Текст книги "Небо над войной (СИ)"

Автор книги: Шайкаллар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 67 страниц)

Фенрис следил за ним, буквально пожирая голодным взглядом, тяжело дыша и мелко вздрагивая. Айнону до потери контроля оставались считанные мгновения, он отбросил последнюю вещь и шагнул к кровати, нависая над Фенрисом, пока еще не касаясь кожи, но все равно чувствуя обжигающий жар от их тел, через мгновение он уже жадно целовал его. Эльф со стоном отвечал ему не менее нетерпеливо, и через миг его руки вплелись в длинные волосы полуэльфа. Айнон рыкнул. Пожалуй, ему никогда не надоест целовать этот вечно недовольный рот.

Он скользнул ниже, с наслаждением прикусывая украшенный лириумом подбородок, дотянулся до заветного места за ухом. Укусил нежную кожу и тут же ласково лизнул, слушая сначала недовольное шипение, а затем удовлетворенный стон, скользнул кусачими поцелуями по горлу, царапая зубами ключицу, возвращаясь к месту перехода шеи в плечо, кусая, целуя, втягивая и посасывая солоноватую кожу. На мгновение сжал зубами дернувшийся кадык, уступая всего на миг звериным инстинктам. Фенрис застонал и нетерпеливо дернул его за волосы, намотанные на кулак. Зверь внутри Айнона рычал и требовал оставить тысячу меток на ком-то столь сильном, что добровольно покорился им, чтобы все и вся знали, что он его…

Айнон скользнул ниже, обдавая кожу жарким дыханием, и наконец выпрямился. Он рассматривал Фенриса жадно, безумным взглядом скользя по лириумным узорам. Они были прекрасны. Не сами по себе, а именно на нем. Он протянул руки, и пальцами заскользил вдоль татуировок, не касаясь, вокруг них. Он был уверен, это причиняло боль, не отличимую от удовольствия. Касания его не были нежными, они были уверенными и твердыми, он чуть царапнул ногтями кожу, усиливая ощущения. Фенрис застонал и задрожал, в зеленых глазах то и дело вспыхивали золотистые искры.

Пальцы двинулись вновь, ласково очерчивая подбородок, скользя по горлу, лаская ключицу, пересекая лириумный узор, тягучими и сладкими движениями, будто мед. И язык тут же повторял их путь. И уже через мгновение Фенрис задыхался, дергая пальцами длинные пряди. Он терся об полуэльфа всем своим горячим, сильным телом, скользя напряженным членом по его твердому животу, вдоль напряженной плоти, пока губы Айнона терзали податливый рот, тонкую кожу шеи и плеч. Эльф нетерпеливо рыкнул.

– Аи, – почти умоляюще.

Айнон улыбнулся и провел ладонями, в осторожной ласке очерчивая бока, талию, его руки скользили по предплечьям, плечам, груди, очерчивая соски, твердо проходясь по вздымающимся бокам, задевая лириумный узор, ласково проходясь по тазовым косточкам и соскальзывая на бедра. Кожа его будто горела, Айнон мог ладонями чувствовать ее лихорадочный жар. И дрожь, что сотрясала тело под ним. Все что он видел – было совершенным. Идеальным.

Он наклонился, языком скользнул вниз, с силой проходясь по клеймам на груди, вызывая стон. Очертил сосок, на котором тут же сжались зубы, вырывая вскрик. Будто музыка, каждый звук. Он до боли, до слез желал слиться с ним, соединиться, стать одним целым…

– Совершенство, – повторил он свои слова, сказанные на Сегероне.

Каждая черта, каждая косточка, острые уши и изящные запястья, недовольные губы и лириумный завиток… Ядовитые речи, болезненные удары и шипы, ранящие, стоит тебе приблизиться.

Фенрис изумленно распахнул глаза, когда Айнон сдвинулся и наклонился, с чарующей улыбкой склоняясь над его пахом. Фенрис приподнялся, опираясь на локти, и неверяще застонал, во все глаза следя за ним. Айнон, не отрывая своего взгляда от его лица, высунул язык и скользнул им по головке, твердо проходясь по щелке и слизывая прозрачную капельку. Со стоном Фенрис непроизвольно дернул бедрами и откинулся назад, все так же ошеломленно глядя в потолок, он выпутал пальцы из черных волос и вцепился в простыни, явно боясь повторить то, что было в прошлый раз. Хотя Айнон был совсем не против небольшой порции грубости и эгоизма.

Мужчина самодовольно ухмыльнулся и продолжил. Он прошелся языком вверх от основания члена, вдоль вздутых вен, щелкнул кончиком языка по уздечке и наконец с довольным урчанием взял в рот, впуская член глубже в горло и создавая вибрацию счастливым урчанием. Фенрис снова дернулся и с мучительным стоном закрыл лицо руками. Айнону нравилось сводить эльфа с ума, наслаждаясь тем, как сплетаются чувства на его лице.

Когда Фенрису оставалось совсем немного до конца, он остановился и с сожалением выпустил член изо рта, напоследок лизнув головку. Фенрис разочарованно всхлипнул, недовольно глядя на ухмыляющегося Айнона. Мужчина потянулся к прикроватной тумбочке, вытаскивая небольшую бутылочку. Он удобно устроился на бедрах Фенриса и ловко вытащил пробку из узкого горлышка. Легкий аромат лаванды; вообще-то он затащил тогда Фенриса на рынок именно за этим маслом, планируя от отчаянья устроить сеанс коварного соблазнения с массажем, даже массажное масло выбрал то, что снимало мышечные боли и воспаление. Коварства не случилось, а вот сейчас…

Он улыбнулся эльфу и приподнялся на коленях, одновременно с этим прогибаясь и заводя руку за спину. Не слишком удобно, но… Он застонал, и ему вторил удивленный и нетерпеливый стон Фенриса, что жадно следил за ним и его пальцами, которые полуэльф осторожно проталкивал в себя. Несколько неторопливых движений, расслабляющих мышцы, и Айнон убрал руку. Сжимая пальцами член Фенриса, он закусил губу, медленно опускаясь на возбужденную плоть. Когда головка, раздвинув кольцо мышц, вошла в него, он замер, дрожа от напряжения и тяжело дыша, теперь Фенрис под ним закусывал губу, алчно следя за ним почти безумным взглядом.

Айнон вздохнул, расслабляясь, и резким движением опустился вниз, насаживаясь до конца и вырывая ошеломленный всхлип, сплетенный с его собственным криком. Проникновение было болезненным, но острой боли оно не несло. Растянутость и жжение, заполненность и принадлежность, то, что он не мог принять тогда, девятнадцать лет назад, но чего он ждал все это время. И вот теперь…

Айнон выпрямился, внимательно рассматривая лицо эльфа, а через несколько мгновений он приподнялся и резко насадился вновь, со стоном вырывая удовлетворенный крик. Тело дрожало от напряжения в неудобной позе, двигаться было тяжело, но восторженный, жадный взгляд Фенриса все компенсировал. Айнон со стоном запрокинул голову и снова качнулся. Желает ли он и дальше держать себя в тисках контроля?

– Creator…

Фенрис зачарованно следил за его лицом. Он раньше никогда не обращал внимание на внешность Айнона, полностью игнорируя его физическую привлекательность. Женственная красота его лица просто бесила эльфа еще с Сегерона, но сейчас… как он раньше не замечал, насколько полуэльф красив? С мягкими плавными чертами, длинными ресницами, закушенной губой, лихорадочным румянцем, стонущий от удовольствия, зависящий от него, нуждающийся в нем…

Он больше не мог терпеть, Айнон неспешно раскачивался на нем, поднимаясь и насаживаясь, страдальчески изогнув брови, кусая губы и мелко вздрагивая, да и кто бы устоял? Фенрис рыкнул и, сжав бедра потерявшегося в удовольствии полуэльфа, перевернулся, подминая его под себя. Айнон облегченно выдохнул и улыбнулся, расслабляясь. Фенрис осторожно двинул бедрами, почти выходя из него и резко толкаясь вперед. Айнон всхлипнул, и его лицо наполнилось страстью и удовольствием, таким сильным, что, казалось, оно причиняло ему боль. Он поднял руки, протягивая их к нему, и жалобно захныкал, страдальчески заломив брови, глядя потемневшими от желания глазами. Будто для него было мучительно больно не прикасаться к нему, будто ему было не жить без него. И Фенрис понял, понял почему Ашварахти делал с ним все это: связывал, резал, душил, убивал и воскрешал, – он тоже желал обладать им всеми возможными и невозможными способами. Полностью и навсегда. Неотделимо, вечно, только его…

Со всеми его криками, всхлипами, стонами и мольбами. Румянцем, жаром, закушенной губой, изломанными бровями и дрожью.

Он всхлипнул, когда Фенрис задел маленькую точку, посылающую разряд электричества по его телу, и жалобно застонал. Очарованный этим звуком, Фенрис охотно подался назад, затем вперед, еще и еще. Он никогда еще испытывал такое безумное удовольствие, никогда не чувствовал себя настолько желанным и нужным, никто не целовал его с такой настойчивостью и с такой бережностью. Это было не менее странно, чем сама мысль, что кто-то способен в нем настолько нуждаться. Придерживая одной рукой бедро Айнона, другой рукой он поймал восхитительно твердый член, который идеально лег в его ладонь.

Толкнувшись пару раз на пробу, Фенрис наконец нашел единый ритм, в котором его рука и бедра дополняли друг друга, и начал толкаться, проникая глубже и глубже. Айнон двигался с ним в согласии, мгновенно подстроившись, как если бы они всегда предназначались друг для друга. Он издавал тихие жалобные звуки, которые вырывались словно против его воли, и задыхался, словно испытываемые им ощущения были сильнее, чем он мог вынести. Голова его запрокинулась, длинные черные волосы разметались по простыням. Красивее, чем Уртемиэль.

Фенрис наклонился к нему, позволяя рукам обвить его шею, черты Айнона тут же заполнило облегчение и благодарность. Фенрис завороженно следил за его лицом, за тем, как он столь откровенно наслаждался, извиваясь и крича от каждого точка и прикосновения. Дрожа и всхлипывая, цепляясь за него, будто за единственное спасение. Послушно откликаясь на каждое движение. Прямо сейчас Фенрис был Богом, и он обладал абсолютной властью, и это была власть иного толка. Власть причинить боль или доставить наслаждение. Айнон всхлипнул, слепо царапнув плечо, выгибаясь и вжимаясь в него. Никогда в жизни Фенрис не имел столько власти. Он мог бы причинить адскую боль или доставить невыносимое удовольствие. В груди что-то сжалось, а затем стремительно расцвело, опаляя и оформляясь в острое желание. Он хотел быть тем, кто будет дарить полуэльфу удовольствие и защищать от боли, тем, на кого он будет и дальше смотреть, как на бога. Так, как сейчас.

“Чего ты хочешь? Услышь себя и возьми это.” Он хотел именно этого. Быть всем для него.

– Посмотри на меня! – собственный голос был слишком хриплым и дрожащим. – Посмотри!

Айнон послушно распахнул глаза, с трудом сосредотачивая взгляд на нем. Голодный и затуманенный. Умоляющий… Фенрис не мог представить себе никого, столь же сильного и уверенного в себе, как этот полуэльф, и столь же бесстыдно и страстно отдающегося, просящего прикосновений, движений, укусов. Он закусил губу, стараясь удержать контроль и наслаждаясь звуками, вырывавшимися у обычно сдержанного Айнона. Он был невообразимо, восхитительно тугой, жадно стискивающий все его естество. Его пальцы царапали его спину, скользя по плечам, пока в конце концов, нашли себе место на его бедрах, притягивая еще ближе, помогая члену проникать так глубоко, что это почти причиняло боль.

– Аи…

Хорошо поставленный голос и правильно подобранная песня могли расколоть стекло. Хозяин любил чувствовать, как вибрация от его голоса проходит сквозь их соединенные тела, любил душить его, обрывая песню. А Айнон любил петь, в такие моменты требовалось глубоко вдохнуть и правильно вывести тон и слова, борясь с удушьем и нехваткой воздуха, но если выдох совпадал с толчком… можно было сойти с ума. Забавно, но он любил быть чуть задушенным.

Айнон глубоко вдохнул и, широко распахнув глаза, запел, всего одну ноту, похожую на крик, посылая вибрирующую дрожь сквозь них. Фенрис дернулся и, подчинившись инстинктам, впился болезненным укусом Айнону в шею, содрогаясь в плену наслаждения, когда все его нервные окончания взорвались вспышкой удовольствия, совершая последние резкие толчки, ошеломленный и потерянный в слепящей сладости. Он повалился на мужчину, который даже не дрогнул под его весом, лишь крепче сплел свои руки, прижимая его к себе.

Айнон всхлипнул и задрожал, выгибаясь и вжимаясь в Фенриса как можно сильнее, чувствуя, как смыкаются на шее зубы, прокусывая кожу, как пульсирует глубоко внутри него член, заполняя тягучей спермой, и как дрожит его собственный, зажатый между их телами. Он облегченно упал на простыни, вздрагивая от последних, редких, сладостных судорог. Теперь он полон и помечен. Айнон удовлетворенно улыбнулся, запуская пальцы в волосы эльфа и наслаждаясь теплом и тяжестью его тела.

– Надеюсь, ты не ждешь от меня романтики и цветов… – голос у Фенриса был хриплый и чуть сорванный, хотя вроде кричал не он. Впрочем, Айнон в этом уверен не был.

– М? – Айнон сонно улыбнулся. – Если ты не о цветах в качестве ингредиентов для яда, то я не понимаю, о чем ты.

Волчок весело фыркнул ему куда-то в район шеи и расслабился, еще чуть-чуть, и они оба уснут. И слипнутся, вот будет романтика поутру…

Это если Хоук не решит в шесть утра позвать их мир спасать… Вот это будут лица, Варрик даже сможет написать еще книг десять.

__________________________________

Creator – тевин. “Создатель”.

Уртимаэль – Древний Бог красоты

========== 59. Вера ч.1 ==========

Авелин сурово оглядела их обоих, недовольно покачала головой и двинулась к спуску в Нижний город, будучи в полной уверенности, что они следуют за ней. Впрочем, так и было. На счастье Айнона, беспардонная Хоук в шесть утра на пороге не появилась, как и в семь, и в восемь. Так что утро они встретили вполне мирно и даже успели позавтракать, прежде чем в дом постучалась Авелин, подозрительно окинув взглядом умиротворенные лица и объявив, что Хоук срочно собирает всех в “Висельнике”. Туда они сейчас и шли. Убийца весело мурлыкал что-то легкомысленное, столь же легкомысленно рассматривая сверкающие на солнце доспехи идущей впереди Авелин.

– Вы сегодня какие-то подозрительные, – она обогнула площадь торговой гильдии, спускаясь к рынку.

– В каком смысле? – Айнон легкомысленно улыбался, сегодня у него это получалось весьма искренне и без усилий, глупая улыбка все никак не сходила с его лица, хотя Авелин затылком видеть этого не могла.

Его распирало от непривычного миролюбивого состояния. Он снова бросил быстрый взгляд на невозмутимого Фенриса и задумчиво моргнул, не отводя взгляда от красного платка, по-прежнему завязанного на его запястье. Айнон счастливо усмехнулся, вновь обращая внимание на Авелин, спеша отвести взгляд до того, как Фенрис заметит, что его намерения кристально ясны. Или желания…

– Слишком уж вы счастливые, – она подозрительно глянула на спокойного Фенриса, замерев для большей внушительности укоряющего взгляда, который достался и Айнону, и сложила руки на груди. – Опять где-то навалили кучу мертвых работорговцев, с которыми мне еще неделю разбираться?

– Ой, Валлен, мы тебя тоже любим, – полуэльф лучезарно улыбнулся, и Авелин недовольно покачала головой. – А может, мы кучу магов навалили?

– Так и знала, что веселье ваше не к добру, – она обличительно ткнула его в грудь пальцем. – К тому же ты мурлычешь. Ты всегда мурлычешь, когда счастлив.

– Ой, ну ты меня поймала, – Айнон закатил глаза, вскидывая руки. – Я счастлив. Тоже мне преступление, – он фыркнул. – Я, может, ночь хорошо провел. Кто я, по-твоему? Боевой голем?

– Ага, так я тебе и поверила. Опять небось какую-то гадость сделали, – Авелин вновь скрестила руки на груди и угрожающе на них посмотрела. – Признавайтесь, что это? Мертвые работорговцы? Мертвые маги? Мертвые храмовники? Война с Тевинтером? Бомба в Церкви? Что?

– У меня на шее след зубов, – доверительно сообщил ей Айнон. – Показать?

– Ой, да ладно! – она с вызовом уставилась на него, ни капли не поверив, и Айнон со смешком потянулся к застежке на горле, Авелин вспыхнула и замахала руками. – Ладно-ладно! Верю я. Этому городу только голых поуэльфов с утра пораньше не хватало, – и резво зашагала в сторону “Висельника”, и уже оттуда крикнула: – Но я за вами слежу!

Айнон со смешком проводил ее взглядом.

– “Бомба в Церкви”? – Фенрис удивленно поднял брови и шагнул в сторону таверны. – Это тут при чем?

– Я бы выбрал спальню Мередит, – полуэльф согласно фыркнул, следуя за ним. – Если бы решил вдруг что-нибудь взорвать.

У самой таверны Фенрис замер, терпеливо дожидаясь отставшего Айнона, а тот незаметно себя ущипнул, гипнотизируя несчастную вещь, но она все еще обхватывала любимое запястье. Он коварно ухмыльнулся, и Фенрис вопросительно изогнул бровь знакомым, так похожим на его собственное, движением, на что полуэльф лишь чарующе улыбнулся и шагнул к нему. Оказавшись достаточно близко, Айнон решительно перехватил руку с платком и под ошеломленный взгляд, ласково поцеловал центр испещренной лириумными клеймами ладони, тут же отпуская руки и отступая назад. Он лучезарно улыбнулся и быстро скользнул за дверь, пока Фенрис не придумал достойный ответ. В таверне их уже ждала шумная толпа, оккупировав элитный стол “Варрика и компании”.

– Ну, наконец-то, – Хоук оглядела их недовольным взглядом. – Я уж решила, что вас демоны по дороге съели.

– Счастлив, что ты не явилась лично, – Айнон невозмутимо плюхнулся на стул рядом с Варриком, глядя на краснеющую Хоук. Он удивленно моргнул, занятно, чего это она?

– Ладно вам, – буркнула Мариан, хлопая себя по щекам, маскируя румянец. – Проспала, с кем не бывает? У нас тут дел много, мне вот еще письмо пришло.

– Опять Мередит горит, требует скорой магической помощи в тушении пожара? – Айнон хихикнул, представляя себе все это. Только почему-то она была в кожаном корсете и с хлыстом. – И чтобы это точно были Андерс и ты в коже и с хлыстами?

– Ты безумен, Айнон, ты знаешь? – Хоук с ужасом смотрела на него, как и вся компания за редким, смеющимся исключением. – Бр-р-р, даже представлять не хочу. Нет, встречу мне назначил Король Алистер, – Варрик шумно подавился пивом. – Затем надо будет заглянуть в Церковь на беседу с Себастьяном и Владычицей Эльтиной, – Айнон скривился. – В общем, по мелочам.

– Ой, душка Алистер, – все вытаращились на Изабеллу. – Я пойду, – она оживленно подпрыгивала на стуле, – сто лет его не видела.

– И знать не хочу, – Айнон вскинул руки, кажется, все остальные были такого же мнения.

– Кстати, – Хоук дипломатично отвлекла всех от мечтательно улыбающейся Изабеллы. – Де Копьи прислали мне пять золотых. Предлагаю поделить между участниками.

– А Мередит? – Айнон с интересом глянул на магессу. – Веревку и мыло?

– Пять золотых.

– За спасение сына пять золотых, за убийство двух магов крови пять золотых. Я начинаю думать плохое, – он отобрал у Варрика кружку и отхлебнул.

– Проклятые статуи, демоны, маги крови? – Андерс неожиданно весело фыркнул.

– Наручники, взбитые сливки, всегда сверху? – присоединилась к игре Изабелла.

– Секс, кровь, наркотики, – Айнон рассмеялся в тон. – Хотя твоя версия, Изи, мне нравится. Только последнее убрать, а то никакого разнообразия, – он глянул на Варрика, сверлившего взглядом невозмутимого Фенриса, кажется, ему не избежать очередного “родительского” разговора.

– Кстати, Авелин, – вновь покрасневшая Хоук коварно улыбнулась и поспешила сменить направление разговора, все глянули на Авелин. – Ты так и не рассказала, как прошли твои три недели в Орлее.

– Чистая правда, – Авелин загадочно усмехнулась. – Не рассказала, – и скрестила руки на груди, откидываясь на спинку стула и ухмыляясь.

– О-о-о, – Изабелла подалась вперед. – Я вся в предвкушении.

– Что нибудь еще? – невинно уточнила капитан Авелин.

– Зараза, – Изабелла обиженно надулась. – Даже не расскажешь, как он ставил тебя сиськами книзу?

– Заткнись, девка.

– Ты ж моя радость, – Ривейнка счастливо улыбнулась.

– У тебя все хорошо? – участливо поинтересовалась Мариан, игнорируя раскачивающуюся на стуле пиратку.

– Да. Не считая того, что, когда наместника не стало, орден возомнил, что они вправе помыкать всеми, кто носит мундир, – Авелин вздохнула.

– Этому не будет конца. Храмовники принуждают всех творить ужасные вещи – только чтобы сохранить свободу, – Андерс привычно принялся в голос возмущаться делами Ордена.

– Я такого не потерплю, – Авелин бросила на мага серьезный взгляд, но промолчала, оставив его высказывание без комментариев. – Жители Киркволла должны видеть, что стража охраняет их покой. А так, если что случится, я обязательно обращусь к тебе, Хоук.

– А стражники тебя не спрашивают, куда ты таскаешься с Хоук? – Фенрис с интересом глянул на Авелин, как и все игнорируя ворчащего мага.

– Я не таскаюсь, я провожу “особое расследование”.

– И в качестве кого выступаю я, интересно? – Хоук вскинула брови, заинтересованно глядя на подругу.

– В качестве человека, помогающего мне расследовать, – Авелин сделала лицо “это же очевидно”.

– Как любезно с твоей стороны, Хоук, – Фенрис насмешливо фыркнул в кружку.

– Эй, у нас действительно расследование, – Мариан надулась вместе с игнорируемым Андерсом.

После пяти минут ничего не значащей болтовни они стали собираться в Церковь. Андерс тут же вскочил, вставая рядом с Хоук, натягивая на лицо наиболее дружелюбное выражение. Но, учитывая его настроение в последнее время, гримаса вышла вымученной. С другой стороны от Мариан, лениво потягиваясь, пристроилась Изабелла, планирующая попасть на встречу со старым другом. Варрик и Фенрис, который тоже хотел переброситься парой слов с Себастьяном. Со вздохом Айнон кисло улыбнулся и замкнул их отряд. Во-первых, он хотел посмотреть на короля, во-вторых… было скучно.

Всю дорогу до Церкви Мариан хихикала с Изабеллой, которая самозабвенно вспоминала свою встречу с Серым Стражем. И судя по румянцу на щеках Хоук, все самое зацензуренное. Наконец Хоук толкнула тяжелые двери Церкви.

– “И вошла Изабелла в Церковь, и увидела она, что это скучно”. Песнь Изабеллы, станс первый, стих первый, – Ривейнка уныло вздохнула, так и не перейдя порога. – Подожду вас на улице, боюсь умереть со скуки, если останусь. Чувствуете? Пахнет угнетением, правда? – она хмыкнула и, весело насвистывая что-то лихое, лениво стала спускаться по лестнице. И зачем только поднималась?

– А мне в Церкви нравится, – Варрик проводил пиратку взглядом и пожал плечами. – Это единственное место в Верхнем городе, где меня не ищет Торговая гильдия, – он ухмыльнулся. – И к тому же, здесь все равно что гостить в доме, где полным-полно добросердечных бабулек.

– А пирожки где? – Айнон скептически усмехнулся. – Без пирожков – некомплект.

– Зато здесь есть вино, – гном небрежно пожал плечами, и тевинтерец закатил глаза, кто о чем, а гномы о выпивке.

– Как только я закончу, я найду тебя, – Андерс тем временем улыбнулся Хоук, бросив на остальных настороженный взгляд. – Спасибо, – и прежде, чем кто-то успел что-то сказать, исчез в сумраке церкви.

– А Дух Скорби куда? – Айнон удивленно проводил его взглядом. – Решил исповедаться?

– Надо, – Хоук раздраженно пожала плечами. Занятно.

– Ну надо же, ему надо… – Айнон задумчиво глянул на явно встревоженную Хоук, старательно давя неприятное предчувствие плохого, но все равно отмечая тот факт, что одержимый, похоже, скрывает кое-что и от своей второй половины.

– Мне здесь вряд ли обрадуются. Давай не будем задерживаться, – Фенрис вздохнул. – Мне еще Себастьяна искать.

Хоук проигнорировала его и направилась прямиком к Владычице Эльтине. Айнон уныло последовал за ней, как и остальные. У них, как обычно, особого выбора не было. На возвышении, что было еще и трибуной, стояла Эльтина, терпеливо выслушивающая беснующегося Себастьяна. Так что Фенрису даже не пришлось бродить по церкви.

– Вы так и не дадите публичного ответа, ваша милость? – церковник сверкал своим голубыми глазами и вообще был недоволен.

– А про что был вопрос? – голос у Владычицы был невинный, будто глас Андрасте.

– Про магов! – Себастьян просто пылал гневом, а потому не замечал, что Эльтина рада была бы закрыть эту тему. – Вы можете усмирить страсти, если вмешаетесь!

– Учение Церкви ясно. Те, кто восстал против него, послушают меня не больше, чем Андрасте.

– Маги то, храмовники это, – Хоук пренебрежительно всплеснула руками, подходя к ним и прерывая Себастьяна. – Хоть где-нибудь в Киркволле есть место, где не судачат об этом?

– Нет, – Варрик фыркнул. – А уж я, поверь мне, искал. Даже крысы в Клоаке в курсе этих событий.

– И почему ты меня не позвал, когда спрашивал у крыс их мнение? – Айнон прыснул, игнорируя присутствующих, что глянули на него с укором.

– Когда маги в последний раз восстали против Церкви, это кончилось тем, что они стали править Тевинтером, – Себастьян возмущенно обвел их взглядом, ища единомышленников. – Неужели мы будем просто не обращать на них внимание?

– Я знал, что ты мне понравишься, – Фенрис одобрительно кивнул, и Айнон возмущенно фыркнул.

– Хотя насчет магов я согласен, – поспешил он уточнить, когда на него обернулась Хоук.

– Вы пришли помолиться? – Эльтина тепло улыбнулась, обводя их компанию взглядом серых глаз и радуясь передышке в споре. Айнон до крови прикусил язык. Ему больше не казалось хорошей идеей идти в Церковь вместе со всеми.

– Вы решили, какую сторону примете? – Хоук тут же пошла в наступление. – Магов или храмовников?

– Защитница, – в голосе Эльтины прозвучала угроза, – ни для кого не секрет, что среди ваших друзей есть отступники. Вы тоже многое сделали, чтобы раздуть здесь пламя мятежа, – Хоук чуть покраснела, признавая вину. – Нужно дать Мередит и Орсино время уладить разногласия, – Айнон отвернулся и отступил на шаг, он так не к месту вспомнил совет Пересмешника с запертой спальней, но вряд ли кто оценит, если он сейчас заржет в голос. – Если открыто склониться к одной из сторон, ничего хорошего не будет.

Хоук позади предсказуемо яростно вступилась за магов, стараясь склонить Владычицу к нужному выбору. Кажется, Справедливость заразна. Айнон задумчиво рассматривал убранство Церкви и женщин. Со времен Андрасте только женщины и служили в Церкви. Спор за спиной все разгорался и разгорался, внезапно Эльтина резко обернулась к Певчему и заговорила сурово и чуть холодно, сменив тему.

– Себастьян, могу я попросить?

– Все, что угодно, ваша милость, – церковник удивленно моргнул.

– Защитница? – усталые глаза обратились к магессе.

– К вашим услугам, – Хоук по-мужски поклонилась, вызвав улыбку у Владычицы.

– Верховная жрица обеспокоена ситуацией в нашем городе. Она не хочет, чтобы Вольная Марка стала новой Империей Тевинтер, – Эльтина задумчиво спела пальцы рук. – Она выслала свою представительницу, чтобы та… оценила опасность. Встретьтесь с ней, прошу вас. Убедите ее, что радикальные меры не требуются.

– Но они требуются, – Айнон нахмурился, охотно включаясь в разговор.

– Нет. Ты не понимаешь, – Хоук мотнула головой, обеспокоенно глядя на него. – Не хотелось бы, чтобы Верховная жрица объявила войну Киркволлу. А она может объявить Право уничтожения всех магов.

– *Это вообще-то моя мечта!* – Айнон предусмотрительно высказался на аркануме, заработав от Хоук, решившей, что он опять ругается, возмущенный взгляд. Вот она, великая сила привычки и правильной дрессировки. Фенрис рядом фыркнул и согласно заворчал, тоже предусмотрительно на тевинском.

– Не могли бы мы свести свои Священные Похождения к минимуму? – Варрик скорбно поднял брови. – Все мое барахло в Киркволле.

– Разумеется, Верховная жрица не станет записывать во враги целый город! – Себастьян предсказуемо возмутился подобным предположением. – Она голос Андрасте. Она не обратит силу Церкви против мирных Жителей, которые просто… попались под руку.

– Слышал, братец, еще не поздно отрастить бороду и затеряться в толпе, – Айнон фыркнул, и Варрик противно захихикал

– Разве в Священных Походах не пострадало множество мирных жителей? – Эльтина с укором глянула на Себастьяна. – Она будет стараться их защитить, Себастьян, но все же первая ее забота – защищать веру.

– Борода отменяется, – преувеличенно грустно вздохнул Айнон.

– Вот и славно, – Тетрас бросил на него веселый взгляд, – она мне совсем не идет.

Хоук угрожающе зашипела на них, и они, хихикнув, замолчали. После еще одного взгляда Мариан, обещающего Айнону долгую и мучительную смерть, убийца только молчал и кивал в нужных местах. В общем, посланница, левая рука Верховнной жрицы, сестра Соловей и прочее, которую постоянно посылают на сомнительные задания, будет ждать Хоук этой ночью в тронном зале наместника. Учитывая, что со дня восстания кунари зал был заперт и охранялся от любопытных, пробраться туда будет не так уж просто, тем более тайно, но когда это их останавливало? И откуда у всех такая тяга к ночным пафосным оргиям? Они как раз обсуждали с Себастьяном время встречи, как из ниоткуда появился Андерс, заставив всех вздрогнуть. Убийца настороженно нахмурился.

– А, вот ты где, – маг немного вымученно, но все же тепло улыбнулся Хоук. – Ваша милость, – он кивнул Эльтине и вновь обернулся к Мариан. – Я тебя повсюду ищу, – Айнон закатил глаза, не хватало только намекающего поигрывания бровями.

– У тебя тревога на душе, дитя мое, – и злобный план в мыслях. Тевинтерец внимательно глянул на мага и бросил быстрый взгляд на Варрика, но тот, похоже, ничего не замечал. – Надеюсь, здесь нашелся для нее бальзам.

Андерс кисло кивнул, не то соглашаясь, не то прощаясь, и за локоть потащил Мариан к выходу. Айнону даже думать не хотелось, какой бальзам он тут нашел. На выходе их ждала довольная собой и миром Изабелла. Не было смысла убиваться над догадками о делах мага, так что полуэльф отложил тревожные размышления на потом и насмешливо улыбнулся.

– А я думала, вы решили податься в церковники, – пиратка весело усмехнулась.

– Что? – Айнон ехидно усмехнулся, оглядывая ее снизу вверх. – Уже успела в “Цветущую розу” зайти?

– Ой, как нескромно, – Изабелла театрально помахала рукой. – Я, может, всегда такая веселая?

– Ну точно зашла.

Изабелла фыркнула и попыталась его стукнуть, Айнон со смехом увернулся, и пиратка бросилась его догонять. К счастью, до Крепости наместника здесь было недалеко, и им не пришлось долго терпеть ворчание Хоук, которая опять обзывала их “придурками” через каждые три слова. И какая муха ее укусила? Через пять минут они уже приблизились к одинокой башни Крепости. Благо, все было рядом.

– Эту крепость невозможно пропустить. Она просто кричит: “Тут скукотища жуткая!” – Варрик вздохнул, кисло рассматривая строгое здание классической архитектуры. – Не знаю, для чего тевинтерцы в старину использовали это местечко, но уж явно не для того, чтобы люди здесь “чувствовали себя как дома”, – гном бросил на ближайших тевинтерцев странный взгляд.

– Атрибуты меняются, но власть всегда остается властью, – Фенрис невозмутимо пожал плечами, лишь мазнув здание нечитаемым взглядом.

– К тому же здесь вообще ничего не было построено для того, чтобы “люди здесь чувствовали себя как дома”, – Айнон тяжело вздохнул и скривился. – Это вообще одна большая тюрьма для рабов.