Текст книги "Незримый гений (СИ)"

Автор книги: Kay Blue Eyes

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 67 страниц)

– Не будь таким ханжой, Эрик! Господи! – с сарказмом воскликнул он, нарочно и с удовольствием нажимая на все «рычаги» старого друга, зная, что это кратчайший путь докопаться до истоков проблемы.

Раззадоренный этой шпилькой, Эрик оскорбленно застыл.

– Прекрасно! Раз уж ты так сильно жаждешь узнать, хам невоспитанный! Я видел ее целующейся с Эндрю… после того как она сказала, что любит его. Теперь счастлив? Я ответил на все твои вопросы, думаю, мне пора.

– Ни с места, чокнутый ублюдок, – вскользь заявил находящийся в замешательстве Коннер. – Я доподлинно знаю, что Бри не испытывала к Эндрю ничего, кроме смутной приязни. В каком контексте она это сказала?

Явно исчерпав чашу терпения до донышка, Эрик побагровел от ярости.

– Я больше не хочу это обсуждать! – взорвался он. – Как ты не понимаешь? Она сделала выбор… вот и все! Даже если этот выбор позже обернулся катастрофой… То есть я мог бы сразу ей это сказать. Я знал, что этот человек опасен, с самого первого момента, как увидел его… поэтому неудивительно, что он… м… ладно, неважно.

– Погоди… откуда ты знаешь, как все обернулось? Тебя там не было. И я ничего не говорил о том, что Эндрю опасен.

Чуть скривившись, будто сообразив, что ляпнул лишнее, Эрик потупился и с трудом выдавил:

– Ну… почему бы еще она здесь очутилась? У нее должна была быть веская причина, например, побег от кого-то.

– Угу… – подозрительно протянул Коннер, не вполне удовлетворившись хромающим на все четыре лапы объяснением Эрика. – Ну же… не будь таким засранцем, – сказал он, меняя тему. – Расскажи мне, когда она сказала, что любит Эндрю.

Уступив настойчивому допросу Коннера, Эрик откинулся на стену.

– Кажется, они разговаривали о будущем Арии… и прочих глупостях насчет того, что лорд Донован намерен лучше относиться ко мне, – устало ответил он.

Неверяще хлопнув себя ладонью по лицу, Коннер покачал головой:

– Господи, Эрик. Ты действительно ничего не знаешь о женщинах, верно?

Вновь гневно сверкнув глазами, Эрик выбросил ногу вперед, пытаясь достать до его правой лодыжки.

– Каким бы ограниченными ни были в ваших глазах мои познания, месье, я не идиот. Когда кто-то говорит, что любит другого человека, это всегда означает, что…

– В данном случае это означает, что она благодарна ему за помощь и счастлива, что он наконец-то собирается лучше обходиться с тобой. Она не подразумевала то значение, о котором ты думаешь. Эти слова МОГУТ иметь больше, чем одно значение, Эрик. Брилл просто была рада, потому что очень волновалась тогда об Арии и о тебе. Ее беспокоило, что Эндрю не относится к тебе как к равному… потому что она очень заботилась о твоем благополучии.

Открыв было рот, чтобы возразить, Эрик вновь закрыл его, когда в его мозг просочился полный смысл услышанного.

– Нет… нет… это не так… – запинаясь, начал он, на его лице медленно проступало выражение ужаса. Коннер смотрел, как Эрик упер взгляд в пол – и практически видел, как крутятся колесики в его голове.

– Это единственная причина, по которой ты уехал? – тихо спросил Коннер, чувствуя, что время грубых угроз осталось позади.

Молча кивнув, Эрик, по-видимому, несколько мгновений не мог отыскать голос.

– Я думал, что… я чувствовал, что она каким-то образом предала меня… что, возможно, она просто использовала меня, чтобы вызвать ревность у того, кого на самом деле любила… Я…

– Тебе следовало бы подумать дважды, – вздохнул Коннер. – Зачем бы ей было это делать… зачем бы ей было утруждать себя столь детально спланированным спектаклем, чтобы заставить ревновать мужчину, за которого она отказалась выходить замуж? Подумай… ты же умный человек… в этом нет никакого смысла!

– Нет, ты ошибаешься. В этом есть смысл… я бы не уехал без причины… Я бы не отказался от всего только потому… потому… – продолжал спорить Эрик, отчаянно цепляясь за уверенность и гнев, которые поддерживали его в последний одинокий год. – Ты просто пытаешься сбить меня с толку…

– Не пытайся себя этим утешать, – отрезал Коннер чуть более грубо, нежели намеревался изначально. – Задумайся… просто задумайся на секунду… Я прав – в том, что ты говоришь, вообще нет смысла… и, думаю, ты это знаешь. Может, ты знал это с самого начала… но это все, что у тебя было. Ну же… ты знаешь, что Брилл – последний человек в мире, который бы нарочно причинил вред тому, о ком заботится… ты знаешь это.

– Нет… боже мой, – хрипло прошептал Эрик. – В этом ведь нет никакого смысла, да? Я не знаю, почему не видел этого раньше. Я просто был так зол, что это ослепило меня. Даже месяцы спустя я ничего не видел за своим гневом. Все, что я мог вспомнить, – это ту последнюю ночь, ничего больше.

– Иногда люди так заняты, разглядывая закрытую дверь перед собой, что не замечают открытое в нескольких шагах окно, – философски заявил Коннер, внезапно почувствовав себя ужасно из-за сломленного, страдальческого света, затуманившего взор Эрика. Он не ожидал, что его известие так сильно расстроит друга. И, наблюдая за тем, как Эрик продолжает обдумывать все сказанное, практически видел, как на плечи тому постепенно ложится тяжесть нового озарения.

– Что со мной не так? – прошептал себе Эрик, и на его лицо легла тень полной опустошенности. – Я бросил ее… и отдал в руки чудовища… Я позволил случиться всем этим кошмарным событиям…

Он вскинул глаза на Коннера и прижал обе руки к округлившемуся рту, выглядя так, словно вся его реальность перевернулась с ног на голову.

– Кажется, я совершил ужасную ошибку! – глухо простонал он, и его глаза чересчур ярко заблестели над кончиками пальцев.

========== Глава 44: Неожиданный спаситель ==========

Усевшись на корточки, Брилл вытерла лоб рукой. Обозревая свежеотдраенный пол позади себя, она удовлетворенно, хоть и устало, улыбнулась и, подобрав грязную жесткую щетку, поднялась на ноги. Прогнув спину, Брилл потянулась, разминая затекшие мышцы рук и плеч, потом, расправив юбки, повернулась и подошла к стоявшему в нескольких футах практически опустевшему ведру. Бросив щетку в ведро, она вздохнула и опустила взгляд на жалкие остатки воды.

– Проклятье, я была уверена, что одного ведра окажется достаточно, чтобы закончить с этой комнатой. – Отведя взгляд, Брилл мысленно прикинула, сколько времени займет поход через весь этаж к ближайшему водопроводному крану. Не найдя иной альтернативы, она наклонилась и, подхватив ведро за ручку, вынесла его в коридор. «По крайней мере, по пути я могу навестить Коннера и Арию. Убедиться, что он не превратил ее в маленькую дикарку… надеюсь, они еще ничего не подожгли».

Выйдя из коридора, Брилл на секунду задержалась, внезапно вспомнив, что оставила бутыль с мылом. Она со вздохом опустила ведро и поспешила обратно в пыльную примерочную; сразу же заметив бутыль, она направилась туда, обходя мокрые участки на полу, и подобрала ту с пола. Сунув выделенную ей небольшую порцию мыла в карман передника, Брилл, мурлыча себе под нос, вернулась в коридор. Нагнувшись, чтобы поднять ведро, она ахнула и отдернула пальцы от ручки.

– Какого черта? – комкая в руке ткань передника, Брилл озадаченно уставилась на полное ведро воды у своих ног. Быстро оглядев коридор, она сконфуженно подняла руку к голове. – Эй? – с нервным смешком позвала она. – Здесь кто-то есть? Коннер, если это ты пытаешься так шутить, я тебе по ушам надаю! – Когда ответа не последовало, смех испарился из ее глаз, и она принялась нервно жевать нижнюю губу. – Ну ладно… вот теперь я начинаю немного волноваться.

Пытаясь игнорировать растущую тревогу, Брилл подняла ведро и вернулась в комнату. Ей пришла в голову мысль, что этот странный случай можно списать на ряд факторов – но лишь от одного из них у нее по позвоночнику начинали бегать мурашки. Хотя вполне возможно, что это Коннер ее разыгрывает, но уж очень все было похоже на то, что это оперное привидение решило запудрить ей мозги. Брилл не была дурой – она знала, что все странные шумы, которые досаждали ей в первые недели работы в Опере, можно смело приписывать Эрику. И он заявил без обиняков, что если она выберет остаться, то превратится в мишень для дальнейших шалостей. Пытаясь не дать этому сценарию накрутить ее, Брилл сделала успокаивающий вдох и вернулась к работе. «Я просто не буду реагировать. Это наилучший план. Я просто закончу тут и пойду».

Наклонившись, Брилл снова опустила щетку на пол – правда, трясущимися руками. В последние несколько дней она взяла за правило никогда не работать в одиночку по этой самой причине: она боялась, что произойдет что-нибудь странное. Этим вечером был первый раз, когда она осмелилась поработать одна – но при этом, что странно, ведро не было первым необъяснимым случаем. Звуки, от которых волосы вставали дыбом, и мелкие пакости обрушились на нее в первые несколько дней после прибытия Коннера, заставив содрогнуться.

Но примерно неделю спустя Брилл начала замечать перемены в разыгрываемых над ней «шутках». Вместо пугающих звуков, которые она привыкла ожидать, вмешательство Эрика по большей части переключилось на появление и исчезновение предметов – что Брилл отчасти приветствовала. Накануне днем некоторые уборщицы нашли забавным донимать ее расспросами насчет того, как она узнала, что мешок с песком упадет, прежде, чем это случилось, и вскоре вопросы превратились в обвинения и брань. Однако они поразительно быстро заткнулись, когда по возвращении в свои комнаты обнаружили пропажу всех своих вещей, кроме кроватей. С того времени они, слава богу, решили избегать ее – несомненно, весьма признательные, что их имущество не исчезло насовсем, а оказалось разбросанным по всему театру.

Хотя новые проделки Эрика обескураживали, они стали гораздо менее пугающими, и если бы Брилл не знала лучше, она бы сказала, что все, случившееся в последнее время, больше помогало, чем раздражало. «Но я знаю лучше. Только потому, что наполнение ведра помогло мне, скорее всего, он сделал это, чтобы смутить меня. Хотя это все по-прежнему кажется таким нереальным… как дурной сон. Сначала я наполовину ожидала, что он попытается зарезать меня прямо в постели… он выглядел таким разозленным, когда я видела его последний раз… но даже сейчас… после всего… я все еще не в силах уложить в голове, что он убийца… что он может навредить мне. Всякий раз, как я пытаюсь убедить себя в этом, все, что всплывает передо мной, – это как он выбегает на лед, чтобы вытащить Арию из пруда, или какими стыдливыми были его улыбки, когда мы только начали узнавать друг друга».

Застыв в потоке счастливых воспоминаний, Брилл сжала губы в узкую полоску, отказываясь позволить себе вновь предаваться заблуждениям. Оглядев комнату, чтобы отвлечься, она осознала, что в какой-то момент в процессе раздумий она, должно быть, закончила с полом. С оживленной улыбкой она поднялась на ноги, собрала весь свой инвентарь и выскочила за дверь.

Быстро преодолев извилистые коридоры и джунгли списанного реквизита, Брилл сложила щетку и ведро обратно в чулан. Заведя руки за спину, чтобы снять испачканный фартук, она направилась в переднюю часть театра, надеясь перехватить там брата и дочь, болтающихся где-то возле сцены. Когда она приблизилась к участку непосредственно за сценой, то наконец-то уловила знакомый перезвон смеха Арии.

Следуя на звук, Брилл вышла из левой кулисы. Заметив Коннера, небрежно привалившегося к огромному гипсовому слону в нескольких футах перед ней и смотрящего на сцену, она приглушила шаги, подкрадываясь к нему сзади, затем потянулась и пощекотала братца под ребрами. Испугавшись неожиданного действия, Коннер самым натуральным образом подпрыгнул, отшатываясь от нападающего, и лишь потом сообразил, что это всего-навсего его сестра.

– Брилл! Ей-богу, ты меня едва не напугала… – с легкой обидой сказал он.

При этих словах две фигуры перестали выделывать коленца по сцене и повернулись, чтобы посмотреть на них. Самодовольно улыбаясь, словно совершила какой-нибудь великий подвиг, Брилл ощутила, как ее тревога постепенно растворяется.

– Ой, хватит врать. Ты бы уже верещал как девчонка, если бы сразу не узнал меня.

Выглядя возмущенным, Коннер демонстративно расправил пиджак и едва заметно улыбнулся.

– Ой, правда, что ли? Ну что ж, дождись, когда я застану тебя врасплох. Тогда и поглядим, кто будет верещать.

– М-мама, – завопила Ария с середины сцены. – П-посмотри с-сюда! Г-гляди, ч-что мне Мэг п-принесла!

Брилл с улыбкой отвлеклась от пикировки с братом, чтобы взглянуть туда, где рядом с Мэг крутилась Ария. Та прыгала в миниатюрной копии учебного костюма Мэг с укороченными белыми юбочками и синей ленточкой на талии. Расхохотавшись, когда Ария исполнила серию неуклюжих, но энергичных прыжков, Брилл хлопнула в ладоши и поспешила на сцену.

– Браво! Ты на пути к тому, чтобы стать одной из лучших здешних танцовщиц! – хихикнула она, подойдя и опустив руку на темную макушку Арии. – Мэг, где же ты взяла этот костюм? Он невероятно прелестный!

– Я попросила одну даму из отдела костюмов пошить его, – любовно сказала Мэг, наклоняясь и заново завязывая синий бантик на талии неугомонной Арии. – У них была лишняя ткань, и они с радостью это сделали. Весь персонал покорен этой маленькой шалуньей.

Рассмеявшись над комментарием Мэг, Ария засеменила прочь, подняв ручки в воздух и закружившись вокруг своей оси.

– Я л-лучшая! – завопила она и упала на задик.

Расслабленно сложив руки на животе, Брилл сияющими весельем глазами наблюдала за выступлением дочки.

– Здорово слышать, что она снова ведет себя так. Последнее время все было настолько серьезно, что я беспокоилась…

– А еще здорово видеть, что ты снова хотя бы немного улыбаешься, – перебил ее Коннер, фланируя по сцене, чтобы присоединиться к дамам. – Правда, должен признать, я немного завидую тому веселью, которое вызывает этот маленький наряд. Когда все хорошенькие девушки в помещении развлекаются между собой, это заставляет мужчину почувствовать себя в каком-то смысле брошенным, – сказал он со всей серьезностью, хотя искорки в его глазах выдавали шутливость.

Мэг собиралась было ответить, но покраснела и закрыла рот. Очевидно, то, что Коннер отнес ее к хорошеньким девушкам, сбило ее с мысли. Брилл опустила руки, с интересом следя за реакцией подруги и переводя взгляд с нее на брата, глаза которого казались замкнутыми и оценивающими, и обратно. «Удивительно, что я не заметила этого раньше… как странно они оба себя ведут».

Наконец взяв себя в руки, Мэг стрельнула глазами в сторону Коннера и откинула мешающий локон за плечо.

– Я очень сомневаюсь, что вы когда-либо в жизни страдали от отсутствия развлечений, месье.

Коннер поднял брови, в изумлении наморщив лоб.

– Тогда, боюсь, вы подловили меня на лжи. Поскольку этого я не могу отрицать.

Надув губы, Мэг слегка задрала подбородок.

– Я считаю, что жизнь зачастую нечто большее, чем простой поиск одного наслаждения за другим, – холодно заявила она, своими широко распахнутыми оленьими глазами тщательно отслеживая реакцию Коннера.

Плутоватая улыбка медленно изогнула сперва один уголок его рта, затем другой.

– Вы так думаете? – спросил он таким тоном, что Мэг вздрогнула и отступила на полшага. – Тогда, полагаю, у вас никогда не было полноценного вечера в городе. Возможно, если б был, вы думали по-другому.

Заметив промелькнувший на лице Мэг гнев, Брилл поспешно вмешалась. Положив ладонь на грудь брата, она послала ему предостерегающий взгляд, когда Мэг развернулась кругом и удалилась туда, где Ария в очередной раз поднималась с пола. Брилл давно уже не волновал беззаботный стиль жизни брата и его волочение за юбками – она множество раз любя обзывала его хамом или того похуже. Но почему-то видеть его бесстыдно флиртующим с ее подругой было совсем другим делом: сестринская сердечность, с какой она прежде смотрела на его поведение, малость поблекла. Мэг не была столь свободной в своих симпатиях, как большинство других танцовщиц, – она была скорее мечтательницей. Брилл не желала видеть, как Мэг попадет под чары безусловного обаяния Коннера, а потом пострадает от него.

Коннер в мгновение ока перевел взгляд на Брилл, выражение его лица полностью сменилось, выражая братскую привязанность.

– Прости… я забыл спросить тебя, как прошла сегодняшняя смена.

Посчитав столь легкую смену темы не более чем отвлекающим маневром, Брилл медленно опустила руку.

– Все прошло хорошо. Я закончила немного пораньше. Большая часть самых грязных участков Оперы уже была вымыта хотя бы по разу, поэтому работа уже не такая тяжелая, как прежде. – Сделав паузу, Брилл глянула вбок, чтобы увидеть, как Ария продолжает кружиться по сцене на безопасном для подслушивания расстоянии. – Правда, я должна тебя кое о чем спросить… ты случайно не заходил в коридор второго этажа в восточном крыле?

– Нет, я был тут все это время, – отозвался Коннер. – Почему ты спрашиваешь?

– Ну, произошла престраннейшая вещь… Я на секунду оставила ведро в коридоре… пустое ведро… а когда через несколько минут вернулась за ним, оно вновь было полным. Сперва я решила, что это, наверное, ты идиотничаешь, как обычно… но…

– Но теперь ты знаешь, что я был здесь… думаешь, это был кто-то еще? – осторожно спросил Коннер без тени улыбки и покосился куда-то в сторону.

– Да, именно так я и думаю, как, впрочем, и ты. И я прям не знаю, кто же еще в этом месте может решить, что проделать нечто подобное будет ужасно забавно? Забавно попытаться свести меня с ума? – с растущим негодованием спросила Брилл, уперев руки в бедра.

Праздно крутя одну из латунных пуговиц своего жилета, Коннер пожал плечами. Он не выглядел ни капли озабоченным или удивленным ее историей.

– Возможно, ты ошибаешься насчет этого. Наполнение пустого ведра не выглядит таким уж злодеянием, как по мне. Больше напоминает помощь, чем что-либо еще… совсем как то, что случилось с теми проклятыми женщинами, которые досаждали тебе вчера. Что, если это все – своего рода предложение мира?

Мгновение Брилл, растерянно моргая и потрясенно разинув рот, смотрела на брата. С щелчком захлопнув рот, она схватила Коннера за локоть, принуждая встретиться с нею взглядом.

– О чем ты говоришь? Предложение мира? Это же нелепо!

– Почему это кажется тебе надуманным? Это вполне вероятно… может, время залатало пролегшую между вами трещину, что бы это ни было. Тебе известно, что он никогда не был хорош в извинениях.

Отпустив руку Коннера, Брилл торопливо сделала шаг назад.

– Не я все это начала. Он не мог просто взять и ни с того ни с сего решить измениться. Мое присутствие для него как заноза в заднице, потому что я знаю его тайну… я знаю, почему он здесь. Ты не все знаешь, Коннер… я не все тебе рассказала.

Заинтересовавшись, Коннер вопросительно поднял бровь.

– О? И о чем ты мне не рассказала?

– Я… ну… – почти мгновенно осознав свою ошибку, Брилл прикрыла рукой свой коварный рот. Она по-прежнему находила невозможным озвучить полный размах Эрикова обмана. «Я сказала Коннеру, что он изменился… что он не тот человек, каким тот его считал. Этого должно быть достаточно, чтобы удержать его от разыскивания Эрика. Ему не нужно знать… никому не нужно знать». – Неважно. На самом деле это не имеет значения. Разве тебе не пора в постель? Я беспокоюсь, что ты не высыпаешься из-за того, что по полночи проводишь со мной.

Нахмурившись от внезапной смены темы, Коннер поднял руку и дернул за черную ленту, не дающую его волосам лезть в лицо. Накручивая ленту на пальцы, он вздохнул и улыбнулся.

– Ой, да ладно, Бри… уж ты бы могла и сообразить. Если бы я не был здесь с тобой, я был бы снаружи, исследуя ночную жизнь Парижа. Я просто держусь подальше от неприятностей, вот и все… а не лишаю себя сна.

Покачав головой, Брилл позволила себе слегка расслабиться. «Он не имел ничего в виду, когда сделал это странное предположение… он только хочет думать об Эрике лучше… помимо прочего, они ведь были друзьями».

– Ага, как же… как будто кто-нибудь в состоянии удержать ТЕБЯ подальше от неприятностей.

Расхохотавшись, Коннер наклонился и поцеловал Брилл в лоб.

– Ой-ой, ну же, как ты можешь такое говорить? Мне на ум приходит несколько человек, которые портят мне все веселье тем, что держат меня подальше от неприятностей, – тихо сказал он, на миг отведя глаза, чтобы посмотреть через голову сестры туда, где на сцене смеялись над чем-то Ария и Мэг.

– Ну, считай, тебе повезло, что кто-то из нас мирится с твоими проделками, – отозвалась Брилл, не заметив нехарактерное смущение, погасившее ухмылку брата.

– Бри, ты ведь подруга Мэг… ты думаешь, что… что…

– Что – что?

Прочистив горло, Коннер покачал головой, наконец вновь опустив взгляд на лицо сестры.

– Ох, ничего… Как считаешь, кухни в этот час уже закрыты? Я вдруг что-то очень проголодался. Не хочешь пойти со мной и вломиться в кладовые с едой?

– Что? Не будь дураком. Если повара застукают тебя за воровством их еды, они тебя на куски порежут.

– Значит, это было «нет»? – шутливо спросил Коннер и потянулся, чтобы заново перевязать ленту в шевелюре. – Какая жалость… тогда придется пойти самому. Если завтра меня не увидишь, высылай поисковую экспедицию, – сказал он, помахал рукой и, развернувшись, направился к одной из кулис.

Заметив, что Коннер уходит со сцены, Мэг перестала играть с Арией и медленно выпрямилась. Взяв девочку за руку, она бросилась через сцену к Брилл.

– Куда это он навострился с такой прытью? – спросила она с фальшивым безразличием.

– Он сказал что-то насчет того, чтобы вломиться на кухни и взять что-нибудь поесть, – пробормотала Брилл и нахмурилась, увидев, как Ария зевает, прикрывшись ладошкой. – Но думаю, нам всем более чем достаточно переживаний для одного дня. Ария, кажется, сейчас тебе самое время ложиться спать.

Когда Брилл нагнулась, чтобы поднять свою протестующую дочку, Мэг оглянулась туда, где скрылся в темноте Коннер.

– Я не хотела грубить… но я все гадаю, твой брат всегда был таким… ну… вертихвостом, или это просто новая тенденция? Казалось бы, мужчина его возраста уже должен быть женат.

Удерживая Арию верхом на своем бедре, Брилл испытующе посмотрела на Мэг.

– Нет, он всегда был таким, как сейчас.

– Ты за него не беспокоишься? Что он волочится за каждой юбкой? – выпалила Мэг и потрясенно прикрыла рот. – Ой! Прости, не нужно отвечать на это! Я не знаю, что на меня нашло! Пожалуйста, не обижайся… я ничего такого не имела в виду.

Засмеявшись уже в открытую, Брилл покачала головой.

– Нет, я не обиделась. Я знаю, что он из себя представляет… и как себя ведет. – Сделав паузу, она обеспокоилась пугающим румянцем, окрасившим лицо Мэг ярко-алым. – Хотя не думаю, что он подразумевает под этим что-то личное. То есть под тем, как он себя ведет. Это скорее способ держать людей на расстоянии, чем что-либо еще. Не тревожься об этом слишком сильно. Если он досаждает тебе, я могу с ним об этом поговорить.

– Ой, нет… тогда он поймет, что мы говорили об этом! – взвизгнула Мэг. – Это не проблема – я раньше сталкивалась с ловеласами куда худшими, чем он. Мне просто было любопытно, вот и все. Притворись, что я никогда об этом не упоминала, – торопливо закончила она, качая головой.

– Ну хорошо… считай, все забыто, – отозвалась Брилл и медленно направилась в одну из кулис. С Мэг, следующей по пятам, она оставила сцену позади, возвращаясь в дормитории. Несколько минут они шли в молчании, затем Брилл с нервной улыбкой повернулась к Мэг, испытывая необходимость заполнить звенящую тишину. – Как продвигаются репетиции с Карлоттой и Марианной? Я слышала о них жуткие вещи, но, конечно, они не могут быть настолько плохи.

Скривившись, Мэг собралась было ответить, но ее прервал раздавшийся позади скрипучий голос:

– Боюсь, с этого момента ты сможешь испытать это на собственной шкуре. – Вскрикнув, Брилл и Мэг едва не подпрыгнули от неожиданности и развернулись – в нескольких футах от них стояла мадам Дюбуа.

Отреагировав на их испуг приподнятой бровью, мадам Дюбуа поправила очки узловатым пальцем.

– Я вас напугала? Простите… – Умолкнув после своего равнодушного извинения, старуха заметила Арию, прижавшуюся к плечу Брилл. Когда ее взгляд упал на миниатюрный костюм балерины, в который та была одета, с ее лицом произошла странная трансформация. Угрюмая сгорбленная женщина улыбнулась.

Подойдя ближе, мадам Дюбуа сложила ладони вместе и ухмыльнулась Арии.

– Так ты теперь танцовщица? Фу-ты, ну-ты… да ты милашка! – проворковала она.

Послав Мэг недоверчивый взгляд, Брилл неуверенно улыбнулась.

– Отдел костюмов сшил это для нее. Ей нравится наблюдать за репетициями балета в течение дня.

При этих словах мадам Дюбуа скисла, и с ее сморщенного лица пропала улыбка.

– Да, что ж, у меня нет времени, чтобы стоять и болтать весь день. Мне нужно кое-что тебе сказать.

– Да?

– Теперь, когда Опера вот-вот снова откроется, стало ясно, что нам понадобится небольшая группа дневных уборщиц. Я решила, что ты станешь частью этой группы, учитывая, что ты одна из немногих презентабельных женщин, что есть в моем распоряжении, – сделав паузу, старуха достала из кармана носовой платок, несколько секунд кашляла в него, затем убрала обратно. – Это все, что я имела сказать… разве что я советую тебе оставаться на стезе добродетели, если хочешь сохранить эту новую должность. Это привилегия – быть допущенной до передней части театра в дневные часы, и я без колебаний отправлю тебя обратно в ночную смену, если из-за тебя будут проблемы! – Закончив на этой оптимистичной ноте, мадам Дюбуа повернулась и уковыляла туда, откуда пришла.

Подруги подождали, пока ее согбенная фигура не скроется за углом, и разразились смехом.

– Что это вообще такое было? – спросила Мэг между приступами хохота. – Я живу тут всю жизнь и, кажется, никогда раньше не видела эту женщину улыбающейся!

– Полагаю, она, должно быть, втайне любит детей… – пробормотала Брилл и опустила глаза на Арию. – Потому что мне она определенно никогда так не улыбалась!

Приподняв головку с плеча матери, Ария сунула в рот большой палец.

– Она м-милая д-дама, г-глубоко внутри, – заявила она. – Она п-просто забыла, к-как быть дружелюбной, и в-все.

Изумленная этим утверждением, Брилл могла лишь покачать головой.

– Ну, значит, тебе известно что-то, чего не знаю я. Может, если ты станешь крутиться поблизости, она будет почаще вспоминать о том, чтобы вести себя полюбезнее. – Что-то в этом предположении пришлось Арии по вкусу, потому что она улыбнулась вокруг пальца и вновь опустила головку на плечо матери.

– Зато то, что ты будешь работать днем, звучит многообещающе, – сказала Мэг, когда они дошли до коридора с разными дормиториями. – Ты сможешь увидеть репетиции. И иногда мы можем обедать вместе. О! И я смогу представить тебя некоторым другим девушкам… то есть тем, которые милые… – Хлопнув в ладоши, она продолжила перечислять свои планы, пока они не добрались до двери в ее комнату. – Ну, полагаю, тогда увидимся завтра! – сказала она, помахав рукой, тихонько открыла дверь и исчезла внутри.

Покачав головой от энтузиазма подруги, Брилл побрела дальше по коридору, туда, где находилась ее собственная комната. «Ну, по крайней мере, мне не придется так сильно беспокоиться о работе в одиночку. Днем это будет не так пугающе. Он не сможет рыскать вокруг без того, чтобы его не увидели. Это хорошо… наконец-то мне не придется постоянно озираться через плечо… это хорошо».

*

Устало опираясь на швабру, Брилл чуть приподняла ногу, чтобы выпрямить сведенные мышцы, сгибая и разгибая пальцы внутри поношенных рабочих ботинок. Отвернувшись, она зевнула, прикрываясь ладонью, и пошарила глазами вокруг в поисках сгорбленной фигуры своей зоркой нанимательницы. В нескольких футах от нее, на сцене, Карлотта с трудом проговаривала одно из слов своей реплики. Сжавшись от неблагозвучных ударений и окончаний в речи певицы, Брилл поняла, что ей слегка жаль эту женщину: она знала, как трудно пытаться выучить новый язык и правильно говорить на нем. Вернее, она жалела ровно до того момента, как Карлотта топнула ногой и прокричала несколько бранных слов на итальянском.

Переминаясь с ноги на ногу, Брилл отвела взгляд от сцены, ища еще что-нибудь, что могло бы ее заинтересовать. Первый день работы в новом назначении быстро утратил свою притягательность, когда ей сказали просто стоять в одной из кулис, затем чтобы не проворонить беспорядок, буде таковой появится. После нескольких часов безделья ею быстро овладела скука. Даже с забавными тирадами Карлотты, разбивающими монотонность репетиции хора, Брилл обнаружила, что ее мысли дрейфуют, как лед по весне. «По крайней мере, я могла наблюдать за кордебалетом, пока он репетировал, но, думаю, мадам Жири устала от всех этих перерывов. Ей понадобился всего час, чтобы перенести репетиции балета в другое помещение. Какая жалость… это было единственным, что держало меня бодрствующей. Я почти жажду, чтобы кто-нибудь что-нибудь разбил, и я могла это убрать».

Потерев глаза, Брилл изо всех сил старалась не уснуть, пока Карлотта продолжала браниться на смеси итальянского и французского, которая вряд ли имела смысл хоть на одном из языков. Наблюдая, как дива гарцует туда-сюда, Брилл заметила маленькую группку людей, взобравшихся на сцену прямо напротив того места, где стояла она. Оживившись в предвкушении своего рода развлечения, она вгляделась сквозь толпу людей, стоящих между ней и вновь прибывшими. Примечательная белая копна волос месье Андре возбужденно подскакивала рядом с его высоким компаньоном, в котором Брилл узнала месье Фирмена, и еще одним мужчиной, которого она никак не могла опознать. «Что тут забыли директора? Обычно они сидят по кабинетам».

Со смутным интересом Брилл улыбнулась, склонив голову набок и пытаясь разглядеть, кто же такой этот третий мужчина, которого директора с собой притащили. «Наверное, очередной покровитель… с этим они точно хватили через край – должно быть, он ужасно богат». Всякая активность на сцене постепенно замирала, когда все больше и больше людей обращали внимание, что за ними наблюдают. Громкие крики Карлотты мгновенно стихли, она повернула голову к мужчинам и нацепила яркую улыбку на свое привлекательное лицо. Пафосно подняв руку, Карлотта прошествовала к ним, напевая и прихорашиваясь, пока Фирмен ее представлял.

– Что здесь такое происходит? – полюбопытствовал позади Брилл знакомый голос.

Обернувшись на брата, она коротко улыбнулась ему, довольная, что он предпочел заскочить, хотя технически их не должны были видеть вместе чересчур долго.

– Думаю, они нашли очередного богатенького аристократа, чтобы попытаться развести его на деньги. Хотя, должна сказать, я поражена, что ты объявился… не думала, что ты озаботишься тем, чтобы прийти на сцену, учитывая, что сегодня у оркестра нет репетиции.

Назад к карточке книги "Незримый гений (СИ)"