Текст книги "Небо над войной (СИ)"

Автор книги: Шайкаллар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 67 страниц)

Гномы красиво легли между колонн, и Ларий уже привычно заметался среди них.

– Попались, – он сокрушенно махнул руками. – Хартия – идиоты, всегда там, где не место. Так не должно быть, – Айнону подумалось, что последнее было точно не про наличие мозгов у гномов. – Должен быть выход. Я был тут когда-то, давно-давно, – очередной сеанс покачиваний и размышлений вслух. Подумать только, теперь он знает, что творится в голове у вурдалаков. – Магия… – очевидно. – Магия течет потоками, – Айнон подавил желание заржать в голос. Это было бы неуместно и несколько истерично. – Потоки должны слиться, чтобы выход открылся. Да. Именно так.

Теперь все обратили внимание на окружающий их бедлам, который Стражи именовали древней охраной. При внимательном осмотре оказалось, что из стен в двух местах вытекал поток странного цвета лучей, они входили в “не светильники” и передавались от одного к другому. Смысл состоял в том, чтобы повернуть кольца с “не светильниками” на колоннах так, чтобы один “не светильник” получал оранжевый свет, а другой был направлен на следующую колонну, затем повернуть следующее кольцо таким же образом и далее, пока не будут соединены оба потока из стен. Чем Хоук и занялась. Айнон фыркнул и отошел к стене, чтобы не мешать магам играть в большой магический ребус. К нему тут же присоединились Карвер, Фенрис и Варрик. Их маленькая компания с улыбками, за исключением вечно серьезного Фенриса, наблюдала, как маги бегают по залу, громко перекрикиваясь и обсуждая, что и куда крутить.

– Ну, прям сценка “дорогой, куда картину вешать?” – Айнон весело захихикал, Фенрис наклонил голову, скрывая лицо за волосами, и поднял руку ко рту. Если бы полуэльф его не знал, в жизни бы не догадался, что он беззвучно смеется, рядом прыснули Варрик с Карвером. В голос смеяться никто не решился, опасаясь тяжелой на руку Мариан. – “Дорогая, лучше передвинем диван, смотри, какой отсюда вид, а картиной мы скверну прикроем.”

Темный угол грянул нестройным хохотом, отвлекая магов от их занятия. Айнон задумчиво рассматривал колонны, на которых было по четыре ряда колец с “не светильниками”. Сколько залов или уровней запирает эта система? Одно открывается, другое запирается. Занятно. Спустя пять минут Мариан и Андерс управились с задачей, и завесы на проходах рассеялись. Так что давящимся от смеха сопартийцам пришлось оторваться от стены и пойти дальше.

Ничего интересного на пути они не встретили, кроме еще одной маленькой группы гномов Хартии. В остальном это была все та же башня, с песком, камнями, корнями и прочим. Весь путь Карвер и Варрик тихо хихикали, начиная смеяться по новой при каждом настороженном взгляде Мариан на них. Айнон улыбался. Так-то лучше, смех и страх несовместимы, и пока они хихикают, времени для тревог у них не найдется. Не то чтобы у тевинтерского раба было много поводов посмеяться, до встречи с Дарисом он вообще этого не умел, но Птиц его и этому научил. К тому же одним из трех испытаний для рекрута гильдии был лабиринт, в котором лучше бы было ржать, чем вопить от ужаса…

– Я уже почти ненавижу эту башню, – на очередном повороте Айнон устало вздохнул, вытаскивая ногу из песка. К счастью, сапоги были высокими, и ему не пришлось вытряхивать песок из них.

– А раньше, значит, она тебе нравилась? – Мариан насмешливо глянула на него и фыркнула.

– Ну, здесь вполне миленько, – Айнон легкомысленно пожал плечами, но, поймав пять изумленных взглядов, решил уточнить. – Напоминает здание гильдии в Антиве. Там тоже кругом скелеты, ловушки, безумные дикие твари и жаждущие твоей крови убийцы, – все, как ни странно, весело фыркнули, хотя он не шутил, Айнон поднял палец. – О! И у нас там, кстати, тоже есть сумасшедшая баба, которая все время в меня ножом тычет. И почему я ей не нравлюсь?

– Интересно знать, что в таком случае ты считаешь ужасным, – Карвер недоверчиво усмехнулся, с интересом рассматривая полуэльфа так, будто видел его впервые.

– Варенную морковь, – без колебаний и паузы отозвался Айнон. – Она действительно ужасна. И сыр, да. А морковь с сыром так вообще жуть. Бр-р.

Теперь уже все смотрели на него, будто видели впервые. Только Фенрис делал вид, что ему не смешно, он-то за эти три года уже привык к подобному. Из Айнона было сложно вытащить правду или что-то серьезное даже под пытками, если сам он того не желал. Впрочем, эльфу казалось, что с ним мужчина старался быть откровенным, во всяком случае, когда они говорили, Айнон делал паузы, подбирая подходящую формулировку ответа или решая, стоит ли продолжать разговор. Когда он лгал, он говорил без пауз. Неожиданно Варрик весело усмехнулся и въедливо уточнил:

– А ты бы хотел ей нравиться?

– Алессе? – Айнон удивлено вскинул брови, а затем скривился от отвращения. – Создатель упаси! Я просто хочу, чтобы в мня перестали тыкать ножом, достаточно уже того, что Глава меня встречает броском лезвия с порога и вопросом: “Во что вляпался на этот раз, мелкий паразит? И сколько это будет нам стоить?”, – все рассмеялись, не ожидая подобного. – И за что я ему так нравлюсь? – он тяжело вздохнул.

Они двинулись дальше, но уже гораздо веселее. Не то чтобы именно этого добивался Айнон, просто… так уж вышло. Этот этаж ему почему-то напомнил лабиринт из испытания.

– И как же ты прибился к сестре, Айнон? – Карвер наконец задал “этот” вопрос, хотя несколько месяцев как обходился и без этого знания.

– Он прибился к Фенрису, – влез внезапно Тетрас, ехидно сверкнув глазами.

– Не перевирай, братец Варрик, – Айнон весело фыркнул. – Мне было очень скучно, а тут такая… кхм, в общем, мне теперь очень даже не скучно. Даже не знаю, может, начать улыбаться Алессе?

– Ты же сказал, что тебе уже не скучно, – Варрик весело рассмеялся.

– Мне теперь уже совсем не страшно, – уточнил полуэльф, вызвав еще одну порцию смеха.

Теперь вновь смеялись все. Правда, на следующем повороте их смех утих. Привалившись к стене, их лениво ждала Джанека.

– Вы правда думали, что меня остановит эта старая охрана? – она подчеркнуто небрежно отодвинулась от стены и зашагала вперед. Кстати, с той же мужской грацией, что и у Мариан. И что в ней нашел Андерс? Учитывая, что первой любовью мага был мужчина… Ой, стоп, лучше закрыть эту тему. – Посмотри на себя, ты еле можешь две мысли связать, – Джанека перевела взгляд на ковыляющего впереди их группы Лария. – Ты дошел так далеко только благодаря Хоук.

– Ты еще можешь повернуть назад, – Ларий сделал еще одну попытку достучаться до женщины. Только вот вопрос, там еще есть до кого “достукиваться”? – Не слушай его голос!

– Ты идиот, Ларий, ты должен был сдохнуть тут давным-давно, – пренебрежительно махнула она руками.

– А я хотел сказать это тебе, – притворно печально вздохнул полуэльф.

В следующее мгновение случилось две вещи одновременно. Айнон, который ненавидел долгие “злодейские” диалоги, метнул в нее один из “безымянных” ножей, а Джанека вынула посох и принялась колдовать, охваченная таким же синим светом, что и Андерс в момент главенства Справедливости. Все остальные в это время ошеломленно наблюдали весь этот спектакль. Fastevas! Почему никто никогда не шарахнет в мага до того, как он закончит, почему все всегда ждут итога? В итоге Джанека сбежала, оставив их в компании воскрешенной, странной нежити. Один воин в доспехах и четыре дохлых колдуна, что исцеляли, защищали и прикрывали его. Айнон оглядел их и выбрал двоих. Защищающий и Исцеляющий. Кого из них? Хм… Смерть Защищающему!

– Фенрис! – понятливый Волчок тут же атаковал Исцеляющего, даже кивка головы не потребовалось, и вот уже дела пошли веселей. Опять же, пять мертвецов – это не толпа демонов…

Они уныло поднимались по лестнице тюремной башни. По долгой-долгой лестнице вверх. Мариан уже выглядела так, будто вот-вот свалится в обморок. Все же маги думают, что “Огненный шар” – это решение всех проблем, забывая, что выносливость тоже вещь важная, особенно если ты – ненормальный маг в доспехах. Несколько этажей, все пустые, только песок да камни, а они все поднимались и поднимались, пока не почувствовали дуновение ветра. Воздух внизу был чист, это верно, но вот ветра там не было. Через пять минут их маленький отряд вышел на поверхность, и Айнон не сдержал счастливого стона, со всех сторон тут же послышались веселые смешки. Впрочем, остальные тоже были счастливы. Никогда еще он не был так рад свежему воздуху, правда, чтобы выбраться отсюда, требовалась всего одна малость – крылья.

Мужчина огляделся. Похоже, что они вновь были на вершине виммаркского ущелья. В смысле, возвышались над этим самым ущельем. Отсюда даже были видны какие-то сооружения, на противоположном краю нависающих скал.

– О, смотрите, укрепления Хартии, – он заинтересованно подошел к краю лестницы, рассматривая сооружение. – А на том балконе мы даже стояли. Занятно…

Остальные выглядели не столь весело.

– Не будем останавливаться, Айнон, – Хоук лишь мазнула пейзаж взглядом и закусила губу. – Стоит поспешить, тут осталось совсем немного.

– А я, может, не спешу умереть, – мрачно возразил Айнон, но достаточно тихо, чтобы не ввязывать в очередной спор с Мариан.

– Нет времени останавливаться, надо добраться до тюрьмы, – Волчонок сверкнул глазами и последовал за Хоук. Айнон вздохнул.

Они поднялись выше, и оказались перед мостом, еще одним, тянущимся прямо к залу, что светился и, похоже, был темницей Корифея. Уже была видна последняя печать, и Мариан, отважная дуреха, что не учится на своих ошибках, вздернула подбородок и побежала…

– Ты опоздал, Ларий, – из-за колонны предсказуемо выступила Джанека с компанией. – Отстань от Хоук и умрешь быстро.

– Хоук сделала выбор. Правильный выбор.

– Правильный или единственный? – женщина вскинула брови. – У Малкольма Хоука не было возможности отказаться.

– Это в прошлом, – более страстно, чем требовалось, отмахнулся Ларий, и это привлекло внимание Хоуков. – Это неважно.

– Ларий, о чем Джанека говорит? – Мариан развернулась к вурдалаку и обманчиво мягко начала допрос.

– Малькольм Хоук не хотел помогать, – Ларий заметался по мосту. Кажется, движение помогало ему если не думать, то вспоминать. – Его надо было… убедить, – он замер у края. – Я был Стражем-Командором, – в голосе вурдалака возникли боль и отчаянье человека, принявшего неприятное решение. – Это была моя обязанность. Я выдвинул ультиматум – помогаешь или никогда ее больше не увидишь.

– Что-что ты сделал? – Карвер опасно нахмурился.

– Ты собирался убить нашу мать! – Хоук-старшая выглядела не менее дружелюбно.

– Неправда! – Ларий обернулся к ним, в его голосе возникло облегчение. – Он отправился с нами. Мне не пришлось решать ее судьбу.

– Видишь, Хоук? – Джанека расплылась в довольном оскале. – Как ты можешь доверять всему, что говорит Ларий?

– А как мы можем доверять тому, что говоришь ты? – Айнон решил вставить слово, как и в случае с демонами, лучше не давать подобным существам устраивать словесные ловушки, а то не успеешь осознать, а ты уже вроде на все сам добровольно согласился.

– Ультиматум Лария достоин порицания, – Мариан обернулась к Стражу, – но насчет Корифея он по-прежнему прав.

– Ты пойдешь со мной, Хоук, добровольно или нет, – Джанека сделала жест рукой и вынула посох. – Мне просто нужна твоя кровь.

Убить четырех Стражей оказалось не сложней толпы порождений тьмы. Главное было сосредоточиться на Джанеке, что Айнон и сделал с большим удовольствием. Все же он любил убивать магов…

– Он шевелится, – мимо прохромал Ларий. – Убей его сейчас, пока он не проснулся. Пока к нему не вернулись силы, – он обернулся к Мариан. – Ключ. Он недостаточно сильный. Возьми свою кровь. Освободи его и убей.

Айнон с отвращением вздохнул. Впрочем, его мнение мало кого волновало. Он переглянулся с мрачным Фенрисом и последовал за Хоуками. Мариан оглядела зал. Свет от четырех статуй грифонов стекался к центральной печати, окутывая ее золотым сиянием защитной завесы. У каждого же грифона было по своему “не светильнику”, замаскированные под чаши, видимо, стоило коснуться каждого из них, прежде чем они смогут подойти к печати. Мариан принялась обегать статуи грифонов, касанием руки гася свет, что тек к темнице Корифея.

– Это точно хорошая идея? – Фенрис тоскливо проследил за затухающим огнем и бросил быстрый взгляд на Айнона.

– Когда это магия крови была хорошей идеей? – мужчина нахмурился, он уже минут пять как не улыбался.

– Чтобы вырваться из плена, ему нужна кровь Хоуков, – уведомила их Мариан, бросая на унылый тевинтерский союз строгие взгляды. – Полагаю, он ни перед чем не остановится, пока не получит желаемое.

– Что, с этими древними тюрьмами иначе не получается? – Фенрис нервно усмехнулся.

– Если мы этого не сделаем, он же от нас не отстанет, – укорил их Карвер.

– Тогда у нас план-минимум, заставить его подавиться желаемым, – еще более мрачно откликнулась вторая половина тевинтерского союза.

Мариан погасила еще один светильник.

– Ты это чувствуешь? – Фенрис огляделся. – Воздух меняется.

– Я тебя умоляю…

– Чувствуешь? Словно… поднимается что-то, – Варрик бросил настороженный взгляд на печать.

– Фу, Варрик, нашел место, – Айнон закатил глаза, гном издал потрясенный смешок.

– Ничего, Красавчик, сейчас тут появится тевинтерский магистр, и ты тоже сбросишь напряжение.

– Что, у него будет восемь ног и он будет плевать ядом?

– Ради Создателя! – Мариан замерла и резко к ним обернулась. – Вы… просто… тьфу! – она резво зашагала к последнему светильнику, так и не найдя слов.

– Ух ты! – Айнон хмыкнул и обернулся к гному. – Спасибо, Варрик.

– Семьдесят девятый.

Стоило потухнуть последнему потоку света, как погасло и сияние вокруг печати. Мариан бесстрашно двинулась к ней. Хотя Айнон не знал, “бесстрашно” или “безмозгло”. Там она достала нож и полоснула по руке, капая кровью в центр печати. Через секунду та засияла и возник светящийся столб, в который Мариан поместила посох-ключ. Яркая вспышка – и Хоук отлетела в сторону вместе с ключом, а из пола и свечения выплыл Корифей. Занятное, искаженное, оскверненное сплетение плоти и стали. Интересно, чем это было раньше? С чем он слился под действием скверны? Существо задумчиво огляделось, скользя по всему взглядом ртутных глаз.

– Я пробуждаюсь ото сна? Я в землях гномов? Но почему дороги так пусты? – Корифей потерянно рассматривал окружающее его пространство. – Ты! – его взгляд замер на Мариан. – Ты служитель храма Думата? Вынеси меня отсюда! – Айнон нервно усмехнулся: а больше он ничего не хочет? Замашки магистра не исчезают и после обращения. – Я буду говорить с первым послушником!

– Думат, первый из Древних богов, стал архидемоном, – Андерс обернулся к Мариан, удивленный, будто и не слышал ничего из рассказов Айнона. Ах да, они же не переваривают друг друга. – Храмов, посвященных ему, не существует со времен древней Империи Тевинтер.

– Кажется, вы люди. Вы не подданные Империи? – Корифей задумчиво пытался рассуждать. – Тогда вы рабы гномов? – Варрик хмыкнул. – Зачем вы явились сюда? Кто бы вы ни были, вы обязаны присягать на верность любому магистру Тевинтера. На колени! – у Айнона дернулось веко, в последний раз он так желал смерти магистру, еще когда был жив Ашварахти. – Вы все!

Айнон оскалился, вынимая ножи, он чувствовал, как ускользает контроль, уступая место звериному бешенству, но прежде чем он успел пошевелиться, вмешалась Хоук.

– Вольная Марка уже шестьсот лет существует отдельно от Империи. А ты порождение тьмы. По-рож-де-ние тьмы… Припоминаешь?

– Это из-за тебя я попал в заточение, – Корифей сосредоточился на ней. – Я чую кровь в тебе, – внезапно он отвернулся, разворачиваясь лицом к небу. – Думат! Повелитель! Ответь мне. Я грежу наяву? – он вновь казался потерянным. – Свет… мы искали золотой свет. Ты предложил нам… силу самих богов, – Корифей рассеянно качнулся, напоминая своим замешательством Лария. – Но она была… черной… оскверненной. Тьма… царит с тех пор. Давно ли?

– Златой град, – славный вурдалак бывшего Стража развернулся к Мариан. – Первое вторжение. Магистры, породившие Мор.

– Нелепица какая! – Андерс вновь взъярился, как и всегда, когда касались этой темы. – Не было никаких магических чудовищ, которые посягнули на град Создателя. Это легенда.

– О, ну хватит, – Айнон успокоился так же быстро, как и вышел из себя. – А по-твоему, как это все началось? Из куриного яйца?

– Это все церковная пропаганда. Высокомерие магов. Вот что они хотят этим сказать, – Андерс пренебрежительно оглядел тевинтерский союз. – Несомненно, это порождение Древних богов.

– Ты думаешь, магистр не может быть настолько высокомерен, чтобы бросить вызов Создателю? – Фенрис присоединился к Айнону. – Тебе стоит узнать магистров получше.

– Думат? Ты покинул меня? Я твой верный слуга… – Корифей все еще беспокойно раскачивался.

– Он еще не знает, что Думат закончился… – Варрик криво усмехнулся, пытаясь отвлечь спорщиков от прошлого. – Думаете, стоит его расстроить?

– Порождения тьмы – это не только наглядный пример опасности магии, – Андерс все не успокаивался.

– Правды все равно никто не узнает, – Мариан сделала попытки вновь примирить стороны.

– Тебе не кажется, что это очень удобно? – Андерс успокаиваться не желал и продолжал давить на присутствующих. – Чего боится каждый нормальный житель Тедаса? Мора, почему бы не свалить это тоже на магов.

– А по-твоему, это нормально – становиться порождением тьмы? – Айнон вновь начал заводиться. – И в этом нет ничего магического?

– Откуда эта манера речи? – [“О! Заткнись”] – Сколько же я проспал? – Корифей наконец обратил на них свое внимание.

– Он осквернил мир. Он говорит со всеми, кто поражен скверной, – теперь и Ларий вмешался в спор. – Порождениями тьмы, Стражами. Он привел сюда Джанеку. Привел тебя…

– А Птиц мне еще велит молчать о “моих” теориях всемирного заговора.

– Что он будет делать дальше? – Хоук обратилась к единственному адекватному существу здесь. – Кажется, он сбит с толку.

– Он спал, – Ларий перешел на проникновенный тон, поняв, что его наконец слушают. – Пока печати держались, он не мог пробудиться. Он ничего не знает о прошедших годах. Мы должны убить его. Пока не пришел в себя.

– Ты правда думаешь, что он один из первых магистров? – Мариан быстро глянула на угрюмых спутников, сверлящих друг друга взглядами и полностью игнорирующих Корифея. – Который был в Черном Городе?

– Город! – объект их обсуждения не дал Ларию договорить, опять впадая в воспоминания. – Он должен был быть золотым! Должен был быть нашим! – он перевел взгляд на Мариан. – Если я не могу уйти с тобой, я уйду через тебя! Я ищу свет!

Корифей вскинул руки и с его ладоней хлынуло пламя, пространство вокруг задрожало…

– Берегись, лед! – Мариан бодро нырнула в ближайшую нишу, утаскивая за собой растерянного Андерса.

– И к камням не подходите! – следом сбежал Карвер, уворачиваясь от каменных шипов.

– Если он из жопы дракона вытащит, я сматываюсь! – Варрик отпрыгнул от огненной струи.

– Мы имеем дело с тевинтерским магистром, которому две тысячи лет, и он осквернил Золотой Город, все еще хочешь дать ему дожить до дракона? – Айнон вопросительно вскинул брови, повторяя маневр гнома.

– …пердольский перламутр!

______________________________________________________________________

(Корифей: Откуда эта манера речи? Сколько же я проспал?

Ларий: Он осквернил мир. Он говорит со всеми кто поражен скверной.

Айнон: А Птиц мне еще велит молчать о “моих” теориях всемирного заговора.

Хоук: Что он будет делать дальше?

Ларий: Пока печати держались, он не мог пробудиться. Он ничего не знает о прошедших годах. Мы должны убить его. Пока не пришел в себя.

Корифей: Проклятье! Люди, я с вами говорю! Что стало с манерами за два тысячелетия?

Хоук: Ты правда думаешь, что он один из первых магистров?

Корифей: Может, если я вас убью, вы обратите на меня внимание?!)

========== 37. Теплый день без войны ==========

Айнон со вздохом подошел к двери “Висельника” и огляделся. Позади заинтересованно рассматривал его Фенрис, не понимая причин остановки, а улица была непривычно пуста, несмотря на то, что уже был вечер, а завтра никто не будет работать. Обычно в это время было людно и очень шумно, особенно вокруг таверны, но в последний год, особенно год, всем резко расхотелось веселиться. Они ушли из привычного Киркволла, а вернулись в как будто в иное измерение, словно Корифей сумел все-таки наложить на них какое-то массовое заклятие. Разница между тем, что было и куда они попали, до сих пор немного пугала его.

Айнон поднял голову. Небо было почти черным, и в его темной глубине ярко сияла полная луна, совсем как во все те дни, когда после они оказывались посреди города с горящими баррикадами… Дурное предчувствие…

На плечо легла ладонь, и он резко обернулся, перехватывая обеспокоенный взгляд Фенриса. Айнон тепло улыбнулся ему, еще раз вздохнул и толкнул тяжелую дверь, заходя как будто в другое, шумное и затемненное измерение, в котором он тут же оглох. Он наскоро оглядел зал. Все тот же ненормальный поэт, парочка вечно сидящих здесь пьяниц, знакомый болтун, худая фигура просто одетой женщины, что на деле была “голосом” всяких темных обществ, несколько незнакомых лиц, пара эльфов-слуг, пьяный храмовник, три стражника. В дальнем углу суровый коссит. Айнон подавил желание ущипнуть себя – вот уж кого сложно здесь представить. В другом дальнем углу знакомые лица, он прислушался.

– Ха! С тебя пятьдесят серебряков, – голос Андерса был не так хорошо слышен в общем шуме, но вот следующий вопль действительно оглушал.

– Ты жульничал! – Изабелла даже приподнялась над стулом, возмущенно нависая над магом и чуть потряхивая выпадающей из короткого платья грудью.

– Ты тоже! – его ничуть не проняло, наоборот, он откинулся на стуле и самодовольно ухмыльнулся. – Я прекрасно видел, где ты прячешь лишние карты.

– Хоук! Он рассматривал мою грудь! – какой-то невнятный ответ и следом взрыв смеха. – Тебе помогали сверхъестественные силы, – Изабелла плюхнулась на стул. – Точно! Тебе опять Зануда подсказывал, а это самое настоящее жульничество!

– Отговорочки! – его улыбка стала еще самодовольней. – Просто признай, что я побил тебя на твоем же поле.

– Бу-у-у, – Ривейнка обиженно надулась.

Айнон на это фыркнул и прошел в таверну, Фенрис тут же проследовал за ним, задумчиво оглядывая их “особый” стол в углу. Спустя мгновение он, не колеблясь, сел возле Авелин. Полуэльфу оставалось лишь место рядом с Мерриль. Таким образом, к его неудовольствию, эльфийка оказалась между ним и Волчком. Более того, слева от него сидела Хоук, которая лежала на Андерсе. По крайней мере, выглядело это так. С ума сойти, справа мечтательно рассматривающий потолок маг крови, слева сахарная идиллия. Айнон устало вздохнул и откинулся на спинку стула, ставя его на задние ножки. Мгновение спустя он устало прикрыл глаза, из-под ресниц рассматривая веселящуюся компанию.

Его собственные последние дни и без всякой Хоук превратились в жуткий марафон. Как будто Старик Игнис решил срочно переделать все “дела” в Киркволле и окрестностях, словно все жители Киркволла решили “переделать” своих соседей и родственников. На фоне участившихся храмовничьих патрулей это еще сильнее смахивало на кошмарный сон под заклятием Корифея. Вот только это точно не было сном. Ночи в Киркволле теперь не отличались от дней, столько патрулей было на его улицах с заходом солнца. Стол взорвался смехом.

– Пятьдесят серебряков, – Андерс лающе рассмеялся, победно рассматривая пиратку, в ответ та только фыркнула.

– Эй, – Изабелла повернулась к Варрику, старательно игнорируя мага. – Я кое-что записала, – она вытащила из-под себя парочку пергаментов, на которых она все это время сидела, и потрясла ими в воздухе.

– Давай сюда, – гном ловко их перехватил и принялся зачитывать вслух, очень старательно и с выражением. – “Ее груди напряглись под тугим кожаным камзолом, словно два диких жеребца, загнанных в загон против их воли…” – Варрика скрутил приступ хохота, но он героически продолжил. – “Плавным движением дикой кошки она ринулась вперед, и ее бедра крепко обвились вокруг талии Донника. Он…”

Варрик не выдержал и мелко-мелко задрожал, прикрыв глаза рукой.

– Что? – Изабелла с интересом глянула на трущего глаза гнома.

– Ничего, – Варрик сдавленно захихикал.

– Что это? – Авелин, сидящая рядом с гномом, вырвала из его дрожащих рук листы и вчиталась. Через пару секунд она побелела, потом покраснела, а затем побелела и пошла красными пятнами, будто взбесившаяся ящерица. – Что это такое, потаскушка?

Изабелла нервно хихикнула и замахала рукой.

– Тс-с!

– Просто Изабелла решила отметить ваш роман… – Варрик зловеще ухмыльнулся, – м-м… художественным посвящением.

– Я назову этот жанр “изабеллетристика”! – Изабелла качнулась на стуле, увеличивая расстояние между собой и Авелин и явно надеясь, что Варрик ее задержит. – Это все ради вас! Честно-честно.

– Все, – стражница убито уронила руку с записями и застонала. – Теперь я уже никогда не отмоюсь.

– А что там? – Хоук заинтересованно глянула на подругу через весь стол, жадно гипнотизируя несчастные листы.

– Кто еще это читал? Я хочу знать их имена! – Авелин резко выпрямилась и впилась в смеющуюся парочку суровым взглядом. Фраза “чтобы найти и закопать вместе с прочитанным” так и осталась неозвученной.

– Никто, – хором пропели они. Уши сидящей рядом с Айноном Мерриль стремительно покраснели.

– Давай остальное ты дочитаешь в уединении, – Изабелла весело улыбнулась, и Варрик ее поддержал.

– Да, пожалуй, так и правда лучше.

Авелин застонала вновь, обнаружив, что листов там целых шесть, и все старательно исписаны мелким, неаккуратным почерком. И когда только она на корабле научилась так мелко писать? Стражница небрежно засунула листы за нагрудник и, наконец, заметила, что рядом сидит Фенрис. Она развернулась к эльфу, отвлекая всех от “изабеллетристики”.

– Фенрис.

– Авелин, – он столь же церемонно кивнул в ответ.

– Спасибо за совет, Фенрис.

– Значит, ты их поймала? – эльф перехватил вопросительный взгляд Айнона и кивнул ему, подтверждая догадку. Полуэльф злорадно ухмыльнулся.

– Да… – Авелин кисло улыбнулась, вспоминая кучу работы и головной боли. – Целую шайку работорговцев из Катакомб.

– Надеюсь, ты бросила их в темницу? – невозмутимо уточнил эльф. Слишком придирчиво, на вкус Айнона.

– К сожалению, до темницы они не дожили, – стражница неожиданно улыбнулась.

– Ты умеешь меня порадовать, Авелин, – Фенрис удовлетворенно хмыкнул. Айнон рассеянно моргнул, может, он чего-то не знает о них? – Я недавно говорил с Донником… Твой муж говорит, что не пойдет за Мередит.

Раздался общий стон – последнюю пару дней это стало темой дня “Мередит, Орсино, Эльтина – битва века”.

– С каких это пор ты общаешься с моим мужем? – она удивленно заморгала, совершенно ошеломленная открытием. Остальная часть тайны состояла в том, что Донник сидел у них дома три вечера в неделю. Не то чтобы Айнон думал о плохом.

– Он приходит в поместье раз в неделю, – Фенрис соврал и глазом не моргнув. Полуэльф подавил смешок: и когда только научился? – Мы с ним играем в “алмазный ромб”, – а вот это было чистой правдой, только при этом они еще вели не всегда чисто “мужские разговоры”, иногда они обсуждали “политику”.

– Что? А почему вы меня не приглашаете? – Авелин полыхала возмущением, Варрик рядом с ней весело фыркнул, глядя при этом на Айнона, безмолвно напоминая о подобном разговоре во время охоты на Хартию. Полуэльф закатил глаза.

– Он говорит, ты злишься, когда проигрываешь, – была в эльфе такая черта, как прямолинейность. Слишком уж прямая.

– Вовсе нет! – Авелин обиженно вскинулась, но под веселые смешки остальных, чуть сникла. – Ну ладно, иногда. И все-таки это не повод меня не звать. Мне казалось, что мы друзья, Фенрис.

– Он хороший человек, Авелин, – попытался сгладить ситуацию эльф. – Мне нравится, когда он приходит не только ради игры.

– У нас там мужской клуб, к нам еще Варрик с бутылкой заглядывает и читает стихи, – Айнон бросил недовольный взгляд на Волчка и тут же мило улыбнулся Авелин. – Непристойные.

– Ладно, ладно, – она вскинула руки, сдаваясь. – Наслаждайтесь своей “мужской компанией”.

– Какой он азартный, оказывается, – Варрик стрельнул в Айнона веселый взгляд, потому что сам он бывал у них два раза в неделю. Впрочем, все остальные, минус один, они проводили у него, напиваясь, играя в “добродетель” и слушая мирное щебетание Ривейнки или завсегдатаев.

– Я официально отрицаю, что в моем имении проводятся азартные игры, – Фенрис выглядел возмущенно.

– Может быть, он соскучился по менее мужественной компании? – Изабелла не выдержала долгого игнорирования своей персоны и вклинилась в беседу.

– Заткнись, девка, – Авелин среагировала предсказуемо.

– Донник говорит, ты думала о детях, – Фенрис продолжил болтать со стражницей, а Айнон с тоской глянул на воркующий угол. Он как раз сидел рядом с Мариан, которая даже сидя на стуле умудрялась висеть на Андерсе.

– Вы с ним слишком много болтаете.

– Прямо картина: выводок рыжиков, и каждый валит быка одной левой, – Фенрис весело усмехнулся, задорно поглядывая на Авелин.

– Добавь туда еще Донника, раздающего пинки и затрещины, и я целиком “за”, – она мечтательно улыбнулась и тут же фыркнула, разрушая образ.

Внезапно Варрик вскинул руку, привлекая внимание, и весело возвестил.

– Пойдем пошепчемся, Красавчик, – он поднялся. – Обсудим состав стихов на следующее заседание нашего “клуба”, – Тетрас задорно подмигнул всем сидящим за столом и двинулся в сторону темного стола через один от их “элитного”.

Айнон мило улыбнулся сопартийцам и пошел за гномом, хотя у него не было ни единой идеи, что за “стихи” они собираются обсуждать. Тот уже устроился на стуле и разливал содержимое кувшина в две кружки. Интересно, зачем все эти странности? Да еще и при всех посреди “Висельника”? Подобная открытость действий ставила его в тупик, он как-то привык делать все втихаря и незаметно. Разве что у этого был особый смысл игры на публику, так что он сделал лицо побеззаботней и улыбку подебильней.

– Тебе не кажется, что Андерс в последнее время слишком нервный и странный? – встретил его Варрик вопросом и проницательным взглядом.

– А он когда-то был спокойным и нормальным? – Айнон пододвинул к себе стул и заглянул в свою кружку. Эль. – И почему мы говорим об этом в таверне, а не у нас?

– Хорошо звучит это твое “у нас”, – Тетрас фыркнул. – А говорим мы тут, чтобы подозрительно не выглядело.

– Шутишь? – Айнон изумленно вскинул брови. – Мы с тобой, уединившиеся поболтать, и не подозрительно? Тут только Мередит третьей не хватает.