Текст книги "Эта безумная Вселенная (сборник)"
Автор книги: Эрик Фрэнк Рассел
сообщить о нарушении
Текущая страница: 59 (всего у книги 87 страниц)
Холланд подошел к своему спальному месту, взял шлем и проверил давление в кислородном баллоне. Затем надел шлем и пустил кислород в скафандр. Уилкин возился с разбитой губой, а Ярбридж молча наблюдал за ним. Холланд выбрался через шлюз наружу, отошел подальше от базы, оставляя за собой след в лунной пыли, потом остановился, поднял пистолет и быстро расстрелял все патроны. И закинул оружие подальше.
Вернувшись, он снял шлем, аккуратно положил его на место и лег на матрас. Его взгляд обратился к прозрачному колпаку, за которым сияли звезды. Уилкин продолжал молчать.
Через некоторое время Ярбридж сказал:
– Уж не знаю, хватило бы у меня смелости провернуть такую штуку.
– Я уже дважды проделывал что-то похожее, – отозвался Холланд. – Несколько лет назад понял, что бывают обстоятельства, когда необходимо позаботиться о самозащите. И одна вещь оказывается исключительно полезной.
– Какая?
– Невежество твоего врага.
– А если враг не такой уж невежда?
– Тогда, считай, тебе не повезло. – Холланд улыбнулся и добавил: – Но нельзя же знать всего на свете. Вот ты, Ярбридж, легко бы обманул меня, если бы речь пошла о радиопередатчике.
– Пожалуй, – согласился Ярбридж, которому и в голову не приходила такая мысль.
И он тут же стал придумывать подходящий трюк.
Недели складывались в месяцы, ситуация ухудшалась, и парочка заготовок могла оказаться не лишней. Бывают ситуации, когда знание техники и быстрый ум спасают жизнь.
Корабль не прилетел ни в назначенный день, ни через две недели. Членам экспедиции потребовалось еще две недели, чтобы прийти к общему мнению: корабля не будет.
Эту жуткую догадку подтверждала Земля. При помощи телескопа удалось заметить, что на поверхности Земли появились обширные жуткие пятна неизвестного происхождения. И оставалось лишь домысливать то, что не могли увидеть глаза.
Ночь за ночью, день за днем на Земле наблюдались вспышки, а потом и они прекратились.
Ярбриджу удавалось ловить голоса лишь семи станций во всем диапазоне длинных, средних, коротких и ультракоротких волн. Это были невнятные шифрованные передачи. Через неделю их осталось четыре. Прошло еще десять дней – и в эфир вышла лишь одна станция. А потом и ее передачи прекратились. Земля продолжала перемещаться по своей орбите, и теперь на темной стороне не было заметно ни постоянных огней, ни мгновенных вспышек.
Члены экспедиции решили проверить запасы продовольствия. На базу был доставлен полный рацион для семи человек на двадцать месяцев – почти треть этого срока уже прошла. Если уменьшить потребление до минимума, запасов хватит на шестнадцать месяцев.
Теперь каждый держал свое мнение при себе. Все знали: если один умрет, остальным будет лучше; тогда они смогут продержаться восемнадцать или девятнадцать месяцев. А три смерти позволят четверым прожить до тех пор, пока не остановится реактор – и даже больше, если получится.
Ситуация ужасно действовала на психику. Невыносимо сознавать, что ты теперь не ценнейший специалист, а просто рот, уничтожающий продовольствие.
И вот бурильщики решили остановить работу, чтобы сократить потребление энергии и сохранить драгоценные запасы топлива. Холланд не сказал им, что скорость распада радиоактивного вещества не зависит от его количества. Процесс нельзя замедлить или ускорить. Отказ от работы ничего не менял.
Однажды, когда они остались наедине, Джо сказал Холланду:'
– Я тут пораскинул мозгами…
– Полезное занятие, – одобрительно кивнул Холланд.
– …а что, если реактор сломается?
– Тогда мне придется его починить.
– То-то и оно… – Джо посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не слышит. – Положение хуже некуда. Если с тобой что-нибудь случится, нам конец.
– Да, и это мне очень нравится, – усмехнулся Холланд.
– А мне – нет, – сердито заявил Джо. – Если ты вдруг заболеешь, мы погибнем.
– Совершенно верно. Поэтому я постараюсь не болеть. – Он проницательно посмотрел на Джо. – Думаю, стоит приберечь немного виски на крайний случай. Если учесть, с какой быстротой оно испаряется из закрытых бутылок, очень скоро ничего не останется.
– Это не я виски ворую, – заявил Джо.
– Конечно не ты, – подтвердил Холланд.
Джо, насупившись, продолжал:
– Вот что я хочу сказать: ты должен научить кого-нибудь обращаться с твоей машиной. Одного оператора недостаточно.
– Тебя, что ли, научить?
– Почему бы и нет? Я вполне обучаем.
– Не сомневаюсь, – хмыкнул Холланд.
– Ну так покажи кому-нибудь, как она работает.
– Я могу об этом пожалеть – если можно о чем-то пожалеть, Умерев спящим.
– Что ты имеешь в виду?
– Если ты действительно раскидывал мозгами, то должен прекрасно понимать, что я имею в виду.
– Ну, ты умник! – Джо пришел в ярость.
– Станешь тут умником, – парировал Холланд. – Пока чинить реактор способен только я, это лучшая страховка от несчастного случая.
Кипя негодованием, Джо удалился, и к Холланду подошел Ярбридж.
– Что ты ему сказал? На нем просто лица нет.
– Он претендовал на должность помощника оператора атомной электростанции. Я отклонил его предложение.
– Ты ему сказал, что уже учишь меня?
– Нет. – Холланд немного подумал и объяснил: – Мы трое с самого начала имели высокую квалификацию, а четверка бурильщиков – птицы совсем другого полета. Все они знают, что в каждый момент времени делает другой и зачем. И они понимают друг друга так, как не могут понимать нас. У нас другое восприятие мира, другие задачи, недоступные их разуму. Люди не любят тех, чье поведение для них загадка.
– Если наша команда расколется, это случится по их инициативе, – заметил Ярбридж.
– Да, но вряд ли можно будет их за это осуждать. В некотором смысле раскол такое же естественное явление, как восход солнца. Но приближать его не стоит. Потому-то я и не сказал Джо, что взял тебя в ученики.
Ярбридж кивнул на ящики с продовольствием:
– Боюсь, раскол обязательно произойдет, когда большая часть наших запасов будет съедена. Рано или поздно здесь случится то же, что и на Земле.
– Пока есть жизнь, надежда остается, – ответил Холланд.
– На что? На чудо?
– На корабль.
– Это и будет чудом, – мрачно проговорил Ярбридж.
Он ошибался. Наступит время, когда на Луну прилетит корабль – и без всякой помощи сверхъестественных сил.
Прошло десять месяцев с тех пор, как по радио прозвучало сообщение о вирусе – члены экспедиции уже почти забыли о его появлении на Земле. Дальнейшие события оказались куда более драматичными для них. Запас продовольствия уменьшился почти вдвое. Бур остановился, пройдя чуть меньше двух тысяч футов; все механизмы покрылись толстым слоем пыли. Однако атомный реактор исправно работал, свет горел, а многочисленные обогреватели защищали обитателей базы от ужасного холода– минус 150 по Цельсию. Лунный лед продолжал делиться кислородом, и люди получали свежий воздух. Рация оставалась в рабочем состоянии, но ее не включали уже несколько недель.
Четыре спальных места находились на одной стороне базы, три – на противоположной. Размежевание было вполне символическим – никто из членов экспедиции не хотел стать причиной кризиса, поскольку все понимали, как трудно будет его остановить. Тем не менее все знали, что может наступить время, когда кто-то будет умирать от голода, а другой – равнодушно наблюдать за его мучениями.
Они слонялись без дела, четверо с одной стороны, трое с другой, и каждый пытался придумать, что бы такое сделать. Ощущая свой возраст, физическую слабость и тяжесть положения, Уилкин отчаянно сожалел об утраченном пистолете. Хэнк скучал по жене и детям, но отказывался говорить о своих чувствах. А Ярбриджу ужасно не хватало голосов в эфире. Перед мысленным взором Холланда стояла двухгаллоновая банка с холодным – да пусть бы и теплым – ананасовым соком.
И вдруг прилетел корабль.
Он с ревом пронесся у них над головами, а потом вернулся. Рев стих. Колпак слегка задрожал, когда огромная масса опустилась на лунную поверхность рядом с базой.
Хэнк стоял неподвижно, по лбу сбегали капельки пота. У него был вид безумца. Остальные вскочили на ноги, пытаясь найти визуальное подтверждение того, о чем сообщил им слух.
– Корабль! – с недоумением сказал Ярбридж. – Так реветь может только корабль!
– В прошлый раз звук был совсем не таким, – заметил Уилкин, не желавший делать преждевременных выводов. Он принялся ощупывать карманы, словно что-то искал, не думая о том. – Возможно, это другой корабль.
– Мне тоже так показалось, – подтвердил его подозрения Джо. – Этот побольше и побыстрее.
– Выйду, посмотрю, – сказал Холланд.
Но прежде чем он успел пристегнуть шлем, со стороны шлюза донесся стук. Холланд бросил шлем на матрас и подошел к шлюзу, шесть пар глаз следили за каждым его движением.
Трое вошедших не были людьми.
Серая форма, сизая кожа без единого волоска – инопланетяне вошли словно соседи, которым понадобилось одолжить косилку. У них было по две руки и по две ноги, состоящих, как показалось землянам, из сухожилий и хрящей, а не из мышц и костей, да и суставов заметно не было. На руке – шесть пальцев, тоже без суставов.
Если забыть об этих деталях, пришельцы походили на людей. Рты выглядели почти естественно, а уши формой и вовсе не отли-
чались от человеческих, разве что были чуть побольше. Все трое были на несколько дюймов выше Холланда, самого высокого из землян. Все трое были совершенно лысыми и не носили головных уборов.
Первым заговорил Уилкин. Он смотрел поверх очков, словно сомневался, не являются ли пришельцы оптической иллюзией.
– Кто вы? – спросил он.
– Не имеет значения, – отозвался тот, кто стоял впереди своих соплеменников. – Не так ли?
– А где вы научились говорить по-английски? – вмешался Холланд, ожидавший, что придется объясняться при помощи жестов.
Он ущипнул себя за руку, чтобы убедиться в том, что происходящее – не кошмар.
– На вашей планете, естественно. Где еще мы могли выучить английский?
– Вы можете вернуть нас домой? – поинтересовался Хэнк, отбросивший все сомнения ради достижения одной цели.
– Именно для этого мы сюда и прилетели. – Инопланетянин огляделся по сторонам без малейшего любопытства, но отмечая все детали. – Мы намерены стартовать без промедления. Вы сделаете все, что необходимо перед отлетом, и как можно быстрее.
Это прозвучало не как требование или приказ. Это была констатация факта, без малейших признаков вежливости или нажима. Создавалось впечатление, что инопланетянин не привык спрашивать или уговаривать, он просто изъявляет свою волю и ждет повиновения. Нечеловеческий разум, начисто лишенный эмоций, интересующийся лишь холодными фактами.
Сборы прошли быстро. Людям хотелось задать множество вопросов, которые, впрочем, радость нежданного спасения отодвинула на задний план. Им и в голову не пришло отнестись к пришельцам как к врагам или проявить враждебность. Да и что они знали о пришельцах? Марсиане – или кто они там – появились очень своевременно.
Каждый взял свои личные вещи и надел шлем. Люди последовали за тройкой пришельцев. Последним вышел Холланд, выключивший реактор. Они прошли через шлюз корабля, втрое большего, чем тот, который доставил их на Луну. Их отвели в большую каюту и оставили одних. Корабль тут же стартовал и направился к Земле.
Люди мало разговаривали в пути. Шок от контакта с инопланетянами и думы о том, что предстоит увидеть на Земле, заставили всех хранить молчание до самой посадки. Полет занял четырнадцать часов, почти в два раза меньше, чем путь на Луну почти год назад.
И вот в каюту вошел инопланетянин – все они казались людям одинаковыми – и сказал:
– Мы приземлились, можете покинуть корабль. Следуйте за мной. – Он вывел их на длинный трап и жестом дал понять, что они должны идти вперед, – В лагере вы найдете все необходимое. Когда понадобитесь, мы вызовем вас.
Люди сошли по трапу на голую бурую землю и остановились, чтобы осмотреться. Впереди виднелись многочисленные бараки, какие бывают в армейских лагерях. Слева – окраина средней величины города. За кораблем вдалеке высились горы, справа текла речка.
– Куда мы прилетели? – Ярбридж заметил, что инопланетянин остался с ними. – Кто-нибудь узнает это место?
– Можно спросить, – Закинув рюкзак за плечи, Холланд зашагал вперед. – Языки ведь у нас не отсохли.
Хэнк оказался рядом с ним, прошлые разногласия были забыты.
– Что этот парень имел в виду, когда сказал, что нас позовут? Неужели думает, что мы будем стоять тут на четвереньках и ждать хозяйского свистка?
Холланд пожал плечами и ничего не ответил.
– Если так, то он будет очень сильно разочарован, – продолжал Хэнк, – Я очень благодарен за спасение, вовсе не собираюсь ждать торжественной церемонии, чтобы сказать спасибо. Домой пойду, и сейчас же! Какой смысл торчать в лагере?
– Для того чтобы узнать, в какую сторону идти, нужно сначала выяснить, где ты находишься.
– А если ты находишься в тысяче миль от своих родных мест? – добавил Ярбридж, – Глупо надеяться, что мы приземлились на заднем дворе твоего дома – инопланетяне могли выбрать любое место на земном шаре.
– Да пусть мой дом хоть в полумиллионе миль! Я туда доберусь, даже если придется ползти. У меня жена и дети.
– А у меня дочь, – тихо сказал Уилкин, – И я сомневаюсь, что когда-нибудь ее увижу.
– Заткнись, страдалец! – прорычал Хэнк.
Они вошли в первый же барак. Там оказалось сорок китайцев, мужчин и женщин, которые посмотрели на них совершенно равнодушно. Тогда они пошли в следующий барак, где увидели людей самых разных рас, в том числе и негра с костью в носу.
– Кто-нибудь говорит по-английски? – спросил Холланд.
Из глубины барака вышел старик. У него были длинная спутанная борода и горящие, но слезящиеся глаза.
– Я говорю, сын мой.
– Что здесь происходит?
– Что происходит? – В тот же миг лицо старика прояснилось. – О сын мой, ты созрел для просветления?
– Да, – кивнул Холланд. – Вроде того.
– Тебе повезло, – сообщил ему старик, схватив за рукав. – Ты пришел в нужное место и обратился к нужному человеку. Я имел счастье спасти мир. Я спас его, стоя на коленях, – я, грешник, плакавший у врат рая. Я молился, когда город рушился, кричали дети и умирали люди, не познавшие раскаяния. – Он еще крепче вцепился в руку Холланда, а глаза зажглись безумным огнем, – Мой голос был услышан, и с неба пришла помощь. Внемли, сын мой, если ты не чужд добродетели…
– Извини, отец, в другой раз. – Холланд ловко высвободился из цепких рук.
Старик продолжал что-то бубнить себе в бороду, а они пошли к третьему бараку. У двери стоял крупный мускулистый мужчина, который ждал, пока они приблизятся.
– Еще одна экспедиция? – сипло проговорил он. – И где вас нашли?
– На Луне, – ответил Холланд.
– Неужели? – Здоровяк пристально оглядел членов лунной экспедиции, а потом добавил: – Некоторые не понимают своего счастья. И почему вы там не остались?
– А ты бы остался?
– Ха! Это уж точно! – Здоровяк сплюнул. – Если бы только не нашел способ сбросить Луну на толпу проклятых инопланетян, которые едва не покончили с человечеством.
Хэнк подошел к нему вплотную:
– А мне не кажется, что с человечеством покончено.
– Верно, – согласился мужчина, оценивающе оглядев Хэнка. – Всех, кто остался, собрали в этом лагере. Нас шестьдесят тысяч. Больше никого, если не считать небольших групп вроде вашей, которых время от времени сюда доставляют.
– Больше никого? – Хэнк не мог поверить своим ушам. – Ты хочешь сказать?..
– Мир пуст, если не считать нас. – Мужчина обвел рукой лагерь, – Это и есть человечество.
– Ты уверен? – спросил Ярбридж.
– Еще бы! Я здесь уже почти месяц. – Здоровяк еще раз оценивающе посмотрел на них и предложил: – Зовите меня Пастором. Я австралиец, хотя теперь это уже ничего не значит. Расположиться лучше в этом бараке, мы можем принять десять человек. Лучше это будете вы, чем какие-нибудь безмозглые дикари – даяки или готтентоты.
Члены лунной экспедиции вошли вслед за Пастором в барак. Вдоль стен стояли пружинные кровати с тумбочками и пирамиды для винтовок. Над дверью висела какая-то табличка с надписью на английском. Около тридцати человек, в основном белые, равнодушно смотрели на вновь прибывших. У одного из них было плоское лицо и стрижка эскимоса.
Бросив рюкзак на свободную кровать, Холланд поинтересовался:
– А где мы находимся?
– Это Кэйстоун, предместье Альберты, бывший поселок нефтяников. Ближайший город назывался Лесбридж.
– Назывался?
– Половину сровняли с землей, а другая – пуста.
Холланд уселся на койку, посмотрел на стену и рассеянно
отметил, что окна не мешало бы помыть. Через некоторое время он спросил:
– А откуда ты знаешь, что за этим стоят инопланетяне?
– Они сами сказали.
– Открыто хвастались?
– Не то чтобы хвастались, – неохотно признал Пастор. Казалось, ему хочется сплюнуть, как он только что сделал снаружи. – Их не мучает совесть, и они не торжествуют. Они говорят об уничтожении человечества как о свершившемся факте. Так мы говорим, что два плюс два будет четыре,
– Интересно… – пробормотал Холланд.
– Что именно?
– Зачем они здесь? Просто ради развлечения? Или решили воспользоваться выгодной для них ситуацией? Возможно, собирают остатки человечества здесь, для того чтобы их спасти?
– Ты думаешь, они на такое способны? – хмуро спросил Пастор.
– Все может быть.
– Ну, здесь лучше не рассуждать на подобные темы вслух.
– Это еще почему?
– Для вас на Луне все прошло сравнительно легко, хотя вы сами этого не понимаете. Вам не пришлось пережить то, что пережили мы. Собранные здесь люди очень сильно нервничают. Им не нравятся инопланетяне, и они не намерены вести себя по-дружески с тем, кто чужакам симпатизирует. – Пастор чуть наклонился вперед. – Здесь царит ненависть. Старая и лютая. Если принюхаться, можно уловить ее запах. Если присмотреться, можно ее увидеть.
– Тогда почему вы ничего не делаете? Вас шестьдесят тысяч против одного корабля! Да вы можете просто смести инопланетян!
– Люди перегорели, они теперь могут только ненавидеть, – ответил Пастор. – К тому же у инопланетян есть оружие, а у нас – нет. Пришельцы однажды победили нас – и если понадобится, сделают это снова.
– Ты о чем?
– Они сбросили вирус, который пожирает все зеленое со скоростью быстро идущего человека. Он уничтожил траву и растения, а все остальное погибло само. Только лежащие в земле зерна вирус не тронул. И теперь все возвращается, снова растет трава. Для победы уродам на резиновых ногах нужно всего-то навсего сбросить еще одну порцию яда. Новый урожай будет уничтожен, останутся лишь те зерна, которые не успели взойти. И тогда нам конец!
Один из обитателей барака добавил:
– К тому же какой смысл штурмовать корабль, если мы не в силах уничтожить их всех? У них целая флотилия небольших кораблей, которые облетают весь мир.
– И там, откуда они прилетели, полно других инопланетян, – заметил его сосед.
– Вы знаете, откуда они прилетели? – спросил Холланд у Пастора.
– Издалека. С какой-то звезды, у которой нет даже номера, не говоря уже об имени. Во всяком случае, так они говорят.
– Хм-м-м! – Холланд ненадолго задумался, а потом сказал: – Значит, они оказались очень далеко от дома. Я бы хотел побольше о них узнать.
– Ты еще многое о них узнаешь, пока тебе не придет конец, – обещал ему Пастор. – А я бы хотел их увидеть в седьмом круге ада!
Их вызвали на следующее утро. Появился инопланетянин, вооруженный лишь полнейшим равнодушием к злобным взглядам обитателей лагеря. Он переходил от барака к бараку до тех пор, пока не нашел семерку вернувшихся с Луны.
– Идите со мной.
– Да что он о себе возомнил… – ощетинился Хэнк.
Он не закончил фразы, потому что Холланд ткнул его локтем в бок:
– Давай не будем пока поднимать шума.
Инопланетянин стоял и смотрел на них голубыми, почти человеческими глазами. По его неподвижному лицу нельзя было понять, слышал ли он слова, которыми обменялись люди.
Первым зашагал Холланд, чуть приотстав – Ярбридж. Остальные после недолгих колебаний последовали за ними. Молча подошли к кораблю, поднялись на борт и оказались в каюте, где их поджидало еще четверо инопланетян.
Без всяких предисловий самый большой из пришельцев указал на Джо и спросил:
– Твоя профессия?
– Инженер-бурильщик, – ответил Джо, – эти трое тоже. – И он указал на своих приятелей.
– А что вы бурите?
Джо объяснил.
– Значит, вы все делаете одно и то же. – Инопланетянин обдумал слова Джо и повернулся к охраннику, который привел землян. – Эти люди должны заинтересовать Клаэта, ведь он геолог. Отведи их к нему.
Потом пришла очередь Ярбриджа. После того как он рассказал, что работал радистом, его отправили к инопланетянину по имени Игэт. Затем стали задавать вопросы Уилкину.
– Ага! – оживился инопланетянин. – Металлург. Это замечательно. Мордан надеялся, что среди вас окажется человек с такой профессией.
Уилкин мрачно последовал за охранником, его тусклые глаза угрюмо смотрели сквозь стекла очков. В каюте остался только Холланд.
– А ты?
– Оператор атомных реакторов.
– Нам непонятно, что это значит. Чем ты занимаешься?
– Обслуживанием атомных реакторов.
– А что такое атомный реактор?
Холланд почувствовал, как волосы на голове зашевелились, но заставил себя сохранить спокойствие.
– Это источник энергии контролируемого распада нестабильных элементов или химических веществ, содержащих нестабильные элементы.
– Ты имеешь в виду металлы?
– Некоторые редкие металлы и их окислы.
– Оставайся здесь, – заявил инопланетянин. – Я сам тобой займусь. – Он перешел на шипящий язык, обратившись к одному из своих спутников.
Тот ушел, но вскоре вернулся с кипой бумаг.
– Вот документы, которые ты просил, Дрхэн.
Дрхэн быстро их просмотрел, указал на цилиндрическую табуретку и сообщил Холланду:
– Ты будешь сидеть здесь.
Холланд устроился на табуретке, а Дрхэн некоторое время рассматривал его, явно пытаясь оценить интеллект землянина. Наконец сделал вывод:
– Это удача, что мы сняли тебя и твоих друзей с мертвого спутника. Вы все техники, а техники нам очень нужны.
– Зачем?
– Мы приобрели мир, полный непонятных вещей.
– В самом деле? – Холланд со значением посмотрел на сложную настенную приборную панель. – Вы намного опередили нас.
– Ты так считаешь?
– Ну, складывается именно такое впечатление.
– Я понимаю, – согласился Дрхэн. – Но видимость часто бывает обманчивой. Мы отстаем во многих областях науки. Этот корабль мы не смогли бы создать даже за несколько столетий. Его построили для нас другие. Своим стремительным прогрессом мы во многом обязаны иным народам. – Он не стал вдаваться в подробности, но ответил на главный невысказанный вопрос Холланда. – Они помогают строить корабли и управлять ими. А мы разрешаем им питаться.
– Вы разрешаете им?! – вскинул голову Холланд, чувствуя, как сжалось в груди сердце.
– Да. – Сизая физиономия ничего не выражала. – И хотя в некоторых аспектах мы отстали, в других продвинулись очень далеко. Как и все прочие расы, мы создали оружие, основанное на достижениях в тех областях знания, в которых мы преуспели. И оно чрезвычайно эффективно, как ты сам видел. Мы не убиваем людей. Нам достаточно уничтожить источник продовольствия, предоставив людям самоистребиться в борьбе за жалкие остатки. Мы заставляем противников воевать против самих себя.
– И это, конечно, избавляет вас от многих хлопот, – криво улыбнулся Холланд.
Если Дрхэн и заметил в словах землянина сарказм, то виду не подал, ответив таким тоном, словно констатировал очевидный факт:
– Отнимая пищу, отнимаешь жизнь. И этого вполне достаточно.
– Но зачем вы отняли пищу у нас? Что мы вам плохого сделали?
Вопрос не сочетался с логикой Дрхэна, поэтому ему пришлось довольно долго размышлять.
– Вы нам ничего не сделали. Зачем вы должны были что-то нам сделать? Да и как бы смогли? Нам понадобился ваш мир. Добром бы вы не отдали его, поэтому мы без предупреждения нанесли эффективный удар, ведь именно так легче всего добиться успеха. Неужели ты не видишь смысла в наших действиях?
– Вижу, – мрачно признал Холланд.
– В далеком прошлом, – продолжал Дрхэн, – мы отчаянно нуждались в новой планете, похожей на нашу, но ничего не могли сделать, пока не создали космические корабли, очень примитивные по сравнению с этим. Потом мы четыреста лет искали подходящую планету. Нашли и захватили. Прошло время, и нам потребовался новый мир. Миновал вдвое больший срок, прежде чем мы достигли успеха. Теперь нам необходима третья планета. Во Вселенной крайне мало пригодных для нас миров. Понадобилось почти две тысячи лет, чтобы обнаружить вашу планету.
– Две тысячи? Неужели вы живете так долго?
– Конечно нет. Просто в течение двух тысячелетий мы посылали одну экспедицию за другой, за это время сменилось множество поколений.
– А ваш народ знает, что вам удалось найти подходящую планету?
– Пока не знает. Кто-то из нас должен вернуться, чтобы принести соотечественникам радостную новость. У нас нет техники, способной посылать вести на такие огромные расстояния. Корабль должен прилететь назад, чтобы родина узнала о том, где находится ваш мир. – Умные глаза внимательно смотрели на Холланда, и в первый раз по губам инопланетянина скользнула улыбка. – С точки зрения вашего вида это самая важная информация – не сомневаюсь, ты думаешь именно так. И полагаешь, что если вам удастся не допустить возвращения корабля, то еще две тысячи лет мы не будем доставлять вам хлопот, не так ли?
– Была такая мысль, – не стал спорить Холланд.
– Вот почему я хочу, чтобы ты убедил самых беспокойных, – сказал Дрхэн. – Вас осталось слишком мало. И будет жаль, если не останется совсем.
– А кстати, почему вы не уничтожили всех? Вам ничего не стоит убить оставшихся людей.
– И потерять столь ценные для нас знания? – Дрхэн указал на кипы бумаг, лежащих на столе. – Мы провели тщательные исследования. И что обнаружили? Этот мир полон удивительных машин. Принцип действия некоторых из них понятен, о других мы имеем лишь смутное представление, а третьи и вовсе загадка для нас. Но они принадлежат нам по праву завоевателя. Это ценная добыча. Мы хотим разобраться с ней, научиться ею пользоваться. А как это сделать, не потратив лишнего времени? Только с помощью вас, пленников. Те, кто понимает, как работают эти машины, научат нас.
– А иначе?
– А иначе быть не может, – заверил его Дрхэн с полной уверенностью. – У нас большой опыт. У разумного существа воля к сопротивлению исчезает по мере того, как оно теряет силы от голода. Уж мы-то знаем. Видели не раз и не два.
– И вас не трогают чужие страдания?
Вновь Дрхэн надолго умолк, пытаясь понять вопрос, но так и не сумел найти подходящего ответа. С некоторой обидой он сказал:
– Я не понимаю. Все же очень просто: мы или вы. Слабый подчиняется сильному. Это же так естественно, а значит, правильно!
– А глупый подчиняется умному? – спросил Холланд.
– Это одно и то же. – Дрхэн быстро полистал лежащие перед ним на столе бумаги, его пальцы легко гнулись во все стороны, – У меня есть несколько докладов об огромных машинах, при которых не обнаружены источники топлива. Вероятно, это атомные устройства, о которых ты говорил?
– Очень может быть.
– Тогда твоя задача – рассказать, как они действуют.
Холланд послушно пустился в объяснения.
Пастор уселся на кровать, и пружины громко заскрипели.
– Они хотят воспользоваться твоими знаниями? – поинтересовался Пастор.
– Именно так, – ответил Ярбридж. – Инопланетяне кое-что знают о радио, но не дошли даже до модуляции частоты, не говоря уже о стереоскопическом телевидении и тому подобных вещах. Они еще в самом начале пути.
– И много ты им открыл?
– Немало. Но я не могу за один день рассказать все, что узнал за три года.
– Не рассказывай ничего, – приказал Пастор, стараясь говорить властно. – Выдавай бесполезную чепуху. Именно так делал я. Я отсиживался на северных территориях, имея тонну продовольствия в запасе, но меня обнаружил и подобрал один из их катеров. Тогда я даже не представлял себе, что происходит в других местах. В русле реки мне удалось найти иридий. Думаешь, я сообщил им об этом? Черта с два! Я их обманул. И ты поступай так же, если не хочешь, чтобы стало еще хуже!
– Это не так просто, – вмешался Джо. – Что я им скажу, если вдруг бур наткнется на залежи маленьких бронзовых Будд?
– А ты постарайся, чтобы этого не случилось. Бури там, где заведомо не может быть ничего полезного. Наводи тень на ясный день, городи всякую псевдонаучную чепуху. Заяви им, к примеру, что хочешь найти чистую воду с помощью лозы, и забуривайся до упора в каждом месте, где качнется ореховая хворостинка.
– По-твоему, они такие дураки? – осведомился Холланд.
– А по-твоему, нет?
– Я в этом не сомневаюсь.
– Ну, ясное дело! – даже не скрывая отвращения, сказал Пастор, которому Холланд с первого взгляда не понравился. Здоровяк огляделся – многие в бараке согласно кивали. – Могу спорить, что ты считаешь их намного умнее оставшихся в живых людей.
– Не считаю.
– Ага, теперь даешь обратный ход?
– Вовсе нет. Я лишь сказал, что не считаю их дураками.
– То есть дураки – это мы?
– Если взглянуть на нынешнее положение вещей, то такой вывод сам напрашивается, – ответил Холланд, – Но я с ним не согласен. Во всяком случае пока.
– Это ты здесь так говоришь, – выразительно покачал головой Пастор. – На корабле, небось, другие песенки поешь. Много ты им выболтал?
– А много можно выболтать за несколько часов?
– Кахсам! – багровея от злости, воскликнул Пастор.
Люди в бараке зароптали, поглядывая на Холланда. Все все до единого, кроме эскимоса, не понимавшего ни слова по-английски, сжимали кулаки.
– Что еще за Кахсам? – спросил Холланд.
– Я тебе расскажу. – Пастор встал и тяжелой походкой приблизился к кровати Холланда. – Так звали первого умника, которого они затащили к себе на борт. Профессор Кахсам, преподаватель иностранных языков из какого-то колледжа. Он две недели обучал инопланетян английскому и пришел в страшный восторг, поскольку они схватывали на лету. Этот ублюдок с огромной радостью помогал тем, кто наполнил его колледж трупами.
– А он знал об этом в тот момент?
– Заткнись и слушай! Он две недели занимался любимым делом и считал себя очень умным. Когда обучение закончилось, его поселили в одной из самых удобных квартир в городе и выдали сертификат на получение пищи без очереди.
– Ну что ж, неплохо, – сказал Холланд, укладываясь на кровать.
Все смотрели на него, не скрывая возмущения.
– Как только у нас появился шанс, мы разорвали его на куски, – со злобным удовлетворением сообщил Пастор. – А новые дружки профессора до сих пор его не хватились. – Облизнув толстые губы, он зловеще добавил: – С тех пор мы называем его именем всякого, кто сознательно и добровольно сотрудничает с врагом. «Кахсам» означает «предатель рода человеческого». Всякого изменника ждет такая же судьба.
