Текст книги "Прогулки с бесом, или "Gott mit uns"!"

Автор книги: Лев Сокольников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 64 страниц)

– Ничего не можем выяснить!

– Появилась мысль: а не перейти ли нам в написании труда на "детективно-кинематографический" способ?

– Им владеешь? Ясно представляешь, что за способ такой?

– Нет, но какие-то обрывки в "тайных" отделах черепа гуляют.

– Пусть гуляют! Не позволяй им выходить. Пиши так, как начал.

– Трудно! Копнёшь один "слой Истории" – вроде бы интересный, захватывающий и волнительный, перелез через него – а под ним другой, куда интереснее пройденного! Сомнения приходят: "за какой из них первым браться"!? Да, мы до сих пор не дали названия нашим записям, а так не положено: все "операции" всегда имели "кодовые" названия. Давай назовём наши записи "Мы – из ада"?

– Не пойдёт. Это я из "ада", а ты здешний, тутошний. Не следует обманывать читателя ни единым ложным словом!

– А "Бесовские наветы" годится? Или "Игра с бесом"? А как вот это: "Правила техники безопасности при общении с потусторонними силами?

– Не годится: какая во мне опасность? Угроза? "Игра с бесом" не подходит.

– Почему?

– "Весовые категории" у нас разные. Всегда и во всём обыграю тебя. Да и что за название: "Игра с бесом"!? Под такую "вывеску" что угодно можно разместить. Предлагаю название "Прогулки с бесом": "скромно и со вкусом". На манер "перипатетиков".

– Кто такие?

– В Греции когда-то философская школа была. Учёные мужи, рассуждая о высоком, при этом расхаживали. За такую манеру беседовать их звали "перипатетиками". "Прогуливающимися", то есть.

– В сидячем положении умные мысли не посещали? Вот оно что! Теперь понятно, почему наши "отцы-радетели" ничего путного придумать не могу в неподвижном положении: они эти самые… "перипатетики"… Интересно, а если депутата назвать так? Засудит? Может, разрешить им во время речей "с высокой трибуны" прогуливаться?

– Не забывай: ваши деятели – не философы, никакие прогулки по сцене ничего им не дадут.

– Выяснили. Но кто, где и с кем "прогуливаться" собирается? Кому роль "выводящего" отводишь?

– Тебе, разумеется! Ты будешь "ведущим".

– А ты при мне вроде собачонки?

– Так. Но "любимой" собачонкой. У кого жизнь лучше: у хозяина любимой собачонки, или у неё? – когда-нибудь наступит миг моего "мужественного стояния" против "бесовской лести"!?

Глава 15.

Углубление в мистику.

В написании главы ОРТ не замешано.

На какой год пришёлся «расцвет атеизма» в самой «христолюбивой» стране мира? Не знаю, но сейчас выяснить вопрос «о любви к горнему» не представляет труда. Сегодня вопрос о «расцвете атеизма» в отечестве может «осветить светом истины» любой школьник выше пятого класса.

Волнует иное: если бы во "времена полной и окончательной победы социализма" заявил в полный голос о том, что в меня вселилась некая сущность и вертит мною по своему усмотрению, то заточения в лечебное учреждение определённого профиля я бы не миновал. Это максимум. Мог и не заполучить "койко-место" в упомянутом учреждении, а отделаться всего лишь славой городского дурачка с диагнозом "вяло текущая шизофрения на почве завышенной самооценки". Или ещё что-нибудь, но родственное "шизе".

Никак не хотят оставлять воспоминания о нашем "прекрасном прошлом": бесы и прочие подобные им существовали, но не признавались "вышестоящими товарищами". Для настоящих, сильных и влиятельных бесов такое отношение было нестерпимым оскорблением, и большей обиды для них трудно было и придумать. Не могли бесы допустить полное господство "идеологического отдела ЦК КПСС" и обидевшись на манер нынешних депутатов "высшего законодательного органа страны" "покинули"… но не "зал заседания", а всё пространство.

Но пришло время, и "всё вернулось на круги своя". Если опомнившиеся "верха" вспомнили о боге, то не был обойдён вниманием и вечный спутник бога со знаком "минус": дьявол. Если сегодня любимое ОРТ показывает картинку, где "отцы-командиры" держат в руках зажженные свечечки, то это означает, что и они не прочь продолжить существование в любой форме после завершения жизненного цикла в данном им теле. Они, хотя и не совсем твёрдо, уверовали в продолжение какого-то иного, неведомого им бытия ТАМ. Если не так, то для чего лобзаться с высшими духовными пастырями? Адаптация к "новым реалиям"? Подготовка к вечности?

Даже невнимательно вглядываясь в нашу жизнь, можно заметить: бывшие "минусовые подпольные товарищи", "отрицательные" то есть, ныне берут реванш за "игнорирование в прошлом со стороны широких масс трудящихся". И бог, как и прежде, ничего не может с ними сделать! Не может, или не хочет?

О вселении бесов в людей знал из художественной литературы школьных лет. Возможно, что есть и "научная" литература по данному предмету, но таковая не встречалась.

Первый и основной источник познаний о потустороннем мире – творения великого Гоголя, любимого и чтимого. В школе произошло первое свидание с творениями писателя, и любовь к нему осталась на всю жизнь. О правдивости творений Николая Васильевича не задумывался, Гоголь не позволяет задуматься словами о своих творениях: "какой чудесный вымысел"! – и всё рождённое великим мастером входило в душу без размышлений: настолько Гоголь велик и прекрасен! Да и кому бы пришло в голову в годы поголовного атеизма заниматься вопросами вселения бесов в людей?

– "Николай Васильевич мастерски воплотил в произведения народные поверья" – стандартный ответ любого преподавателя литературы тех лет. Так и шло: когда упивался "Вечерами на хуторе" – был целиком в Диканьке, заканчивал чтение – и всплывало паскудное советское:

"Николай Васильевич мастерски воплотил…" – мог бы кто-то ещё из "союза писателей" так воплотить народные поверья, как Николай Васильевич?

– Гоголь твоих школьных лет был воспет настоящим учителем русского языка! Это не нынешний "тестированный" Гоголь!

Русский язык и литературу преподавал замечательный учитель, великий знаток своего предмета Пётр Андреевич. Фронтовик, прошедший войну от начала и до конца. Раненый и контуженный, но знавший предмет до последней запятой!

Из его уст ни разу не вылетала стандартная советская хула на Николая Васильевича: "писатель, пусть и талантливо, но в основу произведений брал народные поверья и сказания…". Мог учитель так говорить, обязан был так говорить, но ни разу потусторонние силы не были упомянуты учителем с иронией.

За учителя литературы старались платные лекторы из "Общества безбожников". Те долго и нудно, настойчиво пытались "низвергнуть" не существовавшего бога чтением с бумажки чего-то непонятного. Не сидел во мне тогда бес, и некому было рождать в сознании "провокационные" вопросы "ниспровергателям".

– Очень хорошо, что не сидел! Всему – своё время! Ты тогда и без меня грамотному дяденьке из "Общества атеистов" задал вопрос. Помнишь, о чём спросил?

– Нет. Запамятовал. Напомни.

– Даже руки не поднял, что бы получить разрешение на задавание вопроса "старшему товарищу"! Классный наставник, любимый учитель литературы, немного смутился от вопроса "товарищу лектору", но было поздно:

– "Если бога нет, то почему в "Интернационале" поют: "никто не даст нам избавленья, ни бог, ни царь и не герой"!? – представь, чтобы могло быть, если бы я тогда в тебе проживал? Куда бы мы ушли в паре, и в каком месте наши дороги разошлись? И без моего присутствия дураком ты не был, а если бы и меня тогда прибавить? Тебя немедленно признали бы "вундеркиндом" со всеми вытекающими последствиями и гарантировать дальнейшее существование никто бы не взялся. Где бы был сейчас? И был бы?

– Скажи, почему Россия после переворота 17 года инородцам дозволила опоганить веру?

– Потому, что вера ваша в итоге чужая. "Закордонная", не своя. Откуда она к вам пришла? Ещё и потому, что Россия не знала, во что верила. И до сего дня не знает.

– Как это понимать?

– Просто. Возьми Библию, лучше каноническое издание, и открой "Евангелие от Матфея". Найди цифру "5" и читай с 33 позиции.

– Читаю: "Ещё слышали вы, что сказано древним: не преступай клятвы, но исполняй перед Господом клятвы твои. А Я говорю вам: не клянитесь вовсе: ни небом, потому что оно престол Божий; ни землею, потому что она подножие ног Его; ни Иерусалимом, потому что он город великого Царя; ни головою твоею не клянись, потому что не можешь ни единого волоса сделать белым или черным. Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого" Ну и как? Звучит?

– Лучше не скажешь!

– "Христиане" знают запрет Христа не произносить клятвы?

– Знают. Но если "верха" требуют забыть слова Христа, то что остаётся?

– Вы и забывает! Клянутся для того, чтобы "клятвы преступить" и при этом нас обвиняют: "бес попутал!" А мы никого не путаем, нужды такой не испытываем. "Попутать" умного человека – трата времени, а дураков "путать" – удовольствие маленькое. Сами вы и путаетесь – резонно шпарит, скотина!

– Случаем, не знаешь, когда люди поделились на тех, кто даёт клятвы, и таких, кто их выслушивает? И "берёт на письменный учёт" клявшихся?

– Скажу. Добью окончательно: "урожай" на клятвы вы повысили после

переворота семнадцатого года. Вы и до переворота были не совсем… как бы мягче сказать, не обидеть… качественными, а после открытия "эры клятв" в семнадцатом ваша порча пошла "семимильными шагами"

– Почему постоянно и во всех случаях суёшь в нос в "точку отсчёта" с цифирями "семнадцатый год"!?

– При чём я? Я переворотов не устраивал, всё сами сделали. Кто семь десятков лет дудел в "фанфары"? Я митинговал? "Гражданскую" устроил? Нет! Вы после семнадцатого от нас отказались? Было такое?

– Было…

– А посему и претензии не по адресу!

– Бей, добивай! Ничего не могу поделать, "сопротивление бесполезно" и ты это знаешь!

– Советской власти только из-за одного пятого отдела Евангелия от Матфея следовало бы начать борьбу с учением Христа. Ну, как же! Представь ситуацию: нужно вас толкать на совершение мерзостей, но вера вам мерзости делать не дозволяет. Как быть? Просто: объявить вашу веру "заблуждением", и после упразднения веры ввести в употребление клятвы. Так всё просто! Вы и прежде-то преступали "законы веры", но продолжали числиться "христолюбивыми", а после семнадцатого так вообще взбесились! Но как потом всё хорошо пошло! Вы стояли рядами и орали, ничего не соображая: "клянёмся"! Кому и в чём вы "присягали на верность"? сегодня об этом можешь вспомнить?

– Верхам мы клялись! Что было нам делать, если "коммунистический указующий перст" имел всего две позиции: "вверх" и "горизонтально"? Воевать – "клянёмся", глотки рвать взаимно и без соображения – "клянёмся!" По нужде, по призыву, но не "от сердца" мы и клялись. Когда-то – "богу небесному", потом – земным. Какая разница? Главное – это сам процесс "дачи клятвы". Но прошло семьдесят лет и за столь долгое время коммунистический указующий перст устал и повис… Утомился и обессилел и это благо! А то бы и до сего времени смотрели бы на него!

– Нет клятвы – нечего и "преступать". Ваш бог знал, что говорил: "не клянитесь вовсе". Так нет, вас, глупых, клятвами, как кровью, вязали. Основа в другом: те, кто вас призывал "клясться на верность", сами в такие глупости не верили. Как ты думаешь, "каг'тавенький" почему царя убил?

– Ну… "мстил царизму"… хрен его знает, чем ему, уроду, беспомощный и без власти царь помешал!

– Всё проще: убивая царя, он освобождал всех, кто когда-то царю присягал. Нет царя – нет и присяги. Верный способ освободиться от клятвы – избавиться от того, кому клялся. Те, кто других тащит под клятвы, должны об этом помнить.

– А как быть с "присягой"?

– Один чёрт! Та же клятва, только "военизированная".

Очень может быть, что бес во мне был всегда, но сидел до поры тихо и никак не проявлялся. "Держал язык за зубами", "не портил общую картину" жизни до момента, когда потребовался документ стоимостью в сотни единиц иностранной валюты.

"это было недавно,

это было давно!"

Сколько из сказанного совместно с бесом, есть истина?

– Дипломаты условились словами скрывать правду и намерения своих хозяев. Дипломаты всегда врали, когда говорили, что все их "действия направлены на благо страны их пославшей". Такое говорилось для тех, кто в дипломатии ничего не смыслил. Говорить правду – особый дар, и таким даром наделены единицы. По слухам "правду рубящие" единицы проживают в иных странах. Каков процент людей "правду говорящих" среди вас – не знает Главное Статистическое управление. Всё, что вами записывается на бумагу, называется "документом". Документы могут быть как настоящие, так и фальшивые, правдивые и ложные.

– Какими будем пользоваться?

– "Лживыми", разумеется! Собственного изготовления. От "А" до "Я" фальшивыми. Непроверенными. Они интереснее.

– Дорогой компаньон, в Евангелии и о тебе сказано… Ага, у Матфея… Как ухитрился в тогдашние СМИ попасть? Гордись!

– Что вычитал?

– Послушай:

8. 28: И когда Он прибыл на другой берег в страну Гергесинскую, Его встретили два бесноватые, вышедшие из гробов*, весьма свирепые, так что никто не смел проходить тем путем.

29. И вот, они закричали: что Тебе до нас, Иисус, сын Божий? пришел ты сюда прежде времени мучить нас.

30. Вдали же от них паслось большое стадо свиней.

31. И бесы просили Его: если выгонишь нас, то пошли нас в стадо свиней.

32. И Он сказал им: идите. И они, выйдя, пошли в стадо свиное. И вот всё стадо свиней бросилось с крутизны в море и погибло в воде.

– Как надо понимать "погибло в воде"? Получается, что и вы можете быть ликвидированы? уничтожимы!? Если так, то почему "мессия" всех вас того… не ликвидировал разом, а утопил только ту "свинскую" партию? "Под руку" подвернулись? Как бы прекрасно зажили люди без вас! Без ваших "бесовских искушений и совращений" в мире такая бы благодать разлилась!

– Экстраполяция. Хотя, что говорю: "экстраполяция" для тебя – в разряде матерных слов! Пустой звук!

– Не выпендривайся! Просвети! Не затем во мне сидишь, чтобы бить тяжёлыми словами пор моему слабому образованию!

– Экстраполяция – перенос чего угодно с одного места на другое. Евангелист и применил экстраполяцию: вы смертны? Смертны, вот он вашу, человечью смертность применил к бесам. Можем мы умереть, или такое с нами проделать невозможно – о таком "евангелист" не подумал.

– Ты, случаем, не принимал участие в том деле?

– В глупых сказках никогда не участвовал.

– Почему "глупых"?

– В "писании" нет ни единого слова об утопленных братьях моих.

– Понятный хрен: вы невидимы, сосчитать вас невозможно! Но кому-то известно ваше общее число? У вас "перепись населения" когда-то бывала? хотя бы раз? А если так, то о чём речь вести? Если "вслепую" верить Матфею, то в двух бесноватых пребывало полчище бесов. Как столько бесов в "бесноватых" помещалось – ясности "святое писание" не даёт, но думаю, что там было не свободнее, чем московская квартира с гастарбайтерами. И чем бесноватые питались, если их все боялись? Кто им корм давал?

– Заявляю авторитетно: более одного из наших в вашу плоть никогда не вселялось по причине: мы больше вас ненавидим тесноту! И чтобы нам, бесам, не вступать в противоречия меж собой, пребывая в одном "помещении"! Ведь мы такие же, как и вы! Пожалуй, мы большие индивидуалисты, чем вы! К примеру: я хочу внушить тебе что-то своё, а другой, проживающий рядом, может не согласиться! Вот и "межконфессиональный" конфликт налицо! Бесы из писания – дураки: чего было проситься в свиней? Ай, не знали, что их утопить собираются? Да и к тому: сколько сил люди потратили, чтобы вырастить стадо свиней, а тут кто-то одним желанием губит плоды трудов их!

– Как тогда понимать "писание"?

– Как хочешь.

Трудно соглашаться с бесом, но куда от бесовской логики деться!? Что думать о "писании"? "фальшак"? Сказка? Но почему в неё верят? И я любил долгое время "фальшивки", и свою любовь к ним ничем объяснить не могу.

Бес – гениальный малый, но и ему до гениальности "Первого канала общественного телевиденья" долго плыть. Удивительное в "товарище" вот что: его нашептывания о предстоящих событиях всегда сбываются на девяносто и три десятых процента! Случался и больший процент точности в прогнозах, а иногда он опережал ОРТ и на "полкорпуса"! Когда такое случалось, то начинал думать: "а не работает эта подлюка и на них!? Откуда у него такая точность в прогнозах? Почему часто обходит всех "полиглотов" на целый круп? Не двойной ли агент"!? – так во мне полыхала ревность!

Глава 16.

Прогулка по местам "вечного покоя".

– Кто сказал, что ваши места погребения – "места печали"? Ошибка: более весёлого места, чем места "складирования отработанных тел"

и сыскать трудно! – такими словами и непонятно с чего, без причины, как-то однажды бес принялся меня "заводить". "Искушать", то есть. Он хорошо изучил меня, лучше, чем я – его. Его вообще не понимаю, поэтому ещё ни разу не "выиграл" в споре с ним.

– Каждый из вас мечтает иметь над своими костями плиту из чёрного камня с датами "прибыл/убыл". Похоже на отметку в командировочном удостоверении.

– Ничего удивительного! Когда вижу на траурной" плите начальную и конечную точки жития, то начинаю подсчитывать итог:

"ага, понятно! Столько-то прожил, вроде бы маловато отпущено! А этот чуть ли не девяносто дотянул! Достаточно, хватит, сколько можно жить!"

– Если в древние времена усопших устраивала лирическая надпись "спи, дорогой товарищ", то в настоящее время в вопросе увековечивания вы подошли к прогрессу и на гранитных плитах стали изображать лики усопших с вопиющим обманом: на каменных портретах мастера могильной живописи изображают усопших не такими, какими выглядели на момент расставания с жизнью, а лучше!

– Интересно рассуждаешь! Если бы на памятных плитах усопших изображали такими, какими они покидали видимый мир, то на местах "вечного упокоения" был бы иной "вернисаж". Понять не могу: почему никто не хочет изображать мёртвых такими, какими ушли из жизни!?

– Чего непонятно? "Не модно!" В самом деле, какие чувства и эмоции и симпатии у живых зрителей лик старого, основательно изношенного, со следами врождённых и приобретённых пороков? Возрастом за восемьдесят? Изобрази портрет такого усопшего, так ты первый заявишь: "чего грустить? Пожил своё!"

Портреты на могильных плитах так художественны и впечатляют, что, глядя на такой страх в сердце

такой, страх в сердце входит! Того и гляди, что усопший вот-вот глазом подмигнёт и скажет:

– "Заходи! "За жизнь" поговорим!" – а какие разговоры о тутошней жизни вести ТАМ?

– "Спасибо… подожду… позже…" – так и случаются "акты вандализма" на ваших кладбищах.

– Только по этой причине? Зависть?

– И такое бывает. Ну, как же! Представь бедное, до уныния, кладбище с простыми, до убогости, "опознавательными знаками-крестами". И вдруг кто-то один среди общего кладбищенского убожества (скромности) "вырывается вперёд" и ставит шикарный памятник родичу. Что остаётся думать большей части "поминателей усопших"? Кои не могут последовать за богатым? Завидуют:

– "Надо ж такой памятник отгрохать! Каких денег стоит!" – вот, она причина. "Не выпячивайся" в жизни, а после отбытия "туда" – особенно! На Арлингтонском кладбище все памятники одинаковые, каждому убитому – простой камень. Один не больше другого. Кого там "вандалить", когда все одинаковые?

В одну из полос жизни, родные и близкие, будто сговорившись, стали покидать наш, второй по красоте, мир. Как заведено издавна, приходилось принимать активное участие в их погребении. Куда деваться! Тогда и заметил: в сознании стали появляться нетерпимые, далёкие от "торжественности момента" мысли на тему похоронной кутерьмы.

В паузах между оформлением документов, приобретением гроба, рытьё могилы с применением "дополнительной платы "на тяжёлый грунт" могильщикам, добывания выпивки и закуски для участников "траурного мероприятия", появлялись нехорошие мысли. Не философские типа "все там будем", но злые и очень далёкие от "святости момента". "Моральное разложение" в отправлении похоронных обрядов почувствовал в себе ещё до вселения беса, но после "оккупации" сущностью с названием "бес", "разложение" моё двинулось вперёд "семимильными шагами"!

С чего начинается всякое погребение? Прежде всего – с возможностей погребающих. С наличности в кошельке.

Итак, размер наличности известен, подсчитали. На всё хватает и ещё останется, чтобы помянуть "ушедшего" в мир иной и через девять дней. Главная экономия: не полированный гроб из орешника. Затем идут "экономии" меньших размеров: ограниченное количество спиртного.

Главное веселье в поминках: никто из поминающих не знает, для чего вообще устраиваются "торжества" с перепоями и обжираловкой. Много существует объяснений, но общепринятое такое:

– Чем богаче поминки – тем больше хороших слов об усопшем скажут. Из словесного добра и устроителям поминок что-то достанется:

– "Как хорошо родня проводила "виновника торжества" в "последний путь"!

На "сороковины" затраты меньшие, а через год покойник в материальном плане не очень трясёт кошельки оставшихся жить родичей.

– Большие затраты уходят на сооружения персональных "мемориалов". Ваши "мемориалы" показывают собственную красоту, а сами усопшие в таких мемориалах как бы и нипричём. Каков процент молодых сегодня может сказать, в память каких событий установлены "вехи памяти"? А если и знает, то, как сильно воздействуют таковые знания на их души?

– Пожалуй! Хорошие, удивляющие и вызывающие зависть "мемориалы" стоят больших денег. До разорения! Но у живых, думаю, полностью разоряться на память об усопших, резона нет. Вся наша жизнь, какой бы "широкой" не была, в итоге сужается до погребения. Предел мечтания каждого уходящего из жизни – "пустить красивой кончиной пыль в глаза остающимся".

– В старину у вас выражение ходило: "не по чину берёт". Означало совсем простое: если ты мелкий чиновник, то более одного гуся, в качестве "подношения" брать, не смел. Ежели он нарушал неписанное правило, то окружающие, коим всегда и всё известно о тебе (и обо мне!), без промедления говорили: "не по чину берёт"! Если ты при жизни был говном, но в финале улёгся под обелиск немыслимой стоимости, то, как тебя не обвинить в "превышении власти"?

Шикарный монумент на могиле вора равносилен знаку в "Правилах дорожного движения на тот свет". Шикарный памятник – всего лишь знак внимания со стороны "родственников, друзей и знакомых" И надпись: "помним, любим, скорбим…"

– Бес, скажи, а слово "любим" уместно изображать на памятных "скрижалях"? Как можно "любить" мёртвого? "Помнить" – куда ни шло, "скорбеть" – и это понятно, а вот как их "любить"? "Некрофилией" не отдаёт?

– Отдаёт. Замечание верное, в самом деле, мёртвых только у вас "любят". И, заметь: ничего иного об усопшем пишут на "поминальных скрижалях", одни сплошные "умолчания".

– Хочу быть исключением и на отцовом надгробном "камне" из мраморной крошки в цементе написать слова:

"здесь покоится прах коллаборациониста, замечательного отца и человека". Годится и такая "похоронная метка":

"на месте сим покоится прах замечательного человека, не идейного, простого вражеского прислужника в прошлом. Хорошего мужа – жене, прекрасного отца – детям" – и указываю метрические данные.

Но должен ли "склонять голову в почтении" при виде "некропольной" роскоши, если усопший не касался меня, ни каким боком? Правы индусы когда сжигают останки родичей. Оставляют только единственную память об усопшем, да такую, какую тот заработал. Удобно и демократично: если жил праведно, то и будут помнить меня праведником без напоминаний шикарным надгробным камнем.

– Такое не для вас – прервал бес.

– Почему?

– Причина – "дырявая" память: вам постоянно и обо всём требуются напоминающие знаки. У вас даже песня сложена: "что-то с памятью моей стало…". Выпячиваться вы любите даже ив смерти: "моя могила – чудо некропольной архитектуры, твоя – холмик убогий! Из такого "сооружения" мечтаешь попасть в "царствие небесное"!? Не смеши народ! При "втором пришествии", если оно состоится, я выйду из шикарного склепа и меня встретят надлежащим образом, а тебя, замухрышку из а тебя, замухрышку из бетонной конуры – не заметят! Для меня всё будет так, как и во времена "первого пришествия", а тебе изменений ждать не стоит"!

– Как понимать?

– Просто. Ответь, почему родичи усопшего идут на любые траты, чтобы обойти все препоны и получить место на закрытом для похорон, "пристыженном" "месте вечного упокоения"? Обрати внимание на шикарные захоронения при входе на "место скорби": чем ближе к входу, тем сильнее у посетителей появляется желание самим умереть при виде тамошней красоты. Такое не испытывал?

– Признаюсь, было! Когда вижу "первый ряд" на кладбище, то самому хочется умереть без предупреждений родственников и друзей! С условием, чтобы "покоиться" только в первом ряду!

– Понять не могу: от кого вы огораживаетесь на сельских кладбищах? Места там – пропасть, выбирай любое, и всё равно ограды стоят? -

– Чтобы скотина на могилы не забрела.

– Бред какой-то! А как можно такое допускать? У вас такая любовь к могилам предков, и вдруг их скотина топчет!? Несовместимые вещи! – Ну, знаешь…Могилы – наши, и скотина – наша! И не лезь в наши могилы!

– Знаю! Видел объявление на ваших "свалках": "просьба не высаживать деревья". А вам плевать на предупреждения, это не послушная Европа! Плюёте. Высаживаете. Деревья вырастают быстро и мощно, у корней питание-то хорошее – это раз; на выросших деревьях селятся грачи – два. Много грачей. Грачи кушают. Много кушают. Испражняются удобрением из аммиачной селитры. Обильно испражняются. Прямо на памятники из чёрного полированного камня. На портреты "родных и любимых" усопших. Грач – всего лишь птица, ему всё едино на кого, или на "что" испражняться. Как с тем грачом-засранцем бороться?

– Закрыть лик усопшего полиэтиленовой плёнкой, и открывать только на всеобщее обозрение два раза в году: в день появления в свет, и, само собой, в день ухода из этой прекрасной жизни. А грачей, подлюк, всех, до единого, перестрелять!

– Но "подлюк" много, "всех не перебьёшь"! Они плодятся быстрее, чем вы. А корни тех деревьев растут вглубь и, при следующем "траурном мероприятии" по укладыванию очередного вашего родича, могильных дел мастера требуют с вас дополнительной платы "на борьбу с корнями". Плату за труд "одну на всех, мы за ценой не постоим"! У вас нет причин плакать на "местах вечного упокоения", у вас там весело! Ваши памятники – реклама плохого товара, вашу историю изучать не нужно, для этого достаточно послушать песни и посмотреть места вашего "вечного упокоения" – и всё станет понятным!

Третий "индикатор" жизни – "пословицы и поговорки".

А как вы хороните безродных граждан? Главное и основное – у вас есть "безродные". Когда такой уходит в мир иной, "милосердие" ваше дальше дешёвого ящика из горбыля не распространяет. И где-нибудь в сторонке, на свалке "предать земле". Единственная милость от "могильных дел мастеров": из сострадания, а может по привычке, втыкают они в землю деревянные колышки и обматывают проволокой. "Социальный минимум христианским душам". Правда, прекрасно?

– Безродный сам виноват в том, что не подумал при жизни о будущем шикарном погребении и "жил, как Бог на душу положит". Не напрягался особо, вот и получил…

– А как вам быть с "могилой неизвестного солдата?"

– А что с ней?

– Так это настоящий обман живых!

– Как понимать?

– Просто: каждый волен думать, что на обозначенном месте ЕГО родич захоронен, но одновременно и сомнение появляется:

– "А мой ли родич там лежит?" – не было смельчаков, кто бы голосом усомнился в этом. Отсюда и недоверие к "могилам неизвестных солдат". Сама идея "неизвестного солдата" сомнительна.

– Чем?

– Что-то у тебя в мозгах "заклинило", туго стал соображать! Когда тебя тянут воевать, без пояснений "за что" хотят лишить жизни – ты известен, но после извода из жизни почему-то "теряют". Хочешь быть "потерянным"? "Неизвестным"? Похоже на то, как "служить отечеству" у вас отправляются здоровыми, а возвращаются после отдачи "долга" калеками.

– "Перегибаешь"!" Это у нас не правило, а исключение!

– Хотите сделать правилом? Вам для полноты ощущений нужно ещё одну могилу устроить.

– Какую?

– "Покалеченного солдата". Вами самими покалеченного солдата. Пока таковой могилы нет, но она просится на главную площадь стольного града. На место мавзолея. Или рядом. Особой разницы не вижу – сильно подозреваю, что бес когда-то сидел в теле главного редактора бульварной газетки. "Жёлтой". Но это только мои подозрения.

– Бес, мне нужны деньги!

– Для чего?

– С чего-то вдруг захотелось по окончании "жизненного пути" улечься на дорогом месте самого известного кладбища нашего града! И услышать много красивых слов в свой адрес на поминальном обеде. Сам знаешь, что хорошие слова на поминальных обедах на "сухую" не произносятся. Никто не пожелает "царствия небесного" "просто так"! За такую "здравицу" обязательно нужно "плеснуть". О стоимости пожелания "земли из пуха" помалкиваю, такое пожелание дорого стоит. Без затрат не обойтись.

– Чтобы ты хотел услышать на поминальном обеде в свой адрес? Могу сейчас, авансом, кое-что сказать.

– Ну… не знаю… что-нибудь приятное!

– Например?

– "Усопший был не совсем благочестивым человеком, но кто без греха?" Не хуже и не ниже этой фразы.

– Только и всего? Так мало? Ограничься примером с древних галлов.

– Это кто ж такие будут?

– Темнота! Предки современных французов. Но не всех, поголовно, "французов". Сегодня во Франции припеваючи проживает много и не французов, а скоро там таковых вообще не останется.

– Куда они денутся?

– К вам переберутся, у вас земли больше, чем у французов. К тому вас облапошивать проще. А французов со временем "АА" выдавят с родины. Могут и перебить, это как пойдёт.

– Что за "АА"? Что за напасть такая?

– Не "что", а "кто"! "Афроарабы". Новое племя во Франции и совсем не французское.

– Что о древних галлах хотел сказать?

– Древние галлы к своим убитым на поле брани никакого уважения не испытывали и трупы не собирали. Убитый был для них не ценнее изношенной до дыр рубахи. Если избавлялись от трупов, то делали это из чисто санитарных соображений. Чтобы не воняли и не портили аппетит живым.

– Согласен с древними галлами на все сто: если ты претендуешь на почёт и уважение к своему трупу, то хотя бы не воняй им после смерти. Что толковать о галлах? "Всё течёт и всё меняется": как-то ОРТ сделало разъяснение о том, что за покой на парижских кладбищах платить нужно. Если живые за усопшего не платят, то место продают тому, кто способен платить "долг усопшему". Как поступают с "неплательщиками"? Куда их кости девают? Объединяют с новыми? – об этом ОРТ умолчало.

– Ваше "великое прошлое" не воняет. Вспомни мавзолей. Надвигаются времена, когда нужда заставит вас применить древнеарийский способ избавления от трупов родичей: поджарил слегка – и в реку, на съедение крокодилам! Не просто так мэр стольного града заявил, что в столице скоро не будет места для захоронений.