Текст книги "Незримый гений (СИ)"

Автор книги: Kay Blue Eyes

сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 67 страниц)

Сжав его ногу, Брилл вновь закрыла глаза.

– Это был не сон, Эрик.

– Да, думаю, я начинаю этому верить.

– Останешься на ночь? – отважилась поинтересоваться Брилл после секундной заминки.

Эрик поерзал на краю кровати и улыбнулся – его зубы сверкнули во тьме.

– Не думаю, что пришел бы, если бы ответ был не «да».

– Ну, тогда давай. А то вся эта болтовня точно в конце концов разбудит Арию.

Понимающе кивнув, Эрик встал и медленно оглядел комнату. Практически видя ход его мыслей, Брилл вмешалась.

– Перед тем как забраться, сними хотя бы ботинки, – сказала она, приглашающе откинув одеяло с правой стороны кровати.

Эрик перестал размышлять над второй кроватью и просто сделал, как попросила Брилл. Стянув пиджак и жилет, он аккуратно сложил вещи и оставил их на маленьком деревянном столе посреди комнаты. Сняв ботинки, он подошел к кровати и залез на нее. Повернувшись набок, чтобы дать ему место, Брилл ласково передвинула спящую Арию, уложив ее перед собой, а Эрик пристроился у нее за спиной. На двойной кровати было немного тесновато, но не неудобно, и Брилл внезапно поняла, что благословляет свою удачу в поиске нестандартного матраса, которым она занималась, когда Карлотта назначила ее своей личной гадалкой.

Эрик обнял ее рукой за талии и вздохнул – прямо у нее над ухом.

– Так-то лучше, – пробормотал он, так тихо, что Брилл была уверена, что он говорил это по большей части самому себе.

Закрыв глаза, она улыбнулась, испытав то самое удовлетворение, которого ей целый день недоставало. Ощущение прижавшегося к ней тела Эрика усмиряло крутившиеся в голове проблемы. Убаюканная теплом, Брилл с легкостью соскользнула в сон.

Пронзивший пустоту бессознательного звук резкого металлического щелчка заставил ее распахнуть глаза. Уставившись на незнакомую оштукатуренную стену перед собой, она пыталась сориентироваться. Усевшись, она огляделась и недоуменно нахмурилась. Это была уже не ее комната, а огромный открытый склад, доверху заваленный большими немаркированными бочками. Совершенно сбитая этим с толку, Брилл встала и крутанулась на месте, но больше никого не увидела. «Что за…»

Краем глаза она уловила за штабелем здоровенных ящиков вспышку света. Направившись к железному ограждению, Брилл открыла было рот, чтобы окликнуть, но снова закрыла его, когда по пыльному воздуху до нее долетел знакомый мужской голос. Сердце забилось у нее в горле, когда она услышала, как Эндрю холодно что-то обсуждает с другим человеком. Привалившись спиной к стене, Брилл прижала руку ко рту, чтобы не дать сорваться с губ преисполненным ужасом звукам, все это время надеясь, что Эндрю не сумел каким-то образом ее услышать. Она распласталась по стене, мрачное ощущение страха заледенило кровь, и – прямо перед ней – огромная комната приобрела зловещий облик, распахнувшись подобно разверстой могиле. Зрение Брилл начало сереть по краям, она соскользнула на пол. «Это неправильно. Эндрю не может быть здесь… Коннер слышал, как он сказал, что уезжает в Англию. И я не могу быть здесь. Я в своей комнате… я в безопасности… это всего лишь дурной сон. Проснись… проснись».

Резко открыв глаза, Брилл вырвалась в реальность, все ее тело застыло, она, моргая, глядела на каменный потолок своей комнаты. Несколько секунд ушло на то, чтобы осознать, где она находится, – образы из сна все еще туманили мозг. Эрик зашевелился рядом с ней и спросил, что случилось, но его голос звучал словно в отдалении, заглушаемый грохотом ее бухающего сердца и рваного дыхания. Ощущение теплой руки Эрика на лице окончательно привело Брилл в чувство. Отведя глаза от потолка, она встретилась взглядом с встревоженными Эриком и Арией.

Подняв руку к щеке, она вздохнула с облегчением.

– Я вас обоих разбудила? Простите. – Потом, заметив, что вся комната ярко освещена, Брилл уставилась на зажженные газовые светильники на стенах. – Когда это все успели зажечь…

Склонив голову набок, Ария сунула в рот большой палец и послала матери серьезный взгляд.

– М-мама, ты к-кричала, – пробормотала она.

– Что?

Положив руку Брилл на плечо, Эрик привлек ее внимание к себе.

– И металась. Что же тебе такое приснилось?

Открыв было рот, Брилл вновь закрыла его, не найдя ответа. За короткое время, прошедшее с ее пробуждения, воспоминание о том, что произошло, вновь растворилось в самых дальних уголках ее разума. Ее лицо запылало сконфуженным румянцем, она перевела глаза с Эрика на Арию.

– Знаете… я не помню. Только что знала, но сейчас… – Ария принялась настойчиво тянуть ее за рукав, отвлекая от мысленных поисков. Брилл нетвердой рукой потрепала ее по щеке. – Чшш, дорогая, мама пытается думать, – мягко попросила она, ощущая, как память о сне все дальше ускользает от нее, несмотря на то, что ужас по-прежнему обнимал ее сильно бьющееся сердце.

Скрестив руки на груди, Эрик стоял в нескольких футах от кровати, его широко расставленные ноги и стоическое выражение явственно свидетельствовали о беспокойстве. Когда Брилл подняла на него широко распахнутые, изумленные глаза, то заметила, что он изучает ее столь пристально, что кажется, будто взглядом он может резать свинец. Постаравшись улыбнуться, чтобы успокоить его, она поняла, что ее слабая попытка, по-видимому, лишь сильнее его встревожила. Перестав изображать из себя статую, Эрик обогнул Брилл и поднял Арию с кровати, устроив ее на своем бедре, и принялся наворачивать круги по комнате, дав Брилл немного так необходимого ей пространства.

Спустив ноги с края кровати, та пригладила перекинутые через плечо спутанные волосы.

– Господь милосердный, мне так жаль, что я вас разбудила, – сказала Брилл, теперь, когда сон постепенно отпускал ее, начиная чувствовать себя довольно глупо. «Ну надо же… что за суета. Это так раздражает. Мне просто ОБЯЗАН был присниться кошмар в первую же проведенную здесь ночь. Это был просто кошмар». И все же, пока мысли о сне все еще были свежи в ее мозгу, она чувствовала, что это неправда. Сон не казался обычным кошмаром. Именно поэтому ее спина была по-прежнему липкой от пота.

Подпрыгивая в руках Эрика, Ария с громким чмокающим звуком вытащила большой палец изо рта.

– В-все в порядке. Т-теперь мы все можем п-поиграть! – счастливо взвизгнула она, взмахнув ручкой надо головой и повернувшись, чтобы ухмыльнуться сидящей на кровати Брилл.

– Ты бледна как простыня, на которой сидишь, – с упреком бросил Эрик через плечо, упорно игнорируя попытку Брилл его отвлечь.

Беспечно пожав плечами, та продолжала расчесывать пальцами растрепанные волосы, старательно избегая взгляда Эрика, опасаясь, что он увидит неуверенность в ее глазах. «Перестань, Бри… это был всего лишь кошмар. Сейчас ты можешь это утверждать. Не переусложняй. Ничего плохого не произойдет… не тогда, когда все только начало получаться. Нет… я даже не буду размышлять об альтернативе. Это был ночной кошмар – и точка. Выбрось его из головы».

– Нет, нет… я в порядке, – быстро уверила Брилл. – Мне просто нужно взять себя в руки. И вообще, это был всего лишь кошмар. Надо только отдышаться.

Ничуть не убежденный, Эрик фыркнул, повернулся и спустил Арию на пол, действуя при этом так естественно, что Брилл восхитилась и ее сердце дрогнуло.

– Ты уверена, что это был кошмар, а не…

Чересчур быстро встав, Брилл перебила Эрика, не дав закончить:

– Нет… нет… потому что это бы означало, что впереди нас ждет что-то плохое. Нет… это был кошмар.

– Как скажешь, – медленно согласился Эрик, еще секунду хмуро оглядывая ее, затем развернулся и распахнул дверцы гардероба. Наклонившись, он принялся рыться в его содержимом. Брилл с растущим возмущением наблюдала, как из шкафа вываливается каскад нижних юбок, приземляясь у ног Эрика.

– Что ты делаешь? – пропыхтела она, огибая стол, чтобы встать рядом с Эриком, который вытащил из недр ее гардероба серо-голубое хлопковое платье. Тот молча отдал платье ей, затем вытащил еще одно, для Арии. – Что ты делаешь? – снова спросила Брилл, нагибаясь, чтобы засунуть кипу юбок обратно в шкаф.

– Ты сказала, что тебе нужно отдышаться, – ответил Эрик, развернулся вокруг своей оси и направился к столу, где лежали его пиджак и жилет, даже не оглянувшись на оставленный им беспорядок.

– Да, но какое это имеет отношение к тому, что ты копался в моей одежде? Ты устроил бардак!

Накинув жилет, Эрик поправил воротник и бросил взгляд на шкаф.

– Нет, не устроил. Как по мне, все выглядит нормально.

Размахивая в воздухе врученным платьем, Брилл не заметила, как Ария вытянула из ее руки второе.

– Это потому, что я уже все убрала!

Чуть склонив голову набок, Эрик послал ей самую очаровательнейшую из своих улыбок, растопившую ее внутренности – и внезапно Брилл стало плевать на разгром.

– Так ты собираешься одеться? – невинно спросил он и ловко поддернул манжеты, расправив их.

– Конечно же нет. Глухая ночь на дворе.

– Никто не спит.

– Это неважно. Мы должны лечь спать.

– Правда? А мне кажется, ночная прогулка может быть весьма освежающей. По ночам Опера особенно хороша.

– Нет… нет. Я не намерена таскаться там посреди ночи. Я собираюсь вернуться в постель. – «Господи, ну и идеи у него в голове. Даром что я знаю, что все равно не смогу уснуть еще несколько часов…»

– Что ж, тогда, полагаю, мы с Арией должны пойти и проветриться сами, – беззаботно сказал Эрик и повел девочку к двери. Брилл почудилось, что она сходит с ума, когда она заметила, что в последние несколько минут Ария умудрилась самостоятельно одеться и натянуть туфли. Радуясь, та вприпрыжку скакала за Эриком, следом за ней змеились концы пояса, который она не сумела завязать бантиком.

Поддавшись свирепствующему в комнате явному безумию, Брилл повернулась на пятках и скрылась за ширмой. Неустанно ворча, она надела платье, которое дал ей Эрик, а затем вышла из-за ширмы. Сунув ноги в туфли, она поймала Арию и завязала-таки ей пояс. Выпрямившись, Брилл уперла руки в бедра и одарила Эрика тяжелым взглядом, на миг забыв о тревожном сне и о том, чем он может грозить ей в будущем.

– Ну ладно, веди.

– Твой энтузиазм потрясает, – сухо отозвался Эрик, повторяя ее же собственные сказанные этим вечером слова.

Брилл хотела было ответить, но поняла, что ее губы сами собой расплываются в улыбке. Именно в этот момент ее осенило, почему Эрик так ее донимает. «Ах, подлец! Все это время я думал, что он просто в дурном настроении, но он всего лишь пытается отвлечь меня от этого проклятого сна. Господи, теперь я чувствую себя идиоткой, что так легко поддалась на его подколки».

Взяв Арию за руку, Брилл заставила себя расслабиться и уступить окольной попытке Эрика.

– Нет, нет. Теперь я серьезно.

Прищурившись на нее, Эрик медленно повернулся и направился к зеркалу. Открыв проход, он подождал на пороге, пока Брилл и Ария подойдут к нему. Проходя мимо, Брилл вскинула голову, чтобы посмотреть на него, и заметила на его лице лишь легчайший намек на тревогу.

– Что, никаких больше остроумных замечаний?

Надув губы, Брилл покачала головой.

– Нет, я иссякла.

– Тогда следуйте за мной, – пробормотал Эрик, закатив глаза, и взял Брилл за руку.

Затем зеркало закрылось, погрузив их во тьму. Поддерживаемая Эриком, Брилл не испытывала обычной неуверенности, которую ощущала в закоулках Оперы. На миг она забеспокоилась, как к тусклым коридорам отнесется Ария, но вскоре та развеяла ее опасения, принявшись скакать позади нее. Уклон пола под ногами начал расти – Эрик извилистыми путями вел их наверх. Озадачившись тем, куда это они направляются, Брилл пыталась хотя бы отдаленно прикинуть схему прохода, но быстро обнаружила, что это ей не под силу. Поэтому когда Эрик вдруг резко остановился перед ней, это стало сюрпризом.

Ария взвизгнула, заставив Брилл вздрогнуть – насколько она понимала, они находились совсем рядом с дормиториями для балерин, – но Эрика, по-видимому, этот шум ни капли не взволновал.

– Где это мы? – тихо спросила Брилл.

– Там, куда редко заглядывают… даже те, кто всю жизнь живет в Опере.

– Это в-волшебное место? – уверенно прошептала Ария, обойдя мать, чтобы встать прямо за Эриком.

Раздался мягкий щелчок, и Эрик открыл маленькую дверцу. Его улыбку осветил проникший в проход столб света, он повернулся и опустил взгляд на Арию.

– Да, полагаю, в нем есть некое волшебство. – Толкнув дверь, он шагнул в комнату.

Ария без малейших колебаний перепрыгнула через порог, и Брилл поспешно последовала за ней, теперь уже преисполнившись искреннего любопытства: куда-то Эрик их привел? Сперва сумрак комнаты блокировал любые впечатления, кроме смутного ощущения чего-то колоссального, раскинувшегося вокруг нее, но когда глаза Брилл попривыкли, она начала замечать детали. В помещении не было мебели, что создавало ощущение пустоты, но при ближайшем рассмотрении стали ясны причины отсутствия обстановки.

Веревки и цепи – толщиной с человеческую голень – переплетаясь, поднимались с пола примерно в середине комнаты, создавая на потолке паутину умопомрачительных блогов и узлов. Разинув рот при виде необычного зрелища, Брилл брела под замысловато переплетенным навесом; Ария крутилась неподалеку.

– Что это за место? – выдохнула Брилл, проведя рукой по ближайшей веревке, закрепленной на стене.

– Это комната, где ремонтируют люстру, – последовал тихий ответ откуда-то слева. – Веревки, которые вы видите, это то, что удерживает ее на месте. Когда возникает проблема с подачей газа или пропадает кристалл, ремонтная бригада может поднять люстру в эту комнату, чтобы облегчить доступ к ней. Немногие знают об этом.

Эрик едва слышно хмыкнул, и в этот момент газовые светильники вдоль стены зашипели и начали зажигаться. Их света хватило, чтобы Брилл наконец смогла разглядеть, что Эрик стоит у дальней стены. Матовые стеклянные шары загорались один за другим, по мере того как газ распространялся по трубам. Многоярусный стеллаж, на котором в несколько рядов лежали запасные кристаллы для люстры, взорвался тысячами алмазных искорок, пуская радужные солнечные зайчики на пол и ближайшие стены. При виде этакого представления Ария восторженно хлопнула в ладоши, и Брилл обнаружила, что в благоговении повторяет это действие.

– Как красиво… кто бы мог подумать, что здесь наверху прячется подобное место! Оно кажется таким безмятежным…

Уронив руку с выключателя на стене, Эрик вскользь изучал веревки над собой, его глаза задумчиво сузились и казались совсем темными в свете ламп.

– Да, я подумал, вам это понравится, – просто заявил он, наблюдая, как Ария играет среди танцующих огоньков, и в его голосе промелькнула нотка беспокойства.

– М-мама, я была права! – Ария засмеялась, пытаясь изловить одну из радуг. – Это м-магия. П-посмотри на все эти цветные огоньки!

Ласковое тепло мало-помалу начало заполнять оставленную кошмаром свинцовую тяжесть в животе Брилл, окончательно успокоив страхи, отравлявшие ее разум. Глубоко вздохнув, она прошла через комнату туда, где у стены стоял Эрик. Тот бросил на нее короткий взгляд и отвернулся, когда она взяла его руку в свои.

– Я рада, что ты привел нас сюда.

Кивнув в ответ, Эрик слегка нахмурил единственную видимую бровь.

– Возможно, мне не следовало этого делать.

– Что ты имеешь в виду? Какое еще место способно заставить забыть о кошмаре лучше, чем это?

– Последний раз я был здесь в ту самую ночь, когда открепил цепи и сбросил люстру на зрителей, – отрывисто ответил Эрик, тревожные морщинки на его лбу стали глубже, придав лицу выражение угрюмости. – Я не думал, что это вызовет проблемы, но… сейчас это кажется совершенно неприемлемым.

– Эрик… – начала Брилл, ощущая, как его настроение мрачнеет с каждой секундой.

– Конечно, я запланировал все так, чтобы она упала на сцену, но все равно… в последний раз, когда я стоял тут, я замышлял убийство. – На другом конце комнаты Ария перестала забавляться и посмотрела на них, выглядя ужасно встревоженной тем, что Эрик отнял свою руку у ее матери.

– Эрик.

– С другой стороны, в этом месте почти все неприемлемо, – прошептал тот так тихо, что Брилл гадала, понимает ли он, что говорит вслух. – Я обманывал себя, считая иначе. Это место всегда будет музеем моего прошлого, демонстрируя тебе мои преступления всю мою оставшуюся чертову жизнь. Сейчас они подобны призракам… эти воспоминания. Наполняют каждый дюйм этого места. Единственный выход – бежать, но… но я знаю, что не могу.

– Эрик, прекрати это! Что на тебя нашло?

Вынырнув из размышлений, тот повернулся и взглянул на Брилл, из его лица ушла мрачность, оставив Эрика дрожащим и ужасно печальным.

– Ничего… просто задумался. – Кашлянув, он отступил от стены. – Но, думаю, время нашего маленького приключения подошло к концу. Ты была права… полночь действительно не самое лучшее время для прогулки.

И прежде, чем Брилл смогла сформулировать подходящий ответ, Эрик направился к открытой потайной дверце. Им с Арией ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Все приподнятое настроение Брилл улетучилось, она забрала дочь, которая тоже внезапно затихла, и поспешила за Эриком, в секунды нагнав его и пристроившись сзади. Вместе они прошли через проход в лежащую за ним темноту.

«Возможно, мой сон был как раз об этом. Тревогу, что все может пойти не слишком гладко. Что же могло вызвать столь внезапную перемену? Не может быть, чтобы его так взволновала одна эта комната. Он упомянул, что Опера неприемлема… это он все еще сокрушается насчет того, что я отказалась остаться с ним в подвалах? Я не хотела задеть его чувства, но я просто не могу на это согласиться. В подобном месте невозможно быть счастливым… постоянно в окружении камня и мрака. Словно жить в могиле. К черту все это! Иногда я мечтаю просто забраться этому мужчине в череп и посмотреть, о чем он думает!

Черта с два я теперь усну. Если бы мои волосы уже не были белыми, клянусь, Эрик заставил бы меня поседеть в мгновение ока!»

========== Глава 61: Моменты истины ==========

Комментарий к Глава 61: Моменты истины

Примечание переводчика: В третьей части главы рейтинг повышается до R.

Два дня прошли такой лихорадочной и изнурительной чередой, что Брилл не сомневалась, что вот-вот лишится рассудка. По утрам ей едва хватало времени, чтобы умыться, перед тем как Карлотта нагружала ее какой-нибудь кропотливой работой, требующей немедленного внимания, и хотя Брилл при найме сказала диве, что не будет ее рабыней, она обнаружила, что без раздумий таскает ей части костюма или трудится на побегушках. Где-то между истериками Карлотты Брилл стала относиться к ее преувеличенным реакциям с некоторым недоверием. Поэтому теперь работа ощущалась скорее одолжением, нежели выполнением приказов.

И в какой-то мере Брилл радовалась этой работе, поскольку знала, что если бы выдалась минутка покоя, она бы только тревожилась об Эрике и о том, что означают его комментарии в ту ночь в комнате с люстрой. Не нужно было быть гением, чтобы сообразить, что он все сильнее о чем-то беспокоится, – но когда бы она ни пыталась выведать у него правду, скрывающуюся за его мрачным настроем, Эрик не поддавался. Его молчание лишь подкармливало растущие раздражение и страх, поселившиеся в сердце Брилл, но разозлиться на Эрика она так и не смогла. «Кроме того, я не сказала ему, что думала насчет своего сна. Это больше, чем просто кошмар. Господи, я просто не хотела, чтобы это было чем-то зловещим… Но сон не повторялся, так что, может, он ничего не значит». Тяжко вздохнув, Брилл вынужденно отвлеклась от своих размышлений, когда юный посыльный едва не сбил ее, торопясь доставить сообщение. Послав ему через плечо суровый взгляд, она покрепче ухватила раскачивающуюся в ее руках кучу коробок. «Проклятые приготовления ко дню открытия! От них все как с ума посходили!»

Весь оперный театр трясло от крыши до подвала – все сотрудники, от директоров до самого распоследнего рабочего сцены спешили закончить последние приготовления к вечеру открытия. Костюмы для хора лихорадочно подрубались прямо во время глажки, а на заднем плане постоянно раздавался неумолчный грохот сотни молотков, делая невозможными любые разговоры. Неудобно скорчившись на четвереньках, группа из двадцати человек добавляла последние штрихи к гигантским задникам, пока мимо катились вешалки, набитые законченными костюмами. Красные от натуги рабочие волокли сотни фунтов тяжелого бархатного занавеса, чтобы на следующий день повесить его. Казалось, будто сам воздух пропитался всей этой суетой, став горячим и истончившимся от напряжения, и от этого вблизи сцены было невозможно перевести дух.

Прокладывая путь сквозь толпу потных рабочих, Брилл лавировала с небольшой горкой коробок в руках, отчаянно пытаясь не дать раздавить себя в этой безумной толчее. Переложив свою громоздкую ношу, она подхватила юбки, чтобы перепрыгнуть через валявшуюся на полу груду свернутых веревок. Игнорируя сползающую по скуле липкую струйку пота, Брилл ускорилась, желая убраться со сцены в менее людную область. Повернув за угол, она вздохнула и направилась в более тихий коридор, ведущий к примерочным. Здесь было попрохладнее, и Брилл позволила себе задержаться, чтобы поправить прикрывающую волосы тряпку.

Последние несколько дней Карлотта, всегда отличавшаяся скверной реакцией на эмоциональные перегрузки, была до странного подавленной. Примадонна держалась поблизости от своих комнат, с лихорадочной решимостью репетируя арии, и проводила долгие часы, донимая Брилл на разные темы: от прически до того, как не перенапрячь голос. Однако когда Карлотта услышала, что ее костюмы готовы, то немедленно приказала Брилл пойти и забрать их. Теперь, возвращаясь из пятого похода, та шла к комнате дивы, неся тяжелый груз обувных коробок. Сражаясь с дверью в примерочную, Брилл едва не ввалилась внутрь, когда кто-то изнутри дернул ту на себя, вырывая ручку из ее руки.

Стоя прямо на пороге, Карлотта, приподняв бровь, оценила малость измочаленный вид Брилл.

– Где ты быть? Ты ходить слишком долго.

Выругавшись про себя на гаэльском, Брилл прошла мимо Карлотты и поставила коробки на комод. Прижав ладонь к ноющей спине, она с настороженно-нейтральным выражением лица повернулась к певице.

– Ну, сначала я сходила в костюмерный цех, чтобы забрать ваши туфли, но потом мне сказали, что главная швея перенесла их, потому что им требовалось больше места. Так что после этого мне пришлось взбежать на три пролета, чтобы найти кого-нибудь, кто сможет мне сказать, куда их положили. Потом пришла Мэг, чтобы сказать мне, что позволила своей матери некоторое время присмотреть за Арией.

На протяжении ее длинного монолога Карлотта скорчила рожу и захлопнула дверь.

– Да, да, теперь можешь перестать. Я понять, я понять. Ты уже меня утомить, – сказала дива, плюхнувшись на стул и принявшись открывать коробки, чтобы проверить туфли.

Притянув второй стул, Брилл благодарно упала на него, радуясь отдыху от бешеного темпа театральных приготовлений. Подняв руку, чтобы вновь дернуть за косынку на волосах, она пропустила испытующий взгляд Карлотты поверх обувных коробок. Дива медленно отпихнула коробки и сложила руки на коленях.

– Почему ты покрывать волосы такой образ?

Захваченная вопросом врасплох, Брилл отдернула пальцы.

– Хмм?

Указав на собственную корону темных кудрей, Карлотта повторила:

– Почему… ты… покрывать… волосы… такой… образ?

– Ни почему. Просто чтобы не мешались, – увильнула от прямого ответа Брилл, впервые заскучав по кусачему парику, который носила раньше.

– Из-за этого ты выглядеть как служанка.

Сладко улыбнувшись, Брилл выпрямилась.

– Что ж, в этом есть смысл, учитывая, что я работаю на вас.

Сверкнув насмешливой улыбкой, дива подперла подбородок ладонью.

– Это правда. Ты забавная… э… человек. Я рада, что ты вернуться. – Брилл удивилась этому неожиданно честному заявлению, и ее улыбка слегка поблекла, но не успела она ответить, как Карлотта быстро продолжила: – Когда ты пропасть, некому было носить мой вещи.

Со смехом покачав головой, Брилл закатила глаза.

– Да, как это, наверное, было для вас ужасно. Некому было носить ваши вещи или предсказывать будущее. Кстати говоря, с тех пор как я вернулась, вы еще не просили меня раскинуть карты.

Пожав плечами, Карлотта поднялась на ноги и подхватила со стола маленький ридикюль.

– Ах, может, последнее время я не настолько об этом волноваться. Я осознать это, когда услышать, что тут шастать Кристина.

– О?

– Да, я осознать, что она никто, а я по-прежнему здесь, и люди по-прежнему приходить, чтобы увидеть меня, – беззаботно резюмировала Карлотта.

– Что ж, это весьма мудро с вашей стороны, – пробормотала Брилл из-под руки, пытаясь приглушить прорывающийся смешок.

Глубокомысленно кивнув, Карлотта направилась к двери.

– Теперь ты пойти со мной. Мы должны забрать мое платье для маскарад. Мне пришлось отослать его, потому что местный портные могли его испортить.

Вздохнув, Брилл устало ссутулилась.

– Почему я должна идти с вами? Я только что таскала ваши священные туфли по всему оперному театру!

Остановившись на пороге, Карлотта удивленно задрала брови.

– Ты должна идти со мной, потому что я намереваться купить тебе новый парик, и ты должна быть там, чтобы он сел как следовать.

Брилл потрясенно приоткрыла рот.

– …Зачем бы мне мог понадобиться парик?

На лице дивы медленно расплылась понимающая улыбка, осветив ее темные глаза редким для нее весельем.

– Что? Ты думать, я не знать, что ты всегда покрывать свои волосы? Я всю жизнь провести в театре. Я узнавать парик, когда видеть его. И еще я знать, что теперь ты пользоваться этой уродливой лохмотья, – сказала она, указав на темную ткань, повязывавшую волосы Брилл.

Захваченная врасплох явной филантропией Карлотты, та несколько секунд, моргая, таращилась на величественную женщину. К щекам Брилл медленно приливала краска, заставив ее лицо ярко заполыхать от смущения.

– О нет… вам необязательно это делать. Это не особенно важно… Я…

Нахмурившись, Карлотта звучно стукнула каблуком по полу.

– Ты лгать. Если бы это быть не важно, ты бы не прикрывать свои волосы. А теперь ты пойти со мной, потому что я так сказать! – Крутанувшись вокруг своей оси, дива открыла дверь и демонстративно вымелась в коридор, не потрудившись обернуться, чтобы проверить, следует ли за ней Брилл.

Торопливо встав, та поспешила за своей работодательницей. Поравнявшись с Карлоттой, Брилл слабо улыбнулась.

– Что ж, полагаю, мне стоит поблагодарить вас. С вашей стороны было очень мило предложить…

Махнув рукой едва ли не в лицо Брилл, Карлотта оборвала ее.

– Чшшш, прекрати. Меня просто раздражать, когда меня сопровождать такой рваный вещь. Ничего более…

– Угу… – пробурчала Брилл с понимающей усмешкой, ничуть не поверив в надменное безразличие, с которым певица продолжала к ней обращаться. Шагая рядом с Карлоттой, которая влетела в группу рабочих, она впервые за день ни о чем не беспокоилась, и потому в ее голове завертелись отвлеченные мысли. «Интересно, чем он сегодня занимался?» – со вздохом подумала Брилл. Несмотря на то, что она изо всех сил старалась это предотвратить, последние действия Эрика поразили ее в самое сердце, взбудоражив чувства так, словно тот накачал ее ядом. В некотором смысле Брилл скорее предпочла бы открытое столкновение: она могла совладать с его гневом, но что делать с тихим раздражением и невысказанными тревогами она не знала. Боль, которая становилась все более и более знакомой, проникала в ее сердце; Брилл хотела помочь Эрику, но понятия не имела, как это сделать.

«Надо вытащить его достаточно надолго, чтобы поговорить. Богом клянусь, в эти чертовы тоннели я в одиночку больше не сунусь. – Терзая зубами нижнюю губу, Брилл едва замечала происходящее вокруг, следуя за импозантной фигурой Карлотты. Она не осознавала этого, но ее страхи сами собой начали проникать сквозь выставленные внутри разума границы. – Возможно, он понял, что это не то, чего он ожидал. Я не должна была давить… надо было радоваться дружбе. Но я не была бы счастлива этим подобием жизни. А теперь… возможно, теперь он дал задний ход. Прошло уже два дня, а я его почти не видела, не то что говорила… он не касался меня два дня…»

Крепко прикусив губу, Брилл силой вынудила этот мрачный, сомневающийся голос заткнуться. «Бесполезно лишний раз размышлять об этом. Мне следует просто встретиться с проблемой лицом к лицу. Однажды я прижму его к ногтю и заставлю сознаться, что его беспокоит». Почувствовав себя немного лучше, она расправила плечи и безмолвно последовала за Карлоттой через одну из боковых дверей Оперы.

*

Угрюмо сгорбившись на штабеле из рулонов светлой ткани, того самого материала, который после окраски превращался в театральные задники, Эрик мрачно пялился в стену напротив. Он не осмелился занять свое обычное местечко прямо над сценой из страха, что в связи с возросшей активностью кто-нибудь может его застукать – и он знал, что будет, если это случится. Толпа с факелами. Поэтому последние несколько дней он прокрадывался самыми глухими закоулками закулисья, держась поближе к теням и подальше от шума и света рабочих бригад. Это были паршивые два дня.

Эрик так привык общаться с людьми, наблюдать за чужой жизнью, протекающей под его ногами, что, лишившись этого, испытал внезапное и жестокое потрясение. Из-за этого он чувствовал себя странно пустым, словно умирающим от голода, который не в состоянии утолить. Эрик с испугом понял, что в нем клубится одиночество, и это открытие послало его мысли в еще более глубокий штопор.

За все годы одинокой и по большей части незаметной жизни в Опере он ни разу не испытывал этой новой жалящей боли. Он всегда находил чем заняться, чему поучиться, и никогда не делал достаточно долгую паузу, чтобы всерьез задуматься о собственном одиноком существовании. Он никогда не ощущал раздражающего родства с другими обитателями театра, которое теперь, кажется, терзало его каждым миг. Было так легко смотреть на них сверху вниз с известной долей отвращения. Тогда он был отделен от рода людского, был лучше, чем многочисленные и ограниченные массы человечества, высоко возвышался над остальными, крадясь в ночи и создавая музыку, которую никто даже не мог мечтать превзойти.

Конечно, это было до того, как Эрик встретил Брилл. Ее тихая решительная забота о нем, пока он выздоравливал в ее доме, заставила его столкнуться с ужасающим фактом: человеческая раса не вполне состоит из жестокости и ненависти. Что есть те, кто не боится его. Именно в первые озадачивающие недели под опекой Брилл стало ясно, что Эрик больше не может утверждать, будто никогда в жизни не знал доброты, а позднее, когда он начал смотреть на Брилл с некоторой привязанностью, стало невозможно и оставаться в стороне. Ее дружба вынудила Эрика сойти со своего пьедестала и присоединиться к человечеству.

Назад к карточке книги "Незримый гений (СИ)"