Текст книги "Небо над войной (СИ)"

Автор книги: Шайкаллар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 67 страниц)

– Ну, Ханна была советницей Владычицы Эльтины, – Пересмешник радостно ухватился за возможность переключиться. – Теперь ее место займет Мать Петрис. Милейшая женщина.

– О, если ты это говоришь, значит, она редкая сука.

– Просто кошмар, – кисло согласился с ним Дарис. – Думает, что кунари – мировое зло. Шляется по Клоаке, нервируя порядочных людей.

Айнон весело хмыкнул, представив себе этих “порядочных” людей. И самый порядочный из них – одержимый искаженным духом Справедливости и выглядящий так, будто он воет каждое полнолуние, обрастая мехом. Да уж, с другой стороны, Мать, ведущая свои дела в Клоаке, звучит жутко подозрительно.

Они спустились по длинной лестнице к площади и замерли, отмечая отсутствие “невидимых сестер”. В этот момент за поворотом громыхнуло и раздались крики, и вновь яркие, магические вспышки. “Птицы” затихли, прислушиваясь. Впрочем, и так было понятно, что там идет бой, кажется, “невидимые сестры” встретили кого-то себе не по зубам. Пересмешник весело усмехнулся, представляя, как им сейчас весело.

– О, чую, это Хоук, – Айнон устало вздохнул и развернулся в противоположную сторону, размышляя каким путем и куда пойти. – Идем отсюда.

– Что, ты даже не хочешь узнать, что они тут делают в это время? – Дарис не мог упустить такую возможность подколоть Ворона. – Ни даже глянуть на своего эльфа?

– Я могу это и дома утром сделать, – Айнон, похоже, был мыслями занят чем-то другим, но затем он встрепенулся и весьма ехидно уточнил. – А ты, что ли, хочешь поведать ее подружке – капитану городской стражи, что у ног Андрасте делают два тела в крови?

– До-ома, – не менее ехидно потянул Пересмешник, пропустив мимо ушей все остальное.

– Выбирай, глаза или пальцы?

– А я думал, что ты меня любишь.

– Я люблю… – Айнон запнулся и после паузы неловко закончил: – Если я кого и люблю, то точно не тебя. Заткнись уже.

Мужчина досадливо поморщился.

– Стоит запомнить этот день, как день признаний, – Дарис хмыкнул и было неясно, чего в этом звуке больше – удивления или веселья. – Ты нечасто откровенничаешь. Третий раз на моей памяти, причем первые два ты был мертвецки пьян, и вряд ли помнишь.

– Я понял, ты хочешь пожертвовать мне свой череп.

Из тени раздался веселый смех.

– Увидимся завтра, Ворон.

Айнон кисло покачал головой и замер, решая, куда пойти: в “Висельник” или домой. Домой. Он и правда считает развалюху Данариуса свои домом? Похоже, что так… Впрочем, живи Фенрис в Клоаке, он бы считал домом ее. Он вздохнул, растворяясь в киркволльской ночи. Дома его еще ждал томик тварей из-за Завесы и парочка не сделанных ядов.

Обратный путь был короток и тих, он легко дошел до дома, толкнул дверь и поморщился от скрипа. В старой лаборатории он скинул плащ и привычно раскидал ножи, уложив их так, чтобы можно было легко дотянуться из любой точки. Прошлое оставило слишком глубокий след. Никакое сострадание и никакая исповедь его не сотрет. Он зажег магическую горелку, просто убрав стекло с узкого горлышка, хлынувший в бутылочку воздух мгновенно воспламенил руны и алый язычок огня тут же задрожал над краем стекла.

Айнон бросил взгляд на толстенный том по алхимии и замурлыкал простенький мотивчик. Ему не хотелось спать; иногда такое случалось, именно в такие ночи он и варил яды. Старая привычка из времен, когда он был просто алхимиком гильдии. Он завязал волосы в узел и закатал рукава рубашки. Интересно, какие последствия будет иметь сегодняшняя ночь? Их поход с Пересмешником и охота Хоук. Не первое и не последнее переплетение их дорог в этом городе. Однажды одним из заказов он окажется на другой стороне от Святой Хоук, ведь Гильдия не имеет стороны.

Он методично принялся толочь в ступке одно из трех редких луковичных растений, растущих в Морозных горах, и имеющее такое зубодробительное название, что он предпочитал его лишний раз не упоминать. Ему еще понадобится немного травы хизерии и фоксита, три различных яда змей и корень смерти. В общем-то, смерть проста. Сегодня она ходит вокруг Церкви Киркволла.

========== 5. Один день без войны ==========

Арканум – официальный язык Империи, был создан как потенциальный далекий предок английского. В языке Тевинтера превалирует число эльфийских слов, одно из которых “фен” – “волк”.

Варрик обращается к большинству спутников Хоука по прозвищам, которые сам же и придумал. Так, Андерс у него – “блондинчик”, Бетани – “солнышко”, Мерриль – “маргаритка”, Изабелла – “Ривейнка”, Фенрис – “Эльф” (в оригинале – “broody” – Угрюмый, молчаливый), Карвер – “младший”, Себастиан – “Певчий”. На счастье Хоук и Авелин, для них он прозвища не придумал.

Варрик Тетрас про Антиву: “Говорят, здесь каждый – поэт или король, а предательство – основная монета. Полагаю, “поэт” – это по-антивански “убийца”.”

______________________________________________________

– Нам не заплатят.

Айнон вынырнул из занудной книжки по базовым основам магии и рассеянно глянул на Пересмешника, как обычно бесшумно появившегося из тени. Маленький Птиц привычно кутался в безликий серый плащ и раскачивался, перенося вес с пятки на носок. Это не было привычкой, у убийцы их вообще быть не должно, просто сейчас Дарис отыгрывал одну из “схем” поведения, чтобы точнее передать настроение. К чему бы это?

– Да ты что? – Айнон поднял брови имитируя удивление.

– Сегодня ночью заказчика убили, Глава забрал задаток, – Пересмешник деловито огляделся в поисках более подходящего посадочного места.

– Не повезло заказчику, – Айнон фыркнул и задумался. – Интересно, они встретились?

– Тебя только это волнует? – Дарис задохнулся от возмущения.

– Я не в убытке, – Айнон легкомысленно пожал плечами. – Даже исповедался первый раз в жизни, – он ухмыльнулся и вновь уткнулся в книгу.

Пересмешник уныло рухнул в кресло напротив него и преувеличенно громко вздохнул.

– И в кого ты такой?

– Не знаю, мамочка, тебе видней.

Пересмешник фыркнул и внимательно оглядел библиотеку. Вообще-то, все остальные считали ее гостиной и устраивали тут пьянки, но Айнон все равно продолжал считать ее библиотекой. Света от большого камина вполне хватало, напротив него стояли два кресла, глубже в комнате был стол и множество стульев для частых гостей Фенриса. На полках многочисленных шкафов стояли немногочисленные книги, что остались после спешного бегства Данариуса из города.

Вычищая комнаты, Айнон стащил сюда все книги, что нашел в доме. Пару он уволок в свою комнату для ночного чтения, и пару по алхимии – в лабораторию. Читать это все было занудно и невыносимо, Айнон с трудом продирался сквозь архаичный слог старого арканума и многочисленные магические термины, но, как и в случае со смертью магистра Ашварахти, у него была хорошая мотивация. Впрочем, чем больше он читал, тем сильнее ненавидел магию и магистров.

– А где твой эльф? – Дарис переключил свое внимание на Айнона.

– В подвале, – мужчина вновь закопался в книгу и отвечал несколько запоздало, – роется в винных запасах Данариуса.

– У вас еще что-то осталось? – Пересмешник всей позой передал крайнее удивление.

– Почему это прозвучало, как будто у нас общее хозяйство? – Айнон раздраженно захлопнул книгу. – Если тебя интересует Агреджио Павалли, можешь забрать, вряд ли тебя остановят замки. Лично меня тошнит от этого вина, а Фенрис его пьет, потому что его хозяин не заставлял своих рабов пить его с разными веселыми добавками.

Ворон вздрогнул и скривился, вспомнив пару таких случаев, и с сожалением отложил книгу на подлокотник кресла. Прошлое по-прежнему имело над ним власть, он просто умело скрывал это. Проклятая улыбка. Он, наконец, оглядел Пересмешника и впился в него внимательным взглядом, задавая ожидаемый вопрос.

– А ты чего хотел? Не только же, чтобы на отсутствие денег поныть?

– Увидеть любимого сыночка, конечно же, – удовлетворенно послушав кашель поперхнувшегося воздухом Айнона, Пересмешник фыркнул и тихо рассмеялся. – Идиот. Просто пришел узнать, что было в письме от Гильдии воров.

Айнон с укором смерил его взглядом.

– Ты в Тевинтере с эльфийками не резвился двадцать девять лет назад? А то у тебя есть все шансы оказаться моим неизвестным папашей.

– Создатель упаси, – Дарис всплеснул руками. – Я тебя и как друга еле терплю. Не уходи от темы, Ворон.

– Там трогательная переписка всей Гильдии о том, что искомый объект сейчас немножко недоступен, – Айнон досадливо нахмурился.

– И сколько ты ждешь свой “подарочек”?

Айнон задумчиво помахал книгой в воздухе, обдумывая что-то, пару мгновений спустя он вздохнул, решившись.

– Я эту проклятую книгу получил бы еще три года назад, если бы она “случайно” не сгорела вместе с владельцем, – мужчина устало потер лоб костяшкой указательного пальца. – Вторая копия, по слухам, где-то в мистической тюрьме Серых Стражей, якобы в Виммарских горах, сам понимаешь, это что-то нереальное. А третья где-то здесь, в Киркволле.

– Книга? Ты стал занудой, сынок, – Дарис хмыкнул. – Но тебе по-прежнему невероятно везет, если все, что тебе нужно, в одном месте.

– Как бы жизнью не пришлось за удачу расплатиться, – Айнон кисло скривился.

– Все еще веришь в равновесие?

– Поверь, – Айнон качнул головой, – мы золото получаем не за красивые глаза, кто-то умирает для этого.

– И правда зануда.

В холле раздался шум, прерывая их беседу, по негласной традиции дверь гостиной никогда не закрывали, вот и сейчас все происходящее в зале перед комнатой было прекрасно слышно. Через миг звонкий голос эльфа весело поинтересовался:

– Айнон, где бокалы, которыми ты хвастал?

– Бокалы? – Пересмешник под капюшоном плаща изумленно вскинул брови. – Ты купил бокалы?

– Иди к черту! – Айнон страдальчески закатил глаза и крикнул в сторону открытой двери. – На кухне! В правом шкафу!

– В самом деле? – истерично хихикнул Птиц, уворачиваясь от метательного ножа. – Все-все, ухожу. Подумать только…

Айнон тоскливо вздохнул. Ну да, бокалы, не из щербатых же кружек пить вино? Его хозяин, хоть и был полным уродом, но все же привил ему некоторые правила: есть вилкой и ножом, пользоваться салфетками и пить вино из хрусталя. Бесполезные привычки для раба, но повышали стоимость куклы, роль которой отводилась ему. Через пять минуты в комнату вошел Фенрис с бутылкой вина и двумя бокалами. Айнон одобрительно усмехнулся, принимая свой. С горла – это хорошо, но он давно уже свободен и может себе позволить пить из хорошей посуды.

– Теперь мы как приличные люди. Слава мне! – Айнон с улыбкой отсалютовал потолку.

Волчок смешно фыркнул, пряча усмешку в свой бокал. На пару мгновений мужчина почувствовал себя счастливым. Подобное со стороны Фенриса случалось так редко, что Айнон считал эти мгновения личным сокровищем. Эльф все никак не мог поверить, что он свободен, что никто не накажет его за смех или улыбку, что никто не отнимет его радость. Порой Айнон не знал, чья участь более завидная.

– Ну, и чем кончился ваш ночной поход за правдой? – после паузы поинтересовался полуэльф.

Фенрис пару секунд обдумывал ответ, с совершенно серьезным видом подбирая слова. Айнон втайне надеялся, что однажды он доведет его до состояния, когда он будет говорить, как думает, не пытаясь осторожничать. Наконец, эльф сам себе кивнул.

– Сын наместника мертв, наместник собирается отказаться от поста, за всем стояла Мать Петрис, она тоже мертва.

Краткость – сестра таланта. Айнон удивленно присвистнул. Если царство мертвых одно для всех, то Матери сегодня встретились. Вот ведь невезенье, милашка Петрис так не успела порадоваться своему новому назначению. С другой стороны, Киркволл избавился от большой головной боли.

– Сильно. Удачная была ночка. А вы…

Его прервала с пинка открытая входная дверь, Айнон страдальчески застонал, когда дверь страдальчески пискнула и громко бухнула о стену. Через миг раздался счастливый крик на весь дом:

– Мрачный! – теперь застонал Фенрис. – Мы пришли сыграть и выпить!

Айнон хмыкнул. Убраться он уже не успевал, разве что начать красться тенями, так что скоро тайна его места жительства будет раскрыта. Он бросил веселый взгляд на унылого Фенриса, кажется, эльфу нравилось иметь его в виде личной тайны. Увы.

– О, и ты тут? – минутой позже Варрик с интересом рассматривал “домашнего” Айнона, развалившегося в кресле с бокалом вина в одной руке и книгой в другой. Мужчине нестерпимо захотелось сказать какую-нибудь гадость, но он ограничился лишь правдой.

– Я тут, вроде как, живу.

Все тут же потрясенно обернулись к Фенрису. Мрачный эльф всегда был неуживчив и так грубо от всех отмахивался, а в последнее время так вообще старался по-быстрому выставить их из дома, так что было удивительным обнаружить в его доме еще одного жильца.

– Дом большой, – пожал плечами эльф, метая в Айнона угрожающие взгляды.

Тут звонко захохотала Изабелла, весело и слегка закидывая голову назад.

– Так и знала, что тут что-то не так, у тебя внезапно стало слишком чисто, – она хитро глянула на Фенриса, который недовольно поморщился.

Теперь все удивленно смотрели на Айнона, тот неловко дернул плечом, уже сожалея, что начал этот разговор.

– Ну, а что? Я люблю порядок. А тут в прихожей даже грибы росли, – он возмущенно всех оглядел. – А в дальней комнате была мумия. Мумия! – гости звонко рассмеялись.

Впрочем, долго топтаться на пороге они не стали, вскоре компания уже привычно, со смешками, легко устроилась за столом, быстро раскидывая принесенное по всей его поверхности. Бутылка, карты, ножик. Айнон удивленно моргнул, а это им зачем? Мгновение спустя к ним за стол присоединился угрюмый Фенрис. Мужчина фыркнул и сходил на кухню, за кувшином и бокалами. Раз уж он теперь признанная хозяюшка клуба “бывшее поместье Данариуса”.

Вернувшись, он еще раз оглядел компанию, прикидывая, куда лучше пристроиться: между Изабеллой и Фенрисом или между Варриком и Андерсом. Были еще варианты Фенрис-Андерс и Варрик-Изабелла, но он их решительно проигнорировал. Спустя мгновение Айнон пристроился между пираткой и эльфом, вспоминая, как однажды Волчок охарактеризовал эти посиделки: “Сами себя развлекают, сами размещают и сами угощают”.

– Что у нас интересненького? – Айнон сноровисто наполнил бокал сидящей слева Изабеллы.

– О-о, – Изабелла улыбнулась. – Хоук весь день моталась по городу, – женщина внезапно истерично захихикала.

– Ага, – перебил ее Варрик и усмехнулся. – Сначала она в “Висельнике” вела проникновенную беседу с храмовником, а потом весь день устраивала личную жизнь нашей леди-рыцаря.

В этот момент Андерс застонал и закрыл лицо руками:

– Как неловко вышло, лучше бы Авелин комнату сняла. Жизнь так коротка… О чем она думала? – дальше из-за рук донесся страдальческий вой и хныканье.

Айнон оторвался от созерцания убивающегося мага, хотя на это он мог бы смотреть вечно, и обернулся к остальным.

– Неужто так весело было? – он кивнул в сторону Одержимого и умоляюще изогнул брови. – Кто-нибудь, расскажите мне? Как я вообще мог пропустить такое веселье?

Варрик рассмеялся.

– Она попросила Хоук отнести ему медные бархатцы, – Изабелла хлопнула ладонью по столу. – Бархатцы, представляешь? Правда, я думала, что это орудие убийства.

– А потом попросила передать его матери сноп пшеницы и три козы, – перехватил нить повествования у смеющейся Изабеллы Варрик, – в приданное.

Андерс со стоном стукнулся лбом о столешницу, Айнон фыркнул, до него наконец стал доходить масштаб трагедии. Маг со стоном повторил это еще раза два и снова тоненько взвыл.

– А дальше что? – Отчего-то представились Хоук и Андерс в коротких розовых платьицах с почтовыми сумками наперевес.

– Я предложила напоить его, – Изабела хихикнула. – Но, по-моему, ее слишком много били по голове, или слишком мало.

– Она не пришла, – продолжил за пиратку Варрик. – Завтра она собирается устроить дозор, а Хоук с Андерсом, – еще один стон из скорбящего угла, – будут им путь расчищать.

– Я этого не переживу, – Андерс голову так и не поднял, даже наоборот, прикрыл голову руками. – Это просто ужасно. Так неловко!

Айнон звонко рассмеялся, чисто и искренне, наслаждаясь шумной компанией, что поддержала его веселье под горестный стон ворчащего Андерса. Который попал в социальную ловушку: с одной стороны подруга и помощь возлюбленной, а с другой – желание не участвовать в этом светопреставлении. Варрик, гнусно хихикая, смел колоду и ловко перемешал ее, разбрасывая на всех присутствующих.

– Повышаю, – Изабелла кинула серебряный кругляшок в горке ему подобных. – Андерс, не спи.

При звуке своего имени Андерс поднял тоскливый взгляд с карт на пиратку.

– Ты блефуешь.

– В этом смысл игры, Блондинчик, – Варрик с ехидной усмешкой подтянул к себе кувшин вина, который притащил из кухни Айнон. – Так что, если ты собираешься поддержать ставку, делай это, а не просто пялься на грудь Ривейнки.

– Я не пялюсь! – искренне возмутился на это маг, а затем обернулся к Изабелле. – Я правда не делал этого.

– А, то есть моя грудь недостаточно хороша для тебя, – пиратка мастерски оскорбилась и надула очаровательные губки. Она вообще была чудо как хороша, но именно таких и стоило избегать.

– Нет, то есть да, в смысле она достаточно… м-м, эм… О, дерьмо дракона, вы это специально! – Андерс раздраженно оглядел ржущих над ним Варрика и Изабеллу, даже Фенрис тихо посмеивался, прячась за картами.

– Ну так как, Блондинчик? – Варрик одарил мага одной из своих очаровательных улыбок, и тут же развернулся к Айнону. – Что это? В “Висельнике” такого нет, да и в городе тоже.

– Агреджио Павалли, – хором откликнулись Фенрис с Айноном. Первый злорадно, второй с отвращением. Варрик на это “единодушие” только весело хмыкнул.

– Подкину еще один серебряный, – Андерс выудил из кошелька монетку.

– Я пас, – Айнон уныло глянул в свои карты: он не был настолько умелым, чтобы соревноваться с сидящими, разве что с Фенрисом можно было сыграть на равных.

– Пас, – Фенрис оторвал взгляд от карт и недовольно глянул на Изабеллу, похоже, ему опять не повезло с картами. Интересно, больше, чем Одержимому? Хотя тут все играют лучше несчастного мага. – Ты слишком довольная.

– Повышаешь, Варрик?

– Вскрываюсь, – гном положил свои карты на стол и откинулся на спинку стула в ожидании.

– Четыре рыцаря, – счастливым голосом пропела Изабелла, собирая свой выигрыш.

– Опять?

– Я выигрываю, потому что играю нечестно. Мне казалось, это очевидно!

– Здесь не “Висельник”, Ривейнка, – закатил глаза Варрик, – и это дружеская партия.

– Ах, какая я забывчивая, – Изабелла кокетливо захлопала ресницами. – Деньги-то настоящие.

И игриво подбросила монетку. В компании мужчин она, похоже, чувствовала себя вполне комфортно. Впрочем, Айнон не мог себе представить место или ситуацию, где бы она не чувствовала себя комфортно. Кажется, “расслабься и получай удовольствие” было личным девизом пиратки на все случаи жизни. Тем временем Варрик вновь перемешал колоду и раскидал карты.

– М-м, повышаю, – Изабелла крутанула монетку, направляя ее к маленькой кучке в центре стола и, кокетливо улыбнувшись, взглянула на полуэльфа. – Итак, Айнон, твой хозяин мазал тебя маслом, чтобы ты блестел для него?

Рядом закашлялся Фенрис, поперхнувшись вином, похоже, этот вопрос она задавала не только ему.

– Ривейнка, – Варрик укоризненно вздохнул и бросил свою монетку. – Повышаю.

– Ну что? – она обиженно глянула на гнома. – Я же слышала, что тевинтерских рабов мажут маслом, чтобы они блестели. Должен же мне попасться хоть один раб, которого мазали. Итак, Айнон? – она требовательно на него посмотрела.

Полуэльф хмыкнул, похоже, пиратка себе уже целую историю придумала и старательно искала актеров на роли.

– Было дело, – Изабелла издала ликующий вопль. – Правда, он больше предпочитал платья с рюшечками и кружавчиками.

– Платья? – пиратка удивленно моргнула. Впрочем, Варрик выглядел так, будто вот-вот выронит карты, а Одержимый – словно он сейчас лопнет от смеха.

– Ну да, с кринолином, голубое, – Айнон усмехнулся, забавляясь над их лицами, и безжалостно задавил желание повернуться и глянуть на Фенриса, потому что как раз он-то и знал, что это была чистая правда. – Скажи же, голубой мой цвет.

– Понять не могу, Красавчик, – Варрик убито покачал головой, – шутишь ты или нет, – гном со странным интересом рассматривал его.

– Вскрываюсь, – полуэльф со смешком уложил на стол четырех королев. Компания дружно застонала.

Часом позже, когда все стали расходиться, Айнон перехватил Варрика у лестницы.

– Эй, Варрик, на три слова, – мужчина кивнул в сторону одной из боковых спален, когда они отошли к ее дверям, он понизил голос. – Ты мне нравишься, поэтому и говорю…

– Если ты, Красавчик, решил мне в любви признаться, то пощади мои чувства, – Варрик весело хмыкнул, ловко воспользовавшись паузой в речи, а Айнон лишь раздраженно качнул головой.

– К нам в… кружок поэтов пришел… заказ на песню о твоем брате. И его, кхм… имуществе с Глубинных Троп. Я пока что перехватил его, но через три недели он уйдет к другому, если не будет выполнен, – мужчина устало вздохнул. – Так что, если у тебя на брата есть планы, пива там попить, признаться в вечной братской любви или съездить в Орзаммар к родне, поспеши это сделать.

– Спасибо, Айнон, – Варрик утратил всю веселость и впервые назвал его по имени, пристально вглядываясь в серо-голубые глаза. – Ты не подумай, я действительно благодарен, если я могу…

– Нальешь мне бесплатной выпивки, – Айнон покачал головой, взмахом руки обрывая гнома. – Он сейчас в Верхнем Городе, маленькая птичка следит за ним для меня в перерывах между песнями.

Варрик кивнул, а затем внимательно глянул на Айнона, буквально насквозь просвечивая проницательным взглядом.

– Глава ничего тебе не сделает?

– Если только очередную “беседу” проведет, – мужчина ухмыльнулся, представляя эту “беседу”, в результате которой придется “полГильдии чинить, а вторую выбрасывать”.

– Не Вороны, да? – теперь улыбался Варрик, но он по-прежнему выглядел обеспокоенно.

– О, друг мой, они не единственные, – Айнон тепло ему улыбнулся.

– То, что я слышал об остальных, ничуть не лучше, – Тетрас покачал головой. – Увидимся, Красавчик.

– Несомненно, – он проводил его взглядом.

Пятью минутами позже, весело напевая простую мелодию, Айнон растворился в лаборатории, дабы все как следует обдумать. Да и пара ядов лишней не будет.

========== 6. Дела семейные ч.1 ==========

В “Висельнике” было традиционно шумно и грязно. Все те же несмываемые пятна крови и те же лица завсегдатаев. Недовольная официантка и раздражающий всех, бродящий вдоль столов поэт с очень плохими стихами, пристающий ко всем с просьбой подсказать рифму. В прошлый раз Айнон выбил ему зуб, а Изабелла сломала два пальца. Мерзкий запах, в составе которого не хотелось разбираться. Да и настроение сегодня было в минусе. И Айнон как раз собирался продегустировать местный эль, чтобы скрасить себе вечер, когда из толпы вынырнул Варрик, приближаясь к нему не с самым веселым выражением лица.

– Красавчик, – вместо приветствия он деловито нацелился на его нетронутую кружку с элем.

– А, это ты, – кисло откликнулся Айнон, уныло проводив кружку взглядом и тоскливо вздохнув, не было смысла спорить из-за напитка.

День и так не задался с самого начала, когда очередная смесь все же рванула, перевернув весь стол с многочисленными ингредиентами, к счастью, на столе не было ядов. Однако ему все равно пришлось полдня вычищать лабораторию под ехидные смешки Фенриса, который даже и не подумал помочь, не говоря уже об испорченных ингредиентах. Кучи ценных ингредиентов, которые придется опять собирать по всем окрестностям и торговцам.

– Тут такое дело, – Варрик чуть помолчал. – Мы с Хоук решили навестить моего братца Бартранда, и я хочу, чтобы ты пошел с нами.

Айнон удивленно вскинул брови, растерянно разглядывая слегка потрепанного гнома, тот выглядел так, будто провел пару бессонных ночей, что вполне могло быть и правдой. Много думал? Много пил? Много “рыл”? С гномами всегда так. Айнон лишь надеялся, что это странное предложение – что-то вроде предложения дружбы по-гномьи.

– Признаться, я удивлен. Почему я?

– Ты и так уже в этом деле поучаствовал, а так вместе со своей птичкой сможешь сказать, что честно пытался спеть песню.

Полуэльф откинулся на спинку стула и ухмыльнулся. Значит, дружба. Насколько Айнон его уже изучил, Варрик проявлял заботу лишь о “своих”. Что ж, это было приятно. Сам он был “своим” пока только для Пересмешника, а его собственный круг своих включал лишь Дариса и Фенриса.

– Тронут твоей заботой, Варрик.

– Даже если ты не в кружке любителей птиц, порядки у вас строгие. А так, может, ты мне что интересное расскажешь.

Теперь не менее весело ухмылялся Варрик. Торговая гильдия – это призвание.

– Да ты что? – Айнон вопросительно изогнул правую бровь, чувствуя себя почти довольным.

– Тебя привел Мрачный Эльф, ты живешь с ним, убираешь в его доме, какие еще грязные секреты ты скрываешь? Мне любая мелочь подойдет.

– Чтобы стать героем твоей новой истории? – Айнон едко усмехнулся, с мрачным весельем рассматривая хищную улыбку гнома. – Ни за что! – он закатил глаза и тут же сменил тему. – Полагаю, где Хоук, там и Андерс? Сладкая парочка теперь всюду вместе?

– Он был с нами на Глубинных Тропах, когда братец нас бросил, – Варрик пожал плечами, – так что у него тоже пара вопросов имеется.

– Кто еще? – убийца скрипнул стулом, качнувшись вперед.

– Хоук выбирает между Фенрисом и Авелин, но ты, как я полагаю, за эльфа, – гном бросил на него проницательный взгляд, и Айнон поморщился.

– Изабелла.

– Изабелла? – Варрик удивленно глянул на него.

– Из чувства противоречия, – Айнон жестом подозвал официантку, надеясь, что это будет не Нора. – А то ты потом скажешь, что я с ним вообще не расстаюсь и сплю в обнимку.

– А вы спите вместе? – гном заинтересованно глянул на него. – Так-так.

– Иди к черту! – настроение неумолимо росло вверх. – Когда выходим?

– Этой ночью.

– Ночью? – Айнон вопросительно вскинул брови. – Вы там решили оргию устроить или брата проведать?

– А это уже как получится, – Варрик весело усмехнулся. – Андерс вообще предлагал макнуть его в золотой расплав и поставить как статую во дворе наместника.

Айнон откинулся на спинку стула и, чуть запрокинув голову, удовлетворенно рассмеялся. Это движение он подсмотрел у Изабеллы. Сам он, слишком скупой на проявление эмоций, мог только копировать. Он весело ухмыльнулся гному.

– Ладно, до полуночи четыре часа, как насчет партии в “Порочную добродетель”?

– Сейчас, только Ривейнку позову, – Варрик быстро огляделся, ища в толпе голубой платок Изабеллы. – А Мрачный тебя не потеряет?

– Будет здесь через полчаса, в отличие от сладкой парочки, мы не приклеены друг к другу. Ты сдаешь.

– Еще бы, карты же мои, – гном жестом фокусника выудил из куртки карты и принялся их мешать. Тем же жестом фокусника.

Через четыре с половиной часа двери “Висельника” толкнули Хоук с Андерсом, заставая посреди таверны смеющихся друзей. Весело хихикая, Варрик что-то очень быстро строчил на листке пергамента, бросая быстрые веселые взгляды на Изабеллу и ее жертву. Пиратка тем временем душила в своих объятьях Айнона, который выглядел так, будто собирался в скором времени встретиться с Создателем. Ривейнка при этом весело напевала какую-то лихую пиратскую песню, прижимая в начале каждого куплета к объемной груди давно уже не сопротивляющегося полуэльфа. А сидящий напротив них Фенрис зло сверкал глазами, раздраженно рассматривая парочку. В общем, полная идиллия.

– Ребята, – Хоук неуверенно огляделась, но ее проигнорировали.

Не совсем проигнорировали, конечно. Варрик, не глядя, помахал рукой, а Фенрис вежливо кивнул, не сводя, тем не менее, взгляда с обнимающихся. Рядом устало вздохнул Андерс. Маг осторожно коснулся ее локтя, привлекая внимание.

– Предлагаю сесть и подождать их, Мари.

– Ни за что! – она оскалилась. – Иначе мы сегодня вообще из таверны не выйдем! – магесса вскинула ладони и принялась плести малое водное заклятие.

– С ума сошла, – Андерс нервно вцепился в ее руки. – Мы же посреди таверны! Тут даже храмовник есть.

Хоук смиренно вздохнула и привалилась к стене, терпеливо дожидаясь конца веселья. В итоге ей пришлось, раздраженно постукивая ногой, ждать еще полчаса, когда они доиграют и снимут Изабеллу с шеи полузадушенного Айнона. Под веселое напутствие от Ривейнки, почти благословившей ребят в путь, компания направилась в верхний Город.

Тевинтерец еще никогда не был так рад их появлению.

– А сегодня тихо. Неужели никакие самоубийцы с пафосным именем не бросятся нам под ноги? – полуэльф заглянул в темный закоулок и печально вздохнул.

– Ты как будто разочарован, – Хоук насмешливо покачала головой. – Надо радоваться, что здесь стало тише.

– Здесь – тише, а в Нижнем – шумнее, – мужчина невозмутимо пожал плечами и замер перед одним из домов. – О, кажется это оно, – он с интересом окинул здание взглядом.

– Дом выглядит заброшенным, – Хоук растерянно оглядела серое, будто пытающееся спрятаться от взглядов, здание.

– Не понимаю… Мои источники сообщили, что неделю назад сюда доставили припасы, – Варрик бросил вопросительный взгляд на Айнона, и, когда тот незаметно кивнул, продолжил. – Но этот дом… похоже на то, что он пустует уже много месяцев.

– Другой наводки у нас нет, может, мы найдем зацепку, которая приведет к твоему брату, – Хоук сдержанно улыбнулась, пытаясь приободрить Тетраса.

Кивнув, Варрик толкнул дверь и первым вошел в дом, следом прошли Хоук и остальные. Переступив порог, Айнон замер, как будто прислушиваясь. Он чуть прикрыл глаза, а взгляд устремился в никуда, воздух вибрировал. Дом будто дрожал, и была ли это дрожь страха или предвкушения, он не знал. И пах он кровью, страхом и лириумом, как пах когда-то дом Ашварахти. Мужчина так сосредоточился на ощущениях, что совсем позабыл об остальных членах команды. А те настороженно оглядывали холл. И им было чему насторожиться. Их встретил недовольный Бартранд и даже не стреляющая в них стража. Гостей встретила тишина и трупы, лежащие в разгромленном холле.

– Напоминает нашу с тобой встречу, Фенрис, – Хоук подняла перед собой посох, готовясь выставить магический щит, если их вдруг атакуют.

– Только там еще тевинтерский магистр был, – Фенрис тоже достал оружие, – а здесь кто?

– Эти трупы еще не остыли, – Варрик проверил тела. – Кто-то был здесь сегодня.

Гном обернулся, беспокойно оглядывая напряженную компанию, заметив настороженно хмурящегося Айнона, он выпрямился.

– Красавчик, – Айнон дернулся и резко развернулся, с трудом сосредотачиваясь на гноме. – Ты в порядке?

– Да, – мужчина тряхнул головой, пытаясь вернуть концентрацию. – Идемте, – и первый шагнул вперед.