Текст книги "Чародей поневоле (сборник)"

Автор книги: Кристофер Зухер Сташеф (Сташефф)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 57 страниц)

– Потому что те люди, что принесли жизнь на эту планету,– ваши предки, что явились сюда со звезд, взяли с собой только тех, у кого была хоть капля такого дара. Они и сами не догадывались о том, что обладают такими способностями. Способности эти были скрыты, они дремали и не проявлялись до поры, но в результате браков и рождений потомства эти малые крохи выросли, и росли до тех пор, пока на свет не появилась первая ведьма.

– И… когда же это случилось?

– Примерно тогда, когда появились эльфы. А еще баньши, оборотни и прочая сверхъестественная фауна. Потому что на вашей планете есть удивительное вещество, которые вы называете ведьминым мхом. Оно способно превращаться во что угодно по желанию ведьмы. И если ведьма задумает эльфа, из мха родится эльф.

Бром побледнел.

– Не хочешь же ты сказать…

– Не стоит так сильно расстраиваться, Бром,– поспешно успокоил карлика Род.– Все люди когда-то, давным-давно, представляли собой всего-навсего пульсирующие сгустки материи, плавающие в толще океана. Просто в случае с твоим далеким предком этот процесс несколько ускорился за счет вмешательства ведьм. И именно твоему самому первому предку ты должен быть обязан тем, что смог появиться на свет наполовину смертным и иметь потомство от смертной женщины.– Он вздохнул.– Так что у тебя есть все причины для гордости, Бром. Ты и твой народ – единственные, кто может со всем основанием заявить, что вы – истинные коренные обитатели этой планеты.

Бром долго молчал. Наконец он изрек:

– Что ж, ты убедил меня в том, что я знал и сам: это наша земля. И что же ты хочешь сделать с ней, чародей с небес?

– Сделать? – Род выгнул брови.– Только то, чего вы и сами пытаетесь добиться, Бром, за счет тех реформ, на которые вы сподвигли Катарину. Равенство превыше закона – разве не такова ваша цель?

– Верно, такова.

– И моя цель точно такая же. А работа моя состоит в том, чтобы указать вам наименее кровавую дорогу к этой цели. И работу эту я только что завершил.

Он нахмурился и неожиданно помрачнел.

Бром не спускал с него глаз. Гвендилон коснулась его лба, обеспокоенно пригладила волосы.

Род взглянул на нее и, вымученно улыбнувшись, перевел взгляд на Брома.

– Вот почему я сражался за Катарину, понимаешь? Потому что она опекает ведьм и потому что она готова провести реформы. Слава богу, к этому готов и Туан. И именно поэтому против нее сражались Пересмешник и советники.

Бром непонимающе нахмурился:

– Нет, видно, и вправду старею я… Объясни мне, Род Гэллоугласс.

Род снова устремил взгляд к звездам.

– Настанет день, когда Трибунал будет править всеми звездами, которые вы видите, и еще многими, которых не видно отсюда. И почти все люди, живущие на этих планетах, будут волшебниками, потому что в их жилах будет течь грамерайская кровь. Ну, как тебе такая роль, Бром? «Отец галактики»…

Почти – но не все. А те, кто волшебниками не будут, из-за этого будут их ненавидеть, и их самих, и их правление, и злоба их будет так велика, что вы и представить себе не можете. Таких людей зовут фанатиками.

И они будут согласны на любое правление, лишь бы это не была демократия. А с демократией они будут драться до последнего вздоха.

– Если все будет так, как ты сказал,– проворчал Бром,– они проиграют, ибо как же им одолеть столько миров?

– Не одолеть,– кивнул Бром,– если только им не удастся погубить все это в зачатке.

– Но как же? Ведь для того, чтобы убить колдунью в материнской утробе, нужно найти эту утробу – здесь, в Грамерае, и попытаться… попытаться… убить…

Бром в ужасе вытаращил глаза.

– Катарину,– договорил за него Род и печально кивнул.– Все верно, Бром. Советники и самый главный тип из Дома Кловиса – это чьи-то прапрапра– и еще пятьдесят раз праправнуки.

– Но как же это? – ахнул Бром.– Какому же человеку под силу повидаться с собственными предками?

– Им – под силу. У них есть штуковина под названием «машина времени». Одна такая машина спрятана в Доме Кловиса, другая – в подземелье замка Логиров. И потому стерегите четверых узников из Дома Кловиса хорошенько, Бром. Не исключено, что у них в запасе – неприятные сюрпризы!

– Не сомневайся, я с них глаз не спущу!

– Советники мертвы, все до единого.– Род прижался спиной к стволу, прикрыл глаза,– Вот и славное окончание для отчета. Отправь его домой, Векс. Ну да, и сопроводительный материал, само собой: описание машины времени, да еще не забудь добавить краткое изложение способностей ведьм – телекинез, левитация, телепор…

– Все помню, Род,—прервал его голос робота.

– Ну да. Я и забыл, что ты ничего не забываешь. Ну все, отправляй отчет.

Мощный передатчик, упрятанный в самой сердцевине мозга Векса, отправил к звездам двухсекундный сигнал.

На миг все умолкли, а потом Гвендилон растерянно проговорила:

– Милорд?

Род открыл глаза и улыбнулся:

– Тебе не следовало бы меня так называть. Но мне это так нравится…

Девушка смущенно улыбнулась:

– Милорд, вы завершили свои труды здесь, и…

Род помрачнел.

Он отвернулся и потупился.

– Куда ты отправишься теперь, Род-чародей? – негромко спросил Бром.

– Ой, хватит тебе! – огрызнулся Род и посмотрел на Брома.– Я не чародей,– проворчал он.– Я агент из высокоразвитого сообщества, и потому у меня действительно в запасе есть масса всяких фокусов, в которые вам трудно поверить, хотя все они ведут начало от холодного железа и его производных. Во мне не течет ни капли колдовской крови, потому и талантов таковых я напрочь лишен.– Он снова посмотрел в небо,– Никакой я не чародей, я не ровня даже самому простому из ваших крестьян, и потому мне не место здесь.

И словно что-то оборвалось у него в груди, когда он сказал это.

– Я сам выбрал такую жизнь,– буркнул он.– Я выполняю приказы, это верно, но делаю это по доброй воле.

– Это довод,– признал Бром,– но довод слабый. Твой это выбор или нет, но ты все равно закрепощен.

– Верно говоришь,– согласился Род.– Но должен же кто-то поступиться собственной свободой ради свободы своих потомков.

Надо сказать, что последнее заявление не убедило даже его самого.

Бром вздохнул и, встав, хлопнул себя по бедрам. Он смотрел на Рода глазами усталого старика.

– Если тебе надо уйти – стало быть, так надо. Долг есть долг, и негоже от него отказываться. Отправляйся к своим звездам, Род Гэллоугласс, но помни: если ты когда-нибудь возмечтаешь об убежище, здесь ты найдешь его.

Он отвернулся и зашагал вниз по склону холма.

Гвендилон тихо сидела рядом с Родом, сжав его руку.

– Скажи мне,– проговорила она немного погодя,– только ли эта твоя мечта уводит тебя от меня?

– Да. О да,– отозвался он и крепче сжал ее руку.– Все прочие мечты ты развеяла.

Она повернула голову, робко улыбнулась. В глазах ее стояли слезы.

– Если так, то не могла бы и я улететь с тобой к звездам, о господин мой?

Род сжал ее пальцы. У него перехватило дыхание.

– Жаль, что я не могу этого сделать, но твоя судьба – отцвести и увянуть здесь, подобно цветку, крепко пустившему корни. Твое место здесь – где в тебе нуждаются. А мое – там. Вот как все просто.

– Нет.– Она покачала головой.– Ты уходишь не потому, что там твое место, а потому, что там – твой долг. Но, добрый мой господин,– всхлипнула она, заливаясь слезами,– разве мой долг не так же силен, как твоя мечта?

– Послушай,– выдавил Род.– Постарайся понять. У человека непременно должна быть мечта. В этом его отличие от зверей. А человек, потерявший мечту,– это не человек, и он не достоин ни одной женщины на свете. Так какое же право я буду иметь на тебя, если я не смогу назвать себя человеком и мужчиной?

Прежде чем обрести право обладать женщиной, мужчина сам себе должен доказать, что он – мужчина и Настоящий человек, и мечта – вот главное тому доказательство. Покуда он трудится ради осуществления своей мечты, он имеет право на свою возлюбленную – только потому, что сам чего-то стоит. Я мог бы остаться здесь и быть счастлив, очень счастлив с тобой. Но в глубине души я бы всегда помнил о том, что недостоин тебя. Я стал бы пустышкой, ничтожеством. Как бы я мог стать отцом семейства, как бы я растил детей, зная, что их мать более ценна для мира, нежели я?

– Тогда бы ты отцвел и увял? – тихо спросила Гвендилон.

Род кивнул.

– Но ведь не только у меня есть долг перед будущим, милорд! Разве не ради исполнения своего долга погиб Большой Том? Разве не долг – забота о старом герцоге Логире? Разве все это не уравновешивает твой долг перед звездами?

Род сидел не шевелясь.

– Они молили тебя позаботиться об их народе,– негромко проговорила Гвендилон.– А что станется с народом, если снова явятся эти враги из будущего? А ведь они непременно явятся сюда, ибо ты сам сказал, как велика их ненависть.

Род медленно, очень медленно кивнул.

– И что же тогда будет с твоей мечтой, господин мой?

Мгновение Род был подобен камню.

– Векс,– тихо промолвил он.

– Да, Род?

– Векс, отправь домой мое прошение об отставке.

– Твое… что?

– Прошение об отставке! – рявкнул Род.– Да поспеши!

– Но Род… твой долг… честь семейства…

– Заткнись, Векс. Советники могут вернуться, даже если мы в пух и прах расколотим их машины времени. Явились же они однажды, значит, это им под силу. Отправляй прошение, я тебе сказал!

Векс покорно включил передатчик.

Род медленно опустил голову.

– Милорд! – выдохнула Гвендилон.

– Нет-нет, я в порядке. Я поступил правильно, и вдобавок буду несказанно счастлив. Впервые в жизни я буду работать сам по себе. Вот так. Мосты сожжены. Теперь я ни с кем не связан – ни с домом, ни с кланом, и никто мне не указ…

– Здесь у тебя будет дом, господин,– проворковала Гвендилон.

– Знаю, знаю… Тоска пройдет, и скоро я стану счастливейшим смертным на свете. Но сейчас…– Он взглянул на Гвендилон и грустно улыбнулся.– Ничего, все будет хорошо.

– Род,– негромко окликнул его Векс.

Род поднял голову:

– Да, Векс?

– Есть ответ, Род.

Род вздрогнул:

– Читай, Векс.

– «Отчет принят. Просьба выслать координаты для рекогносцировки».

Род кивнул:

– Отправь. Дальше читай.

– «Просьба пересмотреть решение об отставке и принять временное назначение на планету Грамерай наблюдателем для предотвращения возможных вторжений из будущего».

Род рывком выпрямился:

– Что?

– Они хотят придать твоему выбору официальную форму, Род,– пояснил робот.

– Что с тобой, милорд?

– Они хотят, чтобы я остался,– рассеянно отозвался Род и обернулся к Гвендилон.– Они хотят, чтобы я остался! – более осмысленно воскликнул он.

– Остался где, милорд? – спросила она.

– Остался здесь! – вскричал он, вскочил и раскинул руки, готовый обнять всю планету,– Здесь, на Грамерае! Как агент-наблюдатель! Гвен! Я свободен! И я дома! – Он опустился на колени, поднял глаза, взял ее за руки.– Я люблю тебя! – воскликнул он,– Будь моей женой!

– С радостью и навсегда, милорд! – отвечала она, обняла его голову и залилась слезами.

Род поднялся с колен и крепко обнял ее, но она отстранилась и шутливо прикрыла его губы ладонью.

– Нет-нет, милорд, нельзя! Только чародей может поцеловать колдунью!

– Ладно, тогда я чародей, чародей! Только поцелуй меня, хорошо?

И она поцеловала его.

Род откинул голову и, прищурившись, посмотрел на Гвендилон.

– Послушай,– спросил он,– а это правда – ну, то, что болтают насчет крестьянских девушек?

– Чистая правда, милорд.– Она опустила глаза и принялась расстегивать его камзол.– Теперь вам от меня ни за что на свете не избавиться.

Король Кобольд

  Пролог

О, какая то была печаль, о, сколь горьки были стоны, когда столь молодому королю суждено было умереть на ложе своем! Но, увы, смерть не щадит никого – ни высших, ни низших мира сего, и не нам выбирать, а только одному Господу. Итак, король Ричард покинул нас на четырнадцатом году царствия своего, не успев встретить и сорок пятого лета, и великая тоска объяла страну. Однако жизнь должна вершиться своим чередом, и она никогда не перестанет, и мы погребли его на вечный покой подле его предков и обратили лица свои к нашему новому сюзерену, дочери Ричарда, Катарине, и она стала первой королевой, так наименованной, взошедшей на престол, хотя ей не минуло еще и двадцати лет.

Затем миновало некоторое время, и лорды страны нашей, именуемой Грамерай, воссели за стол Совета, дабы дать юной королеве наказы свои, как ей править страной, и во главе лордов был герцог Логир, лет преклонных и почитаемый, самый великий из лордов страны нашей. А королеве он приходился дядей. Однако она не пожелала слушать ни его, ни прочих лордов, но пожелала поступать по-своему и не склонилась перед Советом лордов. Те же деяния, что она желала свершать, она препоручала карлику Брому О'Берину, который служил при дворе отца Катарины шутом, но затем король Ричард возвысил его и назначил своим главным советником, а королева Катарина даровала ему дворянский титул. Все аристократы крови были возмущены тем, что к ним приравняли карлика, и к тому же низкородного, но Катарина никого не желала слушать и никому из лордов не доверяла.

А потом Логир послал своего младшего сына Туана, который ухаживал за Катариной с той поры, как упокоился ее батюшка, дабы Туан просил ее руки и сердца. Но она назвала его подлым изменником, сочтя, что он ищет не ее руки, но королевской короны, и изгнала его из страны и велела отправиться в плавание, дабы восточный ветер унес его в Дикоземье, где бы он жил среди чудищ и зверищ, хотя все его преступление было в том, что он любил ее. И тогда разгневался Логир, а с ним и все прочие лорды, но Логир не дал воли гневу своему, и принуждены были сдержаться иные лорды. Но сын Логира Туан приплыл обратно к берегу и тайком, под покровом ночи, пробрался в королевство.

А королева Катарина вновь призвала к себе всех великих лордов. Собрала она их в главном зале замка своего в столице, Раннимеде, и сказала им: «Лорды мои, вы берете крестьянских юношей от сохи, коим неведомы грамота и Святое Писание, и ставите их пастырями над моими подданными, дабы они поступали так, как вам угодно. Но знайте же, что такие деяния не угодны Господу нашему и оскорбительны для вашей королевы. Потому впредь я буду сама назначать вам пастырей и не приму от вас никоих возражений». И тогда лорды сильно разгневались, но Логир велел им уняться, и они послушались его. И стало все как и сказала королева, и стали душеприказчиками ее подданных монахи, которых посылала она на служение из Раннимеда. Порой эти пастыри хвалили тех, что были избраны лордами, и те оставались на посту своем, но других видели погрязшими в грехах. Таких беспутных пастырей монахи, посланные королевой, сменяли.

Затем, по прошествии времени, королева вновь призвала к себе всех лордов своих и сказала им: «Лорды мои, я узнала, что суд в уделах своих вы вершите либо сами, либо вершат его судьи, коих вы сами назначаете, и узнала я, что мера справедливости повсюду разнится. У Габсбурга, в восточных пределах, человеку отрубают руку за кражу каравая хлеба, а в пределах южных, у Логира, человека судят лишь за убийство. И узнала я, что народ мой пребывает в волнении из-за этого и в смятении своем склонен искать справедливости. Посему не будете вы долее самолично вершить суд, и не будут вершить его те, кого вы поставите судьями, но судить впредь станут те люди, коих я стану посылать к вам из Раннимеда». И тогда разъярились великие лорды и готовы были свергнуть королеву с престола, но удержал их герцог Логир, а потом отвернулся он от королевы и удалился в свой удел, а вместе с ним удалились и все прочие лорды, но некоторые из них замыслили измену, и был среди них старший сын Логира Ансельм.

Затем минуло некоторое время, и вот как-то раз грянул великий гром и сотряс всю землю, хотя и небеса были чисты, и полная луна ярко светила, и воздели люди очи свои к небесам и увидели, как пала с небес звезда, и отвратили люди очи свои от небес в изумлении и стали молиться о том, чтобы то было великое чудо, которое могло бы исцелить их несчастную страну Грамерай. Так и стало, ибо звезда пала на землю, а из звезды той падучей вышел Великий Чародей, Род Гэллоугласс, ростом выше жителей Грамерая, с челом высоким, наружностью благородной, сердцем отважным и чистым, как золото, и телом крепким, как сталь. И был он милосерден ко всем, но тверд в справедливости своей, и разум его был подобен свету солнца внутри чистейшего кристалла, и разумом своим он понимал деяния всех людей, и был он красоты необыкновенной.

И явился он перед королевой, но она не признала в нем чародея, и стал одним из стражников. Но однажды был отравлен воздух в опочивальне королевы, и Род Гэллоугласс распознал это, и тогда признала королева в нем чародея великого. И послала она его на юг, дабы сберег он дядю ее, ибо знала Катарина, что зреет измена и что грозит эта измена не ей одной. И Чародей сделал так, как повелела она ему, и взял в путь с собою своего слугу, Большого Тома. И пришли они тайком к Логиру, притворившись менестрелями. А в замке Логира обитали призраки, и Великий Чародей свел с ними дружбу.

И тогда Логир призвал к себе всех лордов королевства, и собрались они в его замке на юге. И намеревался Логир вновь уговорить их удержаться от мятежа против королевы, но ополчились они против него.

А в королевстве жили ведьмы и колдуны, и ходили такие слухи, а слухи порой бывают громче голосов герольдов, и слухи эти были такие, будто бы сама королева привечает колдунов и ведьм и дает им приют в башне замка своего, когда просят они ее о защите, и будто бы по ночам устраивают эти ведьмы и колдуны дикие оргии. И многие добрые подданные королевы хотели сжечь их на кострах, и начали люди поговаривать о том, что и сама королева будто бы владеет ведьминским искусством.

А Великий Чародей свел дружбу с ведьмами, и даже с самой могущественной из них, Гвендилон, а она была молода и красива, и он заговорил с нею о любви.

Тем временем под покровом ночи прокрался в столицу лорд Туан, дабы быть ближе к своей возлюбленной королеве, хоть она его и презирала, и пришел он к нищим и нашел у них убежище, и избрали они его своим королем. Но был среди нищих один, которому Туан доверял более всех остальных и который ведал всеми деньгами, собираемыми для нищих. Прозвище этого негодяя было Пересмешник, и на самом деле всем заправлял он, а не Туан.

Тем временем собрались в замке Логира все лорды, и Ансельм с ними, и выступили они против Логира, и отказались от его предводительства, и поставили Ансельма герцогом вместо отца. А Дюрер, который прежде был при Логире советником, обнажил свой кинжал и был готов убить старого герцога. Но тут Великий Чародей сотворил чудо несравненное и сделал так, что все факелы и светильники разом погасли, и мрак охватил зал замка Логира, ибо зал сей находился под землею и не имел окон. И призвал Великий Чародей призраков, что обитали в замке, и возникли они в зале, и навели на многих лордов великий страх. А Великий Чародей похитил лорда Логира и увел его из замка и тайком доставил в Раннимед, к королеве.

Тем временем собрали мятежные лорды свои войска и выступили против королевы. Но Великий Чародей заключил договор с эльфами, что обитали в Грамерае, и они дали клятву сражаться вместе с ним, и ведьмы также дали такую клятву. И призвал Великий Чародей также молодого Туана Логира, и выступил тот во главе войска нищих, и пришли все они на Бреденскую равнину – королева, Чародей и карлик, с войском, что составлено было из ведьм, эльфов и нищих.

И вот когда взошло солнце, бросилось войско лордов на войско королевы, но увязли копыта многих коней их в земле, ибо ночью изрыли эльфы поле сражения. И обрушило войско лордов на войско королевы копья свои и стрелы, но ведьмы колдовством своим поворачивали те копья и стрелы, и летели те обратно и разили воинов наповал. И тогда повел в бой лорд Туан войско нищих, и отец его поскакал подле него, дабы завершить то, что начали ведьмы, и смешалось все на поле сражения. А посреди этого смятения великого поднялся Большой Том, и пробился он к лордам и советникам их, и ринулись нищие вслед за ним, и побили они многих рыцарей и советников и пленили лордов, но в битве той пал Большой Том, и Чародей оплакал его, и оплакали нищие вместе с ним.

И возжелала королева предать лордов смерти либо бросить их в темницы, но воспротивился тому Чародей, и так он был гневен и суров в тот миг, что устрашилась королева, глядя на него. Но встал подле нее Туан Логир и ополчился против Чародея, и вскричал он, что пусть все будет так, как велит королева, но сшиб его с ног Чародей коварным и непристойным ударом, и в страхе вскричала королева А Чародей ускакал прочь на своем заколдованном скакуне, к коему не смел приблизиться ни один смертный, но успел лорд Туан во гневе пустить стрелу, и достала та стрела Чародея на скаку.

А королева, горько стеная, назвала лорда Туана жезлом силы своей и стражем чести своей, и призналась ему в любви своей, и позволила ему приказывать, как поступить с лордами. И тогда даровал им лорд Туан свободу, но повелел взять их наследников в заложники, а войскам их повелел впредь служить королеве. И повел он королеву Катарину к алтарю, и стал королем, и правил вместе с королевой Катариной.

А Чародей отыскал колдунью Гвендилон, и та извлекла из раны его стрелу, пущенную лордом Туаном, и заговорила рану так, что та вскоре зажила. И сказал ей Чародей о любви своей и повел ее к алтарю.

И вернулись лорды в уделы свои и правили там со всею справедливостью, ибо око короля непрестанно взирало на них, и воцарился мир в стране Грамерай, и счастливо стал жить народ ее.

Так продолжалось два года и более того, и стали подданные снова верить господам своим и возлюбили вновь ближних своих.

Но вот как-то подул вихрь среди ночи, и дул он, воя и вопя, от южных побережий, и звуки войны…

«Хроники правления Туана и Катарины»,

писанные Чильде