Текст книги "Точка Столкновения(СИ)"

Автор книги: Вячеслав Лешко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 78 (всего у книги 102 страниц)

– Да, – опустив голову, с улыбкой признался он.

– Не подумывал еще о том, чтобы сменить пол или ориентацию?! – смеялась она. – А то под грузом всех этих чужих жизней забудешь, кто ты и, глядя на все считанные тобой судьбы решишь, что ты женщина!

– Надеюсь, такого не случится, – улыбался он.

– Ладно, я помогу тебе вправить мозги и забыть о боли полнолуния, – с этими словами она встала и подошла к какому-то дальнему столику, заставленному какими-то пузырьками и банками с травами. Позвенев стеклом, она высыпала содержимое одной из банок на стол. Собрала высыпанную траву в аккуратную кучку и подожгла. Из тлеющей травы пошел густой белый дым. Она набрала в легкие этого дыма, сколько смогла и задержала в себе. Медленно подойдя к Рэвулу, она уселась к нему на колени. 'Расслабься и улетай', – прошептала она и, коснувшись его губ своими вдохнула в него дым, приятно уносящий от тяжелой реальности. Ее холодные губы были последним, что он почувствовал, прежде чем улететь в самый приятный сон за свою жизнь.

Рэвул пришел в себя на полу все еще в доме Морагты. Он лежал сбоку от дивана, на котором до этого сидел. Все свечи давно погасли, в помещении царил полумрак. Ему не хотелось шевелиться, и было невероятно приятно просто лежать на холодном полу. Больше никакие чужие воспоминания его не наполняли, все лишнее просто стерлось из головы. Морагта бездвижным телом обмякла в своем кресле.

– Все не имеет смысла, – вдруг неожиданно не открывая глаз, заговорила она. – Для нас не имеет. Этому миру наплевать на нас. И если бог есть то и ему тоже. Мы выброшенные на обочину отбросы, что для нас может остаться ценного во всем этом? Глупо цепляться за прошлое, прими то, кем ты являешься сейчас. Только не делай этого – не иди наперекор Тьме. Она найдет способ сломать тебя, свести с ума. Не обрекай себя на мучения ради спасения остальных. Ведь остальные это безумное стадо, которому на нас плевать. Не позволяй себе и злу слиться, держись от Тьмы на расстоянии, но не смей вставать на пути у чудовища, что поселилось в тебе. Перед Тьмой ты беззащитен, она просто уничтожит тебя ведь ты всеми забытый сейчас полностью в ее власти. Просто расслабься и отпусти свое чудовище и лишь смотри, как этот мир разрушается. Помни главное: солнце светит не для нас. Нас нет среди живых, нам на все можно спокойно забить, – сонно едва шевелила губами Морагта.

– И что нам никак не вырваться из этого кошмара? – не шевелясь на полу, спросил Рэвул.

– Твоя душа во власти Тьмы. Деваться некуда.

– Выходит все, что мы можем, так это постараться остаться нормальными, людьми хотя бы внутри. Ведь у тебя это как-то получается?

Обмякшая в кресле Морагта расплылась в теплой улыбке.

– Это малыш будет завесить только от тебя. Хоть твоя душа и в их власти, но они не властны над твоей волей. Несмотря ни на что ты можешь остаться самим собой. А пока чтобы не гневить Тьму, чтобы нам с тобой избежать мучений, ты должен отправиться домой. В Мерзлый лес. Все складывается удачно. Удачно для Тьмы...

Несколькими днями ранее в далекой от города Айзена артэонской Армидее, одним утром, маг Крегер спал на лавочке в пустой казарменной столовой. Тарда не было уже несколько дней.

Когда началась полная луна, и чудовище пропало Тард, сначала хотел отправиться домой в Кефалию, отдохнуть, расслабиться. Но Крегер подкинул ему другую идею, как обычно не напрямую, а в разговоре между слов. 'Чудовища нет. Неизвестно когда оно явится. В Эвалте идет уже настоящая война, а армидейская армия как раз свободна, ну пока чудовища нет. Остается только надеяться на мудрость артэонских стратегов', – между слов сказал Крегер. Тард, разумеется, надеяться на мудрость армидейского военного командования не стал, он сам отправился к ним и велел выделить ему солдат для защиты Эвалты и наведения порядка в ее землях. Количество беженцев, после визита дракона немного снизившееся, снова начало нарастать. Под землю, в подземные убежища перепуганные люди спускаться не хотели, поэтому все жили в самом городе. Армидея стала полноценным городом людей. От артэонского лоска не осталось и следа. Пока улицы в центре восстанавливали от огня обрушенного драконом, все остальные кварталы золотого города в дневное время кишмя кишели людьми уже привыкшими к новому окружению, адаптировавшими его под себя.

На просьбу Тарда генерал Касмий выделил три батальона, затем по распоряжению генерала Персила подкрепленному волей других верховных генералов для обеспечения порядка в Эвалте было выделено три полка. В самой Эвалте ситуация была критическая. Армия Свободы, как назвали себя поднятые на бунт силами СБК представители юга Эвалты, разгромила несколько укреплений ополченцев севера. В этой самой Армии Свободы, которую выдавали за восставших против артэонов южных эвалтийцев самих граждан Эвалты, было меньше половины, основную ее часть составляли наемники и дикари с дикого юга, переправленные силами СБК специально для этой войны. Дикарей юга переправляли водами Соленой Мили на военных судах СБК и выгружали на берегах приграничного сектора Арвлады. Их поток не прекращался. Сегодня орда южных дикарей уже подбиралась к главному оплоту северного ополчения – городу Певенсу наспех превращенному в крепость, которая все равно долго не простоит. Маленькая война, разожженная в сердце Арвлады, унесла жизни уже свыше сорока тысяч человек. Армия СБК оградила Срединные Земли, где жили артэоны от хаоса, который разожжен в Эвалте, превратив западный берег реки Андары в укрепленную границу. Артэоны Арвлады под влиянием СБК делали вид, что не замечают хаоса, который царил на восточном берегу Андары. Эту маленькую войну они назвали проблемой не своей, а Армидеи. И вот когда собранные СБК орды дикарей, называемые Армией Свободы, были готовы атаковать Певенс и уничтожить его в ситуацию вмешались Тард и приведенные им полки армидейских морских пехотинцев.

Тард командовать солдатами не согласился. Как обычно он работал с армидейцами в статусе вольного солдата. После прихода Тарда и армидейцев Армия Свободы была почти полностью разгромлена под Певенсом. Дикари юга после поражения бросились бежать. Тард вместе с полками армидейцев двинулись дальше в южную Эвалту для наведения там порядка. Коварным планам СБК не удалось сбыться, армидейцы все-таки пришли на помощь хоть и в самый последний момент. Эвалта устояла. Так что работы у Тарда гоняющего дикарей по лесам южной Эвалты, сейчас хватало.

Крегера после дракона, которого он наслал на Армидею, никто из армидейских солдат старался не замечать. Его игнорировали, с ним не разговаривали. Среди армидейцев он то и дело чувствовал на себе злые взгляды. Сам он изменился значительно. С его лица исчезла безумная ухмылка, он стал серьезен и мрачен. Он сильно переживал из-за своей ошибки, вернее из-за дурости которую не смог сдержать. Сначала ему хотелось бросить армидейцев, уйти спрятаться ото всех. Ведь он хотел как лучше, если бы он знал, что с драконом так получится он бы, разумеется, отказался от этой идеи сразу, как только она у него появилась. Ну, сглупил, оказался идиотом, ну простите – устал он просить их не вслух, а про себя. Он действительно раскаивался, возможно, впервые в жизни. Такое свое поведение ему самому казалось странным. Казалось бы, с ним никто не разговаривает, на него никто не обращает внимания, наконец, сбылась мечта истинного Крегера. Он больше никому не нужен, никто не ждет от него помощи, после инцидента с драконом все поняли, что он просто придурок. И даже если он решит уйти его никто останавливать не будет. Но нет, как раз наоборот, сейчас он ждал, когда о нем вспомнят, когда кто-нибудь заговорит с ним и он раскается, признает свою вину. Он даже был готов попросить прощение. Теперь обремененный чувством вины бросить Армидею, он не мог. Как бы ему не было противно здесь находиться, он терпел. Не желая поднимать глаз в присутствии армидейских солдат, эту чертову Армидею ненавидя и от нее устав, задавленный виной, он только ждал момента, когда сможет заслужить прощение, доказать что он не конченый придурок. Он был готов умереть за Армидею, лишь бы на него посмотрели по-другому. Сам себе одновременно поражаясь. 'Когда это мне стало не наплевать на этот мир?' – спрашивал он себя и не находил ответа. То ли это он так изменился после апогея своего безрассудства, то ли просто сам себя не знал.

Тард ушел восстанавливать порядок в Эвалте, пока была возможность, а Крегер всеми игнорируемый остался один. Естественно однажды заглянув в казарменную столовую, увидев, что там никого нет, Крегер приложился к своей волшебной фляжке и оторвался от реальности надолго. На следующие сутки отрыва от реальности к нему присоединился Хродор. Вместе они за несколько суток осушили не одну бочку вина и других напитков покрепче со склада столовой, это не считая бесконечного виски во фляге Крегера.

– Я же ведь великан. Меня здесь вообще быть не должно. Не должен я так себя вести. Это все вы – люди. Это вы меня таким сделали. Связался с вами и стал каким-то уродом. Я же великан, я должен жить по-иному, как и подобает великану. Что я вообще здесь делаю? – на пьяную голову из Хродора заплетающимся языком лезли откровения.

– А как же типа 'я сам во всем виноват' и все такое... – едва удерживался сидя Крегер.

– Виноват, – закивал Хродор. – В том, что связался с вами.

И вот ранним утром, после нескольких суток пьянки, Крегер сжавшись, спал на лавочке, а Хродор из-за своих размеров валявшийся на полу, проснулся раньше. На полу было холоднее, и сознание отрезвело быстрее. Великан долго о чем-то думал сидя на полу в загаженном их попойкой чем-то отвратительным пахнущим помещении столовой, куда из-за закрытых Крегером штор почти не проникал солнечный свет. Затем оглядевшись по сторонам, устав от этого свинарника, послав все к черту, он накинул на себя броню, топор убрал за спину. Собравшись куда-то Хродор тихо подошел к спящему Крегеру.

– Эй, Крегер, – тихо сказал великан.

– Эм-м-м, – раздалось из спящего мага.

– Я это пойду... Прогуляюсь немного. Мне надо кое-куда сходить. Я уйду из Армидеи, но ты меня не теряй, я вернусь. Хорошо? – аккуратно чтобы не разбудить, не дай бог не привести в чувства, Хродор спросил, якобы спросил разрешение у мага. В ответ последовало только полупьяное нечленораздельное мычание. – Ну ладно я пошел, – прошептал Хродор.

Великан попытался быстро слинять.

– Куда это ты? – едва не перевернув лавочку, подскочил Крегер. Его голова дико болела, глаза просто не хотели открываться, он едва держался на ногах. Не сумевший тихо улизнуть Хродор, замер на месте, не зная, что сказать. – Куда ты пошел? – протер глаз Крегер. – Ты вооружился? Чудовище вернулось?

– Да нет, не вернулось, – жутко выглядящий после нескольких суток попойки Хродор, едва держась на ногах, совершенно не хотел выяснять отношения.

– Тогда куда ты. Какого черта ты творишь? – встревожился Крегер.

– Сам же знаешь старый маг, – отвел взгляд в сторону Хродор. – Я вступил в контакт с Поводырями. Они зовут меня. Я должен идти. Я не могу больше сидеть здесь.

– Но ведь тебе же нельзя, – держась за раскалывающуюся голову Крегер сел на ближнюю лавочку в большом помещении столовой. К слову столовые для артэонов исполняли ту же функцию что и окна в нашем метро. Это просто то без чего не чувствуется жизни, своего рода психологическое успокоение. Таким образом, эти существа имитировали жизнь, играли в людей.

– Ты мне запрещаешь? Так скажи это, – коварно с улыбкой смотрел на него Хродор.

Крегер почувствовал себя загнанным в тупик, он не мог отпустить Хродора, но и прямо запретить ему тоже не мог. Этот безумный маг после массового убийства, разделившего его жизнь на 'до и после', когда он превратил в ледяные фигуры несколько тысяч людей, правителем которых был, дал себе слово, что больше никогда не возьмет на себя ни за кого ответственность. Никому ничего не запретит, никому ничего не укажет, не даст совета, не будет не для кого лидером. Его теперь ничего не волнует. Единожды не справившись с ролью лидера, больше пробовать он не хотел. Он понимал, что является придурком, и вся его жизнь сейчас сводилась к тому, чтобы простым придурком остаться. Пусть этот мир хоть развалится к чертям, он теперь отвечает только за себя. Только так – будучи для всех ничем лишенный ответственности он может остаться нормальным. Он себе внушил, что течение окружающего мира теперь его не касается. И Хродор прекрасно знал все это, знал, что Крегер не сможет ему открыто запретить. Ведь Крегер сам открыл этому великану все свои тайны вовремя пьяного разговора накануне.

– Я не запрещаю... Но Тард запрещает! – сумел выкрутиться Крегер. – Он будет против, подожди он вернется и тогда делай что хочешь.

– Не могу я ждать. Если сейчас мне никто не запрещает, я ухожу, – Хродор развернулся и начал уходить.

– Я... за... я за... запрещ-щаю... Я запрещаю тебе, – вспотев, выдавил из себя Крегер. – Прости.

– Прости?! – вдруг неожиданно вскрикнул Хродор. Его глаза налились злостью. – Почему я вообще тебя должен слушать старый чокнутый алкаш? Я свободен! Я свободен понятно! Я устал уже сидеть здесь, я так больше не могу. Я устал терпеть все это. Ваши наглые рожи. С тех пор как ты вытащил меня из глыбы льда, я только молчу. Я не говорю того что хочу, не делаю того что хочу. Я все в себе подавляю, я не могу быть собой и вы все этим пользуйтесь наглые уроды! Думаете, если я молчу, значит все нормально, значит можно меня ни во что не ставить! Используйте меня, относитесь ко мне как к собаке, которая крутится рядом и молчит, которую можно не замечать и обращаться к ней только когда это нужно. Я свободен, понятно! Оступился один раз, согласен, но никто не давал вам права использовать меня. Почему моя жизнь теперь должна быть таким кошмаром? Да идите вы со своим чудовищем. А я ухожу! Кто меня остановит? Маги 'Равновесия'? Да пошли они в задницу! – злобно прокричал Хродор. Он просто неожиданно взорвался как безумный психопат, с дикими глазами выпалил все, что в нем нагорело. 'Что это было?' – Крегер сначала недоумевая, молчал, затем понял, что просто не знал истинного Хродора, а вот теперь кажется узнал. Великан хоть и накричал всякой ерунды, но все равно с места не дернулся – уйти без разрешения он не мог.

– Все понятно. Ты просто психопат. Теперь я понимаю. Устроенная тобой Меджинская бойня действительно не была для тебя такой уж неожиданностью, – глядел на злобного гиганта Крегер.

– Ты несешь за меня ответственность. Мой срыв – следствие употребление алкоголя, которым ты же меня и накачал, поручитель блин. Я вообще мог просто сбежать, послав тебя алкаша куда подальше. Но я так не смог. И теперь мне приходится здесь тратить нервы!

– Мы просто тебя не знали. Относились к тебе как к нормальному. Но теперь я понял кто ты. Уходи. Вали отсюда психопат. А то устроишь тут еще одну бойню. Только больше не возвращайся, – Крегер отвернулся и решил просто уйти, как можно быстрее закончить этот разговор.

– Да ладно Крегер, – вдруг одумался здоровяк. – Стой, Крегер, подожди. Прости, – Хродор двинулся за ним следом. Дабы не заставлять здоровяка бегать за собой убивший свою гордость Крегер остановился. – Я так не могу. Прости меня, правда, дружище. Прости, я наговорил какой-то ерунды. Но ведь это ты меня напоил, ты виноват! – улыбнулся Хродор.

– Обнаглел совсем что ли!

– Если бы меня сейчас переклинило, и я устроил бы 'Меджинскую бойню. Часть два'. Ты был бы виноват в этом! Ведь ты же мой наставник безумный ты маг! Прости. Просто накипело. Сам посиди в глыбе льда несколько сотен лет, а потом гоняйся за каким-то чудовищем в богом забытом королевстве. Пойми меня, – глазами молил Хродор.

– Черт с тобой безумный ты сукин сын.

– Отпускаешь меня?

– Нет, уходи так. Я тебя отпускать не буду. Лучше бы ты меня вообще не будил и действительно просто исчез без всех этих нервов.

– Со мной на контакт вышли Поводыри, мудрые призраки древности. Они знают все. Они могут помочь остановить чудовище. Я же ведь никуда не исчезаю, я все еще с вами, мне бы только обрести свободу, – великан пощупал стальную пластину, привинченную к затылку.

– Ты уверен, что это были твои Поводыри? Тем утром, когда я нашел тебя в лесу. Ты был облеплен воронами. Эти птицы окружали тебя, такое в нашем мире просто так не происходит. Вороны – черные, умные, своенравные птицы, они всегда пугают людей. А Тьма питается из людских страхов. Поэтому Тьма любит ворон и не редко использует их как форму для своих проявлений. Быть может с тобой на контакт вышло нечто иное. Быть может, Тьма обманывает тебя? Да и к тому же ты же сам говорил, что тебе страшно возвращаться к мертвым. А как же ломка полнолуния? Ведь ты, каким был таким и остался. И что будешь делать, опять глушить голоса призраков спиртным? Так до тех пор, пока опять не наломаешь дров? Ты хоть понимаешь что творишь?

– Да понимаю. Но продолжать сидеть тут с вами я не могу. Я жажду насладиться Негой. Я хочу снова стать собой. Разлагаться здесь для меня невыносимо. Меня влечет большой огромный мир. Понимаю, что веду себя как дурак, но с этой пластиной на башке я не живу. Я думал что смогу, но нет, не могу. И если останусь здесь, еще в компании такого наставника как ты, я точно сорвусь и натворю что-нибудь.

– Ты хоть понимаешь, что сейчас выбираешь между жизнью и смертью? Ты делаешь шаг в пустоту, не зная, что тебя там ждет, – полный серьезности предостерег Крегер.

– Мир мертвых мне всегда был больше по душе.

– Ладно, прощаться не будем. Просто уходи.

– А как же маги 'Равновесия'. У тебя с ними проблем не возникнет?

– Что они сделают со мной? Заточат в глыбу льда последнего светлого мага в Преферии? На фиг их! Главное чтобы у тебя все было хорошо, – сказав Крегер начал уходить. Он думал только о том, что сделает с ним Тард, когда узнает, что он отпустил Хродора. Великан еще постоял пару минут, помялся, а потом все же решился, побрел к выходу из Армидеи.

Хродор, выйдя из ворот, двинулся в юго-западном направлении, его путь пролегал через охваченные хаосом земли Эвалты. 'Иди туда, где мертвые слышнее всего', – сказал ему мертвый голос в той пещере с приведением, где он из-за паранормальной активности якобы услышал Поводыря. Эвалта помимо того что это страна людей это еще также последний сохранившийся кусок Мрачноземья. Первая и Вторая Северные Чистки – молниеносные боевые операции устроенные артэонами, в ходе которых люди были изгнаны с Северной Половины. Зло тех времен осело в землях, где лилась кровь в те страшные дни. Земля, пропитавшись злом в тех местах почернела, в ночи там можно было услышать мертвый шепот, безумные крики умерших. Сердцем мрачных земель были города, и деревни где жили изгнанные люди севера. Именно в этих местах шли самые ожесточенные бои, там пролилось больше всего крови, больше всего людей погибло и осело много зла. Руины селений изгнанных людей севера стали своеобразными эпицентрами проклятого Мрачноземья, на которые не действовало время. В этих эпицентрах так называемая паранормальная активность просто зашкаливала, именно туда Хродор и направлялся.

Он прошел через почерневшие, обуглившиеся остатки Аламфисова леса уничтоженного драконьим пламенем. Дальше на юг через земли Эвалты. Его целью была Авадра – небольшая крепость, что стояла среди лугов на юге Эвалты. Во время Первой Чистки, когда артэоны нанесли свой удар, и большая часть людей бежала на юг, воины Огдана – одной из четырех людских стран былого севера заняли крепость Авадру и держали оборону от артэонов на протяжении семнадцати дней. Все защитники крепости были уничтожены, артэонов тоже погибло не мало. Теперь Авадра является главным эпицентром оставшегося Мрачноземья.

По землям Эвалты, особенно после пересечения условной южной границы этой страны людей Хродор двигался очень аккуратно. Вечером первого дня еще в пределах северной Эвалты на пути ему попалась одна деревня, вернее оставшиеся руины. Несколько десятков местных жителей были насажены на колья, другие были повешены, распяты на своих домах. Разрываемая гражданской войной страна людей, будто сразу предостерегла его, наглядно показав свое нынешнее состояние. Глядя на людские зверства он понимал, что по этим пылающим землям нужно идти осторожно. Наутро второго дня вдалеке в поле он увидел отряд солдат идущих с севера в южном направлении. На всех простые латы, потасканные и старые, никаких отличительных знаков относящих к какой-то армии на них нет. Эти несколько десятков солдат – наемники разбитой армидейцами Армии Свободы, по кускам отдельными небольшими отрядами они возвращаются на юг, пытаются спастись. Вдруг неожиданно с другого конца поля в этих наемников полетели стрелы. Прозвучал армидейский рог. Два огромных мамонта с лучниками в наспинных кузовах вылетели в поле. Следом за мамонтами шла пехота. Тех из наемников кого не разметали огромными бивнями и не растоптали лапами мамонтов, пронзили стрелами или добили мечами. Армидейцы пленных не брали, убивали на месте всех, даже тех, кто просил о пленении. Война, охватившая эти земли, напоминала о себе. Было непонятно, кому страшнее попасться? Людям или погруженным в Малдурум чудовищам в золотистой броне? Или не дай бог Тарду, который тоже орудует где-то здесь.

Наутро третьего дня Хродор добрался до нужного места. Руины крепости Авадры показались вдали. Стена, окружающая крепость сохранилась идеально. Неудивительно. Это эпицентр всего проклятого Мрачноземья, место, мало затронутое временем. Местами стена обвита какими-то огромными черными стеблями и наростами похожими на плесень – темное вещество, оно всегда образуется в местах зашкаливающей паранормальной активности. Уже издалека слышался шепот мертвых исходящий из обветшалой крепости, которую все живые обходили стороной.

С каждым метром приближения к мертвой крепости, голова Хродора гудела все сильнее. На подходе каждый шаг давался с трудом. Внутрь крепости он вошел бледным и измученным, опираясь о стену, едва держась на ногах. Едва отойдя от покосившихся каменных ворот, он свалился на землю, схватившись за голову, которая казалось, вот-вот лопнет. Стальная пластина, привинченная к его затылку, затрещала. Уши заложило, в глазах двоилось, все тело горело. Он то видел наползающую со всех сторон темноту, то нет. Он понимал, что нужно ползти дальше вглубь крепости, туда, где сверхъестественная активность сильнее. Ползя по земле, едва не крича от боли взрывающей голову, преодолев около десяти метров он, наконец, увидел темный человеческий силуэт метрах в трех от себя. Вот она Тьма пришедшая даровать ему свободу. Силуэт то появлялся в расплывчатых непонятных очертаниях, то исчезал. Хродор с трудом встал и на трясущихся ногах сделал несколько шагов навстречу Тьме. Он свалился в метре перед темным силуэтом. Темная размытая нечеткая тень протянула ему руку. Едва он коснулся темной руки пластина, будто раскалившаяся на его затылке, лопнула и разлетелась кусками. Хродор закричал от боли.

Боль ушла вся разом. Все звуки в его ушах затихли. На доли секунды он погрузился в блаженный покой и умиротворение, его сознание стало чистым ничем не замутненным. Первые мгновения свободы показались чем-то прекрасным. От пластины на затылке остались только жуткие шрамы. И вот спустя пару свободных вдохов он услышал призрачный шепот наползающий отовсюду. Радость освобождения стала сменяться страхом. Открыв глаза, он увидел, как чистое зло в виде небольших частиц темной невесомой материи выходит из земли вокруг. Издавая призрачный шепот, прочие жуткие коробящие душу звуки темные частицы в воздухе стали собираться в одну большую черную массу метрах в десяти от Хродора. Скопление темной массы, увеличиваясь в размерах, под своим весом свалилось на землю, стало рычать, дергаться, оно оживало. Зло осевшее в земле, еще со времен устроенной артэонами бойни, на его глазах собравшись в жуткую черную массу, материализовалось в огромную черную как ночь змею, лишенную глаз. Шипя, гигантская змея поползла к нему. Хродор сначала растерявшись, замер в ужасе, но затем вспомнил, как от этого спастись. 'Это все только перед глазами', – глядя на огромную змею сказал Хродор и сломал себе большой палец на руке. Это как ущипнуть себя во сне. Резкая боль, пронзающая мозг, будто ударом тока встряхивающая тело, отрезвляет разум, резко заставляет прийти в себя, проснуться. И также помогает вырваться из объятий Тьмы, очень похожих на страшный сон. У всех контактеров, у всех Говорящих с мертвыми пальцы выломаны на сто раз. И Хродор был не исключением. В очередной раз жуткая резкая боль, причиненная самому себе, спасла его из объятий Тьмы. Боль пронзила мозг, отрезвила разум, вырвала из жутких видений, Хродор пришел в себя посреди полуразрушенной крепости. Постучав себя по щекам, приведя себя в чувства, пока Тьма не навалилась снова, он со всех ног выбежал из пронизанной злом заброшенной крепости. Радуясь свободе, он пробежал несколько километров, а после без сил завалился посреди леса, прильнув к земле, можно сказать, от радости обняв землю.

Мертвый шепот доносился со всех сторон, окружающее Мрачноземье напоминало о себе. Стоило ему прислушаться, как среди шепота он слышал истеричный плач, мольбы о помощи. Преферия была наполнена неуспокоившимися душами, они повсюду молили о помощи. Работы было навалом. Первым делом он направился в Аламфисов лес. В сожженном лесу он отыскал пещеру с тем приведением, с которого начался его путь к свободе, зов которого они с безумным магом Крегером решили использовать, как ориентир когда прятали великанью волынку. Входя в поле паранормальной активности источаемое приведением, закрывая глаза, он впадал в транс, в котором мог общаться с неуспокоившейся душой. Во время этого транса он погружался в так называемое информационное поле окружающее приведение, это было сродни погружению в чужое сознание. Если приведение было злым, наполненным гневом, то это было самое настоящее погружение в кошмар, в дебрях которого предстояло отыскать приведение и заговорить с ним, узнать его проблему и решить ее. Для погружения в транс дающий возможность говорить с мертвым, нужно было обязательно стоять на ногах, находится в пространстве в вертикальном положении. Таким образом, контактер находясь в трансе, мог ощущать себя, он не терял осознание того что все происходящее сон. Иначе при погружении в транс в лежачем положении, в ходе сеанса могла произойти потеря ориентации в пространстве, вследствие чего терялось понимание того что происходящее не более чем сон, контактер терял сознание и мог остаться в кошмаре неуспокоившейся души навечно, впасть в кому, из которой не вырваться. Хродор обычно всегда пристегивал себя рукой к чему-нибудь, так чтобы можно было повиснуть и не свалиться на землю. Также он поступил и в этот раз. Подойдя к уже знакомой пещере в глубине, которой посреди Аламфисова леса пробудилось приведение, войдя в поле паранормальной активности чертовым мертвым шепотом, отозвавшимся в его голове, он примотал себя рукой к одному из сгоревших деревьев, черных стволов которых в округе было много. 'Главное стоять на ногах', – говорил он себе. Понимая, что давно этим не занимался, он даже немного разволновался. И вот закрыв глаза, он оказался в беспросветно черном бесконечном океане. Его окружала черная вязкая темнота, в которой он беспомощно тонул. Стоя на ногах, двигая рукой в реальности, таким образом будто за реальность хватаясь, он не давал себе увязнуть в этом черном бесконечном океане темноты, не терял осознание того что все происходящее сон, в реальности он просто стоит привязанный к дереву закрыв глаза. А все увиденное в трансе для него – для живого существа не более чем картинки, мелькающие перед глазами. Океан бесконечной темноты был наполнен стонами, жутким шепотом миллионов неуспокоившихся душ. В этом океане он попробовал плыть, двигаться вперед. И вот барахтаясь в этой темноте, он оказался перед очертаниями пещеры, перед которой стоял в реальности, шагнув вперед, он в эту пещеру спрыгнул. Он провалился в темноту, в которую падал, казалось вечность. И вот судя по ощущениям, он мягко приземлился на дно бесконечного океана темноты, сумев сориентироваться в этой темной невесомости, условно встать на ноги рядом с собой он увидел приведение в контакт, с которым хотел вступить. Здесь в окружении темноты в своем прижизненном облике оно стояло перед ним. Это был мужчина, вооруженный, в броне, с ухоженной длинной бородой, выглядевший как благородный воин из южных земель.

– Я родился на юге в степях, – глядя на Хродора заговорила неуспокоившаяся душа. – Мне с детства говорили, что во всех моих бедах виноваты артэоны. Я жаждал отомстить им. Вступил в 'Братство крови' – террористическую группировку задача, которой прогнать артэонов с юга. Меня долго тренировали, учили. Я прошел не один лагерь подготовки. Был из тех, кто хотел дойти до конца. Нанести удар артэонам даже ценой собственной жизни. Я пожертвовал личной жизнью, отдал все ради великой священной мести. Хотя это интересно. Лично мне мстить им было не за что. Я был далеко не самым несчастным. Это была скорее общечеловеческая солидарность. Мне было обидно за людей.

В итоге для меня нашлось задание. Цель приникнуть в Аламфисов лес. Подорвать в нем огненную бомбу, чем вызвать пожар и убить солдат, которые прибудут на место происшествия. Сразу после проникновения в лес наша группа попала в засаду. Меня ранило. Я пришел в себя в какой-то подземке плененный артэонами. Где мне все разъяснили. Нет никакой великой войны против артэонов. Может и есть, но я в ней не участвовал. Группировка 'Братство крови', в которой я состоял, хоть артэонами и звалась террористической, однако этими же артэонами и финансировалась. Все это была шутка. Мои высшие командиры, боевые вожди Братства крови работали на артэонов, а я был просто марионеткой в большой сложной игре.

Как крыса в лабиринте. Мое зло просто использовали мои же враги. Артэонам просто понадобились причины для очередной военной операции на юге. Вот они и привели в действие всех своих контролируемых террористов. Мне предложили устроить теракт в самой Армидее. В туристических кварталах убить нескольких туристов, ни в коем случае не артэонов. Это таким образом армидейское правительство влияло на волю своих граждан, убеждало их в правильности войны на далеком юге. Типа посмотрите, какие южане плохие, в облике террористов убивают нас, а то, что этих террористов вырастило само же правительство Армидеи, это неважно ведь об этом никто не знает.