Текст книги "Небо над войной (СИ)"

Автор книги: Шайкаллар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 67 страниц)

– Это не какой-то непонятный артефакт, – Варрик выглядел шокированным, а Хоук так вообще была белее стен, – тот идол все еще в доме, Хоук. Я уверен, – он умоляюще глянул на Мариан. – Думаю, Бартранд оставил себе кусочек.

– А я вот думаю, что это мы “все еще в доме”, – Айнон поджал губы. – И что нас вряд ли теперь выпустят.

– Это странно, но я вынужден согласиться, – Андерс сначала бросил странный взгляд на тевинтерца, такой, будто его тошнило от одной мысли, что он с ним соглашается, а затем перевел его на Хоук. – Нужно как можно быстрее найти источник всего этого.

– Поддерживаю, – Айнон кисло скривился. – Лично мне не очень хочется остаться запертым в коробке с искаженным пространством и порванной Завесой. Это Одержимому терять нечего, а мне мой разум пока еще дорог, – Андерс глянул на него с ненавистью, причем тевинтерцу показалось, что с той стороны с не меньшей ненавистью на него смотрел Справедливость. Задачка для самоубийцы: через сколько “два в одном”, наплевав на все, попытаются убить его при свидетелях?

Себастьян где-то позади судорожно вздохнул и принялся еле слышно и, тем не менее, неистово молиться. Айнон усмехнулся: если бы это могло помочь… Мерриль же лишь испуганно всхлипнула где-то за их спинами. Можно было, даже не оглядываясь, представить себе, как она сжимается и прижимает узкие ладошки ко рту, заглушая испуганный плач. Айнон в этот миг мучительно желал, чтобы здесь был Фенрис, а не толпа чокнутых магов, ненормальный церковник и почти безумный гном. Кто-то, кому бы он мог безоговорочно доверять…

Дождавшись, когда призрачные фигуры растворятся в ближайшей стене, Хоук дернулась вперед, и они двинулись за ней дальше. То есть пошли в обратном направлении, а все из-за того, что одни двери открывались, а другие закрывались, как в большом лабиринте, в конечном итоге не они выбирали, куда идти. Так что им пришлось вновь пройти через библиотеку, и в этот раз стоило только впереди идущей Хоук ступить в комнату, как книги тут же вспорхнули и споро вернулись на свои места на полках. Мариан удивленно моргнула.

– Вау. Вот бы так всегда, – она усмехнулась. – Изабелла домой – книги сами на полки.

Они весело рассмеялись, прекрасно представляя, что остается после “набегов” пиратки. Но в следующей комнате смех умолк. Стоило Хоук переступить порог, как в нее со свистом врезалась ваза, осыпая магессу и находящегося рядом Андерса осколками и землей.

– Подштанники Андрасте! – маг отпрыгнул от отряхивающейся Мариан. Как по-рыцарски.

Варрик хмыкнул.

– Кажется, он перепутал тебя с Маргариткой и решил посадить в землю.

Хоук на миг перестала отряхивать доспехи.

– Придется разочаровать, в землю мне еще рано.

– А я бы радовался, что то была ваза, а не ночной горшок, – Айнон невозмутимо пожал плечами.

– Фу, Айнон, – Хоук тоскливо оглядела себя.

Они вновь рассмеялись, но в следующую дверь все равно вошли с опаской.

========== 53. Дом с привидениями ч.2 ==========

Переступив порог, они предсказуемо оказались в холле. В том самом. Айнона передернуло от нахлынувших воспоминаний. Вот тут было два ряда ловушек, здесь баррикада из перевернутых столов и ящика, а там лежала пара стылых трупов. Тогда Тень дрожала точно так же, и пела в том же ритме, только куда тише. Тогда не было слышно печальных трех нот, капающих прямо в разум. Теперь здесь был стол, кресло, стеллажи с книгами и ветвистые кусты в кадках по углам. Глядя на них, так и тянуло проверить, не прикрывают ли они пару скелетов.

Рядом раздался судорожный вздох, и Айнон вынырнул из воспоминаний. Книги, вазы и тарелки медленно взмывали со своих мест в воздух. Через миг танцующая утварь вперемешку с книгами пустилась в медленный пляс, двигаясь в странном завораживающем ритме над центром зала. “Армия имени Мариан Хоук” замерла на пороге, изумленно рассматривая странный, воздушный вальс. Странно, но пока что ничто в доме не стремилось атаковать их. Исключение составляла лишь одна единственная ваза, но как знать, быть может, Хоук просто случайно оказалась на ее пути? С везением Хоук магесса могла просто запнуться о порог и, упав вперед, убиться о случайно забытый моргенштерн.

Айнон по-птичьи склонил голову к плечу. Предметы в воздухе гармонично кружились во всех направлениях в какой-то очень уж сложной системе, настолько сложной, что он в попытке вычислить ее почти сходил с ума, под заунывное звучание нот. К сожалению, кроме него и Варрика, никто больше не мог оценить всю красоту этого зрелища. Совершенство и неправильность. Без звука Тени это была просто бессмысленная пляска безумца. Но заунывный плач иного измерения превращал безумие в суть всего.

– Слушай, Певчий, – Варрик не отрывал взгляда от чарующего зрелища, но от звука его голоса часть странного очарования танца предметов рассеялась, и все вздрогнули, – этот твой узурпатор… двадцати футов ростом?

– Вовсе нет, – церковник удивленно моргнул, не понимая к чему этот разговор прямо сейчас.

Как и остальные, впрочем. Айнон тоже моргнул, но взгляда от сложной танцующей системы не отвел. Казалось, еще самая малость, и он сможет увидеть закономерность в их перемещении. Это чувство сводило с ума. Красная, длинная ваза сделала петлю и крутанулась вокруг горизонтальной оси, коричневый, приплюснутый горшок – зеркальную петлю и обернулся вокруг вертикальной оси, черная книга рухнула вниз и закружилась по спирали вверх…

– Но у него на руках когти, верно?

– Ногти. И пальцы самые обычные, разве что немного толстоваты.

– Значит, он пожирает живьем младенцев, – голос Варрика стал более проникновенным, а сам он стал выглядеть страдающим. – И пышет огнем.

– Надеюсь, ты шутишь, – Себастьян удивленно заморгал, и все, кроме Айнона, оторвались от завораживающего зрелища в воздухе, переведя взгляды на не менее завораживающее зрелище рядом.

Петля, петля, вращение, спираль…

– Ты даже притвориться не можешь, что тебе это интересно? – Варрик фыркнул. – Слушай, мы знакомы уже шесть лет. Сдаюсь. Твоя взяла. Что же это, а? – Тетрас всплеснул руками. – Тебе нравятся мальчики? Овцы? Ты спал с собственной сестрой?

– О чем ты говоришь? – Себастьян наконец стал напоминать ошеломленного ребенка, решающего, зареветь или треснуть лопаткой обидчика, и это зрелище перевесило зрелище из танцующих ваз. Айнон, наконец, оторвался от вальса тарелок и книг.

– Что ты скрываешь? Не бывает на свете таких чистеньких! – Тетрас выглядел так, как себя чувствовал Айнон, смотрящий на на пляску утвари, так, будто если он не разгадает загадку, не найдет закономерности или не обнаружит истины, он умрет. – Уходя из Церкви, ты… надираешься в “Висельнике” и шляешься по улицам в женских шмотках?

– Я честен с тобой и Хоук, – церковник оскорбленно надулся, но выглядело это до ужаса комично.

– Врешь, – Тетрас проницательно прищурился. – Все что-то скрывают. Даже у Хоук целая гардеробная скелетов, а у умницы Авелин чуланчик в казармах.

– Ложь – это грех, – Себастьян возмущенно уставился на гнома, но спустя мгновение вздохнул: – Ладно. Признаю, – все оживленно подобрались, позабыв о всех странностях этого дома и ожидая откровений. – Это так захватывающе – работать с Хоук! – все ошеломленно вытаращились на него, Мариан даже подавилась воздухом на вдохе и закашлялась, а Себастьян вдохновенно продолжил: – Кажется, всякий раз, когда в Киркволле что-то случается, она непременно оказывается в это замешана. Мне никогда не предоставлялось столько возможностей помочь людям! – лицо церковника озарило одухотворенное счастье.

– Ладно. Я думал, что мне уже обрыдло твое нытье. Беру свои слова обратно. У меня от тебя зубы ноют, – Варрик покачал головой, кисло улыбаясь, но попыток завязать разговор с неясной целью не оставил. – Ну, давай, Певчий, расскажи нам про Стархевен. Уверен, все мы сгораем от любопытства – так хотим узнать о твоей далекой родине.

– “Далекой родине”? Стархевен в Вольной Марке, а не на луне.

– А я-то надеялся… – Тетрас уныло вздохнул, вызвав смешки.

– Там все почти как здесь, – Себастьян невинно пожал плечами. – Только мертвецов меньше.

– Ну да, у вас нет Хоук, – почти синхронно высказались Айнон и Варрик.

– Эй! – Хоук возмущенно надулась. – Вы такие придурки, – Мариан гордо вскинула подбородок и под стройные смешки, ворча, двинулась к лестнице на второй этаж.

Тевинтерец хмыкнул и последовал за ней. Было так странно вновь подниматься по лестнице в этом доме, Айнона стремительно охватывало неприятное ощущение, что он попал во временную ловушку. Он растерянно моргнул и сосредоточился на сличении воспоминаний и реальности. В прошлый раз они вошли через боковую дверь, а в этот через центральную, тогда они поднимались по правой стороне, а сейчас по левой. Теперь в доме было меньше безумия, но куда больше Тени. Возникало такое чувство, будто они попали в игровую коробку, и он был уверен: владелец коробки ему не понравится.

Айнон со вздохом огляделся, Хоук привычно шла впереди, бледная, но упрямая, рядом с ней, держа ее за узкую кисть, Андерс, неотличимо обеспокоенный. Впрочем, он всегда выглядел одинаково, будто он что-то натворил и теперь ждет возмездия. Следом, слева от самого Айнона, шел Варрик, тихо что-то напевая, кажется, мотив Песни Бьянки, затем Мерриль, белая как полотно, и замыкал группу молящийся Себастьян. Неудержимо захотелось громогласно, по-злодейски расхохотаться. Останавливала только возможность получить чем-нибудь тяжелым в висок.

Уже когда они были на середине лестницы, послышался странный грохот, будто кто-то не очень удачно двигал шкаф.

– Мамочки… – идущая позади тевинтерца Мерриль испуганно всхлипнула и подпрыгнула на ступеньке, и Айнон подавил желание треснуть ее. Или встряхнуть.

– Варрик, – Андерс замер и оглянулся, пристально глядя на гнома, – это то, что ты слышал? – тон вопроса был таким, что “пожалуйста, скажи “нет”, даже не нужно было озвучивать.

Айнон закатил глаза: три бравых мага, и все нервно подпрыгивают от каждого шороха, и ни один не думает, каково тогда должно быть всем остальным, с магией не связанным. Себастьян позади все еще молился, он, похоже, вообще не прерывался, а Варрик оглядывал пространство странным взглядом. Сам же тевинтерец боролся с Тенью и всеобщей паникой за крупицы концентрации, так что ему было не до нервных подпрыгиваний на каждый шорох.

– Не-а, – спустя миг ответил Тетрас и вздохнул.

– Хорошо, – маг с облегчением кивнул, – значит, я не схожу с ума.

– Он же сказал “музыка”, а не грохот, – Айнон закатил глаза. – И вообще, разве вы там не уже того? Ну, знаешь, разговоры с самим собой и все такое.

– Заткнись, – маг раздраженно нахмурился, а полуэльф радостно усмехнулся.

Он прекрасно понимал, что нарывается, но вопреки здравому смыслу, чем злее становился Одержимый, тем спокойней и счастливей становился сам Айнон. Как будто одержимый, желающий его убить, и дух, мечтающий его расчленить, самое нормальное явление в мире. Кажется, это он сам “уже того”. Подумать только, а раньше бы ему и в голову не пришло забавляться со взбешенным Одержимым, с другой стороны, он бы раньше в жизни не стал мило улыбаться магам.

Поднявшись на второй этаж, они с дурным предчувствием встали перед кабинетом, в котором когда-то забаррикадировался Бартранд. Все та же самая обычная дверь, вот только для них за ней скрывался не кабинет, а страшное прошлое. Те, кто был в этом доме в прошлый раз, переглянулись, даже за столько лет дурные воспоминания не оставили никого из них. А те, кто не был, просто ждал очередной страшной комнаты, полной летающих предметов и воющих призраков. Так что никто не горел желанием войти вовнутрь.

За них, как обычно, решила дуреха Хоук, она уже до умиления привычно вскинула подбородок, упрямо толкая дверь. Иногда Айнон был даже рад ее существованию. Тем не менее, все дружно с укором застонали, сойдясь во мнении, что нужно было еще чуточку подождать, а в следующий миг их синхронный стон заглушил неожиданный вопль. Им навстречу из глубины комнаты бросилась испуганная женщина. В первое мгновение Айнону показалось, что вот сейчас она вскрикнет: “Мне споют твои кости и кровь!” и бросится на них, но нет, женщина замерла перед Хоук, испуганно вглядываясь в их лица.

– Вы настоящие? – она испуганно всхлипнула, и Айнон уже было открыл рот, чтобы выдать едкую реплику, но подавился ею, услышав следующую фразу. – Уходите прочь, пока он не вернулся!

– Полагаю, знать, кто, я не хочу, – страдальчески изогнул брови Айнон, отступая к стене. Он внимательно оглядывал помещение, женщина его совсем не интересовала, как и то, кем она была.

– Где идол? – Варрик неожиданно выступил вперед, раздраженно хмурясь. Полуэльф изумленно моргнул: что-то изменилось в гноме, во взгляде, тоне, в движениях. Айнон отвлекся от разглядывания интерьера и сосредоточился на действующих лицах.

– Какой идол? – женщина испуганно заморгала, и убийца был уверен, об этом она слышит в первый раз.

– Не отнимай у меня время своим враньем! – рассерженный Тетрас выглядел угрожающе. Но что пугало больше, так это то, что он, похоже, не слышал ответов женщины. – Скажи, где он!

– Спокойно, Варрик, – Хоук успокаивающе улыбнулась, взволнованно оборачиваясь к гному, она тоже заметила странность в его поведении. – Она рассказывает то, что может рассказать.

– Не ври мне! – он ее совсем не слушал, наступая на и без того перепуганную женщину. – Я знаю, он здесь! Ты должна была найти его! – его глаза блестели, а губы кривились в пугающей улыбке, слишком не свойственной добродушному гному.

– Клянусь, я ничего не знаю про идола! – она вскинула руки в защитном жесте, прикрывая голову, будто ожидая удара, и полуэльф оторвался от стены. – Умоляю вас!

Прежде, чем Тетрас успел сделать еще что-то, Айнон шагнул вперед, решительно хлопая его по плечу.

– Желаешь повторить путь Бартранда, братец? – угрожающе поинтересовался полуэльф, внимательным взглядом впиваясь в его лицо, сейчас слишком уж похожее на лицо Бартранда.

Ответа он получить не успел: дом тряхнуло, будто при землетрясении, и женщина испуганно взвизгнула, когда со стеллажей посыпались книги, а в холле зазвенела бьющаяся посуда. Айнон подавил желание громко и грязно выругаться, на сегодня он свой лимит откровенных высказываний вслух уже исчерпал. А вот Хоук все-таки ругнулась зло и так же грязно, как хотелось самому тевинтерцу, под истеричный писк Мерриль и глубокомысленный вопль Себастьяна “во имя Создателя!”. Иная реакция была только у Андерса, который зло оскалился, и у недоуменно моргнувшего Варрика, с которого как будто спали какие-то чары.

– Создатель, нет! Опять начинается! – женщина метнулась к двери, выбегая из комнаты, а спустя мгновение из холла раздался ее пронзительный крик.

Дура. Айнон уныло вздохнул и обреченно последовал за метнувшейся на крик Хоук. Магесса вылетела на площадку галереи второго этажа и замерла. Слишком поздно. На первом этаже женщина уже распласталась сломанной куклой с изумленным взглядом на искаженном в крике лице, а над ее телом стоял прозрачный каменный голем. Как те, что он видел у врат в Минратосе, только чуточку меньше. Fastevas! Что ж им так не везет? Пересмешник всегда говорил, что он везунчик, но, похоже, Хоук сжирала всю удачу.

– Ой-ёй, – возвестил Варрик, подходя к перилам.

– Не “ой-ёй”, – Айнон встал рядом, – а “мы в глубокой заднице гномьего голема”.

– Я и говорю, ой-ёй, – они одновременно хмыкнули, веселясь над только им одним понятной шуткой. Хоук тоскливо застонала.

В этот момент голем, наконец, заметил их и двинулся к лестнице. Довольно быстро и ловко для чего-то, состоящего из груды камней. Голем ступил на лестницу и стал стремительно подниматься по ней, при каждом шаге швыряя в них камни и очень быстро приближаясь.

– Нематериальный голем, а кидает очень материальные камни, – Айнон скользнул к стене, одновременно с этим уходя в тень, скрываясь в ней от огромных камней, очень метко летящих в “армию имени Мариан Хоук”. – И как это понимать?

– …Свет поведет ее по путям этого мира в другой. Ибо верит она в Создателя… – уже привычно заунывно затянул в углу Песнь Света Себастьян. Айнон никак не мог определиться, нравится ли ему убивать под религиозные тексты Церкви или нет, но в этом определенно что-то было.

Он вновь увернулся от камня – можно было догадаться, что голем ориентируется не с помощью зрения, а на магию и искру жизни. Ладно всякие чешуйчато-бронированные твари, но как сражаться с прозрачной хренью? Даже призракам из Тени они наносили больше урона. Прозрачно-серый голем вспыхнул лириумным узором магических креплений, связующих камни, и ударом кулака об пол осыпал их острой каменной крошкой.

– Хоук! – Айнон отскочил от каменного кулака, – Наколдуй уже что-нибудь! – он попытался попасть по голему ножом, предсказуемо безрезультатно, морщась от завывающих всхлипываний Мерриль где-то позади, правда, чего уж теперь рыдать, было непонятно.

– А чем я, по-твоему, занята? – огрызнулась Мариан в ответ, швыряя в прозрачную тварь “каменный кулак”. – Вальсирую?

– Сказал бы я…

Хоук швырнула в голема “духовную стрелу”, а затем сплела “дробящую темницу”, то есть схлопывающуюся клетку телекинетической силы, жуткая вещь, если в нее попадает что-то живое. Но магия, как и оружие, наносили куче камней почти незаметный вред. И Айнон уже подумал было, что все их старания впустую, и они останутся в треклятом доме навсегда, но, проклятье, не может же призрачный голем быть сильнее тысячелетнего Корифея?

На миг его ослепила вспышка, и через мгновение голем стал рассыпаться. Лириумные нити гасли, и призрачные камни его плоти отваливались, падая бесполезными грудами. Еще через миг призрачные части голема стали очень быстро распадаться на мелкие светящиеся искры чистой магии, они взмывали вверх и гасли. Хоук облегченно застонала, обессиленно оседая на пол. Вслед за ней расслабились и все остальные. Айнон устроился в углу и, заглотив мерзкое зелье, прикрыл глаза.

– Ну, давай же. Скажи это, – Андерс тяжело дышал, приходя в себя после боя с нематериальной тварью, но уже, судя по тону, был готов к следующему. Айнон лениво приоткрыл один глаз, следя за магом, мало ли что могло переклинить в разуме одержимого в доме, где Завеса так тонка, что можно видеть Справедливость в его глазах.

– Что сказать? – Себастьян отвлекся от тихой молитвы и непонимающе глянул на мага. А вот Айнону было что сказать,

– Например, “заткнись, припадочный”, – тевинтерец хмыкнул.

– Сам заткнись, я не с тобой разговариваю, – Андерс метнул в него привычный ненавидящий взгляд, а затем обернулся к удивленному церковнику. – Я же видел, что ты на меня смотришь, – кажется, маг решил сбросить напряжение привычным в их компании способом.

– Я смотрел на облака, – невозмутимо парировал Себастьян, ну просто святой.

– Так я тебе и поверил. Я знаю, что ты меня осуждаешь. Думаешь, что я собой не управляю, – Андерс оскорбленно оскалился. – Как, спрашивается, я могу говорить за магов, если сам наполовину демон?

Айнон мог бы много об этом сказать, но у него было плохое предчувствие, и вместо веселой игры “пни одержимого” он настороженно обшаривал взглядом пространство холла. С ним самим все было предельно понятно, он относился к Андерсу ничуть не лучше, чем к другим магам и не скрывал этого, разве что показывал свое отношение более открыто. А что с Одержимым? Откуда у него столько ненависти к нему? И что, интересно знать, имеет против него Справедливость? Впрочем, “Два в одном” не выносили и Фенриса, впору было подумать о расово-национальной неприязни.

– Вон то облако похоже на кролика, – Себастьян невозмутимо махнул рукой в сторону окна.

– Я тоже заметила! – напомнила о себе Мерриль, или она так пыталась их отвлечь? Или себя…

– Было бы куда менее смешно, если бы мы не были в доме. И вообще нашли время, – Айнон рыкнул и раздраженно их оглядел.

– Тебя забыли спросить, – огрызнулся в ответ Андерс. Полуэльфа это уже начало доставать. Одержимый тем временем продолжил наступать на церковника. – Откуда в тебе столько веры? Тебя ничто не тревожит?

– Ребята! – Хоук тоже была проигнорирована. Магесса недовольно поджала губы и отвернулась. Мерриль же испуганно оглядывала их всех, а Варрик лишь безучастно рассматривал мертвую женщину в кружеве кровавых линий.

В этот самый миг под потолком затрепетало странное свечение, которое постепенно все нарастало и нарастало, будто облако. Вскоре оно привлекло внимание уже всех присутствующих. Внезапно сияние вздрогнуло и разделилось на несколько частей, которые стремительно, будто падающие звезды, врезались в пол и там взвились вверх столбами, из которых через миг выступили призраки. В этот раз обычные. Твари из Тени тут же атаковали их, или они призраков, тут уж как посмотреть. Все это световое шоу длилось ровно столько, сколько требовалось Певчему, чтобы придумать ответ.

– Ты меня тревожишь, – Себастьян вынул стрелу и натянул тетиву, с помощью руны выпуская град стрел, ему вторил пришедший в себя Варрик.

– Создатель оставил нас на произвол судьбы века назад. Это тебя не тревожит? – Андерс швырнул “конус холода”

– А меня тревожит, что ты дебил и одержимый.

Андерс проигнорировал тевинтерца, отстраненно следя за перемещениями призраков, да и Себастьяна уже было не заткнуть.

– Он великодушный господин. Когда мы Его подвели, Он мог уничтожить наш мир. Но Он дал шанс на искупление. Разве это не повод возрадоваться? – церковник выстрелил в ближайшего призрака.

– Сказал бы я… – Айнон отсек кисть призрака и отпрыгнул в сторону, позволяя Варрику добить растерявшуюся тварь.

Бой был коротким, и как только все призраки умерли, от кучек их праха отделились искры света, они вновь стремительно рванули к потолку, сливаясь в беспокойное облако света. Распластанная лужа света на миг вскипела, а затем рухнула на пол, сливаясь и свиваясь в прозрачную фигуру уже знакомого голема. Полуматериальная фигура взревела и швырнула в них первый камень.

– Ты, кажется, очень зол, – Себастьян похоже решил вместо Песни Света вести беседу с магом.

– А я-то думал, что Церковь против чтения мыслей, – Андерс сплел “Огненный шторм” и отступил к церковнику.

– А они у тебя есть? Что-то я сомневаюсь, – Айнон яростно полоснул призрака, но его опять проигнорировали. – Когда ж вы заткнетесь?

– С тобой в Круге что-то произошло? – участливо уточнил Певчий. – Я так понимаю, в Ферелдене возникли какие-то проблемы…

– По-твоему, если магу худо в Круге, то только по вине демонов? – Андерс теперь и правда выглядел злым. – Нет, дело не в Ульдреде, – он швырнул “каменный кулак”, отвлекая голема от Хоук. – И не в том, что меня избил или изнасиловал какой-нибудь храмовник… такое и вправду случается, но мне повезло, – тут же уточнил он, бросая взгляд на Мариан. – Дело в принципе – в свободе, которой любой уроженец Тедаса обладает по праву рождения.

– Тебя отдали в Круг. Меня отдали в Церковь. Хоук изгнали с родной земли порождения тьмы. Все мы несвободны, – Себастьян меланхолично отстреливался от твари. – Так что этот твой план всеобщего усмирения вряд ли был попыткой геноцида магов, как тебе это представлялось.

– Сколько я тебя знаю, ты стремишься отомстить за гибель одной-единственной семьи. И ты искренне осуждаешь меня за попытку спасти жизни всех магов Тедаса?

– Заткнитесь оба! – не выдержал Варрик. – Не бери их больше вместе, Хоук! Это невыносимо!

Айнон усмехнулся, протыкая ножом прозрачную руку. Голем дернулся назад качнулся на ступеньке и начал заваливаться. Лириумные нити креплений ярко вспыхнули и погасли, камни плоти кусками стали осыпаться, а затем вспыхивали искрами, взывающими к потолку. В этот раз передышка была совсем короткой, облако опять задрожало и разделилось на части, обращаясь в призраков, которых они тут же атаковали.

– Что за?.. – Хоук распорола острым лезвием посоха ближайшего призрака и с трудом отпрыгнула с траектории стремительно летевшей в нее вазы. – Твою мать!

– Ай! – Мерриль испуганно пискнула, когда ее атаковала книга. Похоже, что танцующая до этого посуда теперь старательно метила в них.

Мариан зарычала и запустила в оставшуюся вальсирующую утварь “каменный кулак”, разбивая все, что там парило. На пол посыпалось крошево из магического камня, глиняных черепков и обрывков бумаги.

Призраки закончились быстро, с некоторых пор Айнон вообще не считал их за противников. Твари из Тени осыпались прахом, а через миг, после того как упал последний, искры света вновь взвились над их останками. Все повторилось по старой схеме. Искры взмыли к потолку, свет вскипел, рухнул на пол и сплелся в знакомого голема.

– …увидит огонь и пойдет к Создателю… – Себастьян, кажется, расхотел спорить с магом, и вернулся к пению.

Айнон с усталостью скользнул в сторону, уходя от удара каменным кулаком. Даже Мерриль уже больше не всхлипывала, устав от бесконечного боя. Хоук отступила за спину тевинтерца, и он был вынужден атаковать голема, отвлекая его от магессы. Мариан торопливо зашептала незнакомые слова какого-то заклинания. Айнон чувствовал, как сплетается за его спиной ледяная сеть, как ткань реальности вздрагивает и натягивается, складываясь в узор Магии. Когда ее концентрация стала огромной, он рефлекторно отпрыгнул в сторону, инстинктивно стремясь уйти из зоны удара.

Воздух вздрогнул и зазвенел. “Ледяные Пустоши” накрыли зал, вымораживая все, к чему сумели прикоснуться, даже лириумные нити, что держали камни голема. Хоук рухнула на пол поломанной куклой, не имея сил даже вдохнуть, Андерс тут же бросился к ней, закутывая в синие сияние исцеляющей магии, что с силой проталкивала воздух в ее легкие.

Айнон задумчиво рассматривал искристые иглы кристаллов магического льда. Это была даже не столько магия стихий, сколько магия хаоса, почти на грани магии крови. Он ни разу не видел подобное заклинание за пределами Тевинтерской Империи, потому что это была старая тевинтерская школа, которая за пределами Империи считалась запретной. Видимо, магесса добралась до книг, что читал Андерс, если они у него были. Чудо, что ее сердце не остановилось, подобная магия была явно не ее уровня. Она скорее подходила для пропитанных лириумом тевинтерских магистров.

– Что это было? Такая красивая магия, – Мерриль встала рядом с интересом разглядывая лед “Пустошей”. – Ой! – она быстро сунула палец в рот, уколотый иглой кристалла.

– Не стоит тебе об этом знать, Маргаритка, – Айнон внимательно взглянул в ее глаза. – Эта магия ничуть не лучше призыва демонов.

Не говоря уже, что с помощью ее Завеса рвалась куда быстрее, потому что силы для этой ветви магии черпались именно из ткани реальности и самой Завесы. С хрустальным звоном “Пустоши” развеялись, без следа покинув эту грань реальности. Следом осыпался уничтоженный голем.

Тевинтерец оглянулся, магесса уже дышала, бессмысленным взглядом глядя в потолок. Что ж, она еще долго будет приходить в себя, и если он хоть что-то понимает в проблемах магов, это заклинание она уже никогда не сможет повторить. Голем все так же лежал полупрозрачной кучей, похоже, что “Пустоши” выжгли в нем всю магию, как в и Хоук, в которую встревоженный Андерс вливал лириумное зелье, и которую спасло лишь то, что одержимый подоспел вовремя, и что “Пустоши” магией “насытились” чуточку раньше.

Через минуту Хоук недовольно заморгала и со стоном села.

– Магия Тевинтера, Хоук? – Айнон вопросительно изогнул правую бровь.

– Мерзость жуткая, – понятливо кивнула магесса.

– Мари! – Андерс возмущенно вскинулся. – Как ты вообще додумалась, чтобы…

– Все-все, я все поняла, – она устало вздохнула. – Что там с големом?

Они все оглянулись и, увидев только груду камней, устало побрели к месту, где эта тварь стояла, принимая последний удар, развоплотивший ее с концами.

– Это… это осколок идола, – Варрик первый заприметил среди серых камней небольшой красный камушек. – Я должен был догадаться, что Бертранд оставил кусочек статуи себе, – он помедлил, зачарованно рассматривая осколок. – Только подумай, что можно сделать с его помощью!

– Или он с твоей! – отрезал Айнон. – Хочешь лишиться рассудка?

– Не знаю как ты, Варрик, а я не хочу пойти по пятам Бартранда, – Хоук согласно кивнула.

– Хоук, я не такой, как мой брат! Его свел с ума идол, но это же всего лишь один крошечный кусочек!

– Да, а Джанека думала, что она по собственной воле хочет во благо всего человечества освободить Корифея, – Айнон закатил глаза. – Это сейчас ты говоришь или камень?

– Но он нужен мне, – Варрик выглядел страдающим и угрожающим одновременно. Мучительное зрелище.

– Ну вот… опять началось, – Андерс всплеснул руками. – Похоже, когда эта штука сломана, ее магия только сильнее.

– Нужен камень? – вкрадчиво уточнил Айнон, опасным, угрожающим тоном. Что случалось всегда, когда он пытался быть… участливым. – Для чего? Что может сделать камень, чего не можешь ты? Вылечить Бартранда? Как? Что он исправит? Как?

– Я… – Варрик ошеломленно заморгал. – Возьми, – он брезгливо протянул камень Хоук. – Теперь это твоя проблема. Может, господин “Чары!” поможет тебе избавиться от нее, – он вздрогнул и потер лоб, тягостным, усталым движением, будто стараясь избавиться от боли. – Пойдем. Мне бы… не помешало глотнуть свежего воздуха.

Айнон одобрительно хлопнул гнома по плечу. Они направились прочь из дома – в этот раз все двери открывались без проблем. С уничтожением голема большая часть магии рассеялась, а вскоре и все остальное вернется к норме. Более или менее. Убийца бросил последний взгляд на мертвую женщину и вышел. Похоже, что Авелин прибавится работы, мертвый ривейнский аристократ и вся его прислуга, да уж.

– Знаешь, если у тебя найдется время, я бы мог дать тебе пару советов по стрельбе.

– Чего?! – Варрик ошеломленно выпучил глаза и уставился на спокойного, будто бронто, Себастьяна.

– Иногда твои выстрелы уходят немного влево, – все тем же невинным тоном продолжил церковник. – Может, у твоего арбалета орех разболтался? Я бы мог проверить его, если ты не против.

– Ты хочешь потрогать орех Бьянки? – Варрик в ужасе глянул на Себастьяна и резко развернулся к Мариан. – Серьезно, Хоук, никогда больше. Только не он, пожалуйста.

Кажется, наваждение дома прошло, и Варрик стал как прежде. Айнон счастливо захохотал.

========== 54. Один день без памяти ==========

Первая мысль, пришедшая в голову Айнона, была такой нецензурной, что даже ему стало стыдно. Вторая и третья были не лучше, а потом он нашел в скрытом кармашке лечебное зелье. Только вот от жуткого похмелья оно не сильно спасало. Зато он смог разлепить глаза. Потолок был незнакомым. Нет, не так, край кровати или чего-то похожего и край балдахина над ней совершенно точно он видел впервые, а вот чье-то плечо… нет, оно тоже знакомым не было.