Текст книги "Алхимические хроники (части 1-3)"
Автор книги: Лана Туулли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 68 страниц)
Расследование началось с того, что Ницш оттащил упирающегося и хватающегося за косяки Гринча в кутузку. Официальная версия – чтобы проспался и дал правдивые показания о том, что и почто пил на рабочем месте. Библиотечные дамы в лице госпожи Лейлы, Труамины, Клотильды и Лизон проводили Гринча неодобрительными взглядами; впрочем, они почти тут же забыли о его существовании, сосредоточившись на выдаче стопок книг, толстых научных журналом и свитков пергамента алчущим алхимикам. О Гринче пожалел только верный полосатый Роджер – котяра мяукнул сторожу на прощание. Правда, положа руку на сердце, надо признать, что в этот момент Роджер находился не вполне в собственной шкуре; выгрызенная из платочка Далии валерьянка обрядила котика в балетную пачку, водрузила на лапки пуанты и сподвигла на исполнение знаменитой сарабанды из «Утиного болота». Станцевав за каждого из шести утят, Роджер притомился и застонал – впрочем, Гринч, не зная о балетных успехах своего ночного напарника, обрадовался и умильно пообещал напоить кота сливками, если когда-нибудь сам вернется с каторги.
Второй этап в расследовании преступления был также, хоть и закономерен, но весьма неординарен по исполнению. По Университету и прилегающему кварталу поползли слухи.
До ресторации «Алая роза» слухи доползли к концу унылого и печального завтрака.
Начало лета в Университетском квартале вообще было очень траурным временем года. Завтраки в «Алой розе» существенно отличались от вечерних приемов пищи в этом же заведении. Не проснувшиеся или не проспавшиеся студенты хмуро клевали – кто носом, кто бутерброды с чахлым сыром, настраиваясь на то, как поэтично и вдохновенно будут врать о причине отсутствия знаний на грядущем экзамене. Пожалуйста, не подумайте, что чахлый сыр в бутербродах был доказательством скаредности хозяйки ресторации, или, еще того страшней – свидетельством низкого уровня ее кулинарных талантов. Наоборот: Напа Леоне студентам сочувствовала и специально подсушивала сыр и позволяла ему покрыться зеленоватой корочкой, чтобы потом накормленные ею школяры могли врать о своей несчастной жизни гораздо, гораздо убедительнее.
Дверь распахнулась, и, в очередной раз забыв о необходимости спускаться по ступенькам узкой шахтной лестницы, в ресторанчик спикировала мэтресса Долли.
Охнула, с трудом поднялась, поправила сползшие на лоб рыжие кудряшки, отряхнула юбку, покряхтела, разгибая спину и оповестила всех присутствующих:
– Слышали? В библиотеке обнаружили труп!
Последовала секунда всеобщего замешательства.
Потом кто-то из группы студентов, понуро и тоскливо набивающих желудки, с надеждой спросил:
– Чей? Мэтра Люмуса? Вот уж не ожидал такого финала! Неужели старик дочитался фолиантов…
– Скорей, донюхался…
– Или это мэтр Баро?
– Или мэтр Никант? – с горячей надеждой поинтересовался студент-историк.
– Нет-нет, – немедленно возразила мэтресса Долли. – Вы не поняли. Там, кажется, кого-то убили!
– Да ну! – воспрянули духом студенты. Предположения посыпались как песни из влюбленного эльфа. – Так, значит, мэтра Никанта! Или мэтра Каспара? Мэтрессу Николетт? Мэтра Жозе?
– Господина Бургвайссера?
– Ты чё? Зачем кому-то понадобилось убивать Бургвайссера, он же всего-навсего торгует мантиями?
– И что? Я ему должен шесть серебряных монет. Вдруг отдавать не придется?
– Так кого же убили в библиотеке, мэтресса Долли? – посыпались вопросы студентов. Мэтресса Долли, Ученый Секретарь Университета, нетерпеливо отмахнулась:
– Еще сама не знаю. Меня известили, что кого-то задержали до выяснения обстоятельств. Вот, бегу узнавать подробности. – Мэтресса, кряхтя, поспешила к выходу.
Студенты задумчиво надкусили по последнему бутерброду. Пожевали, подумали.
– Ну что, – подал голос один. – Сбрасываемся?
Остальные хором согласились.
– Если не на похороны старику Никанту, – заметил другой школяр, пересчитывая медяки в тощем кошельке. – Так отметить сдачу экзамена.
– Это святое дело – выпить за успех! – прочирикал третий студент, оптимист-первокурсник. Его поправил старший, более опытный коллега:
– Не сглазь. Лучше настройся на то, что пить придется с горя…
Во время этого разговора под буйной каштановой шевелюрой, украшавшей голову Напы Леоне, проходил следующий вычислительный процесс.
Известно: в библиотеке труп.
Известно также: в библиотеку с самого рассвета рвалась мэтресса Далия.
Следовательно… Следовательно…
Напа ворвалась в кухню, срывая с себя фартук. Крикнула помощнице – блёклой девице с романтичным именем Полин, идеальному дополнению к кухонной утвари и тестозамешивающей машине, чтобы доваривала куриный суп и не забыла порезать овощи к обеду.
– А вы куда?
– В Министерство Спокойствия! – на ходу ответила Напа.
* * *
Тело, запущенное вниз по мостовой, набрало солидный запас инерции. Напа Леоне, тяжело отдуваясь, стучала каблуками сапог, стараясь, чтобы ее коротенькие ножки догнали ее же корпус. Хорошо, что бежать пришлось под горку; чтобы успокоиться, гномка принялась высчитывать, с какой скоростью она бежит. Высчитала, и только успела удивиться, что, оказывается, обогнала среднестатистическую лошадь, не успев затормозить, во что-то врезалась.
Дежурный, охраняющий вход в Министерство Спокойствия, взвыл. Напа принялась извиняться, но увы – ее вежливость встретила крайне холодный прием.
– Что здесь происходит? – поинтересовался господин, который вышел из остановившейся перед Министерством кареты.
– Попытка покушения, – прохрипел пострадавший.
– Господин министр! – с волнением прокричала Напа, бросаясь к выходящему из кареты. – Господин министр! Она ни в чем не виновата!
– Кто? – уточнил министр Спокойствия Жорез Ле Пле. В его темных глазах читалось легкое удивление.
– Мэтресса Далия! Улики могут быть против нее, но я знаю – на самом деле она ни в чем не виновата!
– В чем именно она не виновата? – переспросил министр Спокойствия.
– В убийстве! – торопливо пояснила Напа, начиная негодовать. – Я уверена – она этого не делала! Она не могла!
– Думаете, ваша знакомая на такое не способна? – отстраненно-вежливо спросил Ле Пле. Напа энергично замотала головой.
– Мэтресса Далия способна абсолютно на ВСЁ, господин министр. Но я в нее верю, она бы никого не стала убивать!
– Она бы поручила это дело вам, – язвительно прохрипел дежурный, обиженный гномкой. Господин Ле Пле перевел очень внимательный, немигающий и суровый взгляд на случайного свидетеля их разговора. Дежурный мигом вспомнил о служебном соответствии и сделал героическую попытку придать себе мужественный, независимый, а главное – спокойный и степенный вид.
Напа же поспешила вернуть внимание господина Ле Пле к себе:
– Господин министр, пожалуйста, не спешите отсылать Далию на каторгу! Пожалуйста! Она хорошая! Она законопослушная! Она каждое утро целых пять минут чтит Уголовный Кодекс! – с отчаянием в голосе оправдывала свою научную предводительницу маленькая гномка.
Министр солидно, со знанием дела похмыкал и ответил:
– Думаю, что я поручу разбираться в деле мэтрессы Далии своему лучшему специалисту.
– Вы ее не четвертуете? – с робкой надеждой спросила Напа. Жорез Ле Пле отрицательно покачал головой:
– Не думаю, что я сделаю это.
Про себя министр Спокойствия добавил: «Еще чего! Буду я кого-то четвертовать, когда в министерстве без дела шатается дюжина штатных палачей!» Напа же, истолковав заявление министра как повод для обретения Спокойствия, еще раз быстрым речитативом перечислила достоинства Далии, и, получив порцию заверений, что господин Ле Пле во всем разберется, поспешила обратно, в «Алую розу».
– Вызовите ко мне Клеорна, – велел Жорез Ле Пле дежурному.
– Слушаюсь, господин министр.
– Кто свободен из штатных магов-менталистов?
– Сожалею, господин министр. Согласно вашему приказу все отправились в Аль-Миридо, обеспечивать безопасность встречи на высшем уровне.
– Но хоть кто-нибудь из магов сейчас в штаб-квартире присутствует?
– Только мэтр Лео.
– Не самый лучший вариант…. Но пока не освободятся другие, путь он поможет Клеорну допрашивать свидетелей.
– Слушаюсь, господин министр.
– И передайте моему заместителю, что я жду его в своем кабинете для объяснений – почему предполагаемый преступник уже известен, даже имеются доброхоты, готовые утверждать, что она ни в чем не виновата, а состав преступления до сих пор не выяснен?!
Дежурный в панике задергал носом, пытаясь сообразить объяснение, хотя бы отдаленно похожее на правду.
– Плохо работаете, плохо!
– Будем стараться!..
Раз уж важнейшая стадия, выявление подозреваемого, наступила столь быстро и успешно, следовало всячески закрепить успех расследования. Господин Клеорн и мэтр Лео получили весьма недвусмысленные намеки действовать, действовать, действовать…
* * *
Приблизительно в то же самое время, когда заботливая Напа Леоне стартовала из «Алой розы», чтобы как можно быстрее убедить начальника Министерства Спокойствия в невиновности Далии, мэтресса… как бы это сказать поделикатнее, почувствовала настоятельную необходимость отозваться на зов природы.
Мэтресса Далия, поглощающая библиотечные новинки практически с рассвета, честно собиралась сделать небольшой перерыв где-то ближе к десяти часам утра. Она даже подошла к выходу из читального зала, где довольно долго стояла, с полным самозабвением переворачивая страницы читаемой книги. Мэтрессина природа при этом смущенно мялась, не в силах справиться с основными инстинктами дипломированного алхимика. Наконец, не выдержала госпожа Лейла, старшая библиотекарша – дама, приятная во всех измерениях.
– Давайте книгу, мэтресса. Вы же знаете правила – из читального зала выносить литературу не положено.
– Сейчас, сейчас, – отмахнулась Далия, дочитывая абзац.
За абзацем последовал следующий. И еще два. И еще четыре страницы.
Наконец, зрелище подтанцовывающей мэтрессы вывело библиотекаршу из себя. Лейла оторвалась от своего поста на выходе из читального зала, подошла и резко захлопнула книгу, которую читала Далия. Руки мэтрессы Далии рефлекторно дернулись, чтобы покарать святотатца, осмелившегося вмешаться в процесс книжного алхимического насыщения:
– Что это вы делаете! Я страницу не запомнила! Ой… Вы ее посторожите, правда?
– Правда, правда, – являя бесконечное терпение, пообещала Лейла. Мэтресса уже бежала в направлении дамской комнаты.
Расправившись с природой, Далия сполоснула руки и лицо холодной водой, посмотрела на свое отражение в казенном пыльном зеркале, поправила выбившийся из прически локон, и вдруг услышала странные звуки.
Далия прислушалась.
Звуки действительно были странными.
И раздавались, что было совершенно невероятно, из одной из пяти закрытых туалетных кабинок. Что за напасть? Здесь, в библиотеке? Кто посмел заниматься в университетском книжном святилище чем-то еще, кроме чтения?
Перехватив для храбрости рукоятку верной лупы, мэтресса подошла к ряду закрытых дверец, определила, из-за которой звуки слышнее всего, и осторожно, притворяясь зимним сквозняком, толкнула ручку.
В кабинке обнаружилась – кто бы мог подумать! – связанная по рукам и ногам Изольда. Увидев Далию, девица попыталась что-то прокричать, но, к счастью, ее рот был плотно заткнут кляпом.
– О боги! – воскликнула мэтресса и бросилась развязывать несчастную. – Изольда! Что с тобой случилось?
Изольда еле дождалась, когда Далия развяжет ей руки, вытащила изо рта тряпку и разрыдалась:
– Меня пытались убить!
– Правда? Здесь? Сейчас?
– Не сейчас, а раньше! Я почти полчаса кричу и бьюсь головой об стену, но никто не приходил! Не приходил, хотя я пыталась стучать, пыталась кричать, звать на помощь! Это было ужасно!
– Ужасно, – согласилась Далия. С сомнением посмотрела на веревку, которой была связана самая знаменитая из глупых и красивых студенток Университета. Веревка была на диво прочной. И узлы, с которыми с некоторым трудом справилась Далия, весьма профессиональные. Обычно, если верить разведданным госпожи Гиранди, которая всё в Университете про всех знала, связывали Изольду исключительно понарошку… – А кто ж тебя связал?
– Ах, я не знаю! – еще громче зарыдала Изольда. Впрочем, на опытный взгляд Далии, девица начала успокаиваться: умывшись, она принялась пристально рассматривать себя в зеркале. Если любуется собой – значит, все не так плохо; жить будет. Изольда пошмыгала, извлекла из-за корсажа ярко-розового платья крошечный ажурный платочек и принялась вытирать расплывшуюся краску вокруг глаз: – Я пришла сюда, зашла туда…
– А потом появился он, – подсказала Далия, слышавшая несколько типовых Изольдиных историй.
– Я как раз вышла, поправляла мантию – о, Далия, как вы, алхимики, можете носить это кошмарное одеяние! Оно абсолютно бесформенно, ворот сбивается куда-то на спину, в рукавах запутаешься, полы не кружатся…
– Гм, Изольда… – заинтересовалась мэтресса. – Не хочешь ли ты сказать, что тоже носила мантию?
– Конечно! – возмутилась студентка. – Иначе меня в библиотеку не хотели пускать! Пришлось напялить на себя это убожество… Хотя это совсем не мой стиль, не мой фасон, скроено кое-как…
Мэтресса сложила руки на груди. Посмотрела на Изольду. Скептически фыркнула.
– Странная история. И что случилось потом, когда ты поправила мантию?
Изольда пожала плечами.
– А потом я оказалась в кабинке, связанная, и никто не пришел ко мне на помощь.
Мэтресса Далия похмыкала. Решительно остановила Изольду и развернула ее к зеркалу.
– Посмотри, – велела алхимичка студентке. Та посмотрела на их отражения. Похлопала ресницами. – Ничего не замечаешь?
Робкая морщинка пробежалась по гладкому лбу Изольды.
– Ты покрасила волосы? – с сомнением предположила девушка. Мэтресса обиделась.
– Смотри ниже.
Взгляд студентки переместился в указанном направлении. Секунду спустя девушка начала поправлять декольте нарядного платья – с явной гордостью от того, что мэтрессе в этом отношении похвастаться нечем. Ни платья, ни декольте, всё, что ниже шеи закрыто черной мантией…
– Ну? – требовательно спросила мэтресса, которой надоело следить за прихорашиванием Изольды. – Где ж твоя мантия?
Изольда в панике начала себя обшаривать.
– Ой! Меня изнасиловали! – запричитала она.
– На твоем месте я бы не стала обольщаться, – с сомнением покачала головой Далия. – Вот мантию спёрли, это да.
– Нет! – заверещала Изольда. Поднесла руки к прелестному ротику – краем глаза любуясь на свое отражение. – Что мне делать! Как я буду жить, опозоренная! Теперь ты обязан на мне жениться!
– Прости? – поразилась Далия. На всякий случай огляделась по сторонам. – Это ты с кем сейчас разговариваешь?
– Да не с тобой, конечно же. Я репетирую.
– Ладно, не буду мешать…
Пристроив на край умывальника бывший кляп и аккуратно свернутую веревку, Далия, с трудом пряча улыбку, поспешила вернуться в читальный зал. А Изольда, после нескольких попыток добившись идеальной позы, выскочила из дамской комнаты, прошлась по библиотечным коридорам. Поднялась на второй этаж. Стоя на площадке парадной лестницы, отметив приближение какого-то господина серьезной наружности, Изольда претворила в жизнь задуманное.
– Ах! – закричала она. Так как господин – при ближайшем рассмотрении обнаружились обширная лысина и бегающие глазки, средний рост, немолодой возраст и весьма посредственный доход, – не поспешил отреагировать, Изольде пришлось повторить погромче: – Ах! Что же мне делать! Спасите! Спасите!
И картинно потеряла сознание.
Здесь надо подчеркнуть, что особым умом Изольда никогда не блистала. Поэтому ничего удивительного, что «потеряв сознание», девушка не удержалась на лестничной площадке и чувствительно прокатилась вниз, насчитав сорок шесть ступенек и набив взаправдашнюю шишку.
Увы, травма Изольды оказалось напрасной: вместо того, чтобы услышать зов прекрасной девы о помощи, господин отреагировал на оклик другого человека. Тот господин разве что на лбу не имел подписи «служу Спокойствию Кавладора»: официального вида представительный усач в сером неброском мундире, сопровождаемый двумя младшими сотрудниками, плечистым и недотепистым, ненавязчиво вышел из облачка телепорта. Усач придирчиво и оценивающе осмотрелся по сторонам, вследствие чего все более или менее уполномоченные лица подтянулись и поспешили соответствовать занимаемой должности. Так что Сам, директор университетской библиотеки, вместо того, чтобы подхватить падающую Изольду, бросился навстречу официальному господину – не сказать, чтобы распахнув объятья и подвизгивая от радости, но наверняка намочив подштанники и сдавленно постанывая в ожидании служебных неприятностей.
Господин Клеорн осмотрелся по сторонам, по привычке составляя план-конспект для будущего официального отчета. Так-так-так… Помещение стольки-то кубических локтей объемом, потолки высокие, стены обшиты деревянными панелями, на восточной стене портрет неизвестного с гусиным пером за ухом и чернильным пятном на носу, на западной стене – портрет неизвестной с тремя хорями; в северном углу доспехи (современная пелаверинская подделка под старинную гномскую работу). Помещение имеет прямое сообщение с лестницей, у подножия которой лежит труп молодой симпатичной барышни лет девятнадцати на первый взгляд и двадцати четырех на второй, в ярко-розовом шелковом платье с кружевами. Причина смерти барышни… Господин Клеорн подошел поближе.
Изольда застонала.
Клеорн нахмурился. Обернулся к своему спутнику недотепистой наружности.
– Мэтр Лео, ваше мнение?
Мэтр Лео с трудом высвободил руку, которую ему с приветственным оскалом тряс директор библиотеки и подошел ближе. Просканировал Изольду и кратко резюмировал:
– Вполне половозрелая самочка. Прикус правильный, круп, ноги и кожные покровы ярко выраженных дефектов не имеют. Можно спаривать…
Господин Клеорн пошевелил усами и напомнил (видят боги, уже в десятый раз за утро!), что от мэтра Лео требуется чуть больше рвения и чуть меньше физиологии. Мэтр Лео поспешил извиниться:
– Простите, простите, я, как всегда, увлекся…
– Скажите просто, мэтр Лео: живая она или нет? Может, зомби? Вампир? Призрак особо плотной эктоплазматической природы?
Придерживая пострадавшую голову, Изольда молча перевела замутненный взгляд с одного господина на другого, а от него – на третьего.
– Живая, конечно же, – удостоверил мэтр Лео.
Господин Клеорн расстроился. Велел плечистому охраннику позаботиться о пострадавшей. Повернулся к директору библиотеки и вежливо выразил готовность осмотреть то тело, предположительно мертвое, из-за которого его вызвали на место преступления.
Директор, который прибыл на рабочее место буквально за четыре минуты до появления господ из Министерства Спокойствия, еще не успел ознакомиться с последними известиями подотчетной ему библиотеки, рванул с низкого старта одновременно в шести направлениях. Господин инспектор желает тело? Господин инспектор его получит, даже если директору придется самому умереть ради этого!
* * *
– Тело! – закричал на весь читальный зал господин директор с самого порога. – Дайте тело!
Библиотечные дамы, оживленно обсуждавшие за столом выдачи новости (помолвку Жаннет, скандал в опере, кавалера Клотильды, новый сорт сдобы в пекарне на углу), от удивления проглотили языки. Рудольфус, очень серьезный студент с медицинского факультета, на секунду отвлекся от чтения и строго посмотрел на пробегавшего мимо запыхавшегося директора. Но тут рядом с ним плюхнулся держащий в руках тонкую книжицу алхимик, – мужчина лет тридцати с небольшим, сухощавого телосложения, в дурно сидящей мантии, – и оглушительно чихнул. Рудольфус переключился на него, суровым презрительным взглядом пытаясь просверлить мозг соседа и вложить ему в голову нехитрую мысль, что утирать нос рукавом неприлично, неэстетично, негигиенично и вообще не подобающе для высокого знания алхимика.
– Чего вы стоите?! – возмутился директор. – Здесь полиция! Здесь трупы! Здесь дамы!
– Здесь библиотека, – строго поправила зарваршееся начальство госпожа Лейла. И постучала ногтем по табличке с огромными золочеными рунами «ПРОСЬБА СОБЛЮДАТЬ ТИШИНУ».
– Дайте труп, – сдавленным шепотом проорал директор, подбегая на полусогнутых к своим подчиненным. Некоторые посетители проводили его туманными взорами. – Где он?
– Кто? – хором спросили Клотильда и Труамина. Лизон, библиотекарша на испытательном сроке, на всякий случай промолчала (ее маменька уверяла, что так она гораздо привлекательнее выглядит), приосанилась и затрепетала глазками.
– Труп! Тело! Покойник! Сторож! Где ночной сторож? Почему меня не известили сразу же! – возмущался директор. Госпожа Лейла почувствовала необходимость успокоить Самого; путем нехитрых маневров невысокий директор оказался приперт спиной к стеллажу с новейшими библиотечными поступлениями и придавлен бюстом своей заместительницы.
– Гринча отвели в участок. Пил и спал на рабочем месте, – объяснила Лейла. Клотильда добавила, в восторге всплеснув руками:
– Был та-акой скандал, когда полицейский выводил его отсюда…
– А труп? – осторожно поинтересовался директор. Бюст госпожи Лейлы произвел качественный утешительный эффект: директор начал рассуждать почти здраво.
– Никакого тела не было, – отмахнулась Труамина, отвлекаясь на выдачу подшивки газеты «Философская правда».
– Уверены? – прозвучал за спинами библиотечных дам незнакомый голос.
Дамы резко развернулись, и, как по команде, дежурно и дружно улыбнулись степенному усачу и молодому человеку, порядком напоминающего подростка-спаниеля.
– Мое имя Клеорн, я провожу расследования, – отрекомендовался усатый представительный сыщик. – А это мэтр Лео, мой временный помощник.
– Гм… да… привет-привет! – поздоровался Лео. Клотильда и Труамина, библиотекарши со стажем, скользнули придирчивыми женскими взглядами по потрепанной, в пятнах паутины, мантии мэтра и с отчаянной смесью материнского терпения и фальшивого девичьего восторга сказали, что очарованы знакомством.
Тем более, что молодой маг, по виду – стопроцентный недотепа, действительно вызывал симпатию. Правда, создавалось стойкое впечатление, что Судьба посмеялась, вместив в человеческое тело характер и общее мироощущение добродушного пса. Карие глаза, патлатая головушка, пританцовывающие от избытка радости от окружающего мира лапы, задорно виляющий хвост… Он совершенно не был похож на привычный образ служащего Министерства Спокойствия. Казалось, мэтр Лео просто решил поиграть в «сыщики и воры»; и сейчас с вполне понятным любопытством оценивал красоты библиотечных дам, раскланивался с каким-то знакомым в читальном зале, приглядывался к корешкам книг…
– Вернемся к трупу, – призвал работников библиотеки к порядку господин Клеорн. Библиотечные дамы мигом повернулись к сыщику, и тот на секунду нахмурился, почувствовав, угадав, учуяв спинным своим мозгом, что сейчас библиотекарши коллективно составляют его собственный портрет: мужчина лет тридцати пяти, заметно выше среднего роста, чуть плотнее, чем просто среднего сложения, руки-ноги на месте, голова имеется… Да какая голова! Геометрически правильный овал лица, взгляд изучающий и пронзительный, пышные усы аккуратно подстрижены, кончики закручены вверх…
На самом деле Клеорн, увы, ошибался. Клотильда и Лизон нашли его внешность непримечательной и скучной, Труамине, правда, понравилось, что Клеорн еще не окончательно облысел, но серый официальный мундир ему совершенно не идет, только и всего…
– Ах, господин Клеорн! Мне кажется, вас неправильно информировали! – всплеснула руками госпожа Лейла. – Никакого трупа в библиотеке не было! Понимаете, наш сторож…
– Почему это не было?
Все дамы и господа мигом обернулись к тому, кто так неосмотрительно нарушил конфиденциальность их беседы. Стоящая у ближайшего стеллажа мэтресса Далия перевернула очередную страницу.
И следующую.
И следующую.
И следу…
Многоопытная госпожа Лейла не выдержала:
– Что вы такое говорите, мэтресса! Никакого трупа не было! Гринч выпил, вот ему и привиделись всякие страсти!
– Нет, – весомо не согласилась мэтресса Далия. Из-за того, что уважаемой мэтрессе приходилось читать, думать и говорить одновременно, каждая фраза звучала на редкость размеренно и убедительно. – Труп был.
– Был труп?!
– Ну да. Я сама его видела. – И, в ответ на вежливую настойчивую просьбу Клеорна, махнула рукой, указывая направление. – У камина лежал. Вот так.
Далия (не выпуская книгу из рук и не отрываясь от строчек), коротенько изобразила внешний вид искомого объекта.
– И кровь под ним такой черной лужей растекалась…
До Лизон, наконец, дошло, и она завизжала.
Остальные библиотекарши мигом шикнули на нарушительницу спокойствия и постучали по табличке с просьбой соблюдать тишину.
Лизон снова взвизгнула – теперь уже гораздо тише.
Дальнейшее развитие событий напоминало знаменитые фносские трагедии. В центре – усатый протагонист Клеорн с недотепистым спаниелеобразным альтер-эго на поводке. Рядом заламывающие руки плакальщицы (по крайней мере, Труамина действительно имела привычку щелкать пальцами от волнения, а Клотильда всхлипывала и шмыгала от избытка чувств). На заднем плане читатели: штук двадцать готовящихся к зачетам и экзаменам студентов, два книгожертвователя и тридцать девять облаченных в черные мантии алхимиков. Из звукового сопровождения – оглушительные, хотя и редкие чихи алхимика-оригинала. И в центре всего действа, небрежно опираясь на каминную полку, воплощением какого-то профильного божества или, еще вернее, Изначального Абсолюта – мэтресса Далия, в строгой черной мантии, с мистически отсутствующим выражением лица и книгой в руках.
Глаза мэтрессы так и бегали по строчкам, так и бегали…
Вот инспектор Клеорн останавливается перед камином. Скептически шевелит усами, рассматривая следы сажи. Проверяет большим клетчатым носовым платком какое-то темное пятнышко на полу.
Скажем правду: в этот напряженный момент господину директору, которого заинтересовавшаяся поисками трупа госпожа Лейла продолжала придавливать частью себя, стало очень-очень жарко и хорошо-о…
– Мэтр Лео! – окликнул Клеорн. – Что вы об этом скажете?
Мэтр Лео отвлекся от листания взятой с полки книжки. Подошел. Тоже смахнул с пола подозрительную капельку. Попробовал на язык (все дамы, кроме погруженной в книгу Далии, собрались падать в обморок).
– У, свежачок-с!
– Кровь! – выдохнула Клотильда, горячая поклонница сочинений Фелиции Белль.
– Чернила! – возмутился Лео. Лизон от избытка чувств упала в обморок.
Господин Клеорн похмыкал, выпрямился, еще раз осмотрел камин и пол рядом.
– А еще чего-нибудь не приметили? А? Я вас спрашиваю, барышня! – Клеорн на всякий случай пощелкал пальцами над ушком Далии. Далия не прореагировала.
Госпожа Лейла поспешила прийти на помощь (отдавленный директор стек счастливой лужицей на пол).
– Мэтресса – видный сапиенсолог нашего Университета, – шепотом пояснила она Клеорну. – С алхимиками, особенно теми, которые поумнее, надо действовать вот так.
И, демонстрируя высокую квалификацию, подошла к Далии и положила ладошку на читаемую страницу.
– Чего еще? – недовольно буркнула Далия.
– У вас господин следователь спрашивает, не видели ли вы чего-нибудь еще? Не слышали ли? Расскажите, что случилось, мэтресса Далия! Мы просто умираем от волнения! – Проговорила госпожа Лейла голосом, которым терпеливая коза разговаривает с непослушным, но любимым козленком. По крайней мере, в детских спектаклях козы и их дети разговаривают именно так. – Скажите же, что случилось здесь утром?
Мэтресса Далия пожала плечами, скривила губу, демонстрируя полную степень недоумения, и сделала попытку сбросить ладошку Лейлы с читаемого текста. Не вышло – госпожа Лейла работала в библиотеке пятнадцать лет и действительно знала, как обращаться с алхимиками.
После второй неудачной попытки Далия поняла, что дешевле ответить:
– Что именно вас интересует?
– Вы начните с самого начала, расскажите все, что делали, видели и слышали, а потом мы разберемся, – посоветовал Клеорн.
– Ну… Всё – так всё. Утро. Проснулась. Пришла сюда. Сначала я взяла Вестник Буренавского Круга Толкователей и Объяснителей. Потом листала периодику. Потом была статья Гаспарагуса «К вопросу о флуктуации модификаций интеллектуальности». Потом здесь бегали. Хрипели. Храпели. Прикладная экзистенциалика. Сквозняк. Загадки и проблемы гносеологии. Но это был Гринч. Потом часы. Теория Дрейфуса-Ланге и комментарии Вон Ли Чонга. Сильный сквозняк. «Офелин, или Убийца поневоле». Парадокс Ландонтена. Вычисления кривизны орбиты Нимфалиды и радиуса периферических спутников пояса Гюнь-Гюнь-Тюа. Завещание. Снова Гринч, на этот раз с Роджером и необъяснимым феноменом. Потом тело. Лужа. Обморок. Опахало. Гринч на факультет и угол. Потом… – глаза мэтрессы, обращенные вглубь нафаршированной свеженькими воспоминаниями головы, чуть затуманились. Библиотекарши, зачарованные рассказом, ловили каждое слово, будто мэтресса вещала им священное откровение. Клеорн слушал, хмурясь с каждой фразой. – Потом была пустыня и сокровища. Почерк и стиль соответствуют. Потом статьи Прибылова-Захватского о побудительной силе инстинктов, потом я споткнулась, потом… м-м… Систематика и генезис логопеталей, потом Бухтияр-заде о проблеме апперцепции и конфабуляции в современной литературе, потом «Жизнеописание и подвиги Ван Ниира, Великого Ллойярдца», потом Сабакенцци, теория социальной эстетики, потом… Потом Изольда и стоны в туалете, потом «История эльфийских розыгрышей», эпизоды с 151 по 299… Рассказать Напе о десерте из жженого сахара, написать в Уинс-таун Питбулю, дойти до сухого колодца и копать до последнего, забрать белье и скатерти из прачечной, трубочист стучит дважды, отнести туфли в починку, купить новый магический фонарь, а лучше три, про запас… Хотя по поводу хронологии я теперь не уверена. Что еще вас интересует?
Слушавшие Далию дамы и господа с трудом перевели дух.
– В таком случае не мешайте. Я читаю, – припечатала Далия и снова вернулась к чтению.
Господин Клеорн утер выступивший на лбу пот, подумал мельком: «Кошмарная женщина! Поистине кошмарная!». Затем, являя профессиональную выдержку и не менее профессиональные садомазохистские наклонности, отважился задать уточняющий вопрос:
– То есть, вы готовы свидетельствовать, что труп точно был.
– Был.
– А…
Только собрался Клеорн получить, наконец, ответ, каков из себя был тот труп в библиотеке, как вмешался еще один препятствующий фактор. Фактор этот уже давно стоял неподалеку, переминаясь с ноги на ногу и всячески пытаясь или подслушать, или привлечь к себе внимание. Наконец, ему (фактору) это удалось.
– Простите, инспектор, – осторожно проблеял нижний чин из Министерства Спокойствия. – Разрешите побеспокоить, инспектор…