Текст книги "Чародей поневоле (сборник)"

Автор книги: Кристофер Зухер Сташеф (Сташефф)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 57 страниц)

«Это точно,– подумал Род,– не стоит». Дюрер & Со вряд ли отнесутся благосклонно к крошкам-шпионам и наверняка уже понаставили для них тут всяких пренеприятных сюрпризов. Он не спускал изумленного взгляда с шагавшей впереди девушки. Похоже, у той в запасе тоже было немало сюрпризов…

– Уже недалеко, господа!

Род оторвал взгляд от Гвендилон и увидел впереди тусклое пятнышко света. Блуждающий огонек на ладони девушки угас.

Вскоре спутники вышли из поросшего мхом и травой устья туннеля и оказались под ночными небесами. Все три луны ярко светили. В нескольких ярдах отсюда текла река, берега которой заросли ивами и кипарисами. После затхлости туннеля воздух казался необычайно свежим и прохладным. Логир поежился.

– Хозяин! – послышался неподалеку негромкий окрик, и из тени под деревьями вышел Большой Том, ведя под уздцы трех лошадей.

Род схватил Гвендилон за руку и уже был готов бегом броситься навстречу Тому… но был вынужден остановиться, поскольку девушка с силой, поразительной для столь хрупкого создания, удержала его.

– Нет, милорд,– решительно заявила она.– Сначала нужно позаботиться о вашей руке.

– О которой из них? – проворчал Род, разминая здоровую руку и кривясь от боли.– Послушай, у нас времени нет…

– Рано или поздно ваша рана задержит нас в пути,– твердо проговорила Гвендилон,– Уж лучше подлечить ее сейчас, да и уйдет на это всего пара мгновений.

Род вздохнул и сдался. С интересом мужчины, знающего толк в женщинах, он проводил взглядом девушку, убежавшую к реке, гадая, что же за странное и приятное чувство поселилось в его сердце.

– Она права,– низким баритоном сказал герцог Логир и развернул Рода лицом к себе.– А теперь стисни зубы, да покрепче.

Он расстегнул камзол Рода. Род собрался было что-то возразить, но еще мгновение – и ему стало не до возражений: Логир резко распахнул камзол, сорвал с раны запекшуюся корочку, и Род издал беззвучный вопль.

– Пусть вытечет немного крови,– проворчал Логир и стащил рукав с раненой руки.

Тут как раз появилась Гвендилон с пучком какой-то травки и небольшим бурдюком. «Наверное, Большой Том приберег»,– решил Род. А пять минут спустя он уже подсаживал Гвендилон в седло. Как только девушка села, Род вспрыгнул и уселся у нее за спиной. Он пришпорил Векса, и Гвендилон вздрогнула, услышав приглушенный лязг металла. А когда Векс припустил вперед бодрым галопом, девушка обернулась и устремила на Рода вопросительный взгляд.

– Вот почему я зову его Старина-Железный-Бок,– пояснил Род.– Отдохни, откинься назад. Путь предстоит неблизкий.

– Но, милорд, мне вовсе не обязательно…

– Лошадей всего три, Гвен. Кому-то же надо ехать вдвоем. Не бойся, Векс не заметит разницы.

– Но, милорд, я…

– Ну все, тише. Милорд Логир! – крикнул Род через плечо,– Поезжайте впереди, милорд, вы лучше нас знаете дорогу.

Логир молча кивнул и пришпорил своего пегого скакуна. Тот прибавил шагу и обошел Векса. Род поскакал вперед, слыша за спиной топот копыт лошаденки Тома.

– Прошу вас, милорд, но мне нет нужды…

– У нас будет время поговорить,– буркнул Род.– Меня другое волнует: след мы оставляем уж слишком заметный. Нужно как можно быстрее оказаться подальше, чтобы нас не догнали.

Гвендилон вздохнула:

– А вы оглянитесь, милорд.

Род послушно обернулся и увидел, что не менее сотни эльфов заметают их следы крошечными метлами. Мало того: эльфы еще приподнимали каждую травинку, примятую копытами коней.

Род зажмурился:

– Нет… О нет! Господи, за что? За что это мне? – Он повернулся к Гвендилон.– Гвен, это ты позвала этих… Гвен?

Седло опустело. Она исчезла.

– Гвен! – прокричал Род и резко натянул поводья.

– Честное слово, Род,– укоризненно проговорил Векс,– я должен заметить, что твоя манера управления…

– Гвендилон!!! – крикнул Род во всю глотку.

С высоты донесся крик, похожий на крик чайки.

Род запрокинул голову.

Скопа. Та самая. Он был готов поклясться. Да что там «готов»! У него и сомнений не было!

Птица снизилась и закружила над головой Рода, торопя его своим криком.

Но как она только умудрилась вложить в клекот скопы столько женственности?

Птица умчалась прочь и, летя над самой землей, устремилась вслед за конем Логира.

Вернулась, снова сделала круг над головой Рода и вновь устремилась вперед.

– Ладно, ладно,– проворчал Род,– Я тебя понял. Мне пора трогаться и перестать задерживать остальных. Векс, ступай за этой птицей. Векс? Векс!

Конь стоял на негнущихся ногах, голова его неподвижно повисла.

Что ж… Векса можно было понять. Психика Рода тоже подверглась недюжинному испытанию. Он вздохнул и нажал кнопку перезарядки робота.

Через полчаса лошадей пустили рысью, а к рассвету старый герцог уже устал настолько, что с трудом держался в седле.

Честно говоря, и Род был не в лучшей форме. Поравнявшись с герцогом, он сказал:

– Вон на том поле есть стога, милорд. Нам нужно остановиться и передохнуть. Скоро рассвет, а при свете дня нам ехать опасно.

Логир, полусонно моргая, поднял голову:

– О да, да. Конечно.

Он натянул поводья своего коня. Род и Том последовали его примеру.

Преодолев придорожную изгородь, спутники направили лошадей к ближайшему стогу. Род спешился и успел подхватить герцога, иначе бы тот без сил соскользнул наземь. Большой Том расседлал коней и пустил пастись, а Род отвел (даже, скорее, отволок) старого аристократа к стогу, после чего втащил его наверх.

Уложив Логира на мягкое сено, Род отошел в сторонку и еле слышно проговорил:

– Векс.

– Да, Род.

– Уведи своих сородичей подальше отсюда – куда-нибудь в такое местечко, где бы вас троих было трудно заметить, а на закате возвращайтесь сюда.

– Хорошо, Род.

Род немного постоял, прислушиваясь к удаляющемуся конскому топоту.

Опустил глаза, посмотрел на Логира. Старик крепко спал. Нервное напряжение, долгий путь верхом, не говоря уже о том, что он столько времени провел, не ведая сна.

Род забросал спящего лорда сеном, поискал глазами Большого Тома и успел заметить исчезающие в сене сапоги своего слуги. Сбрую и седла Том уже спрятал. Вскоре из сена высунулась обветренная физиономия Тома.

– Вам бы лучше спрятаться поскорей, хозяин. Скоро солнце взойдет, нельзя, чтобы нас увидели крестьяне.

– А они не подойдут к этому стогу?

– Нет. Это поле далеко от замка, так что за этим сеном явятся еще только через несколько дней.

Род кивнул, раскинул руки, подпрыгнул и съехал со стога на спине. Том уже заканчивал маскировку.

– Доброй ночи, Большой Том.

– Доброго утра вам, хозяин,– отозвался приглушенный голос из глубины стога.

Род усмехнулся, покачал головой и отправился к соседнему стогу. Взобрался наверх, утрамбовал сено так, что получилась вмятина, и, испустив блаженный вздох, улегся и вытянулся.

Но тут послышался свист крыльев, и рядом с Родом на сено опустилась скопа, легла набок… и через мгновение подле Рода уже лежала Гвендилон.

Она хитро усмехнулась и принялась распускать шнурки на корсаже.

– Двадцать четыре часа, милорд. От рассвета до рассвета. Вы дали слово повиноваться мне все это время.

– Но… но… но…– Род, выпучив глаза, смотрел на Гвендилон. Она сорвала с себя корсаж и отбросила его в сторону, затем принялась снимать блузку.– Но… должен же кто-то стоять в дозоре!

– Не бойтесь,– проворковала она. Снятая блузка взлетела вверх и упала на сено.– Об этом позаботятся мои друзья.

– Твои друзья? – рассеянно спросил Род, думая совсем о другом: он заметил, что здешняя цивилизация еще не додумалась до изобретения бюстгальтера.

– Да, Маленький Народец.

В одно мгновение к кучке снятой одежды прибавились юбка и сабо.

Когда Род высунул голову из стога, садилось солнце. Его лучи окрасили сено в алый цвет.

Род огляделся по сторонам, вдохнул прохладный, свежий вечерний воздух и с наслаждением потянулся.

Чувствовал он себя просто прекрасно.

Он одним движением руки отшвырнул сено, вспомнил о том, как чудесно прошел день, и пробежался любовным взглядом по изгибам тела Гвендилон.

Род наклонился, и их губы соединились в долгом глубоком поцелуе. Гвен проснулась.

Род отстранился, девушка приоткрыла глаза. Губы ее тронула неторопливая, счастливая улыбка.

Она потянулась – медленно, по-кошачьи. Род поразился тому, как тут же участился его пульс, и мысленно поднял свою самооценку на балл.

Гвендилон он и так уже выставил самую высокую оценку и вдруг не без тревоги поймал себя на мысли о том, что сожалеет о своем бродяжническом образе жизни. И еще его жутко грызла совесть. Гвен заглянула в его глаза и серьезно спросила:

– Что вас печалит, господин?

– Скажи, Гвен, ты никогда не сожалеешь о том, что тобой пользуются?

Она лениво улыбнулась:

– А вы сожалеете, господин?

– Да нет…– Род нахмурился, отвел взгляд.– Но я – другое дело. Я мужчина.

– Правда? Ни за что бы не догадалась,– проворковала она, покусывая мочку его уха.

Род усмехнулся, попробовал было вернуться к прерванному разговору, но Гвен пока не желала отпускать его ухо.

– До чего же глупы мужчины,– тихонько приговаривала она.– Вы вечно болтаете о том, чего нет, вместо того чтобы говорить о том, что есть. Прошла ночь, так надо жить нынешним утром, покуда оно длится…

Гвен смотрела на него из-под припухших век с радостью женщины, получившей то, чего она хотела.

«Ну, хватит,– подумал Род.– Я уже предостаточно расплатился за единственную попытку сдержать слово».

– Умолкни!

В конце концов, эту самодовольную улыбку с ее губ можно было стереть одним-единственным способом.

И именно этот момент Большой Том избрал для того, чтобы крикнуть:

– Хозяин! Солнце село! Пора в путь!

Род с недовольным ворчанием оторвался от Гвен.

– Этот малый на редкость пунктуален…– Он начал натягивать штаны.– Поднимайся, дорогая, пора.

– Может, не надо? – капризно спросила Гвендилон.

– Надо,– вздохнул Род.– Долг зовет – или по меньшей мере Большой Том. «Вперед, вперед, сыны отчизны! Нас Франция…» Ну, это я так.

Две ночи спутники спешили вперед, то пуская коней галопом, то переводя на шаг, и вот наконец добрались до столицы.

Когда они подъехали к мосту через реку, излучиной огибавшую город, Род изумился, завидев двоих пехотинцев, вооруженных пиками. Шел седьмой час ночи, и по обе стороны от стражников горели факелы.

– Сейчас я с ними разберусь,– негромко проговорил Большой Том и объехал герцога Логира.– Посторонитесь! – крикнул он стражникам.– Дайте проехать моим господам!

Пики, звякнув, скрестились и загородили проезд на мост.

– Кто твои господа? – вопросил один из стражников.– Мятежники или люди королевы?

– Мятежники? – нахмурился Большой Том.– Что стряслось в столице, покуда мы были на юге?

– На юге? – подозрительно прищурился стражник,– Так ведь южные лорды и взбунтовались.

– Да знаем мы, знаем, – нетерпеливо взмахнул рукой Большой Том.– Мы там побывали по приказу королевы – если честно, она нас туда на разведку посылала. Мы везем королеве весть о том, что южные лорды затевают бунт, нам даже ведом день, когда они в поход выступают, но скажи, как вышло, что эти вести обогнали нас?

– Что за шутки? – возмутился Логир, подъехав вместе с Родом ближе к стражникам.– Посторонитесь, вы, и дайте дорогу благородным господам!

Стражники дружно перевели взгляд на Логира, развели пики и нацелили их острия в грудь герцогу.

– Спешивайтесь и ни с места, милорд герцог Логир! – решительно, но немного испуганно возвестил первый стражник.– Нам приказано арестовать вас по приказу ее величества королевы.

А второй стражник крикнул:

– Начальник! Начальник караула!

Логир был не в силах поверить собственным ушам. Род объехал его и гневно воззрился на стражников.

– Назовите мне преступление, за которое королева приказала арестовать милорда Логира!

Взгляд стражника заметался между Родом и Логиром. Он растерянно ответил:

– За подлую измену ее королевскому величеству.

Логир от изумления раскрыл рот, но тут же взял себя в руки, сурово нахмурил брови. В свете факелов его побагровевшее лицо казалось залитым кровью.

– Я непоколебимо верен ее величеству! – вскричал он.– Приказываю вам прекратить пререкания и дать нам дорогу!

Стражник судорожно сглотнул слюну, но с места не сошел.

– Вести такие, милорд, что бунт возглавляет Логир.

– Послушай, солдатик,– проговорил Род негромко, но так, как говорит со своими подчиненными старый сержант. Взгляд стражника метнулся к нему, но пика его не дрогнула.– Ты ведь меня знаешь,– сказал Род с угрозой человека, уверенного в своей силе.

Это заявление произвело куда больший эффект, нежели возмущенные фразы Логира. Стражник нервно облизнул губы и отозвался:

– Знаю, господин.

– Кто я такой?

– Вы – госпбдин Гэллоугласс, бывший гвардеец королевы.

– Нынешний гвардеец королевы,– все так же негромко поправил стражника Род.– Неделю назад посланный на юг с приказом охранять милорда Логира.

Логир резко вскинул голову и, сверкая глазами, взглянул на Рода.

– Мы… мы знали, что вы уехали,– промямлил стражник.

– А теперь знаете и то, зачем я уезжал,– сдерживаясь изо всех сил, продолжал гнуть свою линию Род, стараясь вбить в голову стражника мысль о том, что тому сильно не поздоровится, если он навлечет на себя гнев королевы.– Милорд Логир молит свою кровную родственницу и сюзерена, ее королевское величество, об убежище. Она придет в ярость, если узнает, что ему в этом отказано. Дай нам дорогу.

Стражник крепче сжал пику, кашлянул и упрямо вздернул подбородок:

– Приказ таков: схватить милорда Логира и бросить его в королевскую темницу, добрый господин. Больше мне ничего не известно.

– В темницу?! – покраснев еще сильнее, проревел Логир.– За кого меня принимают? За воришку-курокрада, пойманного с поличным у плетня? Вот так королева приветствует своего верноподданного? О нет, нет! Честь Плантагенетов не могла так низко пасть! Я вырву твой лживый язык за такие речи, презренный кнехт!

Рука герцога метнулась к кинжалу, стражник попятился, но Род остановил старика аристократа.

– Успокойтесь, милорд,– негромко проговорил он,– Это Дюрер опередил нас с вестями. Королева просто не знает о том, что вы верны ей.

Логир не без труда сдержал переполнявший его гнев. Род наклонился и шепнул Тому:

– Том, ты не смог бы отыскать безопасное местечко, где можно было бы спрятать старика?

– Мог бы, хозяин,– сдвинув брови, ответствовал Большой Том,– Там, где его сын. Но зачем?..

– В Доме Кловиса?

– Да, хозяин. Чтоб выкурить их из Дома Кловиса, королеве понадобится вся ее рать и немало пороха.

– Да ну? А я бы сказал, что для этого хватило бы легкого ветерка,– пробормотал Род,– но на лучшее рассчитывать не приходится. Так что…

– Говори громче, чтобы все слышали! – прозвучал новый голос.

– Это кто-то знакомый,– сказал Род погромче и прищурился.

Пройдя мимо стражников, испытавших недюжинное облегчение, вперед вышел сэр Марис.

– Славно, славно, Род Гэллоугласс! Ты доставил и передал в наши надежные руки самого опасного бунтовщика!

Логир был готов испепелить Рода яростным взглядом.

– Не переговаривайтесь между собой,– предупредил сэр Марис.– Я запрещаю вам это. И повинуйтесь моим приказаниям, ибо все вы на прицеле у дюжины арбалетчиков.

Логир выпрямился в седле – стройный, величавый старик. Лицо его приобрело выражение горделивой покорности судьбе.

– Их целая дюжина, говорите? – усмехнулся Род сэру Марису краешком губ.– Всего дюжина для того, чтобы убить Логира? Любезный сэр Марис, в своем ли вы уме?

Окаменевшая маска на лице Логира дала трещину. Он озадаченно взглянул на Рода.

А Род спешился и шагнул к мосту.

– Сэр Марис, сэр Марис,– укоризненно качая головой, произнес он.– Любезный сэр Марис, это ведь подумать только…– Тут он резко обернулся и громко крикнул: – Поворачивайте и скачите отсюда! Мигом!

Сэр Марис и его подчиненные оторопели, раззявили рты, а Большой Том и герцог живо поворотили коней и поскакали прочь. Мгновение спустя на то место, где только что стояли лошади, упали стрелы арбалетчиков.

Только один из стрелков оказался проворнее своих товарищей: его стрела ударилась о круп Векса и, отскочив, упала в реку.

На миг наступила сдавленная тишина, затем лучники испуганно зашептались, по их рядам прокатился ропот:

– Колдовская лошадь! На ней заклятие!

– Следы заметай, Векс,– еле слышно распорядился Род, и его огромный черный скакун встал на дыбы, яростно взбил воздух копытами, развернулся и в одно мгновение исчез в ночном мраке. Вдали стих цокот его могучих копыт.

Род мрачно усмехнулся. Он знал, что след, оставленный Век-сом, так перепутается со следами коней герцога и Большого Тома, что даже самый лучший повар, искушенный в приготовлении спагетти, эти следы не распутает.

Род поднял глаза к небу. В свете факелов разглядеть что-либо было трудновато, но ему послышался негромкий клекот скопы.

Он улыбнулся, на сей раз более добродушно. «Пусть Катарина попробует арестовать старика. Пусть только попробует».

Затем он с кислой усмешкой обернулся к сэру Марису.

Старый рыцарь мужественно старался придать своей физиономии гневное выражение, но страх в его глазах был красноречив, как телевизионная реклама. Дрожащим голосом он проговорил:

– Род Гэллоугласс, ты помог бежать мятежнику.

Род молчал, весело сверкая глазами.

Сэр Марис сглотнул подступивший к горлу ком и продолжал:

– За наглую и подлую измену ее королевскому величеству королеве Грамерая, Род Гэллоугласс, я обязан арестовать тебя.

Род учтиво склонил голову:

– Попытайтесь.

Стражники в страхе зароптали и попятились. Никто не желал связываться с чародеем.

Сэр Марис успел схватить одного из стражников за руку:

– Эй ты! Солдат! Ну же, солдат! Беги и отнеси весть королеве! Скажи ей о том, что тут творится!

Стражник рванул с места в карьер, явно несказанно радуясь возможности поскорее смыться.

Сэр Марис вернулся взглядом к Роду.

– Теперь ты должен явиться на суд королевы, господин Род Гэллоугласс.

«Ого! – отметил не без удовольствия Род,– Я уже господин? Это что-то новенькое!»

– Пойдешь ли ты сам, по доброй воле,– осторожно поинтересовался сэр Марис,– или я должен силой отвести тебя?

Род еле сдержался от смеха – настолько потешным казался ему испуг в голосе старого рыцаря. Заработанная репутация сулила ему явные преимущества.

– Я пойду по доброй воле, сэр Марис,– ответил Род и шагнул вперед.– Ну, пойдемте?

В глазах сэра Мариса отразилась нескрываемая благодарность. Неожиданно его потянуло на откровенность.

– Не завидую я тебе, Род Гэллоугласс. И зря ты, на мой взгляд, так хорохоришься. Тебе предстоит разговор по душам с королевой, а ты сам знаешь, какой у нее язычок.

– Знаю, как не знать,– согласился Род.– Да только и у меня есть что сказать ей, верно? Ну так пошли, сэр Марис.

К несчастью, путь до замка дал Роду время поразмыслить над поведением Катарины, и к тому моменту, когда они с сэром Ма-рисом подошли к королевским покоям, Рода буквально трясло от злости.

Вдобавок (что отнюдь не способствовало поднятию духа) оказалось, что за работу взялась комиссия по встрече в составе двух стражников и гонца, высланного вперед. В грудь Роду нацелились две пики.

Процессия остановилась.

– И что же,– ледяным тоном произнес Род,– это означает?

Гонец, заикаясь, возвестил:

– К-королева в-воспретила ч-чародею входить в ее п-покои б-без оков.

– Ага,– Род на миг поджал губы, затем, чуть приподняв бровь, учтиво осведомился: – Стало быть, меня собрались заковать в кандалы?

Гонец кивнул, еле живой от страха.

Род отшвырнул от себя пики, со стуком упавшие на пол, ухватил гонца за ворот и отшвырнул прямо на бросившихся к нему стражников. Затем он пнул дверь с такой силой, что она сорвалась с прочнейших металлических петель, не церемонясь, наступил на нее и маршевым шагом прошествовал в покои королевы.

Катарина, лорд-мэр столицы и Бром О'Берин, сидевшие за столом, на котором была расстелена большая карта, в испуге вскочили на ноги.

Бром ловко прыгнул и встал на пути у Рода:

– Какой демон овладел тобою, Род Гэллоугласс, что ты посмел…

Но Род уже обошел карлика и, не сбавляя шага, двигался к столу.

Дойдя до стола, он остановился и устремил на королеву взгляд, от которого она запросто могла бы обратиться в ледышку.

Катарина попятилась, прижала руку к шее – воплощенный страх и растерянность.

Бром вспрыгнул на стол и громогласно вопросил:

– Что означает это дерзкое вторжение, Род Гэллоугласс? Поди прочь и не смей входить, покуда королева не призовет тебя!

– Я бы предпочел не являться перед ее королевским величеством в оковах,– чеканя слова, отозвался Род.– И я не допущу, чтобы благороднейшего и достойнейшего из дворян швырнули в грязную, кишащую крысами темницу вместе с низкими воришками!

– Ты не допустишь? – в гневе выдохнула Катарина.

– Да кто ты такой, чтобы здесь распоряжаться! – взревел Бром.– В тебе нет даже жалкой капли благородной крови!

– В таком случае я позволю себе заключить, что благородная кровь порой сочетается с неблагородными поступками,– небрежно бросил Род, рывком отодвинул в сторону стол и шагнул к королеве.– Я почитал вас благородной особой,– с насмешкой проговорил он.– Но теперь я вижу, что вы ополчились против своей родни, против того, кто заменил вам отца! О да, вступив в схватку с любым из ваших вельмож, вы неизбежно бросаете вызов кровнику, но драться с родным дядей?! Одумайтесь, женщина! Да будь он даже злейшим убийцей, и то вам подобало бы отнестись к нему с почетом и уважением, коего требует его высокий титул! Не темницу вы должны были предложить ему, но лучшие из ваших покоев – вот ваш долг крови! – Род оттеснил Катарину к камину, он говорил, глядя ей прямо в глаза: – Да-да, будь он убийцей, вы бы, несомненно, оказали ему подобающие почести! Но нет, он совершил более страшное, на ваш взгляд, преступление: он выказал несогласие с вашими высокомерными, жестокими законами и еще более разгневал вас тем, что с честью и достоинством не ответил на ваши хорошо продуманные обвинения. Он не желает уронить своей чести в то время, когда страной правит мстительная, взбалмошная, капризная девчонка, наделенная титулом королевы, но при том лишенная добродетелей. И за это, только за это он стал преступником и изгоем?

– Умолкни, презренный! – выдавила Катарина, смертельно побледнев.– Как ты смеешь так разговаривать с леди?

– Тоже мне – леди! – презрительно фыркнул Род.

– Урожденной леди! – отчаянно, испуганно вскрикнула Катарина.– Неужто ты тоже изменил мне? Ты ли глаголешь устами Дома Кловиса?

– Пусть я говорю как крестьянин, но вы ведете себя никак не лучше! И теперь мне понятно, почему все отворачиваются от вас, ибо вы без зазрения совести отвернулись от Логира – единственного изо всех лордов, что остался верен вам!

– Верен?! – вскричала Катарина.– Он верен мне? Он, возглавивший бунтовщиков?

– Ансельм Логир возглавил бунтовщиков! Только ради того, чтобы сохранить вам верность, старый герцог отрекся в пользу своего сына!

Нескрываемый ужас и чувство вины зародились в глазах Катарины. Род горько усмехнулся и, отвернувшись, отошел – пусть королева осознает всю глубину своей ошибки. За спиной его послышался тяжкий шелестящий вздох. Бром бросился на помощь к своей повелительнице. Скрипнул стул – значит, Бром усадил королеву.

Лорд-мэр смотрел мимо Рода, широко раскрыв глаза. Род кашлянул, взгляд мэра метнулся к нему. Род кивком указал мэру на дверь. Тот в растерянности перевел взгляд на королеву. Род недвусмысленно положил руку на рукоятку кинжала. Мэр заметил это, побледнел и бросился наутек.

Род обернулся к смертельно напуганной девушке.

Бром, стоявший подле Катарины, одарил Рода взглядом, полным ненависти, и прорычал:

– Уймись! Неужто ты не ранил ее слишком глубоко!

– Пока нет,– сказал Род как отрезал и поджал губы. Он снова шагнул к королеве и продолжал: – Этот благороднейший, честнейший человек, герцог Логир, ваш родной дядя, из любви к вам восстал против всей аристократии Грамерая и даже против собственного сына! – Голос Рода сорвался. Катарина в страхе смотрела на него.– И повинны в этом вы. Это вы издавали необдуманные указы, у вас напрочь отсутствуют такт и дипломатия, и именно из-за этого Ансельм ополчился против собственного отца. У герцога было двое сыновей, и вы лишили его обоих!

Катарина отчаянно замотала головой. Губы ее произносили беззвучные возражения.

– Но он все равно остался верен вам! – негромко проговорил Род.– Он верен вам, хотя за это ему грозила смерть. Он был на волосок от гибели!

Взгляд королевы был полон ужаса.

Род похлопал себя по раненому плечу:

– Вот куда пришелся удар клинка, который целил в его сердце. И все же только чудо да помощь одной колдуньи, которая не пользуется вашей благосклонностью, помогли мне спасти герцога и живым и невредимым привезти в столицу!

Бром запрокинул голову и пытливо всмотрелся в глаза Рода. Род нахмурился и продолжал:

– Итак, я сопроводил его сюда, сам будучи в великой опасности. И что же я вижу? Его собрались бросить в темницу! Однако и здесь ему отказано в почестях, приличествующих его высокому титулу! Вы готовы приравнять его к простолюдинам и швырнуть в грязную каталажку!

Ради вящего эффекта Род помедлил, тайно гордясь последней тирадой.

Но, видимо, он несколько переусердствовал. Катарина овладела собой, вздернула подбородок, утерла набежавшие слезы.

– Перед моими законами, подданный, все равны!

– О да,– согласился Род.– Однако это означает, что вы обязаны обращаться с крестьянином, как с лордом, но не наоборот! – Он склонился, приблизил лицо к лицу Катарины.– Скажите мне, королева, почему Катарина всех так ненавидит?

Это было неправдой. Она ненавидела только лордов. Но в глазах королевы отразились не только гнев, но и очевидные сомнения в собственной правоте.

Правда, ей все же удалось еще на дюйм приподнять подбородок и заявить:

– Я королева, и все должны склоняться перед моей властью!

– Склоняются, все и склоняются! До тех пор, пока вы не отвешиваете им пощечин! Тогда вам дают сдачи! – Род отвернулся, уставился на пламя в камине,– И не могу сказать, чтобы я винил тех, кто так поступает, когда вы лишаете их свободы.

Катарина возмутилась:

– Свободы? Что ты такое говоришь, подданный? Я только тем и занимаюсь, что стараюсь дать закрепощенным больше свобод!

– Ага, стараетесь,– кисло ухмыльнулся Род.– Но как вы это делаете? Вы только еще сильнее привязываете их к себе. Обкрадываете их сегодня, чтобы завтра щедро одарить? – Род ударил кулаком по подлокотнику стула, на котором сидела королева.– Но завтра не наступит никогда, разве вы этого не видите? В вашей стране слишком много зла, и сколько его ни искореняй, всегда найдется новое зло, и слово королевы должно быть непререкаемым законом – приказом для войска сражаться со злом.– Род медленно отнял руку, глаза его яростно сверкали,– И потому он не настанет никогда – тот день, когда вы даруете своим подданным свободу. В вашей стране никто не будет свободен – кроме королевы.

Он заложил руки за спину и принялся расхаживать по комнате.

– Это ведь штука непростая – свобода… Если у одного человека ее больше, то у другого неизбежно меньше. Если один отдает приказы, другой обязан эти приказы исполнять,– Род поднял руку, медленно сжал пальцы в кулак,– И вот, мало-помалу, вы отбираете у людей свободу, дабы они повиновались малейшей из ваших прихотей. Вы станете обладать полной свободой – сможете делать все, что вашей душеньке угодно, но только вы и будете свободны. А для народа у вас свободы ни капли не останется. Все достанется одной Катарине,– Род разжал кулак и коснулся горла королевы,– Но человек не способен жить, не имея хоть малой толики свободы,– прошептал он,– И люди либо добьются свободы, либо погибнут в борьбе за нее,– Его пальцы медленно сжались,– Они восстанут против вас, их объединит борьба с общим врагом – с вами. А потом они выжмут из вас свою свободу—вот так, медленно, по капле…

Катарина вцепилась в руку Рода, пытаясь оторвать ее от своего горла. Бром бросился было ей на выручку, но Род уже отнял руку.

– Вас повесят на воротах вашего замка, – прошептал он,– А править вместо вас станут лорды. Все ваши труды пойдут насмарку. Можете даже не сомневаться, что все будет именно так, ибо такова судьба всех тиранов.

Катарина запрокинула голову. Глаза ее были полны жуткого страха. Она судорожно вдохнула и отчаянно замотала головой.

– Нет, нет, я не такая! – наконец выкрикнула она.– Нет! Я вовсе не тиран!

– Всегда были тираном,– негромко поправил ее Род.– С самого рождения. Вы всегда тиранили тех, кто окружал вас, вот только не осознавали этого до сих пор.

Род отвернулся, снова заложил руки за спину.

– Но теперь вы знаете это, знаете также, что во вспыхнувшем бунте вам некого винить, кроме себя самой. Вы упорно подталкивали лордов к мятежу – на благо народа, как вы об этом говорили.– Род оглянулся через плечо,– Но быть может, вы это делали для того, чтобы поглядеть, кто из них скажет вам «нет»? Чтобы убедиться, кто из них – настоящий мужчина?

Презрительная усмешка скривила губы Катарины.

– Мужчины! – фыркнула она.– В Грамерае не осталось мужчин – одни мальчишки, готовые стать игрушками в женских ручках!

Род криво усмехнулся:

– О нет, мужчины здесь еще водятся. Они есть на юге, есть и в Доме Кловиса – по крайней мере один. Они мужчины, моя королева, но они истинные джентльмены, любящие свою королеву и неспособные ополчиться против нее.

Катарина опустила ресницы. На губах ее играла презрительная улыбка.

– Я же сказала: мужчин в Грамерае не осталось.

– А я вам говорю: они – настоящие мужчины,– спокойно, даже чересчур спокойно отозвался Род.– И они выступили в поход на север, дабы доказать это.

Катарина, не мигая, уставилась на него, затем медленно откинулась на спинку стула.

– Ах так, значит, они идут на север? Что ж, в таком случае я встречу их на Бреденской равнине. И все же среди них нет ни одного, кого я назвала бы мужчиной. Презренные скоты, все до одного.

– Ну конечно, кто спорит, вы встретите их.– Род насмешливо, приторно улыбнулся,– Но что у вас будет за войско? И кто им будет командовать?

– Я буду командовать! – с горячностью выпалила Катарина.– Я и Бром. У нас будет пять сотен королевских гвардейцев и семь сотен воинов и еще пять дюжин рыцарей.

– Шестьдесят рыцарей! – скорбно покачал головой Род.– Да ведь этого южным рыцарям будет мало даже для того, чтобы слегка размяться перед атакой! Шестьдесят рыцарей? А сколько их всего в вашем королевстве? Все остальные – против вас! И двенадцать сотен пехотинцев против тысяч мятежников!

Катарина судорожно сжала подлокотники, чтобы не было заметно, как у нее дрожат руки. Кровь отхлынула от ее лица.

– Мы победим, защищая честь Плантагенетов и Грамерая, или умрем!

– Что ж, стало быть, мне предстоит увидеть, как гибнут в бою лучшие люди вашей страны,– сквозь зубы проговорил Род.– Вот только пока они не с вами, ваше величество.