Текст книги "Незримый гений (СИ)"

Автор книги: Kay Blue Eyes

сообщить о нарушении

Текущая страница: 59 (всего у книги 67 страниц)

========== Глава 62: Вечер открытия, часть 1 ==========

До вечера открытия Оперы оставались считанные часы, и ажиотаж от его приближения пропитал самый воздух театра дрожью предвкушения. Стайки балерин, уже облаченных в костюмы, бегали туда-сюда: одни добавляли последние штрихи к сценическому гриму, другие торопливо закалывали волосы в пучок на затылке. Участники хора, немного спокойнее юных танцовщиц, шатались среди смонтированных декораций, беспечно болтая друг с другом, дабы рассеять мандраж перед выступлением, но втайне беспокоясь о предстоящем спектакле.

Слишком многое было поставлено на то, как хорошо они выступят сегодня вечером: судьба театра, их работа, сам их жизненный путь зависел от того, что произойдет в следующие несколько часов. Если они выложатся на все сто и завоюют сердца парижской аристократии, все будет хорошо – богатые покровители вернутся, залезут в свои обширные карманы, чтобы оплатить внушительную сумму, требующуюся театру, чтобы удержаться на плаву. Однако если произойдет немыслимое, и окажется, что проклятие Призрака все еще оскверняет камни здания, каждый член труппы рисковал потерять свой единственный источник верного заработка. Нет нужды говорить, что напряжение выросло до предела, пока все готовились встретить в конце этого вечера либо триумф, либо отчаяние.

Полные решимости хотя бы внешне возвыситься над пустячными заботами низших масс, ведущие исполнители держались поближе к своим комнатам, проверяя и перепроверяя последние мелкие детали, которые могли либо послужить, либо испортить все впечатление. Костюмы были подготовлены, ленты и застежки завязаны и застегнуты с маниакальной заботой, нервы успокоены бокалом красного вина или несколькими порциями виски.

Карлотта сидела перед своими подсвеченными зеркалами, обильно нанося на темные глаза подводку – порядком дрожащие руки замедляли процесс. Сидя рядом, Брилл, озабоченно хмурясь, наблюдала за своей работодательницей. Хотя она знала, что дива никогда этого не признает, Брилл ощущала, насколько та нервничает. Весь сегодняшний день Карлотта практически плевалась огнем во всякого, кто рискнул заступить ей путь, громко изливая всем окружающим свои жалобы, когда что-нибудь не соответствовало ее высоким стандартам. Ее истерики стали действовать даже на стальные нервы Брилл.

Ткнув себе в глаз, Карлотта яростно зашипела и швырнула кисточку для подводки на стол. Откровенно вздрогнув, Брилл ждала очередного взрыва. Певица вскочила на ноги и принялась гневно метаться по комнате, злобно ругаясь на родном языке. Чуть выпрямившись, Брилл отчаянно пыталась удержать на лице бесстрастную маску, но ее собственное раздражение сделало эту задачу невероятно трудной. Ей уже надоела брюзгливость Карлотты.

Тяжко вздохнув, Брилл сжала пальцами переносицу.

– Что вы ищете?

– Все! Все не на своих местах! Я актриса! У меня нет время для этого! Черт бы побрать всех этих тупых ублюдков, что оставить меня, когда я в них нуждаться. Ты совершенно бесполезна! Когда-то у меня быть десять человек, ожидающих меня перед представление! Но сейчас все, что у меня есть, – это ты, и ты ничего не знать об опере! – С бурно вздымающейся при каждом вдохе грудью Карлотта плюхнулась на ближайший диванчик, с душераздирающим визгом стукнув кулаками по обивке.

Прикрыв уши ладонями, Брилл ждала, пока Карлотта выдохнется, на что, как правило, если никто не обращал на нее внимания, уходило несколько минут. После парочки пронзительных воплей Карлотта подняла голову и мрачно уставилась туда, где сидела Брилл, ее лицо в окружении темных волос казалось мучнисто-белым.

– Я знать это! Ты тоже меня ненавидеть!

Подняв глаза к небесам, Брилл попросила послать ей спокойствия. «Господи, дай мне сил… никакой парик не стоит таких проблем».

– Никто вас не ненавидит, Карлотта. Вы просто перенервничали. Но не вымещайте свои нервозность на мне. Все будет хорошо… если вы скажете мне, чем я могу вам помочь.

Уставившись на нее так, словно у нее отросла вторая голова, Карлотта сперва выпрямилась, затем надулась от праведного гнева, и ее щеки заполыхали красным.

– Я не нервничаю! – воскликнула она, тщательно проговаривая каждое слово, чтобы у Брилл не осталось никаких сомнений, что она имеет в виду именно это.

Умиротворяюще взмахнув рукой, Брилл кивнула.

– Отлично… как вам будет угодно.

– Я известна по всей Европе. Оперные театры умоляли меня выступать у них. – Явно вернув себе уверенность, Карлотта устремилась обратно к зеркалу и снова принялась наносить макияж.

Радуясь, что ее вновь оставили в покое, дав возможность подумать, Брилл откинулась на спинку стула и закрыла усталые глаза. Дни промчались так быстро, что у нее едва находилось время для себя, но, по крайней мере, после разговора с Эриком на душе у нее полегчало. Теперь у нее было больше идей насчет того, что его тревожило. А тот, первый разговор подготовил почву для остальных. По ночам, когда Эрик приходил к ней в комнату через зеркало, они шептались в темноте, черпая безопасность в тенях и объятиях друг друга, находя свободу в своей свежеобнаруженной открытости. Брилл говорила о своих кошмарах, более не скрывая, что она видела, а Эрик делился своими сокровенными сомнениями. Сейчас они доверяли друг другу настолько, чтобы не отворачиваться от неприятного, от тревожащего. «Полагаю, правда действительно тебя освобождает. Кто бы мог подумать, что один-единственный разговор может привести к таким грандиозным результатам?»

«Разговор… ага, как же…» Покраснев о того, что они с Эриком делали после их разговора, Брилл ощутила, как на ее коже оживает память о прикосновениях его рук. Воспоминания об их сумасбродной проделке словно клеймом жгли ее чувства, разогревая кровь, пока ей не пришлось начать обмахиваться рукой. То был первый раз, когда Эрик на самом деле осмелился взять инициативу на себя, касаясь ее без какого-либо явного ободрения с ее стороны, и эта перемена была особенно возбуждающей. Открыв глаза, Брилл села ровнее, стараясь игнорировать восторженный трепет, поселившийся в каждом нервном окончании тела.

И с испугом осознала, что Карлотта повернулась на стуле и пристально на нее смотрит.

– Что?

С интересом подняв бровь, та сверкнула белозубой улыбкой, мгновенно отвлекшись от своих приготовлений.

– Кто тот мужчина, о котором ты думать?

– Кто сказал, что я думала о мужчине?

– У тебя все на лице написано. Я знать это выражение, когда видеть его. Должно быть, он хорош, судя по тому, как ты только что ерзать, – заявила Карлотта с самодовольным блеском в глазах. Найдя чем занять голову помимо мыслей о сегодняшнем представлении, она была просто сама любезность. – Пожалуйста, скажи мне, что это не один из этот бесполезный рабочий сцены.

Чувствуя себя до крайности неуютно под этим испытующим взглядом, Брилл скованно встала, по-девичьи прикрывая ладонями пунцовые щеки.

– Нет, не рабочий сцены. Прошу, мы можем не говорить об этом?

– Ну же, мы обе женщины. Как ты мочь хранить от меня такие секреты? В свое время у меня быть много любовников. Я могла бы дать тебе совет, да?

– Нет! – задохнулась Брилл, ужаснувшись мысли о том, чтобы делиться подобными историями. Отчего-то против беседы с Карлоттой об Эрике восставали все ее инстинкты; то, что было между ними, так долго оставалось в секрете, что говорить об этом вслух было бы подобно сквернословию во время мессы.

Сцепив руки перед собой, Брилл попыталась смягчить тон:

– Я имела в виду «спасибо, нет».

– Тебе нечего стыдиться, – наставительно заметила Карлотта, взмахнув кисточкой для макияжа. – Люди в театре постоянно заводить любовников. Здесь не то что снаружи, где они говорить мерзкие вещи о незамужние женщины. – Вновь повернувшись к зеркалу и самоуверенно дернув головой, Карлотта поправила волосы. – Кроме того… в действительности ты не из стыдливых. Так что не пытайся одурачить меня всем этим румянцем.

Неловко поерзав, Брилл пожевала нижнюю губу. «Полагаю, это похоже на то, как если бы я говорила о сексе с собственной матерью. Она старше меня больше, чем на пятнадцать лет… фу!»

– Нет… я не стыдливая… просто не люблю обсуждать некоторые вещи.

– Или когда люди на тебя глазеть? – добавила Карлотта, весьма близко угадав одну из величайших проблем Брилл. – Это из-за того, что у тебя белые волосы? Я думать, это не так плохо… ты слишком симпатичная, чтобы убегать, прилипнув глазами к полу, стоит только кому-то на тебя посмотреть.

Странно тронутая недокомплиментом дивы, Брилл ощутила, как смущение отступает, и радостно улыбнулась уголком рта. Она была уже готова поблагодарить Карлотту, когда та прервала ее.

– Так что хорошо, что ты завести любовника, да? Он избавить тебя от всякой стыдливости. – Встретившись с Брилл взглядом через зеркало, Карлотта сверкнула широкой, удовлетворенной улыбкой, явно чуть порозовев от собственного бойкого замечания.

Покачав головой, Брилл направилась к двери.

– Думаю, я пойду и немного прогуляюсь.

Все еще ухмыляясь, Карлотта пожала плечами:

– Не позволяй ему ставить отметины на видных местах. Они так и норовить сделать засосы на шея. О, и…

Ускорившись, Брилл рывком распахнула дверь гримерки – ее лицо вновь пылало.

– Да, большое спасибо за совет, а теперь мне надо идти! – торопливо прокричала она, после чего захлопнула за собой дверь. Прислонившись спиной к полированному дереву, Брилл секунду переводила дух. Сердце колотилось в груди, и ей казалось, будто она только что сбежала от расстрельной команды.

«Что ж, думаю, я оказала миру услугу… поднимать настроение Карлотты собственным смущением – это самый достойный причисления к чертову лику святых поступок, о каком я когда-либо слышала. – Слегка раздраженная на себя за то, что так легко позволило диве повергнуть ее в бегство, Брилл вновь прижала ладони к лицу. – Господи, я вела себя как глупая школьница. Фу!» Оттолкнувшись от двери, Брилл направилась по людному коридору, пытаясь отбросить подколки Карлотты и надеясь до начала представления найти брата, чтобы пожелать ему удачи. «Погоди-ка… а разве пожелание удачи не считается неудачным? Проклятье, никогда не могла выучить это правило как следует».

Пробираясь по запруженному коридору, Брилл повернулась боком и попыталась протиснуться между двумя группами. Отвечая на несколько приветствий, она быстро, торопливо помахала рукой, но не остановилась. Быть зажатой между столькими телами по-прежнему заставляло ее желудок тревожно переворачиваться. Вырвавшись из столпотворения, Брилл помчалась к гримерке Коннера.

– Мадам Доннер? – крикнул кто-то поверх толпы; явный британский акцент выдавал в позвавшем нового тенора, Джеймса Тернера.

Развернувшись и разглядывая толпу в поисках кричавшего, Брилл на миг ощутила раздражение от задержки, но, прилепив на лицо вежливую улыбку, ждала, пока певец присоединится к ней.

– Чем я могу вам помочь, мистер Тернер?

Выглядя довольно комично в чрезмерном сценическом гриме, Джеймс несколько секунд старался отдышаться.

– Мадам, мне просто было любопытно, не собираетесь ли вы пойти этим вечером на маскарад.

Невыразительно глядя на него, Брилл лишь покачала головой, удивляясь дерзости вопроса.

– Ассистентов редко приглашают на подобные мероприятия, мистер Тернер, – медленно сказала она.

– О… о… да, что ж, об этом я и не подумал.

– Кроме того, одинокой женщине не подобает посещать подобные мероприятия без сопровождающего.

Просветлев при этих словах, Джеймс торопливо кивнул – чем дольше он стоял перед Брилл, тем все более и более странным становилось его поведение. Непонятная смесь волнения и даже слабого страха придала его глазам остроту, которую Брилл до этого не замечала.

– Именно!

– Что – именно? – спросила Брилл, еще сильнее сбитая с толку.

– Что ж, я наблюдал за вами некоторое время… Кажется, вы довольно славная женщина… как-никак в большинстве случаев вы способны выдерживать нрав Карлотты. И, ну, если вы не планируете идти на маскарад, я бы очень хотел знать, где вы собираетесь провести время после спектакля. Я намерен вечером держаться поближе к вам… – Сделав паузу, тенор, видимо, сообразил, насколько развязно это прозвучало. – Э… нет… простите, это прозвучало… м… довольно….

Постепенно снизошло озарение, и когда до Брилл дошло, что этот человек пытается пригласить ее на танцы, ее рот понимающе округлился в идеальную «о». «По крайней мере, думаю, именно это он пытается сделать». Чувствуя себя идиоткой уже второй раз за неполных полчаса, она подняла обе руки, чтобы остановить сбивчивую речь Джеймса.

– Благодарю за приглашение, месье, но я едва вас знаю. Простите, но я вынуждена вам отказать.

Темные брови Джеймса, густо подведенные черной краской, быстро нахмурились.

– Я обидел вас…

– Нет, месье. Я не обижена, но по-прежнему не желаю позволять вам продолжать в том же духе, – медленно сказала Брилл, пытаясь подобрать вежливое завершение этого разговора. – Еще раз спасибо, но я… – Увидев стоящего поблизости отца Томаса, Брилл подумала было пойти и поговорить с ним, чтобы сбежать от Джемса, но затем тот уловил ее намерение и двинулся, дабы задержать ее.

Быстро выбросив руку, Джеймс схватил Брилл за предплечье, его длинные тонкие пальцы несколько грубовато впились в ее кожу.

– Нет, не уходите. Вы все неправильно поняли. – В его горле зарождалось рычание, глаза не отрывались от лица Брилл. – Я неправильно выразился.

Пытаясь высвободиться, Брилл быстро огляделась, чтобы проверить, не привлек ли этот глупец зевак, мечтающих поглазеть на скандал.

– Мистер Тернер… отпустите меня, месье!

Шагнув ближе к ней, Джеймс чуть склонил голову набок, его обычно туповатые глаза сверкнули какими-то яркими и не поддающимися описанию эмоциями.

– Ну же, просто выслушайте меня хоть секунду!

Повернув голову вбок, Брилл старалась увеличить расстояние между ними. Тенор стоял к ней так близко, что она ощущала жар его тела даже через ткань платья, чуяла исходящий от него запах нервного пота. Брилл хватило доли секунды, чтобы почувствовать себя невероятно неуютно от его близости, но прежде чем она успела хотя бы открыть рот, чтобы сказать этому человеку, что он перешел всякие границы, она увидела, как алчное выражение лица Джеймса схлопывается само в себя. Он вдруг резко отвел от нее глаза и уставился в точку над ее правым плечом, все его лицо мгновенно лишилось красок. Даже не оборачиваясь, Брилл ощутила возникшее сзади мрачное, зловещее присутствие – очень знакомое мрачное, зловещее присутствие.

Над ее плечом протянулась затянутая в белую перчатку рука и пихнула Джеймса с достаточной силой, чтобы тот отлетел на несколько шагов.

– Мадам сказала отпустить ее, свинья! – угрожающе прорычал низкий голос, так близко от Брилл, что ее волосы колыхались от каждого яростного выдоха, посылая восторженную дрожь по нервным окончаниям – она сразу же узнала, кто ее спаситель. – Еще раз тронешь ее, и я тебе руки вырву! – Затем сильные пальцы крепко обхватили плечо Брилл, утягивая ее в сторону и прочь от Джеймса Тернера, пытающегося подняться при помощи отца Томаса.

Позволив увлечь себя сквозь толпу, Брилл быстро глянула через плечо. Мужчина позади нее был одет в костюм одного из демонов Мефистофеля в «Фаусте»: весь в черном с головы до пят, все лицо закрыто черной гримасничающей маской, оставляя открытым лишь насупленный рот. Брилл не видела ни одной характерной черты его лица, но по-прежнему знала его – знала так же уверенно, как собственные мысли. «Эрик…»

По ее нервам неслась дрожь возбуждения с легкой примесью страха. Она никогда прежде не видела его на публике, где столь многие могли увидеть их вместе и, возможно, узнать его. Мчась на всех парах, с его рукой, все еще лежащей у нее меж лопаток, Брилл не могла не восхищаться легкости, с которой Эрик двигался сквозь толпу. Его природная грация хищника и эффективность широкого из-за длинных ног шага придавали ему флер уверенности, которая казалась по сути почти сверхъестественной.

Задыхаясь, Брилл послала Эрику встревоженную улыбку:

– Что это ты делаешь?

Не останавливаясь, тот скривился.

– Он лапал тебя, – выдавил он сквозь зубы. – Чертов певец трогал тебя.

Вновь повернув голову, чтобы смотреть прямо вперед, Брилл слегка изогнула тело, чтобы убрать руку Эрика со своей спины. Она потянулась назад, чтобы взять его за руку, но вместо этого Эрик вцепился ей в локоть, метнув взгляд по сторонам, дабы убедиться, что за ними никто не следует. Несмотря на то, что они добрались до менее людного места, его возбуждение ни капли не утихло: наоборот, его движения с каждым шагом становились от ярости все более напряженными.

– Эрик, он никак мне не навредил. Незачем так злиться, – попыталась Брилл его успокоить, надеясь вывести из мрачного настроя; при этом она продолжала бежать, подстраиваясь под его торопливый шаг.

– Надо было вырвать ему руку из сустава… – пробормотал Эрик себе под нос, игнорируя заявление Брилл.

– Бога ради, Эрик, мы уже можем остановиться? У тебя ноги длиннее моих, и мне стало трудно за тобой поспевать! – Моргнув, словно только сейчас впервые услышал Брилл, Эрик обратил на нее внимание, замедлившись и вперив в нее пылающий взгляд. – Послушай… что ты такое творишь? Бегаешь и без причины толкаешь людей. У тебя шерсть в мозги набилась? Кто-нибудь мог тебя узнать!

Синие глаза за черной маской стали острыми, как колотый речной лед под солнцем.

– Ты правда думаешь, что я в состоянии остаться в тенях, пока какой-то хам практически всю тебя закапал своей вонючей слюной?

Брилл сделала вдох, чтобы ответить, но поняла, что во рту у нее совершенно пересохло. «Он ревнует… – подумала она с некоторым удивлением. – Он видел, как мистер Тернер схватил меня за руку, и взревновал из-за этого. Причем настолько, что, не колеблясь, вышел в мир…» В этом знании крылся некий греховный восторг – что чувство Эрика к ней было таким сильным, что повлияло подобным образом. Брилл медленно улыбнулась и нежно провела большим пальцем по сжатым губам Эрика.

– Иногда ты бываешь таким выдумщиком, – сказала она, и таившийся в ее словах смех вкупе с игривостью прикосновения немного растворил льдинки в глазах Эрика. – Но правда, тебе не стоит вот так сбивать людей с ног!

Грозный взгляд продержался еще секунду – а потом растаял в протяжном вздохе.

– Мне не понравилось, когда он позволил себе навязывать тебе свою компанию. Он сам был во всем виноват. Кроме того, я сдержался. Я не двинул ему по морде… – проворчал Эрик. – Но ему действительно не следовало тебя трогать…

Сочтя его версию «сдерживания» смешной, Брилл закатила глаза. Она знала, что стоит быть чуть более серьезной насчет этой небольшой демонстрации насилия, но втайне была рада, что Эрик отпихнул певца. Этот мужчина и впрямь действовал ей на нервы. «Проклятье… скоро я и сама начну кидаться на людей наравне с Эриком». Решив подколкой вытянуть из него последние остатки гнева, Брилл кокетливо склонила голову набок.

– О? И почему это?

Эрик откликнулся в мгновение ока и со всей серьезностью.

– Потому что ты моя, – рыкнул он.

Хотя неприкрытый шовинистический оттенок этого заявления должен был разозлить ее, Брилл обнаружила, что ее реакция прямо противоположна. Ей было безмерно приятно, и, что странно, она поняла, что не может подобрать остроумный ответ. Вместо этого Брилл привстала на цыпочки и поцеловала Эрика в губы, разом выдернув из смурного настроя.

– Как будто я бы пошла на вечеринку с кем-то, кроме тебя, – сумела она произнести миг спустя.

– Ты ведь не хочешь на самом деле туда идти, верно? – резко спросил Эрик. – Со всеми этими людьми… А если точнее, со всеми снобами Парижа.

Беспечно пожав плечами, Брилл покачала головой.

– О нет. Правда, нет. Вечеринки никогда не были мне по нутру, но, думаю, будет самую капельку забавно посмотреть на всю эту помпезность. – Затем, подумав еще секунду, добавила: – И проверить, помнишь ли ты танцевальные шаги, которым я тебя учила.

Огонь в глазах Эрика остыл, и на его лице медленно расцвела сентиментальная улыбка – воспоминания о том волшебном вечере смягчили жесткие черты.

– Словно я мог забыть. По правде говоря, осмелюсь сказать, что если мы еще когда-нибудь станцуем, не исключено, что я сам сумею тебя чему-нибудь научить.

– Пресвятая Дева… вдруг она поможет тебе побороть это греховное чванство, – со смехом ответила Брилл, крестясь. – Но мне бы очень хотелось узнать, с кем же ты практиковался, Эрик? Возможно, мне тоже стоит пойти и сбить ее с ног. Или, может…

Ход ее мыслей прервал звук приближающихся шагов.

– Брилл? – раздался в нескольких футах от них радостный голос Мэг

С виноватым и испуганным выражением отвернувшись от Эрика, Брилл смотрела, как к ним поднимается Мэг, весьма симпатично выглядящая в своем костюме ангела. Следом за ней появился Коннер, в кои-то веки его волосы были аккуратно завязаны в низкий хвост на затылки – наверное, ввиду предстоящего спектакля. Большие блестящие глаза Мэг с любопытством перебежали с Эрика на Брилл, затем она лучезарно улыбнулась им обоим. Брилл ощутила, как стоящий рядом Эрик окостенел под этим взглядом. Прежде его защищал гнев, но сейчас, когда младшая Жири стояла всего в нескольких шагах, Брилл практически видела, как его деревянная поза излучает напряжение.

– О, Бри. Все это так возбуждает, да? Мне всегда нравились вечера представлений. Я скучала по ним сильнее, чем думала, – торопливо сказала Мэг, ее золотистые кудри едва ли не вибрировали при каждом движении.

Встав позади нее, Коннер лаконично помахал и натянуто улыбнулся, тревожно сверкнув зелеными глазами в сторону Эрика.

– Мэг заметила вас в коридоре и просто захотела поздороваться, – объяснил он. – Однако приятно было встретить вас тут…

– Брилл, ты не могла бы представить меня своему высокому другу, – с ухмылкой спросила Мэг, запрокинув голову, чтобы рассмотреть скрытое маской лицо Эрика.

Перестав задерживать дыхание и выдохнув, Брилл сообразила, что подруга не узнала в Эрике Призрака. Украденный им костюм явно работал.

– О… Ну, это Эрик. Близкий… э… друг семьи для меня и Коннера.

Прикрыв ладонью грозящий вырваться смех, Мэг покачала головой:

– Друг семьи? Боже милостивый, Бри… иногда ты говоришь уморительные вещи.

Фыркнув, Брилл скрестила руки на груди.

– Да, что ж, полагаю, он такой же друг семьи, как ты для Коннера, – саркастично заявила она.

Порозовев, Мэг вновь перевела внимание на Эрика и искренне протянула ему руку, намеренно игнорируя выпад Брилл.

– Привет, я не думаю, что мы прежде встречались. Я Мэг Жири… Скажите, это вы тот малый, который похитил Брилл пару недель назад?

Уставившись на нее, словно она была каким-то жутким потусторонним созданием, Эрик замер, будто врос ногами в пол; его лицо за темной маской побледнело и застыло. Сжалившись над бедолагой, Брилл успокаивающим жестом положила руку ему на поясницу.

– Мэг – дочь мадам Жири и одна из лучших балерин труппы, – сообщила она. – Когда я только пришла в театр, она добросердечно предложила мне свою дружбу. У нее доброе и понимающее сердце…

Бросив на нее короткий взгляд, Эрик кашлянул и пожал протянутую ладонь.

– Что ж, для меня честь познакомиться с одной из подруг Брилл. Должно быть, вы очень незаурядный человек, раз заслужили подобную похвалу.

Очарованная Мэг задержала руку в его руке чуть дольше необходимого, пока в итоге Коннер не издал горлом раздраженный звук. Отпустив Эрика, Мэг отступила на шаг.

– Не знаю насчет незаурядности… но можете так считать, если угодно, – радостно сказала она. – Значит, вы новичок в труппе? Вроде бы я не видела вас на репетициях.

– Кстати, о маскараде, – быстро вмешался Коннер, так топорно меняя тему, что все посмотрели на него с недоумением.

– Никто и словом не заикался о вечеринке, Коннер, – укорила его Мэг. – Я спрашивала месье… э… месье… Милорд, кажется, я не расслышала вашу фамилию.

– Теперь я знаю, что ты не всерьез собираешься пойти с тем придурковатым хористом, который тебя пригласил.

Совершенно забыв о заданном Эрику секунду назад каверзном вопросе, Мэг накинулась на Коннера:

– О? И с кем же еще мне пойти?

– Со мной, конечно.

– Пфф! Как будто я бы пошла!

Закатив глаза, Эрик послал Брилл вопросительный взгляд по поводу непонятного поведения Коннера и Мэг. Не в состоянии объяснить их странности даже самой себе, та лишь пожала плечами. Позади них пролетела стайка балерин, возбужденно пересмеивающихся между собой. Шедшая позади всех миниатюрная рыжеволосая женщина резко остановилась, заметив Мэг и Коннера. Изящно развернувшись на носочках, Марианна, новая прима-балерина, подскочила к ним, изобразив на веснушчатом лице приторную, фальшивую улыбочку.

Услышав последнюю часть диалога Коннера и Мэг, Марианна грубо вмешалась в разговор.

– Ба, месье Синклер, так, значит, здесь вы прячетесь? С посредственными танцовщицами и бывшими уборщицами? Не тратьте время на младшую Жири… в любом случае, она танцует совершенно без огонька, в отличие от многих настоящих балерин, – злобно уколола она, положив лилейно-белую кисть на предплечье Коннера.

С того самого момента, когда Мэг поставила Марианну в неловкое положение на устроенной Коннером вечеринке, та заимела на нее зуб. Но Брилл никак не предполагала от прима-балерины столь открытой враждебности. Настороженно переводя широко распахнутые глаза с Мэг на Марианну, она ждала, когда полетят клочки по закоулочкам.

Стряхнув нежеланную руку Марианны, Коннер залился гневным румянцем.

– Ступай себе мимо, Марианна. Кажется, я слышал, как тебя зовет Сатана. Он жаждет твою душу, которую ты продала ему, чтобы заполучить эту работу.

Будучи не готовой к низкой и грязной грызне, в коих Марианна так поднаторела, Мэг могла лишь яростно сжимать кулаки; когда Коннер быстро поставил приму на место, на ее лице отразилось огромное облегчение. Приободрившись, Мэг успокаивающе подняла руку.

– Да, и, возможно, он сумеет хоть немного научить тебя хорошим манерам, чтобы ты не влезала в разговоры других людей. Всего хорошего.

Брилл оскалилась в злорадной улыбке, когда Марианна гневно зашипела. Каменное выражение и высокая фигура стоявшего рядом Эрика тоже весьма способствовали отступлению балерины – хотя, может, его действия были ненамеренными. Поняв, что осталась в меньшинстве, Марианна скисла и отошла от них, напоследок показав им через плечо грубый жест.

– Отлично. В любом случае, не понимаю, с чего мне приспичило тратить время на всякий ирландский мусор! – язвительно крикнула она, протискиваясь сквозь группу артистов и исчезая из виду.

– Эту женщину не помешало бы хорошенько напугать, – буднично заявил Эрик, его голос стал низким и угрожающим.

Неодобрительно покачав головой, Брилл положила руку ему на плечо, останавливая. Мэг, в полном восторге от собственной храбрости, не расслышав предложение Эрика, радостно подскакивала на месте.

– Ха-ха! Ну мы ей показали! Коннер, из всех мужчин, которых я знаю, у тебя самый грешный язык!

– Хмм, детка, ты даже не представляешь, насколько грешный, – с самодовольной ухмылочкой сказал Коннер.

Не обратив внимание на эту явную двусмысленность, Мэг улыбнулась Брилл и Эрику.

– И, могу поспорить, она весь день будет не в духе! Это было очень забавно. А вы, – сказала она, указывая на Эрика. – Вы выглядели таким злым, что если бы я не знала, что это притворство, я бы вместе с ней выпрыгнула из пуантов со страху! Просто великолепно. Какое чудесное начало представления!

«Притворство… знала бы она». Почувствовав, что Эрик уже почти дошел до предела своих весьма ограниченных социальных навыков, Брилл подумала было быстренько пожелать Коннеру и Мэг удачи и уйти, но внезапный ужасающий грохот, донесшийся с другой стороны свисающего задника, испугал ее до немоты. Прежде чем она успела громко ахнуть, Эрика сомкнул вокруг нее руки, отталкивая себе за спину становящимся все более и более привычным защитным жестом. Несколько рабочих сцены сорвались с места и пробежали мимо них туда, откуда слышался грохот.

– Какого черта, что это было?! – взвизгнула Мэг из-за плеча Коннера. Сразу Брилл этого не заметила, но Коннер явно тоже задвинул Мэг себе за спину, совсем как Эрик поступил с ней самой.

– Звучало так, будто кто-то вскрикнул, а затем влетел в декорацию. Полагаю, после этого декорация упала на них, – предположил Эрик, его тонкий слух улавливал больше, чем чей-либо еще.

– Вы правда все это расслышали? – весьма впечатлившись, поинтересовалась Мэг.

– Я бы не говорил, если бы не слышал, – ответил Эрик чуть более резко, чем следовало.

– Что ж, надеюсь, никто не пострадал, – с тревогой сказала Брилл, с легкостью сглаживая его грубый тон. С той стороны, где началась вся кутерьма, к ним подбежала парочка балерин, таращащих глаза и вопящих во весь голос:

– Какой ужас! Марианна опрокинула одну из опор и сломала ногу!

От этого заявления все, находившиеся поблизости, онемели, слишком потрясенные скверными новостями, чтобы хоть что-то сказать. Дождавшись, пока девушки пробегут мимо, Брилл зловредно улыбнулась.

– Хм… Когда я сказала, что надеюсь, что никто не пострадал… Не обращайте внимания.

– О, Брилл, ты такая скверная! Она гадкая женщина, но… но… это ужасно! До спектакля всего несколько часов… кто будет танцевать ее партию? Она не позволяла дать ей дублершу!

Заметив суматошно приближающихся к ним директоров, Эрик машинально скользнул назад, чтобы убраться с линии прямой видимости. Наблюдая, как он скрывается в ближайших тенях, Брилл всерьез удивилась, что он вообще так долго продержался на открытом месте. «Он даже не осознает, насколько далеко зашел. Он тревожится и тревожится… но на самом деле он не тот человек, которым был год назад».

Андрэ натурально драл на себе курчавые седые волосы, с посеревшим лицом он вцепился в рукав Фирмена.

– Мы прокляты, Фирмен! Прокляты! Ты видел ее… Нет ни единого шанса, что эта тупая курица сможет сегодня выступать! Этого не может быть… этого не может быть.

– Умерь голос. Не ори. Просто кому-то придется танцевать вместо нее. Мы не можем позволить этому помешать представлению. На это слишком многое поставлено! – рассудительно сказал Фирмен, хотя несколько запинающийся голос выдавал его волнение.

Подслушивая разговор директоров со своего места в нескольких футах от них, Мэг принялась нервно заламывать руки. Все в комнате знали, сколь многое зависит от сегодняшнего вечера. Коннер, чей взгляд блуждал по полу, с ослепительной улыбкой медленно поднял глаза на беспокойную фигуру Мэг. Молча развернувшись на каблуках, он направился туда, где директора старались не впасть в истерику.

– Приветствую, джентльмены, – с чрезмерным воодушевлением начал он.

Махнув рукой в его сторону, Фирмен попытался его отослать.