Текст книги "Небо над войной (СИ)"

Автор книги: Шайкаллар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 67 страниц)

Он собирался выяснить это. Любой ценой.

__________________________________

2005 ТЕ = 9:11 Дракона, т.о. за 19 лет до начало Пятого Мора

========== 2. Следуя Кун ч.1 ==========

Повторюсь: Все жители Тедаса называют косситов – кунари, но это неверно. “Кунари” означает “народ Кун”, и включает в себя любого, кто следует учению Кун.

________________________________________________________________

Айнон лениво сооружал что-то вроде бутербродов. Они с Фенрисом болтали всю ночь. Нет, началось все с того, что они достали бутылку этого проклятого вина, которое обожали их хозяева, и распили на двоих. Затем они говорили всю ночь, обсуждая Хоук и ее приключения. Фенрис высказывал свои опасения, Айнон строил предположения, все больше убеждаясь, что хочет присоединиться к их компании. Даже не из принципа, а от скуки. Он слишком привык, что каждая минута его жизни чем-то занята, а теперь он был слишком свободен. Стоило бы забить каждую свободную минуту чем-нибудь веселым, пока он тут не свихнулся от скуки.

И вот прямо сейчас он сооружал себе завтрак. Готовить было откровенно лень, а от жратвы в “Висельнике” его уже тошнило; были, конечно, и другие варианты, но…

– Это частная собственность, – он бросил взгляд через плечо туда, куда секундой ранее он небрежным движеньем руки отправил нож.

– Я тебе как друг советую приобрести дом, в котором двери закрываются, – из тени выскользнула худощавая фигура в плаще и с глубоко натянутым капюшоном, – чтобы хоть так намекнуть, что гостям тут не рады.

– Учту. Но мне и здесь хорошо, – Айнон небрежно пожал плечами, возвращаясь к прерванному занятию, все так же методично нарезая “ингредиенты” тонкими ломтиками.

Маленький Птиц хмыкнул и не особо изящно плюхнулся на стул, поигрывая пойманным ножиком и оживленно оглядываясь, хотя, как Айнон полагал, был здесь не в первый раз. Правила вежливости, особые, естественно, требовали не показывать хозяину, что гость давно себя чувствует здесь, как дома.

– Полагаю, это значит, что тебя надо поздравить с удачной “охотой”? – Птиц небрежно поставил стул на задние ножки и качнулся для пробы, выискивая точку равновесия.

– Это значит “дверь там”, Дарис, – Айнон с сомнением оглядел бутерброды и отодвинул тарелку от себя – есть расхотелось. Вместо этого он впился в Птица недовольным взглядом.

– И как только эльф терпит твой мерзкий характер? – Пересмешник притворно сочувственно вздохнул, из-за капюшона видно не было, но мужчина был уверен – Птиц закатил глаза.

Айнон недобро усмехнулся и молниеносно метнулся вперед, мстительно пиная ножку стула, который тут же упал спинкой назад, вместе с телом на нем.

– Что ты там про мой мерзкий характер говорил? – он вскинул брови и навис над кряхтящим Дарисом, преувеличенно неловко пытающимся выбраться из стула.

– Говорю, можешь не запираться, Ворон, – Дарис удовлетворенно хмыкнул и отряхнул одежду. – Идиотов, которые сюда сунутся, мне совсем не жаль, могу даже парочку специально прислать. Украсишь ими стены.

Айнон фыркнул, представив себе это украшение. Пару таких он самолично выкинул по приезду.

– К твоему сведению, взрослый ворон может раздробить тебе пальцы, выклевать глаза и раздолбить череп, рискнешь?

– Я тебе подарок принес, теперь не знаю, отдавать ли, – с притворным сожалением откликнулся Пересмешник.

– Этот подарок стоил мне трехсот золотых, – Айнон требовательно протянул руку и вопросительно вскинул бровь. – Так и быть, глаза выклевывать не буду.

– Ты сегодня так щедр, что мне уже страшно, – Дарис все же протянул ему запечатанный сургучом свиток, на котором стояла печать гильдии воров. И Айнон нетерпеливо вырвал его из рук, впиваясь в печать взглядом.

– Вали уже.

Пересмешник хмыкнул и уже привычно, не прощаясь, растворился в ближайшей тени. А Айнон нервно покрутил послание в руках. Ему до дрожи хотелось знать, что они нашли, и в тоже время возможные известия его пугали. Смерть или спасение в одном коротком сообщении. Со вздохом он опустил руку и направился к себе в комнату. Там он спрятал свиток в стол и начал одеваться. Послание он прочтет позже, никуда оно не убежит, а сейчас ему стоит настроиться на кое-что другое. Раз уж он решился, то стоит подобрать улыбку поприветливей, смех подружелюбней, и взгляд посмирней.

Айнон насвистывал простой мотивчик, надевая боевую мантию. Называлось это не так, хотя и выглядело именно как мантия. Длинная, до пола, она имела три разреза от бедра, а вышитый с внутренней стороны рунный узор давал защиту от слабой магии, лучше всего противостоя замораживающим, ошеломляющим и тормозящим заклятиям. Под нее он надел высокие сапоги и кожаные штаны. Поверх лег плотный кожаный нагрудник с металлическими вставками. От меча не спасет, а вот нож, может, и соскользнет. В поясную сумку привычно легли лечебные зелья и пара оружейных ядов и противоядий. Лезвие на предплечья, два за голенища сапог, два в особых креплениях на спине рукоятью вниз, два коротких клинка в набедренных ножнах. А поверх этого арсенала – простой дорожный плащ.

Десять минут спустя он уже легкомысленно покачивал в ладони метательный нож, стоя посреди холла и дожидаясь Фенриса, развлекая себя тем, что подкидывал нож в воздух и ловил за лезвие двумя пальцами. Эльф появился через три минуты, вышел из спальни и неторопливо стал спускаться по широкой лестнице, но, заметив Айнона в полном “облачении” у самого выхода, замер и изумленно изогнул брови. Ну да, последние две недели они сталкивались исключительно по вечерам. Да и свою странную черную одежду Айнон одевал редко, разве что на “работу”.

– Как думаешь, птичка твоя сильно будет удивлена моему появлению? – мужчина небрежно спрятал нож за голенище сапога и тут же пояснил. – С вами хочу. Ты меня заинтриговал, – он весело ухмыльнулся.

– После Одержимого? – Фенрис изобразил задумчивость. – Вряд ли.

– У тебя какая-то нездоровая им увлеченность, не находишь?

– Он опасен!

– Все маги опасны! – Айнон еле сдержал желание закатить глаза.

Этот разговор у них в разных вариациях повторялся не один раз. И каждый раз Фенрису не надоедал. Зато Айнона уже тошнило. Он бы предпочел просто всех магов вырезать, а не обсуждать степень их опасности. В конце концов, именно они привели демонов в этот мир, породили скверну и создали рабство. Даже если впоследствии поработили их самих, это был заслуженный итог.

– Я знал, что ты поймешь, – Волчок выглядел удовлетворенным, и Айнон тихо фыркнул.

Фенриса было нелегко разговорить, он становился откровенным лишь когда сердился, в остальных случаях оставался подчеркнуто вежлив и сдержан, боясь обидеть собеседника. Это в том случае, если собеседник ему нравился, в противном – можно было и головы лишиться. Все же прошлое оставило свой отпечаток, и он не знал, как заводить друзей и что значит быть другом, что допустимо и что нет. Так что даже с ним, боясь случайно разрушить легкую, дружескую атмосферу, царившую между ними, он был аккуратен в выборе слов. Хотя мог бы и не стараться, Айнон прекрасно понимал, что с ним творится, когда-то и он был таким.

Обычно все их разговоры состояли из двух-трех фраз и тишины. Мужчину это, к счастью, совсем не напрягало, его хозяин так же не был любителем поболтать. Так что мирная тишина его вполне устраивала – как ни крути, они оба были рабами, и молчание было более привычным состоянием. А характер и намерения другого можно и без слов понять. Вон в Гильдии, если в тарелке нет яда – все отлично, если есть – значит, кто-то хочет поговорить.

Так что даже сам Айнон спустя столько времени на свободе умел только хорошо язвить, ранить словами было куда как проще. Он тоже так и не научился отличать врагов. А в друзьях или сочувствующих он и вовсе не нуждался. С жалостью к себе он и сам отлично справлялся, а роль друга хорошо отыгрывал и Пересмешник. Разве что Фенрис имел для него какую-то важность, но и угодить ему было гораздо легче остальных. К тому же у них было много общего, и не только рабство и нелюбовь к магии. А раз за те две недели, что они жили в одном доме, никто никого еще не убил, значит, все идет как надо.

Беспокоило Айнона только одно: что у них за отношения? Фенрис снова выглядел неприступно-мрачным, и не скажешь, что позавчера он буквально порвал на нем рубашку, а синяки с плеч вообще сойдут не скоро. Не говоря уже, что прокушенная губа Айнона выглядела так, будто позавчера они устроили мордобой, а не… Спрашивать, конечно же, бесполезно, скорее всего, он вообще не готов это обсуждать. Не говоря уже, что Фенрис вряд ли и сам понимает, что с ним происходит и что он чувствует. Остается только принять правила игры и ждать, когда эльфа посетит понимание.

Они вышли из дома и направились в Нижний город. В комфортном молчании, изредка разбавляемом резкими комментариями Фенриса о жителях Киркволла, они быстро добрались до “Висельника”, где уже толпилась веселая компания во главе с незабвенной Хоук, информация о которой частенько проскальзывала даже в Антиве, не говоря уже о киркволльском крыле Гильдии. Айнон усмехнулся и плавно переместился за левое плечо Фенриса, привычно цепляя на лицо дружескую улыбку. Если Волчок и заметил его маневры, то виду не подал. Губу он, к счастью, залечил зельем чуть раньше, от его улыбки и так частенько шарахались и без лихого бандитского вида…

– Хм, Фенрис, я чего-то не знаю? – Мариан Хоук вопросительно изогнула брови, вежливо улыбаясь невозмутимому Айнону и окидывая его цепким взглядом.

Цену она, что ли, определяет? Мужчина с трудом сдержал желание вздрогнуть и предложить ей посмотреть зубы, как делали это магистры на рынках рабов в Сегероне и Минратосе. Холодный, пронзительный взгляд будто пытался просветить его магией. Вместо этого он еще дружелюбней улыбнулся и шагнул вперед, избавляя Фенриса от неудобных объяснений.

– Полагаю, леди, рецепт “Слезы Андрасте” вы точно не знаете, – тут он небрежно махнул в сторону Фенриса. – И цвет его белья, конечно.

– Эй! – эльф возмущенно вскинулся.

В другое время Айнон с удовольствием поразгадывал бы, чего на его лице больше: смущения или возмущения. Вот только сейчас было не место. Глупая шутка прекрасно покажет истинное отношение каждого. Он цепко впился взглядом в их лица, отслеживая даже малейшие изменения. Хоук выглядела возмущенной, потрепанный мужчина и женщина в доспехах рядом – потрясенно, эльфийка невозмутимо рассматривала облака, гном душил улыбку. Стоящая возле гнома пиратка звонко рассмеялась.

– Он мне нравится! – возвестила она и тут же развернулась к Айнону, обворожительно улыбаясь. – Я Изабелла.

– Наслышан о вас, прекрасная леди, – он вернул ей не менее сияющую улыбку. Да уж, Волчок и сводка из гильдии – он много о ней слышал. Фенрис, стоящий чуть позади, кисло скривился. Видимо, со стороны они смотрелись, как две голодные акулы, нацеленные на один кусок мяса, и он, должно быть, чувствовал, что кусок мяса – это именно он. Вот уж чьего знакомства эльф, наверное, предпочел бы избежать. – Можете звать меня Айнон.

– Надеюсь, только хорошее.

– Все самое аппетитное, – опять два милых оскала.

– Ах, вы меня смущаете, – Изабелла притворно смутилась и с силой хлопнула мужчину по плечу.

Компания дружно засмеялась, а Фенрис раздраженно нахмурился, мрачно следуя за всеми в таверну. Айнон вежливо улыбался и весело отшучивался, ловко уходя от особо личных вопросов, стараясь не отвечать на жаркие взгляды Изабеллы. Он прекрасно знал, как выглядел со стороны. Голубые глаза, длинные черные волосы и лицо смазливое, как у шлюхи, что до сих пор раздражало Фенриса своими женскими чертами. На “улице” андрогинность помогала ему заработать, а в Гильдии первое время приносила одни неприятности; правда, после того, как полгильдии слегло с отравлением разной тяжести, доставать его перестали. Но и до сих пор к нему редко относились серьезно, воспринимая как глупую куклу, особенно, если видели впервые. Иногда это помогало, но чаще бесило. Как сейчас. Впрочем, он продолжал привычно улыбаться, окидывая внимательным взглядом скромную группу Хоук.

Варрик Тетрас. Гном, рожденный на поверхности, бард и пройдоха. С какими-то вечными проблемами с торговой гильдией, но очень обширными связями, использует их, чтобы помочь своим товарищам. Никогда не отвечает на письма и не появляется на собраниях. Как союзник очень ценен.

Авелин Валлен. Рыцарь из Орлея, долгое время жила в Ферелдене, сейчас капитан стражи Киркволла. Считает Хоук своей семьей, трудоголик. Строга и дотошна. Теневым Гильдиям стало непросто работать с ее назначением. Влиянию не поддается.

Изабелла. Из Ривейна. Настоящее имя Нэйш. Страдает клаустрофобией, убила мужа руками любовника – Антиванского Ворона Зеврана. Сейчас без корабля и в немилости у местных “лидеров”. Проблем больше пользы.

Мерриль. О ней известно крайне мало. Долийская магесса и ученица Хранительницы. Живет в эльфинаже, горожане от нее шарахаются, как от порождения тьмы. Включая эльфов. Совершенно не ориентируется в городе и часто оказывается в странных местах: в ванной комнате наместника, церковной сушилке или посреди собачьей беговой дрожки в Клоаке. В Гильдии даже делали ставки на самое невероятное место. В доме хранит испорченный артефакт. Предположительно маг крови. Ходячее бедствие.

Андерс. Маг. Одержимый. Десятки раз сбегал из Круга, вступил в Серые Стражи и снова сбежал. Живет в Клоаке, лечит беженцев. Имеет отношения с кхм… Хоук. Потенциально опасен.

Сама Мариан Хоук. Магесса. Отступница из Ферелдена, а сейчас головная боль многих. Пока еще не принимает ничью сторону, только свою. Сильна и упряма. Недавно потеряла мать.

Себастьян Ваэль. Сейчас здесь отсутствует. Последний из правящей семьи Старкхевена. Раньше вел распутный образ жизни, теперь церковный фанатик. Бесполезен.

Айнон моргнул и сосредоточился, слушая смех присутствующих. Когда компания отсмеялась, Хоук прокашлялась, привлекая внимание. Темноволосая женщина выпрямилась и дружелюбно улыбнулась, куда живее, чем это удавалось ему.

– Наместник попросил меня вернуть его сына, сбежавшего к кунари, – она развернулась в строну эльфа, придав красивым темно-синим глазам умоляющее выражение. – Фенрис, я буду благодарна, если ты пойдешь со мной, твое знание Кун может пригодиться, – дождавшись кивка, она оживленно продолжила: – Кто еще отправится со мной?

– С удовольствием с вами прогуляюсь, – Айнон вскинул руку, привлекая внимание и вновь улыбаясь. – Я совершенно свободен и очень скучаю.

– Это будет не увеселительная прогулка, – Хоук привлекла все свои дипломатические способности на случай, если новый знакомый не в курсе их дел.

– Очень на это надеюсь, – Айнон закатил глаза. – Я, между прочем, в курсе, с какой стороны за нож браться.

– Оу-у! Люблю мужчин, знающих с какой стороны нужно браться, – промурлыкала Изабелла, окидывая его взглядом, на что он еще очаровательней улыбнулся. – Загляни ко мне вечерком, я избавлю тебя от скуки, – она подмигнула ему, а затем обернулась к Хоук: – Прости, дорогуша, я пас, у меня встреча.

– Эм, ладно. Андерс? – Хоук была просто воплощением надежды.

– С радостью, – одержимый скованно улыбнулся, – ты же знаешь.

– Тогда и я пойду, – Варрик бросил быстрый взгляд сначала на унылого мага, затем на сверлящего его подозрительным взглядом Фенриса.

Айнон откинулся на спинку неудобного стула, чуть дистанцируясь и окидывая внимательным взглядом всю компанию. Проблемы в раю? С гномом в виде буфера? Занятно. Мужчина глянул на Хоук: Мариан переглядываний не видела, она шепталась с Авелин, которая смущенно просила ее прийти позже. Айнон нахмурился, глядя на магессу. Эта женщина ловко управляла своей группой, подстраиваясь под их характеры и находя для каждого свое выражение лица. Была ли она жестким манипулятором или же истинной добродетелью, было пока неясно, но Айнон с радостью узнал бы это. Он перевел взгляд на остальных.

Изабелла голодным взглядом обшаривала таверну, ища добычу, и будет это золото, выпивка или тепло в постели – значения не имело. Он знал таких: проснувшись поутру, ты всегда рискуешь остаться без штанов, золота и головы, и будешь рад, что тебе оставили хотя бы сердце. Если повезет. Мерриль мечтательно смотрела в потолок. Создание нежное, как цветок, могло быть прекраснейшим творением Создателя, если бы не строило магией крови мост между мирами. Гном, весело улыбаясь, травил анекдот, старательно отвлекая Фенриса и мага друг от друга. Почему Хоук выбрала их всех? Почему объединила? Он хотел бы знать ответы, чтобы не отдать синеокой магессе то, что принадлежит ему…

Ну, и развлечься, конечно же.

Через полчаса Авелин ушла на свой пост, Мерриль сбежала домой, а Изабелла растворилась в глубинах “Висельника”, словно призрак. Оставшаяся компания направилась в Порт, к лагерю кунари.

– Итак… Айнон… это ведь эльфийское имя? – Хоук дружелюбно улыбнулась, стоило им отойти от таверны: она пока тоже не знала, как его оценивать. Будет он полезен или нет, что сработает на нем лучше – веселье, дипломатия, прямота? Наивная женщина, для этого ей не стоило рождаться магом.

– Верно, – он улыбался. В его положение был один плюс. Он всегда улыбался и шутил, и все оценивали его именно так, не зная, что внутри, предпочтя видеть лишь эту легкомысленную улыбку, и это было ему на руку.

– Но ты не похож на эльфа, – она бросила на него цепкий взгляд. Как часто ему это говорили?

– Я – полукровка*, – он невозмутимо откинул длинные пряди волос, показывая чуть заостренное ухо и ловя два заинтересованных взгляда от Варрика и Андерса. Фенрис и так знал, наверное, еще с их первой встречи шесть лет назад. Айнон всегда аккуратно прятал уши, стараясь не выставлять свою эльфийскую кровь на вид. Да, раб, да, эльф, нет нужды кричать об этом на каждом углу. – Но у меня встречный вопрос, почему мы идем в порт через Клоаку? На поверхности слишком свежо и небо падает?

Айнон вопросительно вскинул брови, старательно имитируя удивление, а Варрик одобрительно хохотнул, наслаждаясь, видимо, какой-то своей историей, что удачно совпала с его шуткой. Гномы, небо для них – всегда больная тема.

– Так короче, – Хоук пожала плечами и бросила виноватый взгляд на Андерса. Айнон сузил глаза, оглядывая их – короче, значит…

– Вот они! – навстречу им вырулила вооруженная толпа, вторая подперла их сзади. – Чтоб до стоянки не дошли!

Айнон закатил глаза и вынул свою пару клинков, ныряя в ближайшую тень и высматривая, кто здесь руководитель танцевального кружка. Он ведь знал, что это дурная идея – идти через Клоаку. Каждый раз, когда планируешь что-то грандиозное, у Судьбы свой взгляд на это. Тем временем Фенрис привычно рванул в центр толпы, орудуя своим гигантским мечом, а Хоук принялась плести заклинание с ударом по площади, кажется, “Бурю”, нацеленную на противоположную от Волчонка толпу. Андерс и Варрик прикрывали магессу с двух сторон. Похоже все у них схвачено, оно и понятно – столько времени вместе.

Конечно, Айнон знал больше, чем Мариан. Например, он был в курсе, что косситы застряли в Киркволле не просто так – они ищут похищенную реликвию и вора. И что реликвию искала и Изабелла, на которую уже давно лежал заказ в гильдии, дожидавшийся лишь отмашки заказчика. И что церковные служители уже на грани, видя, как все больше людей уходит в Кун, что они ведут свою, не слишком честную игру. Слишком многие хотели бы уничтожить косситов и помешать Хоук в установлении мира. Но предпочел молчать. В конце концов, его источником были не люди, а Гильдия. И за разглашение внутренней информации Гильдии Глава вряд ли ограничится устным выговором.

Айнон фыркнул и вынырнул из тени за спиной у хорошо одетой женщины, которую он засчитал за главную. Она громко вскрикнула, когда один из его ножей прошел сквозь щель в кожаных доспехах, пробивая левое легкое. Вторым клинком он прикрылся от удара, рядом стоящего бандита. К счастью, он всегда пользовался оружейными ядами. Так что тут и царапины хватило. Айнон вновь ушел в тень, ища новую жертву и с интересом поглядывая на своих новых соратников. Бой как ничто другое раскрывает истинный характер.

Фенрис атакует, бросаясь вперед, будто жизней у него бесчисленное множество. Прямо и отчаянно, почти не сдерживаясь, как делает это загнанный волк. Отвергая страх и саму смерть. Варрик с улыбкой пускает болт за болтом, обрушивая град из стрел на противника. Кажется, для него это все веселая игра. Может, так и есть, ушлый гном везде дома. Андерс окружает себя щитом, бросая сгустки магии и исцеляя раны друзей. Страх и сочувствие, быть может, вина? В чем же он виноват? Хоук взметает огненные вихри, обрушивая свой гнев на врага. Гнев? В чем же виновата она? Или же это страх? Айнон выскользнул из тени, вонзая ножи в наемника…

Через полчаса, когда бой закончился, они пересчитывали трупы, обшаривая их карманы.

– Неужели и вправду так необходимо обыскивать убитых? – Айнон вышел из тени, с интересом рассматривая компанию.

– Будь тут Изабелла, – Варрик деловито ухмыльнулся, – она бы ответила: “Что за победа без мародерства и трофеев!” – он идеально спародировал характерные интонации.

Все дружно усмехнулись: похоже, этот разговор уже был однажды. Полуэльф фыркнул, вот вам “помощь наместнику” – куча трупов и вывернутых карманов.

– Кто же их нанял? Противники кунари или враги наместника? – Андерс грустно смотрел на трупы. Айнон бросил на него внимательный взгляд. Что он видел там? – Или Сэймус сам не хотел, чтобы его спасли?

– У меня вопрос получше, – Айнон вскинул брови и невинно поинтересовался: – Откуда они знали, что левой пятке Хоук захочется пройтись через Клоаку?

Пару мгновений он искренне наслаждался шоком на лицах своих спутников.

– Хороший вопрос, Красавчик, – Варрик удобней перехватил арбалет. – Кажется, кто-то внимательно следит за нами. И мне это не нравится.

Айнон еле сдержал замечание, что за маршрутом Хоук и компании не следят разве что сама Хоук и компания. И он что, только что обзавелся прозвищем?

– На Сэймуса не похоже, – прервала их спор Хоук. – Идем.

Они вышли из зловонной Клоаки и облегчено вздохнули, на что Айнон весело усмехнулся – его самого такое уже давно не волновало. Оставшийся путь до лагеря прошел спокойно. Каждый из них думал о своем, встревоженный точным вопросом полуэльфа. А встревоженный Айнон думал о них. Его разум лихорадочно анализировал малейшие детали, реплики и жесты, складывая все это в цельные картинки, описывая их характеры, мотивы и возможные действия. Он все еще был рабом, желающим заранее знать о настроении хозяина, сейчас его “хозяином” была Хоук.

Лагерь кунари в Порту встретил их конвоем мрачных косситов, сверливших их холодным подозрительным взглядом. Айнон подавил желание уйти в тень и веером бросить отравленные ножи. В конце концов, для любого тевинтерца кунари были врагами.

– Надеюсь, Аришок не сильно привязался к сыну наместника, – Андерс постарался быть тихим, когда они уже шли по лагерю, но его все равно все услышали.

Хоук миролюбиво улыбнулась, шагая к Аришоку.

– Сударыня Хоук.

– Я пришла поговорить о сыне наместника, – Хоук вежливо кивнула в знак приветствия.

– Четыре года я ничем вам не грозил, но фанатики дружно ненавидели нас просто за то, что мы существуем, – Аришок добавил умудренной скорби в голос, совсем чуть-чуть, и Айнон поморщился: вот сейчас начнется медленное разъедание мозгов. – Но, несмотря на ложь, баз все-таки просят меня приобщить их к Кун. Они жаждут цели.

Айнон раздраженно прикрыл глаза. Так все и началось: толпа косситов в своем Пар Воллен решила, что баз в тоскливом Сегероне нуждаются в Кун, приплыли и устроили войну. Он ненавидел кунари: весь их путь был ничуть не лучше рабства. Беседа с Аришоком была бессмысленна. Хоук пыталась рассуждать, как человек, которым она и была. Аришок гнул пространные речи о пути Кун. Встреча слепого с глухим. Айнон откровенно скучал, а Фенрис изображал статую, все остальные пытались слиться с местностью, стараясь избежать холодного, проницательного взгляда косситов. Хоук волновала политика и настрой жителей Киркволла, Аришок убеждал, что он ничего не делал, и люди сами выбирают Кун, приходя к нему.

Айнон незаметно огляделся. Косситы невозмутимо следили за ними, даже если казалось, что они очень заняты делом. Хотя какие у них могут быть дела? Все такие же суровые симпатяжки, как он помнил. На Сегероне их были толпы. И там они были такими же хмурыми, иногда ему казалось, что это Кун велит им быть угрюмыми для равновесия во вселенной; осталось только найти тот народ, что в противовес им был всегда весел. Он вновь прислушался к неспешной беседе. В этот момент в беседе всплыло таинственное письмо от наместника, назначившего Сэймусу встречу.

– Наместник втянул в это Церковь? – Андерс удивленно глянул на Хоук.

В Церкви. Ночью. А он добрая фея в розовом платье. Айнон презрительно фыркнул. Учитывая, что наместник как раз таки не хотел огласки и третьих лиц, сообщение о послании от него выглядело более чем странным. Не говоря уже о выборе места и времени. Похоже, это была ловушка. Уж в этом-то он разбирался.

– Нет, – магесса обернулась к ним, – но мы знаем, кто мог это сделать, – Хоук скривилась. – Мать Петрис.

Айнон поморщился. В Гильдии о ней тоже слышали. Она не обращалась к ним, действуя руками верующих – в городе полно было фанатиков, своими действиями она частенько мешала Гильдии. Так что скоро всем будет очень невесело.

– Которую подозревают во многом, – отозвался Аришок. То, что коссит знал не меньше члена гильдии, сильно настораживало – как бы не было это началом беды. – Это последнее оскорбление, которое я стерплю, Хоук. Теперь я буду следить.

Но, судя по всему, он уже делал это.

– Встреча ночью в Церкви, – Хоук бросила унылый взгляд на ворота лагеря, из которого их невозмутимо, на грани вежливости выставили. – Стоит быть осторожней.

– Это без меня, – Айнон вежливо улыбнулся. – Ночью у меня неотложное дело.

В него тут же уткнулись четыре настороженных взгляда. Интересно, что они могли подумать? Он пренебрежительно закатил глаза.

– Серьезно, ребята, – он в притворном возмущении вскинул руки, – не у вас одних важные ночные дела, некоторые еще ходят на свидания или спят. Но если у вас на сегодня еще есть что интересное, не стесняйтесь, я весь ваш, – и очаровательно улыбнулся: пусть уж думают, что он идиот.

Хоук устало вздохнула, а Айнон взмолился, чтобы излишне прямолинейный Фенрис не придумал ничего лишнего.

_____________________________________________

* Знаю, что в мире ДА рождаются только люди, но даже так, с генетической точки зрения они полукровки. В тексте я делаю на это акцент, так как в группе из людей, двух эльфов и гнома, он единственный “полуэльф”. Так же чуть позже будет дано и другое объяснение.

========== 3. Следуя Кун ч.2 ==========

Хоук подняла на них чуть рассеянный взгляд синих глаз, которые так и хотелось выковырять, и оглядела сомневающимся взглядом компанию. Айнон подавил желание отвесить ей подзатыльник для смены выражения лица и ускорения.

– Ну, – она чуть замялась, почему-то бросая испуганные взгляды на Фенриса, – у меня есть одно дело в дальней части порта. Идем.

И, не дожидаясь ответа, зашагала мимо статуи в сторону складов. Остальные послушно последовали за ней, даже не задав вопрос, что это за “одно дело”. Захват города? Убийство наместника? Власть над всем миром? А может, кровавый ритуал с жертвоприношением невинных младенцев? Как давно он так же безропотно выполнял чьи-то “дела”. Он бросил быстрый взгляд на остальных. Все были невозмутимы, каждый погружен в личные переживания.

– Чем это воняет? – Варрик сморщился так, будто в “Висельнике” благоухало розами, а не кислым пивом, рвотой и несмываемой кровью, и аккуратно обошел подозрительную лужу. – Почему тут всегда воняет?

– Как думаете, владельцы отбивают право владения, беря ренту только за хранение товаров? – Айнон вскинул брови, бросая пробный “камень”.

Пересмешник называл это “узнать получше, чтоб стать поближе”. И неважно, реально ближе или просто завести знакомство. И, даже спустя столько лет на свободе, Айнон продолжал пользоваться схемами, выученными у Дариса. В конце концов, Маленький Птиц был ему вместо отца и матери.

– Эти склады иногда действительно используются для хранения товаров… – подал голос молчавший до этого Фенрис. – А не только для тайных сборищ, – он выразительно глянул на Айнона.

– Ты правда в это веришь? – мужчина оживленно обернулся к нему. – Так товары не пахнут, а вот недельный труп – вполне. Вместе с месячным и двухмесячным. Да.

Все предсказуемо сморщились, подняв тем самым полуэльфу настроение. Как говорится, сделал гадость… Айнон вновь бросил на них быстрый взгляд. Мариан пыталась выглядеть беспечно, и почти удачно, в конце концов, все маги-отступники имеют привычку выглядеть беспечно и как не-маги-отступники. Варрик кривился, оглядывая темные влажные углы, живенько представляя себе, что там за лужи. А странный маг Андерс все еще был уныл: похоже, что это его обычное состояние. Как-то у них невесело. Или это концерт для него? Тем временем Хоук довела их до неприметного закутка и подошла к женщине.

– У меня письмо от “друга” с просьбой о помощи, – она даже голос понизила.

Айнон незаметно закатил глаза. Это порт, детка! Здесь всем на все пофиг, можно встать посередине какой-нибудь площадки и громко заявить, что ты отступник, и тут же получишь четыре предложения о работе, два о свидании и три на вступление в тайное общество. Тут даже стражи – два человека у самого выхода, и то вечно “почти трезвые”, ибо иначе свихнуться можно. Но зато теперь стали понятны странные взгляды, бросаемые на невозмутимого Фенриса: тайные дела беглых магов. Пока Мариан разбиралась в тайных шифровках отступников, Айнон отошел в сторону, уводя с собой Фенриса, впрочем, оставаясь в поле зрения остальных, но достаточно далеко, чтобы не было слышно слов. Он мог бы поговорить об этом позже, но почему не сейчас?

– Итак, одержимый, маг крови и магесса на грани, в шаге от падения. Хочешь мне что-нибудь рассказать? – он изобразил понимающее выражение лица и вопросительно поднял брови.

– Думаешь, Хоук станет магом крови? – Фенрис предсказуемо бросил настороженный взгляд на Мариан.

– Зависит от ее решения, – Айнон раздраженно пожал плечами. – Она дружит с магом крови и влюблена в Одержимого.

– Хоук не слаба, – теперь Волчонок сверлил зелеными глазами его, прелестно.

– Сильна, слаба. Суть не в этом, а в выборе пути. Если она решит защищать вас, то станет, если захочет поддержать – нет.

– Тогда мы просто должны стать сильнее, – на миг выражение его лица стало решительным, а затем Фенрис чуть помедлил и ровным, безразличным тоном поинтересовался: – Свидание? Хочешь мне что-нибудь рассказать?