Текст книги "Чародей поневоле (сборник)"

Автор книги: Кристофер Зухер Сташеф (Сташефф)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 57 страниц)

Рука Рода скользнула к рукоятке кинжала. Он был хорошо отбалансирован и вполне приспособлен для метания.

– Шпион из Дома Кловиса! – взвизгнул Дюрер.

Род разжал пальцы и, шумно выдохнув, понял, что, оказывается, затаил дыхание.

– Еще одна попытка, старичок.

Дюрер прищурился:

– Ты не их лазутчик? Но тогда… Нет, ты их лазутчик, только признаваться не хочешь – даже сейчас!

В сером веществе мозга Рода что-то щелкнуло.

Он прислонился к стене, сложил руки на груди и усмехнулся:

– А что это вас так сильно интересует Дом Кловиса, милейший советник? И с какой бы стати Дому Кловиса любопытствовать на предмет того, какие делишки вы тут обстряпываете?

– О нет! – прошипел Дюрер.– Глупец! Неужто ты возомнил, что я стану отвечать на такие… Ай-ай-ай! Позор на мою седую голову! Как же я раньше не догадался! Ты – шпион королевы!

Род отошел от стены и наполовину выдвинул кинжал из ножен. Ему было все равно, на самом ли деле Дюрер знал о том, что его сюда послала Катарина, но он не отказался бы услышать ответ.

– Я вам вопрос задал,– негромко напомнил он.

Страх наполнил прищуренные глазки старикашки. Он проворно попятился и прижался спиной к противоположной стене.

– Не подходи! По первому моему зову сюда сбежится десяток солдат!

Род изобразил нечто среднее между ласковой улыбкой и злобным оскалом.

– А толку-то, если вы будете покойником, когда они сюда примчатся? – Он указал в сторону темного прохода.– Да и я уже успею далеко уйти.

Старик советник несколько мгновений не отрывал взгляда от Рода. Потом задрожал с головы до ног.

И все же следовало отдать должное его выдержке. Голос у него стал подобен стрекоту цикады осенью, но дара речи он не утратил:

– Быть может… Быть может, так оно и есть, как ты говоришь… Быть может, ты и вправду не из Дома Кловиса! А если ты послан королевой… тогда… тогда ты друг нам!

Род искоса, испытующе посмотрел на старикашку.

– Я скажу тебе все, что ты хочешь узнать! – воскликнул советник и патетически поднял руки. В глазах его появился странный свет.– О да, я расскажу тебе все-все, я назову тебе день, когда мы тронемся в поход на королевскую столицу! Можешь сказать ей об этом, и пусть она выступает на юг, чтобы встретиться с нами на полдороге! Даже об этом я готов сказать тебе! —

Дюрер скакнул вперед, протянул к Роду крючковатые пальцы.– Только уйди из этого коридора! Если ты явился от королевы, я не хочу, чтобы ты погиб!

Лицо Рода обратилось в камень.

– Ну уж нет! Вы там что-то прячете, и у меня есть сильные подозрения, что это будет поважнее даты начала вашего мятежа. Так что я все-таки взгляну.

С этими словами он развернулся и зашагал по темному коридору.

Дюрер побежал за ним, чуть ли не вопя:

– Нет! Нет! Ты должен сообщить вести на север! Вернись, глупец!

Род упрямо шел вперед.

Позади все тише слышался визгливый голос Дюрера:

– Ну так иди, встреться со своей гибелью! Ты никому не нужен! Я сам доставлю вести на север! Умри же смертью глупца, ибо ты и есть глупец!

Его истеричный хриплый смех отлетал эхом от влажных стен, ударял в уши Рода, удалявшегося в сырые мрачные глубины замка Логира.

Но вот Род повернул за угол, и смех смолк. Тьма сгустилась окончательно. Сюда не проникал даже тусклый отсвет факела из главного коридора.

Род двинулся дальше, нервно покусывая губы. Похоже, зловредный старикашка на самом деле верил, что он погибнет… и это странно, поскольку при этом он все же отговаривал Рода от опасного путешествия. А это означало, что Дюрер действительно хотел, чтобы Род привез Катарине весть о начале мятежа. Но с чего это вдруг Дюрер решил предать повстанцев?

Может быть, речь шла даже не о двойной, а о тройной измене?

И потом: он явно что-то прятал в этих коридорах и потому боялся, что Род это «что-то» найдет, но при этом ухитрится выбраться из лабиринта целым и невредимым.

Но все-таки он не исключал возможности гибели Рода, а уж это могло значить одно-единственное: Большой Секрет Дюрера был окружен автоматической защитой.

Если только, конечно…

Род остановился, внезапно поняв, что не знает обратной дороги. Он смутно помнил, что, погрузившись в раздумья, успел

сделать несколько поворотов, но куда поворачивал – не запомнил, и сколько раз —тоже.

Дрожащим голосом он проговорил:

– Векс.

– Да, Род,– в то же мгновение прозвучал спокойный голос у него за ухом, и Род сразу успокоился.

– Векс, я нахожусь в той части замка, где обитают привидения.

– Привидения?

– Ну да, так говорят.

Последовала пауза, потом робот отметил:

– Род, анализ звучания твоего голоса указывает на то, что ты испытываешь легкий страх. Наверняка ты не веришь в привидения.

– Да нет, не верю. Но я просто вспомнил, Векс… в эльфов-то я ведь тоже не верил. И в баньши тоже. И…

– Эльфы,– монотонно пробубнил Векс,– это мифологические персонажи.

– Но, Векс…

– Что, Род?

– Я же видел несколько эльфов с тех пор, как мы прибыли на эту планету. Совсем немного, правда, но видел своими глазами.

– Малочисленные наблюдения,– не слишком охотно отозвался робот,– с результатами которых я вынужден согласиться. Пока я не располагаю достаточным объемом данных для того, чтобы объяснить природу вероятного конфликта с известными принципами.

– Толку от тебя, как от католика,– проворчал Род.– Ну хотя бы припадков у тебя на этой почве больше не случается?

– Не-ет,– озадаченно протянул робот.– Только первоначальная информация вызвала перегрузку, но с тех пор полученные сведения подверглись ассимиляции.

– Поскольку ты уверен в том, что рациональное объяснение все же существует.

– Именно так.

– Стало быть, ты способен решать практические задачи?

– Вполне способен.

– Потому что не сомневаешься в том, что время от времени сможешь апеллировать к научным законам.

– Очень точно подмечено, Род.

– Что-то в этом такое… иезуитское,– проворчал Род.– Но сейчас практическая задача состоит в том, что мне страшно. И для этого у меня есть вполне веская причина. Векс…

– Слушаю тебя, Род.

– Если на этой безумной планете могут существовать эльфы, почему бы тут не быть и привидениям?

Последовала новая пауза, затем Векс согласился:

– Данных, которые бы напрямую противоречили конкретному предположению, нет.

И именно в это мгновение послышался стон – низкий, еле слышный, но при этом настолько резкий, что Род вздрогнул. Стены туннеля сотряслись.

Род ахнул:

– Что это было?

– Сложный рисунок звуковой волны, характеризовавшийся низкой частотой и высокой амплитудой,– послушно отозвался Векс.

– Благодарю вас, доктор Всезнайка. Ты мне скажи, кто его издал?

– Пока я не располагаю достаточным объемом данных для того, чтобы…

Стон послышался вновь, и прямо над головой у Рода повисло облако белесой дымки с пустыми черными глазницами и бездонным провалом рта. Чудище резко отлетело в конец туннеля, но через мгновение вновь нависло над Родом.

Род вскрикнул и прижался к стене. От страха у него скрутило желудок, руки и ноги стали как ватные, мозг словно превратился в горстку желе, сердце до боли сжалось.

И снова жуткий стон, на этот раз чуть более высокого тона. Род запрокинул голову. Справа над ним висело еще одно привидение.

Опять… Род вытаращил глаза от ужаса. Третий призрак присоединился к своим собратьям.

Призраки, зловеще паря в вышине, теснили Рода с трех сторон, хотя куда ему было бежать? Их рты-пропасти приняли форму громадных, непроницаемо-черных букв «О», холодные костлявые пальцы потянулись к Роду.

Сквозь сковавший Рода по рукам и ногам страх отчаянно пробивалась мысль: «Векс не верит в привидения!»

– Привидения! – вскричал Род,– Векс, привидения!

– Привидения,– пробубнил робот,– нематериальны, даже если они существуют на самом деле. Они не являются ни продуктом энергии, ни продуктом материи и не способны причинить вреда живому существу.

– Им скажи! Скажи это им! – взвизгнул Род.

Невидимая рука еще сильнее сжала сердце Рода. Он задыхался, кашлял. Грудь словно стальным обручем сдавило. Туже. Еще туже… Страх обратился в физическое существо, он угнетал своим присутствием, он был вооружен и полон ненависти. Страх мог парализовать, мог убить…

– Род, заткни уши.

Род попытался повиноваться приказу робота, но не смог.

– Векс! – задыхаясь, прокричал Род,– Я… не могу… шевелиться.

Черепную коробку Рода сотряс оглушительно громкий гул, перекрывший стоны призраков. На его фоне прозвучали монотонно произнесенные слова:

– 3-А-Т-К-Н-И У-Ш-И.

И страх исчез – ну, то есть почти исчез. Остался только холодок под ложечкой. Род обрел способность двигаться – так же легко, как прежде. Он заткнул уши пальцами. Гудение прекратилось, и он снова услышал завывания призраков, но стоны их стали приглушенными, доносились как бы издалека. Страх снова сжал его горло, но на этот раз обездвижить Рода ему не удалось.

– Ты их слышишь, Род?

– Слышу, но теперь стало полегче. А что ты сделал, Векс?

– Ничего, Род. Просто их стоны имеют гармоническую частоту инфразвукового уровня, а звуки такого характера способны вызывать страх у представителей твоего вида.

– Вот оно что…

– Тон, вызывающий страх, представляет собой частоту колебаний, продуцируемую за счет одновременного испускания инфразвуковых гармоник тремя источниками звука.

– Значит, для того, чтобы меня напугать, их должно быть трое?

– Верно, Род.

– Но на самом деле они не пугают меня, а только заставляют пугаться?

– И это верно.

– Ну хоть какое-то утешение. А то, честно говоря, было у меня такое неприятное подозрение, что я вдруг превратился в самого настоящего труса.

– Все люди чего-то боятся, Род.

– Да, но только трус позволяет страху остановить его.

– Не слишком достоверное утверждение, Род.

– Ой, ладно, гори она огнем, эта теория! Ты уж извини, но я лучше попробую претворить ее в практику.

Род отделился от стены, заставил себя двигаться. Он направился прямо вперед, намереваясь пройти сквозь одно из привидений. Стоны неожиданно смолкли, а потом, горько взвыв от отчаяния, призраки испарились.

– Они… исчезли,– хриплым от волнения голосом проговорил Род.

– Конечно, Род. Как только ты показал им, что они не способны тобой управлять, они начали тебя бояться.

– Угу,– облегченно выдохнул Род, расставил ноги пошире, упер руки в бедра, запрокинул голову и ухмыльнулся,– Ладно, призраки поганые! Ну, кто кого, а?

Род стоял, прислушиваясь к отзвукам своего голоса, которые прокатились по темным коридорам и стихли вдалеке. Да, что и говорить: громкие выкрики звучали тут весьма впечатляюще.

Тоскливый загробный голос ответил Роду из ниоткуда:

– Оставь нас, смертный. Не тревожь нас в наших могилах. Мы никому не причиняем зла здесь, в наших хладных упокоищах.

– Ну да, никому, кроме тех, кто сюда забредет,– хмыкнул Род.– Таких вы убиваете, как убили бы меня – одним только страхом.

– Немногих,– простонал призрак.– Очень, очень немногих, смертный. Лишь безумцев и глупцов.

– Если вы убили хоть одного человека здесь, в этих туннелях, считайте, что и этого слишком много! – возмущенно воскликнул Род.

– Разве ты не убил бы того, о смертный, кто покусился бы на твое обиталище?

Род фыркнул:

– А у вас какое право на эти коридоры?

Призрак неожиданно проявился и навис над Родом.

– Некогда меня звали Горацио, и я был первым герцогом Логиром! – гневно прогремел его голое,– Это я воздвиг эту твердыню! Так неужто теперь у меня нет права обитать хотя бы в этих жутких холодных туннелях?

От страха у Рода опять засосало под ложечкой. Он отступил на шаг, но, стиснув зубы, снова шагнул вперед.

– Тут ты прав,– признал он,– А право на частную собственность – это девять десятых свода законов. Но скольких ты убил, чтобы завладеть этой собственностью?

– Никого,– не слишком радостно признался призрак,– Все в страхе бежали от меня.

Род кивнул и переменил мнение о призраке. Судя по всему, Горацио действительно по возможности воздерживался от убийства. Но предоставься ему такой шанс – кто знает, может, он и воспользовался бы им с превеликой радостью…

– Я не желаю тебе зла, Горацио,– сказал Род и вдруг горько усмехнулся,– И какое бы зло я смог тебе причинить, даже если бы захотел?

Голова призрака взметнулась, пустые глазницы уставились на Рода.

– Ты не ведаешь этого, смертный?

– Призраков,– затараторил за ухом у Рода Векс,– как и всех прочих сверхъестественных существ, можно одолеть с помощью холодного железа, или серебра, либо любого другого материала с хорошей проводимостью. Вот только золото, как правило, считают слишком дорогостоящим для этой цели.

Призрак, разрастаясь на глазах, грозно навис над Родом.

Род отступил, сжимая в руке кинжал.

– Не подходи,– предупредил он.– Холодное железо, не забыл?

– И еще,– добавил Векс,– тебе известна тайна силы призраков. Ты можешь привести сюда целое войско с затычками в ушах.

– И еще,– храбро объявил Род,– мне известна тайна вашей силы. Я могу привести сюда целое войско с затычками в ушах.

Призрак замер, уголки его рта разочарованно опустились.

– А я думал, что тебе это неведомо.

– Ведомо, ведомо. Сделай шаг назад, если нетрудно.

Призрак неохотно попятился и простонал:

– Что за призрак охраняет тебя и дает тебе советы?

Род обнажил зубы в усмешке.

– Черный жеребец, изготовленный из холодного железа. Он в конюшне, но может разговаривать со мной оттуда.

– Фантом,– проворчал Горацио,– дух коня, изменивший миру призраков.

– Ошибаешься,– мрачно покачал головой Род,– никакой он не дух. Я же сказал: он сделан из холодного железа!

Призрак решительно покачал головой:

– Такого не бывает.

Род вздохнул:

– Есть многое на небесах и на земле, Горацио, такого, что и не снилось тебе и твоим собратьям. Но это я так, к слову. Для тебя же главное то, что я не собираюсь чинить туг никакого зла. Просто я кое-что ищу. Найду – и поминай как звали. Договорились?

– Ты господин. Чего же ты меня спрашиваешь?

– Из вежливости,– объяснил Род. И тут ему в голову пришла одна дерзкая и смутная идея.– О, между прочим, я – менестрель.

У призрака отвисла челюсть, и он бросился к Роду, протянув руки:

– Музыка! О, дивные переливы мелодий! Только сыграй и спой нам, смертный, и можешь повелевать нами!

– Погоди минутку,– Род предостерегающе поднял руку,– Ты воздвиг этот замок, Горацио Логир, и потому я спрашиваю твоего дозволения на то, чтобы пройти по этим коридорам в безопасности. Пообещай мне это, и тогда я сыграю и спою для тебя.

– Ступай, ступай куда пожелаешь! – с чувством ответствовал призрак,– Только спой и сыграй, смертный!

«Ай да молодец,– похвалил себя мысленно Род,– Вот как надо выкручиваться из безвыходных ситуаций. Право слово, по-моему, это мой самый большой успех на этом поприще!» И действительно – зачем наживать себе врагов, если можно завести друзей?

Род отвел взгляд от Горацио и в ужасе вытаращил глаза. Со всех сторон его окружили призраки, встав по трое в затылок, если не больше, и взгляды у всех них были словно у жутко голодного человека, попавшего на макаронную фабрику.

Род сглотнул подступивший к горлу ком, снял с плеча арфу и мысленно возблагодарил Бога за то, что инструмент при нем.

Он пробежался пальцами по струнам, и призраки отозвались восторженным стоном, похожим на звон погребальных колоколов, раскачиваемых полночным ветром.

И тут Роду пришло в голову, что теперь он бы запросто мог и поторговаться с привидением.

– А что, лорд Горацио, если я вам не одну, а две песенки спою, не покажете ли вы мне, где находятся потайные ходы?

– Покажу, отчего не показать? – Призрак был просто вне себя от нетерпения,– Весь замок к твоим услугам, все мое поместье, все, чем я владею! А хочешь – и все королевство! Только сыграй и спой нам, смертный! Уже десять сотен лет, как мы не слышали ни звука людской музыки! Только сыграй – и весь мир станет твоим!

Род принялся перебирать струны. Призраки затрепетали, словно школьницы перед первым поцелуем.

Род спел им «Зеленые рукава» и «Пьяного моряка» – это были самые древние песни из тех, что он знал. Затем он перешел к «Полдневному призраку» и «Незадачливой мисс Бейли». Он уже собрался было спеть и «Призрачных всадников в небесах», но тут ему пришло в голову, что призраки вряд ли так уж обожают песни о призраках. Если на то пошло, люди ведь рассказывают истории про привидения по причине эскапизма, а если следовать этой логике, призракам должны были нравиться песни о самой заурядной, обычной, повседневной жизни, что-нибудь такое умиротворяющее и спокойное – про зеленые поля и журчащие ручьи, про тучные стада, лениво бредущие по заливным лугам…

И тогда Род попробовал сыграть все, что помнил из Шестой симфонии Бетховена, а изобразить это произведение на ирландской арфе было ой как непросто.

Смолкли последние звуки в пустых туннелях. Призраки пару мгновений молчали, а потом по их рядам пронесся сдавленный, печальный вздох.

Рядом с Родом прозвучал приятный голос Горацио Логира.

– Ты так много спел и сыграл и заслужил то, о чем просил, но…– Голос призрака зазвучал заискивающе: – А еще что-ни-будь можно, смертный?

Род с печальной улыбкой покачал головой:

– Ночь не вечна, милорд, а мне еще столько надо успеть до рассвета. Я приду сюда будущей ночью и снова сыграю и спою для вас, но сейчас мне пора уходить.

– Воистину так,– кивнул Горацио и горестно вздохнул.– Что ж, ты был честен с нами, смертный, и без страха выказал нам учтивость. Разве мы вправе отказать тебе в гостеприимстве? О нет! Пойдем же, и я покажу тебе двери к потайным ходам, что проложены в стенах этой твердыни, и поведаю тебе обо всех изгибах и поворотах этих ходов.

Все призраки, кроме Горацио, исчезли. Стих в тишине звук их шагов – легкий, как шорох опавшей листвы под лапками мышей. Горацио резко развернулся и полетел впереди Рода. Род стрем-I глав бросился за ним.

На бегу он на всякий случай считал шаги. После пятидесятого призрак совершил поворот под прямым углом, тем самым про-| демонстрировав полное пренебрежение к силе инерции, и влетел в дверной проем. Род предпринял мужественную попытку повторить этот трюк, и это ему почти удалось – он только чуть-чуть поскользнулся.

Голос призрака в комнате, похожей на пещеру, издавал гулкое эхо.

– Это и в самом деле пещера, сотворенная Господом нашим за много столетий до того, как я попал в эти края. Дав клятву возблагодарить Его за этот дар, я устроил здесь большой пиршественный зал.– Призрак-патриарх испустил глубокий вздох, и по залу шуршанием тысячи змей расползлось эхо.– Множество развеселых пиров отшумело в этом великолепном зале, смертный. Прекрасны были дамы, храбры и галантны рыцари.– Голос Горацио зазвучал громче, взволнованнее.– Сверкали огни, лилась музыка в те давние дни, звучали баллады и саги, более древние и более живые, нежели песнопения той поры. Вино умывало лица моих придворных, в висках их билась кровь, наполняла их слух барабанным боем! Зовом жизни звучал он…– Голос призрака стал тише, его эхо затерялось посреди холодных камней пещеры, и наконец воцарилась непроницаемая тишина глубокой полночи.

Где-то вдалеке ударилась о камень капля воды, и тишина огласилась многократным эхом.

– Все ушли, о смертный,– тоскливо проговорил призрак.– Ушли, опочили, и после меня этими землями правили три десятка моих потомков, и все они затем вернулись сюда, в мои покои. Все ушли, все мои отважные товарищи, любящие подруги – все ушли и обратились в прах и пыль, что лежит у нас под ногами.

Плечи Рода напряглись – будто бы ледяной ветер коснулся его спины между лопатками. Он непроизвольно переступил с ноги на ногу, стараясь легче ступать по скопившейся на полу пещеры пыли.

– А теперь! – Голос призрака наполнился нескрываемым гневом,– Теперь здесь правят иные – свора шакалов, гиен, позорящих память моих старых товарищей, тварей в человеческом обличье!

Род навострил уши.

– Это вы о чем, милорд? Кто-то отобрал у вас этот зал?

– Порочные, извращенные, злобные люди! – проскрипел отсутствующими зубами призрак.– Свора наглых, никчемных мерзавцев, чей предводитель служит советником у моего потомка, герцога Логира!

– Дюрер,– вырвалось у Рода.

– Да, так он себя называет,– проворчал призрак.– И это имя ему годится как нельзя лучше, ибо сердце его жестко, а душа ломка. Но запомни, смертный.– Горацио обратил к Роду взгляд пустых глазниц, и Роду показалось, будто кожа у него отслаивается от черепной коробки: на дне черных провалов зажглись пылающие уголья.– Запомни хорошенько,– нараспев произнес призрак, подняв руку с вытянутым указательным пальцем,– что жесткая и ломкая сталь может быть сокрушена одним ударом кованого железа. И потому эти злобные карикатуры на истинных людей могут быть уничтожены человеком, который достоин этого великого звания – человек! – Рука призрака упала, плечи понурились, голова склонилась.– Если,– сказал он печально,– если хоть кто-то из живущих в эти темные времена еще может называться человеком…

Род оторвал взгляд от призрака и неторопливо осмотрел огромную пещеру. Повсюду тьма – глубокая, непроницаемая. Род моргнул. Покачал головой, пытаясь избавиться от ощущения, что темнота давит на его веки.

– Милорд Логир,– начал он, помедлил немного и продолжал: – Милорд Логир, быть может, я и есть то самое кованое железо – по крайней мере прежде, бывало, меня сравнивали с чем-то в этом роде. Но если мне суждено одолеть советников, я должен узнать о них как можно больше. И потому скажите мне: чем они занимаются в этих катакомбах?

– Колдовством,– проворчал призрак.– Злейшим, чернейшим колдовством! Увы, что оно собою являет, растолковать я не смогу…

– Расскажите мне все, что сможете,– умоляюще проговорил Род.– Буду благодарен вам за любые сведения.

– Речь твоя схожа с речью исповедника,– фыркнул призрак.– Ну да ладно, поведаю тебе все, что мне известно. Знай же, смертный, что эти порочные люди устроили себе здесь громадный алтарь из сверкающего металла, но металл этот – не сталь, не серебро и не золото. Это металл, который мне неведом. Свое богомерзкое капище они водрузили здесь, посреди моего зала, где некогда танцевали мои приближенные!

– О…– Род поджал губы,– И что же за ритуалы они проводят перед этим алтарем?

– Какие ритуалы? – Призрак задумчиво запрокинул голову,– О, я бы сказал, что их ритуалы похожи на церемонию самопожертвования, ибо они ступают внутрь своего колдовского святилища и исчезают. А потом – глядь! – появляются вновь, целые и невредимые. Разуметь это я могу лишь так: они отдают свою жизненную силу темному демону, что живет внутри их сверкающего алтаря, ибо выходят они из него изможденными, дрожащими. Иначе,– глубокомысленно изрек призрак,– почему все они такие старые, дряблые, сгорбленные?

Род ощутил крайне неприятное покалывание в затылке. Мурашки побежали ниже, по спине.

– Я должен увидеть это святилище, милорд,– храбро объявил Род и сжал в пальцах рукоятку кинжала.– Давайте осветим зал хоть немного.

– Нет!!! – взвизгнул призрак так громко, что у Рода чуть было барабанные перепонки не лопнули. Призрак дрожал, он то сжимался, то разрастался, контуры его расплывались и колебались подобно пламени свечи.– Неужто ты хочешь изничтожить меня, смертный? Неужто ты отправишь меня в еще более мрачный мир, где я буду стенать от немыслимых страданий?

Род потер затылок, стараясь разгладить мышцы, сведенные судорогой из-за визга призрака.

– Прошу прощения, лорд Логир, я забылся. Я не стану возжигать свой светильник, но тогда вам придется провести меня к этому алтарю, дабы я мог хотя бы ощупать его.

– Так ты собрался совершить поклонение у этого богохульного алтаря? – Пустые глазницы зловеще прищурились.

– О нет, милорд, но я должен познать его, чтобы уничтожить, когда пробьет роковой час.

Призрак немного помолчал, затем торжественно кивнул и, взлетев, плавно заскользил вперед.

– Идем же.

Род осторожно тронулся вслед за призраком, вытянув руки перед собой. Наконец ладони его коснулись чего-то холодного и твердого.

– Берегись, смертный,– опасливо предупредил Рода призрак,– ибо тут обитает темная сила.

Осторожно переставляя руки, Род ощупывал металлическую поверхность, озаренную тусклым свечением призрака. Наконец его правая рука соскользнула в пустоту. Род продолжал обследование, убедился, что обнаружил угол, и пожалел о том, что призраки не светятся ярче. Наконец он нащупал дверь – вернее, дверной проем высотой в семь футов и в три – шириной.

– Что там внутри, милорд? – шепотом спросил он.

– Это склеп,– простонал призрак.– Металлический склеп, гроб без крышки, стоящий короткой стороной вверх, и ты нашел вход в него.

Род гадал, что может случиться, если он войдет внутрь металлического параллелепипеда. Почему-то ему вдруг отказало страстное желание истинного ученого поэкспериментировать.

Он осторожно ощупал края две]рного проема, обнаружил чуть выступавший над поверхностью металла кружок.

Справа от входа в «святилище» Род нашел множество кружочков, выступов и кнопок. Возле них поверхность была глаже и теплее на ощупь. «Стекло,– решил Род,– или пластик». Он нашел пульт управления.

– Милорд Логир,– негромко окликнул он призрака.– Приблизьтесь ко мне, молю вас, ибо мне нужен свет.

Призрак подлетел поближе и завис в воздухе над Родом. В холодном люминесцентном свечении, исходившем от него, Род разглядел несколько шкал, циферблат, снабженный переключателем, и несколько кнопок разных цветов.

Голос призрака прозвучал мягко, почти сочувственно:

– Отчего ты дрожишь, смертный?

– Холодно тут у вас,– буркнул Род.– Милорд Логир, боюсь, я вынужден разделить ваше мнение об этом чудовищном устройстве. Я не знаю, что оно собой представляет, но выглядит крайне несимпатично.

Призрак согласно проворчал:

– А то, что выглядит зловеще, в деяниях своих может быть зловеще вдвойне.

– Что ж…– задумчиво протянул Род.– Я не понимаю, каков принцип действия этого устройства, но он может мне открыться, если я проникну внутрь него. Милорд, прошу вас, не обращайте внимания на мои бормотания в ближайшие несколько минут. Я должен… произнести заклинания против темных сил, которые могут исходить от этого… устройства.

Род сосредоточил взгляд на пульте управления неведомой машиной. Призрак в испуге подрагивал.

– Векс, ты здесь?

– Да, Род.

– Ты все слышал?

– Естественно, Род.

– Ага. Ну, тогда слушай дальше: передо мной глыба металла, имеющая форму прямоугольного параллелепипеда, со следующими размерами: длина двадцать футов, высота… примерно десять, ширина – пожалуй что, тоже десять. Изнутри имеется полость, вместимостью приблизительно равняющаяся гробу.

– Исключительно корректное описание,– пробормотал робот.

– Не паясничай, прошу тебя. Устройство изготовлено из серебристого металла с тусклой поверхностью, на ощупь жутко холодного – по крайней мере сейчас. Справа от входа – пульт управления. Длинная шкала и движок.

– Какова калибровка шкалы, Род?

– Похоже, логарифмическая, Векс. Арабские цифры. Ноль расположен примерно в трех четвертях расстояния от левого края. В самом конце, слева, стоит цифра «десять тысяч». Справа цифры до… сейчас-сейчас… до двух тысяч трехсот восьмидесяти пяти. Знакомо тебе что-либо подобное?

После небольшой паузы робот отозвался:

– Создан файл для последующего анализа. Продолжай описание.

Род скрипнул зубами. Видимо, Вексу столь же неведомо было назначение этой адской машины, как и ему самому.

– Круглый циферблат с регулятором посередине, справа от продольной шкалы. Точка отсчета сверху, на месте цифры «двенадцать», слева – цифры с минусом, справа – с плюсом. То есть это я так предполагаю, что это цифры. Справа от точки отсчета что-то вроде французской кривой или какой-то безумной синусоиды. Потом… потом какой-то знак, похожий на перевернутую грушу. Потом – два кружка, соединенных прямой линией. Предпоследний значок – вопросительный знак, лежащий на боку, а за ним, на месте цифры «шесть»,– знак бесконечности. Левая сторона циферблата маркирована точно так же, только все знаки – с минусом.

Робот какое-то время негромко, монотонно наигрывал какую-то мелодию. Род узнал ее: «Sempre libera» из «Травиаты». Векс, видно, решил себя приободрить.

– Данные переведены в разряд файлов для анализа и проверки, Род. Продолжай описание.

– Пока не врубаешься?

– В области математики подобные знаки прецедентов не имеют. Но если в их последовательности есть какая-то логика, я их расшифрую. Продолжай.

– Так… Еще тут семь кнопок, вровень с поверхностью, все они расположены по прямой ниже горизонтальной шкалы, разноцветные. Цвета… Ба, да это же цвета спектра!

– То, чего я так опасался,– сокрушенно отозвался робот.– Использование цветов спектра в цветовом кодировании предполагает произвольное наименование величин. И никаких отклонений в последовательности цветов?

– Ну, краска вроде люминесцентная…

– Я не это имел в виду, говоря об отклонениях. Файл создан. Дальше давай.

– А это, собственно говоря, все.

– Как – все? Только три устройства на пульте?

– Да.

Робот молчал.

– Есть какие-нибудь соображения, Векс?

– Ну…– Робот явно пребывал в растерянности.– Судя по внешнему виду пульта, он разработан для дилетантов, Род.

– Почему? Потому что так прост?

– Именно поэтому. Однако сведений недостаточно для того, чтобы…

– Ну хоть угадать попробуй, проклятье! Пусть это будет самая дикая догадка!

– Род, гадания лежат за пределами способностей кибернетических устройств, поскольку предусматривают задействование интуитивного…

– Ну хорошо, назовем это иначе: произведи экстраполяцию на основании имеющихся данных!

Снова послышалась мелодия из «Травиаты», исполняемая подсевшим аудиогенератором. Наконец Векс изрек:

– Скорее всего, неровное число «две тысячи триста восемьдесят пять» обозначает год, поскольку противопоставлено числу «десять тысяч».

– Это почему же?

– Число «десять тысяч»,– голосом лектора начал Векс,– имеет несколько вероятных значений, одним из которых является период изученной истории человечества.

– Минуточку, Векс. Письменная история человека датируется никак не раньше чем двухтысячным годом до нашей эры. Это даже мне известно.

– И это поистине удивительно, Род, если учесть, как ты противился получению образования в детстве.

– Ладно, ладно. Проехали! Я был очень нехорошим мальчиком и не делал уроков! Прости! Каюсь! Только продолжай, умоляю. Давай экстраполируй дальше!

За ухом у Рода послышалось последовательное негромкое щелканье нескольких реле – этот звук всегда напоминал ему смех. Векс заговорил снова:

– Можно вести отсчет истории человечества несколько иначе. До появления письменности история излагалась в виде мифов и легенд, то есть в устной традиции, в таких произведениях, как, например, «Сказание о Гильгамеше». В подобных произведениях охвачен более обширный отрезок времени существования человечества, он равняется приблизительно четырем тысячелетиям. Если это число сложить с теперешней датой летосчисления, мы получим цифру «девять тысяч четыреста тридцать два», каковая не так далеко отстоит от точки отсчета в десять тысяч.