Текст книги "Незримый гений (СИ)"

Автор книги: Kay Blue Eyes

сообщить о нарушении

Текущая страница: 54 (всего у книги 67 страниц)

Приняв сидячее положение, Брилл растерянно оглядела комнату, не обнаружив нигде ни намека на присутствие Эрика. Натянув простыню, чтобы прикрыть обнаженное тело, она перебросила ноги через край кровати и прошлепала к двери. Высунув голову в коридор, она позвала Эрика, но ответа не получила.

Вернувшись обратно, Брилл поплотнее запахнулась в простыню, чтобы защититься от никуда не девшегося холода. Полная тишина в комнате внезапно показалась ей малость тревожащей. «Я и забыла… что это место так глубоко под землей. Он очень старался, чтобы сделать его похожим на дом, но все же… в действительности это скорее каменная гробница». Бросив короткий взгляд вверх, Брилл подошла к стоящему в углу комнаты гардеробу. Открыв одну из дверец, она заглянула внутрь, на висящую в нем восхитительную одежду, прекрасно сознавая, что каждое из платьев было пошито для другой женщины.

Вытащив симпатичное бледно-голубое платье, Брилл сняла простыню и облачилась в подобающие слои нижнего белья. Немного повозившись с одеждой, которая явно была предназначена для более худой фигуры, она застегнула ряд маленьких белых пуговок впереди, с трудом сладив с верхними пуговицами лифа на груди. «Во имя всех святых, эта девушка, должно быть, питалась одним воздухом, чтобы стать такой худенькой!» – кисло подумала Брилл, стараясь дышать неглубоко, чтобы не растягивать сильнее необходимого и без того плотно сидящее платье.

Повернувшись, она подошла к стоявшему у одной из стен ростовому зеркалу, чтобы посмотреть на себя. По мере того, как она изучала свое отражение, с ее лица медленно сползло угрюмое выражение. Проведя ладонями по затейливо вышитому лифу, Брилл не сумела сдержать расцветший на щеках довольный румянец. Бледно-голубой шелк выгодно оттенял цвет ее глаз, придавая им мягкий оттенок старинного серебра, и, хотя платье было тесным, пошито оно было отлично. Взяв с комода коробочку шпилек, Брилл заколола волосы в простой пучок на макушке. «Что ж, может, я и не могу дышать, но будь я проклята, если у Эрика не прекрасный вкус. Давненько я не нашивала таких чудесных платьев».

Слегка воспрянув духом, она улыбнулась, вышла за дверь и направилась в органную комнату. Остановившись на пороге, она оглядела помещение. Сейчас была освещена лишь половина пространства, большая часть толстых белых свечей стояла в своих канделябрах незажженной; тени добавляли этому месту ощущения тишины, почти заброшенности. Рассеянно пробежавшись пальцами по мягкому шелку платья, Брилл стряхнула очередную волну смятения и двинулась вперед. «Как он не сошел с ума, живя здесь в полном одиночестве? Здесь так тихо… словно я осталась единственным человеком в мире».

Нуждаясь в чем-нибудь, чтобы отвлечься от того факта, что она одна-одинешенька в месте, откуда она понятия не имеет, как выбраться, Брилл подошла к столу и задвинула все стулья. Составив вместе несколько разбросанных книг, она подняла их и пристроила на ближайшую полку. Теперь, расслабившись оттого, что не нужно думать, насколько пугающим кажется озеро, протянувшееся во тьме справа, Брилл принялась собирать скомканные листы бумаги, разбросанные по всему полу вокруг органа. Вывалив забракованные сочинения в мусорную корзину, она не могла не подивиться тому, каким безалаберным становился Эрик, когда сосредотачивался на своей музыке. Повсюду вокруг его органа и ближайшего письменного стола в буквальном смысле валялись кучи забытых шариков из пергамента.

– Фу, ну что за неряха, – со смешком пробормотала Брилл и потянулась, чтобы уцепить еще один скомканный листок бумаги возле самого стола. – Кто бы мог подумать, что он такой неопрятный. Он всегда так тщательно следит за своим внешним видом.

Уже готовая кинуть этот последний шарик к прочему мусору, она заметила, что – в отличие от остальных – на этом нет нотного стана. Отогнув пальцем уголок, Брилл сумела разглядеть толстые линии и тени рисунка углем. «Я и не знала, что он рисует». Отставив мусорную корзину, она выпрямилась и с улыбкой разгладила листок на столе. И моментально узнала нарисованную на нем девушку. Брилл плюхнулась на ближайший стул и вперилась в улыбающееся лицо Кристины. Что-то в ее сердце надорвалось, и она отпихнула рисунок в сторону, отчаянно пытаясь успокоить внезапно ставшее поверхностным дыхание.

«Он рисовал ее…» – оцепенело подумала Брилл; боль омыла ее сокрушающей волной. Ее вновь придавило одиночеством пустой комнаты, оставив дрожащей и прислушивающейся к эху собственного дыхания, звучащего слишком громко для ее ушей. Сжав губы, Брилл пыталась хоть как-то сладить со своими быстро сорвавшимися в штопор эмоциями. «Перестань так драматизировать. Он может делать все, что ему угодно… это всего лишь рисунок. Кроме того, он валялся на чертовом полу…»

Вздохнув, Брилл прикрыла глаза рукой. «Не знаю, почему это так меня задело. Я просто ненавижу постоянное напоминание о ней… о том, что он, наверное, все еще питает к ней некоторую привязанность. Почему бы еще он стал хранить все ее вещи? Вот почему я остановила его раньше, чем он мог бы сказать, что любит меня… Я не хотела, чтобы он просто вернул мне мои же слова. Не тогда, когда он по-прежнему носит в сердце кого-то еще».

Потянувшись, Брилл медленно скомкала рисунок одной рукой, смахнула его со стола и отвела взгляд. «Рано или поздно… рано или поздно, думаю, он сможет выбросить ее из головы. Я позабочусь об этом». Вырванная из мрачных раздумий звуком весел, шлепающих по неподвижной воде, Брилл подняла глаза, вглядываясь в тени за мерцающим кругом свечного света. Бряцанье железных цепей заставило ее встать. Где-то во тьме из воды со скрипом поднималась огромная стальная решетка, посылая по озеру мелкие волны. Мгновение спустя показался нос знакомой двуместной лодки, и, умело направляя ее в док, Эрик принялся беззаботно напевать; его голос красиво разносился меж каменных сводов подвалов.

На миг забыв о своем огорчительном открытии, Брилл наморщила лоб, удивляясь необычно хорошему настроению Эрика. Тот в это время выпрыгнул из лодки и бесшумно сошел на причал, в мгновение ока привязав веревки. Когда он повернулся к Брилл, его лицо засияло радостью, какой она никогда прежде не видела. Она ощутила, как ее сердце пропустило удар. С природной грацией танцора размашисто зашагав к ней на своих длинных ногах, Эрик послал ей ослепительную улыбку.

– Что привело тебя в такое хорошее настроение? – чуть задыхаясь спросила Брилл, ее сердце зачастило, когда Эрик встал прямо перед ней.

– О, ничего. Просто избавился от кое-какого старого багажа, – пробормотал он, его взгляд, не особо скрываясь, соскользнул с ее лица и оценивающе пробежался вниз по ее обтянутому шелком телу.

Затем выражение его лица слабо изменилось – от совсем чуточку поджавшихся губ и сощурившихся глаз у Брилл пересохло во рту.

– Хмм, звучит ужасно скучно. Я… э… я…

Эрик решительно шагнул вперед, на его лицо вернулась улыбка, но теперь в откровенных синих глазах вместо смеха была опасная жажда.

– Да, ужасно скучно, – с легкостью согласился он, подняв палец, чтобы едва скользнуть по шелковому рукаву платья.

Безмолвно вытаращившись на Эрика, Брилл ощутила дрожь наслаждения, расходящуюся от того места, где ее касались его пальцы; жар его руки горячил кожу, пока она не уверилась, что ее кровь вот-вот закипит. Что-то в нем изменилось – она видела это так же ясно, как жесткие полночно-синие крапинки в его глазах. Впервые Эрик намеренно коснулся ее без малейшего намека на колебание. Сейчас его лицо озаряла и действия направляла та уверенность, которой раньше не было. Казалось, будто тени в нем были выжжены исходящим из каждой клеточки жаром, который она практически видела воочию.

– Этот цвет тебе идет. Я всегда знал, что в шелке ты будешь выглядеть сногсшибательно, – пробормотал Эрик и прошелестел пальцами по рукаву Брилл до самого плеча, остановившись у низкого выреза; его взгляд упал туда, где застыли пальцы. – У этого платья пуговицы спереди, – прошептал он будто бы сам себе.

Прикусив нижнюю губу, Брилл могла лишь кивнуть, обнаружив, что голос совершенно оставил ее. Вернув взгляд на ее лицо, Эрик поднял вторую руку и нежно обхватил ее зарумянившуюся щеку.

– Прости, что тебе пришлось просыпаться в одиночестве. Я думал, что вернусь скорее.

– Не надо извиняться… ничего страшного.

– Нет… ничего страшного… но, понимаешь ли, уже какое-то время я гадаю, на что это может быть похоже – просыпаться рядом с тобой. Полагаю, это конкретное удовольствие придется отложить на потом, – тихо сказал Эрик – тембр его голоса снизился до мурлыканья. Власть его тона послала по телу Брилл мелкую дрожь, и ее разум полностью опустел; воспоминание о рисунке утекало, пока она не перестала думать обо всем, кроме глаз и прикосновения Эрика.

– Зачем ждать? – вздохнула Брилл, шагнув навстречу долгожданному теплу его тела, когда он запрокинул к себе ее лицо.

На мгновение Эрик нежно провел губами по ее губам, словно пробовал воду – все это время его глаза оставались открытыми и внимательными. Когда Брилл потянулась, чтобы обвить его руками за шею, другого поощрения ему не понадобилось. Рука Эрика скользнула с ее щеки назад и зарылась в ее волосы, достаточно ослабив пучок, чтобы отправить в полет несколько булавок. Мир под ногами Брилл словно исчез, заставив ее прижаться к Эрику, чтобы не потерять равновесия. На секунду оторвавшись от нее, Эрик сделал глубокий вдох и выдохнул с низким рычанием: вибрации от этого звука вызвали в Брилл возбужденный трепет в тех местах, где их тела соприкасались.

– Ты ведь не жалеешь ни о чем из этого, правда? – громко спросил Эрик, благоговейно поглаживая большим пальцем чувствительную кожу ее виска.

– Конечно, нет, – тут же ответила Брилл. – Как я могу?

– О, ты удивишься, узнав, как это может быть легко, – пробормотал Эрик и принялся вытаскивать из ее волос оставшиеся шпильки. – Просто отвернуться. – Наклонив голову, он запечатлел на ее приоткрытых губах страстный поцелуй. – Множество раз я хотел сделать именно это. Ты необыкновенно пугающая женщина, Бри. – Серией легких, как перышко, поцелуев пробежавшись губами вверх по ее щеке, Эрик улыбнулся ей в кожу. – Ты можешь заставить мужчину потерять голову. Если бы я думал о ком-то еще, кроме тебя, я бы никогда не сумел преодолеть в себе Призрака.

Откинув голову назад, Брилл со вздохом отдалась его трогающим до глубины души откровениям.

– Что вы такое говорите, месье, – выдохнула она. – Кто-нибудь может подумать, будто вы пытаетесь меня соблазнить.

Замерев у ее уха, Эрик прижался щекой к ее щеке.

– Хорошо, потому что именно это я и пытаюсь сделать.

Внутри Брилл забурлило непреодолимое желание расхохотаться над звучащим в его словах апломбом, но именно в этот момент Эрик повернул голову, и его губы собственнически скользнули по ее губам, поглощая счастливый звук. Брилл охотно вернулась в его объятие, смех почти мгновенно пропал, сменившись накатывающими волнами палящего жара. Они споткнулись, когда Эрик наступил ей на платье, едва не уронив обоих наземь, – но ни один не разорвал контакт. Откровенно дразня рот Брилл, Эрик изменил характер поцелуя, придав ему ощущение нетерпения, почти отчаяния.

Его руки переместились на перед ее платья, расстегивая маленькие белые пуговки, пока из-под лифа не показалось кружево сорочки. Ощутив, как глубоко в животе начинает свиваться знакомое напряжение, Брилл стянула с плеч Эрика плащ. От прикосновения ее рук Эрик едва не выдрал с мясом последние несколько пуговиц, торопясь вынуть ее из шелкового плена. Неистовство его действий завело Брилл до предела, каждый дюйм ее тела, где блуждали его руки, просто горел.

Рефлекторно прикусив нижнюю губу Эрика, Брилл рвала на нем рубашку, и в итоге та повисла клочьями у него на груди. Эрик дико зарычал ей в рот, толкая ее назад, пока она не врезалась в край стола. Не обращая внимания на мгновенную вспышку боли там, где дерево встретилось с плотью, Брилл проскребла ногтями вниз по напряженной спине Эрика, а тот, схватив ее за бедра, с легкостью приподнял ее, усадив на стол. Брилл обвила ногами его талию, притягивая к себе, пока ей в живот не уперлось доказательство его возбуждения. Щедро покрывая влажными поцелуями обнаженную грудь Эрика, она сдернула с него останки рубашки. Коварно обведя языком один из его сосков, Брилл испытала приступ животной гордости, когда Эрик издал гортанный стон.

– Господи, женщина! – воскликнул он, и его голос хрипло и опасно зашептал ей в ухо: – Ты намерена свести меня с ума.

Послав ему обжигающе призывный взгляд, Брилл медленно выгнула спину, максимально приблизив свое лицо к лицу Эрика.

– Значит, ты хочешь остановиться, маэстро? – промурлыкала она, специально подчеркнув титул нотками откровенной чувственности. От ее фразы из горла Эрика вырвалось тихое «ах», словно он не в состоянии был издать никакой иной звук. Облизав нижнюю губу, Брилл провела рукой по его подбородку, молча пригибая его голову к себе. – Нет? Тогда, бога ради, дирижируй мной.

В глазах Эрика ярко вспыхнуло неприкрытое вожделение, и он сдернул Брилл со стола, прижав к себе ее хрупкое полураздетое тело. Теперь, когда его губы и руки атаковали ее со всех сторон, время слов прошло. Стараясь не отставать от бешеного накала ласки Эрика, Брилл едва заметила, что они выбрались из органной комнаты в коридор, скидывая на пол всевозможные безделушки в своем стремлении поскорее преодолеть странный набор мебели на своем пути. Миновав ее комнату, они врезались в закрытую дверь в комнату Эрика – сила удара их объединенного веса едва не сорвала ту с петель. Их руки были настолько заняты, стремясь поскорее избавиться от оставшейся одежды, что на то, чтобы повернуть дверную ручку, ушло несколько минут.

Застигнутые врасплох внезапно открывшейся дверью, они ввалились внутрь и рухнули на ковер. Приземлившись на грудь Эрика, Брилл замерла на миг, пытаясь совладать с дыханием, ее распущенные волосы свесились с плеч, пройдясь по обнаженной коже Эрика. Сверкая глазами сквозь тени неосвещенной комнаты, тот зарылся в ее волосы пальцами и, намотав прядь на руку, нежно притянул ее вниз. После этого безумный темп снизился, словно краткий штиль после шторма, – но они все равно продолжали изучать друг друга с прежней энергией. Пробежавшись руками вверх по телу Эрика, Брилл восхитилась силой, которая открывалась ей: натянутые мышцы его торса подрагивали там, где за ее пальцами следовали ее губы.

Добравшись до лица Эрика, она коснулась нижнего края его маски, в то время как тот завел руки ей за спину и принялся распускать шнуровку ее кремового корсета. Остановившись на миг, Брилл подняла голову и нахмурилась. Проведя пальцем по белой коже, она вздохнула.

– Сними это ради меня…

Эрик был так занят ослаблением ее корсета, что ему понадобилась секунда, чтобы осознать ее слова.

– Что? – мягко спросил он, слишком отвлекшись на выпуклость ее бюста, чтобы уделять особое внимание чему-то еще.

Постучав пальцем по маске, чтобы все-таки привлечь его внимание, Брилл повторила:

– Сними это ради меня.

Между бровями Эрика возникла характерная морщинка, обозначая его тревогу, и он испытующе посмотрел на Брилл – в его глазах страсть сражалась с сомнением.

– Брилл, – простонал он. – Я правда не думаю…

– Я хочу ощущать под губами твое лицо… все твое лицо… каждую грань и впадину, пока не узнаю его так же хорошо, как свое собственное, – прошептала Брилл ему на ухо, чувствуя, как его тело напрягается в ответ на ее слова. – Я хочу, чтобы ты увидел меня без ее тени. Я хочу, чтобы ты был внутри меня, зная, что я без страха принимаю каждый дюйм тебя. Я слишком многого прошу?

Эрик слегка приоткрыл рот, изучая ее полыхающими полуприкрытыми глазами. Затем он медленно поднес руку к лицу и, сделав глубокий вдох, снял маску. Тени комнаты украсили его лицо серебристым полумраком, смягчая ужасающий облик правой стороны его лицо и подчеркивая жесткие, суровые черты левой. После первоначального шока от того, что видит Эрика без неподвижно нахмуренной маски, Брилл расплылась в улыбке. Было так странно видеть игру эмоций на всем его лице, что она вдруг почувствовала головокружение.

Наклонившись вперед, Брилл нежно поцеловала Эрика в щеку – прямо под запавшим правым глазом, ощутив, как жар его румянца обжигает ей губы.

– Так-то лучше, – пробормотала она, скользнув рукой вниз, чтобы расстегнуть его ремень. Вновь резко придя в движение от ее прикосновения, Эрик уронил маску на пол возле своей головы, на его лице промелькнуло выражение слабого облегчения. Стянув ослабленный корсет, Брилл перекинула волосы через плечо, чтобы убрать их от своего лица.

– Разве нам не стоит перебраться на кровать? – прохрипел Эрик, стягивая с ее плеча отороченный кружевом рукав сорочки.

– Зачем терять время? – спросила Брилл, стряхивая с себя последний предмет туалета и принимаясь расстегивать его брюки. Эрик открыл было рот для машинального вопроса, но позабыл все слова, когда она стащила с него брюки, не оставив между ними ничего, кроме дрожащего от предвкушения воздуха. Прикусив нижнюю губу, Брилл не дала ему времени на удивление, опускаясь и принимая его в себя, инстинктивно подавшись навстречу, когда Эрик ошеломленно поднял руки к ее бедрам.

Поначалу они оба двигались медленно, слишком захваченные обжигающим ощущением, чтобы думать о чем-то еще, помимо все сильнее и сильнее натягивающегося в них восхитительного напряжения. Но потом, когда кровь быстрее разогналась по жилам, а их терпение истончилось, темп возрос. Выгнувшись во тьме, Брилл отпустила себя; срываясь за грань, Эрик стремительно утянул ее туда. Она смутно ощутила, как Эрик последовал за ней, выстанывая в тишине комнаты ее имя.

*

Задремав в приятной дымке эйфории, Брилл ощутила, что пара сильных рук защитным жестом обвивает ее талию. Открыв глаза, она лениво потянулась, пытаясь сообразить, как долго она пролежала на полу рядом с Эриком. «Ничего себе, наверное, мы ужасно вымотали друг друга». Посмотрев вверх, она с улыбкой встретила сосредоточенный взгляд синих глаз Эрика.

– Как долго ты вот так на меня смотришь? – легкомысленно спросила Брилл, целуя изгиб его плеча.

– Я уже говорил тебе раньше, как задавался вопросом, на что это похоже – смотреть, как ты просыпаешься.

– И как, твое любопытство было удовлетворено?

Эрик изогнул уголок рта и покачал головой.

– Думаю, этот предмет требует дальнейшего изучения. Возможно, примерно через несколько лет я буду удовлетворен.

Втянув воздух, Брилл пыталась не выискивать слишком много смысла в его заявлении, несмотря на то, что отчаянно желала увидеть в нем намек на то, что Эрик готов провести с ней остаток жизни. Отведя взгляд, боясь, что он увидит в ее глазах страстную тоску, Брилл заставила себя расслабиться.

– Вы слишком многое себе позволяете, месье, – беззаботно сказала она, дразня Эрика, чтобы отвлечь от мгновения ее слабости.

Его грудь затряслась от смеха, и он покачал головой на ее слова; правая сторона его лица больше не казалась столь отвратительной – теперь, когда юмор оживил ее безобразность.

– Правда? Ну, полагаю, мы еще посмотрим.

После этого они замолчали, просто слушая дыхание друг друга, в данную минуту довольные одной лишь своей близостью. «Я могла бы лежать так вечно». Чувствуя, что ее веки вновь начинают сонно опускаться, Брилл встряхнулась. Она бессвязно гадала, что поделывала Ария с тех пор, как она последний раз видела ее. Любопытство быстро перешло в беспокойство, и Брилл попыталась вспомнить, сколько именно времени она уже провела в разлуке с дочерью. «Святая Мария, я даже не знаю, как давно это было. Здесь нет солнца, чтобы отмечать дни… бедное дитя… сколько времени она уже без меня?»

Чуть приподнявшись при этой мысли, Брилл пожевала нижнюю губу.

– Эрик, думаю, вскоре я должна буду возвратиться наверх, – сказала она, быстро озвучив свои заботы.

– Что? Почему? – спросил тот тоном, который всегда использовал, когда был чем-то неприятно поражен.

– Ну, я просто подумала, что Коннер уже некоторое время заботится об Арии… и трудно сказать, какой в какой ужас эти двое могли ввязаться. И вообще, я не знаю, какую байку он сочинил, чтобы оправдать мое отсутствие. Мне повезет, если после всего этого Карлотта меня не уволит.

Эрик слушал ее разглагольствования, и вокруг его рта образовались «скобочки», свидетельствуя о раздражении.

– Не беспокойся насчет Карлотты. На самом деле тебе все равно больше нет нужды работать на нее, да оно и к лучшему, учитывая, что мне никогда не нравилось, как она с тобой разговаривает.

– Конечно же, мне по-прежнему нужно работать. Не валяй дурака. Я еще недостаточно накопила, чтобы так запросто перестать работать.

Пренебрежительно пожав плечами, Эрик вытянул руку над головой, чтобы подцепить сброшенное одеяло, валявшееся на полу в паре футов от них.

– Я не валяю дурака, как ты говоришь. Зачем тебе надрываться, когда вы с Арией можете остаться здесь со мной?

Его вопрос упал в тишину, как камень в пересохший колодец, – Брилл пыталась переварить то, что он только что сказал. «Он хочет, чтобы мы все жили тут, внизу, вместе? Тут!» Хотя Эрик и набросил на них одеяло, по ее коже пробежала дрожь. Оглядев окружающий сумрак, Брилл вспомнила, каково это было – остаться в этом месте одной: без Эрика тьма и серые каменные стены придавали ему совершенно зловещую атмосферу. Сама мысль о том, чтобы снова остаться здесь в одиночестве, заставила ее почувствовать себя больной.

– Ты действительно думаешь, что она будет тут счастлива, Эрик? – мягко спросила Брилл.

– Почему нет?

– Она еще ребенок. Иногда темнота пугает ее, а здесь, внизу, нет ничего, кроме темноты.

Набрав воздуха, будто намереваясь ответить, Эрик вновь закрыл рот, не сказав ни слова. Его лицо омрачило разочарование, и он отвернулся от Брилл.

– Нет, ты права. Это не место для семьи, – пробормотал он, его рот сжался в жесткую линию, а глаза обежали комнату. – Вы обе заслуживаете большего, нежели это место.

Опустив голову обратно на изгиб его плеча, Брилл закрыла глаза. Раз уж Эрик так походя говорил о будущем, она тоже осмелилась озвучить свои надежды.

– Мне не придется вечно работать здесь. В конце концов мы сможем покинуть это место и найти дом где-нибудь еще… где-нибудь в лучшем месте.

После этого Эриком будто бы овладело какое-то странное мрачное настроение: его взгляд стал острым, и он сильнее прижал к себе Брилл.

– Если бы я только мог помочь тебе в этом начинании. За пределами этого места у меня нет навыков, чтобы зарабатывать честным путем, а прошлое не дает мне показать лицо здесь, – пробормотал Эрик себе под нос так тихо, что Брилл не была уверена, что правильно его расслышала. – Вот что положено делать мужчине… поддерживать свою семью.

– Бога ради, о чем ты говоришь?

Покачав головой, Эрик отринул этот странный настрой и нежно провел рукой по щеке Брилл.

– Неважно, завтра я отведу тебя обратно. – Не доверяя его кажущемуся спокойствию, но не имея иного выбора, кроме как принять его, Брилл лишь кивнула и, теснее прильнув к нему, тревожно уставилась в полумрак комнаты. «Почему у меня такое ужасное чувство, что все идет вовсе не так гладко, как я думала?»

========== Глава 58: Что-то общее ==========

Сосредоточенно прикусив губу, Мэг разглядывала табличку с названием улицы, не обращая внимания на огибающий ее поток прохожих. Она со вздохом вытянула из-за корсажа помятый клочок бумаги. Сверившись с торопливо накарябанным маршрутом, она перешла улицу и продолжила свой путь к одной из главных городских больниц, где, по словам Коннера, лежала Брилл. Быстро пройдя ряд указанных в маршруте улиц, Мэг поняла, что немного задыхается от волнения, одолевавшего ее все прошедшую неделю.

«Коннер сказал, ничего серьезного, но тогда почему ей понадобилось лечь в больницу? Она даже не выглядела больной перед тем, как он отвел ее туда. Я чувствую себя ужасно, что ничего не заметила. Коннер должен был раньше что-нибудь сообщить. Однако стала бы я слушать? Я не верю и половине того, что он болтает. Господи, я ужасная подруга!»

Нахмурившись, Мэг опустила взгляд на болтающуюся в ее левой руке корзинку с печеньем, думая, каким жалким подарком оно выглядит теперь, когда она практически у самых дверей больницы. «Я должна была прийти скорее… но не могла заставить Коннера сказать, где она». Нервно поправив корзинку, Мэг посмотрела на серые каменные ступеньки, ведущие к нависающему над ней скучному, эстетически неприятному зданию. Еще до того, как она потянулась, чтобы открыть дверь, порыв ветра обдал ее резким запахом антисептика, едва маскирующего безошибочную вонь болезней. Подняв дрожащую руку к носу, Мэг попыталась дышать через рот, но казалось, будто сам камень под ногами нашептывал о том, что лежит внутри.

«Боже, ненавижу больницы, и эта еще на самом деле одна из лучших в городе». Тряхнув головой, Мэг расправила плечи и открыла парадную дверь. Пройдя по черно-белому шахматному полу, она направилась к огромному столу, который, судя по всему, был местом, куда можно обратиться за информацией. Встав перед аккуратно и упорядоченно обставленным столом, она подождала, пока сидящая с другой стороны худая женщина перестанет печатать и заметит ее. Когда женщина даже не шевельнулась, чтобы поднять на нее глаза, Мэг вежливо кашлянула, заработав за свои усилия острый, раздраженный взгляд.

– Могу я вам помочь? – рявкнула женщина, всем видом показывая, что присутствие Мэг ей досаждает.

Чуть нахмурившись на резкий тон, та провела рукой вниз по бедру, чувствуя себя немного не в своей тарелке в этих юбках до пят и уличных ботинках.

– Да, я пришла, чтобы навестить подругу.

– Да? Что же, разве не все за этим приходят? Есть ли у вашей подруги имя, мадемуазель, или вы хотите, чтобы я сидела тут и угадывала его для вас? – фыркнула в ответ женщина, вернувшись к печатанью, когда Мэг что-то возмущенно пролопотала.

Слегка задрав подбородок, Мэг отпустила ткань своих юбок и выпрямилась.

– Ее зовут Брилл Доннер, – сказала она как можно небрежнее. – И я была бы очень признательна, если бы вы сказали мне номер ее палаты.

Тяжело вздохнув, женщина развернулась на стуле и открыла картотечный ящик у себя за спиной.

– Давайте-как посмотрим… Дэвон… Де Клерк… Дюмон… Тут нет никакой Доннер, вы пришли не в ту больницу. – Вновь повернувшись лицом к Мэг, женщина выдавила принужденную улыбку, ее глаза критически окинули простое зеленое платье Мэг. – Возможно, вам стоит попытать счастья в «Мерси» в двух кварталах отсюда. Они чаще принимают больных из… вашей части города, – закончила она, вытянула бумагу из печатной машинки и отложила ее в сторону.

Разъярившись на явное оскорбление, услышанное ею в словах секретарши, Мэг наклонилась вперед и хлопнула ладонью по стопке чистой бумаги прежде, чем женщина успела схватить новый листок.

– Нет, мне сказали, что она в этой больнице, – прорычала она чуть более свирепо, нежели намеревалась, при этом не переставая поражаться своей чрезмерной реакции. – Я прошла десять кварталов, чтобы добраться сюда, и когда вернусь назад, мне предстоит около шести часов репетиции балета. Поэтому, как нетрудно догадаться, я не в настроении мириться с вашей дерзостью. – Убрав руку со стола, Мэг выпрямилась, радуясь тому, что женщина, разинув рот, потрясенно уставилась на нее.

Немного выждав, Мэг нашла в себе силы улыбнуться.

– Может, вам стоит поискать Донован, – медленно заявила она, словно разговаривая с непослушным ребенком.

Едва кивнув, женщина повернулась и снова принялась рыться в документах. Оглянувшись через плечо, она пожала плечами:

– Этой фамилии я тоже не вижу. Впрочем, обе эти фамилии британские… а к нам за целый месяц не поступило ни одного иностранца.

Нахмурившись на эту неожиданную информацию, Мэг сделала шаг назад. «Когда этим утром я загнала Коннера в угол, уверена, он сказал, что Брилл тут. Я уверена в этом, потому что он даже упомянул, насколько далеко от оперного театра находится эта больница. Но ее здесь нет… тогда где же, черт возьми, она была всю эту неделю?!» Кивнув секретарше, Мэг развернулась и выскочила наружу через парадную дверь. Уронив корзинку с печеньем на колени довольно бледной женщины в инвалидном кресле, Мэг лишь отмахнулась, когда пациентка поблагодарила ее.

Шагая так торопливо, насколько было возможно, Мэг начала долгий путь обратно в театр. «Не могу поверить, что Коннер назвал не ту больницу. Я просто не могу этого понять… разве что… разве что он сказал мне неверный адрес намеренно. – Сжав кулаки при этой мысли, Мэг ускорилась, хотя и знала, что наверняка вымотает себя еще до репетиции. – Боже! Ну и мерзавец… отправил меня искать ветра в поле. И где, во имя господа, Бри?!» С каждым шагом раздражение Мэг быстро раздувалось в гнев. Она просто не могла постичь причину обмана Коннера, и, хотя она и не желала этого признавать, ее ранило осознание, что он не доверяет ей свой секрет.

Время летело невероятно быстро, пока Мэг шла по мощеным тротуарам и широким магистралям, притягивая несколько любопытных взглядов всякий раз, когда ее мысли вырывались изо рта невнятным ворчанием. Она даже едва обращала внимание на горящие от усталости ноги, пока не вскарабкалась по парадной лестнице Оперы и не ввалилась в открытые парадные двери. Заметив группку других балерин – уже в костюмах для репетиции, – Мэг утянула одну из них в сторону.

– Эй, ты знаешь, где сейчас месье Синклер?

Девушка захлопала глазами на раскрасневшееся лицо Мэг и ее взволнованное поведение, и у нее ушло несколько секунд, чтобы обрести голос.

– Последний раз, когда я его видела, он репетировал куски из второго акта в своей комнате. Ну, честно говоря… на самом деле я его не видела… хм… Мэг, с тобой все в порядке? Ты выглядишь весьма возбужденной.

Отмахнувшись от любопытства девушки, Мэг прошла мимо нее.

– Нет, со мной все в порядке… или, в любом случае, будет в порядке, как только я оторву этому человеку что-нибудь жизненно важное.

Оставив девушку пялиться ей вслед, Мэг подобрала юбки и поспешила по мраморным полам передних залов – каблуки ее ботинок глухо стучали по холодному камню, – быстро найдя дорогу к ближайшему коридору в закулисье. Щурясь в особо затененных местах, Мэг разыскивала одного весьма конкретного рыжего мужчину – на случай, если тот решил выйти из своей комнаты.

Не найдя Коннера около сцены, Мэг отправилась прямиком в его комнату; к тому времени, как она остановилась перед дверью, ее гнев перешел в стадию кипения. Из комнаты слышались протяжные ноты скрипичной мелодии – явный признак того, что ее жертва действительно внутри. Пытаясь игнорировать мечтательный зуд, который она ощущала всякий раз, когда слышала, как играет Коннер, Мэг захлопнула рот и распахнула закрытую дверь. Увидев, как Коннер подпрыгнул при ее внезапном появлении, она остановилась на пороге, уперев руки в бедра и приготовившись к предстоящему сражению.

Назад к карточке книги "Незримый гений (СИ)"