Текст книги "Незримый гений (СИ)"

Автор книги: Kay Blue Eyes

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 67 страниц)

– Ей-богу, если это снова те невозможные полицейские, я прижгу им задницы раскаленным железом, – ругалась она, в полной ярости при мысли о возвращении Ле Кларка. Боль пульсировала в черепе, не оставляя – особенно после утреннего переживания – места терпимости и пониманию. Она жаждала крови.

Когда она поковыляла в коридор, Коннер крикнул ей вслед:

– Эй, о каких полицейских речь?

Проигнорировав брата, Брилл продолжила путь, подобрав юбки, чтобы видеть, куда ступает. Она слышала, что оба мужчины следуют за ней по пятам: их тяжелые шаги перекрывали ее собственные, более легкие. Минуя по дороге в переднюю сделанную из красного дерева подставку для зонтов, Брилл остановилась и вытащила трость с серебряным набалдашником. Сжав ее так, что побелели костяшки пальцев, она размахнулась ею с явно убийственными намерениями и потянулась открыть дверь.

Лишь опустившаяся ей на плечо рука Коннера удержала Брилл от того, чтобы треснуть незваного гостя по голове.

– Ладно, Бри, как бы то ни было, разве так встречают гостей? Будь добра, позволь мне взять ситуацию в свои руки. Особенно если дело касается визита полиции.

– Хорошо, сделаем, как ты просишь. Но они войдут в эту дверь только через мой труп, – прорычала Брилл, затем отступила назад и дала Коннеру доступ к двери.

– Боже мой, – со смехом воскликнул Коннер. – Ты точно в ударе сегодня. Эрик, я не представляю, как ты выдерживаешь ее общество так долго! – крикнул он через плечо в сторону задержавшегося в коридоре Эрика.

– Это было тяжким испытанием, уверяю тебя, – последовал насмешливый ответ.

Отодвинув Брилл локтем еще на фут подальше со своего пути, Коннер прикусил губу, сдерживая сотрясающее тело веселье.

– Я знал, что есть причина, по которой ты мне нравишься, – рассмеялся он и распахнул дверь. Один взгляд на франтовато одетого мужчину на пороге – и улыбка Коннера мгновенно увяла.

Эндрю, до этого придирчиво стряхивавший пылинки с рукава, посмотрел на Коннера. Хотя выражение его лица оставалось вежливым, в черных омутах его глаз промелькнула тень неприязни.

– Доброе утро, Коннер, как приятно видеть тебя сно…

Не говоря ни слова, тот убрал руку с дверной ручки и шлепнул ладонью по полотну двери, со стуком захлопнув ее прямо перед носом Эндрю. Улыбка вернулась на место, Коннер повернулся на каблуках, чтобы обратиться к присутствующим:

– Кто-нибудь проголодался? Уверен, что смогу одолеть целую тарелку яичницы с беконом.

– Коннер! – воскликнула Брилл, ужаснувшись поведению брата. – Что за бес в тебя вселился! Ты не можешь просто закрыть дверь у человека перед носом!

Его обычно открытая улыбка стала чуть более гнусной.

– Если бы на крыльце был человек, я бы с тобой согласился.

С того места, где стоял, скрестив руки на груди, Эрик, донеслось одобрительное фырканье.

Брилл подняла глаза к потолку с мольбой ниспослать ей терпения, а затем одарила обоих мужчин ледяным взглядом, способным заморозить пшеничное поле в конце лета. Она замахнулась тростью, которую по-прежнему держала в руке, и хорошенько огрела Коннера по заду. Тот с воплем отскочил от нее – лишь затем, чтобы присоединиться к подпиравшему стену Эрику. Теперь оба мужчины имели одинаково бунтарский и сердитый вид.

– Не пускай этого тщеславного ублюдка в дом, Бри! Ты знаешь, что я думаю об англичанах в целом и о нем в частности. По крайней мере, когда ты вышла замуж за англичанина, Джон не оказался задницей.

– Святая Мария! Это его дом, Коннер! И я не буду участвовать в твоем хамстве! Я не могу попросту завернуть его с порога!

Включившись в разговор, Эрик поддержал кампанию Коннера:

– Уверен, что можете. Просто поверните замок, и мы будем избавлены от его нежелательного присутствия.

Вздохнув, Брилл покачала головой:

– Я надеялась, учитывая мое ранение и прочие неприятности этого утра, что вы двое хоть немного поддержите меня. Но полагаю, что прошу слишком многого! – Потрясая своим оружием, она приподняла белоснежные брови. – А теперь, раз уж вы не можете вести себя как следует, прошу вас удалиться из этой части дома.

Несколько секунд мужчины стояли, молча кипятясь, потом Коннер повернулся на каблуках и в бешенстве умчался по коридору. Оставшись в передней наедине с Эриком, Брилл уперла трость в стену.

– Вы тоже злитесь на меня за то, что я – единственный вежливый человек в этом доме? – требовательно спросила она, вызывающе задрав подбородок и свирепо посмотрев на него.

– Нет, – начал тот, оттолкнувшись от стены и опустив руки. – Но я не могу понять, почему вы упорно продолжаете подлизываться к лорду Доновану. Это и впрямь непостижимо.

– Пожалуйста, Эрик, как вы не можете понять? Он сам по себе достаточно нервирует меня, но без вашей поддержки ситуация становится в десять раз хуже.

– Возможно, вы просто просите слишком многого, – холодно отозвался Эрик: все волнение и сопереживание, которые он выказывал раньше, полностью испарились. И, не успела Брилл открыть рот для продолжения спора, как Эрик канул в глубину коридора. Она повернулась и положила руку на дверную ручку – как раз в тот момент, когда до ее ушей донесся звук хлопнувшей задней двери.

Глубоко в груди угнездилось разочарование, но Брилл все равно с вымученной улыбкой открыла дверь.

– Здравствуй, Эндрю. Проходи.

Сняв шляпу и шагнув через порог, Эндрю мгновенно окинул переднюю взглядом.

– Мне привиделось или твой дорогой братец вернулся из Англии, чтобы ненадолго заехать к тебе?

– Да, он вернулся, – ответила Брилл, принимая у Эндрю его шляпу и пальто и вешая их на крюк возле двери.

– Наверное, ему трудно выкраивать время в своем расписании, чтобы часто навещать тебя. Он планирует остаться надолго? – вежливо спросил тот, следуя за Брилл по коридору в библиотеку.

– Вообще-то я понятия не имею, насколько он задержится, – рассмеялась Брилл. Когда Эндрю не присоединился к ее смеху, она сделала вид, что закашлялась.

– Хмм, жаль будет, если ему придется скоро уехать. Я ненавижу, когда ты остаешься тут одна.

Сев возле окна, Брилл моментально отвлеклась от разговора, увидев Эрика, колющего дрова во дворе. Видимо, чтобы справиться со своим мрачным настроем, он выбрал физический труд. Вновь переведя взгляд на сидящего перед ней деверя, Брилл улыбнулась:

– О, но я ведь не одна. Ты знаешь, что Эрик все еще здесь.

На лице стягивавшего перчатки Эндрю промелькнуло выражение изумления и замешательства. Он медленно скручивал кожу перчаток; сощурив глаза и размышляя.

– О, он здесь? Где была моя голова? Должно быть, я забыл.

– У тебя была какая-то причина считать, что его тут не может быть? – озадаченно спросила Брилл.

Посмотрев на нее с неожиданной улыбкой, Эндрю успокаивающе покачал головой:

– Конечно, нет. Я просто не подумал.

С облегчением поверив, что Эндрю действительно имел в виду то, что сказал, Брилл откинулась на спинку стула. На мгновение по позвоночнику прокрался страх, что Эрик планирует уйти, не предупредив ее. Но, к счастью, ее опасения быстро вернулись на приемлемый уровень. «Какая глупая мысль. Он бы не ушел…»

Побарабанив пальцами по кожаной обивке своего стула, Брилл снова посмотрела в окно.

– Как твои дела в Париже, Эндрю? Надеюсь, все в порядке.

Брилл честно намеревалась выслушать ответ, но, кажется, не могла оторвать глаз от мужчины во дворе. В какой-то неуловимый момент, пока она разговаривала с Эндрю, Эрик снял пиджак и повесил его на забор.

Брилл сделала глубокий вдох, глядя, как лезвие топора поднимается вверх и мелькает в холодном воздухе. Лезвие быстро пошло вниз, успешно раскалывая кусок дерева на две половинки: она почти ощущала звук удара, хотя и не могла его слышать. Впрочем, с ее выгодной позиции было видно, что пот пропитал белую рубашку Эрика и бисеринками выступил у него на лбу. Прикусив губу, Брилл отвернулась от окна и от вида работающего снаружи мужчины.

Эндрю, не заметив ее невнимательности, продолжал освещать подробности своего продвижения в Париже: дела явно шли прекрасно.

– Единственное, что я выучил во Франции, – нужно присматривать за делом на всех этапах его развития. Отвернешься хоть на минуту – и будь уверен, кто-нибудь начнет валять дурака. Однако я был удивлен, обнаружив…

Вопреки всем усилиям, глаза и разум Брилл жаждали вновь обратиться к окну. Было нечто умиротворяющее в том, чтобы наблюдать за Эриком, плавно поднимающим и обрушивающим топор с почти волшебной точностью. По какой-то причине ее обычная тревожность от присутствия Эндрю сегодня не подавала признаков жизни.

Брилл выпрямилась, когда увидела Арию, бегущую через двор к Эрику – как обычно, без пальто. Зима все еще не уступила полностью свою власть: пруд по-прежнему лежал подо льдом, и, хотя снег растаял, оставив после себя ледяную грязь, воздух был еще колюч и холоден. Поджав губы, Брилл нахмурилась. «Этот ребенок непременно и определенно заработает простуду».

Кашлянув, она быстро встала, довольная тем, что появилось оправдание побегу от нескончаемого монолога Эндрю.

– Прости, но я только что заметила снаружи Арию без пальто. Еще довольно зябко, она может заболеть. Я только сбегаю удостовериться, что она наденет что-нибудь теплое. Оставайся тут, если хочешь. Я скоро вернусь.

Эндрю, тоже поднявшись, разгладил рукой отвороты своего ладно скроенного пиджака.

– Тогда я буду тебя сопровождать.

Брилл удалось скрыть досаду раньше, чем та стала заметна.

– Что ж, хорошо…

Она со вздохом повернулась и поковыляла к двери. Проходя через переднюю, она набросила на плечи накидку и нацепила на нос очки, потом, сняв с крючка пальто Арии, перекинула его через руку и влезла в пару огромных галош. «Жду не дождусь лета, когда высохнет вся эта слякоть».

Приподняв юбки, Брилл вышла за дверь, не проверяя, последует ли за ней Эндрю, и медленно пошла по грязи; месиво засасывало ботинки при каждом шаге. Ария подняла глаза и заметила направляющуюся к поленнице мать, после чего показала пальцем в ее сторону и сказала что-то Эрику. Тот положил топор на плечо и повернулся в указанном направлении, но когда увидел приближающуюся пару, его лицо мгновенно омрачила тень неодобрения. Утерев лоб ладонью, Эрик опустил топор и скрестил руки на груди.

Проследив взглядом за его движениями, Брилл застыла на середине шага – из-за покрывавшего кожу пота рубашка плотно облепила тело Эрика. К щекам Брилл прилила кровь, когда та поняла, что откровенно разглядывает гладкие выпуклости и впадины его торса. «Господи, да у него на животе можно белье стирать!» – подумала она, приспустив с носа очки, чтобы лучше видеть.

Она отстраненно почувствовала, как Эндрю взял ее за локоть и что-то спросил. Тряхнув головой, чтобы прочистить мозги, Брилл оторвала взгляд от Эрика и обратила внимание на деверя.

– Что?

– Ты застряла? Могу я помочь тебе?

– А, нет, спасибо, – с улыбкой сказала она, выскользнув из руки Эндрю и снова быстро зашлепав по жиже.

Приложив ладонь ко лбу, чтобы еще сильнее затенить глаза, Брилл повыше подняла юбки и приблизилась к Эрику и дочке.

– Ария, ты же прекрасно знаешь, что не следует играть на улице без пальто.

Та улыбнулась матери одной из своих «тихушных» улыбок. Поскольку Брилл не впечатлилась этим маневром, Ария кивнула и шагнула вперед, чтобы позволить той надеть на нее пальто. Застегивая пальто на все пуговицы, Брилл наконец улыбнулась.

– Ну вот. Так-то лучше, правда? Теперь можешь играть, во что пожелаешь, – сказала она, потрепав дочку напоследок по голове и отпустив. Сейчас, когда Эрик не собирался больше развлекать ее колкой дров, Ария убежала гоняться за белками возле пруда.

Уперев кулаки в бедра и наблюдая за тем, как дочка носится по двору, Брилл вздохнула.

– Клянусь, если бы голова этого ребенка не была к ней прикреплена, она бы ее забыла.

При других обстоятельствах Эрик расхохотался бы на это заявление, но в этот раз он оставался неподвижен и молчалив. Когда Брилл глянула в его сторону, то с досадой обнаружила, что тот смотрит на Эндрю испепеляющим взглядом. К счастью, Эндрю не заметил этой неучтивости, поскольку был слишком занят – сощурившись, он наблюдал за Арией.

– Вполне ли прилично маленькой девочке быть столь необузданной? Разве она не должна учиться тому, как стать юной леди?

Не дав Брилл раскрыть рот, Эрик ринулся в атаку:

– Ребенку необходимо позволять делать то, что вздумается, так долго, насколько это возможно. Она довольно скоро вырастет. Кто вы такой, чтобы лишать ее детства?

Вежливая улыбка исчезла с лица Эндрю, он перевел ледяной взгляд на Эрика.

– А кто вы такой, чтобы разговаривать со мной в подобном тоне? Не так давно наказанием за подобную дерзость было повешение.

– Вы забываете, где находитесь, месье. Это Франция. Здесь мы сами освободили самодовольных вельмож от их голов!

С тяжелым вздохом Брилл хлопнула в ладоши, дабы привлечь их внимание.

– Ладно вам, господа! Мы все должны постараться быть цивилизованными. Кроме того… – Прервавшись на середине фразы, она посмотрела в сторону вопящей от восторга дочери. Ария держала путь через пруд и только что повалилась на живот.

– Ария, немедленно уходи со льда! Ты прекрасно знаешь, что нельзя играть на пруду без сопровождения взрослого. Ты разобьешь голову, если не побережешься. Уходи оттуда сейчас же!

Отвернувшись от обоих мужчин, Брилл медленно направилась к пруду, поскольку Ария проигнорировала ее указание. Радость от катания по льду была слишком велика для ее здравого смысла. Позади Брилл слышала, что Эндрю сделал в сторону Эрика еще один словесный выпад. К чести Эрика, тот пытался держать свой темперамент под контролем: как ни крути, он пока еще не врезал лорду.

Продвижение Брилл к пруду внезапно прервалось, когда одна из галош безнадежно завязла в грязи. Брилл повернула голову, чтобы позвать на помощь.

– Не могли бы вы двое перестать спорить? – крикнула она, без особого успеха дергая застрявшую ногу. – Эрик, вы не могли бы мне помочь?

Несколько напряженных мгновений Эрик с сильной неприязнью мерил Эндрю взглядом, затем наконец отвернулся и посмотрел в ее сторону.

– Вы вообще не должны были выходить из-за своей ноги! У вас все швы разойдутся! – сердито упрекнул он ее.

Брилл сморщила нос, когда Эрик двинулся к ней, но не озвучила вертевшийся у нее на языке ехидный ответ. Вместо этого она обернулась и снова велела Арии убираться со льда. Эндрю неподвижно стоял возле поленницы, его темные глаза гневно блестели в свете холодного солнца.

Когда Эрик поравнялся с ней, Брилл застенчиво улыбнулась ему.

– Кажется, я застряла в этой проклятой грязи.

– Похоже на то, – отозвался тот, приподняв бровь.

– Я могла бы освободиться, но это бы означало, что я… – необъяснимая волна паники захлестнула горло Брилл, не давая закончить мысль. Она прижала руку к колотящемуся сердцу и попыталась определить источник внезапной тревоги. В глубине сознания яростно развевались красные флажки. «Странно, так бывает только непосредственно перед тем, как мои сны становятся реаль…»

Неожиданно в мозгу вспыхнули ее собственные слова. «Так холодно… так темно… сверху льется свет… нечем дышать».

Брилл ощутила, как от этих слов, возникших в голове вместе с картинкой, ее глаза расширяются от ужаса. Эрик замер прямо перед ней, нахмурив брови при виде ее побледневшего лица. Задыхаясь, она словно со стороны слышала свой хриплый шепот:

– Лед… Ария, уходи со льда. – Мучительно вдохнув большую порцию воздуха, Брилл выкрикнула: – Ария, уходи со льда, немедленно!

Абсолютная тишина, воцарившаяся после этих панических слов, была оглушительной. Лишь один звук прорвался сквозь шум в ее ушах. Громкий хруст разнесся по скотному двору, и Брилл так резко дернула головой, что та едва не отвалилась. Она снова открыла рот, чтобы крикнуть, но зловещий треск заполнил тишину, прежде чем она успела это сделать.

В последующие несколько секунд время дрогнуло и остановилось. Брилл видела, как улыбка медленно исчезает с лица дочери, как та смотрит себе под ноги, на образующуюся там трещину. Брилл с трудом подняла руку, вытянувшись, как будто могла сгрести Арию со льда и переставить на твердую землю.

И в мгновение ока время вновь пришло в движение. Брилл вздрогнула, когда по двору прогремел душераздирающий треск – на мгновение закрыв глаза от этого звука, она отвернулась. Искаженный детский вопль едва ли на миг пронзил воздух, а затем резко оборвался.

Глаза Брилл быстро распахнулись и обшарили опустевший пруд. Лишь огромная черная полынья указывала на то место, где секунду назад стояла ее дочь. В этот момент мир сузился и исчез во тьме подо льдом. С замиранием сердца Брилл качнулась вперед, прижимая кулаки ко рту.

– АРИЯ! – пронзительно закричала она, но лишь эхо ответило ей перед тем, как его поглотила зияющая во льду бездна.

========== Глава 24: Правда о видении, часть 2 ==========

– АРИЯ! – пронзительно закричала Брилл, но лишь эхо ответило ей перед тем, как его поглотила зияющая во льду бездна.

Она бездумно качнулась вперед, споткнувшись, когда ноги освободились от больших галош, оставшихся стоять посреди двора. Бросившись бежать по замерзшей грязи в одних домашних туфлях, с задравшимися до колен юбками, Брилл могла лишь снова и снова выкрикивать имя дочери, с каждым разом все более жалобно и отчаянно. Воздух обжигал легкие при каждом вдохе, паника знакомым болезненным жалом ранила прямо в сердце. Адреналин бурлил в крови, ноги вытягивались сверх обычных возможностей, убыстряя шаг до бешеной скорости: Брилл пересекла двор и оказалась у кромки пруда раньше, чем в ее голове успела сформироваться связная мысль. «Этого не может быть. Это сон. Этого не может быть».

Она бесцеремонно съехала вниз по насыпи у края пруда; в ее памяти невольно вспыхивали другие потери, другие смерти. Блеск простиравшегося впереди льда затуманился, и в ее разум вторгся образ отца и его последний вздох.

Брилл видела, как он умер, держала отца за руку, когда его тело стало твердым и холодным, ощущала собственное бессилие в те недели, пока он болел. На самом деле это было поразительно – только что он был здесь, сжимал ее ладонь, а в следующий момент умер. Как такое возможно? Как возможно, чтобы жизнь столь благородного и пылкого человека подошла к концу без сверкнувшей в небесах молнии или начавшегося апокалипсиса?

Он просто угас.

И в пятнадцать лет Брилл хотела уйти с ним. Угаснуть и избавиться от жгучей, отупляющей боли, которая после этого довлела над ней каждый день. Люди убеждали ее тогда, что время все лечит, что в конце концов она преодолеет это. Но Брилл пришла к выводу, что печальная правда состоит в том, что это горе никогда не забывается и не лечится, оно просто теряет свою остроту. Правда в том, что смерть болезненна для живущих. Она оставляет в сердце глубокую червоточину, кровоточащую и незаживающую.

Через два года после того, как они с Коннером потеряли отца, Брилл встретила братьев Донованов. Сначала она случайно познакомилась с Эндрю. Коннер уже в двадцать лет был известным в высшем свете Дублина скрипачом, и на одном из его выступлений Брилл буквально врезалась в того. Эндрю был вежлив, несмотря на ее неуклюжесть, и пригласил ее и Коннера на прием, который устраивал для своего младшего брата.

Синклеры приняли приглашение, хотя Брилл терпеть не могла шумные сборища. Она пошла, потому что в глубине души чувствовала, что это важно. Сам по себе прием был болезненно унылым: слишком много скучных британских аристократов, которые без умолку болтали всякие глупости, в то время как Брилл мечтала сбежать куда-нибудь от их взглядов. Улизнув от толпы, она нашла прибежище на нависающей над садом террасе. Здесь она познакомилась с Джоном. Как оказалось, тот тоже прятался от «сливок общества».

Уже после этой первой встречи Брилл знала, что выйдет за него замуж. Что-то в его спокойном добродушном нраве, в его застенчивости расшевелило ее разбитое сердце. Она полюбила его за это, полюбила сразу и навсегда. Джон вывел ее из тени отцовского надгробия, вернул вкус к жизни.

А потом он умер. Был убит выстрелом в голову, вдали от дома и от нее. Брилл почувствовала, как его смерть пронзила ее, еще до того, как пришло официальное письмо из армии. Когда Джон умер, она умерла вместе с ним.

Но, в отличие от покинувшего ее отца, Джон оставил ей кое-что, смягчившее слепящую тоску. Он подарил ей жизнь, подарил Арию. А теперь, перед лицом возможной потери еще одного дорогого существа, которым Смерть хотела удовлетворить свой ненасытный голод, сердце Брилл бунтовало, отказываясь вновь ощущать эту разрывающую душу боль.

Она заставила себя действовать трезво и сделала первые неловкие шаги по льду. Мягкие подошвы домашних туфель были гладкими, поэтому она наполовину скользила, наполовину бежала, раскинув для равновесия руки. Все воспоминания, все мысли покинули голову, оставив место лишь для одной-единственной мантры, которую Брилл повторяла снова и снова. «Выплывай, родная. Выплывай обратно. Вдохни. Выплывай, родная».

Словно бы подталкиваемая силой ее мысли, Ария пробилась к поверхности воды: ее тонкие ручки ухватились за кромку льда. С того момента, как девочка провалилась под лед, прошла едва ли секунда, но для ее матери с каждым ударом сердца проходила целая жизнь. Ария цеплялась за лед, отчаянно пытаясь удержаться над водой, но ее руки скользили по его поверхности, а маленькое тело сотрясала крупная дрожь – холод буквально вышибал дух.

Ускоряя шаг, Брилл неслась вперед: теперь ее вела скорее надежда, нежели отчаяние.

– Ария! Держись! Не двигайся, я сейчас приду!

Хотя та не могла внятно ответить из-за стучащих зубов, она слегка кивнула, показывая, что слышит. Не замедляясь, Брилл неуклюже скользила все ближе к тому месту, где ее дочь цеплялась за лед; ее ноги при каждом шаге норовили разъехаться. Когда она подобралась совсем близко к центру пруда, лед под ней зловеще затрещал. Взглянув вниз, Брилл замедлила шаг, мгновенно заметив сеть трещин, подобно паутине разбежавшихся от полыньи.

Оставалось еще более пяти футов. Брилл осторожно продвигалась вперед, напряженно прислушиваясь, не раздастся ли новый треск. Она отстраненно слышала, как кто-то выкрикивает ее имя, но проигнорировала это и сделала еще один шаг. Нога с хрустом провалилась сквозь тонкий лед, до щиколотки погрузившись в ледяную воду. Рухнув вперед, Брилл так сильно ударилась, что из легких вышибло весь воздух; выбившиеся пряди волос разметались по льду. Судорожно пытаясь вдохнуть, она подняла голову и встретилась глазами с Арией – между ними все еще было несколько футов. Морщась от вонзившихся в ногу острых игл холода, Брилл вытянула руку, отчаянно надеясь дотянуться до дочери.

– Попробуй ухватиться, милая! – крикнула она, напрягая каждый мускул, чтобы вытянуть руку еще хоть немного дальше.

Ария, чье ставшее пепельным лицо было наполовину скрыто под копной мокрых волос, отцепила одну ручку от кромки и яростно махнула ею в сторону матери, неистово колотя ногами и стараясь вытащить свое худенькое тело из воды. Ободряюще кивнув, Брилл медленно скользила вперед, не обращая внимания на боль от царапающих голень осколков льда.

– Еще совсем чуть-чуть, – прошептала она трясущимися губами, когда ее пальцы почти коснулись пальчиков дочери. Страх и надежда теснились в груди Брилл, мешая вдохнуть, когда она смогла дотронуться кончиками пальцев до ледяных пальчиков Арии. «Еще немного… – монотонно повторяла она про себя, несмотря на то, что лед под ней заходил ходуном. – Еще немного… еще чуть-чуть».

Внезапно сквозь затуманенное от сосредоточенности сознание Брилл ощутила, как кто-то дернул за подол ее юбки. Последовал очередной рывок, ее тело откатилось прочь от Арии, и ее ухватили за локоть. Протестующе крича, Брилл вырывалась из рук, теперь тянущих ее за рукав. Лед пронзительно захрустел, и ее вытащили с покрытого трещинами участка.

– НЕЕТ! Я почти дотянулась до нее. Пустите меня! – завопила она, цепляясь ногтями за лед и отчаянно пытаясь остановить движение назад.

Хватка на лодыжке неожиданно исчезла – только затем, чтобы переместиться на воротник накидки. Ткань натянулась, и крики Брилл перешли в бульканье: застежка на горле перекрыла дыхание. Теперь она боролась неистово, колотя сильные руки, схватившие ее за загривок. Не поддаваясь ударам, руки грубо тянули ее назад, освобождая плененную ногу ото льда и неуклонно оттаскивая Брилл прочь от того места, где ее маленькая девочка все еще цеплялась за край полыньи в центре пруда.

– Перестань сопротивляться, Брилл! – раздался ворчливый приказ, и одна из ее молотящих рук очутилась в жестком захвате.

Эндрю продолжал тянуть ее назад, его дорогие кожаные туфли скользили по льду, поминутно норовя разъехаться.

– Лед слишком ненадежный. Если бы ты осталась еще хоть на миг, нам пришлось бы спасать вас обеих!

В панике Брилл едва ли услышала хоть слово из того, что он говорил: несмотря на яростную борьбу, ее взгляд был прикован к Арии. Та перестала колотить ногами и теперь лишь обессиленно висела на краю полыньи; ее большие серые глаза медленно закрывались от усталости. С того момента, как Ария оказалась в ледяной воде, прошло уже слишком много драгоценных секунд. Невзирая на подкатывающее безумие, Брилл знала, что скоро ее девочка не сможет больше держаться и сползет обратно в темные воды пруда. Видя растущую слабость дочери, Брилл проигнорировала увещевание Эндрю и принялась биться в его руках с удвоенной силой. «Я должна добраться до нее… она не может умереть… если она умрет, у меня ничего не останется… ничего».

Срывая криком горло, Брилл ударила пятками в лед, тщетно стараясь высвободиться. Когда Эндрю внезапно отпустил ее, она плашмя упала на спину, стукнувшись головой о носок одного из его ботинок. Прежде чем она сумела встать на колени, Эндрю наклонился, легко поставил Брилл на ноги и грубо схватил за запястья. Он хорошенько встряхнул ее, и когда она снова начала вырываться, невозмутимо отвел руку назад и влепил ей пощечину. Прижав ладонь к горящей огнем челюсти, Брилл застыла; ее глаза наполнились слезами потрясения.

– Я не хочу, чтобы ты натворила глупостей, рискуя жизнью, когда в этом нет необходимости, – начал Эндрю; его темные глаза притягивали свет весеннего солнца и отражали ее собственное испуганное лицо.

Свирепо сжав губы, Брилл отняла руку от щеки – лишь для того, чтобы двинуть Эндрю в челюсть. Тот изумленно моргнул, и она заорала ему прямо в лицо:

– Ты что, не понимаешь – времени нет!

Вновь придя в себя, Эндрю встряхнул ее еще раз; жилка на его виске яростно пульсировала.

– Мы просто должны принести веревку, и все будут спасены. Если кто-нибудь вернется на лед, это – единственный выход.

Брилл отвернулась от него, не желая, да и не в состоянии воспринимать его логичный тон. Ее взгляд упал на стоявшего совсем рядом Эрика. Тот готов был вот-вот сорваться с места, каждый мускул его тела трепетал от напряжения, которое словно разливалось в воздухе вокруг него. Все его внимание было приковано к Арии, изо всех сил старавшейся держать голову над водой.

Эрик медленно перевел взгляд на Брилл, и она была потрясена, увидев в его ярких синих глазах тот же застывший ужас, что испытывала в своем сердце. Он стискивал зубы, борясь с волнами страха, смывшего с его лица все краски. Оценив ее эмоциональное состояние и взволновавшись еще сильнее, Эрик шагнул на лед, но затем заколебался, точно предостерегая себя от следующего действия.

Не в силах просто стоять, чувствуя, как к глазам подступают жгучие слезы бессилия, Брилл рванулась прочь из рук Эндрю, откинув голову назад, ловя каждое движение Арии. Вид дочери, опускающейся все ниже и ниже в убийственный холод, гнал по крови новые волны ужаса, едва не заставляя терять сознание от захлестывающих эмоций.

– Кто-нибудь, сделайте же что-нибудь! – выкрикнула Брилл, забившись в стальной хватке Эндрю.

При ее словах Эрик явственно подпрыгнул, его глаза яростно метались между Арией и Брилл. Когда девочка соскользнула с кромки льда и с плеском ушла под воду, он начал действовать.

Его длинные стройные ноги двигались по льду так быстро, что шаг казался смазанным, тяжелые рабочие ботинки не давали поскользнуться, в отличие от обуви Брилл и Эндрю. В считанные секунды достигнув места, где исчезла Ария, Эрик быстро опустился на колени, затем лег на живот, распределив свой вес, и стал осторожно продвигаться вперед. Затаив дыхание, Брилл наблюдала, как он медленно приближается к полынье. Затем он вытянул руку, схватив молотящую по воде ручку ее дочери и вытащив ту обратно на поверхность.

Брилл мгновенно накрыло волной облегчения – столь сильного, что у нее подогнулись колени, и она прижала ладонь ко рту, чтобы приглушить задушенный всхлип. Опустившись на землю, несмотря на поддержку Эндрю, Брилл уперлась пальцами в лед, пытаясь стряхнуть его руки, но тот присел на корточки и обнял ее за талию.

– Не отпускай ее, Эрик! Не отпускай! – крикнула она и, прикусив нижнюю губу, смотрела, как тот медленно вытягивает Арию из темной воды. «Как будто он мог бы», – упрекнул ее голос на задворках сознания.

Нервно кроша руками лед, Брилл не обращала внимания на то, что больше не чувствует пальцев. Каждая клеточка ее тела, каждая унция ее силы была сосредоточена на двух людях на льду. Эрик осторожно и не торопясь вытаскивал полубесчувственную Арию из воды: девочка была уже не в силах помогать ему – температура ее тела опустилась так низко, что она больше не могла даже дрожать.

Брилл едва не подскочила от неожиданности, когда рука Эрика, которой тот держался за кромку, отколола большую льдину и погрузилась в ледяную воду. Эрик выждал секунду и попытался отодвинуться немного назад – только затем, чтобы сдвинуть еще одну глыбу льда. Над прудом разнеслось несколько витиеватых ругательств, и он потряс намокшей рукой, стараясь обсушить ее, насколько это возможно.

– Будь осторожен! – предостерегающе вскрикнула Брилл, вызвав у Эрика новую вереницу ругательств.

Он сумел полностью вытащить Арию из воды и подтянуть к себе. Осторожно поворачиваясь и толкая перед собой вялое тело девочки, он смог развернуться головой к Брилл и Эндрю. Приподняв подбородок надо льдом, Эрик посмотрел вверх, чтобы встретиться взглядом с тревожными глазами Брилл, и пропасть ей на месте, если он не подмигнул ей, прежде чем снова подтолкнуть Арию к берегу.

Покачав головой в ответ на эту развязную выходку, Брилл только-только начала слегка расслабляться, когда лед возле ног Эрика подломился, отчего нижняя половина его тела соскользнула в воду. Скривив губы в болезненной гримасе, он сделал усилие, чтобы вытянуть ноги из обжигающей воды. Со всхлипом Брилл вскочила, заставив Эндрю подняться вместе с ней. С кружащейся от страха головой она шагнула вперед и едва не свалилась, когда окоченевшие ноги ее не послушались. Рука Эндрю на ее боку напряглась и остановила падение.