Текст книги "Чародей поневоле (сборник)"

Автор книги: Кристофер Зухер Сташеф (Сташефф)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 57 страниц)

– Это означает, что чувствуешь себя все время так, словно всякий готов на тебя напасть,– пояснил Йорик,– и потому ты стараешься напасть первым, чтобы не попасть им в руки. Подобные формы правления всегда отличаются репрессиями.

Катарина побледнела, а Туан обернулся к Роду:

– Он говорит правду?

– Более чем правду,– горько усмехнулся Род.– Все верно. Репрессии – это угнетение, подавление, и прежде всего им подвергают тех, кто наделен колдовским даром. Вот почему я на вашей стороне, сир. Теперь вы это понимаете.

– Воистину понимаю,– кивнул Туан и обратился к Йорику: – И теперь меня куда как меньше тревожат другие твои слова.

Но Род искоса внимательно наблюдал за Катариной. Понимала ли эта женщина, что, правь она в одиночестве, почти со стопроцентной вероятностью превратилась бы в тирана? Конечно, большей частью это произошло бы из-за ощущения незащищенности, но со временем пришла бы уверенность в себе, и тогда бы ее уже ненавидело множество людей и она была бы вынуждена остаться тираном навсегда.

А Туан продолжал беседовать с Йориком:

– Почему же ваш Орел борется с этими деспотами?

– Так ведь деспотия мешает торговле,– быстро ответил Йорик.– При диктатуре жутко строгие правила насчет того, кто с кем может делать дела, ну и в итоге – либо страшно высокие тарифы, либо взятки надо совать всем и каждому. Стоит правительству провозгласить свободу, это сразу же подразумевает свободу торговли.

– Не всегда,– возразил Род.

Йорик пожал плечами:

– Свобода – это состояние неустойчивое, милорд. Всегда найдутся люди, которые будут пытаться уничтожить ее и установить собственную диктатуру. Торговля, бизнес – это ведь все тоже дела человеческие, и бизнесмены тоже люди.

Род чувствовал, что тут очень даже есть о чем поспорить, но такая малость, как предстоящий десант, все более уходила на задний план.

– Кстати, об агитационной кампании. Скажи, как ты все-таки намерен ее организовать, чтобы не попасться? Только не пытайся убеждать меня в том, что вы все похожи друг на дружку как две капли воды.

– И в мыслях не было! – горячо возразил Йорик.– Я почти уверен, что теперь большинство наших по горло сыто всем, что натворил Мугхорк. Думаю, от него уже многие бежали. Если вы сумеете тайком доставить меня на материк, в джунгли к югу от деревни, я так думаю, мне удастся связаться с кем-то из беглых ребят. А кое у кого из них найдутся дружки, которым вряд ли понравятся всяческие случайные встречи – в лесу при сборе плодов, и тогда очень скоро по деревне поползут те самые слухи, которые вы желаете распустить.

Туан кивнул:

– Должно получиться. Но разве не сумел бы ты добиться того же, если бы остался на родине?

Йорик покачал головой:

– Приспешники Мугхорка гнались за мной по пятам. А теперь у него других забот хватает. Он, конечно, не забыл про меня и моих людей, но сейчас не мы у него на уме. Кроме того, вполне может быть, что в лес убежало уже столько людей, что он не захочет рисковать самыми своими верными приспешниками и посылать их в лес для истребления беглецов. Слишком велика вероятность, что обратно они не вернутся.

Король медленно кивнул:

– Надеюсь, что ты прав. Надеюсь, думая о твоей безопасности.

– И потом,– сказал Йорик,– останься я там, кто бы вам весточку передал. Честно говоря, мне очень нужны были союзники.

– Ты обрел их, и ты честный человек,– решительно объявил Туан.

Катарина смолчала, но уверенности супруга явно не разделяла.

Йорик это заметил.

– Конечно, честный. В конце концов, если бы я вас предал, а вы меня изловили, наверное, вы бы с радостью украсили мной виселицу.

– Я бы,– возразил Туан,– сделал более того. Я бы повелел выстроить новую виселицу, специально для тебя.

– Я польщен,– осклабился Йорик.– Хотя, скажу вам прямо, я не стою того, чтобы меня повесили на золотой цепи. Серебряная, пожалуй, сошла бы…

– Это почему же? Боишься эльфов?

На взгляд Рода, Туан и Йорик увели разговор не совсем в ту сторону.

– Стоит обсудить, какие именно слухи должен будет распускать Йорик,– напомнил он.

Неандерталец пожал плечами:

– О том, что вы со своим войском на самом деле нагрянете только для того, чтобы уничтожить Мугхорка, верно? А не для того, чтобы истребить все население деревни?

– Это верно.

– Но вы должны понимать,– отметил Йорик,– что наши люди должны будут драться до тех пор, пока не узнают, что Мугхорк – у вас в руках. То есть если они переметнутся на вашу сторону, а Мугхорк победит, положение сложится несколько щекотливое для наших ребят – не говоря уже об их женах и детях.

– Несомненно,– согласился Туан.– О нет, я уповаю только на то, что, узнав о гибели Мугхорка, они сложат оружие…

– Думаю, большинство из них будет так бурно радоваться, что возражать никому и в голову не придет.

– Это славно. А теперь…– Туан склонился к столу, глаза его сверкнули.– Как нам всего вернее захватить Мугхорка?

– Если мы желаем поскорее покончить с битвой,– пояснил Бром,– нельзя же нам пробиваться к вашему шаману через массу народа.

– Ага. Вот мы и вернулись к моему первоначальному плану,– усмехнулся Йорик.– Я все ждал, когда же вы, ребята, заговорите о вторжении. Если вы забросите меня заранее, недели за две до вашей высадки на материк, я так думаю, ко времени вашего появления я сумею набрать достаточное число людей, которые помогут вашей атаке. И тогда, как только ваше войско атакует с моря, я приведу моих горилл.

– Ты хотел сказать «герилл»,– поправил его Род.

– Разница невелика. Словом, я смогу провести их через скалы и спуститься с ними к Верхней пещере.

– К Верхней пещере? – нахмурился Туан.– Это что такое?

– Просто самая верхняя пещера в скальной стене. Когда мы прибыли на материк, поначалу мы жили в пещерах, а Орел поселился в самой верхней, чтобы удобнее было наблюдать за всем происходящим. А когда народ перебрался в хижины, он остался в пещере. Так что Мугхорк наверняка перебрался туда, чтобы показать, что он теперь – верховный вождь.

– Неплохо задумано,– басовито пророкотал Бром.– Ну а если ты ошибаешься?

Йорик пожал плечами:

– Тогда будем искать его, пока не найдем. Думаю, особого труда это не составит. Вряд ли он станет драться в первых рядах.

Туан презрительно усмехнулся.

– Власть в руках Мугхорка,– продолжал Йорик,– но самое главное – добраться до Кобольда. Как только мы свергнем этого идола, наши сразу поймут, что войне конец.

– А ты уверен, что он тоже в Верхней пещере,– подсказал Йорику Род.

– Даже не сомневаюсь,– подтвердил Йорик.– Ох, не видели вы эту тварь, милорд. Такой безделушкой вам бы вряд ли захотелось украсить свою гостиную.

– Почему-то я тебе верю.

– И я тоже,– подхватил Туан. Он обвел взглядом собравшихся.– Ну что же, стало быть, договорились?

Остальные не слишком охотно кивнули.

– Итак, решено.– Туан хлопнул в ладоши.– Я немедленно отдам соответствующие распоряжения, господин Йорик, купцу-корабельщику, который доставит тебя и твоих товарищей в лес к югу от вашей деревни. Затем, когда все будет готово, прилетит наш колдун и известит вас о дне и часе нашей высадки.

– Отлично! – Йорик радостно улыбнулся, но тут же нахмурился.– Погодите, погодите! А как же ваш колдун нас разыщет?

– А вы каждый вечер на пару часов садитесь у костра, смотрите на огонь и старайтесь ни о чем не думать,– объяснил Род.– То есть не то чтобы совсем ни о чем, а о чем-нибудь таком абстрактном… к примеру, о звуке, который получится, если хлопнуть в ладоши одной рукой, ну или еще о чем-нибудь в таком духе. И колдун найдет вас по вашим мыслям.

Йорик встревоженно посмотрел на Рода:

– Хотите сказать, что ваши телепаты могут читать наши мысли?

– Вроде того,– кивнул Род.– По крайней мере, так наш колдун сумеет понять, где вы находитесь.

Йорик облегченно улыбнулся:

– Ясно. Теперь понятно, как вы узнавали, на какую деревню будет совершен следующий набег.

– После первого вторжения – да,– усмехнулся Род.– Конечно, понять ваш язык нам не дано.

– И на том спасибо,– кивнул Йорик и глубокомысленно поднял вверх указательный палец.– Постараюсь не думать по-английски.

Род вообще-то сильно сомневался, что Йорик это умеет, но вслух ничего не сказал.

Йорик обернулся к королю и королеве:

– Если вы не возражаете, ваши величества, я, пожалуй, пойду. Хотелось бы сказать ребятам, что пора трогаться.

– Иди же,– царственно изрек Туан,– и скажи своим людям, что они могут верить нам столь же искренне, как мы верим вам.

У дверей Йорик помедлил, обернулся, вздернул бровь:

– Это точно?

Туан твердо, решительно кивнул.

Йорик улыбнулся:

– Я так думаю, что сейчас вы сказали больше того, чем знаете. Да поможет вам Бог, ваши величества.

Он снова поклонился и толкнул створки дверей. Возникший на пороге стражник проводил его.

Катарина испустила вздох облегчения.

– Славно! Все решено! – Она взглянула на мужа.– Но как мы узнаем, исполнил ли он свои обещания?

– Что ж… я не был до конца искренен с ним,– признался Род. Он подошел к стене и приподнял край гобелена,– Ну, как ты думаешь, милая? Можно ли доверять ему?

Гвен вышла из-за гобелена и кивнула:

– О да, господин мой. В мыслях его не было и доли неискренности.

– Он думал по-английски,– пояснил Род изумленным королю и королеве.– Иначе и не могло быть – ведь он разговаривал с нами.

Туан расплылся в улыбке:

– Так вот что ты разумел, когда сказал о подслушивании!

– Ну, не совсем… Но в общем и целом я, конечно, думал о Гвен.

– Но не мог ли он мыслить на собственном наречии, пряча эти думы под теми, что высказывал нам? – прищурившись, вопросила Катарина.

Гвен одобрительно взглянула на нее. Род догадался о том, какая мысль мелькнула у жены, и согласился с ней. Пусть Катарина и приходила в бешенство, когда заходил разговор о ее экстрасенсорных способностях, но она явно прогрессировала в их использовании, если высказала догадку о возможных «задних» мыслях Йорика.

– Такое могло быть, ваше величество,– кивнула Гвен.– Но под этими думами на его родном наречии лежали еще более глубокие думы, порождающие слова, но сами они при том бессловесны. Они похожи на всполохи дум, не облеченных в слова. Но и там, так глубоко, как только могла я проникнуть в его раздумья, не было и следа предательства и обмана.

– Однако на всякий случай нам придется послать Тоби в лагерь Йорика непосредственно перед высадкой,– объяснил Род.– Тоби достаточно искушен в чтении мыслей и сумеет докопаться до потаенных дум, если, конечно, будет до чего докапываться.

Распахнулись двери, вошел стражник и объявил:

– Сэр Марис просит об аудиенции, ваши величества!

– О да, зови его! – Туан радостно обернулся к дверям.– Быть может, он принес вести от дозорных, которые наблюдают за побережьем на случай возвращения зверолюдей. У наших воинов еще остался в запасе один, последний сюрприз!

Стражник отступил в сторону, и в комнату вошел сенешаль, тяжело опираясь на жезл, однако при том улыбаясь от уха до уха.

– Приветствую тебя, мой славный сэр Марис! – вскричал Туан,– Какие вести?

– Все вышло так, как вы и задумали, ваше величество,– ответствовал сэр Марис, остановившись перед Туаном и отвесив поспешный поклон. Подняв голову, он злорадно, по-волчьи осклабился.– Три корабля развернулись и попытались вплыть в устье небольшой речушки в стороне от Флеве.

– И получили отпор? – весело сверкая глазами, спросил Туан.

– О да, сир! Наши лучники подожгли их корабли, а наши воины тем временем перебросили через реку тяжелую цепь. Когда корабли наткнулись на нее и стало ясно, что дальше плыть нет никакой возможности, зверолюди попытались выбраться на берег, но там их встретили наши люди, вооруженные копьями. И тогда враги развернулись и обратились в бегство! – Сэр Марис обернулся к Роду: – Примите нашу благодарность, лорд Чародей, за вашу бесценную помощь в этом предприятии!

Род вздрогнул, Гвен сжала его руку и затаила дыхание, а сэр Марис вернулся взглядом к королю и продолжал рассказ как ни в чем не бывало:

– Казалось, он был повсюду сразу, ваше величество,– то на этом берегу, то на том, посреди лучников, затем рядом с копейщиками, и повсюду он призывал наших воинов к великим подвигам. Теперь никто из наших людей не поверит, что нам суждено поражение.

Гвен широко раскрыла глаза. Род стоял как каменный.

– Но одного не пойму я,– недоуменно нахмурился старый рыцарь,– Зачем вы поручили командование мне, когда и лорд Чародей мог командовать боем?

– Но,– проговорил Туан, оглянувшись на Рода,– ведь все это время ты был здесь, с нами, в Раннимеде!

– Я это заметил,– хрипло отозвался Род.

– Господин мой, не все, что происходит, невозможно,– вздохнула Гвен.

– О да, да. Взять хотя бы тебя, для примера. Просто невероятно, что существует такое чудо, как ты. Но еще более чудесно даже не то, что ты есть, но что смогла полюбить такого, как я,– нет, это просто невероятно.

Гвен лучисто улыбнулась мужу.

– Вечно ты принижаешь себя, Род Гэллоугласс, а меня возвышаешь, и потому холодный мир теплеет для меня.

Она так смотрела на него, что он не в силах был удержаться, и губы их слились в долгом поцелуе. Но тут Род вспомнил о том, что находится на палубе корабля и что команда наверняка не сводит с них глаз. У него было огромное искушение послать всех куда подальше, но он вспомнил о долге и с тяжким вздохом оторвался от губ жены.

– Как давно мы не предавались таким радостям.

– Я это знаю, господин мой,– сверкая глазами, отвечала Гвен.

– А я-то думал, что Око Зла только у неандертальцев! – выдохнул Род, развернулся, взял жену под руку и зашагал рядом с ней по палубе.– Пока придется наслаждаться свежим ветром и морским воздухом. В конце концов, какой-никакой, а все-таки круиз.

– Как скажешь, господин мой,– беспечно отозвалась Гвен.

– Если только ты не примешь за меня моего двойника,– уточнил Род.

Гвен решительно тряхнула головой:

– Этого ни за что не случится, как только кто-то из вас двоих подойдет ко мне ближе чем на сто футов.

– Надеюсь, такого не произойдет, но вот некоторые все же ухитряются обознаться.

– Да, но насколько хорошо они знают тебя? – проворковала Гвен.– Если они и видели тебя прежде, то только недолго и издалека.

– Верно, но все же есть кто-то, кто… Да вот же он! – Род остановился возле человека в коричневой сутане, который сидел, скрестив ноги, на палубе, прислонившись спиной к поручню. В левой руке он сжимал роговую чернильницу, а правой что-то вписывал аккуратным круглым почерком в книгу с огромными пергаментными страницами.– Приветствую вас, брат Чильде!

Монах от неожиданности вздрогнул, поднял голову и тут же озарился радостной улыбкой:

– Какая приятная встреча, лорд Чародей! Я так надеялся повидать вас здесь!

Род пожал плечами:

– А где же мне еще быть? Это ведь королевский флагманский корабль. А вы как тут оказались, брат Чильде?

– Ведь я капеллан,– просто ответил монах,– И мне хочется быть рядом с королем и его советниками, ибо я стараюсь записывать все, что только могу, об этой войне.

– Стало быть, ваша летопись успешно растет? А давно ли вы начали ваши записи?

– Я начал их четыре года назад, когда умер прежний король, и с тех пор записывал все, что видел и слышал,– сначала о правлении Катарины, затем о том, как правили вместе наши добрые король и королева,– Он лучисто улыбнулся Роду и Гвен,– Но теперь мне посчастливилось оказаться в самой гуще событий почти с самого начала. Мои записи будут доподлинно верными, и, когда минует не одна сотня лет, те, что сейчас еще не родились, узнают, сколь славными подвигами себя увековечили люди нашего времени.

– Благородная задача,– Род улыбнулся, но, пожалуй, без должного уважения к грандиозному проекту.– И несомненно, вы все записываете правдиво и точно?

– Не извольте сомневаться. Я всегда спрашиваю у нескольких очевидцев о том или ином событии и только тогда записываю рассказ, когда убеждаюсь в его истинности. Однако большей части своих записей я лично был свидетелем.

Род одобрительно кивнул:

– Нет ничего лучше материалов, полученных из первых рук. Да сопутствует вам успех, брат Чильде.

– Благодарю вас, господин.

Род и Гвен пошли по палубе дальше, а монах склонился над книгой. Удалившись на безопасное расстояние, Род шепнул Гвен:

– Конечно, показания очевидцев – это вовсе не обязательно реальные свидетельства случившегося. Людские воспоминания всегда окрашены тем, во что им хотелось бы верить.

– Это мне хорошо понятно.– Гвен оглянулась на монаха.– А он так молод и полон мечтаний юности! Не сомневаюсь, Катарина и Туан представляются ему необычайно царственными и величественными, а зверолюди – жутко злобными, порочными и…

– Ма-ма!

Гвен от изумления вздрогнула, но тут же расцвела счастливой улыбкой – на руках у нее оказался малыш.

– Магнус, моя крошка! Ты решил пожелать папе с мамой счастливого пути?

Взгляд ее стал печальным, когда малыш кивнул, а Род догадался, что жена подумала о том, что они могут и не вернуться к своему первенцу. Нужно было отвлечь Гвен от мрачных мыслей.

– Ну-ка, а что это у нас такое? Мячик?

Магнус сжимал в маленьких ручонках какой-то шарик – дюйма четыре в диаметре. Поверхность шарика вдруг сморщилась.

Гвен заметила, что Род смотрит на «игрушку» сына брезгливо, и торопливо утешила его:

– Не волнуйся, господин мой. Это всего лишь ведьмин мох, и он с ним играет.

– О!

Род очень хорошо был знаком с этим растением – разновидностью грибка, способного отвечать на мысли проективных телепатов. У Рода было сильное подозрение, что именно благодаря этому мху в Грамерае расплодились эльфы, оборотни и другие сверхъестественные существа.

– И когда же он начал играть с…

Он умолк, потому что шарик в ручонках Магнуса начал менять форму, и малыш в изумлении уставился на него. Сначала сгусток мха вытянулся в длину, затем стал плоским снизу, примерно до середины, потом более плоская нижняя его часть разделилась надвое, возникли два выроста по бокам. Сверху образовался шарик поменьше, на нем обозначились зубы и черты физиономии.

– Что он делает? – прошептала Гвен.

– Даже страшно предполагать.

Но с болезненной уверенностью Род осознавал, что именно ему предстоит увидеть.

И он оказался прав. Комок мха завершил метаморфозу, обзавелся жутковатым на вид боевым топориком, раскрыл прорезь рта, оскалился клыками, сделавшими бы честь саблезубому тигру. Поросячьи глазки кровожадно заалели, и маленькое чудище полезло вверх по ручонке Магнуса.

Малыш взвизгнул и в страхе отбросил от себя чудовище так далеко, как только смог. Зверочеловечек упал на палубу, сплющился с одного бока, но тут же принял прежнюю форму и поковылял по палубе, высматривая, на кого бы напасть.

Магнус прижался головкой к груди матери и горько расплакался.

– Не плачь, мой маленький, он ушел, ушел,– стала приговаривать Гвен,– сейчас его не будет…– Она устремила на человечка гневный взор из-под прищуренных век.

Человечек сделал еще один шажок, и его нога превратилась в мох.

– Это зверочеловек, – прошептал Род.– Жуткая пародия на неандертальца!

Еще шажок – и вот вместо зверочеловека по палубе покатился шарик ведьмина мха.

– Но ведь наш малыш не видел ни одного сражения! – воскликнул Род.– Как же так могло…

– Господин мой,– проговорила Гвен сквозь стиснутые зубы,– он не примет прежних очертаний, пока я не позволю ему, но со мной борется чей-то разум.

– Тогда избавься от него, да поскорее! Вдруг он найдет еще такого же и станет настоящим!

– Хорошо,– кивнула Гвен.

Ведьмин мох превратился в гладкий блестящий мячик, взлетел над палубой и помчался вдаль, к линии горизонта.

Гвен посмотрела на Магнуса:

– Ну, вот и все, сыночек! Ты ни в чем не виноват, это кто-то злой и бессердечный сотворил такое из твоего мячика, чтобы напугать маленького! – Она устремила на Рода яростный взгляд.– Кто бы только мог учинить такое?!

– Не знаю, но выясню,– кивнул Род. Он и сам был вне себя от возмущения. Он быстро обвел взглядом палубу, поднял взгляд к верхним реям – не притаился ли там кто, но на палубе оказалось всего двое моряков, и никто из них не смотрел в их сторону.

А брат Чильде продолжал что-то усердно кропать в своем манускрипте.

Род уставился на монаха. Нет. Не может быть.

Но…

Род осторожно, на цыпочках приблизился к брату Чильде, вытянул шею и заглянул через плечо монаха в летопись.

«Огромны были они, и руки их свисали до колен, а клыки их достигали подбородков. Очи их являли собою алые вместилища злобы и более подходили бы свинье, нежели человеку, а головы их были сродни шарам, но были малы для столь огромного тела. Единственным их оружием были тяжелые и зловещие топоры, коими они непрестанно размахивали, обуреваемые жаждой крови».

– Ты сам не знаешь, о чем просишь меня! – воскликнул Пак.– Я всегда был создан для битв, Род Гэллоугласс! Разве ты в силах вообразить, сколько мелких пакостей можно сотворить, когда люди сражаются?

– Безмерное число,– угрюмо отозвался Род.– Послушай, я понимаю, как это нелегко – отказаться от участия в бою, но ты должен подумать о благе всего Грамерая, а не только о том, чтобы развлечься самолично.

– Почему это я должен? Кто это сказал? – вопросил эльф, недовольно ухмыльнувшись.

– Я,– сказал Бром О'Берин, а Пак только взглянул на своего повелителя и втянул голову в плечи.

– Что ж, ничего не поделаешь,– горько вздохнул он.– Но почему же именно я? Неужто больше никому из эльфов не по силам такое простое дело?

– Никому,– с непоколебимой уверенностью заявил Род,– Но тебе оно только кажется простым. Да, пожалуй, еще несколько эльфов и справились бы с этим делом, но в тебе я уверен – только в тебе.

Пак просто раздулся от гордости.

– Да, ты единственный,– продолжал гнуть свою линию Род,– у кого хватит воображения и смекалки, чтобы все сделать как надо.

– И ты сделаешь это,– сурово добавил Бром,– а иначе по окончании битвы ответишь за все, хобгоблин.

– Да сделаю, ладно уж, чего там,– вздохнул Пак, но было видно, что он гордится собой.– И все равно, Чародей, не возьму я в толк, почему надо, чтобы рядом с этим монахом кто-то торчал и рассказывал ему про все, что творится у него перед носом. У него ведь как-никак тоже глаза имеются!

– Но ведь именно об этом тебе в первую очередь и нужно будет позаботиться! Нужно как-то добиться того, чтобы он ничего не видел вплоть до окончания боя. Только не вздумай лишить его зрения насовсем! – предупредил Род, заметив, как загорелись глазки Пака.

– Ладно уж,– снова вздохнул эльф.– Будь по-вашему. Ослепим его на часок-другой. Но зачем это нужно – чтобы я рассказывал ему про все, что будет происходить?

– Совсем наоборот,– возразил Род.– Ты должен будешь рассказывать ему о том, что происходить не будет.

– Как это? – удивился Пак.– Не ослышался ли я, часом? Как же я должен буду говорить: «Нет-нет, возвеселись и возрадуйся! Дождь не льет, и луна не светит. Воины не братаются со зверолюдьми и не пожимают им руки и твердо стоят на позициях, не сдают ни пяди»? Так, что ли? Это же чушь несусветная!

– Я не совсем это имел в виду, честно говоря.– Род сдержал улыбку,– Не стоит употреблять так много отрицаний, Пак. Лучше вот так: «Наши храбрые, героические воины наступают, а злобная свора зверолюдей бредет им навстречу, одержимая жаждой крови. Они встречаются взглядами с нашими воинами, и наши славные воины замирают, скованные Оком Зла! Но наши искусные колдуны и ведьмы освобождают их от злых чар, и тут скачет лорд Великий Чародей – сверкающий рыцарь на огромном скакуне цвета ночи, и громким кличем посылает воинов вперед, на врага! Вдохновленные его призывом воины с новой силой обрушиваются на зверолюдей, испуская гневные крики!» Вот примерно так.

Пак укоризненно взглянул на него:

– А не переусердствовал ли ты в восхвалении своих достоинств?

– Когда нужно – чего же скромничать,– немного смущенно отозвался Род.– А в данном случае это просто-таки жизненно необходимо. Брат Чильде ничему другому обо мне не поверит, Пак, и, что бы ты еще ни вытворял, главное, чтобы ты сам искренне верил во все те небылицы, что будешь ему плести.

Раздался негромкий хлопок, и перед ним появился Тоби:

– Лорд Чародей, вас ждут на полуюте.

– На полуюте? – поднял бровь Род.– Так далеко? Надеюсь, ты не изнемог в пути, Тоби?

Юный колдун покраснел:

– Понимаю, тебя немного раздражают, лорд Чародей, наши непрестанные появления, и исчезновения, и перелеты, когда можно было бы и пешком пройтись…

– Это ты верно подметил. Я, спору нет, понимаю, что вам нужно поддерживать форму и всякое такое, но ведь можно же сжалиться над другими, кому это недоступно.

– Я не забываю об этом,– вздохнул Тоби.– Но когда вершатся великие события, все остальное кажется не таким уж значительным.

– Вот потому и стоит ввести нормы поведения в привычку. И какие же великие события вершатся сейчас?

– Великое событие – это я! – в отчаянии вскричал юный колдун.– Я только что вернулся, доставив господину Йорику весть о нашем скором прибытии! Неужто ты не хочешь выслушать меня?

– О! – Род вскочил с табурета, ощущая себя напыщенным глупцом.– Какой же я осел!

Пак навострил ушки и открыл рот.

– Это просто выражение такое,– быстренько пояснил Род.– Но оно соответствует истине. Сижу тут, понимаете, разглагольствую о хороших манерах, а ты только что вернулся с опаснейшего задания! Прости меня, Тоби. Я очень рад видеть тебя целым и невредимым. Ну и конечно, ты не можешь рассказать мне обо всем прямо здесь – нужно поспешить к королю.

– Я не в обиде, милорд,– усмехнулся Тоби, подошел к двери и открыл ее.– И раз уж вы не умеете переносить себя с места на место, я сопровожу вас пешком.

– И я,– проворчал Бром.– Нужно послушать, какие успехи у этой скалящейся обезьяны.

Дверь за ними с громким стуком захлопнулась. Пак остался один и принялся негромко ворчать, жалуясь на свою незавидную долю.

– Добро пожаловать, лорд Чародей,– негромко сказал Туан, когда они вошли в его каюту.– И ты, лорд Бром.– Глаза его сверкнули.– Наконец мы сможем выслушать рассказ этого колдуна!

Тоби обвел собравшихся взглядом. Все сияющими от волнения глазами смотрели на него. Юноша неожиданно смутился:

– А с чего начать… о чем рассказывать?

– Обо всем, что было,– предложил Род.– С самого начала.

Тоби сдержал вдох.

– Ну, вот! Я прислушивался к мыслям зверолюдей и ощутил присутствие разума, как бы наполненного пустотой. Это напомнило мне о том самом «звуке хлопка одной руки», про который мне говорил лорд Чародей. И я полетел туда, где этот «звук» ощущался сильнее всего, и посмотрел вниз. При этом деревня зверолюдей осталась далеко позади и ощущение их мыслей утихло, но теперь я ощущал зов нескольких разумов. Их было около трех десятков. И все же я ничего не видел, кроме верхушек деревьев.

Род кивнул:

– Значит, они надежно спрятались. И что потом?

– Потом я стал прислушиваться еще более старательно, и этот «пустой» разум начал помышлять о других вещах, но только не о предательстве. Тогда я опустился ниже, к верхушкам деревьев, а уж оттуда – вниз, чтобы не так сильно напугать их.

Туан едва заметно улыбнулся:

– Думаю, это немного убавило их испуг, но не до конца. И что же сказали они, когда узрели тебя?

– О… Первый увидевший меня зверочеловек вскрикнул и поднял дубинку, и я приготовился исчезнуть, но поднял руки, и он не стал бить меня, а только указал кивком влево. Я пошел туда, а он пошел за мной, и я чувствовал, что он мне не верит. Вот так я пришел к господину Йорику.

– Где он был? – прищурившись, спросил Род.

Тоби удивленно взглянул на него.

– Он сидел у костра, костер почти не дымил. С ним сидело еще несколько зверолюдей, а потом он поднял голову и увидел меня. Потом он встал, улыбнулся и подошел ко мне, приветственно подняв руку.

Туан понял, почему Род задал Тоби такой вопрос.

– Ясно. Он сидел среди своих людей как равный.

– Верно,– кивнул Тоби,– У костра, правда, было много женщин – почти столько же, сколько мужчин. Вот они относились к нему с величайшим почтением.

– Сколько их всего там было? – требовательно вопросил Туан.

– Не менее десятка мужчин. Он заверил меня в том, что остальные – в дозоре и еще целый отряд затаился в лесу неподалеку от деревни, дабы помогать тем, кто хочет бежать. Господин Йорик сказал, что людей у него не меньше двух десятков.

– А сколько там женщин и детей? – с неподдельным интересом спросила Катарина.

– Женщин, наверное, десяток, и у каждой – по двое, а то и по трое ребятишек.

– Небольшое родовое семейство,– улыбнулся Род.– Если мы не уничтожим Мугхорка, у Йорика через некоторое время будет собственная деревня.

– Ну да, а потом эти деревни начнут воевать друг с другом,– иронично улыбнулся Туан.– Так, быть может, нам проще оставить наших воинов дома – пусть зверолюди убивают друг дружку сами, без нашей помощи.

– Ты не можешь так думать! – возмутилась Катарина.

– И не думаю,– вздохнул Туан.– Ибо теперь Йорик и его люди – наши союзники. Если на них нападет Мугхорк, то, конечно же, победит, ибо на его стороне – тысячи. Нет, мы должны ударить по врагу, покуда у нас есть помощники. А что сказал тебе Йорик о тех слухах, которые мы желали распустить?

– Он сказал, что за эти несколько недель слухи необычайно распространились,– улыбнулся Тоби,– «Урожай созрел,– так сказал господин Йорик,– Осталось только сжать, обмолотить и сложить по амбарам».

– Стало быть, зерна упали в плодородную почву,– прогрохотал Бром.

Тоби кивнул:

– Еще так сказал Йорик: «Не прошло и двух месяцев, а в деревне уже сотни вдов. А за что пролита кровь их мужей? Да ни за что, кроме страха и жажды мести». О да, милорд, эти люди готовы поверить в то, что мстить должны только Кобольду и жрецу его, Мугхорку.

– А как там с Верхней пещерой? – проворчал Бром.– Есть какие-то знаки, что те, кого мы ищем, окопались там?

– Да,– кивнул Тоби.– Те, что пришли к Йорику недавно, согласны с теми, кто бежал из деревни два месяца назад: в Верхней пещере теперь обитает Кобольд и его жрецы.

– А Орел? Что слышно о нем? – нахмурившись, спросил Туан.

– Он живет неподалеку, но не с ними,– ответил Тоби и тоже сдвинул брови,– Порой Йорик уходит, чтобы поговорить с ним, но он не живет с людьми Йорика.

– Боится? – намекнул Род.

– Не людей Йорика. Он, похоже, думает, что люди Мугхорка могут искать его, и не желает, чтобы верные ему зверолюди попались в ту же ловушку.

– Похоже, не одни неандертальцы страдают паранойей,– заметил Род, выразительно подмигнув Туану,– Что ж, ваше величество, похоже, наши партизаны в отличной форме и определенно готовы выступить на нашей стороне.

– Я бы так рассудил,– кивнул Туан, не спуская глаз с Тоби,– Ты уверен в том, что ни в поведении его, ни в мыслях не было и следа измены?

Юный колдун решительно покачал головой:

– Нет, сир. Я проверял. В глубинах сердца его что-то, быть может, и таится, но мне не было дано этого ощутить.