Текст книги "Алхимические хроники (части 1-3)"
Автор книги: Лана Туулли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 42 (всего у книги 68 страниц)
– Я… я… – заикаясь, пролепетал кучер. – Я ничего не знаю! Мне заплатили, чтоб я каретой правил! Честно!
– И он нам тут рассуждает о честности! – горько посетовала Далия. – Ты хоть понимаешь, что участвовал в похищении? Да по тебе каторга плачет!
– Никогда! – заплакал бедняга, размазывая по щекам дорожную пыль. – Никогда! Он сказал, что…
– Кто – «он»? – рявкнула Далия.
– В лиловой мантии… такой, знаете ли… – приступил к объяснениям пленник.
– Я уже поняла, что он маг! Как он выглядел? Блондин? Брюнет? молодой или старый? Хотя о чем я – это ж маг, он может выглядеть как угодно!
– Вот именно! – пророкотал с небес неведомый голос, и, не успела Далия испугаться, а Джоя – понять, что же происходит, произошло странное: кучер задрожал и начал расплываться, пока не превратился в грязно-темную компактную тучку. Мгновение или два результат волшебства висел над дорогой, потом исчез, оставив после себя расплывчатое серое пятно, как после сработавшего телепорта.
– Что это было? – убито прошептала Джоя.
– Магия, – прокомментировала Далия. – Твою однокурсницу угораздило связаться с магом. И что нам теперь делать?
– Это ужасно, – подумав, высказалась студентка.
– Не то слово… – вздохнула госпожа алхимик.
* * *
В отчаянии
– Кажется, я знаю, что мы должны сделать, – решительно заявила Джоя.
С момента исчезновения кучера прошло какое-то время.
Сначала Далия и Джоя просто молчали и сосредоточенно размышляли, наблюдая, как вокруг летают и порхают жуки и мухи, цветут ромашки и плывут по небу облака. Потом студентка нашла себе занятие – уговорила лошадей, запряженных в карету, вывезти транспортное средство из рытвины на ровную часть дороги. Серый жеребец кавалера Шантильона помотал головой, потряс хвостом и решился намекнуть, что, если его скорость пока что никому не нужна, может дать роздых и грузоподъемности? Далия в ответ на предложение Джои спешиться – дескать, всё равно они не знают, куда дальше торопиться, – угрюмо буркнула, что просто не представляет, как с этой зверюги спуститься.
Серый галантно разрешил проблему, подскочив, лягнув задними ногами воздух – отчего Далия вылетела из седла, совершила пару кульбитов и приземлилась в дорожную пыль. После чего жеребец издевательски заржал, показывая зубы.
– Козел, – сделала тонкое зоологическое наблюдение Далия, охая, поднялась и проковыляла к карете. Села на подножку, и вот тут-то и последовало деловое предложение Джои.
– А давайте, вы попросите своего жениха расследовать исчезновение Ользиды?
– Какого жениха? – поморщилась Далия.
– Ну, вы давеча кавалеру Шантильону говорили, что он у вас в Министерстве Спокойствия служит. Наверное, сыщик, да?
– Мало ли, кто чего говорил Шантильону, – с горечью отмахнулась Далия. – Инспектор Клеорн всего лишь расследовал преступление, которое я случайно обнаружила.
– Всё равно, – упрямо повторила Джоя, – может быть, он сможет как-то помочь?
– Как?! – завопила Далия. – Когда я скажу, что у меня на глазах украли студентку, доверенную под мою ответственность, меня, может быть, и выслушают – когда спросят, какой смертью я желаю умереть! Кому, кому, какому идиоту могла прийти в голову идея воровать девушек в чистом поле?! Да еще не каких-то селянок, а студенток, без пяти минут дипломированных алхимиков! извращенцы…
– Погодите, мэтресса Далия. А почему вы решили, что Ользиду украли? Я видела, как она сама села в карету! И вообще, она ведь с самого начала экскурсии бродила только вдоль дороги, всё в сторону Талерина поглядывала, будто ждала чего-то… – нахмурившись, припомнила Джоя.
Далия хмыкнула – сначала скептически, потом воспроизвела в памяти увиденное, и хмыкнула со сдержанной яростью:
– Ты хочешь сказать, что Ользида с кем-то заранее договорилась? Сбежать с полевой практики? Почему ж она из дома не сбежала, пораньше или попозже, чтоб научные руководители из-за нее не переживали?
– У нее родители строгие, – объяснила студентка. – Последние два месяца – вообще не родители, а звери стали, из дома ни ногой, в гости – только за ручку с мамочкой или тетушкой, даже до ворот Университета ее папаша сам лично провожал.
– Значит, наша тихоня дала родственникам серьезный повод… Вот козявка! Так меня подставить!.. А что случилось с Ользидой два месяца назад? Ты знаешь? Может быть, вспомнишь, с кем она тогда встречалась?
Джоя покачала головой.
– Да разве всех кавалеров нашей Ользиды упомнишь? Представляете, ее мамаша даже к магу отвела, чтоб тот как-нибудь поколдовал, умерил Ользидино желание выскочить замуж!
– Вот уж не знала, что Изольда заказала себе магическую копию, – проворчала себе под нос Далия. Студенточка-тихоня, оказывается, повторяла опыт своей белокурой сестры во грехе… ладно, будем считать, сестры по оружию, чуть ли не дословно. Изольду, когда она страдала на втором курсе, помнится, тоже хотели образумить родители и даже нашли приличного жениха – толстенького купчишку с бледно-розовым поросячьим личиком. Так Изольда закрутила жестокий романс с сыном свахи! Вот шуму-то было!..
Может быть, сходство Изольды и Ользиды следует понимать, как положительный бонус случившейся истории? – попыталась Далия мыслить позитивно. Уж Изольда-то точно не позволила бы каким-то посторонним извращенцам украсть себя с полевой экскурсии! Вообще, мания быть от кого-то спасенной образовалось у Изольды немного позже, а когда она училась на первых курсах – до облома с купчишкой – единственной мечтой красавицы было сходить замуж…
На этом этапе рассуждений Далия вдруг испытала шок от собственной гениальности – настолько сильный, что даже позабыла о последствиях участия в алхимическом дерби.
– Джоя! – закричала мэтресса. – Я знаю, куда они направились! Быстрее, нельзя терять ни секунды!
* * *
Труды на благо Университета
Вороные лошадки, не обращая внимания на смену власти на противоположном конце вожжей, несли карету по дороге.
– Ну, что-нибудь видно? – напряженно спросила Далия, стараясь одним глазом следить, куда мчатся лошади, а другим – присматривать за последней из студенток, оставшейся на ее попечении.
– Нет… нет… – отвечала Джоя. Девушка взобралась на крышу кареты, и, держась за самодельное крепление, сооруженное из кнута и какой-то случайной веревки, трудилась впередсмотрящим, внимательно разглядывая окрестности. – Нет, ничего не видно. Нет… – Джоя медленно поворачивалась с запада на восток, – нет… Вижу! – завопила студентка. – Вижу! Во-он там, на севере, какая-то часовенка! Вижу! Туда!
Далия резко и решительно развернула карету в указанную сторону (кстати сказать, мэтресса не поверила, что это север – и была права, ведь это был юго-восток). Серый, привязанный за крепление для фонаря, мельком подумал, что еще немного служения на благо Алхимии, и мэтресса, чего доброго, станет себя считать спецом по лошадям. По крайней мере, пока что алхимичке удавалось справляться с повозкой – та отчаянно подпрыгивала, пустившись по бездорожью, скрипела, но продолжала катиться вперед.
Бешено вращающиеся колеса давили сочную зеленую траву, пугали до полусмерти полевых мышей и луговых кроликов, прошлись по залегшему подремать в полуденную жару лису, вывернули на дорогу, подняли тучу пыли, снова скатились на лужок, умылись лужицей поза-поза-позавчерашнего проливного ливня, снова гнездо полевок, снова кузнечики брызнули во все стороны… Джоя на крыше весело и отчаянно орала, или, если выразиться деликатнее, громко изъявляла свой восторг по поводу происходящего. Шляпу с головы девушки снесло порывом ветра, и, удерживаемый длинными лентами, головной убор трепыхался где-то за спиной своей обладательницы; в порыве чувств Джоя размахивала сачком – держа его в левой, свободной от крепления, рукой, глаза у нее горели, как черные бриллианты, щеки… не то, чтобы разрумянились – это нарушило бы черно-белую симфонию образа, но их белизна стала еще изысканнее и фарфоровее, чем была до второго этапа преследования.
Сама же Далия решительно готовилась к активным боевым действиям.
Рыцарям королевской гвардии в подобных ситуациях полагается подгонять доспехи по фигуре, точить мечи и…хм-м… что-то такое делать с копьями, чтобы не ломались после первого же удара; лучники перед битвой, должно быть, проверяют свои арбалеты и прочие колчаны; маги накачиваются маной, кофе или абсентом – в зависимости от страны проживания, времени суток, индивидуальных предпочтений и школьной специализации; боевые мистики соблюдают строгий пост и стоят на голове, сосредотачиваясь на Постижении Мироздания и стараясь Не Думать О Белых Медведях; алхимики…
Алхимики, как и всё остальное время своего существования между рождением и смертью, думают. И вовсе не зря мэтр Виг в свое время предупреждал своего секретаря, мэтра Фриолара, что крайне опасно давать алхимику хоть минуту на раздумья. Скажем прямо, к тому моменту, как карета выкатилась на тропинку, ведущую к придорожной часовне, Далия была полна идей и планов относительно расправы над коварной Ользидой, как заряженная бомбарда – ядер и черного пороха.
* * *
Аккуратная белокаменная часовенка принадлежала божеству, чье изображение сияло с фасада сине-желто-белой яркой фреской – неизвестный художник так старался в подробностях представить образ высшего существа, что рассмотреть за деталями общее не представлялось возможным.
За пару мгновений, как по выложенному неровными, щербатыми каменными плитами дворику застучала дюжина лошадиных копыт, раздался звон колокола, возвещавшего то ли конец молитвы, то ли призыв к ее началу.
Ага, – догадалась Далия, когда двери часовенки распахнулись. Здесь отмечают колокольным звоном свершившиеся венчания… Ладно, запомним на будущее, вдруг пригодится. И слегка шлепнула вожжами, чтобы карета подъехала ко входу – точь-в-точь тогда, когда из глубины храма вышли, щурясь на яркий солнечный свет, Ользида и ее кавалер – как и говорил кучер наемного экипажа, в лиловой мантии практикующего мага.
Мэтресса со скрытым удовлетворением отметила, что кремовое, с темно-синей отделкой платье студентки совершенно не гармонирует с лиловой мантией ее избранника, и вообще… Маг был невелик ростом, неказист и самовлюблен. Он искренне удивился, когда увидел перед собой карету и мэтрессу в ехидном настроении; еще больше он удивился, когда с крыши экипажа с шумом сверзилась Джоя – впрочем, как догадывалась Далия, приближение этой студентки было просто обречено сопровождаться звоном разнообразных украшений, шумом неожиданного падения, удивлением и желанием сбегать за практикующим некромантом.
Ользида же будто только и ждала, когда ее найдут. Девушка гордо подбоченилась и заявила:
– Вы, мэтресса Далия, опоздали! Отныне и навсегда я отдала свое сердце моему дорогому, любимому Крифианчику…
Далия, коряво и тяжело спустившись с козел, замахала руками. Дескать, что ты, что ты…
Упрямая Ользида спряталась за спину своего новоиспеченного супруга и продолжила:
– Мы будем вместе всегда! Вам ни за что не удастся упрятать меня в тюрьму, в клетку, в этот мещанский обывательский быт..!
– Разве обывательский быт бывает? – с недоумением уточнила Джоя. Унылый священник, вышедший из часовенки за молодыми, пожал плечами.
– Я люблю его! – оповещала Ользида округу все громче и громче. – И мы всегда будем вместе! Мой любимый Крифиан!
– Моя любимая Ользида! – напыщенно ответил счастливый жених и трепетно заключил свою красавицу в объятья – видимо, ожидая, что сейчас мэтресса начнет их растаскивать, крича грубые слова и применяя физическую силу.
Вместо этого Далия подковыляла ближе и с усилием выдавила из глаз три слезинки счастья:
– Мои дорогие!!! – закричала она еще громче. Серый удивленно всхрапнул, правая вороная застучала копытами, у Джои перестала звенеть коллекция нашейных украшений. – Ользида, деточка! Я так за тебя рада! Как же вы догадались, что надо сбежать с полевой экскурсии? – схватила Далия изумленных молодоженов за руки. Поняла, что ей что-то мешает – и решительно отбросила далеко в сторону ставший бесполезным сачок. И еще искреннее выразила свое восхищение:
– Вы абсолютно правы! Да пошла к ядреным д… простите, отче – к ядреным веникам эта учеба! Любовь – вот что главное!! Ну, – потребовала Далия, переводя счастливый взгляд с опешившей Ользиды на подхреневшего Крифиана. – Рассказывайте. Какие планы на дальнейшую жизнь?
Из часовни высунул нос бедняга-кучер, опознал в наседающей на мага и его избранницу даме свою преследовательницу, ойкнул и уполз обратно. Джоя молчала, совершенно не понимая глобальный алхимический замысел мэтрессы, Ользида и Крифиан молчали за компанию – им тоже вопрос Далии показался странным… И вообще, они как-то, честно говоря, не думали о будущем – ведь главное было выбрать момент, организовать побег, потом, собственно, сбежать и пожениться, так что всё остальное, вплоть до того далекого-далекого дня, когда им суждено умереть в одночасье, обнимая друг друга, счастливым молодоженам представлялось крайне туманно. А госпожа алхимик между тем продолжила:
– Думаю, на медовый месяц вам лучше поехать куда-нибудь на юг, скажем, в Лалету… Нет, лучше вам туда телепортироваться! Вы не представляете, сколько на дорогах нынче грабителей развелось, разбойников да похитителей! Вон, кучера своего спросите, он расскажет.
– Действительно, лучше воспользоваться телепортом, – важно согласился Крифиан.
– Нет, дорогой! – капризно надула губки Ользида. – После твоих заклинаний у меня голова кружится…
– Ша, девочка, – грозно вмешалась Далия. – Муж сказал, теперь твое дело слушаться.
Ользида вытаращилась на мэтрессу, не замечая, как порхающий в облаках новобрачный стал еще более счастлив от осознания мысли что, наконец, теперь кто-то должен беспрекословно выполнять его повеления.
– Джоя, отойди, сейчас они будут перемещаться в пространстве. Еще занесет тебя остаточным выбросом в какой-нибудь другой мир – меня потом еле нашли, их – не знаю, смогут ли…
Крифиан со свистом выпустил набранный для солидности воздух.
– Чего ждете, молодой…э-э… господин маг? Ваша жена жаждет погреться под иберрским солнышком, – последнее утверждение таило в себе множество подводных камней, хотя бы потому, что сегодня кавладорское светило жарило гораздо сильнее какого-то там южного аналога; и Далия поспешила развить минимальное преимущество: – Давайте, давайте, телепортируйтесь! Или вы ждете, чтобы вас отыскали родственники жены?
Задумчиво и неуверенно, не вполне понимая, зачем он это делает, Крифиан принялся складывать пальцы, чтобы сопроводить необходимым жестовым компонентом заклинание перемещения.
– Не промахнись, – услужливо подсказала мэтресса, когда маг сосредоточился.
Счастливый новобрачный – впрочем, уже не такой счастливый, как десятью минутами ранее, грозно глянул на Далию – но та только благочинно и заботливо улыбнулась в ответ. Отчаянно сосредоточившись, волшебник припомнил ориентиры Лалеты – и тут внимательно вникающая в происходящее Джоя вдруг громко закудахтала, подрыгивая тощенькими локотками и гремя собранием украшений на шее. Священник подпрыгнул и принялся совершать странные и громоздкие поклоны изподвыподверта, очевидно, приветствующиеся его религией или рекомендованные для профилактики остеохондроза. Перепуганная Ользида на всякий случай отстранилась от подруги, Далия с одобрением показала Джое оба больших пальца, а Крифиан совершенно растерялся и возмущенно завопил:
– Я не могу работать в такой нервной обстановке!..
– Дорогой, – заныла Ользида. – Не хочу в Лалету.
– Правильно! – подхватила Далия. – на побережье Фносса гораздо лучше. Говорят, там кентавры предлагают молодоженам специальные бунгало на пляже – вы живете на берегу моря, кругом цветы, цветы, цветы, здоровый подножный корм, и в промежутках между купаниями, загораниями и легкими физическими упражнениями, восторгаетесь друг другом.
– Э? – не понял пространной речи мэтрессы Крифиан. Далия с удовольствием пояснила:
– Конечно, под «легкими физическими упражнениями» я имею в виду бег трусцой – вдруг на пляж какой-нибудь дракон из Шумерета залетит, или гидра из подземелья вылезет…
Маг начал медленно, но верно, тупеть. Госпожа алхимик продолжала:
– За сфинксами не гоняйся, – она по-матерински поправила Крифиану воротник мантии. Помогла закрыть отвисшую челюсть. – А если подвернется возможность совершить какой-нибудь подвиг – не отказывайся. Помни – твоей вдове и детям вознаграждение за этот подвиг ой как понадобится…
Крифиан нервно сглотнул. Ользида уже не догоняла:
– Какой вдове? Каким детям?
– Детям, детям. Вы уж поторопитесь, не откладывайте хорошее дело на потом. Годы ваши уже не те, чтобы ждать, ему вон уже восьмой десяток катит, – кивнула Далия на Крифиана, и тот автоматически поправил, что девятый; – да и тебе… – мэтресса смерила Ользиду придирчивым взором, прикидывая, на сколько та горазда обманывать действительность.
– Мне восемнадцать! – закричала Ользида. Джоя, азартно следящая за препирательствами, заржала. Серый ее поддержал. – Как это, – повернулась жена к мужу, – тебе восемьдесят два года? Мне ты говорил, что двадцать восемь!
– Я… – попытался оправдаться Крифиан, но Далия и тут его опередила. Она схватила Ользиду за платье и начала с максимальной амплитудой трясти девушку, изображая гневливую свекровь: – Никогда! не! спорь! с мужем! Верь всему, что он говорит, верь!
– Отпустите меня! – вырвалась Ользида. – Милый, почему ты не вмешиваешься?
– Да, почему? – уперла руки в бока мэтресса, мгновенно преображаясь из «свекрови» в «тещу». – Как ты смеешь спокойно стоять и смотреть на безобразие, которое творится с твоей женой? Ты что ж, жену не уважаешь?! Вот они какие, нынешние мужчины, – доверительно сообщила Далия Ользиде, беря ее под локоток, – никакого благородства – его жену бьют, а он даже не вмешивается… Чего стоишь, – рявкнула Далия в ухо студентке. – Давай, начинай плакать.
Ользида послушно оттопырила нижнюю губу и принялась тереть глаза.
Священник, уныло наблюдающий за шуточками мэтрессы, принес из часовни стакан воды, чтобы помочь девушке успокоиться, но по стечению обстоятельств путь заботливого человека пролегал мимо Крифиана. Маг, еще размышляющий над инструкциями, полученными от Далии – а может, и припоминающий формулу нужного заклинания, – автоматически принял из рук священника стакан и пригубил его.
Мэтресса не упустила подаренного судьбой шанса:
– Смотри! – зашептала она на ухо новобрачной, да так громко, что местные насекомые подпрыгнули в своих гнездах; – Вот его истинная природа! Всё себе, всё себе, у-уу, жадюга! А о тебе даже не думает! На небе – ни облачка, жара страшенная, а он глогчет и глогчет… Да, чать, – Далия старательно имитировала простроречье, чтобы Ользидин мозг проглотил нужную информацию, не перенапрягаясь при обработке всяких там научных алхимических терминов; – водку пьет… По такой жаре, при живой-то жене, спивается, гад сердешный… эээх!
– Не думай, – внезапно, но очень вовремя, подала голосок Джоя. Говорила она торжественно, с потусторонними завываниями и замогильным трепетом, что очень точно соотносилось с требованиями момента: – что семье не угодишь, когда крылом свободным полетишь. И не мечтай, что кончилась судьба, когда еще танцует жизнь твоя!..
– Вот, – удовлетворенно кивнула Далия. – Слушай, что тебе подруги советуют. Ты всегда можешь вернуть кольцо и подарки, и… Колечко покажи, – потребовала мэтресса. Изучила предъявленное украшение и скривилась: – Фи, дешевое. Что за муж тебе достался? Жадный, самовлюбленный, недалекий… В смысле, близкий, – тут же повернулась Далия к набравшему полный рот воды Крифиану. Понизила голос и зашептала ему на ухо: – Беги отсюда!.. Ты с кем связался? Ты что, не видишь – у нее на уме только претензии на высшее общество, богатство да удовольствия! Знаешь, кого я встретила по дороге, когда вас дого… э-э… спешила поздравить вас с началом счастливой семейной жизни?
– Кого? – ревниво осведомился новоиспеченный муж.
– Кавалера Шантильона, – нанесла последний удар мэтресса. И выдержала многозначительную паузу.
После чего отступила на полшага, чтобы не мешать супругам вонзить друг в друга пламенные взгляды.
– Джоя, будь добра – сходи за кучером. Нам пора, – велела мэтресса, удовлетворенно потирая руки и направляясь к карете. – У меня что-то было в руках, – припомнила мэтресса и посмотрела по сторонам, припоминая: – Что-то такое длинное, но удобное, если нужно погонять лошадь, прости Серый, я рассуждаю теоретически… Где же… А!
Далия подошла к отброшенному на плиты ловчему орудию и стала примериваться – как же согнуть спину.
И вдруг сачок сам кинулся на мэтрессу.
– ААА!!! – закричала Далия, отскочив на троллий шаг в сторону. – Он живой!
Мэтр Крифиан рефлекторно бросился за юбки Ользиды и выставил в сторону грядущей опасности руку с поднятым амулетом.
– Я так и знала, – брезгливо процедила обманутая в лучших чувствах молодая супруга, – Правильно мне мама говорила, что мужчинам верить нельзя!.. Мэтресса, можно, я поеду с вами?
– Конечно, конечно, – согласилась Далия, с ужасом глядя на трепыхания сачка. – Поехали быстрее отсюда…
– Эй! Куда вы собрались? – очнулся священник. – Убирайте отсюда вашего… вашу… что у вас в этом демонском колпаке? – закричал он еще громче – после того, как сачок, гремя и подскакивая, пропрыгал пару локтей по двору.
– А! – закричала Далия вместо научного объяснения. – Отче, с чего вы решили, что демон – наш? Я откуда знаю, кого вы тут изгнали, но не выгнали?
– Ааа!! – еще громче и еще ненаучней поддержала ее Ользида. Нервы Крифиана не выдержали окончательно, и он с оглушительным хлопком телепортировался в неизвестном направлении.
Кучер, которого Джоя вывела из часовенки, опасливо пробрался к лошадям и, косясь на самодвижущийся сачок, взобрался на козлы и поднял поводья. Священник упал на колени и завел молитву о спасении своей грешной души.
Визги и опасения могли продолжаться долго, но тут вмешалась Джоя. Она опустилась на корточки рядом с сачком, вгляделась сквозь полотно, осторожно нажала пальчиком, чтобы определить, что или кто там внутри прячется…
– Мэтресса! Кажется, вы кого-то поймали! Хотите посмотреть, кто это?
– Нет!! – закричала Далия. Ей было достаточно воображения.
– Судя по размеру, – продолжала студентка, – это или мелкий грызун, или крупное насекомое… Ага, – девушка осторожно прощупала добычу через ткань. – Это насекомое, оно в жестком панцире. Да какое крупное! В треть локтя будет…
Джоя перехватила колпак, чтобы жучок не выскочил, подняла сачок, осторожно заглянула:
– Мэтресса Далия! Вы поймали полуночную саранчу!! Ваше имя войдет в историю кавладорской энтомологии!
– Ну уж нет. Мне и сапиенсологии хватает, хвала богам, – выдохнула Далия. – Хватит с меня ваших полевых экскурсий и всяческой ловли…
* * *
2. Доклад
– Мэтресса Аббе была столь любезна, что показала мне добычу мэтрессы Далии – знаменитую кавладорскую полуночную саранчу, – восторженно сообщил мэтр Диаз ученому собранию, – Даже дала подержать в руках – не побоялась, добрая женщина, что саранча сбежит, или что я ее ненароком раздавлю! Великолепный, просто великолепный экземпляр! Такая большая – ее хвост у меня с ладони свешивался, мягкая, по запаху немного напоминает дохлую мышь, но просто прелестная, просто прелестная!
– Я бы ничего не смогла сделать без помощи барышни Джои, – скромно потупилась мэтресса Далия.
– Думаю, мы должны поощрить студентку, – высказался господин ректор, и ученые дамы и господа негромким гулом выразили свое согласие. – Так, значит, мэтресса Аббе тоже составила акт экспертизы… хм-м… Вот она указывает – цитирую: «Обнаруженные в Часовой Башне колонии пауков-крестовиков демонстрируют тенденцию к паутиноплетению на 58,9 % более вертикулоцентрированную, чем расположенные по сегментарно капсуловидной ретикуле…» чего? а, тут какие-то специальные термины. И тут термины… и тут…
Мэтр Григо пролистнул пару страниц объемного зоологического труда. Далия подумала, что, пожалуй, правильно сделала, что не стала препятствовать госпоже Аббе выражать свой восторг по поводу поимки редкого насекомого. Старушка-энтомологиня с удовольствием предоставила целый трактат, объясняющий… Правда, Далия, даже внимательно прочитав и добросовестно выспросив значения всех малознакомых слов, так и не смогла понять, что Аббе этим трудом объясняет, но ведь главное, чтобы сей манускрипт был приобщен к прочей документации, объясняющей поломку университетских часов. А объемный протокол сегодняшнего заседания Ученого Совета, в свою очередь, в соответствии с коварным далеко идущим планом Далии, должен раз и навсегда отбить охоту у любой комиссии, настоящей и будущей, выяснять истинную причину случившейся катастрофы.
– Никогда бы не подумал, что насекомые могут проделывать все эти штучки, – заключил мэтр Григо, перевернув последнюю страницу. – Что это с нашими кавладорскими жуками творилось? Уж не маг ли какой-нибудь наш Университет проклял?
– Нет-нет, – поспешила возразить Далия. – Я обратилась за консультацией к мэтру Лотринаэну, вот его доклад.
– Лотринаэн? – нахмурился мэтр Григо. – Что-то знакомое…
– Эксперт Министерства Чудес по межпространственным перемещениям. Ну, и по прочим штучкам. Мы с ним случайно пересеклись на прошлой неделе – у дальнего родственника мэтра Лотринаэна возникла проблема деликатного свойства, и он, по старой памяти, обратился ко мне, как к немного практикующему сапиенсологу-теоретику. А я, в свою очередь, посчитала возможным попросить консультацию по поводу наших сломанных университетских часов. Вот как-то так… Кстати, мэтр Лотринаэн подал великолепную мысль – что миграции и странное поведение насекомых и прочей живности в Часовой башне могут быть вызваны аномальными метеорологическими явлениями.
– Да? – удивился господин ректор. Мэтресса Долли и госпожа Гиранди верноподданно удивились еще сильнее. – Мэтр Карвинтий, что вы думаете относительно такого варианта развития событий?
– Я уже обращалась за консультацией к мэтру Карвинтию, – прищурившись, как эльф на мишень, протянула Далия. – Вот только у него в лаборатории не нашлось чернил, чтобы начертать соответствующий документ…
Мэтр Карвинтий подскочил, будто ворона, перепутавшая огородное чучело с застывшим в ожидании добычи охотником, встрепенулся, замахал руками. В его взгляде, устремленном на мэтрессу Далию, читалось: «Ну, погоди! Сейчас я разоблачу все твои фокусы! Ты у меня попляшешь! Сейчас ты поймешь, что значит – связаться с алхимиком, который видит все твои козни насквозь!»
Хотя, очень может быть, всё это содержание вмещал ответный взгляд, которым Далия наградила мэтра Карвинтия.
4. Бедняга Монгел
Краткие минуты отдыха
Восьмой день месяца Паруса. Ресторация «Алая роза».
Теплый летний вечер позволил переставить столики из душного полуподвального помещения прямо на мостовую. Завсегдатаи «Розочки» – студенты, празднующие очередной этап сессии, почтенные алхимики и прочие жители Университетского квартала, оживленно беседовали, обмениваясь последними новостями и городскими сплетнями. Полин уныло бродила от столика к столику, подавая салатные листья тем, кто заказывал морковную запеканку, и картофельное пюре – тем, кто ожидал жареных сосисок. Полицейский-хранитель Университетского квартала, господин Ницш, потягивал пиво из огромной персональной кружки, за крайним столиком жадно чавкала парочка оборванных, но явно святых людей – борода до глаз, позвякивающие цепи, лохматая одежонка, и на выбор около десятка самых разнообразных религиозных символов. Странствующие миссионеры, весьма вероятно, проповедали многобожие.
Расставленные на столиках и окнах «Алой розы» шахтные фонарики перемигивались огоньками горящих свеч, голоса сливались в тихий рокот, Далия блаженствовала, погрузившись в удобное плетеное кресло, покрытое мягкой овечьей шкурой, потягивала прохладное вино, и вообще – жизнь была хороша, и жить было… ах, как бы не сглазить – неплохо.
Наваристая похлебка исчезала, заглатываемая прямо-таки с чудовищной скоростью. Выбрав все, до последней капельки, Джоя облизала ложку, потом вытерла губы тыльной стороной ладони. Напа Леоне следила за студенткой с выражением крайнего умиления.
– Спасибо, всё было очень вкусно, – искренне поблагодарила Джоя. И сделала попытку встать.
– Нет-нет! Не спеши! Сейчас я тебе принесу кусочек окорока! – всполошилась гномка.
– Спасибо, Напа! Всё, что ты готовишь – очень вкусно!
Сидевшие за тем же столиком, что и Далия с Джоей, посетители – заглянувшие поужинать и рассказать последние сплетни Министерства Чудес, мэтр Лотринаэн и мэтр Лео хором подтвердили, что стряпня уважаемой Напы Леоне выше всяческих похвал. Вернее, изящный, по-эльфийски утонченный, со внешностью влюбленного юноши с нервом, Лотринаэн подтвердил – простоватый Лео, по молодости лет, стремился доказать слова действием, а потому сосредоточился на тарелке с жареной рыбой.
– А можно, я пока стихи свои почитаю? – спросила Джоя, обнадеженная добрым приемом.
– Конечно! Только погромче, чтобы я тоже слышала! – и гномка ускакала на кухню.
Джоя встала, откашлялась, достала из кармана мантии смятую тетрадку, приняла торжественную позу и принялась завывать, помогая себе руками – жестикулируя так, будто призывала бури на головы слушателей:
– В самом центре потока жизни мое сердце не спит, хоть скисни
Я ему говорю – бессонница может плохо здоровью кончиться
Но оно уверяет, несчастное, что удары ему неопасные
И стучит, и стучит, и не хочет покоя…
Лотринаэн наклонился к Далии и тихонько прошептал:
– Каждый раз, когда я для себя решаю: вот оно, самое чудовищное, что могут изобрести люди, мгновенно появляется еще более странный образчик их искусства…
Далия хмыкнула:
– Что, себя ты к людям не относишь?
Полуэльф картинно вздохнул:
– Не сегодня, – и выразительно покосился в сторону странствующих и чавкающих святош. Меж тем Джоя озвучивала уже другой шедевр:
– В смятеньи чувств порой обалдеваю,
вот так живу, а как – сама не знаю,
Брожу по темным улицам тайком,
и подзываю мягким голоском —
Приди, о тайна вечная моя!
Как отыщу, как я пойму тебя?
Подкидышем судьбы себя найду,
И зарыдаю, и в астрал пойду…
– Потрясающая девушка, – заключил Лотринаэн.
– Но-но! – строго погрозила Далия. – Напа взяла над ней шефство. Даже предоставила временное политическое убежище на мансарде. Так что не вздумай критиковать стихи Джои, а то спровоцируешь очередную гномо-эльфийскую войну.
– У Напы Леоне слишком радушное сердце, – дипломатично ушел от ответа Лотринаэн.
Далия отпила глоток вина, и ее потянуло на философствования:
– В чем-то ты прав. Как вспомнишь опыты по классической алхимии, которые проводил в своей мансарде наш бывший сосед, Фриолар, со всеми этими солями, кислотами, поташами, купоросами и аммиачной селитрой, так сразу понимаешь – гномы не вымерли как вид, только потому, что сердце у них бронебойное. И нюх избирателен до подозрительности. А знаешь, почему гномы так любят почудить?
