Текст книги "Незримый гений (СИ)"
Автор книги: Kay Blue Eyes
Жанры:
Исторические любовные романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 65 (всего у книги 67 страниц)
– Она лишь сказала, что ненавидит лодки, – с легкостью соврала Брилл, осознавая, как к ней медленно возвращаются способность рассуждать и присутствие духа. «Он спасет нас… и раз он здесь, возможно, остальные тоже в безопасности!»
Удовлетворившись этим объяснением, Эндрю взял Брилл под локоть и вывел за дверь – обратно в ночную прохладу. Вдохнув речной запах, Брилл оглядела пришвартованную прямо перед ней скромную лодку. «Думай, Брилл, думай. Как ты можешь помочь ему?!»
Раздавшийся позади слабый звук заставил Бьюмона затормозить на пороге.
– Милорд, быстро сажайте женщину в лодку… – медленно сказал он, обшаривая глазами темноту внутри здания и торопливо засовывая руку в пальто.
Без дальнейших расспросов Эндрю ускорил шаг, практически занося Брилл на док. Оглянувшись через плечо, та увидела, как Бьюмон вытащил очередную шашку со взрывчаткой. Пытаясь вырваться из хватки Эндрю и при этом не уронить дочь, Брилл завопила в тот самый момент, когда Бьюмон зажег фитиль и швырнул динамит в глубину склада.
Ослепляющий взрыв выломал дверь из роллеров, омыв холодную ночь душераздирающим грохотом. Застыв в безмолвном ужасе, Брилл ощутила, как порыв нагретого воздуха выплеснулся ей в лицо, принеся с собой удушливое облако дыма и пепла. Прищурившись, она разглядела облизывающие разнесенный дверной проем языки пламени. Открыв было рот, чтобы позвать Эрика, Брилл ощутила, как ее отбрасывает в сторону – это Эндрю кинулся вперед и сцапал ее за руку. Упираясь каблуками в землю, она попыталась его замедлить.
Явно удовлетворившись причиненными разрушениями, Бьюмон отступил от полыхающего дверного проема. Поправив пиджак, он улыбнулся сквозь затенившую его черты копоть:
– Простите за склад, милорд. Но, думаю, это…
Бьюмон резко осекся, когда из-за мечущейся стены огня раздался низкий вой. Крутанувшись на месте, зажав нож в руке, он остановился, потрясенно разинув рот: сквозь извивающиеся клубы дыма и пламени шагнула на свет дьявольского вида фигура. Еще больше усиливая сходство с Дьяволом, плащ Эрика развевался вокруг него в потоках нагретого воздуха. Ловя проблески разворачивающейся позади сцены, Брилл споткнулась, когда Эндрю протащил ее дальше в док – в его бледном лице явственно читалась паника. Так и не спрыгнув в лодку, он заколебался: его глаза прикипели к стоящей среди языков пламени темной фигуре Эрика.
– Боже всевышний… он явился за мной… явился за мной прямиком из ада… – прошептал Эндрю.
Оправившись от первоначального шока, Бьюмон поднял нож и метнул его через дымовую завесу в колеблющуюся фигуру Эрика. Громко ахнув, Брилл наблюдала, как от столкновения лезвия и плоти плечо Эрика отбросило назад. Замерев на миг, тот вытащил из плеча маленький нож, позволив ему упасть на землю – глаза Эрика демонически сияли сквозь клубящийся дым. Отшатнувшись, Бьюмон потянулся к более крупному клинку, висящему у него на бедре, – но прежде чем он успел взяться за рукоять, Эрик плавным движением запястья вскинул руку, и воздух прорезал пронзительный свист. Бьюмон застыл там, где стоял – возле дока, – а затем его тело рухнуло наземь: голова вывернулась под странным углом, он соскользнул вбок и упал в воду.
В немом изумлении уставившись на то место, где только что находился Бьюмон, Эндрю толкнул Брилл в поджидающую лодку.
– Шевелись! Живо!
Прыгнув на борт вслед за ней, Эндрю торопливо обрубил все швартовы лежавшим возле перил небольшим топориком. Пристроив Арию у своих ног, Брилл быстро огляделась на предмет хоть какого-нибудь оружия. Она не видела, чтобы Эрик объявился возле Бьюмона, но была уверена, что он каким-то образом убил наемника. «Убил Бьюмона? Я рада… Боже, прости меня, но я рада».
– Ты опоздал, Эндрю… Больше ты ничего не можешь сделать. Сдайся – и, возможно, он сохранит тебе жизнь, – крикнула она, когда ее отчаянные поиски не увенчались успехом.
Крутанувшись, чтобы посмотреть на нее диким, загнанным взглядом, Эндрю покачал головой.
– Нет… нет… Я ему не позволю. Я старший брат. Я почти выиграл. Я не позволю ему вновь победить. Не сейчас… и никогда больше. Джон не сумеет меня одолеть… – безумно пробормотал он себе под нос и шагнул к Брилл, по-прежнему крепко держа в руках топорик.
Смущенная его поведением, та отступила, пихнув Арию себе за спину, когда Эндрю приблизился еще на шаг – оружие сияло у его бедра.
– Джон? О чем ты говоришь?
Словно бы не слыша ее, Эндрю поднял топор повыше.
– Ты можешь убить меня, Джон… но не раньше, чем я заберу ее с собой.
Разгадав его намеренье, Брилл ахнула и уклонилась вбок, когда он махнул топором с явно убийственными целями.
– Не бойся, Бри… Мы уйдем вместе… будем вместе навеки. Больно не будет, обещаю… Я сделаю все, чтобы он не навредил тем, кого я люблю… Джон ничего не почувствовал – как и отец, когда я отравил его…
Подхватив Арию, Брилл взвизгнула, когда Эндрю вновь шагнул к ней. Топор снова дугой взметнулся ввысь – и из мрака ночи вырвалась черная фигура, врезаясь Эндрю в бок. Крякнув, тот упал на палубу и перевернул единственный имевшийся на лодке фонарь, который скатился по лестнице в трюм. Отпрянув, Брилл наблюдала, как Эрик поднялся и с ревом напрыгнул на Эндрю.
В воздухе летали кулаки и проклятья – мужчины яростно сцепились друг с другом. Подпитываемый сквозившим в его чертах безумием, Эндрю устроил ужасающее побоище, явно не ощущая ударов, которыми его щедро награждал Эрик. Улыбаясь сквозь покрывшую его лицо кровь, Эндрю поднял скрюченную руку и с победным криком сорвал с Эрика маску.
Истерически хохоча, он отбросил ее в сторону.
– Все такой же уродливый, Джон… единственное, о чем я сожалею, – это что огонь лишь покрыл тебя рубцами, а не прикончил.
– Заткни пасть! – прошипел Эрик, впечатывая кулак в лицо Эндрю.
Удар оглушил того, его движения стали несогласованными.
– Мне просто нужно снова убить тебя… снова…
Ринувшись в бой, Эндрю сумел на миг сбить Эрика с ног. Глядя на Брилл, тот махнул рукой, в отчаянии приказывая ей убегать, поскольку лодка начала скользить вниз по течению, удаляясь от места стоянки.
– Брилл, прыгай. Уходи так далеко, как только мо… – Прерванный языками огня, внезапно вырвавшимися из трюма, Эрик свалился набок, отряхиваясь от падающих на его одежду тлеющих угольков.
Сообразив, что фонарь, должно быть, поджег все основание лодки, Брилл ощутила укол паники. Ария не умела плавать, и она не знала, умеет ли Эрик.
– Эрик, нам нужно убираться, пока не загорелась вся лодка!
– Я знаю… прыгайте… Я прыгну следом! – крикнул тот в ответ с другой стороны вздымающейся стены пламени.
Привстав на цыпочки, чтобы лучше видеть, Брилл едва сумела опознать фигуру Эндрю, врезавшуюся в Эрика сзади. Быстро прогорающая палуба содрогнулась под ее ногами от веса врезавшихся в доски тел. Отшатнувшись, когда лодка закачалась с борта на борт, она увидела, что Эрик, перекатившись, оседлал Эндрю и вцепился руками ему в горло. Разбушевавшийся огонь заслонил эту сцену, и Брилл могла лишь слышать булькающий звук, с которым Эндрю боролся за следующий вдох.
Чувствуя, как жар начинает стягивать кожу лица, она суматошно отступала, пока не врезалась в перила.
– Эрик! Пожар! Я не уйду без тебя! Идем со мной, живо! Оставь его, пока еще не поздно!
– Я должен убить его, Бри… или он будет преследовать нас до конца наших дней. Я должен убить его, чтобы быть уверенным, что этого не случится! – крикнул в ответ Эрик – переменившийся ветер слегка притушил огонь. Стоило только этим словам слететь с его губ, и Брилл увидела, как на его лице промелькнуло странное выражение.
Еще мгновение поколебавшись, сверля Эндрю убийственным взглядом, Эрик наконец разжал руки на его горле. С трудом поднявшись, он уклонился от пламени, начавшего облизывать доски палубы, и оставил лорда позади. Оказавшись рядом с Брилл, он торопливо и горячо обнял их с Арией, нуждаясь в этом ощущении тепла ее тела так же, как она жаждала ощутить его.
– Боже мой… мы ничем не отличаемся – он и я, – прошептал Эрик ей в волосы. – Только он никогда не научится отпускать тебя… как я научился отпускать Кристину.
Брилл совсем не понравилось услышанное, и она торопливо отстранилась.
– Ты совершенно на него не похож! Даже не смей говорить… – очередная волна жара прервала ее, не дав продолжить, ударив с достаточной силой, чтобы ощутимо приложить о перила.
– Прыгай! – крикнул Эрик, перекрывая рев пламени – в свете мечущегося огня паника придала его бедному изуродованному лицу почти абсурдное выражение. Не дожидаясь реакции Брилл, он потянулся и столкнул ее за борт. Завалившись спиной вперед, сжимая в руках Арию, Брилл беззвучно вошла в холодную воду.
*
Хватая ртом воздух Эндрю оторопело открыл глаза и уставился на растянувшееся над ним бесконечное черное небо. Каждая клеточка его тела источала ярость, когда он ощутил, что вес душившего его человека внезапно исчез. Смаргивая пляшущие перед глазами красные точки, он постарался сесть, подперев изголодавшимся по кислороду телом ближайшую бочку. Оглядевшись, он не увидел ничего, кроме полыхающего адского пламени.
Подняв руку, чтобы смахнуть режущий глаза пот, Эндрю даже не пытался встать. На смену гневу пришло горе – он понял, что не переживет эту ночь. «Я умру… – онемело подумал он, перекатив ослабевшую голову набок. – Я проиграл… Все было напрасно. Джон… ты был прав».
Сквозь обжигающий жар приближающегося пламени вокруг лежащей ничком фигуры Эндрю медленно обвился язык холодного воздуха, проморозив его до костей. Его лба нежно коснулась прохладная рука, и он медленно открыл глаза. Моргая из-за светящего прямо в лицо мягкого белого света, Эндрю едва видел силуэт скорчившегося рядом с ним мужчины.
– Кто ты?
Свет слегка померк, обнажая знакомые покрытые шрамами черты его брата. «Он выглядит печальным… он должен быть счастлив. Как-никак он выиграл… почему он выглядит таким печальным?» – отстраненно удивился Эндрю, заметив, что, как ни странно, он больше не ощущает боли от облизывающего тело огня. На самом деле он вообще едва ощущал собственное тело.
Не в состоянии дольше выносить скорбный взгляд Джона, Эндрю со стыдом опустил глаза. Он будто со стороны чувствовал, как по его щекам текут слезы, но не мог найти сил стереть их. Его зрение начало темнеть, а Джон все продолжал гладить его по лбу прохладной рукой. «Он не должен этого делать… не после того, что сделал я. Он не должен этого делать».
– Тише, брат. Это конец… и тебя будут судить. Я могу простить тебе то, что ты сделал, но тебе по-прежнему придется предстать перед Богом.
«Нет… нет! – кричал разум Эндрю, придя в ужас от того, что ему предстоит. – Джон, пожалуйста! Нет… Я лишен… Я всегда был лишен внутри чего-то доброго…»
Мрачно покачав головой, Джон отвернул лицо в сторону.
– Я знаю, Эндрю… Я знаю… Тише, Брат… Я буду с тобой…
*
Пытаясь отыскать поверхность посреди окружившей ее черноты, Брилл одной рукой придерживала дочь, а другой гребла. Используя вместо маяка призрачно мерцающее над ней пламя, она устремилась наверх и, прорвавшись сквозь воду, вдохнула воздух и поспешно убедилась, что голова Арии тоже находится над поверхностью. Оглядываясь вокруг, она искала Эрика, думая, что тот должен быть где-то поблизости.
– Эрик! Где ты?! – позвала Брилл, обескураженная тем, насколько тихо звучит ее голос среди шипения бушующего над рекой огня. – Где ты?! – «Он был прямо позади меня… он сказал, что последует сразу за мной… – подумала она, и в ее животе скрутился леденящий ужас. – Он был прямо позади меня…»
Стараясь удержаться на поверхности покрытой рябью воды, Брилл продолжала лихорадочные поиски, пока цепляющаяся сбоку Ария не начала трястись.
– М-мама, мне х-холодно… – запинаясь, проговорила она, стуча зубами.
Оглядевшись в последний раз, Брилл направилась к берегу, где уже начала собираться небольшая толпа. «Все правильно… наверное, он уже на берегу…» Почувствовав уверенность, она проигнорировала сжавший сердце ледяной страх и поплыла быстрее. Достигнув доков, она с удивлением обнаружила там нескольких мужчин, ждущих, чтобы помочь ей вылезти из воды. Благодарная за поддержку, Брилл протянула им Арию и позволила вытащить себя.
– Боже всевышний, мамзель. Что за чертовщина там приключилась? – спросил один из мужчин.
Не обращая внимания на вопрос, Брилл торопливо схватила его за рукав.
– На берег не вылезал мужчина… высокий, с темными волосами и синими глазами?
Удивленный ее горячности, незнакомец покачал головой:
– Нет, мамзель. Кроме вас, больше никто не вылезал.
Потрясенно уставившись на него, Брилл медленно отпустила его рукав и вскочила на ноги. Зажав руками рот, она оглядела реку.
– Эрик! Эрик! Где ты?! – крикнула она во всю мочь – ее собственный голос издевательским эхом отразился от воды. Когда лодка начала погружаться в реку, ее крики стали еще более отчаянными. – Кто-то должен туда отправиться! Там человек… он все еще там! ЭРИК!
Когда она дернулась было, чтобы самой прыгнуть в воду, теплые руки ухватили ее за локоть.
– Ну полно уже, мамзель.
Отбиваясь от удерживающего ее мужчины, Брилл ощутила, как по ее щекам покатились горячие слезы.
– Нет… нет… он сказал, что будет сразу за мной… он все еще там.
– Мамзель, сейчас вам придется пойти с нами, – тихо, но без особой доброты произнес один из мужчин. – Жорж сказал, что он нашел пару трупов, плавающих на той стороне дока, и я думаю, полиции придется задать вам насчет них несколько вопросов.
– Что? – изумленно спросила Брилл. – Пара трупов? Как они выглядят… – Другой мужчина принялся осторожно укутывать Арию в свое пальто, а Брилл медленно уводили из дока.
– Как они выглядят?! – кричала она, пока ее настойчиво тащили прочь, к поджидавшему в нескольких ярдах от берега полицейскому.
– ЭРИК!
Комментарий к Глава 65: В ночи
* 120оF ≈ 49оС.
========== Глава 66: Новый день ==========
Бледные пальцы лунного света просачивались сквозь решетку окна тюремной камеры, расчерчивая серый каменный пол черно-белыми узорами. В полосе света порхал мотылек, его призрачные крылья вспыхивали, подсвеченные сзади. Привлеченное отдаленным сиянием луны, крошечное насекомое отчаянно билось в кривое стекло, стуча крыльями со столь лихорадочной энергией, что вокруг него расползалось облачко пыльцы.
Слушая шорох, с которым тельце мотылька упорно врезалось в прозрачный барьер, Брилл отвернулась от зрелища трепыханий бедного создания, вместо этого сосредоточив безучастный взгляд на полу. Съежившись в углу тесной камеры, она крепче обхватила руками колени, пытаясь сберечь как можно больше тепла, хотя втайне гадала, не будет ли замерзнуть насмерть лучшей участью, нежели та, что ей предстоит.
Ее держали в камере уже больше недели, изолировав от остальных заключенных и в неудобных условиях, надеясь таким образом развязать ей язык. Когда полиция арестовала Брилл, ей немедленно дали понять, что она подозревается во взрыве склада Донованов и безусловном убийстве двух человек. Они привели ее в комнату для допросов, находившуюся на одном из верхних этажей тюрьмы, и допрашивали с пристрастием остаток ночи, дабы вырвать подписанное признание. К вящему их разочарованию Брилл держала рот на замке, ни в чем не признаваясь – даже в собственном имени. В обычных обстоятельствах она была бы рада сотрудничать, как-никак ее подозревали в преступлении. Но это не были обычные обстоятельства.
Эрик был мертв, теперь Брилл была в этом уверена. Хотя детективы стремились скрыть от нее свои находки, из их тихих разговоров она сумела по крупицам выудить несколько новостей. В Сене было обнаружено лишь два трупа: один со сломанной шеей и один, обгоревший настолько, что его невозможно было опознать, – но и никаких других выживших тоже найдено не было. Не нужно было быть гением, чтобы сообразить, что либо обгоревший труп принадлежит Эрику, либо его тело затерялось в реке.
И сейчас Брилл не могла заставить себя особо волноваться о собственной судьбе. Свернувшееся у нее в животе горе было почти живым существом, свирепо пожирающим все до единого ошметки ее инстинкта самосохранения, ее сердца, разума и души. Оно затуманивало ее разум и притупляло чувства, пока мир не превратился в подобие кладбища – серого и лишенного всяких красок. И как бы Брилл ни старалась, она никак не могла вспомнить, как жила без Эрика рядом, не могла вспомнить, каково это – чувствовать себя настолько абсолютно одинокой.
Поерзав на грубой доске, служившей ей скамьей, Брилл опустила подбородок на согнутые колени, ее глаза застыли, глядя в никуда. Вокруг ее разума смыкались обманчиво успокаивающие пальцы апатии, отчего она слегка заклевала носом, но в этот раз она была готова к борьбе. Шевельнувшись, Брилл пощипала щеки, пытаясь себя растормошить. В последнюю неделю она начала приходить в ужас от заката и потребности в сне, начала бояться его и кошмаров, которые он мог принести. И без того всякий раз, когда она позволяла себе задремать, ей снился Эрик – в воде, потерявший сознание и тонущий, – и она совсем не жаждала повторять этот опыт. Реальность того, что она видела собственными глазами, была достаточно плоха, чтобы добавлять в нее навеянных сновидениями деталей.
«Подумай о чем-нибудь другом. Есть масса вещей, о которых можно думать… просто… просто подумай о чем-нибудь другом». Отогнав прочь жуткие образы бледного лица Эрика, парящего в темной воде, Брилл задумалась о состоянии Арии и Коннера. Несмотря на все усилия, она так и не сумела заставить никого из детективов сообщить ей, как они или хотя бы где они. «Я знаю, что Мэг позаботится о здоровье Коннера…» Брилл знала, потому что ей снилась свадьба подруги. Была некая насмешливая ирония в том, насколько ясными сейчас были ее видения – сейчас, когда от них уже не было никакого проку. Этого едва ли не хватило, чтобы заставить ее проклинать Господа Бога, вопрошать о недостатках Его плана насчет нее.
«Неужели именно к этому вела вся моя жизнь? Было ли ей предначертано вот так закончиться? Было ли предначертано Эрику умереть, спасая меня, чтобы я почти пожелала никогда с ним не встречаться? Почти». Покачав головой от лживости собственных мыслей, Брилл помимо воли подняла глаза туда, где мотылек продолжал биться в стекло. Острый укол жалости к этому созданию и его бессмысленной борьбе за свободу подвиг ее встать. Словно во сне она подплыла к окну, ступив в полосы лунного света, ее взгляд сместился с мотылька на звездное небо над ним.
– Брилл… – прошептал ей голос в ночной тьме.
Это был голос Эрика: его французский акцент перекатывал ее имя тем же образом, который когда-то восхищал ее – сейчас же лишь напоминал, что его больше нет. Она больше никогда не услышит свое имя, произнесенное именно так. Реальность этого осознания придавила ее разум с такой силой, что Брилл показалось, будто ее тело вот-вот сломается под этой тяжестью. Грубая ткань ее тюремного одеяния оцарапала кожу, когда Брилл обхватила руками живот, прижимая ладони к источнику собравшейся там почти физической боли. Закрыв глаза от полыхающей в крови горько-сладкой агонии, Брилл пыталась выгнать голос из головы, хотя втайне молилась о его возвращении. «Так больно слышать его в воздухе, словно Эрик стоит рядом со мной… но я не знаю, хватит ли мне сил уже отпустить его. Кажется, будто я потеряю рассудок, если исчезнет даже эта маленькая его часть… Если я начну забывать, как звучит… звучал его голос».
Отринув боль, Брилл медленно уронила руки вдоль тела и вновь посмотрела на окно. Стиснув зубы, чтобы не дать пролиться жгучим слезам, она потянулась и отодвинула защелку, распахивая створку, насколько позволяли прутья снаружи. Мотылек несколько секунд беспорядочно порхал вокруг, но потом вылетел в ночь через приоткрытое окно. Привстав на цыпочки, Брилл вытягивала шею, пока не сумела разглядеть внизу залитую лунным светом улицу города, и наблюдала, как вдали исчезает сияние маленьких крыльев мотылька, – и ее тело охватило слабое чувство если не счастья, то хотя бы удовлетворения.
Вздохнув, Брилл опустилась, и ночной ландшафт за окном сменился холодным камнем стен камеры.
– По крайней мере один из нас может покинуть это место, – пробормотала она себе, развернулась и вернулась на свое сидение в углу. Чувствуя, что парящая в голове тьма вновь грозит заполонить ее, Брилл в отчаянии спрятала лицо в ладонях. Она знала, что со временем горе утихнет, но в этот момент казалось, будто ему не будет конца.
Из коридора донесся неожиданный стук легких шагов, заставив Брилл вскинуть голову. Нахмурившись, она слушала, как звук приближается. За неделю, прошедшую с момента ее заключения, никому не дозволено было ходить по этому коридору, за исключением детективов, и, судя по мягкости шагов, Брилл очень сомневалась, что это полицейский. Снаружи камеры показалась закутанная в плащ фигура, заставив ее с тревогой вглядеться в непривычное зрелище.
Откинув капюшон, мадам Жири подошла поближе к прутьям – все ее поведение было намеренно покорным и незаметным.
– Брилл, у меня мало времени, но я должна поговорить с вами.
– Что вы тут делаете? Как вы вошли? – вслух удивилась Брилл.
– Я заплатила охране, – торопливо ответила мадам Жири. – Есть кое-что, что вы должны знать…
Брилл малость воодушевилась, ее лицо немного просветлело.
– С Коннером все в порядке? Последний раз, когда я о нем слышала, был в театре. И что с Арией? Кто за ней приглядывает, пока я заперта здесь?
Раздраженно покачав головой, мадам Жири пренебрежительно махнула рукой, явно не считая эти темы наиболее значимыми.
– Коннер выздоравливает в больнице. Пуля не задела ничего жизненно важного. Сейчас он поправляется от кровопотери. И в настоящий момент Ария живет у меня.
– Хорошо… это хорошо. – От добрых новостей по телу Брилл разлилось приятное облегчение. Размышления об их благополучии кружили в ее голове целыми днями, сражаясь за внимание наравне с мыслями об Эрике.
– Да, но это не то, о чем я пришла поговорить с вами!
Сев чуть прямее, Брилл попыталась изобразить на лице интерес. Хотя она была некоторым образом рада видеть мадам, ничего из того, что та могла ей сказать, не сумело бы вытащить ее из колодца отчаяния, в котором она сейчас жила.
– Ну ладно… тогда давайте, говорите, – равнодушно сказала она.
Мадам Жири обеими руками вцепилась в разделяющие их прутья, ее лицо прорезали глубокие тревожные морщины.
– У вас огромные неприятности, Брилл. Они обвиняют вас в двойном убийстве. Из опросов некоторых свидетелей полиция знает, что лорд Донован находился на борту лодки, когда та загорелась. Они предполагают, что вы устроили пожар, и полны решимости увидеть, как вы заплатите за то, что стали причиной смерти аристократа.
Чувствуя странное оцепенение, невзирая на ужасные вести, Брилл лишь молча смотрела на мадам Жири.
– Значит, они намерены держать меня в тюрьме до конца моих дней? – Тревога о том, что может случиться с дочерью, если она навеки останется в заключении, разъела горький лед, окруживший ее сердце. – Они не могут этого сделать! У них нет доказательств!
– Нет… вы не понимаете! Все гораздо хуже! Это тянет на виселицу! Они собираются вас повесить!
Застыв от этого признания, Брилл отползла к стене позади себя.
– Повесить меня? – выдохнула она – ее разум уже заработал, воображая, что подобный исход может сотворить с оставшимися членами ее семьи. – Они не могут так поступить! Как же Ария? Я должна ее увидеть!
– Они хотят сделать из вас пример, Брилл. Неважно, что у них недостаточно доказательств. У вас нет адвоката, чтобы представлять ваше дело. Мы пытаемся собрать средства, чтобы нанять его, но они слишком торопятся закрыть дело, и очень немногие адвокаты готовы выступить против высших чинов системы. Все они повязаны. Карлотта ежедневно практически рвет это место на части, пытаясь добиться свидания с вами, но главные следователи считают, что на таком деле можно сделать карьеру. Они не спустят его на тормозах.
– Карлотта не должна так беспокоиться об этом… – виновато начала Брилл. – Я многое держала от нее в секрете. Она не знает, что…
Оборвав ее, мадам Жири нахмурилась сквозь прутья решетки.
– Она знает больше, чем вы думаете. Как и Мэг. В конце концов Коннер рассказал нам, что именно происходило в последние несколько месяцев. Сперва Карлотта приняла это в штыки… она уже давно имеет страшный зуб на Эрика… но ее гнев слегка утих, когда она выяснила, сколько хорошего он пытался для вас сделать. – После короткой паузы мадам продолжила: – Мэг даже послала телеграмму Кристине, прося ее воспользоваться своим титулом, чтобы помочь.
– Кристине Даае?!
– Да, та написала мэру, но обращения простой виконтессы явно недостаточно. – После этого мадам Жири умолкла, пристально изучая виноватое лицо Брилл. – Брилл, вы обязаны на время отложить свою скорбь, если это хоть как-то поможет вам освободиться. Пока вы должны позаботиться о своих собственных проблемах.
– Это куда проще сказать, чем сделать, мадам, – вскипела Брилл, наконец-то сумев пробить свой угрюмый настрой. – Я потеряла мужчину, которого любила больше самой жизни. Мой брат был серьезно ранен. У моей дочери в настоящий момент не осталось ни одного родителя. А теперь мне еще и придется столкнуться с виселицей! Это слишком! Я не готова выдержать очередной удар! И я не могу отложить свое горе, словно фарфоровую статуэтку – поставить на полку и забыть. Я не могу этого сделать! Как вы не понимаете?! Это все моя вина! Это все ведет ко мне! Если бы не я, с Коннером все было бы в порядке… и… Эрик был бы жив! – Ее голос надломился на его имени, и гнев растворился, быстро уступив место болезненной вине.
Поджав губы, мадам Жири пронзила Брилл давящим взором.
– Что бы вы там себе ни думали, вы помогли огромному количеству оперного люда…
– Да ладно? – горько огрызнулась Брилл.
– Да. Почти непривычно думать, какими мы были до того, как в театре появилось ваше маленькое семейство. Мэг от дружбы с вами стала сильной. Достаточно сильной, чтобы исполнить свои мечты. Карлотта повзрослела. А Эрик… Эрик узнал, что такое любовь на самом деле. Он был готов рискнуть жизнью ради нее. Возможно, именно поэтому все это произошло… вы спасли его бессмертную душу, дитя. Путь, который привел вас к нам, определенно был озарен Божьей волей. Разве вы этого не видите?
– Я сомневаюсь, что это произошло из-за меня.
– Ну, как вы сказали раньше… это все ведет к вам.
Несмотря на твердое намерение остаться при своем мнении, Брилл ощутила слабое тепло, успокоившее ноющее сердца.
– Вы очень добры, раз говорите такое. На случай, если я больше вас не увижу… прошу, знайте, что я благодарна за все, что каждый для меня сделал.
Сузив глаза, мадам Жири покачала головой:
– Как по мне, это подозрительно напоминает прощание.
– Нет… не прощание.
– Хорошо, потому что мы не сдаемся… поэтому я запрещаю сдаваться и вам тоже, – фыркнула мадам Жири, поворачивая голову навстречу тихому звуку, раздавшемуся дальше по коридору.
Вдохновившись верой друзей, Брилл сумела надломленно ей улыбнуться.
– Значит, полагаю, у меня нет выбора…
– Хорошо, – заявила мадам, накидывая капюшон на свои седеющие волосы. – Думаю, я уже исчерпала свой лимит времени свидания. Взятки хватило только на эти несколько минут. Постарайтесь не терять присутствия духа.
– Слушаю и повинуюсь, – сказала Брилл с ноткой своего обычного сарказма; ее более оживленное поведение вызвало у мадам Жири короткую улыбку, а затем та повернулась и поспешила прочь по коридору. Как только она скрылась из виду, улыбка Брилл поблекла, потом исчезла. Она чувствовала себя странно вымотанной необходимостью изобразить легкомысленный вид, словно на то, чтобы стереть скорбь с лица, ушла вся энергия. Тяжело вздохнув, Брилл прислонилась затылком к стене, ее взгляд перескочил на сияющие на полу полосы лунного света.
– Брилл, Брилл… – настойчиво прошептал голос в последовавшей за визитом мадам Жири тишине. Издав горлом сдавленный звук, Брилл, пошатываясь, встала и поковыляла по камере. «Боже… я чувствую его в себе. Взывающего ко мне из могилы… словно песнь сирены». Опустившись на колени под зарешеченным окном, Брилл сложила руки перед собой. Склонив голову – свет луны засверкал в ее распущенных волосах, – она начала отчаянно молиться:
– Прошу, Господи, освободи меня. Если есть что-то еще, что я должна исполнить в этой жизни… прошу, помоги притупить это чувство. Пожалуйста…
*
На следующее утро, проснувшись от звука тяжкой поступи снаружи камеры, Брилл, вздрогнув, села – сердце трепетало у нее в горле. «Мадам Жири сказала, что они попытаются поскорее закрыть дело, но этот день наверняка еще не пришел. Они даже не сообщили мне, что в чем-то обвиняют… они не могут повесить человека, не сказав за что…» В страхе сжав кулаки, Брилл стоически ожидала, когда перед камерой покажутся марширующие по коридору люди. Она ощутила, что присутствие Эрика на задворках разума стало отчетливее, успокаивая пожирающий ее страх. Невзирая на то, о чем она молилась прошлой ночью, Брилл была рада чувствовать его рядом, словно часть его покоилась возле ее бьющегося сердца.
У двери ее камеры появились двое охранников, следом за ними – тучный мужчина постарше в деловом костюме. Пожилому джентльмену хватило одного взгляда на ее бледное лицо и грязную одежду, чтобы начать яростно бранить стоявшую рядом охрану, – его лицо приобрело опасно лиловый оттенок. Испуганная этим взрывом эмоций, Брилл лишь вытаращила глаза, когда под упреками мужчины охранники повесили головы.
Нервно водя рукой по тщательно завитым усам, странный джентльмен наконец повернулся обратно к Брилл: в его глазах по-прежнему сверкал гнев.
– Мадам, – начал он, пожалуй, даже почти чересчур уважительным тоном. – Пожалуйста, не могли бы вы пойти со мной? Мне нужно многое с вами обсудить. – Сделав знак одному из охранников, мужчина нетерпеливо ждал, пока откроют дверь.
«Это правда оно? Они планируют сегодня меня казнить? Этот джентльмен здесь, чтобы формально обвинить меня в преступлениях?» – гадала Брилл, и ее тело окатило волной паники. Упрямо оставшись стоять где стояла, она перевела взгляд с охраны на незнакомца.
– Кто вы, месье? Что вы намерены со мной делать?
Слегка смягчившись лицом, пожилой мужчина кашлянул.
– Прошу прощения, мадам. Я – Жак Леклерк. Я парижский адвокат и пришел обсудить с вами некоторые очень важные темы.
Понимающе округлив рот, Брилл встала – страх испарился из ее разума – и пересекла камеру, подойдя к мужчине. «Мадам Жири и все остальные, должно быть, быстро работали, раз уже успели обеспечить мне представителя», – с облегчением подумала она. Возможно, ее ситуация была не такой безнадежной, какой казалась прошлой ночью. Не вполне способная изобразить перед этим незнакомцем улыбку, Брилл изо всех сил постаралась хотя бы выглядеть приветливо.
