Текст книги "Точка Столкновения(СИ)"

Автор книги: Вячеслав Лешко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 66 (всего у книги 102 страниц)

Они просто гуляли, бродили по улицам. Вышли на широкую большую дорогу, проходящую вдоль всего города от внешних ворот до центрального дворца. Здесь было шумно и людно. Люди брели во всех направлениях. По бокам улицы стояли торговые лавки. Кто-то гулял, кто-то куда-то спешил. Рабов на фоне свободных людей было видно сразу и это не только из-за метки в центре лба. Хотя внешне рабы хорошего хозяина были неотличимы от свободных людей, да и среди свободных граждан Медгары было много нищих. Вот колонна из десятка рабов соединенных одной цепью, гремя кандалами, прошла мимо них. На дороге пассажирские закрытые кареты чередовались с тяжелыми повозками, везущими разные грузы, которые тянули лошади, ишаки и прочие странные животные мутанты, появившиеся благодаря Азуре. Вот с десяток рабов на плечах несут носилки, на которых в кресле под навесом восседает какой-то толстый важный человек. Сбоку от дороги один из частных домов был окружен садиком, в котором работали, собирали яблоки и вишню рабыни, все женщины, не сказать что сильно усталые и измотанные. И вот какой-то опрятно одетый человек идет и с улыбкой о чем-то беседует с рабом с меткой на лбу одетым в лохмотья, тот самый редкий случай, когда хозяин адекватный человек и вопреки общему безумию раб воспринимается как друг, а не вещ. Несколько рабов разгружали повозку, взваливая себе на спины, тяжелые, кажущиеся неподъемными огромные мешки и заносили их внутрь одного из трактиров, на них было страшно смотреть. Рэвулу действительно повезло, что он оказался в поле. Со слов Ортопса главное везение Рэвула заключалось в том, что его не угнали работать на шахты, вот где была бы настоящая каторга.

Они зашли в элитные кварталы. Здешние дома были большими, окруженными пышными зелеными садами, где-то недалеко била волнами о местную набережную Соленая Миля.

– Эй, смотри! – придурок Ортопс тряс Рэвула за рукав, желая ему что-то показать. Открылась странная картина. За оградой в саду одного из больших домов на кресле не шевелясь, сидел жирный боров в длинном белом хитоне, как и все здешние богачи, с венком на голове. Вокруг него крутилась маленькая женщина. Она похожая на маленькую птичку чистила, обслуживала этого жирного неповоротливого борова. Специальной щеткой безо всякой пасты он чистила желтые зубы, чистила уши, причесывала волосы, массажировала ноги. Она суетилась, боясь сделать что-то н так, а он нагло сидел только иногда что-то недовольно рявкая, поторапливая ее.

– Она не рабыня? – поинтересовался Рэвул.

– Хуже. Жена. Это дикое людское общество. Как и в любом диком обществе, здесь все построено на силе. Правят этим обществом мужчины – ну типа воплощающие в себе силу. Женщины здесь не считаются людьми. Они с рождения равны животным, по статусу подобны рабам. Никто здесь не спрашивает их воли. Им даже разговаривать в присутствии мужчин запрещено. Сначала она принадлежит отцу, затем после выгодной сделки, которую называют браком, отец отдает ее, не спрашивая согласия, мужу которому она принадлежит дальше. Любовь здесь исключение, редкое исключение. Женщины здесь не более чем вещи, – пояснил Ортопс.

– Зачем ты мне показываешь этот идиотизм, – старался быстрее уйти Рэвул.

– Подожди. Ты еще самого интересного не видел. Она же ведь еще обязана подтирать ему жирный зад!.. – смеясь Ортопс, догонял Рэвула.

– Мой отец, он был придурком и порой бил мою мать. Мне было жалко маму. 'Я имею на это право' – так отец говорил мне, – Рэвул пояснил свое отвращение к увиденному.

– Страна Волка тоже была далека от совершенства.

– Типичное дикое общество. Там тоже правила сила. Дальше можно не объяснять.

Бредя по богатым кварталам, они дошли до главного дворца. После свержения монархии под кураторством артэонов, дворец назывался Здание Сената, здесь заседали местные правители. Огромный дворец, сложенный из каменных блоков, вырос без магии, возведенный собственными силами людей. Было страшно представить, сколько рабов погибло, чтобы построить эту громадину. В то же время построенный вручную, грубо, местами не совсем умело, грозный громоздкий дворец воплощал в себе какое-то безумное истинное величие людей, являлся собственной заслугой здешнего дикого человечества. В богатых кварталах странную парочку быстро заприметила здешняя стража. Их попытались задержать, но едва Ортопсу стоило поднять руки вверх, раздвинуть свой черный плащ, солдаты, увидев его тело, замерли в страхе. Увидев в Ортопсе тварь Тьмы, солдаты осторожно поинтересовались, чего он хочет и зачем пришел в их город. Ортопс пояснил, что не хочет проблем и с удовольствием уйдет, если их отпустят. Старший из стражников не желая проблем, велел отпустить странную парочку. 'Убирайтесь из нашего города', – сказал он Ортопсу с Рэвулом в след.

Первым напоминанием были вороны, облепившие все возможные карнизы домов на пути Рэвула. Затем среди толпы людей бредущих по улице в его глазах возник расплывчатый силуэт человека в волчьей маске. Вороны и призраки напоминали ему о пути, с которого он свернул. Рэвул попрощался с Ортопсом, поблагодарил его за освобождение и 'экскурсию'. 'Ладно, мне пора идти', – он начал уходить.

– Подожди, – Ортопс схватил его за руку. – Слышишь это? – Ортопс имел в виду отголоски восторженных криков десятков людей, что доносились откуда-то неподалеку. – Пойдем, я тебе кое-что покажу, клянусь это последнее. А потом иди куда хочешь, больше я от тебя ничего требовать не буду. Считай, мы будем квиты.

Судя по звукам где-то там за парой улиц, будто проходил какой-то праздник. Во всяком случае, опять же судя по звукам, толпа там собралась приличная. Следом за Ортопсом они вышли на огромную площадь заполненную людьми. В центре площади стояла большая сцена. 'Что могло собрать здесь столько людей?' – не понимал Рэвул. Ортопс с какой-то нездоровой улыбкой, ничего не объясняя схватил Рэвула за руку и как ледокол потащил его через толпу прямо к сцене. Рэвул впервые оказавшись на подобном мероприятии, не мог понять, что происходит. На сцене происходило какое-то действие, но пока Ортопс тащил его через толпу нормально разглядеть происходящего, он не мог. Только когда он оказался у сцены, и отрубленная человеческая голова свалилась сверху и скатилась едва ли не под ноги, он догадался что это за 'праздник'. День казни. В отсутствии нормальных развлечений, какого-либо внятного времяпрепровождения досуга для серого простого люда массовые казни были своего рода развлечением. Толпа всегда с удовольствием собиралась и наблюдала, как преступников отправляют на тот свет. Поэтому и место казни собой представляет самую настоящую сцену. На сцене двое. Палач – здоровенный мужик в положенной маске и еще какой-то хилый мерзкого вида молодой тип – что-то вроде ведущего или тамады, он шутит, комментирует происходящее, вселит толпу. Саму сцену от толпы отделяло оцепление из солдат.

– Следующий Октобиус Фарлес торговец из Ниэнры. Преступление: многоразовое тайное осуществление торговых сделок на нашей территории без уплаты налогов в нашу казну. Какой хитрый да? Ну что же! Чтобы всем торговцам чужеземцам неповадно было. Смертная казнь! Отрубание головы, – надрывая голосовые связки, кричал ведущий этого безумного развлекательного шоу для граждан Медгары.

Палач в маске привел трясущегося от страха, бледного мужичка. Тот рыдал, естественно просил пощадить, отпустить его. 'Хочешь что-нибудь сказать перед смертью?' – подошел к нему ведущий. 'Я хочу жить!' – истерично закричал приговоренный. 'Да они издеваются, все одно да потому!' – потешаясь над предсмертной истерикой приговоренных, веселил толпу ведущий. Палач заковал несчастного в колодки, а после топором с пятого удара отсек ему голову. Сейчас глядя на ликующую при виде смерти толпу Рэвул действительно увидел в них животных. Он хотел развернуться и уйти, но безумная толпа окружала со всех сторон, через нее было не протолкнуться. Ортопс загнавший Рэвула в этот тупик стоял рядом, коварно улыбаясь.

– Теперь следующий приговор. Милена Горгонат. Двадцать пять лет. У-у молоденькая! Преступление: измена. Приговор: публичная казнь по решению мужа! – кричал со сцены ведущий. – Да, измену нельзя поощрять. Смертная казнь за подобное вполне логичное наказание! Даже былые боги за это ее к себе не примут.

Женщины, которые стояли в толпе замолкли. Вблизи сцены были сложены два кострища специально для дня казни. Один костер уже догорал, вместе с дровами в нем тихо тлел труп. Палач привел девушку. Мужская часть глазеющей толпы сразу оживилась. 'Шлюха!' – освистывая, бросаясь помидорами, камнями кричало пьяное быдло. Девушка, в сером платье, закованная в кандалы шла, молча опустив голову, стараясь не обращать внимания на окружающих чудовищ. Ее пристегнули к столбу в центре сложенного кострища. Палач зажег факел. Ведущий, решив немного развеселить толпу, предложил всем дружно досчитать до пяти. Пока толпа считала девушку начало трясти от страха, отвернувшись, она зарыдала. 'Пять!' – наконец мужским голосом крикнула толпа. Палач бросил факел, дрова облитые маслом быстро воспламенились. Она закричала. Крик был такой безумный, что даже жаждущая крови толпа на несколько секунда замерла, задумавшись над правильностью происходящего. Рэвул не мог терпеть этот крик, внутри него все затряслось. Истошными криками доведенный до отчаяния поняв, что больше не может этого терпеть, от безысходности он, бросился на сцену, пытаясь это прекратить. 'Остановитесь, одумайтесь!' – кричал он. Ортопс расхохотался глядя на него. Все чего добился Рэвул так это удара в живот, от боли которого он свалился на землю. Схватившись за живот, он скрючился на земле. 'Я же тебе говорил, что люди это кошмарные твари. Сколько еще нужно крови и боли, чтобы ты признал это?' – шептал ему на ухо Ортопс.

Все вокруг продолжал оглашать женский крик от кошмарной боли. Рэвул просто не мог это слушать, лежа на земле, закрыв глаза, он тихо скулил от боли в животе, собственного бессилия и чудовищности окружающего кошмара. И вот, наконец, его глаза стали волчьими, чудовище уже уставшее сидеть внутри него, все же решило выползти наружу. В момент предшествующий трансформации он провалился в свое сознание. Под давлением криков сжигаемой заживо девушки в глубине сознания он оказался маленьким в родном доме в момент, когда пьяный отец где-то в соседнем помещении бил мать. Он забрался под кровать и также мучился, слушая крики и мольбы матери. Затем помутнение и вот он оказался на руинах родной деревни, а перед ним стоит огромный черный волк, и в волке воплощается сила, недосягаемый покой, спасение от окружающего холода и кошмара. 'Заставь себя увидеть истинное лицо этого мира. Освободи себя от морали, дай себе свободу и проникнись Тьмой. Твои попытки в этой бессмыслице остаться человеком просто смехотворны', – слышал он голос Ортопса. И вот он уже снова на берегу того проклятого озера смотрит на труп убитой им артэонки. 'Ты ведь убил меня. Ты сам чудовище, – открыв глаза, сказал ее труп. – Теперь обернись!'. Он обернулся и увидел свое ненавистное чудовище. 'Давай, пробуждайся. Давно пора', – сказал он глядя в глаза огромному черному человеку-волку, так долго спавшему внутри него. Оборотень как обычно набросился на него и принялся душить.

В реальности Рэвула снова затрясло в дикой конвульсии. Издавая жуткие звуки, он стал превращаться в чудовище. Черные лохмотья, висевшие вместо одежды перетекали в шкуру, лицо вытягивалось в волчью морду, руки и ноги обзаведшись огромными когтями, начали удлиняться, мышечная масса быстро увеличивалась. Наконец лопнули рабские кандалы. Ликующая как на празднике пришедшая поглазеть на казни толпа резко замолчала, нависшую жуткую тишину нарушил болезненный вопль переживающего мучительную трансформацию оборотня. Толпа горожан, глазевшая на казни с криками и визгом в ужасе начала разбегаться. Ортопс увидев монстра прячущегося в Рэвуле, также бросился бежать вместе со всеми. Толпа разбегалась, а оборотню будто передались эмоции Рэвула. Еще толком не приняв нужный облик, он запрыгнул на сцену и ударом лапы снес голову ведущего это жуткое шоу, затем схватил палача, выбил из огня обгоревшее тело казненной девушки и вместо него сунул в огонь тело этого недочеловека. Палач, объятый огнем вопил как поросенок, пока не умер от болевого шока. Оборотень, швырнув в сторону дымящееся тело, издал свой обыденный протяжный вой. Чудовище оказалось в самом центре заполненного людьми города.

Здесь не было сирены, оповещавшей о катастрофе, ее заменяли крики ужаса. Жители и многочисленные гости Медгары бежали как можно дальше от кварталов объятых огнем. Где-то в центре города окруженный дымом среди сотен трупов по улице брел оборотень. В порыве начального безумия он порвал на куски уже достаточно людей, утолил жажду крови, сейчас он просто играл со своими жертвами. В поисках новых жертв монстр не торопясь брел по обезлюдившей улице. Где-то в следующем доме он чувствовал биение сердца, слышал звуки дыхания. Сердечко маленькое и быстрое, это ребенок, скорее всего забытый в панике, прячущийся где-то под кроватью в одном из домов. Но вот чудовище внезапно почувствовало что-то живое прямо у себя под носом, это солдат, один из стражей, выживший после удара его лапы, он без сознания, но дышит. Оборотень тут же разорвал его на несколько кусков. Кровь вперемешку со слюной капала из пасти, топающие по земле громоздкие лапы, венчались острыми когтями. Он дальше не спеша двигался к дому, где его ждало напуганное беззащитное создание, сводящее с ума биением своего сердца. Неожиданно все озарила вспышка света. На окутанной дымом безлюдной улице перед чудовищем возникла фигура в черном плаще. Маг хранитель Медгары, которого звали Рудгер Бессмертный, явился, чтобы остановить чудовище. Не считая черного плаща, это был обычный маг. Старый, уставший, как и все нормальные маги, с длинной бородой и усами. 'Кто наслал тебя чудовище?' – спросил маг. Оборотень, снося все на своем пути, бросился на него. Все вокруг снова озарила вспышка света, чудовище, прыгнувшее на мага, провалилось куда-то в невесомость. Казалось через мгновение, Рэвул очнулся в степи под проливным дождем.

В мире минули сутки, а для Рэвула это был один миг. Что с ним сделал маг, сколько прошло времени, было непонятным. Он сидел на земле под проливным дождем, совсем один, кругом только бескрайняя степь. Как оказался здесь он не мог себе даже представить. Метка раба на лбу пропала, как и шрамы от плетей на спине. Его тело полностью обновилось, стало таким, каким было, на момент когда он был проклят. Ни боли, ни усталости, на душе легко как никогда. Тьма, идущая по пятам, снова напоминала о себе, не давая вздохнуть спокойно. Стая ворон, издавая ненавистное карканье, закружила в небе. Вороны поторапливали его, служили напоминанием о том, что нужно двигаться дальше. Стоило ему подняться, как вороны всей стаей упорхнули куда-то на юго-запад, стало быть, и ему нужно двигаться в том же направлении. Дул сильный ветер, неверное привычный для степей. Черные лохмотья, заменяющие одежду, насквозь промокли, и весели треплемые ветром. В нынешнем окружении ему было спокойнее, комфортнее, чем в центре города людей, где все кажется лишенным свободы. Снова свободный, без рабских кандалов босыми ногами он брел по лужам. Вороны стаей вились вокруг, размытыми силуэтами в волчьих масках среди окружающих просторов возникали призраки указывающие путь.

Степи были одним из немногих регионов преферийского юга почти нетронутых Азурой. Это была самая обычная степь с редкими одинокими деревьями, колосящейся пожелтевшей на солнце травой, выглядящая так будто и нет никакой силы изменяющей все живое в этом мире. Хотя и здесь были свои Сиреневые Луга, благодаря Азуре раскинувшиеся в где-то в глубине степных просторов.

Холод, как и боль не дает мечтать, не дает задуматься или уйти в себя. Насквозь промокший на сильном ветру промерзнув до костей, он просто брел вперед и смотрел себе под ноги. И по идее он должен был жалеть себя, но нет, 'я заслужил это', – с улыбкой говорил он себе, пытаясь объяснить происходящее карой за утопленную им артэонку. В его понимании это искупление вины. Он просто брел туда, куда его вели вороны и призраки. Затянутое тучами небо было серым, непонятно то ли это день, то ли вечер. Он вздрогнул от неожиданности, когда среди колышущейся травы, увидел чей-то силуэт. Будто перед ним, метрах в десяти, на коленях сидел человек. Чего ему было бояться? Что еще такого ужасного могло с ним произойти? Он пошел посмотреть. Действительно это был стоящий на коленях, вернее навечно замерший в позе на коленях человек. Из его спины торчало копье. Дальше еще десятки трупов, а дальше еще сотни. Все солдаты, повсюду вонзенные в землю стрелы, копья, разбросанные элементы брони. Поле брани. Здесь недавно, возможно несколько дней назад гремела битва. Он находится где-то в центральных районах степей. Степи, сегодня разбитые на мелкие легко контролируемые варварские королевства были вотчиной Грионского союза, за которым стояли артэоны. Именно артэоны силами своих спецслужб под разными предлогами заставили жителей степей рассориться друг с другом и разрушить все свои союзы и государства. А после войн и междоусобиц, которыми сопровождалось самоуничтожение степных государств, среди руин возникло множество слабых не на что неспособных варварских королевств, которые себе подчинил Грионский Союз. Сегодня степи были территорией хаоса, минимальный порядок поддерживался только в крупных городах, оставшихся от былых государств. На остальной территории степей, как и положено, в условиях хаоса человеческая жизнь не стоила ничего. Но даже сегодня когда практически все в степях было погружено в руины, живущие на этих землях народы варварских королевств, пропитавшиеся гневом друг к другу, друг друга ненавидящее и во всем обвиняющие, продолжали воевать друг с другом, поэтому мелкие стычки и крупные конфликты здесь происходили постоянно. Территория степей была завалена трупами людей и усеяна полями брани.

В детстве Рэвул слышал о войнах, что гремят на диком юге, тогда его мальчишеское сознание завораживали все эти истории. В реальности все оказалось кошмарно. Кругом валялись тела. Многие трупы тонули в лужах от льющегося с небес дождя. Местные падальщики уже обработали это место, в обглоданных телах было не разглядеть погибших воинов. Бредя среди тел, любуясь на все это Рэвул неожиданно рассмеялся, будто сумасшедший. Его вдруг дико рассмешило все это. Или он дошел до крайней степени шокового состояния, или окружающее в действительности было чем-то смешным ну или нелепым и бессмысленным, совсем не обязательным. Существом, пришедшим со стороны, глазами стороннего наблюдателя глядя на безумие мира людей он смеялся. Ему было сложно представить уважительные причины гибели такого количества людей. Как вообще все это можно было объяснить – он не мог себе даже представить. 'Ребята, ну что с вами не так?!' – с улыбкой глядя на трупы спрашивал он.

Спустя час следования по степи он вышел на дорогу. 'Нужно держаться дальше от дорог', – звучал в его голове призрачный шепот. Немного вдалеке у дороги он увидел странную вывеску. 'Требуйте своей свободы!' – гласил призыв, написанный на той вывеске. Это уже было делом рук артэонов, вернее Грионского союза здесь артэонов олицетворяющего. Под такие лозунги артэоны и уничтожили все людские государства степей, вернее заставили народы степей самостоятельно свои страны уничтожить, сделав себя беспомощными и беззащитными. Обещанная свобода для этих мест на практике обернулась хаосом, выгодным артэонам. Или жестокость рабовладельческого мира или хаос свободы от артэонов. В действительности это больше напоминало черную шутку – говорить о свободе в мире людей – мире свободы лишенном. Если эта издевательская вывеска возвышается здесь то, по всей видимости, где-то неподалеку находится какой-то крупный населенный пункт. Призыв был написан на местном языке какими-то иероглифами, которых Рэвул просто не мог знать, однако он их прочитал. Он мог только задумываться над тем, какого черта с ним происходит. Сам себе все эти знания, чужие воспоминания, непонятно как наполнившие его голову, он никак объяснить не мог. Свернув с дороги, немного углубившись в степь, он что-то заметил краем глаза. Армидейский солдат, лучник в золотистой броне стоял в ста метрах, не сводя с него глаз. Рэвул даже растерялся, остановился, замер, не зная, что делать. Огромный армидеец так и стоял бездвижно, не сводя с него глаз. Он просто засек искомый объект и наблюдал его. 'Так будешь ловить меня или как?' – сам спросил у него Рэвул. Ответа не поступило. 'Я ухожу. Я убегаю!' – он пытался добиться хоть какой-то реакции. 'Ну и хрен с тобой', – Рэвул двинулся дальше.

Периодически чувствуя на себе чужие взгляды откуда-то из зарослей высокой травы, постоянно осматриваясь, ожидая нападения, он двигался дальше. Спустя некоторое время посреди степи он услышал крики: 'Помогите! Пожалуйста, помогите!'. Он увидел мальчишку, с грязным измазанным в саже лицом, в простецкой одежде, по всей видимости, сына местного крестьянина. Рэвул смотрел на него с мыслью: 'А не видится ли мне все это?'.

– Пожалуйста, помогите, – мальчишка схватил его за руку. – Моя деревня, там пожар. Пожалуйста, нужна ваша помощь.

Рэвул огляделся по сторонам кругом глухая степь и рядом только этот неизвестно откуда взявшийся пацан. Понимание принес ветер, который донес до него запах дыма, в действительности где-то неподалеку что-то горело, и самое главное глаза мальчишки, наполненные страхом, даже не страхом, а лютым ужасом, будто он видел нечто большее, чем просто пожар. 'Ну ладно пойдем', – Рэвул дал ему утянуть себя за руку. Вскоре он увидел поднимающиеся с земли клубы черного дыма, разносимые ветром. Небольшая деревушка на берегу небольшого озера остатком былого погибшего процветающего государства замерла среди пустых продуваемых ветром степей. Деревушка, полностью объятая огнем, будто она не сама загорелась, а ее разом подожгли по чьей-то злой воле. И никто не тащит воду из озера, не тушит пламя, все пусто, будто все жители куда-то делись. По дороге следом за мальчишкой, он забежал в деревню. Дома вокруг пылали, жар, и едкий дым не давали открыть глаза. 'Где твой дом?' – прикрывая глаза рукой, кричал Рэвул. Но мальчишка неожиданно замолчал, виновато опустил голову и остановился на месте как вкопанный.

– Мистер Рэвул! – неожиданно раздался мужской грубый голос. Приглядевшись, среди огня и дыма он увидел армидейского солдата в золотистой броне. – Я полковник Сайхорн командующий боевой операцией по вашей поимке. Вот мы и встретились.

Вдруг неожиданно ветер разогнал пламя, огонь утих, дым исчез. Рэвул увидел, что окружен несколькими десятками армидейских солдат, они взяли его в кольцо. Их лица укрыты забралами, их дикие хищные малдурумные взгляды уставлены на него.

– Странно вы как то меня ловите! – усмехнулся Рэвул. – Я тут шел и...

– Что странного? Наша разведка засекла вас. Наши люди сопровождали вас, контролировали ваше передвижение и вот вы оказались в нашей ловушке, – продолжал армидейский полковник, солдаты вокруг стояли молча, не двигаясь.

Рэвул с упреком посмотрел на рядом стоящего мальчишку заманившего его в эту ловушку, тот не поднимал головы, а из его глаз текли слезы. 'Чего ты плачешь?' – пытался понять Рэвул. В эту же секунду окружение солдат расступилось, и Рэвул увидел причину слез мальчишки. Несколько солдат вели женщин с руками, за спиной закованными в наручники. 'Мама!' – воскликнул мальчишка и бросился на шею к одной из плененных женщин. Солдат ударом в грудь отогнал его. Женщин, старух, девушек в несколько рядов усадили перед Рэвулом. Они сидели молча, их взгляды были устремлены в землю. Рыдала только та, что смотрела на своего сына – того самого мальчишку, заманившего сюда Рэвула, который также обливался слезами глядя на мать. К горлу каждой из женщин армидейские солдаты – безумные чудовища в Малдуруме, в которых не осталось ничего от артэонов, приставили по лезвию ножа.

– Мы подумали, что гибель мужчин не окажет на вас нужного психологического эффекта. Взяли только женщин, – абсолютно спокойно говорил полковник.

– Что? – Рэвул не понимал ничего из того что происходит.

– Неправильный ответ, – сказал полковник и в ту же секунду один из солдат перерезал горло одной из женщин. Тело рухнуло на землю, кровь потекла потоком по траве.

– Чего?! – у Рэвула от ужаса расширились глаза.

– Снова неправильный ответ, – сказал полковник, и горло еще одной их женщин было перерезано, второе тело рухнуло на землю. Женщины, которым видимо перед этим было велено молчать, сейчас видя, как их убивают одну за другой все стали рыдать.

– Остановитесь! – обращаясь к полковнику, перекрикивал женский плач Рэвул. Полковник промолчал, пожал плечами, и горло еще одной из женщин было перерезано.

– Вы знаете, что такое Малдурум, мистер Рэвул? – спокойно спрашивал полковник.

– Мал... Чего? – с ужасом в глазах Рэвул, просто не понимал чего от него хотят.

– Неправильный ответ, – на землю упало еще одно тело с перерезанным горлом. – Малдурум это свобода, – глядя на Рэвула безумными глазами говорил полковник. – Прежде всего, свобода от морали. И мы здесь, – полковник указал на себя и окружающих солдат, – стоим перед вами полностью свободные. Свободные от всего, – в голосе полковника появилась пугающая хрипота.

– Вы же артэоны... Вы же, как их там... Миротворцы, – в шоке едва шевелил губами Рэвул. Убили еще одну девушку. – Да хватит! Остановитесь! – крикнул Рэвул и сделал несколько шагов вперед, приблизившись к полковнику. Всего шагов он сделал около трех и стольких же женщин практически обезглавили в ту же секунду.

– Каждое ваше неверное слово или движение – смерть одной из них, – объяснил полковник. Припорошенный сажей, среди огня и дыма, с лицом застывшим в гримасе агрессии и ненависти он был похож на дьявола в аду.

– Хорошо! Хорошо! – Рэвул едва сохраняя сознание, поднял руки и опустился на колени.

– Мы на диком юге, здесь не действуют законы и порядки цивилизованного севера. Мы здесь во власти Малдурума, что исключает любые законы и нормы. От безумия здесь ничто не спасет. Здесь на юге люди мрут тысячами, миллионами ежегодно. Ужасные условия существования, антисанитария, болезни, голод, добавьте к этому войны и преступность. Жизнь человека здесь не стоит ничего. Никто не заметит уничтожения одной маленькой южной деревушки. Этого ничего никогда не было. Но это не исключает того факта что все эти смерти они на вашей совести. Вы вынудили нас пойти на эти крайние меры.

– Чего вы хотите? – Рэвул боясь пошевелиться, покорно стоял на коленях. Он понимал, что в лице артэонского солдата общается с конченым психопатом, поэтому старался быть осторожным.

– Подчинения от вас. Наша задача задержать вас. Что весьма проблематично. Какой смысл бегать за вами, пытаться вас поймать, если в себе вы носите чудовище? Представляете опасность? Попытка задержать вас силовыми методами, скорее всего, приведет к пробуждению чудовища, которое вы носите в себе. Что делает ваше задержание и погоню за вами невозможными и бессмысленными. Поэтому мы решили задержать вас, когда вы находитесь в человеческом обличие, не прибегая при этом к насилию. Мы решили создать условия, в которых вы бы сами добровольно согласились бы выполнять наши требования и согласились дать нам одеть на вас наручники. Для этого мы и устроили все это. Поставьте себя на наше место. Как нам по-другому задержать вас, как остановить то безумное чудовище, что вы носите в себе? – с заметной ухмылкой расхаживая среди трупов и свежей крови, говорил армидейский полковник. – Ведь вы сами должны понимать, что ваша свобода граничит с угрозой для всего живого в Преферии. Мы пытаемся остановить ваше чудовище, пытаемся защитить мир от того зла что вы носите в себе, пытаемся спасти миллионы. Вот только, к сожалению, нам пришлось прибегнуть к весьма аморальному и чудовищному методу. Мы просто создали среду необходимую для вашего подчинения. – Полковник увидел ту женщину, на которую смотрел заплаканный мальчишка, забрал ее у солдата, а затем посадил перед Рэвулом и сам приставил нож к ее горлу. 'Мама!' – обливаясь слезами, где-то рядом бился в истерике мальчик. У Рэвула ком подкатил к горлу, но слез как обычно не было. Он, застыв, не смея даже моргать, смотрел только на безумного армидейского военного командира. – Так как, вы намерены подчиняться? Или вам нужно еще крови?

– Я сделаю все, что скажите, – Рэвул даже лишнее слово боялся вставить.

– Отлично. Замрите. Держите руки над головой, – не убирая нож от горла женщины, говорил полковник. – В наручники его, – велел он солдатам.

– Господи! Снова наручники, – не шевелясь, взмолился Рэвул.

Двое солдат подошли к нему. Один заломил руки, другой начал одевать наручники. Неожиданно между полковником и Рэвулом что-то упало. Рэвул даже не заметил этого. Следом все вокруг озарила яркая, оглушающая вспышка света. Это была местная световая граната. В окружающем свете послышались звуки борьбы, скрежет стали, крики солдат. Сознание Рэвула снова покидало его. Прежде чем отключиться он успел почувствовать, сильные руки, подхватившие его тело. Рэвул отключился, а его тело, закинув на плечи, кто-то потащил на себе как мешок.

– Старший... Старший... Старший лейтенант, – в глазах у Рэвула все плыло, звуки раздавались эхом, он слышал новый грубый мужской голос. – Старший лейтенант... Лейтенант Кэйбл. – Рэвул наконец-то смог видеть. Перед ним сидел солдат в темно-синей броне СБК, накрытой камуфлированным плащом. На поясе под плащом висит меч, колчан стрел, и арбалет болтается на лямке за спиной. Свою бейсболку он сменил на положенный шлем, только немного необычный отличающийся от тех моделей, что носили простые солдаты СБК. В случае необходимости после произнесения специального заклинания все его лицо могла скрыть защитная стальная маска, которая в обычное время была раздвинута по бокам шлема четырьмя элементами. У него все та же аккуратно подстриженная маленькая бородка и усы. Его нос после встречи с армидейским здоровяком Вэйноном в битве при Мак-Тауред разбитый в кровь сделал его легендой. Вместе с Вэйноном миром окончив ту бессмысленную братоубийственную бойню среди холмов в Мак-Тауред, он нежеланно приковал к себе всеобщее внимание, обрек себя на ту же участь что и Вэйнон. Среди солдат стал повсеместно узнаваем. В свои тридцать пять лет он все еще старший лейтенант, только по вине своего характера. Он реэртон – артэон живущий в гармонии со всеми сторонами своей человеческой сущности, всегда одинаковый, всегда являющийся самим собой. Возвращаясь во внутренний мир артэонов, он не любил подавлять порой вспенивающееся внутри безумие, вел себя естественно, что и являлось причиной всех его проблем. Его разжаловали из капитана в старшие лейтенанты вот уже несколько раз, наказывали как угодно, но военное командование не могло позволить списать его из-за ценнейших профессиональных навыков. Его отношение с начальством особенно со стратегами (тыловыми крысами, по его мнению) были очень сложными, однажды даже дошло до драки, за что он и лишился капитанского звания во второй раз. – Служба внешней безопасности министерства обороны Страны Белого Камня, – полностью представился Кэйбл.