчения не почувствовал, разве что счастье, что удалось сбежать. Бледный Фенрис тряхнул головой и бросил на вход пещеры странный взгляд.

– Бессмысленная жестокость.

– Да, – полуэльф передернул плечами. – Но нас только двое.

Фенрис кивнул. Он тоже понимал, что у них не было шансов, они бы просто легли рядом с магами и их родней. Он глянул на Айнона.

– Полагаю, теперь моя очередь говорить: стоило взять с собой Хоук.

– Ты мне это до конца жизни будешь припоминать? – убийца неловко усмехнулся.

– Несомненно.

Полуэльф жизнерадостно рассмеялся. Глядя на него, Фенрис тоже дернул уголками губ.

– Я говорил про веселье? – Айнон тепло улыбнулся.

– Только не снова, – эльф горестно застонал.

– Идем, – убийца бодро зашагал вверх.

Они вернулись к пещере, что соединяла тропы. Внутри нее они поднялись на уровень выше и вышли через еще один проход в скалах. Судя по положению солнца, этот выход вывел их на южный склон.

– Сюда, – Айнон мягко улыбнулся и шагнул между деревьев.

– Я… даже не знаю, что и сказать. – Фенрис с удивлением рассматривал место, куда их привел полуэльф.

Это была небольшая ровная площадка на склоне горы, у журчащего где-то в кустах ручья, а среди зарослей папоротника теснились валуны и зеленющие от мха, похожие на руины древнего храма стволы упавших деревьев. Рядом в ветвях выводила трель неизвестная птица. Невообразимое умиротворение царило на этом кусочке горы, такое отличное от суетного безобразия в Киркволле. Айнон откинул капюшон, снял плащ и вдохнул всей грудью. Он обернулся, и его губы дрогнули в легкой улыбке.

– Прости, мы бы попали сюда раньше, если бы не храмовники.

Айнон неспешно вытащил из своей поясной сумки, магически расширенной, бездонную сумку Варрика на девяносто предметов. И под удивленный взгляд Фенриса выудил из нее плед, который он тут же уложил на полянку, а следом бутылку вина, плетеную вазу с яблоками и завернутый в вощеную бумагу яблочный пирог. Спустя пару минут рядом заполыхал костер из как будто заранее запасенных в кустах дров. Впрочем, это же был Айнон, так что, может, очень даже и запасенных.

– Обещанные яблоки и вино, – Фенрис изумлено вскинул брови, и Айнон непривычно смущенно улыбнулся. – Не моя вина, что поляна в дебрях – единственное место, куда не вломится Хоук с внезапным предложением спасти мир и пару магов в придачу.

Фенрис в красках представил, как Хоук с мужской грацией выбивает ногой дверь их спальни в самый интересный момент, чтобы сделать свое мировое предложение. Сколько бы он ни был знаком с Мариан, он всегда поражался, как она умудрялась совмещать в себе женское очарование и мужские привычки. Выбивать двери ногой и грациозно вальсировать, например. Фенрис вздохнул.

– Вынужден согласиться.

Он последовал примеру Айнона и снял часть элементов доспехов, складывая их на кучи из плаща и ножей Айнона, что уже говорило о том, что здесь они в безопасности. Это было удивительно. Фенрис знал, что Айнон нигде не чувствовал себя в безопасности, даже за дверью их спальни он всегда укладывал ножи в зоне досягаемости, будто он в любой момент мог быть атакован. Ножи, одежда, попытки упорядочить предметы в помещении – Фенрис прекрасно видел отголоски его страха и неловкие попытки защититься от прошлого и старался не заострять на этом внимание, понимая, насколько беспомощным перед этим чувством ощущает себя мужчина. И каждый раз, когда он видел это, его сердце сжималось от боли. Видеть страдания Айнона, когда прошлое терзало его, было невыносимо, но Фенрис не знал, что еще он может сделать, кроме как всегда быть рядом.

Фенрис осторожно устроился на пледе рядом с улыбающимся мужчиной, он испытывал странную смесь из неловкости и волнения. Очень давно никто не пытался с ним просто молча посидеть у костра. В последний раз это было в поселении Воинов Тумана. Так давно, что это уже казалось сном.

Справа, на западе, солнце неспешно опускалось за горы, его свет окрасил облака ослепительно оранжевым, с вкраплениями пурпура и лаванды. В такие яркие краски, ничуть не похожие на безумные алые росчерки в небе над Кирволлом. Отсюда, на западе, если вглядеться, можно было даже увидеть его огни. Хотя свет маяка был прекрасно виден, даже если и не присматриваться.

– Даже не верится, что так тихо, – Фенрис качнул головой. – Удивительные ощущения. Я и забыл, как хорошо подышать свежим воздухом, – Айнон с теплом посмотрел на него, и он ответил слабой, робкой улыбкой.

– В городе определено не хватает запаха полевых цветов, – Айнон иронично фыркнул, а затем игриво улыбнулся. – Я же говорил, что не безнадежен.

Фенрис кивнул и непривычно ласково провел ладонью по щеке Айнона. Свет зеленых глаз словно окутывал своим теплом. Айнон вздрогнул. Фенрис нежно скользил пальцами по его щеке, очерчивая скулу, и по его подбородку. От прикосновения пальцев кровь словно вскипела. Лицо опалило жаром. К Айнону давно не притрагивались с такой нежностью, он даже не мог вспомнить прикасались ли вообще. И уж точно никто и никогда раньше не смотрел на него так – будто он был самым невероятным и желанным существом на свете. Будто он был даром, а не вещью. Горло сжалось. От нежности и тепла в этом простом прикосновении и взгляде что-то внутри него сломалось, треснуло с громким звуком осыпающихся камней сдавшейся крепости.

Айнон зачарованно качнулся вперед и провел языком по теплым губам Фенриса. Те немедленно приоткрылись в ответ, будто он не мог ни в чем ему отказать. С беззвучным стоном его язык скользнул внутрь. Фенрис отозвался на вторжение, и они коснулись друг друга языками, несмело, но чрезвычайно пылко. Спустя мгновение Айнон отодвинулся и ласково взял его лицо в ладони.

– Что бы тебе хотелось? – шепнул он, проведя большим пальцем по уголку рта. К его удовольствию, эти губы слегка дернулись, как будто подавляя улыбку. – Чего бы ты ни пожелал, я сделаю это.

В зеленых блестящих глазах жар страсти соперничал с поразительной нежностью. Фенрис откинулся на покрывало и протянул к нему руки, бесстрашно притягивая в объятия и укладывая поверх себя. Кажется, он ничуть не боялся боли, что неизменно пробудится в клеймах, искренне веря, что, когда она придет, Айнон приложит все силы, чтобы усмирить ее. О, он приложит.

– Все… – наконец, мягко ответил Фенрис, – все, что ты захочешь мне дать.

Слова будто сжали его член, дыхание стало рваным. Айнон содрогнулся от всплеска незамутненного желания. Все, что захочешь? Чувствуя себя по-настоящему счастливым впервые в жизни, Айнон наклонился, покрывая лицо Фенриса поцелуями. Он провел долгое время, лаская каждый его изгиб, каждую черточку, ощущая, как расслабляются мышцы под его губами. Как же он был прекрасен! Перед ним невозможно было устоять. Он манил, соблазнял прикоснуться к нему, отведать вкус. Айнон целовал и посасывал его шею, ласкал все, до чего дотягивались ладони, блуждающие повсюду: по лицу, бокам… абсолютно везде.

– Тогда… Я знаю, чего ты хочешь, – прошептал Айнон ему в губы, подвинувшись на покрывале и теперь нависая над ним. – И я дам тебе все…

========== 72. Благородный замысел ч.1 ==========

Айнон устало сжал переносицу и чуть помассировал пальцами уголки глаз. Бессонная ночь. Он и без всяких криков чувствовал себя на грани убийства. Оставалась самая малость. Малости тоже оставалось до этого совсем чуть-чуть.

– Компаньонка, случилась катастрофа! Мы разорены! Разорены! – Хьюберт истерично взмахивал руками и бегал перед ними “из угла в угол”. Вот только они были на рынке Верхнего города, и это привлекало много ненужного внимания.

– Не истери, – Айнон недовольно нахмурился и подавил желание или врезать, или встряхнуть надоедливого мужика, а еще лучше было бы воткнуть ему между ребер нож и пойти спать.

– Просто скажи, что случилось, – Хоук миролюбиво улыбнулась, на миг ожигая полуэльфа недовольным взглядом. Это было так привычно, что он невольно улыбнулся, дернув уголками губ.

– Вагонетка вернулась из костной Ямы вся покореженная и с десятком растерзанных трупов! – Хьюберт взволнованно взмахнул руками, на миг замирая на месте, а затем заметался снова. – Уцелела только лошадь, которая везла вагонетку, да вот только лошадь не проронила ни слова! – он резко замер и яростно глянул на Хоук, будто тут была и ее вина. – Город битком набит дерьмовыми магами, а развязать язык лошади некому!

Ну конечно, любимое развлечение магов – это развязывать язык лошади. На пару мгновений настроение у Айнона поднялось, стоило только представить Андерса в цветастом балахоне на площади среди ярмарки, “развязывающего язык” лошадям.

– Я гляну, что происходит, – дипломатично улыбнулась Хоук, миролюбиво поднимая руки. – А ты постарайся не лезть на стенку.

– Я знал, что могу рассчитывать на тебя. Как в старые добрые времена, компаньонка! – Хьюберт уже веселее улыбнулся и как-то подозрительно расслабился, через миг он уже затерялся в толпе.

Не обращая внимания на возражения, которых все равно не было, Хоук поспешила в Костную яму. Впрочем, остальные тоже были довольно сильно обеспокоены. Сочетание покореженной вагонетки и растерзанных трупов наводило на дурные мысли о демонах или порождениях. Так что их маленькая армия поспешила разобраться в проблеме. Айнон тоже не спорил. Он вообще сегодня был настроен решать проблемы кардинально – ножом по горлу.

Эту ночь он не спал, проведя всю ее в компании Варрика, слушая его истории о приключении Андерса, подумать только. Правда, ему на тот момент было все равно, чьи это приключения, лишь бы Варрик продолжал так же вдохновенно вещать. А все из-за бессонницы и того, что Авелин забрала Фенриса на ночное патрулирование. Что-то там такое, в чем хорошо разбирался только он один. И, будто в наказание, прямо сейчас они с не менее кислым Варриком, Хоук, Андерсом и Изабеллой шли проверять кладбище рабов. Последняя удивленно хлопала ресницами, не понимая, как она из борделя оказалась на дороге в Яму.

Проклятье… Он бы предпочел отсыпаться весь день с Волчком под боком.

– Неудивительно, что эту эпоху называют Эпохой Дракона. Повсюду творятся зверства, – Андерс недовольно оглядел горящие остатки шахтерских приспособлений и инвентаря. Была тут и пара трупов.

– У меня от этого места мурашки по коже. Наверно, из-за названия. И почему его не назвали “пирожковые прииски”. Пирожки все любят, – в тон ему отозвался Варрик.

– А помните, мы были здесь недели две назад? – Айнон тоже огляделся, отмечая новые кровавые подробности. – Тогда так же горело, только трупов пока еще не было, – деталей и правда добавилось, как и трупов, но это ведь не его забота. – И Хоук обещала во всем разобраться.

Магесса густо покраснела и что-то пробурчала.

– Что-что? Тебя не все слышали.

– Да забыла я! – рявкнула Хоук. – Дел невпроворот было. И вообще, Айнон, заткнись, – устало закончила она в итоге.

– Вот так всегда, – полуэльф фыркнул. – Как что, так сразу: “Айнон, заткнись”.

Молчавшая до этого Изабелла весело хихикнула, звонко хлопая Варрика по плечу.

Через миг Айнон остался один на площадке перед дорогами к шахтам, остальные бодро разошлись, внимательно оглядываясь и пытаясь понять, что случилось. Впрочем, долго искать не пришлось. Айнон замер, задумчиво рассматривая растерзанное тело и аккуратный след лапы. Довольно большой лапы. А чуть дальше по дорожке лежала оторванная рука, а еще дальше, кажется, пара луж крови. Появилось плохое предчувствие.

– Эй, – он привлек внимание компаньонов. – Что-то мне подсказывает, что если мы хотим умереть, то нам туда, – Айнон махнул на узкую тропу, круто уходящую вниз.

– Что там? – к нему подошел Варрик и глянул на тропу. – Уф-ф. Не нравится мне это.

Гном брезгливо поморщился. А Айнон фыркнул, глядя на то, как Мариан решительно зашагала по дороге, игнорируя след из частей тела и крови, по ним она лишь скучающе скользнула взглядом, будто разорванные тела – зрелище для нее обычное. Остальные безропотно последовали за ней. Убийца сделал пару шагов и замер.

– Я вас тут подожду, – полуэльф вежливо улыбнулся.

– Айнон! – на руке Хоук вспыхнула молния.

– Уговорила.

Тропа длинной не была, просто очень изогнутой, как та, что была на Расколотой горе, так что уже через минуту они спустились к большой вытянутой площадке. Они быстрым шагом вышли на нее и огляделись. Как Айнон и говорил, на ней везде валялись человеческие кости. Большей частью очень старые, кажется, именно сюда скидывали мертвых или умирающих рабов, чтобы припугнуть остальных. Убийца прищурился. Песок был взрыт, по углам валялись тлеющие угли и вообще, площадка очень уж была похожа на загон.

А через миг над их головами раздался звериный рык, и спикировавший к ним дракон смачно плюнул огнем на тропу, отрезая их от выхода, впрочем, учитывая размеры твари и ее крылья, вряд ли бы побег им помог. Зверюга рухнула на площадку, плотоядно оглядывая их.

В ответ Айнон тоскливо оглядел Высшего дракона. В конце концов, Высшего в Тедасе нечасто можно было увидеть. По большей части эти твари спали или спаривались. Но примерно раз в сто лет драконицы готовились откладывать яйца. Тогда они покидали гнездо и поднимались в воздух. Они летели на огромные расстояния, поедая сотни животных, в основном домашний скот, и опустошая все на своем пути. Кстати, с крыльями были только самки. Тевинтерец вздохнул. Создатель, ему явно надо меньше читать.

– Когда я буду травить байки про победу над драконами, я их сделаю раза в три покрупнее! – Варрик нервно поднял Бьянку.

– Убедись, чтобы мы при этом были живы, – Айнон скользнул в тень, не слишком рассчитывая на пользу этой затеи. Обычно всякие твари и зверье пользовались не только зрением.

Хоук подняла посох и зашептала слова “Бури”, и то верно, вряд ли дракону помешает огонь. А дальше Айнон понял, что значит Ад.

Начать с того, что все исследователи явно врали, размеры Дракона определенно были больше виверна, этого Дракона – раза в два больше Леопольда. Во-вторых, он дышал огнем, и не просто перед собой, как это делал демон, а вращая здоровенной башкой на длинной шее, то есть песок горел повсюду.

Они разбежались в разные углы, чтобы сбить тварь с толку. Варрик выпустил град стрел, Хоук швыряла все, что могла вспомнить из уроков с отцом, Андерс лечил. Оставались только они с Изабеллой, тоскливо пытающиеся отвлечь Дракона от магов и не стать жертвой его когтей и лап. Дракон смачно плюнул огнем в тонко взвизгнувшую Хоук, и Андерс бросился ее лечить. Тем временем Дракон бодро подпрыгнул, сбивая с ног матерящуюся на всех языках Изабеллу и Айнона, и взлетел на ближайшую скалу. Через миг он громко крикнул, слегка оглушая их компанию, и снова плюнул огнем, целясь в Айнона.

– Твою мать, Хоук, – Айнон выпрямился, стряхивая с плаща песок с весело мигающим огоньком. – Ненавижу тебя, – он с ужасом смотрел, как на призыв драконицы выбежала толпа маленьких дракончиков. – Vishanti caevas!

Хоук застонала. Огромное количество детенышей быстро приближалось, напоминая очень крупных и очень голодных Глубинных Охотников. Она торопливо зашептала слова “Бури”, рядом ей вторил Андерс, столь же торопливо проговаривая слова. Где-то ругалась Изабелла, а еще она слышала громкую ругань Варрика. Вот уж чего она не ожидала.

Убийца шустро упал на землю, уворачиваясь от хвоста, и перекатился в сторону, спешно поднимаясь. Айнон правда не знал, стоит ли ему радоваться, что Волчок этого не видит, или расстраиваться, что его здесь нет. В конце концов, его умения им бы очень помогли. Он торопливо отпрыгнул от когтистой лапы.

В синем небе неспешно плыли белые рваные облака. Такие по-смешному кучерявые, какие бывают после дождя. Он, не мигая, смотрел на них. Было почти тихо, только что-то громыхало медленно и тяжело. Глухо отбивало неспешный ритм в его голове. Он видел только небо. Было очень тихо. Кажется, ему не нужно было никуда спешить или что-то делать. Он мог спокойно лежать. А даже если и надо было, у него не было на это сил. Он не мог понять, больно ему или просто хорошо. Холодная ли земля под ним или он сам. Часть неба закрыло встревоженное лицо, он не мог вспомнить, знакомо ли оно ему или нет. Человек что-то говорил, но он слышал лишь гул, похожий на морской прилив. Было тихо. По голубому небу лениво плыли облака.

Человек что-то говорил. Перед глазами вспыхивали яркие образы.

Песок горит, земля вздрагивает, дышать тяжело. Огромная лапа, бедро обжигает болью. Острый шип хвоста, оставляет широкий росчерк. Крыло. Небо. Мелкие ящеры, один побольше. Мышцу сводит судорогой. Где-то кричит женщина, пламя взметается вверх яркими искрами. Снова лапа. Небо. Он уже давно не замечал, насколько красивы облака, и какой чистый, прозрачный у него цвет. Какие-то крики. Мужской голос перекрывает рев огня и зверя. Темное, широкое крыло. Рев. Он больше ничего не слышит. В ушах мокро и горячо. Снова мелкие ящерки и два побольше. Запястье крошится в крепких челюстях. Жаль нож, хочется верить, что он не затеряется в песке. Ему почти не больно, он почти не дышит. Пламя взметается над песком, легкие горят, на губах вкус крови. Росчерк хвоста. Небо прекрасно. По краям оно черно, где-то там взмывают искры огня. Иногда мелькает крыло, или копье хвоста. Ему не нужно вставать. Он не спешит. По прекрасному небу плывут облака. Как же красиво и тихо.

Щеку обожгло огнем, и он дернулся, моргнул и недовольно глянул на бледного мужчину над собой.

– Очнулся? – Варрик с облегчением выдохнул и выпрямился. – Уф-ф. Я уж даже испугался. Представил, что со мной сделает Мрачный, если вдруг без тебя вернусь, бр-р-р.

– Ага, – Айнон недоуменно моргнул, укладывая крошево образов в цельную картинку.

В общем, Дракон, как и положено, плевался огнем, сбивал их с ног, когда приземляясь после полета, пинался лапами и хвостом. И один раз пытался пожевать Хоук, которую от смерти спасли лишь каменные доспехи, наложенные в рекордные сроки. К тому же, прежде чем они его все-таки убили, Дракон успел еще дважды вызвать подмогу в виде толпы мелких драконов. Во второй раз вместе с мелкими тварями выбежал еще и дракон мужского пола, а в третий – целых два. И каждый раз, когда Высший Дракон призывал их, он улетал на скалу, плюясь в них оттуда сгустками огня и возвращаясь только, когда они убивали всех остальных.

Убить его было куда сложнее, чем вивернов или демона гордыни, что соблазнял Мерриль. Но в итоге, когда уже все были едва живы, Хоук смогла нанести истерзанному Дракону последний удар. И как только их умудрились истребить в былые времена?

Айнон сел, наскоро оглядываясь. Ничего интересного: мертвый дракон жаркой грудой, вокруг обожженные, измазанные в саже и крови компаньоны. Бело-голубой Андерс пьет лириумное зелье и лечит, лечит и пьет лириумное зелье. Н-да.

– Сходила погулять, – Изабелла устало покачала головой. – А ведь всего лишь хотела наведаться в тот шляпный магазинчик.

Айнон хмыкнул и вынул пару бутылочек и два мешочка. Он планировал собрать кровь, слюну и слезы, и даже пару зубов и когтей. Был он знаком с парой алхимиков, знающих пару рецептов, где требовались молотые зубы или когти. А слезу явно можно будет продать тому антиквару из катакомб Киркволла. Вряд ли кто-то способен заставить дракона порыдать. Должен же он получить хоть какую-то компенсацию? Заодно он поискал Радость.

– Теперь-то я могу пойти поспать? – Айнон выпрямился, стряхивая песок с лезвия Радости.

– Только сначала спасем похищенную девушку, – Хоук сжала губы и проигнорировала общий недовольный стон. – Нам на Рваный берег.

Убийца прищурился, рассматривая ее и прикидывая, куда было бы лучше бить. Хоук поежилась и попыталась мило улыбнуться, учитывая мазки крови и сажи на ее лице, да сухую ветку в всклоченных волосах, выглядело это жалобно. Айнон вздохнул, вызвав еще один всеобщий стон, когда все осознали, что спорить он не собирается. Так что спустя еще десять минут пожеваная “Армия имени Мариан Хоук” покорно отправилась спасать похищенную. До Рваного берега они добрались довольно быстро и на радость без приключений, в конце концов, Костная яма была к Берегу ближе, чем Киркволл.

– Ну, – Айнон огляделся, справа и слева были только скалы да песок, – и где нам искать твою потеряшку?

– Не мою, а Реджинальда Тадеуса Спинктера, – Хоук тяжело вздохнула.

– Прислал тебе трогательное письмо?

– Ага. Коварные разбойники похитили его дочь Орланну, – Хоук закатила глаза и всплеснула руками. – Один из его слуг узнал, что ее увели куда-то на Рваный берег.

– Куда-то на Рваный берег? – Айнон удивленно поднял брови. – Где-то в Вольной Марке? Ты шутишь?

– Не-а, у тебя милые глаза.

– Эй! – Изабелла оторвалась от созерцания их любимых и возмущенно вскинулась.

– Всегда знал, – Айнон усмехнулся, – что однажды ты это поймешь и оценишь.

– Ты ужасен, – Хоук не выдержала и все-таки закатила глаза.

– А мгновение назад, у меня были милые глаза, – он притворно печально вздохнул. – Какие же вы, женщины, непостоянные.

– Лучше скажи, куда нам идти, раз такой умный, – Мариан недовольно сложила руки на груди.

Айнон фыркнул и огляделся. На самом деле, Рваный берег был жутко истоптан, так что “прочесть” следы было довольно сложно, даже для профессионала. Особенно не зная времени. Он прошел немного вперед до развилки и присел. Ага. От женщин была одна несомненная польза: если ты идешь по следу, а ее не несли на руках, то след от каблука трудно не заметить или затоптать, даже роте храмовников. Да и что будет делать одна женщина в обуви с каблуком на Рваном берегу в компании толпы мужчин? Он прошелся пальцами по глубокой ямке, отмечая глубину и форму, и со смешком выпрямился.

– Нам туда, – он махнул рукой на север, относительно их направо.

Хоук удивленно вскинула брови, но молча пошла в указанном направлении. Как и все, хотя, судя по взглядам, потом вопросов будет опять целое море. Хотя о чем тут спрашивать? Следопытство вроде бы всегда входило в курс обучения убийц и воров. Какой же ты убийца, если не можешь выследить клиента? Они дошли до еще одного поворота, где он снова присел, внимательно вглядываясь в смесь песка, скалы и редкой травы. Через пару секунд он выпрямился и молча кивнул направо. Туда они и направились.

Вообще-то это было самое любимое место всяких бандитов, извилистая тропа криво и резко уходила вниз и вправо, и всякий на тропе оказывался в худшем положении, чем те, кто был внизу. Очень популярное место, прям как тайное место для поцелуев в закрытой школе. Айнону и правда было интересно, как часто здесь сталкиваются разные группы, думающие занять именно этот участок Рваного берега. И кто потом выбрасывает трупы?

Полянка и в этот раз была занята. Причем довольно своеобразно, горел костер, рядом сидела девушка, а вокруг лежали трупы. И деву они, похоже, ничуть не смущали. Хоук тут же подбежала к ней. Девушка подняла на нее мечтательный взгляд.

– О! Тебя послал мой любимый? Ты отведешь меня к нему? – она трогательно захлопала ресницами.

– Кажется, – Хоук удивленно моргнула, – твой любимый не все тебе рассказал. Или же ты говоришь о ком-то другом, на что я очень-очень надеюсь.

Айнон подавил желание заржать и отвернулся.

– Фейнриэль, герой моих снов! – дева опять мечтательно улыбнулась, а затем недовольно нахмурилась. – Эти бандиты хотели лишить меня девственности. А пока они спорили, кто будет первым, я упала в обморок!

– Ой, я бы прожил и без этих подробностей, – Айнон тихо застонал под веселый смешок Варрика.

– А потом мне было видение: Фейнриэль говорил со мной и велел не бояться. Когда я проснулась, оказалось, что один бандит убил другого. Пожалуйста, отведи меня к Фейнриэлю. Я хочу поговорить с ним по-настоящему.

– Проклятые сомниари. Festis bei umo cana varum, – он отошел в сторону.

Fastevas! Хоук выпустила джина из бутылки. Именно по этой причине древняя Империя была непобедима, тогда рождалось много сомниари, а еще где-то был или все еще есть старинный артефакт, способный даровать магу способности сомниари. В те времена магистры часто убивали противников во сне, а теперь этот дар в руках гормонально нестабильного юнца, который, того гляди, объявит себя великим освободителем, спасителем, борцом за чьи-нибудь права. Эти бандиты – первые его жертвы и первый звоночек. Тогда он совсем не думал об этом, а стоило.

Выпустить на свободу подобную силу… Полное безумие. Не говоря уже о том, что юнец обучается в Тевинтере у магистров. Уж они-то быстро найдут ему “достойное” место среди сенаторов, дадут титул магистра, домик, парочку рабов, они покажут ему его место и место остальных. Сладкие речи, покровительство Магистрата, “свобода” действий, глупость юности и отсутствие морали быстро превратят его в образцового тевинтерского магистра. Тогда, несколько лет назад, он слишком устал и хотел спать, и только поэтому не подумал сразу об опасности. Хоук и Андерс же думали только о спасении еще одного мага, и точно не о последствиях для мира… Пожалуй, Игнису может понравиться его новый рекрут. А если нет… другой вариант даже лучше.

Айнон резко развернулся к идущей к нему Хоук.

– Она с нами?

– Нет, собирается подождать своего “спасителя”, – Хоук покачала головой и вздохнула. – У меня нет желания ее уговаривать, пойдемте обратно.

В этот раз ее поддержали одобрительным гулом. Однако уйти они все равно не успели, стоило начать подниматься, как их атаковали разбойники. Новые претенденты на уютный уголок, или же вторая половина предыдущих, было уже неважно. Хоук утомленно бросила “Бурю”, а Айнон с Изабеллой доделали начатое магессой, врезаясь в застрявших в узком проходе противников под свист арбалетных болтов.