Текст книги "Эта безумная Вселенная (сборник)"
Автор книги: Эрик Фрэнк Рассел
сообщить о нарушении
Текущая страница: 67 (всего у книги 87 страниц)
Без малейшего удивления человек сказал:
– Вы не предупредили о своем визите. Нам пришлось посадить два корабля в другом порту. Такое пренебрежение правилами безопасности может привести к несчастным случаям. Откуда вы?
– Неужели вы и впрямь полагали, что мы знаем ваш язык и знакомы с вашими правилами и инструкциями? – с интересом спросил Залумар.
– Да, ведь с вами прилетели двадцать землян. Почему вы нас не предупредили?
– Потому что, – ответил Залумар, получавший от разговора огромное удовольствие, – ваши законы писаны не для нас. Более того, с этого дня они уже не действуют – во всяком случае те законы, которые касаются нас.
– Неужели? – ухмыльнулся землянин. – Ну, тогда очень скоро вы поймете, что ошибались.
– Напротив, – возразил Залумар, – мы научим вас новым законам. – И он с улыбкой вернулся в свою каюту, уселся за стол и принялся возиться с толстой кипой бумаг.
Через три часа в его дверь постучали и попросили спуститься к шлюзу. Он встретил внизу тех четверых землян в форме.
– Я должен принести извинения за то, что поставил под сомнение ваше право совершить посадку этом порту, – спокойно сказал человек, с которым Залумар говорил раньше, – Кроме того, мне поручено сообщить вам, что люди, с которыми вы хотели встретиться, уже на пути сюда.
Презрительно фыркнув в ответ, Залумар вернулся в каюту. Он сделал вид, будто не услышал шум двигателей крупного самолета. Вне всякого сомнения, некоторые члены команды с тревогой поглядывали в небо – вдруг на них сбросят что-нибудь длинное, черное и опасное. Но он не мог позволить себе терять время. Он уже понял землян, которые попросту не осмелятся выступить против незваных гостей. Шум двигателей вскоре стих, и ничего не произошло.
Через некоторое время появился Фокс с двумя членами совета, которых звали Маккензи и Вителли, и другими гражданскими лицами. Дюжину землян проводили к Залумару, они выстроились вдоль стены и принялись с откровенным любопытством, но без малейшей враждебности изучать адмирала рейди-анского флота.
Фокс объяснил:
– Адмирал, это двенадцать представителей Земли. Есть еще тридцать человек, уполномоченных принимать решения столь высокого уровня, но они очень далеко отсюда. Доставить их сегодня невозможно.
– Не имеет значения. – Залумар откинулся на спинку кресла и с презрением оглядел землян.
Однако они были совершенно спокойны, ни малейшей робости. Залумару они вдруг напомнили ящериц, способных замирать на долгие часы. Интересно, о чем они думают? Что ж, пора переходить к обычной тактике. Чтобы подавить волю к сопротивлению, лучше сразу двинуть в зубы.
– Проясним кое-что с самого начала, – заявил Залумар. – Для нас вы всего лишь животные. Животные, имеющие самый низший статус из всех, какие только бывают. Коровы. Моикоровы. Когда я прикажу давать молоко, вы будете его давать. Когда я велю мычать, вы тут же начнете мычать, все вместе, это касается и тех тридцати, которые еще не успели сюда явиться.
Никто ничего не ответил, ни один из землян даже не покраснел; казалось, всем наплевать на то, что сказал пришелец.
– Если кто-то из вас ослушается или не продемонстрирует достаточного рвения, он моментально расстанется с жизнью, а его место займет хороший, достойный доверия специалист по мычанию.
Тишина.
– Вопросы есть? – с некоторым раздражением осведомился адмирал, поскольку люди с удивительной легкостью восприняли оскорбление.
Малейшее выражение неудовольствия, даже просто злая мина на лице любого из них несказанно обрадовала бы его, позволив в полной мере насладиться плодами завоевания. Их поведение делало победу слишком пресной, лишало триумфа – ну что тут праздновать, если ты не встретил никакого сопротивления.
Они даже не выдвинули встречные требования, которые он мог бы отмести, выставив землян полными идиотами и ничтожествами. Они стояли, выстроившись вдоль стены, не задавая вопросов, дожидаясь очередного приказа. Он смотрел на них, и вдруг подумалось, что если он сейчас скажет: «Му-у-у!», они замычат во всю мощь своих глоток – и каким-то непостижимым образом окажется, что они смеются над ним.
Нажав кнопку интеркома, он позвал капитана Эрникоджа, а когда этот достойный рейдианин явился, сказал:
– Отведи этих простофиль на седьмой крейсер, пусть их там зарегистрируют и самым тщательным образом осмотрят – от ногтей на ногах до кончиков волос. Допроси их насчет неявив-шейся тридцатки. Мы должны знать, есть ли среди землян те, кто преступно уклоняется от встречи с нами.
– Как прикажете, адмирал, – сказал Эрникодж.
– Это еще не все, – продолжал Залумар. – Когда закончишь допрос, выбери наименее глупое из этих существ и верни сюда. Оно останется у нас. А когда мне потребуются остальные, мой землянин будет их собирать.
– Все будет исполнено, адмирал.
Затем Залумар переключил свое внимание на землян.
– После того как вас зарегистрируют, вы сможете вернуться в город, на свои посты. Первым делом вам надлежит объявить порт исключительным владением рейдианского флота. Всех земных служащих удалить из порта, с этих пор они будут попадать сюда только по моему личному разрешению.
Земляне восприняли новость все с тем же молчанием. Он смотрел им вслед, когда они вместе с Эрникоджем покидали его каюту. О Великий Бог на небесах, какими же ничтожными животными они оказались!
Залумар недовольно посмотрел на Фокса, Маккензи и Вителли.
– А где остальные семнадцать членов экспедиции?
– Задержались в городе, адмирал, – объяснил Фокс.
– Задержались? А кто сказал, что они могут задерживаться? Они нужны здесь, здесь! – Залумар сердито ударил кулаком по столу. – У них нет ни малейшего права что-либо делать без моего приказа. Что они о себе возомнили? Я покажу, как мы поступаем с тем, кто думает, будто он может делать то, что ему заблагорассудится….
– Адмирал, – прервал его тираду Фокс, – они спросили, нельзя ли переодеться в более удобную одежду. Я предположил, что вы это одобрите – ведь они должны выглядеть пристойно. Они хотели всего лишь порадовать вас.
Залумар ощутил легкое смущение. Если солдат находится в самовольной отлучке только для того, чтобы добыть своему командиру золотую медаль, что должен делать последний? В первый раз он почувствовал сомнения, которые уже давно посетили Лакина. Все происходит не совсем так, как он рассчитывал. Этот жалкий тип Фокс выворачивает ему руки в присутствии двух свидетелей, а он ничего с этим не может поделать.
Полный решимости сохранить контроль над ситуацией, Залумар проворчал:
– Ладно, будем считать, что их забота о моем расположении достойна одобрения, а потому простительна. Но почему, в таком случае, ты и эти двое не пожелали доставить мне удовольствие? Почему вы вернулись в тех же грязных и недостойных одеждах, с волосами на лицах? Хочешь сказать, что доступное для семнадцати человек троим не по силам?
– Нет, адмирал, – ответил Фокс, торопливо отряхивая одежду, – Но кто-то должен был вернуться. Мы надеялись, что после возвращения наших товарищей вы позволите нам привести себя в порядок.
– Да, и вам следует поторопиться, – не стал возражать Залумар. – Мы и без вас разберемся с этими животными.
Он внимательно наблюдал за Фоксом, пытаясь заметить хотя бы намек на ненависть – сощуренные глаза, стиснутые зубы. Ничего у Залумара не вышло. Черты лица Фокса застыли в полнейшей неподвижности. Маккензи вел себя так, словно был абсолютно глухим. По лицу Вителли бродила вкрадчивая улыбка, не покидавшая его лунообразного лица.
– Проваливайте, – приказал Залумар. – Доложите Эрникоджу, что вам разрешено отлучиться из порта после того, как вернутся остальные. Но до наступления сумерек все должны быть здесь.
– А потом, адмирал?
– Вы поступаете в распоряжение Эрникоджа. Я пошлю за вами, когда понадобитесь.
После того как они ушли, Залумар через ближайший иллюминатор посмотрел на огромный город. Башни, шпили, воздушные рельсы и мосты. Мое, думал он, все это – мое. Достойный приз для самого достойного. Удача всегда только с тем, кто силен, дерзок и смел.
Вошел Лакин и неуверенно проговорил:
– Я вот о чем думаю, адмирал. Мы все в одном месте. Десять кораблей стоят рядом. Быть может, лучше рассредоточиться? Оставить четыре корабля здесь, а остальные переправить в два других порта?
– Зачем?
– Мы до сих пор не знаем, каким оружием располагают земляне, но нам очень хорошо известно, что одна метко сброшенная бомба может уничтожить нас всех.
– Три бомбы тоже. Что мы выиграем, разделив свои силы?
– Если они не сбросят бомбы одновременно, первая бомбардировка послужит предупреждением для остальных. Часть из нас спасется и нанесет ответный удар.
– Если у них хватит мужества напасть, – заметил Залумар, – то могу спорить, что они сбросят сразу три бомбы. Все или ничего, вот как они будут рассуждать, если хотя бы на миг поверят, что у них есть шанс победить. Но они знают, что надежды нет. Им известно, что за нас отомстит Имперский Флот Рейдиана.
– Ну, только не сейчас, – возразил Лакин. – Никто не знает, где мы находимся и чем заняты. Я только что спрашивал у Шайпина, отправил ли он донесение на родину. И он ответил, что нет. До тех пор пока донесение не будет отправлено и мы не получим подтверждения с Рейдиана, мы остаемся эскадрой, затерявшейся среди звезд.
Залумар мрачно улыбнулся:
– Мой дорогой хлопотун Лакин, только намизвестно, что мы не поддерживаем связи с родиной. Земляне ничего об этом не знают. Они не осмелятся атаковать нас, ведь это приведет к уничтожению их мира. Как и все другие существа, они ценят свои шкуры.
– Я спросил Шайпина, почему он до сих пор не отправил сообщение о нашем местонахождении, – не сдавался Лакин. – Он сказал, что не получил от вас приказа. Хотите, я передам ваше распоряжение?
– Конечно нет. – Отвернувшись от Лакина, Залумар снова занялся созерцанием великолепного города.
– Адмирал, мы должны были отправить доклад на родину, как только подавили сопротивление и полностью овладели ситуацией. Таковы инструкции.
Резко повернувшись к нему, Залумар рявкнул:
– Неужели ты полагаешь, что я, командир, забыл об инструкциях? Шайпин пошлет соответствующее сообщение только после того, когда приказ отдам я, и не раньше. Только я могу оценить положение вещей.
– Да, адмирал, конечно, – смутился Лакин.
– Нужный момент еще не наступил.
Залумар произнес эти слова так, словно момент может не наступить никогда.
Он оказался пророком.
Прошел месяц, но Шайпин так и не получил приказа. Потом еще три месяца, и еще шесть. Ему и в голову не приходило задавать Залумару вопросы, а может быть, он предпочитал помалкивать. Что касается Лакина, тот решил держать язык за зубами. Если уж адмирал решил взвалить ответственность за происходящее на свои плечи – что ж, тем лучше для подчиненных.
Между тем события развивались наилучшим образом. Земляне сотрудничали на все сто процентов, не выказывая особого энтузиазма, но действуя достаточно эффективно.
Всякий раз, когда Залумару хотелось напомнить лидерам землян, кто есть кто, он велел им всем выстроиться перед ним, и все сорок два, как один, тут же прибывали. Малейшее его желание приобретало статус закона. Он не сомневался, что мог бы заставить их боготворить землю, по которой он ступал, и целовать его следы, оставленные в грязи. Когда разумному существу предоставлен выбор между подчинением и гибелью, оно способно и не на такое.
В результате Залумар впервые за долгие годы покинул свой корабль. Ему больше не нужно было оставаться в окружении металла, словно консервированному рашиму.Ему даже не требовалось волшебной палочки. Достаточно было лишь попросить – и он получал все. Даже не попросить, а просто сказать.
– Вы конфискуете и передадите в мою личную собственность самый роскошный дворец вашего мира. Его нынешних обитателей вышвырнуть вон. Весь необходимый ремонт произвести без малейших задержек. Дворец должен быть обставлен самым великолепным образом, соответствующим статусу Планетарного Правителя. Вы также предоставите мне полный штат вышколенных слуг. Как только все будет готово, я лично проведу инспекцию – и для вашего же блага позаботьтесь о том, чтобы новая резиденция мне понравилась!
И они все выполнили. Даже на Рейдиане ни у кого не было такого роскошного дворца. Он знал немало своих сверстников, военачальников, которые скрипели бы зубами от зависти, если бы увидели Нордиса Залумара, командира жалкой десятки кораблей, живущего как настоящий король. Нет, как император.
Дворец был огромным. Одна его центральная часть считалась чудом света, не говоря уже о восточном и западном крыльях. Даже помещение, где жили слуги, размерами не уступало крупному отелю. Дворец окружало четыре тысячи акров земли, прекрасно ухоженной, с чудесным озером, где водились разноцветные рыбки.
Все здесь было сделано с неслыханной расточительностью. Пришлось ограбить целую планету, чтобы ублажить того, кто мог ее полностью уничтожить. Три миллиарда животных отдали свои деньги, чтобы выплатить огромный страховой взнос.
Залумару не удалось найти, к чему бы придраться. Был лишь один недостаток: дворец находился в двух тысячах миль от космопорта и города, где работало мировое правительство. Что ж, решение нашли быстро: Залумар приказал построить новый космопорт на границе своих владений. Как только строительство было закончено, флот, состоящий из десяти кораблей, перебрался на новое место.
Затем адмирал приказал перевезти мировое правительство, резиденция которого теперь находилась за охраняемыми воротами его дворца. Никто не стонал, не жаловался, не возражал, никто даже не позволил себе нахмурить брови. Землянам пришлось в кратчайшие сроки возвести множество зданий, проложить телефонную сеть и создать мощную систему радиосвязи.
Между тем Залумар поселился в своем дворце. Происходило это без церемоний: он просто вошел в ворота, как и подобает истинному властителю мира. Покои западного крыла он отдал своим старшим офицерам, в менее роскошном восточном крыле разместились земляне – двадцать один человек. Такая система позволила заполнить пустоту дворца, обеспечить Залумара компанией, а также неиссякаемым потоком лести или, по меньшей мере, беспрекословным подчинением.
– Ах! – с наслаждением вздохнул он. – Разве это не лучше, чем сидеть в жаркой консервной банке и день за днем сражаться во славу остальных, забыв о собственных интересах?
– Да, адмирал, – покорно одобрил Хейшэм.
Лакин промолчал.
– Мы получили достойную награду за свою службу, – продолжал Залумар. – Нам следует жить, как… – Он вытащил из кармана книжечку и заглянул в нее, – как некий Рейли, весьма оригинальный субъект…
– Я слышал, как о нем упоминали земляне, – сказал Хейшэм. – И полагаю, что он мог бы жить именно в таком месте. – Он с восхищением оглядел комнату и закончил: – Интересно, кто владел этим дворцом и что с ним стало.
– Можно узнать, – ответил Залумар. – По коридору только что прошел землянин. Приведи его сюда.
Хейшэм торопливо вышел и вернулся с Вителли.
– Кому принадлежал этот дворец? – осведомился Залумар.
– Никому, – отвечал Вителли со своей обычной приторной улыбкой.
– Никому?
– Да, адмирал. Прежде здесь располагалась самая большая и современная международная больница.
– А что такое больница?
Улыбка потускнела, Вителли заморгал и рассказал Залумару.
Не поверив своим ушам, Залумар сказал:
– Получивший ранение или заболевший либо способен поправиться, либо нет. Он может восстановить свою полезность или не представляет никакого интереса. Третьего не дано. Логично, не так ли?
– Полагаю, это так, – с некоторой неохотой согласился Вителли.
– Ты ничего не полагаешь! – повысил голос Залумар, – Ты знаешь, что это так, поскольку это сказал я. И говори «адмирал», когда обращаешься ко мне!
– Да, адмирал.
– Если заболевший или раненый способен поправиться, его нужно предоставить самому себе, чтобы выздоровление произошло как можно быстрее. Ну а если оно не произойдет, от такого индивидуума следует избавиться обычным способом: отправить в газовую камеру и кремировать. Зачем попусту тратить время и средства на возню с бесполезными существами!
Он посмотрел на Вителли, но тот молчал.
– Это нарушение законов природы – сильные и здоровые не должны помогать слабым и больным. И сколько таких никуда не годных субъектов находилось в этой… э-э-э… больнице?
– Около шести тысяч, – сообщил Вителли, вновь забыв добавить «адмирал».
– И где они сейчас?
– Их перевели в другие больницы. Некоторые из них сейчас переполнены, но со временем проблема будет решена.
– Ясно! – Казалось, Залумар вот-вот отдаст какой-нибудь жесткий приказ, но он передумал: – Ты можешь идти.
После того как Вителли ушел, Залумар обратился к остальным:
– Я бы мог приказать покончить со всеми бесполезными личностями. Но какое мне до них дело? Земляне тратят слишком много сил и средств на заботу о калеках – тем лучше для нас. Когда все заняты делом, легче поддерживать порядок. А вот если у кого-то появляется много свободного времени, мир становится опасным.
– Да, адмирал, – восхищенно согласился Хейшэм.
– Итак, мы узнали кое-что новое, – продолжал Залумар. – Они не только трусливы и глупы, но и слишком мягки. Да-да, мягки и податливы, как материал, который они называют воском.
Лакин сказал, словно рассуждал вслух:
– Интересно, как глубоко можно вонзить меч в бочку с воском? Даже если очень глубоко – будет ли воску от этого какой-нибудь вред?
Лицо Залумара застыло, он повернулся к Лакину:
– Прекрати раздражать меня бессмысленными замечаниями.
Еще два года все шло прекрасно. Залумар сидел в своем роскошном дворце, точно паук в центре паутины, лишь изредка совершая царские поездки по доставшемуся ему миру. Земля полностью находилась в его власти, он правил планетой, отдавая приказы. За все это время не возникало никаких проблем, если не считать обычного недопонимания. Еще не было в истории императора, который более прочно сидел бы на троне, чем Нордис Залумар.
По его приказу три группы рейдианских офицеров отправились в инспекционный полет к земным колониям, расположенным на Венере, Марсе и Каллисто. И никто из тамошних людей не осмелился перерезать глотки пришельцам, поскольку все земляне являлись их заложниками.
Четвертый отряд отправился на Альфу Центавра, единственную колонию Земли в другой системе. Он довольно долго не возвращался. Никто из рейдиан не пользовался своими боевыми кораблями: они летали на космических лайнерах землян, путешествуя с комфортом, как и положено представителям высшей формы жизни.
Из тысячи шестисот рейдиан, составлявших экспедиционный корпус, продолжали нести военную службу менее двухсот. Из них сто постоянно охраняли дворец. Восемьдесят присматривали за кораблями. Остальные совершенно бесплатно путешествовали по Земле. Каждый из них был принцем, а Залумар – королем королей.
Да, без преувеличения рейдиане были самыми настоящими принцами. Если кто-то из них облюбовывал в витрине магазине какую-то вещь, он входил, обращался к хозяину и тут же получал желаемое. Дорогую фотокамеру, бриллиантовую подвеску, гоночный мотоцикл или космическую яхту, способную слетать на Луну, – нужно было только показать пальцем и произнести волшебное слово «дай». Двое младших навигаторов обзавелись субтропическим островом с великолепным особняком. Они, катаясь на конфискованной амфибии, сошли на берег, увидели особняк и сказали его хозяевам:
– Уходите отсюда.
А слугам предложили остаться. Хозяева поспешно покинули остров, а слуги продолжали исполнять свои обязанности.
Двадцать механиков отправились в круиз на двухсоттонной роскошной яхте – заметили ее в порту, поднялись на борт, велели всем пассажирам убираться, а команде – вывести яхту в море.
Ну как в подобных условиях кто-нибудь из рейдиан мог быть недоволен? Однако нытик Лакин не желал униматься, продолжая всех пугать. Иные будут ворчать, даже если им преподнесут на блюде весь космос.
– Так не может продолжаться вечно, – говорил Лакин.
– А я вовсе и не рассчитываю на вечность, – отвечал Залумар, – К сожалению, мы не бессмертны. Но если так будет продолжаться до конца нашей жизни, нам будет не на что жаловаться.
– До конца нашей жизни? – переспросил Лакин. Выражение его лица ясно говорило о том, что худшие подозрения оправдываются. – Вы не намерены сообщить на Рейдиан о покорении Земли?
Залумар поудобнее устроился в кресле, которое представляло собой хитрое сочетание трона и кровати, и сложил руки на животе, заметно увеличившемся за последние годы.
– Мой дорогой неразумный Лакин, официальный отчет следовало отправить два с половиной года назад. Если бы мы уподобились этим тупым животным, которые послушно выполняют чужую волю, и отправили отчет вовремя, то где бы мы находились сейчас?
– Не имею ни малейшего представления, – признал Лакин.
– Я тоже. Но одно не вызывает сомнений: нас бы не было здесь.
Еще до прибытия толпы кабинетных вояк, бюрократов, ученых, работорговцев и других паразитов, любителей пользоваться плодами чужих побед, нас бы вновь отправили в космос.
Лакин молчал, поскольку ему нечего было возразить.
– Да, нам бы приказали забраться в консервные банки и лететь на поиски новых миров. И сейчас мы бы снова рисковали и терпели лишения. А в качестве награды, мой дорогой тупоголовый Лакин, мы бы получили кучу медалей, которые нельзя ни съесть, ни даже продать, скромную пенсию, торжественную свадьбу, детишек-нахлебников, старость, а потом – кремацию.
– Возможно, все сложилось бы именно так, адмирал, но…
Залумар махнул на него рукой:
– Пусть паразиты сами добывают себе все, что им нужно, оправдывая тем самым собственное существование. А мы будем наслаждаться тем, что получили. Вспомни, мой дорогой страдалец Лакин, нашу древнюю поговорку: «Ты покрась длинный забор, Джейфэт, а я пока отдохну в гамаке».
– Да, адмирал, но…
– Что еще за «но»? – перебил Залумар, поглаживая живот.
– Согласно инструкциям, опоздание с докладом о захвате новой планеты является предательством. А предательство карается смертью. Нас отправят в газовую камеру.
– Если найдут. – Залумар закрыл глаза и сонно улыбнулся, – А если мы не пошлем доклад, то на поиски уйдет тысяча лет. Или даже две. Мы успеем спокойно прожить здесь всю жизнь. И мне совершенно наплевать, сколько чиновников покраснеет от ярости через несколько столетий после моей смерти.
– Ваши подчиненные полагают, что отправка донесения на Рейдиан откладывается по стратегическим соображениям, известным старшим офицерам, – настаивал Лакин. – Если они узнают правду, им это не понравится.
– В самом деле? А почему? Неужели они столь полны патриотического рвения, что предпочитают лететь навстречу гибели, а не наслаждаться жизнью здесь? Жизнью, которую они заслужили?
– Дело не в этом, адмирал.
– А в чем же?
– У четверти личного состава истекает срок службы.
– Наша служба ужезакончилась, – возразил Залумар. – Мы всеушли в отставку. – Он вздохнул, его терпение кончалось. – На заслуженный отдых. Мы получили пенсию на Земле, и эта пенсия оказалась куда более достойной, чем та, которую предлагает Рейдиан своим героям.
– Возможно… но боюсь, этого недостаточно.
– А чего еще они хотят?
– Жен и детей, собственные дома среди себе подобных.
– Чушь!
– Мы можем сочетаться браком и иметь детей только с женщинами нашей расы, – продолжал Лакин. – Мужчины, которые задержатся здесь после окончания срока службы, лишатся права на семью. И все сокровища этого мира не компенсируют им потерю. В любом случае трудно ценить то, что получаешь просто так, да и скучно жить без борьбы.
– А вот мне не скучно, – возразил Залумар. – Мне нравится так жить.
– Каждый день я вижу витрины, забитые золотыми часами, – сказал Лакин. – И что с того? У меня есть золотые часы, полученные в тот же момент, когда я заявил, что хочу их иметь. Но мне не требуется пятьдесят золотых часов. Мне не нужны даже еще одни.
– Лакин, твой срок службы заканчивается?
– Нет, адмирал. Мне осталось еще двенадцать лет.
– Значит, ты еще не заслужил права на женитьбу. Ну а что до тех, кто заслужил, это их забота, а не твоя.
– Но это станет моей и вашей заботой, если рейдиане начнут роптать.
Желтые глаза Залумара вспыхнули.
– Первые мятежники будут казнены в назидание остальным. Таковы законы службы в космосе, которые я, как адмирал, имею право применить. Можешь не сомневаться, я без колебаний отдам такой приказ.
– Да, адмирал, но…
– Но что?
– Можем ли мы себе это позволить?
– Говори прямо, Лакин, хватит терзать мой разум загадками.
– Три года назад, – с угрюмым отчаянием в голосе напомнил Лакин, – нас было тысяча шестьсот. Сейчас – меньше.
– Продолжай.
– Сорок два рейдианина умерли от гриппа, к которому у нас нет иммунитета. Восемнадцать погибли, когда разбился земной самолет. Двадцать три стали жертвой обжорства и лености. Двое исчезли, отправившись изучать дно моря. Сегодня утром трое разбились на спортивном автомобиле, который земляне построили по их приказу. Еще около сорока рейдиан расстались с жизнью по самым различным причинам. Медленно, но верно число наших солдат сокращается. Если так пойдет и дальше, очень скоро нас останется совсем мало.
– Мой бедный, глупый Лакин, если только мы каким-то чудом не обретем бессмертие, то наступит время, когда от нас не останется никого. Где бы мы ни находились.
– На Рейдиане, сир, смерть не будет для нас равносильна поражению и не станет победой для землян.
Залумар мрачно усмехнулся.
– В смерти нет ни победы, ни поражения. – Он взмахнул рукой, давая понять, что разговор закончен. – Иди, крась длинный забор.
Когда Лакин удалился, Залумар вызвал главного офицера связи.
– Шайпин, я только что узнал, что мои подчиненные беспокоятся. Тебе что-нибудь об этом известно?
– Всегда кто-нибудь ворчит. В любой армии есть недовольное меньшинство. Лучше не обращать внимания.
– На каждом корабле шесть операторов связи. Всего их шестьдесят. Есть ли среди них ворчуны?
– Мне о них ничего не известно, адмирал.
– Два года назад я приказал тебе вывести из строя все передатчики. Никто не пытался с тех пор их чинить? Ты проверял?
– Я проверяю каждый седьмой день, адмирал. Рации не работают.
– Ты готов в этом поклясться?
– Да, – твердо ответил Шайпин.
– Отлично! Можно ли восстановить хотя бы одну из них меньше чем за семь дней? То есть сделать так, чтобы она работала между твоими проверками?
– Нет, адмирал. Потребуется не меньше месяца на починку передатчика.
– Хорошо. Ты и дальше будешь лично отвечать за состояние раций. Всякий, кто попытается вести передачу, должен быть казнен на месте. За ошибку ответишь головой. – И адмирал так посмотрел на Шайпина, что у того не осталось ни малейших сомнений относительно серьезности приказа. – Хейшэм во дворце или путешествует?
– Он вернулся три дня назад, адмирал. Скорее всего, он сейчас в своих покоях, в западном крыле дворца.
– Передай, что я хочу его немедленно видеть. А заодно найди Фокса и пришли ко мне.
Хейшэм и Фокс пришли вместе, первый с широкой улыбкой, а второй, как и всегда, с невозмутимым лицом.
Залумар обратился к Хейшэму:
– Ты отвечаешь за личный состав. Сколько сейчас в строю?
– Тысяча четыреста семнадцать, адмирал.
– Значит, мы потеряли сто тридцать рейдиан? – осведомился Залумар, не спускавший внимательного взгляда с Фокса, но тот никак не отреагировал на слова Хейшэма.
– Да, адмирал, – согласился Хейшэм, слишком довольный жизнью, чтобы обращать внимание на удручающую статистику.
– Что ж, после мрачных гримас Лакина твоя самодовольная ухмылка бодрит, – заметил Залумар. – А почему ты такой довольный?
– Меня наградили черным поясом, – сообщил Хейшэм, раздуваясь от гордости.
– Наградили? Кто?
– Земляне, адмирал.
Залумар нахмурился:
– В мире, где можно конфисковать все, что угодно, не может быть достойной награды.
– Черный пояс ничего не значит, если просто его взять, – объяснил Хейшэм. – Чтобы его получить, нужно одержать несколько побед, в этом его ценность. Я заслужил пояс, рискуя собственной шеей.
– Иными словами, мы потеряли сто тридцать бойцов, а ты пытался увеличить это число. Стоит ли удивляться, что рядовые рискуют, если старшие офицеры подают им дурной пример. Так что же это за награда?
– Вот как было дело, адмирал, – сказал Хейшэм. – Около года назад я заявил группе землян, что мы воины и нас воспитывают как воинов. Мы не играем в глупые игры вроде шахмат. Наш любимый вид спорта – борьба. С детства мы учимся ломать руки противникам. Поэтому каждый рейдианин является первоклассным борцом и эффективной боевой машиной.
– Ну и? – нетерпеливо спросил Залумар.
– Один невысокий землянин очень заинтересовался моими словами и спросил, какой стиль борьбы мы предпочитаем. Я взялся показать. А когда пришел в себя…
– Что?! – воскликнул Залумар.
– Когда я пришел в себя, – повторил Хейшэм, – он стоял у стены и смотрел на меня. Вокруг стояло множество свидетелей, и все они были землянами, поэтому мне ничего не оставалось, как прикончить его на месте.
– Естественно! – энергично кивнул Залумар.
– Я схватился с ним по-настоящему, а когда мне вновь помогли встать, я…
– Что – ты?
– Я попросил показать, как он это сделал. Он ответил, что потребуется серия уроков. Я стал ходить на занятия и постепенно увлекся. Тренировался до тех пор, пока не достиг совершенства, – Он замолчал и выпятил грудь. – Теперь я имею черный пояс.
Залумар посмотрел на Фокса.
– Ты имеешь какое-то отношение к этой истории?
– Нет, адмирал.
– Ну, все равно. Безрассудство заслуживает порицания. Я не потерплю, чтобы земляне поощряли подобные вещи. – Он повернулся к Хейшэму. – Никто ничему не может нас научить. Но ты, старший офицер, согласился брать уроки у побежденных.
– Не думаю, что это имеет значение, адмирал, – нисколько не смутился Хейшэм.
– Почему?
– Я овладел их приемами и теперь могу бороться эффективнее, чем они. Чтобы получить пояс, мне пришлось уложить двадцать землян, одного за другим. Поэтому можно сказать, что я научил их играть в их собственную игру.
– Хм-м-м! – Залумар немного успокоился; впрочем, он продолжал смотреть на Хейшэма с подозрением. – А откуда ты знаешь, что они не поддавались?
– Похоже, они боролись по-настоящему.
– Похоже! Видимость часто бывает обманчивой, – сухо заметил Залумар. – Но как могло получиться, что невысокий землянин сумел с тобой справиться в первой схватке?
– Этот землянин боролся очень необычно.
– А в чем выражалась необычность?
Хейшэм задумался, стараясь найти простой пример.
– Если я попытаюсь толкнуть рейдианина, он толкнет в ответ. Но если толкнуть землянина, он схватит тебя за запястья и дернет в том же направлении, в котором двигаешься ты. Он помогаетпротивнику упасть. Очень трудно сражаться с тем, кто не сопротивляется. Получается, что все твои намерения выполняются противником – и далеко не всегда это выгодно тебе.
