Текст книги "Далекий, как звезды (СИ)"
Автор книги: vivist70
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 60 страниц)
Захваченный этой благотворной мыслью, он легко взбежал по короткому трапу на борт джета.
~
Тот же джет, те же пилоты... Симпатичная командир экипажа с профессиональной улыбкой приветствовала их. Короткий разбег и самолет легко оторвался от взлетно-посадочной полосы. Сцена повторилась до мелочей, Шерлока против воли затягивало в липкий безысходный ад подсознания, который терзал его шесть месяцев назад после убийства человеческого существа – пусть такого мерзкого, как Магнуссен.
Усилием воли он отстранился от токсичных воспоминаний. Нет, сейчас совсем другие обстоятельства. Его жизнь действительно изменилась. Полгода назад он мучился, потому что в прямом смысле ему незачем стало жить, по сути он являл собой ходячий труп, которого вернуло в мир лишь фальшивое возвращение Мориарти. По большому счету ему тогда было абсолютно все равно, будет он жив или умрет. Если бы он не понял этого раньше, сейчас до него бы гарантированно дошло, какую колоссальную ошибку он совершил, пытаясь сбежать от любви, тщетно стараясь выкорчевать ее из своей души. На мгновение окунувшись в себя прежнего, он лишь полнее осознал, что сейчас совсем не желает умирать именно потому, что есть человек ради которого стоит жить.
Его спасло и вернуло к живым светлое чувство к Диане, но теперь она сама нуждается в помощи, и он не имеет права подвести ее в этот раз. С ним Майкрофт и Джон – вместе они реальная сила, а значит, обязаны победить. Он откинулся в кресле, притворяясь спящим, внешне само ледяное спокойствие, а внутри волна предвкушения встречи все еще боролась с тревогой.
Во время полета Джон упорно смотрел в иллюминатор, вглядывался в серо-стальную гладь Ла-Манша под крылом их лайнера, затем потянулись разноцветные неровные пятна городов, полей и рощ – Франция. Он жалел, что еще слишком раннее утро и просто неприлично заказывать у бортпроводника виски – с удовольствием опрокинул бы парочку двойных порций. Лучше со льдом, но можно и без. Он был уверен, что это единственное средство, чтобы его перестало внутренне потряхивать от всей этой неизвестности. Брови доктора то и дело сходились на переносице, а у рта залегла горестная складка; он понимал, что ради Шерлока должен бы лучиться оптимизмом и уверенностью. Но просто не мог: с того момента, как он узнал, что Диану снова похитили, его не покидал страх, что на этот раз все кончится трагически. Во время первого инцидента она чуть не погибла, что если ей опять вкололи тот релаксант – йодид суксаметония? Он достаточно распространенный. Что будет с Шерлоком, если случится самое страшное? И подумать жутко. О такой перспективе не было сказано ни слова, доктор тоже не собирался влезать со своими страхами. Только от проницательных братьев Холмс невозможно что-то долго скрывать, ему срочно нужно отвлечься, иначе он попусту расстроит друга своим паникёрством. В попытке успокоиться он заказал двойной черный кофе с коньяком.
Из трех пассажиров самолета Майкрофт выглядел наиболее уверенным и спокойным. Он не разделял пессимизма Джона или душевных метаний Шерлока. Скинув подготовку операции французам – его особенно радовало, что делом лично занимается умница Жан л’Эвек – он не сомневался: передача девушки пройдет без сучка без задоринки. Он снисходительно покосился на сидящего напротив Шерлока. Глаза брата плотно закрыты, руки крепко сжаты в замок – не спит, хотя смертельно устал. Похоже им всем не помешает короткий отдых. Но не сейчас, конечно. Сперва долг, но если они все рассчитали правильно, спасение Дианы Уэсли – дело пары ближайших часов.
План его французских коллег был предельно прост и элегантен. Явиться с ордерами на обыск и арест. Если чего и боятся русские олигархи, так это – отлучение от роскошных курортов Французской Ривьеры. Дело с киднеппингом во Франции означает запрещение въезда в остальные страны Евросоюза и США. Это не тот расклад, при котором тип вроде Никитского будет уклоняться от сделки с правосудием, он быстро поймет, что бежать бесполезно. Нет, не захочет Михаил Никитский осложнить свое и без того нелегкое положение. Он не посмеет вернуться в Юго-Восточную Азию, земля там будет гореть у него под ногами из-за конфликта с японской и гонконгской мафиями. В России тоже опасно – правительство там начинает потраву неугодных олигархов. Кроме того, по-словам Беркута, в Восточной Европе Михаила ждет неминуемая смерть: он умудрился перейти дорогу албанцам, в частности, знаменитому Рокко. Они обязательно договорятся безо всякого кровопролития и ненужного шума.
Словно в подтверждение его правоты на полпути к Лазурному берегу он получил весьма обнадеживающее сообщение от л’Эвека:
«Дружище, по моим данным, М. Никитского видели вчера в Париже, он встречался с приятелями в отеле Four Seasons Hotel George V Paris. Девушки при нем не было. Информатор утверждает, что вечером он отправился на юг, в свое поместье. Возьмем воробушка в гнездышке. Беркут».
Все идет по плану. Майкрофт довольно потер ладони и взглянул на брата. Заснул. Пускай отдохнет, уже через час посадка.
~
утро, 10 июля 2015г.
округ Тулон, Прованс, Франция
Около десяти утра они ступили на французскую землю. Быстро покончили с формальностями в аэропорту Тулон-Йер и запрыгнули в микроавтобус, присланный местной жандармерией. Без особых проволочек их доставили в соседний городок Ла Лонд-Ле-Мор, где ожидали агенты французской разведки во главе с Беркутом. Все это заняло не более получаса, но Шерлоку казалось, что прошла целая вечность, прежде чем они миновали ряды аккуратных вилл и подъехали к ничем не примечательному зданию из серого песчаника – окружной жандармерии. Беркут-л’Эвек встречал их у входа.
– Л’Эвек! Друг мой, рад снова видеть вас! – Майкрофт не скрывал удовольствия от встречи с лучшим профессиональным разведчиком Франции.
– Майкрофт, дружище, как я рад! Мистер Шерлок Холмс – весьма наслышан, в восторге от встречи! Доктор, добро пожаловать в прекрасную Францию! – холеное, плотное, круглое как репка лицо Жана Л’Эвека светилось от удовольствия. Лысеющая макушка сверкала на солнце. Он по очереди пожал прибывшим руки, для каждого нашел приятные слова.
Шерлок бесстрастно и внимательно рассматривал француза, ему показалось, что тот уж очень старается им угодить. Почему-то его это насторожило, какой-то сальный, скользкий тип. Лучший разведчик в Европе – ха, старушка Европа, значит, уже не та! Л’Эвек был не молод, на висках серебрилась седина; невысок ростом, но официальный костюм темно-серого цвета, ладно облегал его широкие плечи и мощные бицепсы. Явно увлекается качалкой, здоровым образом жизни и вообще строит из себя крутого парня. Говорит по-английски без малейшего акцента. В то же время в спокойных, близко посаженных глазах л’Эвека Шерлоку виделась тщательно скрываемая внутренняя пустота. Но Майкрофт ведь не будет хвалить кого-то напрасно, а он явно доверяет французскому коллеге, это вообще-то большая редкость. Да и кличку Беркут в разведке надо заслужить – такого человека должны отличать необычайная отвага, прозорливость и беспощадность к врагам. Он снова взглянул на беззаботно болтающего француза и опять не нашел требуемых качеств. Человек-загадка.
– Курсант, примите вещи этих господ и отнесите их лейтенанту, – л’Эвек обратился к молоденькому полицейскому, который выскочил из дверей жандармерии и подхватил дорожные сумки англичан. Сам разведчик повернулся к гостям и помахал в воздухе тонкой папкой с какими-то бумагами, – Джентльмены, думаю, вам не терпится достичь главной цели вашего вояжа – дома российского мобстера. Разрешения и ордер готовы, можем выезжать. Поэтому прошу, – он указал на три полувоенных внедорожника, припаркованных неподалеку, – в головной машине поедут местные жандармы, следом мы с вами, а в замыкающей – мои коллеги из разведывательного управления, – тут он многозначительно подмигнул, – на всякий случай. Надеюсь, такой порядок вас устроит, как думаете, Майкрофт?
– Возражений нет, л’Эвек, мы только «за». А проблем с ордером не было?
Француз развел руками с извиняющейся улыбкой.
– К сожалению, были. Судья страшно удивился, сперва и слышать не хотел об аресте. Требовал доказательств. Мсье Никитский в большом почете у властей местной коммуны и округа, очень щедр на пожертвования и вообще не замечен ни в чем таком, вы понимаете. Потому вломиться в его дом без ордера и постановления муниципалитета невозможно, как я вам и говорил. Но мне все-таки удалось эту проблему решить, – француз снова помахал тонкой папкой с полученными бумагами.
Через несколько минут они уже были в дороге, сперва ехали по шоссе на север, а потом по широкому проселку на восток. Пролетали мимо ухоженных виноградников, изредка попадались небольшие фермерские дома. Белесая пыль вырывалась из-под колес и пудрой оседала на капоте, вдоль дороги потянулись от горизонта до горизонта цветущие лавандовые поля.
– Какая красота, – Джон, прищурившись, залюбовался необъятными далями, его мрачные предчувствия сейчас почти испарились. – Сказочные места.
Ему любезно ответил л’Эвек, а братья Холмс демонстрировали равнодушие к красотам природы. Шерлок оставался мрачным, хотя еще в самолете немного успокоился после того, как Майкрофт рассказал, что Никитский только на исходе сегодняшней ночи вернулся на свою виллу. Новая информация слегка обнадежила его, но полной уверенности, что Диана не пострадала, все равно не было.
Постепенно дорога сужалась, густонаселенные районы остались где-то позади. У маленькой фермы с острой черепичной крышей жандармы затормозили. К вышедшему из машины сержанту Готье подошел какой-то сгорбленный старик в мятой засаленной панаме, что-то недовольно буркнул и, досадливо махнув рукой, ушел в дом. Колонна снова тронулась в путь.
Л’Эвек поспешил связаться с сержантом по рации, укрепленной на торпедо, слева от руля.
– Что там, Готье?
– Извините, шэф л’Эвек, просто вздорный старик. Дядюшка Перрен, фермер, ворчит, что больно на их дороге сегодня оживленное движение.
– А что за автомобили проезжали?
– Он не сказал, шеф л’Эвек. Противный старикашка, его в округе зовут не иначе, как Заноза Перрен.
Майкрофт с тревогой оглянулся на Шерлока – тот заметно напрягся от слов жандарма, тонкие пальцы впились в ткань пальто, с которым он, несмотря на жару, не пожелал расстаться – потом обратился к французу: – Что это может значить? Куда они могли направляться?
– Нет причин волноваться, дорогой Майкрофт. Для местных любая незнакомая машина – важное событие, ведь дальше располагаются всего две-три фермы. Возможно, проехали туристы – некоторые любят заезжать на отдаленные виноградники, а, может, родственники. Не забудем также, что и сам Никитский проезжал здесь недавно.
– А где у вас установлены камеры уличного наблюдения? – Майкрофт до сих пор не заметил ни одной на дороге, и проявил профессиональный интерес.
– Здесь их нет, друг мой, – шокировал его л’Эвек с улыбкой. Полюбовавшись выражением ужаса на лице британца, он продолжил: – что делать: французы свободолюбивы и терпят камеры только в городе, да и то, возле банков и школ. Лихачей мы отслеживаем с помощью спутника. Вы не представляете, джентльмены, какой шум тут поднимается всякий раз, когда правительство пытается усилить наблюдение. Здесь невозможен тотальный контроль за населением, как у вас в Великобритании.
– Потому у вас разные отщепенцы и чувствуют себя как дома, – не удержался Джон. Он терпеть не мог, когда кто-то, кроме него, критиковал британское правительство, он все-таки проливал кровь за свою страну по приказу этого чертова правительства.
– Ну, отщепенцев и у нас хватает, – вздохнул Майкрофт, вспоминая внушительный список иностранных резидентов, следить за которыми входит в круг его обязанностей.
Француза ничуть не задели резкие слова доктора:
– Да, что поделаешь: Liberté, Égalité, Fraternité – свобода, равенство, братство имеют и отрицательные стороны. Михаил Никитский не первый… хм... бизнесмен из России, который предпочитает пользоваться гостеприимством Франции в неблагоприятные для себя моменты. Чаще всего они живут тише рядовых граждан и не привлекают нашего внимания.
Недолго помолчав, Л’Эвек спокойно переключил передачу и продолжил свой монолог:
– Да, этот Никитский далеко забрался... Обычно, нувориши из России предпочитают устраиваться на берегу, тут у них целые коммуны. А этот уединился, как видите. Очевидно, это необходимо для его делишек. Поблизости от виллы, которую уже несколько лет снимает мсье Никитский, никакого жилья на много километров, только холмы, сплошные поля лаванды и виноградники. Фермеры заглядывают туда не часто, только во время сбора урожая. Потому он и его люди, вероятно, чувствуют себя там весьма уютно.
– А как к нему относятся местные жители? Хотя бы тот старый фермер, как его...Перрен?
– Местных, безусловно, раздражают эти богатеи на крутых новеньких машинах, доктор. Сами они живут довольно стесненно, поколениями гнут спину на этих проклятых полях, но могут купить необходимый им трактор, только заложив ферму и все имущество, а эти… – тут он выразительно умолк и посмотрел на собеседника. Джон понимающе покивал. – Но я проверил: жалоб от соседей не поступало. Как я понял, некоторые тут даже довольны, что вилла не пустует, а ее обитатели покупают у местных фермеров продукты, причем не торгуясь.
Шерлок не особенно вслушивался в их болтовню, его захватила мысль, что еще какие-нибудь двадцать километров и он окажется рядом с Дианой. Сердце забилось так сильно, ему пришлось скрестить руки на груди, так зудели они от желания прижать к себе любимую. Чтобы немного отвлечься, он взглянул на часы на приборной панели автомобиля – уже почти десять утра, пора бы им быть на месте. Он впервые заговорил с л’Эвеком, голос его прозвучал хрипло и нетерпеливо:
– Скоро доедем?
– Еще минут десять, скоро уже отворот к вилле.
Действительно через короткое время автомобили свернули на почти неезженую дорогу, здесь даже колеи заросли пушистым клевером. Только сейчас травяной ковер был безжалостно смят, а местами вырван, на нем четко отпечатались следы протекторов шин тяжелых автомобилей. Шерлок высунулся из открытого окна, на ходу рассматривая отпечатки. Перед его мысленным взором как видение промчалась колонна тяжелых агрессивного вида джипов, промчавшихся тут в стелющейся дымке утреннего тумана, подсвеченной первыми лучами солнца.
– Тут недавно прошли два или три внедорожника. Шли колонной... – его голос прервался от волнения. – В ту сторону, а затем, спустя короткое время... может быть, через час, возвращались, так же один за другим.
Француз восхищенно присвистнул:
– Это ваш знаменитый метод, мистер Холмс? Великолепно, по одним следам определить, да еще и на ходу...
Ему никто не ответил.
Наблюдения Шерлока только усилили его тревогу, превращая ее в предчувствие чего-то страшного и неотвратимого. Он кинул на Майкрофта тяжелый взгляд. Тот предпочел не реагировать, считая любые опасения преждевременными, и спросил:
– Как давно, ты можешь сказать?
– Три или четыре часа, не больше. Трава только подвяла, но не успела засохнуть, что на такой жаре произойдет часов через пять.
Старший Холмс нахмурился, его позитивный настрой исчезал на глазах, но, ради брата, он пытался бодриться:
– Ну, сам факт проезда машин еще ничего не значит, верно? Не стоит принимать это в расчет. Даже если к Никитскому прибыло подкрепление, он не пойдет на сопротивление властям.
Шерлок не ответил, его молчание было достаточно красноречиво, он уже просто не верил, что все пройдет без осложнений.
Один Джон не собирался сдаваться панике так быстро, он уже заранее переволновался:
– Что там твой сигнальный датчик, Шерлок? Диана по-прежнему в доме Никитского?
Детектив, наверное, в сотый раз за последние часы уставился в свой мобильный. Точка все так же мерцала, указывая на виллу, затерянную среди полей Прованса.
– Да, она там, по крайней мере...
– Видите, все в порядке, – жизнерадостно подхватил француз. – Возможно, кто-то спутал дорогу и возвращался, впереди ведь тупик. А может, люди Никитского приезжали за инструкциями, а затем уехали.
Предположение выглядело не особенно убедительным, можно бы привести с десяток возражений, но другого у них все равно пока не было.
Не было до ближайшего поворота.
Из рации вдруг прозвучало удивленное восклицание сержанта, ехавшего первым в их колонне:
– Шеф л’Эвек, там... какая-то беда стряслась...
– О чем вы, сержант? – голос разведчика прозвучал резко и раздраженно, его лоб вдруг взмок, несмотря на то, что в салоне работал кондиционер.
Но в ответе уже никто не нуждался. Их машина, вслед за головной, миновала очередной крутой склон, с ровными рядами виноградных лоз, и перед ними открылся вид на обширную холмистую долину. Из-за ближайших возвышенностей и куп стройных кипарисов поднимался столб густого черного дыма.
====== Глава 55 ======
утро, 10 июля 2015г.
округ Тулон, Прованс, Франция
В салоне автомобиля на целую минуту повисла гнетущая тишина.
Пытаясь лучше рассмотреть клубы черного дыма, Джон наклонился к окну, возле которого сидел Шерлок, в волнении схватил друга за руку... и тут же выпустил, чертыхнувшись, – пальцы показались ему ледяными. С тревогой заглянул в лицо детектива, подмечая мертвенную бледность, мелкие капли выступившего на лбу пота, суженные зрачки. Симптомы выглядели зловеще, Джон запаниковал, мгновенно входя в режим заботливого доктора:
– Шерлок! Ты как? В порядке?
Вопрос показался глупым даже ему самому: какой, к черту, теперь может быть порядок?
Детектив никак не отреагировал, просто замер, не отрывая взгляда от полоски неба за окном. А небо сейчас наполовину застилал черный дым.
– Прошу, не молчи! – Уотсон резко тряхнул его за плечо, силясь вырвать из пугающего оцепенения.
Шерлок вздрогнул и слабо отмахнулся от доктора. Он опустил глаза, пытаясь справиться с параличом, который в одно мгновение сковал его мозг. Для него мыслить всегда значило – жить и дышать, сейчас он чувствовал себя более мертвым, чем когда-либо раньше. Голова пустая и тяжелая как колокол, и внутри этого пугающего пространства металась единственная мысль, что все кончено. Даже боли пока не ощущалось.
«Я пришла к вам за советом, мистер Холмс...» Память услужливо высветила смущенную заплаканную девушку в его кресле. Пламя в камине подсвечивало ее белокурые волосы алыми всполохами.
О нет, только не это! Пожалуйста, нет…
Но нежный голосок неумолимо прошелестел где-то на краю сознания: «Шерлок, я… люблю тебя»
– Нет!.. – от его громкого выкрика все в машине вздрогнули и с опаской оглянулись на него.
Все в машине просто заледенели от этого крика.
Джон снова схватил холодную как ледышка руку друга и держал, сжимая так крепко, словно хотел через это пожатие передать часть своей силы. Наверное, это сработало, потому что спустя несколько минут Шерлок немного пришел в себя.
– Пусти, Джон, – неразборчиво пробормотал он и его голос сорвался на хриплый шепот, – я в порядке.
Конечно, доктор прекрасно видел, что это не так, но, слава Богу, хотя бы отступили пугающее оцепенение и шок. Он и сам с большим трудом удерживался от подступающей панической атаки, старался регулировать дыхание. Удавалось паршиво. Проклятье, да что же это? В такое невозможно поверить, но похоже они все-таки опоздали! И это настоящая трагедия, недаром накануне его мучили все эти мрачные предчувствия.
Уотсон с тревогой изучал профиль друга. Четкий и прекрасный как всегда, но безнадежность застыла во взгляде, уголки рта скорбно опущены – сейчас красота Шерлока ужалила сердце особенно острой болью. Как жаль – Господи, за что? От него требуется помочь другу справиться с первым шоком, утешить, а для этого надо самому держаться. Но что можно сделать, чтобы хоть как-то облегчить состояние Шерлока?
Поколебавшись, он нащупал в кармане шприц, но тут же наткнулся на выразительный взгляд Майкрофта, который обернулся к нему с переднего сидения. Старший Холмс проследил за движением доктора и медленно покачал головой. Джон послушно убрал руку – нет так нет. Вообще-то они заранее уговорились, что, в случае, если что-то пойдет не так, Уотсон сделает инъекцию успокоительного. Как врач Джон был даже доволен, что ему не придется колоть Холмсу наркотическое вещество – тому это совсем не на пользу. Но как друг Уотсон был растерян, все-таки шоковое состояние Шерлока не может пройти само по себе, особенно в такой ситуации.
Так что там предлагает этот длинноносый сноб? Джон вопросительно и с некоторым вызовом уставился на Майкрофта. Тот на секунду отвернулся, выуживая что-то из кармана пиджака, и протянул доктору плоскую металлическую фляжку. Доктор развинтил крышечку: слава богам, коньяк – то, что может помочь расслабиться, хотя и очень не надолго. Насильно, он заставил Шерлока сделать пару глотков, следом приложился сам. Тугой узел внутри, завязавшийся в момент, когда они увидели дым пожарища, не ослаб, но хотя бы перестал душить. Теперь все они жаждали скорее покончить с неизвестностью, даже Шерлок немного ожил и, нетерпеливо наклонившись вперед, ждал, когда же они подъедут к дому.
Уже на подъезде к вилле они услышали отдаленный гул винтов, а потом за деревьями увидели пожарный вертолет, который тоже направлялся к вилле. Где-то далеко позади зазвучали сирены.
– Дым, похоже, заметили в Коллобриере, который расположен дальше на востоке, – пробормотал Беркут.
Он прибавил скорость и вскоре их маленькой колонне открылся вид на то, что совсем недавно было уютной уединенной виллой. Остов двухэтажного дома, из светлого когда-то, а теперь закопченного камня, крыша провалилась, черные провалы окон – совсем недавно здесь яростно бушевал огонь. Пламя еще тлело где-то, черный дым поднимался в безжалостно синие небо. Тягостная картина сама по себе, но учитывая обстоятельства, которые привели их сюда, видеть сгоревший дом было невыносимо, сердце заходилось от горя и осознания бессилия изменить случившееся.
Жандармы подъехали первыми, отрывистые команды сержанта Готье нарушили зловещую картину смерти и разрушения. Он приказал своим людям окружить дом, проверить постройки и сад.
Не успел их джип затормозить, Шерлок выскочил из машины. Миновав поваленные искореженные ворота, лишь на секунду задержался возле трупов двух охранников во дворе и побежал к дому. На подходе ему преградил путь один из жандармов:
– C’est interdit, monsieur! C’est très dangereux d’entrer dans la maison!*
– Laissez-moi passer!** – голос детектива сорвался. Он распахнул обугленную, покрытую сажей дверь, уцелевшую лишь благодаря несгораемой обшивке, и с трепетом заглянул в черное нутро сгоревшего дома. Внутри все выгорело, вдали он разглядел какие-то почерневшие руины, нагромождение дымящихся бревен и досок – вероятно, лестница на второй этаж. Солнечный свет узким лучом проникал откуда-то сверху – сквозь пролом в перекрытиях – и отчасти рассеивал мрак сгоревшего дома. Взгляд соскользнул вниз, на пол, и, несмотря на многолетнюю привычность к смерти и трупам, Шерлок содрогнулся, с трудом опознавая или вернее каким-то чутьем угадывая в обезображенных огнем останках своего врага – Михаила Никитского.
– Шерлок, нет! – Джон нагнал его и схватил за плечо, пытаясь оттащить от входа. Шерлок нетерпеливо стряхнул его руку, но Уотсон крепко вцепился в рукав пальто. – В дом нельзя до приезда пожарных! Там перекрытия до сих пор горят, балки вот-вот обрушатся.
– Плевать… – цедит сквозь стиснутые зубы Шерлок. Ему нехорошо, голова гудит, а сердце словно готовится выскочить из груди.
Не имея времени на споры и уговоры, он ловко вывернулся из рук друга, оставляя в руках доктора пальто, и вновь устремился в дом. Но на помощь молоденькому жандарму, который грудью защищал доверенный ему вход, пришли сержант Готье с Беркутом. Совместными усилиями им удалось оттеснить Холмса. По знаку л’Эвека два жандарма застыли у входной двери.
У Шерлока явно закончились силы, а, главное, он осознал наконец бесполезность своих попыток. Ноги отказывались держать, он зашатался и Джон, грязно ругаясь от избытка чувств, вывел друга за ворота и усадил на узкую бетонную балку у придорожной канавы. Оглушенный случившимся и тем, что увидел в доме, детектив безвольно уронил на руки свою большую голову.
Доктор сел рядом и, шумно отдуваясь, вытер лоб платком. Как больно видеть друга, убитого горем! Он бессильно смотрел на Шерлока. Мучительно хотелось пригладить шелковистые кудри, попытаться утешить, обнять, но Джон мог лишь смотреть на поникшие плечи друга, признаваясь себе, что совершенно растерян и не знает, что и как говорить. Чувство тем более странное, что в Афганистане ему не раз приходилось утешать боевых товарищей и каждый раз удавалось помочь, облегчить боль, разделить горе, а сейчас… сейчас он мог лишь мечтать о том, чтобы понять, что творится в голове и сердце его гения.
С сиренами подъехали две пожарные машины и жандармы. Чтобы одна из них могла заехать во двор, пришлось оттаскивать лежащие на дороге створки ворот.
Вертолет, лязгая лопастями, теперь кружил прямо над домом; черный дым все еще валил, хоть заметно поредел, свидетельствуя, что деревянные конструкции еще тлеют. Видимо было принято решение тушить дом с воздуха, потому что в какой-то момент огромная масса воды обрушилась с вертолета на дом; со страшным грохотом рухнули остатки перекрытий. Черный дым мгновенно исчез, а в небо взметнулось густое облако пара. Шерлок застонал и снова хотел кинуться в дом, но Джон уже без особого труда усадил его обратно, заботливо укутывая его дрожащие плечи пальто. Он заметил, что силы совсем оставили друга, но тот готов ползти к роковому дому, не слушая никаких разумных доводов.
– Я прикую тебя наручниками к машине, если не успокоишься, – над ними застыл прямой как палка Майкрофт. Чиновник не растерял своей знаменитой собранности и по-прежнему умудрялся держаться с холодным спокойствием, однако, смертельная бледность и налитые кровью глаза выдавали внутреннее смятение. – Не поможешь там ничем, неужели не ясно? Лучше включи свой драгоценный мозг, сигнал ведь работает! В огне подвеска расплавится, маячок гарантированно выйдет из строя. Ты слышишь меня, брат? Маячок работает, значит, подвеска не сгорела. Шерлок?!
Тот сидел молча, тупо глядя вниз на свои перепачканные сажей руки, казалось, его целиком поглотило бессильное отчаяние. Он ничем не показал, что слушает брата, однако, через короткое время, пошевелился, глаза загорелись мрачной решимостью. Дрожащими руками Шерлок вытащил мобильный из кармана брюк и открыл заветное предложение. Слезы мешали смотреть, но, без всякого сомнения, красная точка по-прежнему пульсировала на экране.
Майкрофт оказался прав, маячок все еще работает и указывает на это самое место. Что это значит? Может, Диана погребена где-нибудь под завалами и ждет помощи? Он закрыл лицо руками, понимая, насколько это маловероятно.
– Соберись, не знал, что ты такой плакса. Думай! – Майкрофт навис над братом неумолимый и несгибаемый.
Прямо как в детстве. Шерлок сжал кулаки и, зажмурившись, подумал, что если старый зануда сейчас скажет: «Мама и папа будут тобой страшно недовольны!», он вдарит ему прямо в нос. Напористые приставания, как обычно, вызвали острое раздражение, но немного отвлекли – доводы разума с трудом пробились сквозь илистый мрак, который окружал его теперь. Он должен найти убийц и отомстить, да. Но сейчас почему-то совсем не осталось сил...
Майкрофт умолк, но продолжал смотреть на младшего брата укоризненно и одновременно печально из-под устало опущенных век.
– Эй, может, дадите ему немного прийти в себя?.. – голос Джона сломался от возмущения: как же бесит этот жестокий сноб, который не признает ничьих чувств!
Шерлок вдруг поднял голову и заговорил, перебивая Уотсона, голос звучал глухо и низко:
– Там в холле... Михаил Никитский…
– Что? – Майкрофт в крайнем изумлении забыл о роли ментора и вытаращился на брата. – Ты уверен?
– Учитывая состояние трупа, и то, что мне не дали его осмотреть, сказать на сто процентов не могу. Но, кажется, это он. Вероятно, убит автоматной очередью, как и охранники во дворе.
– Что, черт возьми, это может значить для Дианы? – Джон нетерпеливо переминался с ноги на ногу, его взгляд заметался между братьями Холмс. Сказал и замер: дошло, что ляпнул лишнего. Как и все присутствующие, он и сам прекрасно понимал, что это может значить, ведь вот-вот так же обнаружат и то, что осталось от Дианы Уэсли. За последние полчаса он раз десять хватался за шприц, но все еще не решался сделать инъекцию. Был уверен, что снотворное им обязательно понадобится позже, когда в развалинах найдут останки. Эта мысль причинила жгучую боль, он с шипением выпустил воздух сквозь сжатые зубы. Душила бессильная ярость на проклятую судьбу, которая поманила его друга счастьем и так грубо отняла все.
Майкрофт тоже выразил чувства, позволив себе гневно и укоризненно воззриться на слишком уж эмоционального доктора: нашел время для таких вопросов, братишка и так готов на какую-нибудь глупость!
Джон уже и не ждал ответа, но Шерлок вдруг нарушил затянувшуюся паузу.
– Это значит, что все те, кто был в доме, скорее всего тоже погибли, – он говорил медленно, с трудом подбирая слова. Он сжал кулаки так, что пальцы побелели. Не мог не думать о худшем и с трудом сдерживался – хотелось кричать от отчаяния или биться головой о закопченные стены. А он, идиот, раньше считал свою жизнь бесполезной и никчемной! Сейчас он просто пробил дно. Бессилие и безысходность сковывали волю стальным обручем. Брат заставляет делать что-то… Зачем? Исчерпав душевные силы, он снова затих и уронил голову на руки, не в силах принять реальность. То, что должно было стать началом чего-то невероятно прекрасного, обернулось самым жутким кошмаром в его жизни.
Этот пессимизм окончательно взбесил Майкрофта. Да, поводов для надежд у них немного, но жучок-то все еще работает!
– Я еще раз призываю, братишка, включи мозг. Вспомни, кто ты!
Шерлок с трудом поднял голову, непонимающе взглянул на брата полными слез глазами. Радужка, казалось, вобрала в себя все краски лазурного неба. Это особенно подчеркивала полоска черной сажи на скуле.
Увидев глаза друга, Уотсон понял, что во что бы то ни стало должен вывести его из этой пугающей апатии. Если сам Майкрофт считает, что шанс есть, значит, нужно убедить в этом Шерлока, ради него самого. Он вскочил и заговорил горячо, сбивчиво:
– Ты детектив, Шерлок… лучший в мире, мать твою!.. Найди, в чем тут дело. Кто это сделал? Чего добивались эти люди? – одновременно он пытался платком оттереть испачканное лицо друга. Почему-то казалось важным стереть отметину этой страшной катастрофы, его пугали заострившееся от горя черты и этот новый полубезумный взгляд.
