Текст книги "Точка Столкновения(СИ)"

Автор книги: Вячеслав Лешко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 96 (всего у книги 102 страниц)

При помощи магии сжав огромного оборотня в невидимых объятиях и заставив его полетать, переломав ему все кости ударами о землю, в итоге вышвырнув тварь с площади, отбросив далеко, как только можно Крегер бросился к переломанному сыну. Тард находился без сознания. 'Отлично!' – почему-то обрадовался Крегер. Произошедшее с сыном вполне устраивало старого безумного мага. Он осознанно дал монстру потрепать и переломать Тарда, наблюдая за происходящим со стороны. Во всем этом хаосе, не исход битвы, не судьба Армидеи, а жизнь сына – единственное, что теперь имело для него значение. Таким образом, он хотел спасти его, других путей он просто не видел. Ведь теперь, когда Тард без сознания и фактически при смерти Крегер может спокойно уйти вместе с ним, вытащить его с поля боя как раненого. Больше всего он боялся переборщить и не дай бог потерять или всерьез покалечить сына, но нет, все в порядке, у Тарда есть пульс, переломанной грудной клеткой он еще пытается дышать. Опустившись на колени Крегер, коснувшись груди Тарда сконцентрировавшись, взял под контроль Сферу Холода, что окутывает его. Используя его же холод, он заставил тело Тарда полностью промерзнуть и закутаться в ледяной кокон. Тард погрузился в подобие анабиоза. 'Прости сынок', – глядя на заледенелое тело говорил маг. За спиной Крегера поднявшись с земли, в себя пришел Нахирон. Сначала пошатываясь, он не мог устоять на месте. Затем, не открывая глаз глубоко вдохнув, ударом сердца заставляя сотрясаться воздух вокруг себя, он восстановил внутреннее равновесие, подавив боль и ее последствия.

– Где чудовище? – лишенным эмоций голосом спросил он.

– Я его выкинул, – ответил Крегер.

– Далеко?

– Несколько километров, он там где-то среди руин. Скоро вернется.

– Хорошо, – Нахирон подобрал свой меч, вернее половину, убрав ее ко второй половине за спину, и быстрым шагом направился к краю площади.

На площади солдаты добили остатки крупного прорыва оборотней и снова растянулись кольцом по краю, выставив щиты, приготовившись держать оборону дальше. Твари снизу уже ползли по стенам новой волной атаки. Нахирон попросив солдат расступиться, ничего не говоря спрыгнул вниз с края площади. Падая вниз, закрыв глаза, погрузившись в своеобразный транс, тонко почувствовав этот мир, он оттолкнулся от воздуха как от воды и по-настоящему полетел без всяких приспособлений, он парил как птица, а после через сто метров снова оттолкнулся от воздуха и продолжил парить в воздушном океане. 'Ни фига себе!' – удивленно наблюдали за Нахироном солдаты, стоящие на краю площади.

Крегер спокойно закурил трубку. Тело Тарда за его спиной само собой поднялось в воздух, зависнув в метре над землей. Он двинулся к воротам, ведущим внутрь ЦентрЦитадели, а облаченное в ледяной кокон тело Тарда следом за ним парило в метре над землей.

– Куда вы? – окрикнул Крегера кто-то из офицеров.

– Мы уходим. Мы отдали этой битве все что могли. Простите. Но у меня Тард при смерти. Ничего не поделаешь, бывает, – не поворачиваясь, ответил Крегер. Он вошел в Цитадель и по ее темным обесточенным коридорам направился в телепортирующий шлюз. Заледенелое тело Тарда парило за ним следом.

Тард в глубинах своего сознания оказался на берегу Плачущего озера, освещаемого приятным светом полной луны. Теплой летней ночью легкий ветерок колыхал цветы на северном берегу, среди которых он сидел. Облаченный в броню он чувствовал себя спокойно в ночном лесу, безмятежно наслаждаясь окружающей благодатью. Сиянием, забрезжившим из-за темных деревьев, переросшим в яркий свет, озаривший Тарда, из леса вышла его ангельская красавица. Ее красотой буквально обожженный он с удовольствием опустился перед ней на колени. Приклоняясь перед безупречным только ему одному доступным идеалом, он чувствовал себя мальчишкой, получившим в подарок желаемую игрушку. Опустившись к нему на колени, положив руки ему на плечи, дав возможность в полной мере ощутить свой аромат, нежность кожи, она его поцеловала так нежно как, наверное, могут целовать только ангелы.

Спустя некоторое время он голый лежал на ее крыле укрытый другим крылом как одеялом. Сама обладательница крыльев, своеобразно нежно сжав его в объятиях, лежала рядом. Как обычно он просто смотрел в ее глаза не переставая наслаждаться, она лишь подыгрывала ему. Ласкаемый в ее пушистых легких пахнущих свежим морозным воздухом с легкой примесью цветочного аромата крыльях он просто таял.

– Где я? Это сон? – очарованный ею спросил Тард.

– Конечно, ведь в реальности меня нет. Я живу только в тебе во время твоих походов.

– И хорошо, что вас нет в реальности. Я не смог бы делить вас с кем-то. А тогда значит, где я нахожусь в реальности, что со мной там происходит? Все опять плохо?

– Вспомни битву, чудовище, – заставила она обрывки воспоминаний зашевелиться в его голове. – Ты ранен. Твое тело почти полностью переломано. Твой отец пытается унести тебя с поля битвы. Пытается спасти. Еще пара минут, и ты навсегда покинешь погибающую Армидею. Но я...

– Говорите ваше высочество.

– Я хочу предложить тебе другой вариант, – крепче сжав его в объятиях своих крыльев, она пододвинула его к себе. – В этот час, когда многие из нас сошли с ума, все равно еще остались Духи что сохраняют здравомыслие.

– Хотите сказать, 'вся суть проблемы в этот темный час' – скажем так, от того что Духи сошли с ума? – недопонял Тард.

– Тьма сильна в нашем мире, она пронизывает здесь все. Но эта сила со всеми ее всемогущими дьяволами стоит где-то на втором плане. Эта сила просто вытеснена законами физической реальности куда-то на задворки. Кто бы, что не говорил, но правим в этом мире мы – Духи, и правим уже очень давно. И в этом мире не происходит ничего, чего бы ни одобряли мы. Если происходит какая-то катастрофа, и никто не может ее остановить, значит это нужно нам, ну или, во всяком случае, мы с этим согласны. В основном это так. И разве в происходящем ты не видишь катастрофы? Почему Аркей не вмешивается, почему не сделает своих солдат хотя бы немного сильнее, чем обычно, ведь его солдаты бьются с Тьмой?

– Хотите сказать, Дух Аркей осознано дает Тьме уничтожить Армидею, хранимую им частичку мира артэонов? Но зачем?

– Законы вашей теперь и нашей реальности едины для всех. Все мы зажатые здесь всего лишь жертвы суровости окружающего бытия. И Духи порой сходят с ума. Знаешь, когда приходит процветание? Следом за кризисом. Рассвет всегда приходит только после Тьмы. Также как и следом за этой катастрофой, которая пронесшись вихрем по всей Преферии, оставит лишь руины, на освободившемся жизненном пространстве в итоге неизбежно произойдет расцвет. И многие из нас с этим согласны. Но я нет. Я не считаю, что счастье миллионов можно строить на крови миллиардов. Жизнь одного ни в чем неповинного ребенка не может стоить жизни сотен детей следующих еще не существующих поколений. Если Аркею на все наплевать, он со всем смирился, то я нет. Я готова помочь. Но как обычно сделать все ты должен сам. Я как обычно могу лишь подтолкнуть тебя в правильном направлении. Могу наполнить твое тело силой достаточной для того чтобы победить. Проклятие Таргнера неостановимо для смертных, ибо оно оставлено Духом. Но я такой же Дух готова вас от него спасти, перейдя любые грани. Я наполню тебя Светом, и ты сразишь чудовище. Сделаешь то чего не смог в прошлый раз. Исправишь ошибку.

– Ваше высочество, – сдерживал смех Тард. Их разговор как таковой не имел значения, она знала заранее все, что он скажет, но отыгрывая роль прекрасного ангела, она молчала, давая ему сказать, превращая происходящее в полноценный диалог. – Мой прекрасный ангел, а почему именно сейчас? – улыбался Тард, и она улыбалась ему в ответ. – Почему всегда так? Почему в последний момент. Ну что неужели так трудно было дать мне эти силы еще в самом начале, еще во время нашей первой схватки с монстром? Тогда я убил бы его уже давно, и не было бы всего этого кризиса, всех смертей жертв и разрушений. Армидея была бы цела.

– Мой глупый Тард, внутри ты все прекрасно понимаешь, но, не желая вдумываться, самостоятельно все анализировать, ты просто издеваешься надо мной!

– Нет, ваше высочество, мне просто это непонятно! Правда, непонятно!

– Хулиган! Думаю тебе ненужно объяснять то, сколько проблем всегда отягощают ваш маленький сложный мир? Скольким существам ни в чем невинным достойным того чтобы жить требуется помощь каждую секунду? Не хватит силы никакого бога, чтобы помочь всем вам. Но мы Духи, периодически делая для вас исключение, всегда стараемся вести себя осторожно. Ведь помощь редко бывает одноразовой. Чтобы вы все были счастливы вас всех нужно по этой жизни сопровождать, опять-таки для этого не хватит силы никакого бога. И главное помочь одним редко бывает возможным, не навредив другим. Также как, помогая тебе, я редко избегаю столкновения с необходимостью ущемления интересов других существ. Ваш мир мал, в нем вам всегда тесно. Он также жесток и суров, и я открою тебе правду – в целом этот мир таким и должен оставаться. Ведь добро в ваших душах закаляется только столкновением со злом, значит зло необходимо, оно должно быть, следовательно, ваш мир должен оставаться жестоким и суровым, неизменным. Сложно помогать вам и оставлять этот мир неизменным.

И ведь я помогла тебе. Нарушив все разумные законы, можно сказать 'напуганная' некоторыми из возможных вариаций будущего, я, наплевав на все, не желая смотреть на развитие событий, постаралась помочь тебе. Вот именно: 'постаралась', но у меня, к сожалению, ничего не получилось. То копье что я наполнила своим Светом, которое ты метнул в оборотня в самом начале, еще когда твари не проникли за стены. Я ведь пыталась помочь тебе, пыталась остановить его, наплевав на все, но лишь мой Свет без грубых нарушений и конфликтов с порядком вещей, оказался бессилен. Таргнер воистину безумнейший из нас, он сковал свое чудовище защитными чарами, которые не сломать. Вдобавок Тьма, вобрав в себя этого монстра, даровала ему 'свои крылья', усложнив его природу. Мой Свет в реальности не подкрепленный волей и физической силой быстро померк, я оказалась бессильна перед Тьмой, и поэтому сейчас предлагаю нам с тобой это исправить.

Вдобавок, будущее как обычно имело множество русел, и, складываясь тысячами мелочей, настоящее обретало свое истинное русло на ходу. В данном случае сложно было что-то заранее предсказать. Но, к сожалению формируя реальность, настоящее избрало для себя самое нежеланное для нас русло будущего. Ты Тард оплошал по полной! Так сглупить это уметь надо! – смеялась она над ним. – Ты находился в шаге от монстра и не убил его. Я знаю, во всем виновен Ортопс. Это существо в русле судьбы как неизвестная переменная, чье влияние сложно заранее оценить. Так или иначе, все пошло под откос, ты совершил ошибку. Я лишь предлагаю тебе ее исправить. Для этого готовая пожертвовать своей разумностью и отступить от принципа разумной непричастности. Я предлагаю тебе прикончить эту тварь прямо сейчас, на свой страх и риск, наплевав на всякую разумность, что признаться опасно для меня.

Помогая вам, мы зачастую рискуем. Наделяя вас силой, достаточной чтобы сразить очередного неравного превосходящего по силе врага, делая ваши тела лишь немного сильнее и быстрее, мы действительно всего лишь помогаем вам, сами оставаясь в стороне. Вы, получив незначительное усиление своих способностей, делайте все сами и мы не отвечаем за ваши действия. Но сейчас я хочу наполнить твое тело Великим Светом, вопреки всем разумным законам, выйдя за рамки всякой разумности, ведь этот поступок безумен для меня. Вселяя в тебя такую силу для этого нарушая все законы бытия, я иду наперекор чему-то высшему, самой вселенной, назовем это богом. И тут я уже не просто наделяю тебя силой для битвы с неравным соперником, я выхожу за пределы дозволенного. Я становлюсь соучастницей, непосредственным участником всей этой вашей разборки. И если этой невероятной силой данной мной ты сразишь монстра, внутри которого, кроется живая душа, я буду нести ответственность вместе с тобой. Сделаю то чего так боятся Духи – я согрешу.

– Ваше высочество... быть может ненужно. Одумайтесь, – был серьезно затронут ее словами Тард.

– Перестань малыш. Я знаю это глупо. Особенно для Духа. Но мне понравилось быть с тобой. И пока увязнув в образе, я как глупая девчонка на все согласна, лучше просто прими мою помощь. На этот раз сделай все быстро.

Тард закрыл глаза и в следующую секунду оказался стоящим на берегу озера облаченным в свои доспехи, его ангел стояла перед ним. 'Что я должен делать?' – спросил он. 'Проснись!' – прижавшись к его губам своими, оставив на сердце осадок нежности, прошептала она.

Яркий луч разогревающегося телепорта немного разгонял окружающую темноту. Крегер был уже в шаге от того чтобы покинуть город. Внезапно парящий ледяной кокон, в котором находился Тард, сначала пошел трещинами, затем свалился на пол и рассыпался. Крегер не понимал что происходит. Тард чье тело налилось невероятной силой, поднялся из осколков льда.

– Тард, что происходит, что с тобой? – осторожно спросил Крегер.

– Знаю, ты пытаешься спасти меня. Но мне этого ненужно. Я должен вернуться туда. Остановить монстра, исправить ошибку...

– Это твоя крылатая нудистка накачала тебя силой и гонит обратно?! – разгневался Крегер.

– Ее высочество наполнила меня Светом, который сразит чудовище. Она даровала нам шанс на победу.

– Но ведь битва проиграна, шансов нет. Для чего туда возвращаться? Все уничтожено! Это гиблое место, из которого нужно валить. В любую минуту Дух Аркей разнесет в щепки руины Армидеи. Это не наша с тобой участь, мы можем уйти. Не надо становиться пешкой в разборках Духов. Пойдем Тард, – молил отец.

– Папа прости...

– Нет, не прощу! А ты обо мне подумал? Почему я постоянно думаю о тебе, а тебе на меня наплевать?

– Мне не наплевать...

– Все что я хочу так это спасти тебя как обычно. Потому что ты мой сын. Без тебя я... потеряю смысл. Ведь я уже почти спас тебя. Посмотри что происходит, оглянись. Я пытаюсь вытащить тебя отсюда, а она ввергает снова в этот кошмар. И ты пойдешь за ней? – кричал Крегер, потому что телепорт, сияющий за его спиной заработав на полную мощность, страшно гудел, был готов к отправке.

Тард оказался перед непростым выбором. С одной стороны отец в свете луча телепорта гудящего за спиной, с другой освещая темный коридор своим нежным убаюкивающим сиянием, стояла его ангел. Она будто стесняясь всей этой сложной ситуации созданной для Тарда, опустила взгляд, прикрыла лицо рукой. Тард глядя на отца, взглядом умоляя простить, попятился назад в сторону своей богини.

– Папа, пожалуйста, прости, но я не могу иначе.

– Ты хоть понимаешь, что сейчас выбираешь между мной и ею?

– Не надо, пожалуйста. Не надо все так усложнять. Я выживу. Все будет хорошо. Это дело пяти минут. Я догоню тебя, обещаю, и мы вместе отправимся куда-нибудь, отдохнем.

– Но ведь ты можешь умереть. Она использует тебя, гонит на смерть. Разве ты этого не видишь? – на глазах Крегера проступили слезы.

– Не говори ерунды, пожалуйста.

– Пойдешь туда, значит, умрешь! – сдали нервы у строго мага.

Умоляя простить, Тард пятился назад, отойдя на несколько метров, развернулся и быстро зашагал по коридору. Крегер остался один у гудящего телепорта.

– Если с ним что-то случится... – пригрозил он пустоте, а после сам над собой же рассмеялся. – Это Духи! Это Духи забрали у меня сына! – резко оборвав смех, безумно прокричал он. Телепорт потух, будто устав в пустую гудеть, обезумивший Крегер остался один, сидеть в темноте, завернувшись в свой черный плащ.

Тард, руками распахнув огромные врата Цитадели, вышел на площадь. Ему навстречу попалась группа санитаров уносящих с площади раненных. Сопровождающие санитаров несколько солдат просто старались не смотреть на него. Но Тарда сейчас не волновало, что о нем думают другие, впервые наполненный такой невероятной силой он ощущал себя едва ли не богом. Внутри он чувствовал необычайный прилив сил. Будто в нем пророс стальной стержень, который было ничем не сломить. Подобрав первый попавшийся валяющийся меч бойца убитого во время крупного прорыва тварей на площадь, он двинулся к ее краю. По пути лезвие меча в его руке налилось ярким свечением подобным сиянию Меча Света. Стоящие у края солдаты, держащие оборону от карабкающихся по стене оборотней, уставшие и безрадостные молча расступились перед светом источаемым мечом Тарда. С разбегу оттолкнувшись от края площади Тард, растворился в ночной темноте. 'Что это сегодня со всеми с ними?' – после того как Тард следом за Нахироном улетел куда-то в темноту пошутил кто-то из солдат.

Оборотней осталось немного, их темный океан внизу уже едва заполнял собой ров окружающий Цитадель. Они продолжали карабкаться по стенам. Солдат на площади было еще меньше. Обороняющиеся понимали, что их численность уже меньше двух процентов от числа армии, в душе каждый из них ждал вердикта от Духа. Во время крупного прорыва погиб генерал Персил, как и многие другие высшие командиры. Касмий, теперь оставшийся единоличным командиром, не спеша лезть в бой стоял за спинами солдат. Что-то заставило его резко посмотреть в небо освещенное луной, он будто почувствовал на себе взгляд самой луны. Присмотревшись к ночному светилу, он заметил едва различимый быстро промелькнувший на его фоне силуэт какого-то крылатого существа. 'Наконец-то последнее чудовище явилось', – подумал он про себя.

Оборотень, валяясь среди руин, восстановился и встал на ноги. Огромная тварь, обхватив огромными лапами голову жалобно заскулила. После всего пережитого, после всей боли даже эта тварь устала от всего происходящего безумия. Но от внутренней жажды крови толкающей к продолжению безумия монстру было не спастись. С каждой секундой стук его огромного сердца ускорялся, тело внутри заполняло странное напряжение, притупляющее ощущения, не дающее расслабиться. Напряжение все нарастает, сердце уже не бьется, а сотрясается в одной дикой конвульсии. Распирающее изнутри безумие поражает мозг, толкает вперед, заставляет вернуться к Цитадели. Вспоминание разрыва живой плоти, теплой липкой все забрызгивающей крови вызывает внутри странное желание дарующее возможность утолить неописуемую внутреннюю жажду. Уставшее чудовище вопреки своей воле несется обратно к Цитадели, туда, куда влечет его безумие.

Среди руин несущегося к Цитадели монстра снесло огромной стальной глыбой, в мирное время служившей куполом одного из зданий. Туша монстра валялась на земле, его кости с треском срастались внутри после удара. Хрипя от боли, медленно поднявшись на четыре лапы, монстр увидел Нахирона стоящего на возвышающейся поблизости стене, оставшейся от одного разрушенного дома. Увернувшись от другой летящей в него каменной глыбы, монстр, позабыв про Цитадель, со всех ног бросился на Нахирона. Сверхчеловек, спрыгнув со стены беззвучно растворился. Монстр, вскарабкавшись на стену, пытался по запаху выйти на его след. Как вдруг, будто под давлением невидимой силы стена, на которой, бросившись за Нахироном, оказался монстр, с грохотом начала заваливаться. Монстр вместе со стеной свалился на землю, и тут на него упала другая такая же стена, возвышающаяся напротив и следом еще одна стоящая сбоку. Прижатого двумя упавшими сверху стенами монстра зажало тоннами бетона, переломав ему все кости.

Отбрасывая куски тяжелой стены, монстр с трудом, стоная от боли спустя минуту выбрался наружу. Тут его ждал еще один сюрприз от Нахирона. С трудом придя в себя, монстр увидел рядом с собой небольшой раскаленный шар – одно из волшебных взрывных устройств, которыми при отступлении солдат подрывались дома, чудом уцелевшее среди руин. Раздался взрыв, все вокруг в радиусе десятков метров заволокло огнем. Спустя несколько секунд, будто по чьей-то воле пламя разом потухло. По дымящейся земле топая тяжелыми укрытыми сталью ботинками, к эпицентру взрыва шел Нахирон. Обгоревший, ободранный взрывом монстр медленно регенерируя, лежал на боку в центре воронки оставшейся от взрыва. С каждым разом его тело восстанавливалось все дольше, оборотень становился слабее и слабее. Сначала будто мертвый, постепенно возрождаясь, он, хрипло задышал обожженными легкими. Нахирон остановился в десяти метрах от твари, убрав меч за спину. Щелчком расстегнулись застежки, удерживающие на голове его шлем. Он снял с себя шлем, черную маску, закрывающую верхнюю часть лица. Холодное оцепенение ушло с его лица, в глазах появились эмоции. Это уже был Рурхан. С ужасом смотря на чудовище, лежащее в десятке метров Рурхан в отличие от своей лишенной эмоций версии, сделав пару шагов замер от страха не в силах шевельнуться. 'Признаю, что ошибся, скорее всего, ничего из этого не выйдет', – слышал он голос Нахирона в голове. 'Я должен попробовать', – ответил Рурхан неудобно себя чувствующий во всей этой броне, которая была комфортной, словно вторая кожа для его сильной версии.

– Рэ... Рэвул, – перебарывая страх, тихо сказал Рурхан.

Чудовище, открыв глаза, засиявшие желтым цветом, в свете горящего вдалеке огня, слабое обожженное поднялось на задние лапы и издало жуткий вопль. Рурхан едва не потерял сознание от страха, едва сумев устоять на ногах. Монстр хромая на одну лапу двинулся на него.

– Рэвул! Рэвул! Остановись это же я! – кричал ему Рурхан.

Монстр зашевелил ухом, остановился в нескольких метрах, встал на четыре лапы, принюхался и замер. Волчьи глаза, будто с удивлением смотрели на Рурхана. 'Ты же помнишь меня. Это я твой друг. Все что у тебя в этом мире осталось', – глядя в волчьи глаза Рурхан пытался достучаться до Рэвула. Сначала издав странное скуление, монстр, будто не понимая с чем столкнулся, вроде замешкался. Но, все же проявив себя как чудовище, издав чудовищный рев, вновь двинулся на Рурхана.

– Рурхан все пора завязывать, это плохая идея, – снова в голове раздался голос Нахирона. Рука Рурхана против его воли сама собой схватила меч, убранный за спину.

– Рэвул остановись! Прошу тебя! – умоляя, кричал Рурхан, но монстр не останавливался.

Уже набросившись, оборотень остановил свою лапу в нескольких сантиметрах от головы Рурхана, зарычал, брызгая слюной, посмотрел ему в глаза и отскочил назад. 'Все теплые чувства, что могут сиять в душе, и главное любовь – это единственное против чего зло (Тьма) бессильно', – Рурхан вспомнил слова Фиалки, которые в тот момент как и большее из того что она говорила, его позабавили, но теперь казались неоспоримой правдой. Ведь он практически проверил правдивость этих слов на собственном опыте. Как бы чудовище не желало уничтожить Рурхана, все же пробудившийся внутри него Рэвул не дал ему этого сделать. Любовь которую Рэвул испытывал к Рурхану как к другу ожив в проклятой душе сразу же задавила Тьму отправив ее на второй план, поэтому монстр остановился не сумев убить его. 'Рэвул борись! Вспоминай, кто ты!' – в состоянии шока кричал Рурхан сидящему к нему спиной монстру. Огромного оборотня разрывала внутренняя борьба, личность Рэвула проснувшаяся внутри него после столкновения с Рурханом, не собиралась отступать. Но стук биения сердца Рурхана, пробудил безумие, быстро затмившее все человеческое зашевелившееся внутри проклятой души. Оборотень резко бросился на Рурхана, но тут за доли секунды управление телом взял Нахирон, сумевший отпрыгнуть в сторону и, вынув из-за спины меч, рассечь твари бок. Оборотень с рассеченным боком, прокатившись по земле кубарем, свалился без сил, Нахирон с мечом двинулся к нему. 'Остановись!' – раздался голос Рурхана в его голове. Нахирон остановился и, приглядевшись, заметил, что масса тела твари сокращается. Каким-то чудом начался процесс обратной трансформации. Нахирон снова убрал меч за спину. Секунд через двадцать на земле вместо огромной твари лежал Рэвул, который не понимал, где оказался.

Рурхан с глазами полными ужаса, замер рядом с лежащим на земле другом.

– Какого черта! – закашливаясь, заворчал Рэвул. – Все тело ломит.

– Привет друг, – вопреки тяжести на душе Рурхан все равно не смог сдержать улыбки в этот радостный момент. Рэвул заметил его стоящего рядом, улыбнувшись, облаченный в свои черные лохмотья, пыхтя, начал медленно вставать. Рурхан среди окружающего разрушения и счастливый и одновременно подавленный, наконец, снова повстречавший друга, вернее самого родного человека на свете набросился на него и вопреки внутренним переживаниям обнял его что есть силы. Рэвул обнятый другом, сжатый стальной броней, в которую был облачен Рурхан, еще пока плохо понимал что происходит.

– Какого черта на тебе надето? – рассматривая друга, первым делом спросил Рэвул.

– Как видишь, мы оба стали чудовищами. Только я не таким жутким, как ты! – объяснил свой внешний вид Рурхан.

– Ну, хватит. И так все кости болят, так еще ты со своим железом давишь, – забубнил Рэвул, когда Рурхан на радостях попытался еще раз его обнять.

– Не бубни! – радостный от встречи с другом все равно как-то мрачно улыбнулся Рурхан.

– Странное место ты выбрал для встречи, – оглядевшись по сторонам своими глазами, сказал Рэвул.

– Ты не представляешь, как я рад тебя снова видеть. Мой родной друг, – вопреки подавленности улыбаясь, говорил Рурхан.

– И я тебя, – тоже улыбнулся Рэвул.

Рэвул обратил внимание на свою левую руку. Чуть ниже локтя в руке был сквозной порез, края которого были обуглены – след от прокола Мечом Света, оставшийся после встречи его монстра с Тардом. Эта рана не зарастет.

– Ничего себе! Вот это меня потрепало! – рассматривая руку, удивился Рэвул.

У Рурхана при виде раны на руке друга проступили слезы.

– Прости меня. Прости меня, пожалуйста, Рэвул. Это все я виноват. Если бы я не покинул Мерзлый лес, то ничего бы этого не было. Прости меня друг, – рыдая, молил Рурхан.

– Господи! Что с тобой сделали артэоны! Ты рыдаешь как девчонка! – смеялся Рэвул, за что получил толчок в плечо от друга. – Видел бы тебя мой отец, ты бы точно схлопотал от него подзатыльник!

– Это я должен быть на твоем месте, – вытирая слезы, говорил Рурхан. – Это я должен был стать проклятым. Я заслужил это.

– Шутишь что ли?! – усмехнулся Рэвул. – Если бы ты был на моем месте, я даже не представляю, как бы это выглядело. Это просто... была бы бесконечная река слез какая-то. Ты бы рыдал и рыдал и рыдал! Это была бы чертова сопливая мелодрама! Заунывная и надоедливая история! Ты посмотри, как ты льешь слезы! Не представляю, что было бы с тобой пройди ты через то же что и я. Таргнеру в любом случае нужна была жертва. Я, слава богу, плакать не умею, поэтому лучше подхожу на эту роль. Поэтому все правильно. Все, так как и должно быть. Я все равно был не очень хорошим в душе, и, наверное, заслуживаю быть проклятым. И никто другой не справится с этим бременем лучше. Ведь у меня и жизни то, как таковой не было, а у тебя она вроде появилась. У тебя появилась возможность быть счастливым. Все логично. Живи и будь свободен за нас обоих, а обо мне не думай. Все нормально! – старался утешить друга Рэвул.

– Я никогда не должен был покидать Страну Волка, – шмыгал носом Рурхан.

– Да брось. Все что не делается все к лучшему. И даже эти разрушения и смерти в нашем диком больном мире обернутся в будущем благом.

Рурхан отягощенный происходящим, присел на какой-то каменный осколок. Не зная как быть, он смотрел на Рэвула. Он не мог бросить друга, но и не знал, как помочь. Рэвул с присущей легкостью раздолбая уселся рядом, прямо на обугленную землю.

– Это все какой-то кошмар. Что делать дальше я даже не знаю.

– Да брось! – улыбался Рэвул. – Не заморачивайся так. Осуществилась наша с тобой главная мечта. Мы с тобой увидели мир за горами! – он рассмешил и себя и друга. – Даже я покинул Страну Волка. Конечно, это было сложно назвать воплощением мечты, скорее наоборот. За спиной мертвая деревня, все родные и близкие мертвы, какой-то огромный жуткий волчара который угрожает мне, вокруг только призраки. Как я не свихнулся? Ах вот! Я понял, для чего ты это все утроил. Ведь я же не захотел с тобой тогда идти навстречу мечте, испугался покидать дом. И ты привел армидейцев, все уничтожил, лишил меня дома лишь бы только подтолкнуть меня к путешествию в большой мир! Так значит, вот какой у тебя был план.

– Ты идиот. Это не смешно.

– Я просто шучу.

– Лучше расскажи о том, каким этот большой мир показался тебе.

– Мир артэонов я зацепил лишь куском. Зато с миром людей ознакомился на полную катушку. Знаешь. Жизнь жестока. И это странно, почему живя в Мерзлом лесу, мы с тобой сразу не поняли, не уловили этого.

– Мы просто слишком много мечтали. И сами выдумали себе мир, которого нет.

Как когда-то долгими ночами в Мерзлом лесу, они снова остались вдвоем под ночным небом. Рэвул посмотрел на небо, частично просматривающееся сквозь дымную завесу, нависшую над окружающими руинами. Угасающая луна проплывала на фоне ближней галактики Кратон-2 своим сиянием этой ночью раскинувшейся над головами. Для окружающего мира вне руин разрушенной до основания Армидеи ночь была тихой и прекрасной.

– Звезды, – глядя в небо заговорил Рэвул. – Вот что изменилось. Там в Мерзлом лесу я ими наслаждался. Они вселяли в меня надежду. Сейчас глядя на них я чувствую только холод. Что если там, вокруг нас, нет ничего живого? Что если там все то же самое?

– У тебя едет крыша Рэвул.

– Я знаю! Меня удивляет, что тебя это удивляет!

– Что будем делать дальше?

– Это решать не нам с тобой.

– Тебя нужно спасать. Я здесь для этого.

– Нет. Про меня нужно просто забыть!

– Пока не пробудилось твое чудовище идем со мной. Нет таких проклятий, которые нельзя разрушить. Давай доверим тебя артэонам, они найдут способ помочь тебе. Если кто и может спасти тебя так это только они.

– Нет только не к артэонам. Ты на самом деле ничего о них не знаешь. Все красивое и прекрасное в них ограничивается лишь их миром. Весь этот их треп о спасении мира и принесении всем просвещения это ложь. Пыль в глаза. Они не ведут этот мир к лучшему будущему, они разрушают его себе во благо. Красивое и свободное артэонское общество это одно, а вот жуткое артэонское правительство это совсем другое. Ими правят монстры, для которых защита собственных обществ единственное, что имеет значение, а остальной мир просто помойка. Они приняли тебя, ты стал частью их общества, и видел лишь их лучшую сторону, но мне этого не светит. Я попаду в руки их правительства. И что со мной сделают эти твои чудовища, представители нашей высшей цивилизации? Уж точно церемониться не будут. Заточат меня в кусок льда на тысячи лет? Будут резать, кромсать, изучать как чудище? Нет хватит. Меня уже резали, кромсали, хватит с меня этих ваших лабораторий. Лучше остаться свободным.