Текст книги "Точка Столкновения(СИ)"

Автор книги: Вячеслав Лешко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 81 (всего у книги 102 страниц)

Когда оборотни, ворвавшись на площадь, принялись рвать всех подряд, не все люди оказались настолько сильными чтобы добровольно слиться с волчьим легионом. Большинство глядя на жутких тварей тут же одумалось. Крича от страха, многие в последний момент бросились бежать. Началась паника. Люди, затаптывая упавших, сбивая с ног слабых – женщин и стариков, с диким криками огромным потоком хлынули с площади во всех направлениях. Спрыгнув с памятника, не давая перепуганной толпе сбить себя с ног Кэйбл, влившись в общий поток, также бросился бежать, пока оборотни не порвали и его. В арочном проходе, открывающем улицу, ведущую с площади, сквозь поток проносящихся мимо перепуганных людей Кэйбл увидел очередную лишившую его сердце покоя картину. Молодой мужчина, стоя на месте, глубоко вдыхая, перебарывает в себе страх, набирается смелости перед самым важным в жизни шагом, не отрываясь глядя на то, как оборотни рвут толпу на площади. Он твердо решил слиться с новой силой – отдать себя на растерзание оборотням и набирается смелости для этого, пытается заставить себя свыкнуться с неизбежным. И все, казалось бы, нормально учитывая ту безумную атмосферу, в которой все происходит, это его жизнь и он, похоже, сделал самый главный в ней выбор. Но за руку он крепко держит маленькую невысокого роста девушку, по всей видимости, свою жену. Она удерживаемая за руку стоит за его спиной, ее глаза красные от слез. В другой руке она сжимает руку маленького мальчишки, тот тоже заплаканный смотрит на мать, безжизненно замершую опустив взгляд в землю. Фанатично настроенный отец решил дать оборотням порвать себя на части и силой притащил за собой свою семью, которая его взглядов не разделяла. Глядя на заплаканного мальчишку, Кэйбл снова позабыл про остальной мир. Расталкивая проносящихся в панике людей, он подошел к мальчишке и тихо опустился перед ним на колено. В одну секунду он резко изменил свое мнение по поводу происходящего кошмара. 'И ведь потом всякие примитивные твари будут орать, разрывая глотки: 'Люди сами вливались в ряды оборотней. Движимые ненавистью к нам они делали это. В уничтожении юга нет трагедии'. В мире, где все обобщается в удобные для толпы формы, простые лозунги для тупого стада, никто не вспомнит вот про таких заплаканных напуганных людей, ставших жертвами этого кошмара', – глядя на мальчишку думал Кэйбл.

– Привет малыш! Хочешь спастись отсюда? Я могу вытащить тебя из этого кошмара, – сдерживая свои нервные слезы, сказал он, посмотрев мальчишке в глаза. После этих слов Кэйбла глаза мальчишки наполнились страхом, он тревожно посмотрел на мать, будто спрашивая ее мнение. Та устало посмотрев на Кэйбла, перевела взгляд на своего обезумевшего супруга, который все также стоя к ним спиной набирался смелости для слияния с легионом оборотней. В ее глазах читалось: 'Он нас не пустит'. Кэйбл готовясь к решительному и рискованному шагу, напряженно глубоко вдохнув, поднялся с колен. 'Я артэон мэм. Я могу спасти ваши жизни', – сказал Кэйбл, пытаясь приободрить эту несчастную для чего с улыбкой посмотрев ей в глаза. В это время оборотни продолжали рвать на куски нашедших в себе смелости остаться на площади людей, многие из которых проникшиеся здешней пропагандой желая слиться с какой-то там силой, вставали на колени, отдавая жутким тварям себя на растерзание. Среди трупов и месива из разорванных на части тел, многие из нашедших в себе силы отдать себя на растерзание, те, кому своеобразно посчастливилось, после укуса оживали и превращались в оборотней. И в виде людей-волков черной масти бросались преследовать разбегающихся в панике горожан. На фоне доносящегося с площади рычания жутких свирепых тварей и криков боли, криков ужаса несущейся в панике толпы улыбка Кэйбла которой он пытался приободрить перепуганную девушку, выглядела совершенно неуместно. Все что изменилось так это то, что к ужасу в глазах этой девушки и мальчика прибавилось непонимание. Замерев на месте, эти двое смотрели на своего спасителя, ожидая от него чуда.

Кэйбл решил спасти две эти несчастные жизни, и учитывая ситуацию, отсутствие времени у него был только один способ того как это сделать. Понимая, что сильно рискует он, достав кинжал одним движением, перерезал глотку обезумившему мужу, едва не отделив его голову от тела. Лицо девушки забрызгала кровь, тело мужа рядом с ней рухнуло на землю. Он мог убить его и проще, тише и без крови. Но Кэйблу нужна была такая показательная казнь, чтобы она, как и ее сын, наглядно, на подсознательном уровне осознали, что его больше нет. Она, забрызганная кровью, застыв на месте, смотрела на Кэйбла глазами полными ужаса. Больше всего в этой ситуации он боялся варианта развития событий, при котором она, как и большинство женщин, любящая мужа, даже если он моральный урод сейчас забилась бы в истерике, набросилась бы на Кэйбла с кулаками и обвинениями, чем погубила бы себя и ребенка. Но она молчала, толком не понимая, что произошло она, замерла в оцепенении. К трупу любимого она не кинулась, это хорошо. Мальчик, удерживаемый ею за руку, тоже молчал. Кэйбл не нашел ничего лучше самой клишированной в этом случае фразы: 'Идем со мной, если хочешь жить', и протянул ей руку. Одной рукой схватив мальчишку, другой взяв ее за руку, Кэйбл бросился бежать. На площади оборотни порвали уже всех кого можно. Лохматые черные твари, пополнив свои ряды новыми членами, передвигаясь в основном на четырех лапах, бросились по улицам города догонять разбежавшихся в панике людей.

В точке эвакуации, на плоской крыше одного из домов на окраине, ставшей посадочной площадкой для Вороканов, майор СБК на месте координирующий операцию смотрел на часы. До отлета оставалось полторы минуты. Солдаты спешно привязывали к спинам Вороканов специальные контейнеры с разными драгоценностями, вынесенными из хранилищ местных банков. В центре города начался пожар, черные столбы дыма устремились в небо. Откуда-то из глубин лабиринтов здешних улиц стали доноситься крики ужаса сотен людей. Оборотни уже в городе. На крышу, ставшую посадочной площадкой, вбежала очередная вернувшаяся группа солдат. 'Все сделано', – они продемонстрировали командиру мешок, в котором гремело что-то драгоценное сделанное из железа. Следом за этой группой не поднимая глаз, ведя под руку девушку с ребенком, мимо командира пытался проскочить Кэйбл. 'Стоять! – окрикнул его командир. – Где предмет, вверенный тебе для эвакуации?' Кэйбл не отпуская руку девушки, замер, виновато опустив голову. 'Я. Спас. Другую ценность, сэр', – взглядом он указал на перепуганную девушку с ребенком. Глаза командира после секундного удивления залились злостью, он вплотную подошел к непослушному солдату. В зависшей напряженной тишине Кэйбл подняв голову, также уставился на командира своим безумным наполненным злобой взглядом. Если бы этот майор сказал ему хоть слово против, не дай бог поставил бы под сомнение ценность жизни Кэйбл своим окровавленным кинжалом, тут же перерезал бы глотку и ему, и будь что будет. Но командир предпочел промолчать и просто прошел мимо, недовольно толкнув Кэйбла плечом. 'Все. Все вернулись. Погрузиться на птиц, мы уходим отсюда!' – кричал всем командир. Кэйбл усадил мальчика с матерью на спину огромной вороны, на которой прилетел. 'Вот держитесь за это', – управляющей птицей наездник из Людей Ворона указал перепуганной девушке на поручень. Девушка крепко схватилась за поручень и еще крепче прижала к себе сына. Кэйбл остался стоять на крыше. Вороны одна за другой начали взлетать.

– Ты что творишь? – спросил у стоящего на крыше Кэйбла командир, взобравшийся на спину большой вороны.

– Я останусь здесь. А вы улетайте. Я не выполнил задание. Чтобы не создавать проблем скажите, что я не вернулся, – ответил Кэйбл.

– Не смеши меня! – рассмеялся майор, несколько солдат сидевшие за его спиной также рассмеялись глядя на Кэйбла. – Герой блин! Прыгай на свою птицу. Да ладно, это же была просто долбанная картина. Черт с ней!

Кэйбл запрыгнул на свою ворону, пытаясь не смотреть на сидящую рядом спасенную им девушку, ведь больше всего он не любил всех этих: 'Спасибо вы спасли нас!' или 'Вы наш спаситель!'. Но ей сейчас было не до Кэйбла, она, рыдая горькими слезами, прижимала к себе сына, на которого не могла наглядеться. Все огромные птицы взмыли в небо, покинув Златоград, накрываемый волной сметающих все на своем пути оборотней и пожара, неизбежно следующего за этими дикими тварями. Уже в воздухе девушка, разрыдавшись неожиданно без слов, прижалась к груди своего спасителя, который от такого резкого поворота замер, не зная, что делать. Наездник, из Людей Ворона управляющей птицей смеясь над ним жестом показывал, что девушку нужно погладить по голове, приласкать. Показав придурку управляющему птицей средний палец Кэйбл, просто прижал к себе перепуганную девушку и отвернулся от дурака наездника, который продолжал над ним смеяться. 'Опять звания лишат. Ну и ладно. Если что опять набью начальству морду!' – думал Кэйбл с улыбкой глядя на проносящиеся мимо вершины Фригнетских гор.

Оборотни волной пронеслись по всему югу, разрушительным вихрем сокрушая все на своем пути, оставляя после себя руины. Артэоны укрывшиеся на севере, даже не пытаясь оборотней остановить, единственное, что сделали, так это позабыв обо всех своих южных союзниках, закрыли границы, чтобы не допустить бегства людей в северные земли. После того как три города Грионского союза, как и весь людской юг сожженные огнем замерли в мертвой тишине, охранять границу было уже бессмысленно. Артэоны спешно эвакуировали своих пограничников, база Альфагейт была брошена.

Стена Ворона – старая обветшалая стена отделяющая Долину Ворона от Пограничья, защищающая от гостей с юга. Она закрывала собой единственный вход в Долину Ворона, зажатую между Пустым Вулканом и Фригнетскими горами. В центре этой стены возвышалась дозорная башня, тонущая в мертвом красном свете Пограничья. С вершины этой башни воины Людей Ворона при помощи призрака-дозорного в виде черного огромного ворона парящего над окружающими просторами следили за Пограничьем и подступами к Арвладе. В этот день призрак-дозорный прилетел к башне, вороньим карканьем оповещая о тревоге, но и без этого все было понятно. Воины Людей Ворона, в этот день стерегущие вершину дозорной башни, не поверили своим глазам. По ту сторону стены, по безжизненным землям Пограничья, тонущим в мертвом красном свете, неслась не армия, но и не стая. Это был бесконечный легион черных людей-волков, в которых превратились миллионы людей юга. В подзорную трубу один из воинов Людей Ворона разглядел огромного черного оборотня Рэвула бегущего впереди, ведущего за собой свое волчье полчище. Вся эта лохматая рычащая орда неслась на север в земли артэонов. Воинам из Людей Ворона стоящим на вершине башни оставалось только с ужасом наблюдать за потоком несущихся мимо тварей и радоваться тому, что эти твари двигаются мимо. Во всяком случае, пока. 'Артэонам не устоять', – от созерцаемого зрелища сорвалось у одного из этих воинов с языка.

Земли юга погрязли в разрушении и мертвой тишине, их жители в облике оборотней огромным легионом неслись на север в артэонскую Арвладу. Для темных магов из преферийской ячейки Темного Круга происходящее стало поводом для праздника. В своем замке в недоступном для артэонов Люморе, спрятанном в оборотной стороне города Айзена, темные маги, для которых уничтожение Арвлады – давняя мечта, устроили праздничный ужин. Оборотнический апокалипсис стал для них настоящим подарком судьбы. В честь такого случая был накрыт большой роскошный праздничный стол. Горели свечи, в бокалах плескалось хорошее вино. Гремя кандалами обычные кролонги, обслуживали праздничную трапезу. Даже всегда облаченный в рыцарскую броню маг Милст, отрекшийся от всего мирского согласился посидеть вместе со всеми за столом. Разумеется, в понимании этого темного мага отказ от алкоголя в 'отречение от всего мирского' не входил, поэтому вместе со всеми сидя за столом он только выпивал. Без нарушения чар наложенных на его доспехи, аккуратно отстегнув нижнюю часть рыцарской маски закрывающей лицо Милст, потягивал крепкий виски. Судя по открытой части, его лицо под маской было изуродовано какой-то проказой. Двойник мага Колтоса, его публичное лицо – Архимед вместе с Долордом и Малышом культурно наслаждались пищей. Болезненно выглядящий истинный маг Колтос, сжимая в руке трость, завернувшись в плед, сидел в углу в стороне от трапезы, изредка поглядывая на своего двойника, любуясь им, видя в нем себя, потому как уродливое чудище, в которое сам он превратился, было ему дико ненавистно.

– Не думаю, что Дух Таргнер с самого начала вложил способность размножения в нашего оборотня, – сидя за столом, рассуждал Архимед. – Скорее всего, призраки семи жрецов должны были просто переродиться через оборотня. А дальше свою роль сыграла эволюционная природа Тьмы. Он укусил сосуд, используя слюну как проводную частицу, ухватившись за которую призрак перетек в тело сосуда, то есть был реализован процесс превращения в оборотня. А в мире Тьмы, как известно, многое из того что произошло однажды становится постоянным впредь. В итоге мы имеем оборотня, который способен размножаться, то есть превращать других в оборотней посредством укуса, через слюну. Что-то схожее с природой вампиров. Только в отличие от наших своенравных кровососов, которым вечную жизнь и вечную молодость подавай, из которых солдат Тьмы не вырастить. Оборотни безумны, они готовы убивать все что движется и следовать за своим прародителем огромной стаей подобно армии кошмарных темных тварей. Это гениально.

– Это самый настоящий монстр-легион. Даже нельзя сравнивать с унылыми вампирами. Теперь главное чтобы они уничтожили Армидею, – сиплым голосом высказал маг Милст потягивающий свой виски.

– Первородный оборотень ведет свой легион на Армидею, но сможет ли он ее уничтожить? Золотой город – гигантская крепость, на защите его неприступных стен стоит свыше миллиона солдат. И бог знает, какие сюрпризы для агрессора командование Армидеи припасло в своих хранилищах. Армию оборотней армией можно назвать лишь условно, это скопище диких безумных тварей. Огромная стая, ведомая вожаком. Артэоны планомерно перебьют их, у своих стен или впустив их внутрь. Тем более свое слово еще не сказали СБК. Если артэоны проявят разумность в темный час и белокаменная армия поможет Армидее, то шансов у оборотней ноль. СБК, насколько мне известно, пока не дали согласия на военную помощь, но и отказа от них тоже не поступало, так что это вопрос открытый. Легион оборотней разобьется о позолоченные стены. Мы должны помочь им. Пришло время сделать то, к чему мы так долго готовились, – хриплым усталым голосом из темного угла пояснил истинный маг Колтос.

На далекой темной скале, все в тех же руинах храма поклонения богини Канри по призыву Колтоса все остальные темные маги преферийского юга собрались в полуразрушенном зале при свете факелов. Среди которых были своеобразные мастодонты темного магического мира, сильные и независимые, вроде трех магов хранителей Грионского союза, среди которых была одна женщина, то есть ведьма. Восемь самых обычных магов пришедшие из степей. Покровитель Ладгарской Империи темный маг Литарн, жирная туша которого как обычно распласталась в кресле на спине стального голема, на сей раз выполненного в виде восьминогого паука. Три безумных мага из магических диктатур, раскинувшихся союзом на юго-западе Южной Половины. Маг покровитель окрепшей на юго-восточном побережье страны людей под названием Хартур. И еще десять магов и одна ведьма из земель расположенных в глубине Южной Половины.

Адекватных магов просто названных темными за нежелание подчиняться артэонам, служить глобальной светлой элите, было сразу видно на фоне истинных безумцев, конченых психопатов и злодеев, затерявшихся в своих больных грезах. Помимо Милста и Долорда среди этого сборища имелось еще несколько неадекватных личностей. Например, все три мага-правителя магических диктатур. Подконтрольные себе общества людей они превратили в гигантские тоталитарные секты, поклоняющиеся им как богам, затерявшись в безумии и вседозволенности, они давно забыли, что являются людьми, стали считать себя чем-то высшим. Маг-правитель Норринга – северной из трех магических диктатур, был жутким типом, страдающим нетрадиционной любовной ориентацией, слыл самым жестоким из троицы магических диктаторов. Обретший вечную молодость, помешанный на своей внешности, накрашенный как женщина, с длинными ухоженными волосами, весь увешанный разноцветными бусами, драгоценностями, влюбленный лишь в себя, он одет в белое шелковое платье и туфли на высоких каблуках. Самый сильный из трех магических диктаторов темный маг Тарадор Преферийский был единственным в Преферии некромантом. В число его безумных внешних атрибутов входила корона из человеческих пальцев и плащ из лоскутов кожи младенцев. Об обществе управляемом этим безумцем было мало что известно. Правитель Олфанда – третьей магической диктатуры был неизвестным существом, скрывшимся под черным плащом, его лицо всегда было укрыто в темноте под капюшоном. Его голос звучал отстраненно, поэтому даже пол этого существа определить было невозможно. Также к безумцам можно было отнести мага-покровителя Хартура, который был членом Темного Круга, другом Милста и Долорда. У этого безумца передние ряды зубов были заменены на клыки животного, также его глаза, ставшие похожими на кошачьи могли видеть в темноте, поверх черного плаща за спиной на нем висела шкура зверя. И сам он себя звал Зверем, больше всего в жизни он любил охоту. Самостоятельно выследить и убить живое существо, голыми руками сделать себе трофей, для него было лучшим развлечением. При себе Зверь всегда имел личного секретаря, умного образованного старца, сам он умом особо не отличался, поэтому зачастую секретарь говорил за него. Было еще несколько безумцев упившихся своей властью над людьми и полной безнаказанностью, считающих себя богами, разодетых в пышные, необычные пестрые наряды, как и подобает тем, кто считает себя больше чем просто людьми. Но эти личности опасности для мира не представляли, их единственным преступлением была любовь к себе, жизнь только своими интересами. Остальные маги в основном в обличии стариков одетые в аскетичные черные плащи. Пара магов одеты в светлые плащи, это своего рода знак протеста против темного клейма. Но и среди них порой прослеживались элементы безумия вроде странной раскраски на лицах. В виде исключения один маг, живущий в глубине лесов с племенем дикарей, явился в одной лишь привычной набедренной повязке из листьев. Естественно в этом сборище темных магов нашлась парочка заросших, с красными уставшими глазами умирающих с дикого похмелья раздолбаев, которые с трудом стоя на ногах, не понимали, для чего их всех здесь собрали.

Нельзя не упомянуть трех присутствующих на совете ведьм. Среди которых лишь одна была жуткой старухой с длинным носом, облаченной в черные лохмотья – Белладонна которую в преферийском магическом сообществе прозвали Жабой. Она отшельницей живущая в болотах была самой настоящей сумасшедшей. Выглядела и вела себя как клишированная ведьма из сказки: жила в странной хижине, варила над огнем разные магические зелья. Другие две как женщины озабоченные своей внешностью накачены омолаживающим зельем. Одна из группы трех магов правителей Грионского союза, владевшая Ираклидом – средним из трех городов полисов темная ведьма Алесса Непреклонная. У нее короткая стрижка, темный плащ, как и у всех магов мужчин, только изящная фигура выдавала в ней женщину. Внешнее сходство с мужчинами, нежелание от них отличаться говорило о ее феминистских взглядах. Другая вообще не из Преферии, член Темного Круга ведьма, прибывшая с большой земли Ильзара известная под своей фамилией Странж. Темный грациозный в чем-то эротичный наряд этой особы, выражающий легкое безумие и агрессивность присущее многим темным ведьмам выделял ее из всех остальных. Из рук она не выпускала посох украшенный черными бриллиантами.

Большинство магов прибыли на этот совет верхом на метлах. Используемые магами в качестве главного средства передвижения метлы, на которых можно было летать по воздуху, метлами просто назывались. Летательные посохи – правильное название этого излюбленного средства передвижения магов. Это был в прямом смысле слова самый обычный посох вроде тех, что использовали маги, сделанный из дерева или легкого железа, в длину несколько метров, задний конец которого обязательно обвязывался пучком из длинных птичьих перьев. Из-за чего данное волшебное приспособление внешне напоминало собой метлу, за что и получило свое разговорное название. Также в некоторых случаях для удобства полетов метлы или летательные посохи дополнялись седлами.

Пока истинный Колтос спрятался подальше от посторонних глаз, его публичное лицо, его двойник Архимед обратился ко всем собравшимся от его имени. Все кто пришли сюда были в курсе происходящего. Поэтому поприветствовав коллег, Колтос устами Архимеда сначала как обычно упомянул о том, что объединяет всех собравшихся. Все они здесь названы темными магами независимо от истинных намерений и помыслов. Только из-за того что они не желают подчиняться и жить как им предписали артэоны их устами беспощадной пропаганды назвали преступниками виновными во всех самых страшных преступлениях. И теперь все они спрятавшиеся здесь на юге не живут, а прозябают, боясь конфликта с артэонами, не могут в полной мере жить, так как им хочется. Ненависть к артэонам была главным, что объединяло всех собравшихся, Колтос как обычно подчеркнул это. Затем высказал свое мнение о том, что легиону оборотней каким бы бескрайним он не казался, с артэонами в лице Армидеи не справиться. Поэтому молодой и безумной темной силе нужно помочь. Для этого у них все готово. Необычных путей Колтос и его компания искать не стали, они предложили всем собравшимся в этот решающий в битве света и Тьмы час, обратиться за помощью к дьяволам Аэтхейла, попросить сил у хозяев Тьмы. Причина для этого, по мнению Колтоса, было более чем убедительная.

– Мы потеряли все что имели! Все наши земли ввергнуты в руины. И теперь вы предлагаете нам самим отправиться в бездну? – выслушав Колтоса, стал недовольно кричать один маг из степей. Маг Рудгер Бессмертный – правитель бывшего города-полиса Медгары из Грионского союза, успокоил своего степного коллегу сам, взяв слово.

– Вы предлагаете нам обратиться за помощью к чистому злу? – Рудгер Бессмертный обращался к Колтосу. – Где гарантия, что дьяволы – враги всего живого, видящие даже в нас в своих слугах простую грязь под ногами, сочтут достойной причину, по которой мы их потревожим? Они могут нас запросто убить!

– Мы давно смотрим в бездну в отличие от всех вас. Мы не боимся добраться до ее предела, – словами Колтоса ответил представляющий его Архимед. Говоря 'мы' он имел в виду себя и других единомышленников из Темного Круга вроде Милста с Долордом, которые стояли за его спиной. – В нынешний час это наш общий долг. Мы сами ненавидим дьяволов Аэтхейла, нам противно служить этим жестоким неблагодарным тварям, но они единственные кто могут помочь уничтожить артэонов. У нас у всех появилась возможность нанести врагу сильнейший удар. Именно у нас. Именно сейчас. Не думаю, что мы можем выбирать. Сейчас мы должны не думать, а действовать.

– Нет Колтос, это не наш долг. Здесь только ты и твои слуги собственность дьяволов Аэтхейла. Вы те, кто есть истинные темные маги, – Рудгер обращался к Колтосу, поглядывая на безумцев Милста и Долорда стоящих за его спиной. – Мы же просто люди, которые, как и все хотят жить. Мы в отличие от вас свободны и у нас есть выбор, – Рудгер указал на остальных магов, что стояли за ним. – Страны и народы что поклонялись нам, уничтожены, ордой жутких чудовищ появившихся не без вашей помощи. Но зная, кто за вами стоит, мы все здесь светлой элитой без разбора окрещенные слугами Тьмы не предъявляем к вам к безумцам никаких претензий. И вы не предъявляйте их к нам. Как люди, которые просто хотят жить и по-своему радоваться жизни, мы уходим. Нам ваша война не интересна.

Следом за Рудгером большая часть прибывших на этот совет магов названных темными стала покидать помещение разрушенного храма. У выхода из храма в потоке уходящих магов замерла фигура в черном плаще. Архимед, безупречно отыгрывающий роль Колтоса заострил на ней свое внимание. 'Кто это из трусов решил остаться?' – с улыбкой подумал он. Укрывшийся под черным плащом незнакомец тяжело дышит, из-под капюшона виднеется его бледное измученное лицо. Узнав его 'Колтос' улыбнулся.

– Ты с нами великий падший? – с улыбкой спросил 'Колтос'.

– Иначе, зачем я сюда пришел? Я еще торопился, боялся не успеть. Конечно я с вами. Я не могу себе позволить пропустить такой удар по артэонам! – выглянув из-под капюшона, можно сказать улыбнулся Ортопс.

Истинный маг Колтос, не желая показываться публике, ожидал завершения совета на заднем дворе разрушенного храма, сидя на валуне, оставшемся от разрушенной статуи в честь богини зла, которую безумные люди в этом храме когда-то воспевали. По окончанию совета ворота старого храма, ведущие на задний двор, отварились, Колтос не мог не разочароваться, увидев горстку темных магов согласившихся в решающий час пожертвовать собой ради мести артэонам.

В итоге из всех преферийских темных магов в надвигающейся битве с артэонами решили принять участие, разумеется, истинный Колтос с одним из своих безумных помощников магом Милстом. Маг Литарн. 'Я все время считал, что с артэонами можно договориться. Что в их политике должна быть какая-то логика. В нашем противостоянии должен быть какой-то предел, должна быть найдена какая-то всех устраивающая золотая середина, ведь интересы все равно у всех общие. Но нет, им нужны только разрушения, они для нас есть зло. Их устроит только мир, в котором нас не будет', – так Колтосу объяснил свою позицию Литарн, огромной тушей распластавшийся в своем кресле. Темная ведьма Ильзара Странж, та самая единственная из трех присутствующих на совете ведьм выглядящая, так как и подобает адекватной женщине наделенной силой. Маг-безумец правитель Хартура звавший себя Зверь. Два мага из степей и еще два из земель в глубине Южной Половины. Всего девять. 'Негусто', – осмотрев оставшихся магов, тяжело вздохнув, сказал истинный Колтос. Кряхтя, с трудом встав на ноги, опираясь на трость, он предложил магу Долорду отойти в сторону. 'Ты должен остаться, – Колтос пояснил своему верному безносому чудовищу. – Мы, скорее всего все останемся в руинах Армидеи. Ведь Армидея это не все, ее уничтожение лишь начало. Финальный удар – это уничтожение СБК – наша полная победа. В любом случае кто-то должен остаться и довести наш главный проект до ума. Ведь мы столько лет его готовили. Останься, дождись результатов нашей атаки на Армидею и если все пойдет по плану, то уничтожь СБК одним ударом как мы и хотели'. Долорд послушался своего предводителя и верхом на метле отправился обратно в Люмор. 'Прощай, я тебя отпускаю, ты снова станешь человеком. Забирай Малыша, и уходи из Преферии', – Колтос на прощание велел Архимеду на протяжении долгих лет на публике игравшему его роль. Ортопс просто присутствовал, как и подобает тени он никем не замечаемый стоял где-то в стороне, не общался ни с кем из магов. Он ждал, когда начнется шоу.

В подвале всеми забытого храма в свете световых кристаллов было устроено Древо Сердец. Как и требовал старый всеми забытый ритуал: Древо Сердец представляло собой лишенную листьев осину ветви, которой увешаны сердцами людей как новогодняя елка украшениями. Сердца были аккуратно и бережно насажены на сами ветви. Под Древом кладка из дров, ведь по правилам ритуала его предстояло сжечь. Девять темных магов под предводительством Колтоса собрались вокруг древа. Ведьме Ильзаре Странж единственной здесь женщине стало страшно в последний момент, это было заметно по ее лицу.

– Не бойся Ильзара. Это еще не смерть! – с улыбкой пытался утешить ее Колтос.

– Я знаю, – ответила она. – Всех нас здесь собрала месть. Желание утопить в крови поганых артэонов. Я с удовольствием отдам свое тело и душу ради этого. Это как перед прыжком с высоты, главное не затягивать. Просто давайте быстрее.

– Мы ждем только ее, – недовольно прохрипел Колтос.

Как обычно с опозданием, заставив всех ждать, в подвал спустилась Морагта исполняющая роль той самой частицы Тьмы необходимой для ритуала, ведь: 'Эти придурки опять ничего умнее придумать не смогли!'. Поэтому отдуваться опять придется ей, и ее это жутко раздражало. Увидев ожидающих ее магов, она рассмеялась. 'Несчастные ублюдки!' – глядя на них с улыбкой сказала она себе под нос. 'Опять, – устало и недовольно, со скрываемым страхом она посмотрела на Древо Сердец. – Да вы издеваетесь!'.

– Ждем только вас глашатая, – приклонился перед ней один из магов.

– Есть выпить? Все что угодно сойдет, – не торопилась к ожидающему ее древу Морагта.

– Пошла женщина! – гневно превысил голос маг Колтос. Больной и немощный, опираясь на трость, он с трудом стоял на ногах.

– С женой своей так будешь разговаривать, инвалид. Ах да! Прости, – стервозно улыбнулась Морагта. – Ведь ее же убили. И из-за этого ты пустил свою жизнь под откос! Неудачник.

У Колтоса от злости казалось, зашевелились все мышцы на лице, но он сдержался. Морагта подошла к дереву и, расставив руки, дала ожившим цепям сковать себя. Затем маги взялись за руки, встав у древа полукругом, и Колтос ненавидящий Морагту зная, что ее ожидает, с удовольствием произнес заклинание начинающее ритуал. Дровяная кладка под деревом, под ногами у Морагты загорелась. 'Это просто огонь. Это было уже сотни раз', – перед сожжением пыталась успокоить себя Морагта. Огонь постепенно объял ее тело, она, не выдержав закричала от боли. Спустя минуту крики прекратились, ее объятое огнем тело бездвижно повисло цепями прикованное к дереву, она 'отключилась' (как она сама это называла). Получив частицу Тьмы, пламя загорелось кроваво красным ярким цветом, начав источать необычный черный дым, объятые которым сердца, висящие на ветвях, забились, истекая кровью. Кровь из сердец сочилась по ветвям, стекая по стволу вниз, в огонь в котором пылало тело отключившейся Морагты. Из огня разгоревшись ставшего похожим адское пламя стали доноситься вопли какого-то ужасного огромного чудовища, которое будто пробуждается или идет, находясь еще где-то вдалеке. Адское пламя, завертевшись вихрем, спалило все дерево, все бьющиеся на его ветвях сердца сгорели. И вдруг резко наступила тишина, разбушевавшееся пламя потухло в один миг. Только мерзкий едкий дым расползался в тишине, заполняя собой помещение подвала. Маги опустились на колени, только Колтос стоящий по центу, опустив взгляд, остался стоять.